Текст книги "Идеальный убийца (СИ)"
Автор книги: Вук Драганович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Annotation
Преступность не спит, даже когда улицы залиты дождем. Обычная авария на Среднем Кольце города, однако необычная жертва – глава крупной торговой корпорации был застрелен прямо во время поездки. Как узнать, кто за всем этим стоит? И расплатится ли он за свои преступления? (Неловкая попытка стилизовать киберпанк под классический нуар "крутых криминальных романов" 40-60-х годов XX века. Блюз при прочтении включать обязательно.)
Драганович Вук Миланович
Драганович Вук Миланович
Идеальный убийца
Дождь лил , не переставая , уже несколько часов. Равномерно. Методично. Не прекращаясь ни на секунду, словно бы Мораниара вновь погрузилась в траур по своей любимой подруге. А может, богиня Тьмы просто решила немного всплакнуть от ужаса и несправедливостей этого мира? Впрочем, что бы это ни было, вряд ли это был самый подходящий момент для подобного.
На узенькой улочке окраины Среднего Кольца Сераэля было слишком людно для этого времени суток. Обычно местные жители с наступлением темноты старались закрыться на три-четыре запора, лишь бы отгородиться от происходящего на улице. Следует сказать, что и сейчас они не изменили своим привычкам, с любопытством поглядывая на происходящее сквозь пуленепробиваемые стекла. Или же через обычные стеклопакеты для тех, у кого не было средств на подобные дорогие украшения.
А в то время как местные жители с удовольствием наблюдали таинственное представление, на улице кипела жизнь. По влажным от воды стенам плясали зайчики, отбрасываемые желто-зелеными с пецсигналами машин Коррехидории. Два БТРа перекрыли движение по обеим сторонам дороги, вызывая недовольные гудки автомобилистов, однако крупнокалиберные пулеметы и десяток жандармов в полном снаряжении, с автоматами и гранатометами, не позволяли недовольству проявиться сильнее, чем гудки автомобильных клаксонов.
Внутри охраняемого периметра господствовали альгвасилы. Они суетливо носились взад-вперед, от места происшествия до грузовика Аналитической службы с новыми порциями фотографий и данных. Резервная группа жандармов смотрела на все это с улыбкой. Разбившиеся на группы по интересам, в большинстве своем они уже давно обсуждали весьма впечатляющие достоинства некоей мадам Ферелент, которая явно хорошо знала свое дело. Лишь один из них сидел на броне БТРа и ч итал какую-то электронную книгу, словно бы его не касались ни дождь, ни его служба, ни произошедшее прямо здесь хладнокровное убийство.
Детектив Моран усмехнулся и вновь перевел свой взгляд с жандарма на место убийства. Следовало все запечатлеть как можно лучше. В общем виде картина преступления уже была ясна, однако для того, чтобы выйти на заказчика, требовались детали. Огромное количество мелких деталей. А потому он усердно мигал, запечатлевая каждую мелочь на свой глазной имплант. Изумрудная надпись «Суроон» вспыхивала на голубой радужке каждый раз, стоило векам подняться.
– Ну что там, Корт? – окликнул его напарник, подойдя сзади.
– Почти закончил! Сейчас, еще пару снимков! – ответил ему тот, фокусируя взгляд вместо конкретных тел уже на общей экспозиции происшествия.
А следует отметить, что картина была малоудобоваримой. Две смятые машины, четыре трупа, три из которых чуть ли не разорваны в куски крупнокалиберными пулями, а последнему, кажется, раздавило грудную клетку подушкой безопасности. Три куска фарша и одно синее, подернутое удушьем и скорым тленом тело. Обычный человек бы давным-давно кормил водосточных крыс остатками своего обильного ужина, заботливого приготовленного его любимой женой. Альгвасилы смотрели на происходящее с пошлой скукой людей, привыкших к виду основательно и с нежностью выпотрошенных трупов.
"Доморгав" последние кадры, детектив встал, стряхнул скопившуюся в складках плаща воду и медленно побрел в сторону грузовика Аналитической службы, старательно обходя многочисленные рабочие группы. Одна команда с увлечением скребла пластгудрон, словно бы он согласился раскрыть все свои тайны при условии, если его хорошо почесать. Другая – начала вместе с медиками аккуратно извлекать тела из автомобилей. Третья просто стояла рядом с ноутбуком и что-то обсуждала, весьма бурно жестикулируя. Лишь четвертую обойти никак не удалось – кучка техников увлеченно копалась в двигателе, то и дело звеня различными инструментами и ругаясь на изысканной смеси человеческих, сергальских и ланских слов и выражений. Кое-как прорвавшись через ряды людей в синих спецовках, он обошел машину и вошел в кунг.
