Текст книги "Обратное преломление I"

Автор книги: Вячеслав Ганич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

ii

Перелет на Лингу оказался бесполезен. Мучительное признание самому себе, что исправить положение нельзя, тревожило сон Кивета. Постоянно открывая глаза, он вслушивался в непривычную тишину, с вечера окутавшую Порт Алеф. Вместо несмолкаемого городского шума до него через приотворенное окно долетал лишь шорох листвы.

С восходом Дагейтре приятная свежесть ночи растворилась в изнуряющей жаре. Кивет лежал на спине, сжимая кулаки. Его душила злость, но кроме себя винить было некого. Чтобы избежать обманутых ожиданий, ему стоило с недоверием отнестись к восторженным словам Фледара, обнаружившему уголок доступных возможностей.

«Человек из низов и доступные возможности – взаимоисключающие понятия, – подумал Кивет. – Надо было лучше соображать, прежде чем обращаться в Бюро колонизации».

Повернувшись на бок, Кивет ударил кулаком по примятой подушке. Родители увезли его ребенком с невостребованного землянами Марса; спасаясь от безработицы, марсиане бежали в разрастающиеся ввысь, вширь и вглубь города перенаселенной Земли.

«Теперь я покинул и Землю, – подумал Кивет. – Поверил в злополучный уголок доступных возможностей, записался добровольцем. А доступных возможностей нет. Есть бустиру. Бустиру и карантин на Луне».

Влажные простыни отлепились от потного тела. Холодная вода успела нагреться, и обливание не принесло облегчения. Раздраженный, Кивет ходил по дому, следы мокрых ступней на полу быстро высыхали. Разбираться с закономерностями изменения языка туземцев не возникало желания. Он вспомнил о запрещенной для посещения обычными колонистами деревне Сагуру.

Знакомство с конечными получателями того, что улавливает паутина-бустиру… Это было бы занятно. Это могло бы отвлечь от тягостных мыслей.

Кивет оделся. Чтобы не передвигаться пешком по раскаленному Дагейтре Порту Алеф, Кивет – как и советовал Фледар – связался со службой проката. Девушка на дисплее теленекта подтвердила заказ электромобиля. Пригласив посетить районный офис, она отключилась.

– Во всяком случае я ничего не потерял, – прошептал Кивет. – Ничего не потерял. Ровным счетом ничего. Марс, Земля, Лингу… какая разница? Везде доступные возможности сведены к пустым надеждам. Человек из низов должен прозябать.

Теленект залил трелью гостиную. Кивет ответил на звонок. С дисплея смотрел Фледар.

– Как дела, Брилтон? Осваиваешься?

– Осваиваюсь, – проворчал Кивет. – Благодаря тебе.

– Я наведаюсь к тебе сегодня или завтра, и мы обсудим наши расхождения.

– Не вижу ничего, что требовало бы обсуждения. Я вообще не хочу, чтобы ты беспокоил меня. У нас разные цели в жизни. Оставь меня в покое.

– Вот и отлично.

Дисплей погас. Отложив теленект, Кивет двинулся в кухню. Через силу поглощая завтрак, он изучал договор. Обычные условия: права и обязанности. За ними – ограничения на распространение сведений, представляющих угрозу обществу.

– Запрещается сообщать о подтвержденной способности разумных обитателей Лингу к мысленному общению, – пробормотал Кивет. – Запрещается сообщать о подтвержденной способности разумных обитателей Лингу искажать человеческое восприятие. Запрещается сообщать о подтвержденной способности разумных обитателей Лингу…

В дверь постучали. Кивет вздрогнул, и стакан с апельсиновым напитком, выскользнув из пальцев, опрокинулся. Промокая салфеткой залитые брюки, Кивет вышел на крыльцо. Перед домом стоял полицейский электромобиль.

«За меня решили взяться, – подумал Кивет. – Если я уже немного бустираст, мое место в карантине на Луне…»

– Кивет Брилтон? – Суровый мужчина предъявил значок Миграционного департамента. – Я – инспектор Корнод. Вам известно имя Фледар Логаз? Вы знаете этого человека?

Кивет сглотнул, ожидая неприятностей.

– Да.

– Вы не заметили ничего необычного в его поведении?

Кивет прочистил горло.

– Нет. Вы следили за мной?

– Вас видели вместе. – Инспектор Корнод протянул пластиковый лист. – Направление в госпиталь. Вы должны не реже раза в месяц проходить обследование.

– Понял, – кивнул Кивет. – Обследование. Раз в месяц.

– Удачного дня.

Кивет захлопнул дверь. Хотел бы он выяснить способ, позволяющий посвященным скрывать от Миграционной инспекции пагубную привычку. Его не удивила бы круговая порука, основанная на подтвержденной способности туземцев управлять поведением человека, находящегося под воздействием терпеноида бустирида, известного как бустирон-3.

Переменив мокрые брюки на шорты, Кивет занялся потертым коричневым чемоданчиком, собственностью лингвистического отдела. Служебного оборудования оказалось немного. Планшет пока был не нужен, а браслет с голосовым переводчиком мог пригодиться. Он открыл пенал. Внутри поблескивали кристаллы. По словам Руви они содержали исчерпывающие сведения о языке туземцев.

Захватив пенал, Кивет зашагал в офис службы проката. Безлюдный Порт Алеф производил гнетущее впечатление. Мимо проехал рейсовый автобус, везя нескольких колонистов. Густая листва деревьев и кустарников слабо защищала от Дагейтре, зыбкая тень не давала прохлады.

Положительные и отрицательные стороны употребления бустирона-3 не давали покоя Кивету. Он мучился сомнениями, хотя не собирался примыкать к посвященным. Доводы Динеты не вызывали доверия, она наверняка не владела собой, полностью или частично подчиненная туземцами. Но с другой стороны Лингу не превратилась бы в уголок доступных возможностей благодаря терпеноиду бустирида.

«Или превратилась бы, потому что туземцы овладели сознанием Фледара Логаза, – подумал Кивет. – Вот только почему туземцы не избавят посвященных от проверок? – Он нахмурился. – Опять правительственная ложь, преувеличение, очернение, нагнетание обстановки. Что тоже неоднозначно. Неужели Динета права, и Лингу скрывает великую тайну, которую предстоит постичь?»

На перекрестке возникла девочка-подросток. Она странно выгибалась. Под радужно переливающейся полупрозрачной туникой бледнело тело, множество косичек с вплетенными разноцветными лентами струились по плечам. Взгляд исподлобья скользнул по Кивету.

«Почему она босая? – подумал Кивет. – Где ее родители? – Посмотрев в пронзительные глаза девочки, он осознал простую истину. – В Порте Алеф нет детей!»

Перед ним стояла туземка, похожая на ребенка. Слова Фледара о трогательной обманчивости туземок обрели смысл.

«Какую оценку вы дадите мне, как личности, судя по моему телу?» – запоздало уколол вопрос Динеты.

Туземка прищурилась. Кивет заморгал. Ничто не мешало ей искажать человеческое восприятие, являя себя в образе девочки. Задыхаясь, он поднес переводчик к губам.

– Как ты выглядишь?

Из переводчика вырвались переливы звуков. Туземка покачала головой, прозвучал ответ. Переводчик не уловил значения. Кивет развел руками. Туземка засмеялась. Кивет указал на себя.

– Брилтон.

«Кивет», – отозвалась туземка.

– Правильно, я – Кивет Брилтон. Как зовут тебя?

Туземка склонила голову.

– Как твое имя? – Кивет постучал себя по груди. – Я – Брилтон. – Указательный палец обратился на туземку. – А ты?

«Бустиру».

Кивета затрясло. Туземка удалялась, превращаясь в размытое пятно по мере разрыва связи с его восприятием. Он заморгал. Размытое пятно опять стало туземкой. Она сохраняла человеческие черты, пока не скрылась из виду.

Кивета продолжало трясти. Туземка не просто так из всех понятий выбрала «бустиру». Она подталкивала его к ответу на вопрос: выбрать Лингу или Землю?

«Наверное, примерно так и происходит обращение колонистов в посвященных, – подумал Кивет. – Когда погружен в себя, когда не ждешь подвоха, когда не готов ничего решать и ничего выбирать…»

Районный офис службы проката встречал прохладой. Девушка, подтвердившая заказ электромобиля, надув пузырь из жевательной резинки, молча положила брелок на стойку.