– Тук-тук-тук?
– Заходи! – донесся синтезированный голос.
– Арвис, здорова! – произнес он, заходя внутрь.
– Здравствуй, – ответил ему все тот же голос.
Кузо в являл собой при мер волшебного минимализма, более смахивавшего на жлобство. Закрытый дюралюминиевый короб, явно снятый с какого-то военного самолета и переделанный под альгвасильские нужды . В нем грубым газовым резаком высверлили проем метр на два, а обрезок насадили на штыри, обозвав дверью. Все внутреннее убранство состояло из пластикового стола, пары стульев и розетки, к которой следовало подсоединять деку, если только аналитик не хотел остаться с мозгами посреди Тени где-то через полчаса работы.
– М-да, небогато живете, Коста! – усмехнулся детектив, закрывая за собой дверь и оглядывая рабочее пространство. – Что, неужели у альгвасилов бюджет закончился?
– С шляпы воду слей, – совершенно безэмоционально продолжил голос.
– А-а-а-а, ламарья таффа! – выругался Моран, приподняв шляпу над головой и слив воду на пол.
Впрочем, грязнее не стало. Бесчисленные хождения самых разных альгвасилов, жандармов и экспертов уже создали на полу болотисто-грязевые отложения, которые потом какой-нибудь ушлый дежурный кабо наверняка аккуратно соберет щеточкой, разложит по симпатичным баночкам, напечатает красивые этикеточки и начнет впаривать красивым дурочкам с Внешнего Кольца под видом ила с берегов Фаирлона. Всего по 5 кредиток за баночку, не проходите мимо! Достаточно дешево за небольшую мечту о красивой жизни! Но только помните наш главный принцип – состав лучше не уточнять! А то вдруг вам не понравится, что эту грязь принесли с улицы дешевые ботинки фирмы "Мостэр", а не нарядные туфли от "Эйлаара". В красивой жизни все должно быть красиво. Даже щеточка у кабо.
– Слушай, Арвис, объясни мне одну вещь! Пожалуйста, ну очень нужно! – попросил детектив, усаживаясь на второй пластиковый стул и заграбастывая со стола провод.
На некоторое время в кунге повисла тишина, нарушаемая только гулким стуком капель по крыше да шелестом обрабатываемой на деке кассеты.
– Какую? – наконец, прошелестел синтезатор.
– Да такую! Существует же уже целое множество компьютеров, ноутбуков, моноблоков... Это же прогресс! Почему вы продолжаете цепляться за свои деки? Ведь так можно спокойно сидеть, работать и не переживать, что если у тебя в деке сядет аккумулятор или скакнет напряжение, а ты этого не заметишь, то останешься на всю жизнь в Тени в качестве еще одного призрака! Это же круто!
– И очень медленно. Ту модель, которую я сейчас строю, десяток программистов делали бы несколько дней. А я могу ее сделать на коленке за четыре часа, только бы поскорее выдали переменные! – в голосе синтезатора послышалось что-то похожее на недовольство.
– Да, но...
– Нет, я не спорю, в компьютерах есть очень большая польза. На них можно писать. О да, писать на них куда удобнее, чем на деке. Плюс – режим многозадачности. Ты можешь писать, включив музычку или просматривая фильмец. На одной половине экрана у тебя текст, который ты набираешь методом слепой печати, в то время как на другой лихой Фир Колас одной пулей убивает шесть человек. О да, это так захватывает! И да, на деке я не могу это сделать. Но с другой стороны – только дайте мне данные, я их оцифрую так, что ты словно бы увидишь собственными глазами все произошедшее. Разве это плохо? А стимы? Все ведь так обожают оказаться в шкуре звезды в какой-нибудь очередной мыльной опере или второсортной фантастической бульварной чтивятине про то, как наш с тобой современник, а еще лучше, чтобы он был ветераншей Войн, попадает в другой мир, который тонет в протестах, например, каких-нибудь меньшинств, существ других рас. Которые требуют предоставить им больше прав, чем самим жителям этих стран. Ну и наша героиня, разумеется, всех побеждает, устраивает разумное правление какого-нибудь человека, назначенного императором, а сама устраивает посреди войны свое семейное счастье, находя солдатика посмазливее. Разве каким-нибудь дешевым тридам сравниться с этим? А чего вдруг ты заинтересовался?