– Вы работаете здесь одна? – полюбопытствовал Кивет.

– Нет, нас несколько сотрудников. – Девушка откинулась на спинку стула. – А что?

Кивет пожал плечами.

– Что еще можно взять на прокат?

– Что угодно, если есть в наличии… Если нет в наличии, можно заказать. Рано или поздно доставят с Земли…

На площадке за зданием офиса под жидкой тенью деревьев ждал старенький серебристый электромобиль с треснутой левой фарой. Забравшись в салон, Кивет включил воспроизведение кристалла лингвистического отдела. Из динамиков зазвучал бесцветный голос.

Не уходящий из памяти образ туземки мешал сосредоточиться. Кивет решил временно забыть о Сагуру, намереваясь как можно скорее повидать Динету. Ему требовались объяснения. Он определил нужное направление по навигатору, и электромобиль покатил по жарким улицам к зданию Колониальной администрации, где располагался госпиталь.

В госпитале женщина-регистратор сообщила, что доктор Снифилт взяла выходной. Кивет не удивился. Динета выглядела нездоровой. Он уточнил адрес. «Так-так, – проворчал бы инспектор Корнод. – Фледар Логаз, доктор Динета Снифилт. Проявляете дурные наклонности, приятель. Что скажете, если мы проверим вас на бустирон-3?» Смятение, вызванное мыслями об инспекторе Корноде, лишь усилило желание встретиться с Динетой.

Динета пребывала в замкнутом пространстве мерцающей пещеры. Невесомость удерживала ее напротив двойника, точно отразившего темные круги под воспаленными глазами, потрескавшиеся губы, царапину на голени.

«Слейся со мной, – звучал мысленный голос двойника. – Слейся со мной, Динета».

– Зачем? Назови причину.

Двойник молчал. Беззвучный зов влек погрузиться сквозь двойника в жидкость.

– Скажи, кто ты?

«Я существую, но бесплотно. Я заключаю твою новую жизнь».

– Ты – это я?

«Мы две части одного сознания».

«Правильно, – подумала Динета. – Ты – порождение бустиру, мой точное повторение».

«Я твое дополняющее повторение. Ты ограничена мозгом. Без его преобразования бустироном-9 тебе никогда не слиться со мной».

– Но я не хочу сливаться, – возразила Динета. – Я хочу остаться человеком.

Над двойником сомкнулась жидкость. Теряя очертания, он ускользал вглубь недоступной части пещеры.

– Каковы последствия слияния? – закричала Динета. – Я должна знать!

Губы двойника разомкнулись, выпуская пузырьки. Динета приблизилась к поверхности жидкости. В кожу впился покалывающий лед небытия.

– Насколько мой мозг уже преобразован? Почему бустирон-9 приводит меня сюда?

Динетой овладело отчаяние. Она упала на прозрачную гладь, но непреодолимое сопротивление жидкости не позволило продвинуться к двойнику. Перед внутренним взором происходило слияние: двойник, впитав человеческие свойства, менялся с ней местами, занимая тело, вытесняя ее личность в вечный плен бустиру.

Динета отпрянула от подплывающего двойника. Зов приобрел молящее биение. Он обещал иную, вечную жизнь. Заманчивое беззвучное влечение подчинило Динету. Она устремилась к двойнику. Ощущение извне беспорядочных хлопков по лицу оборвало зов. Пещера померкла, выталкивая сознание в действительность. Ее окутало чувство беспомощности, принадлежащее Кивету.

Кивет, поднявшись на крыльцо дома Динеты, постучал. Незапертая дверь поддалась, изнутри не донеслось ни звука. Он отступил. Миграционные инспекторы наверняка устроили засаду на посвященных. Этим объяснялось отсутствие поблизости полицейских электромобилей. Ему не спастись от задержания.

С деловым выражением лица Кивет пересек порог. Прихожая словно сжалась… Воображая, как его грубо хватают под руки, он вошел в пустую гостиную. После вчерашнего бесплодного разговора. на столике остались три одноразовых стакана. И никакой засады.

– Дин… – Кивет запнулся. – Доктор Снифилт?

Нет ответа.

– Доктор Снифилт? Динета!

Обследовав дом, Кивет замер посреди спальни. Смятая постель пустовала, на полу валялась ночная сорочка. Он шагнул к приотворенной двери. За отдернутой занавеской в ванне лежала Динета, скрытая пушистой пеной, с надувной подушкой под головой.

Почесав нос, Кивет сел на бортик ванны. Динета захрипела, под веками задвигались глаза. Выгнувшись, она рухнула в воду, разлетелись пена и брызги. Ее выкручивало, словно каждая часть тела стремилась обрести самостоятельность.

Кивет склонился над ней – от пугающего зрелища к горлу подкатывала тошнота. Голова Динеты моталась, из уголков рта текла слюна. Он принялся хлопать ее по щекам.

Рвущийся из груди непрерывный хрип прервался, и Динета обмякла. Кивет вздрогнул, поймав ее напряженный, пронзительный взгляд. Он отпрянул. Напряженная пронзительность взгляда растаяла, сменившись дымкой усталости.

– Кивет! – Динета поджала губы. – Надо бы попросить вас уйти и не возвращаться.

– Доктор Снифилт, вы напугали меня. – Поддержав ее, Кивет протянул полотенце. – Я растерялся. Извините.

– Это объясняет, почему вы у меня в гостях, хотя я не звала вас. – Динета ступила на мокрый пол. – Зачем вы явились?

– Сегодня случилось кое-что странное.

Динета стерла пену с тела. Мятое полотенце упало к ногам. Она не собиралась стесняться недалекого обывателя: тело без капли лишнего веса являлось для нее средством постижения Лингу; но Кивет видел в ней не доктора Снифилт, а больную женщину.

– Я не звала вас, – Динета вышла в спальню. – Простые колонисты меня не волнуют. – Она принялась рассматривать свое зеркальное отражение при тусклом свете, пробивающемся сквозь жалюзи. – Что скажете?

– Я не простой колонист.

– Ваше мнение мне безразлично. – Динета с глухим стоном распласталась на кровати. – Я достаточно услышала.

Кивет потер подбородок.

– Хотите есть?

– Только не есть. – Динета приподнялась на локте. – Я трижды принимала бустирон-9, и дважды, когда я была почти у цели, вы мешали. Забавно, правда? Сегодня я использовала последний запас бустирона-9.

– Что еще за бустирон-9?

– Мое изобретение. Надеюсь, бустирон-9 – наше будущее. Вы не дали мне понять.

«Карантин на Луне – ваше будущее, – подумал Кивет. – Что здесь понимать?»

– Вот и рассудите, – продолжала Динета. – Ваше присутствие – это стечение обстоятельств, судьба, влияние бустиру? Конечно вы не знаете. А говорить о судьбе вообще глупо. Вы бы выбрали влияние бустиру, поскольку предубеждены. – Она подложила руки под голову. – Мы хватаемся за соломинку обыденности, Кивет, а она выскальзывает. Мы хватаемся, а она выскальзывает. И буря уносит нас.

– Куда?

– В неизвестность, полагаю. В неизвестность, которая преобразит нас. Вы хотите преобразиться, по-настоящему преобразиться?

Пожав плечами, Кивет отправился в кухню. Динета сбила его с толку. Заваривая кофейный напиток, он пытался извлечь разумное зерно из ее высказываний. Подготовленные вопросы утратили остроту перед предложением преобразиться.

Словно привлеченная напряженной работой его ума, появилась Динета – майка обтягивала грудь, короткие шорты подчеркивали широкие, как у Настры Васкер, бедра. Опустившись за стол, она положила перед собой два вейпора. Кивет знал: в обоих картриджах жидкость для парения с бустироном-3. Он подумал о Настре. Одобрила бы Настра употребление бустирона-3?

– Итак, колонист Брилтон, ваш ход.

Повисло молчание. Никто не стремился нарушить его первым. Звякнул колокольчик регидрат-конвертера. Кивет поставил на стол одноразовые стаканы с горячей коричневой жижей. Затянувшись, Динета взяла кофейный напиток.

– Что собой представляют туземцы? – Кивет сел к ней боком. – Что они такое?

– О чем вы говорите?

– Об их подтвержденной способности искажать человеческое восприятие.

– Кивет, кого вам посчастливилось увидеть?