– Да... Так... У моей дочери скоро день рождения, все же семь лет... Вот, выбираю, что подарить. Либо ноутбук, либо какую-нибудь простенькую деку. А решить не могу.
– А Зорани разве допустит, чтобы...
– Слушай, Коста, это моя дочь! – рявкнул детектив в приступе злобы. – И если мы с Зорани в разводе, это не значит, что я не имею права подарить что-то своей дочери на день рождения!
Сидевшее напротив Морана тело резко оживилось. Руки, до этого бессистемно тыкавшие куда-то в воздух, опустились. Захрустели велкро-"липучки", на которые застегивались сенс-перчатки. Хлопнула резинка, до этого натягивавшая стим-очки на голову. И белки глаз отсвечивали зеленым. Неизменным остался лишь стук дождя в крышу да шорох кассеты.
– Слушай, ты же сына видишь раз в месяц, ведь так? – произнес он уже нормальным, человеческим голосом.
– Ну да, Арвис, а что такое? – недоуменно спросил Корт, вновь опуская руку с уже занесенным над затылком проводом.
– Хочешь, я тебя отсканирую и сделаю из тебя конструкт? Не хуже, чем все эти виртуальные интеллекты, чертовы всезнайки, миллион-вариантов-ответа-на-один-вопрос. Не хочешь, не?
– Знаешь, Коста... Спасибо большое, но я подумаю... А вообще – дай ты мне, наконец, уже слить тебе эти чертовы сто сорок мегачааров памяти!
– Ой, да, прости! – смешно всплеснул руками аналитик, чуть не смахнув на пол деку, натянул очки, застегнул перчатки и произнес уже искусственным голосом синтезатора. – Давай. Я готов.
Отработанным движением детектив вогнал штекер себе в разъем на затылке и закрыл глаза, полностью сосредотачиваясь на этом небольшом чипе памяти, вживленном в мозг.
Процесс перекачивания информации занял всего десять секунд.
– Информацию...
– Удалять, – странно прохрипел Моран, руками сжимая пластиковые подлокотники.
– Точно?
– Удаляй к чертям собачьим!
Подлокотники захрустели, сжимаемые его руками так, что побелели костяшки.
– Хорошо, – безэмоционально пробормотал синтезатор, пока его хозяин быстро-быстро махал руками перед собой.
Тупая горячая боль, охватившая затылок, пропала так же резко, как и появилась.
– Все? Я тогда пойду, – Моран встал с кресла и надел шляпу.
– Постой, – прошелестел синтезатор. – Хочешь посмотреть модель? Ты же детектив. Следствие по делу твое. Может помочь.
– Модель итоговая? – насторожился он.
– Да.
– Когда же ты успел?
– Ты думаешь, твои фотографии сильно что-то изменят? Они нужны только для самого тебя. Подумать на досуге. Сама же схема убийства уже готова.
– Арвис, я не хочу снова подключаться к...
– Перчатки и очки найдешь в шкафчике над матрацем, – неумолимо произнес декер, продолжая свои непонятные движения руками. – Фотографии я сформировал в пакет и отправил тебе на почту.
– Ага, спасибо! – проворчал детектив, открывая дверцу и пытаясь нашарить где-то в глубине него требуемые девайсы.
Учитывая, что ему приходилось стоять на цыпочках, сделать это было не так-то просто.
– Левее.
– Да куда левее-то?! Там все, стенка, "теневик" ты хренов!
– Шкафчик левее.
– Но там уже умывальник!
– Я ошибся. Прости, камера деки несовершенна.
– У-у-у-у-у, наркоман сетевой, ламерр тебя побери! – выругался Корт, залезая в соседний шкафчик и сразу натыкаясь на искомое. – У тебя где глаза, на спине что ли?
– Да. Ха. Ха. Ха.
Моран недоуменно обернулся. Прямо над плечом у развалившегося в кресле аналитика лукаво поблескивал окуляр камеры.
– Тьфу ты, Единый тебя побери!
– Бесполезно. Я не верю в богов. Их в Тени нет, – синтезатор разом обесценил все религиозные старания Морана.
– Во что же ты веришь?
– В деньги, – с самой возможной для деки искренностью произнес Арвис. – Подключайся.
Детектив сгреб из шкафчика всю электронику, бросил на пол упаковку с капами, подтащил кресло поближе к Арвису, уселся поудобнее, натянул перчатки, надел очки и лишь потом потянулся рукой к проводу.