– Ребенка. Но ведь это не ребенок?

– Да, туземцы в некотором смысле уподоблены детям. – Динета отпила кофейного напитка. – Внешне они не бывают старыми, взрослыми, зрелыми… называйте как хотите, и не бывают слишком молодыми. Их тела обновляются. Они – лучшие представители человечества.

– Что-что? – Кивет посмотрел в расширенные зрачки Динеты. Больная женщина бредила. – Мне пора.

Динета схватила его за руку.

– Кивет, это подтверждено. Научно доказано. Туземцы – люди.

– Откуда они?

– Или откуда мы? – улыбнулась Динета. – Извечный вопрос. И тебе повезло. Происхождение туземцев известно. Двести семьдесят лет назад звездолет дальнего поиска «Стабилус» покинул Марс…

Перед внутренним взором Кивета протянулась усыпанная черными камнями долина цвета ржавчины, ее рассекали нитки монорельса, вдали высились купола марсианского города… С туземцами, в отличие от землян, его связывала общая родина.

– …Его обломки обнаружены на Лингу. «Стабилус» не был предназначен для полетов в воздушном пространстве. По большей части он сгорел при приземлении. Его уничтожили целенаправленно, чтобы экипаж не покинул Лингу.

– Тогда почему к туземцам относятся враждебно?

– Они образовали новый вид людей. Но в основном из-за бустиру. Ее существование нельзя изучить, не став… туземцем. Нескольких туземцев пытались вывезти для исследований, но они погибли, хотя для них воссоздали все необходимые условия, если для них вообще нужны какие-то особые условия. Наверное, туземцы сами не представляли, чем обернется перелет, поэтому позволили Миграционному департаменту поставить над собой этот… опыт.

– То есть их жизнь зависит от бустиру. – Кивет постучал пальцами по столешнице. – Значит, все люди, помещенные в карантин на Луне погибли.

Динета покачала головой.

– Мы не включаемся в бустиру полноценно. Кончается действие сока бустирида, и восприятие сужается до соприкосновения, если вы пользуетесь «жалом». Мы не можем быть включенными в бустиру постоянно, как туземцы. Но есть вероятность, что бустирон-9 исправит этот недостаток нашего восприятия.

– Зачем вообще включаться в бустиру?

Разведя руками, Динета придвинула к Кивету вейпор.

– Каждый решает за себя. Попробуйте «жало» и поймите: вы – простой колонист или хотите от жизни большего?

iii

Так и не спросив у Динеты, почему туземка из всех слов предпочла «бустиру», Кивет наблюдал через ветровое стекло электромобиля за опадающей от жары листвой. Вейпор, казалось, обжигает бедро через ткань шорт. Он вытащил безобидное устройство из кармана. Обыкновенный вейпор, только картридж содержит жидкость для парения с бустироном-3.

– Запрещается сообщать о моей подтвержденной способности совершать глупости. – Кивет затянулся. – Ну вот, будем считать, что я – сознательный бустираст, который хочет от жизни большего. – Он провел языком по зубам. – Большего, чем что?

Вдыхаемый бустирон-3, как и в день прилета, не влиял на восприятие. Соприкосновения с бустиру не происходило.

«Подействует, когда привыкну, – подумал Кивет. – Может, оно и к лучшему. Лучше бы вообще не подействовал…»

Электромобиль покатил к Сагуру, отделенной от городской застройки прореженным лесом. Пронесся знак, предупреждающий о тупике. Притормозив у шлагбаума, Кивет повернул на стоянку. Там находились два обычных электромобиля и полицейский фургон. Судя по навигатору деревня располагалась впереди, но за сетчатым, опутанным подвижной колючей проволокой забором тянулись лишь узловатые деревья, вырывающиеся из волн густого зеленого мха.

Кивет убрал вейпор в карман. Колыхнулись сомнения. Вейпор скрылся под напольным ковриком, но сомнения не ослабевали.

Жалея, что вообще взял у Динеты вейпор, Кивет пошел к павильону полицейского поста. Сонный констебль за окошком принял выданный доктором Руви Занард пропуск. Удостоверить личность потребовалось мгновение.

– Проходите. – Констебль возвратил пропуск. – И не задерживайтесь до ночи.

Кивет зашагал по просеке, вдыхая незнакомые приятные запахи. Среди деревьев бурились беспорядочно разбросанные мшистые возвышения. В небе разлетались лучистые кислотно-желтые огни, еле видные сквозь густую листву. Нарастал гул. Просека привела его к рядам приземистых бревенчатых домов – из щелей торчала пакля, за круглыми окнами мерцало пламя свечей, на плоских крышах колыхались травянистые растения, усыпанные темно-синими ягодами.

Привстав, Кивет сорвал тугую продолговатую ягоду. Она не пахла. В разрыве кожистой оболочки тек прозрачный сок, из нежной мякоти выскользнула крупная косточка.

Над ухом раздался писк, и в плечо впились цепкие пальчики. Вздрогнув, Кивет оторвал от себя пушистый комок с кожистыми крыльями. Животное продолжало пищать. Оно перебирало голыми лапками, широко раскрывая крючковатую пасть.

На порог выскочила туземка. Радужно переливающаяся узкая полоска полупрозрачной ткани едва прикрывала бедра, в распущенных волосах белел цветок. Она выхватила животное из рук Кивета.

– Это твоя зверушка? – спросил Кивет, поднеся переводчик к губам. – Очень милая. Я не хотел напугать ни тебя, ни… – Переводчик воспроизводил устаревший язык. – В общем, мне жаль.

«Это каларбу, – сказала туземка. – Мы употребляем их в пищу. Они очень вкусные».

– Что?! – Глаза Кивета округлились. – Мы понимаем друг друга!

«Проследи за моими губами и перестанешь удивляться. Твое соприкосновение с бустиру очень слабое, но его достаточно, чтобы обмениваться направленными мыслями».

– Бустиру – это паутина, – выдохнул Кивет. – Значит, остальные знают о нашей беседе?

«Отчасти, потому что я включена в бустиру. – Туземка протянула каларбу. – А ты не включен. Пожалуйста, верни его на крышу».

Кивет принял пушистый комок. Каларбу запищал. Затрепыхались кожистые крылья, задергались голые лапки… Он утих, лишь очутившись в привычной обстановке среди травянистых растений.

«В нашей деревне три колониста, но ты единственный, у кого есть соприкосновение с бустиру, – сообщила туземка. – Ступай на соборную площадь, пока обряд не завершился. Мало кто становится его свидетелем. Мы проводим его раз в год по случаю обновления».

Кивет не спешил, разглядывая туземку, так похожую на земного ребенка. Она мало отличалась от встреченной утром туземки с разноцветными лентами в косичках… может быть, немного выше, почти ему по плечо.

– Почему ты не участвуешь в обряде?

«Мне не нужно обновляться. Это не мое время. Ступай, а то все пропустишь».

– Как мне найти тебя?

Рассмеявшись, туземка скрылась за дверью. Пожав плечами, Кивет двинулся на гул, превратившийся в странное пение. Пройдя через сады, он очутился у широкой соборной площади, замощенной черным камнем.

Туземцы, держась за руки, сидели кругами, занимая всю соборную площадь. Приблизившись, Кивет понял, что они висят над землей, словно находятся на невидимом возвышении. Перед ними плясали кислотно-желтые призраки существ, подобные огромным паукам-осьминогам с невообразимыми ногами-щупальцами. Количество призраков менялось, из них вырывались огни, уносящиеся к небу. Гибкие ноги-щупальца опутывали туземцев, придавая им желтоватое свечение.

Кивет не сразу заметил двух обычных земных женщин. Они разместились поодаль у переносного стола на раскладных стульях. Он узнал начальника лингвистического отдела. Доктор Руви Занард, занятая работой, не обращала на него внимания.

Призраки исчезли, и пение оборвалось. Опустившись на землю, туземцы расходились, по-прежнему пренебрегая присутствием колонистов. Пронзительные глаза лучились радостью, улыбки озаряли нежные невинные лица.

– Кивет, вы быстро осваиваетесь. Уже в гуще событий.

Кивет кивнул подошедшей Руви.

– Да, решил погрузиться… в гущу событий. Что это было?

– Еще одна загадка, – отозвалась Руви. – Какие впечатления?

– Захватывает.

– Я о туземцах.

– Равнодушные. Как вы сотрудничаете с ними?