– Давай сюда эту дрянь! – проворчал он, беря его двумя пальцами, словно какую-то мерзость. – Ненавижу подключаться.
– Зря.
– Возможно, – ответил Моран, втыкая штекер в разъем.
На этот раз обошлось без боли. Разум мгновенно утек по проводам в деку, а оттуда, с помощью мощного передатчика – в Тень, "туда, которая нигде".
Перед его глазами тотчас выросла та самая улица, на которой они находились физически. Дождь лил, словно из ведра. Не было видно ни жандармов, ни бронемашин, ни альгвасилов, ни немногочисленных зевак, топтавшихся за ограждением и с любопытством всматривавшихся в происходящее. Лишь парочка электромобилей стояли припаркованные у обочины.
Одежда детектива тотчас же покрылась струйками воды, стекающими вниз. Водостойкая пропитка пока что справлялась.
– Что это, блин? – выругался он, ежась и поднимая воротник пальто.
– Это полная стим-модель произошедшего. С соответствующей моменту происшествия погодой, разумеется. Первый раз, что ли?
– Нет, не первый. Я первый раз под этим дождем МОКНУ!
– Реально то, что осознаешь! – со смехом произнес декер, стоявший рядом с ним, и абсолютно, до омерзения, сухой. – Это новый модуль эффекта присутствия, "Эверетт-182"! Если тебе отгрызет руку волк – тут даже будет показан фонтан крови!
– Главное – не умереть от кровопотери! – проворчал Корт.
– Не умрешь! Если только от страха. Эти штуки обожают использовать в стим-ужастиках. Каждый раз после показа парочку сердечников извлекают из кресел мертвыми.
– Обнадежил, бл...! – выругался Моран.
– Тихо! – шикнул Арвис. – Смотри!
Вдалеке показался "Кереник", шипя стравливаемым из котлов паром. Этот локомобиль представительского класса создавался еще до войны и славился своим комфортом. Мягкие сиденья из атласа, система кондиционирования, холодильник, кассетный проигрыватель с двумя мощными колонками сзади, руль с гидроусилителем – и все это было упаковано в прочную бронекапсулу, выдерживавшую попадания из картечницы. Неплохой паровой двигатель той же марки сообщал мобилю скорость в 15 имперских миль (или 111 мирмилонских километров) в час, а его котлы выдерживали внутреннее давление пара в 15 атмосфер. Разумеется, технических.
Таких машин в Белоснежном Городе осталось всего четыре. И Моран, по долгу службы, знал о каждом ее владельце. Этот локомобиль был единственным частным и принадлежал главе совета директоров корпорации "Суроон" Абелю Суроону, мужчине с деловой хваткой бульдога и принципами серийного маньяка, сумевшего создать самую преуспевающую медицинскую корпорацию в Эрлане.
Навстречу этому локомобилю ехал скромный пластиковый отпрыск новой технической революции, кое-как двигавшийся изо всех своих куцых электрических сил. Сидевший за рулем водитель явно мурлыкал какую-то песенку себе под нос, судя по шевелениям губ и абсолютно нерелигиозным движениям головы и плеч.
Дождь неумолимо продолжался, превращая окраинную улочку в быстрый ручей, однако мобили ехали медленно, в пределах скоростного режима. Оба водителя уверенно держали руль и контролировали дорогу. Казалось бы, через несколько секунд машины должны миновать друг друга и счастливо разъехаться, продолжая рассекать небесную хлябь по своим делам.
– Ну и?
– Смотри! – прошипел декер.
Когда до "Кереника" оставалось всего около сотни метров, водитель электромобиля резко нажал на газ. Его пластиковая машина, по форме больше напоминавшая футляр для очков, стремительно набрала скорость и через каких-то несколько секунд с размаху влетела в котельное отделение парового экипажа. В следующую секунду, стоило лишь паровику остановиться под силой инерции, три одновременных выстрела пробили стекла и впились в податливую человеческую плоть, испаряя ее и превращая в мясо своей избыточной энергией. Малоаппетитное зрелище.