– Привозим им бытовые вещи. – Руви смахнула пот со лба. – В обмен они разговаривают с нами.

Они направились к молодой женщине, складывающей стол и стулья. Кивет отметил резкие черты напряженного лица, вызывающие неприязнь. Он решил проявить осторожность, относясь к ней как к вероятному агенту Миграционного департамента.

– Мы с доктором Итной Хомпел записали их пение, – сообщила Руви. – В пенале, который я дала вам, есть кристалл с записями двенадцати предыдущих обрядов. Они проходят в один и тот же день раз в год.

– Наш новый лингвист? – Итна с подозрением посмотрела на Кивета. – Кто вы по образованию?

– Кибернетик, специалист по алгоритмам.

Итна поджала губы.

– Кибернетик. И вас прислали к нам.

– Это я попросила. – Руви повернулась к Кивету. – Вы ознакомились с выкладками о языке туземцев?

– Немного.

– Каково ваше мнение? – Пристальный взгляд Итны резал Кивета на куски. – Найдете закономерность или три года потратите зря?

– Если ни одна схема не выявила закономерностей, значит, схемы недостаточно хороши. – Кивет выдержал взгляд. – Почему вы не пригласили меня на обряд?

– Потому что ваше дело обрабатывать данные, – ответила Руви. – Вы – специалист по алгоритмам, вы должны изобрести для нас достаточно хорошую схему. Запись этого обряда вы получите в ближайшее время.

– Как быть с переводчиком? – вспомнил Кивет о трудностях общения с туземками. – Мой переводчик работает с устаревшим языком.

– Неужели? – удивилась Руви. – Итна, у нас есть свежий словарь?

Итна извлекла из сумки кристалл.

– Он точно свежий? – усомнился Кивет.

– Не сомневайтесь, – уверила Итна. – Однако сейчас перед нами возник новый язык. Его словарь еще предстоит составить. Но на нем пока говорит меньшинство туземцев, так что удачи.

Собрав вещи, женщины направились к выходу из деревни. Итна оглянулась. Кивет двигался к середине площади, не подозревая, что устаревший словарь установлен в переводчик умышленно. Первую проверку Миграционной инспекции он выдержал. Понимание туземцев без переводчика изобличило бы его в приеме бустирона-3.

Поверхность площади образовывала почти незаметную воронку. В горловине располагался колодец. Над ним и плясали кислотно-желтые призраки. Замерев на краю колодца, Кивет посмотрел вниз. Дно скрывала непроглядная темнота. Если бы речь шла о дикарях, можно было бы вообразить жестокие обряды с жертвоприношениями. Ограждение отсутствовало, значит, колодец не представлял научной ценности. Археологи наверняка все изучили.

Кивет побродил по Сагуру. Никто из туземцев не окликнул его, а он решил не докучать им. Деревня кончилась пограничной стеной, приведшей к распахнутым воротам. От Порта Алеф в лес убегала петляющая тропа.

Развернувшись, Кивет зашагал обратно к стоянке. За бревенчатыми домами туземцев протянулись беспорядочно разбросанные мшистые возвышения. Приблизившись к одному из них, он запустил пальцы в мох. Ему удалось обнажить склизкую кладку черных камней с наростами пушистой плесени.

Констебль за окошком полицейского павильона отметил его уход. Кивет забрался в электромобиль. Спрятанный вейпор лежал никем не тронутый под напольным ковриком. Впечатление от обмена мыслями с туземкой затмило страх перед карантином на Луне. Казалось, он выбрал между Лингу и Землей.

Старенький серебристый электромобиль с треснутой левой фарой катил по вечерним улицам Порта Алеф. Кивет вдыхал пар, насыщенный бустироном-3. Простого обмена мыслями ему было мало. Он хотел включиться в бустиру, чтобы разгадать тайну Лингу. На это стремление к неизведанному и рассчитывал Фледар.

Фледар возвращался после смены на космодроме. Надвигалась ночь, за окном служебного автобуса проплывали яркие пятна уличных фонарей. Весь день его мучили сомнения в благонадежности Кивета. Он хотел поделиться тревогой, пока из всех посвященных Кивет знал только Динету.