Моран, полльзуясь возможностью, подошел поближе и внимательно осмотрел локомобиль. Все полностью соотвествовало описаниям и отснятым материалам. Тяжелая крупнокалиберная пуля пробила в груди Мерта Корнса, водителя и слуги, чья семья служила Суроонам на протяжении 15 поколений, дыру диаметром с два кулака. Ни сердца, ни легких, лишь кровавая взвесь, забрызгавшая все вокруг. На заднем же сидении неизвестные стрелки как следует поиздевались над пассажирами. Одно попадание оставило без ноги младшую дочь Абеля Суроона Лиру, возлежавшую на диване в на редкость обнаженном виде и занимавшуюся оральным ублажением своего отца. Второе же изящно оставило голову и тело главы корпорации без соединяющей их смычки, отделив первое от второго. Впрочем, это были не единственные его телесные потери, поскольку Лира чисто механически напрягла мышцы своего организма за доли секунд до смерти от болевого шока, тем самым откусив ублажаемый орган. Малоприятная картинка.
– Ловко стреляли, одновременно, – проворчал детектив, сжимая зубы и отворачиваясь.
"Только бы не сблевать! Только бы не сблевать!" – постоянно повторял он себе, обходя место убийства по кругу и заглядывая уже в электромобиль.
Здесь происшествие выглядело уже куда более естественным и понятным. Свою роль сыграли два фактора – излишне мощные подушки безопасности, традиционно используемые в современных машинах, и пластиковый корпус, пусть и позволявший развивать огромную для электродвигателя скорость, но при любой аварии становившийся готовым поражающим элеметом. Так же произошло и сейчас. Овальный "футляр для очков" от удара перекорежился и изрешетил салон мелкой щепой, отслоившейся от каркаса. А так как подобных аварий происходило несколько десятков в день, то к их кровавому виду Корт уже давно привык и даже мог себе позволить спокойно жевать бутерброд или жареное мясо в лепешке.
Вглядевшись в не выражавшие ничего неестественно закатившиеся глаза, Моран сделал безошибочный вывод.
– Киборг.
– Разве? – подошел к нему Арвис.
– Да, – кивнул он.
– Почему ты так думаешь?
– Я знаю.
– Да, хорошо, но откуда?
– Я знаю.
Дел, в которых участвовали киборги, Корт не любил. Данные игрушки стоили слишком дорого, чтобы их могли себе позволить первые попавшиеся "Дурочки с Переулочка". Обычно подобным инструментом пользовались или корпорации, или группы "ночных охотников", работавших на эти самые корпорации. А если в деле замешаны корпы, то это автоматически приводит в действие Указ 40.40. Тот самый, который позволял компании объявить любое совершенное преступление своим внутренним делом и самостоятельно прилагать силы к поимке преступников, тем самым полностью легализовав существовавшие у них службы безопасности и силовые подразделения, а заодно – и наплодив кучу юридических коллизий, решаемых обычно с позиции силы.
– Ладно, лезть в душу не буду.
– Я выхожу.
Моран зажмурился и потянулся к своему телу, в реальность. Обессилившие руки содрали с лица очки, сиявшие внутри изумрудной зеленью "теневой" реальности, и вытащили штекер из разъема на затылке.
– Черт...
– Что такое? – равнодушно проскрипел синтезатор.
– Ничего. Каждый раз ощущение, словно бы меня катком переехали.
– Ты слишком напряжен.
– А ты слишком "укрыт", – произнес Корт термин, обозначавший состояние, когда человек слишком увлечен Тенью.
Он снял с себя всю проклятую декерскую электронику, кое-как встал с пластикового стула, только чудом его не разломав, надел неизменную шляпу, поправил штаны и оперативную кобуру подмышкой, галстук...
– Прихорашиваешься? Решил наладить личную жизнь? – равнодушно просаркастировал декер.
– Нет, иду на работу, – проворчал тот и направился на выход.
– Не хочешь кофе с ромом? – спросил Арвис уже нормальным, человеческим голосом, стоило только детективу взяться за ручку двери.
– Надо же, ты вышел из Тени! – с насмешкой ответил Моран, почесывая зудящий затылок. – Нет, не хочу.
– Точно? Может, все же...
– Нет. Мне еще нужно получить ордер.
– Уже нашел виновного? – усмехнулся Коста несколько натянуто.
Эта странность не ускользнула от внимательного взгляда альгвасила, однако он ей не придал значения, логично отнеся ее к гримасе от слабости. Проклятая слабость после выхода из "которой нигде".
– Нет. Пока только вызов на допрос. Ладно, давай, встретимся в участке! – и детектив вышел на улицу, отдавая себя во власть уже реального дождя.