Динета сидела на крыльце. Свежий вечерний ветер овивал лицо. Мрачно-кровавый закат пылал над Портом Алеф. Через бустиру донеслось приветствие, и Фледар возник перед ней в свете уличных фонарей.

– Он приходил ко мне, когда я была под бустироном-9, – сказала Динета, послав Фледару мысленный образ Кивета. – Странно, да?

– И?

– Пока не на Луне.

– Он может быть агентом. – Фледар сплюнул. – Жалею, что вытащил его с Земли. Мне казалось, он захочет настоящей жизни.

Динета пожала плечами.

– Он употреблял «жало»?

– «Жало» безопасно, – отозвался Фледар. – Ему разрешили употреблять, чтобы втереться в доверие. И он сделал всего несколько затяжек. Этого мало, чтобы соприкоснуться с бустиру.

– Безопасность «жала» для человека не исключает опасности для человечества. Ведь мы стали другими, Фледар, хотя по-прежнему те же.

– Мы должны убедиться, – заявил Фледар. – Если он откажется от сока бустирида… – Тяжело задышав, он сжал кулаки. – Но сок бустирида – просто сок.

– Просто сок не включает нас в бустиру. Если начать – нельзя остановиться. Никто не принесет в жертву агента. Ты готов убить друга? Готов? Действительно готов?

– Если он агент – безусловно. Он – марсианин. У него слабые кости. Хороший удар по шее тяжелым…

– Когда?

– Завтра, – прошептал Фледар. – Устроит?

– Меня устроит. Устроит ли Кивета?

Кивет слушал бесцветный голос, сотрясающий воздух сведениями о языке туземцев. Перед внутренним взором над соборной площадью Сагуру сплетали ноги-щупальца кислотно-желтые пауки-осьминоги. Беспричинное беспокойство накрыло его подобно кипящей волне. Глаза забегали по гостиной, спина напряглась до тянущей боли в пояснице. Приглушив бесцветный голос, он встал с дивана.

Стук в дверь пронзил сердце зазубренной иглой. К горлу подкатил ужин. Кивет бросил взгляд на вейпор. Спрятать его было негде. Под руководством миграционного инспектора констебли обыщут весь дом.

Кивет выключил бесцветный голос. Негнущиеся ноги понесли его в прихожую. Нажав кнопку электронного замка, он отворил дверь. На крыльце насвистывал Фледар, обратив лицо к звездному небу.

– Красиво, правда?

– Ты! – выдохнул Кивет.

– Как и договаривались. – Фледар похлопал его по плечу. – Не дергайся. Пока ни одного посвященного не задержали в Порте Алеф. Впустишь?

Кивет подвинулся.

– Давай быстрее!

Устроившись в кресле, Фледар обнаружил на столе вейпор Динеты. Его передернуло. Самые худшие опасения сбывались. Кивету было безразлично, увидит кто-нибудь вейпор или нет.

«Ведь он не знал, что это я, – подумал Фледар. – Вместо меня мог явиться кто угодно. Значит, Кивет – агент. И мы намерены убить агента».

– Повезло, что это ты, а не миграционный инспектор. – Кивет упал на диван. – Где вы достаете картриджи?

– Ты хотел спросить, как мы наполняем их «жалом»? – Фледар прищурился. – У нас есть доктор Джал Мивус. Он занимается картриджами.

– И он тоже балуется бустироном-9?

Фледар нахмурился.

– Откуда ты знаешь?

– Даже не подозреваю, кто такой этот доктор, – пожал плечами Кивет. – С языка сорвалось. Как у тебя насчет уголка доступных возможностей.

– Я вот по какому поводу. Завтра мы выбираемся из Порта Алеф. Ты отправляешься с нами.

Кивет подался вперед.

– Мы покинем Порт Алеф? Навсегда?

– Нет, не навсегда. На день.

– Вот как. – Кивет облегченно выдохнул. – На чем поедем?

– Не торопи событий. – Фледар встал. – Будь готов к первым лучам Дагейтре, то есть к четверти пятого по местному времени.

– Что с собой брать?

– Питьевую воду, головной убор.

– Головного убора нет, – отозвался Кивет. – Как быть?

– Наденешь трусы. Вейпор спрячь на случай, если нас поймают.

– На что это будет похоже?

– Не торопи событий, марсианин.