От слабости его пошатывало. Сказывался и давний голод – с самого утра он почти ничего не ел, если не считать за еду два десятка плайс-сигарет и семь-восемь кружек крепкого синт-кофе. Рука машинально опустилась во внутренний карман непромокаемого плаща, достала из смятой мягкой пачки один бумажный цилиндр и многоразовую спичку. Несколько щелчков – и первая блаженная затяжка. Сигаретный дым устремился в легкие, только усиливая тошноту и общую слабость организма, однако мозг, получивший, наконец, вожделенную дозу наркотика, заработал с новой силой.
Толчком послужил киборг. "Киборг, киборг... Черт. Любой мог купить себе киборга, запрограммировать его и нанять тройку профессиональных "охотников" из числа ветеранов войны. Их в Сераэле сейчас десятки тысяч. Многие безработные, но зато прекрасно умеют убивать. Могли они провести подобную операцию? Могли. Черт. Но почему же именно "Ферассор"?"
Эта проклятая "Огненная жизнь" никак не выходила у него из головы. Именно эта корпорация занималась производством киборгов, медленно, но верно занимавших свое место в окружавшей их реальности. Снабженные хорошим компьютерным железом в своих головах, вместе с тем они были полностью живыми, а потому нуждались в некотором количестве еды. Это были достаточно хорошие слуги, послушные и исполнительные. Ни в какой другой сфере деятельности их применение было невозможно. "Железо" не обладало никаким самосознанием, что исключало возможность проявления своеволия, а их выращивание и производство обходились слишком дорого, чтобы подобные траты мог позволить себе кто-то другой, кроме представителей верхушки общества. Идеально послушные представительские автоматы, только с кровью и желудком.
Полная анонимность заказов, а также специальные психологические программы и вживленные в организм бомбы, гарантировавшие исключительную верность сотрудников, позволяли заказчикам оставаться в тени. Собственно, именно через нее и оформлялись все запросы на производство новых моделей, что полностью исключало возможность нахождения заказчика в данном случае убийства. Казалось бы, стандартный "висяк", но киборг-водитель все же обращал на себя внимание...
"У него же целая голова!" – осенило Морана. – "Голову не прострелили только киборгу! А это значит, что те, кто стоит за убийством, не опасались за возможность нахождения каких-то там зацепок – их не будет. "Железо" будет стерильно или содержать сведения о хозяине, у которого его украли. А был ли у него хозяин? Или они полагали, что вскрытие будет проведено по обычным стандартам, когда мозг и черепную коробку не трогают? Черт!"
Он подошел к месту убийства, как раз докурив сигарету и кинув бычок на пластгудрон.
– Детектив! Зачем вы мусорите?! – возмутился было один из специалистов, терших ватными палочками следы от шин.
Корт ответил ему тяжелым взглядом из-под полей шляпы и повернулся обратно, внимательно рассматривая электромобиль.
На вид это был самый обычный "Сем Корх", дешевый мобиль серии этого года. Никаких особых изысков – ни люков в крыше, ни обивки из кожзама... Ничего того, что обычно докупают к таким моделям, рассчитывая хоть как-то улучшить их внешний вид и порадовать свой социальный статус. Тело на водительском сидении уже успело остынуть, что грозило проблемами при его извлечении из салона, однако детектива сейчас интересовало не это. Усмехнувшись и натянув на руки перчатки, он потряс головой умершего. Черепушка оказалась в два раза тяжелее, чем соответствующий обычный человеческий орган.
"Хм... И не стыдно было его убивать?" – с жалостью подумал Корт о киборге.
Он и правда был весьма недурен собой. Черноволосый, чуточку смуглый, с зелеными глазами, широкими плечами и хорошо развитой мускулатурой. Таких мальчиков обожают брать себе в личные стюарды богатые, но одинокие леди, поскольку они весьма хороши в сервировке стола, глажке платьев из самых тонких и деликатных тканей, а также, как говорят, в утешении их длинными зимними ночами. О последней функции, конечно, ходили самые разные слухи, но вот их ловкость в работе официантами детектив имел возможность оценить лично. Когда Моран был еще женат, Зорани обожала посещать самые разнообразные творческие салоны. Один из таких салонов, в котором собирались исключительно одни кататоники, держала госпожа Тордаан, юная жена почтенного ветерана тыла генерала от терго Ифана Тордаана. Увы, Корта не привлекали их полотна, выполненные в серо-мрачных тонах, рваные, с незаконченными, дерганными мазками, словно бы их рисовал эпилептик. Однако в салоне не только хвастались этими полотнами, шагнувшими из ночного кошмара посетителя больницы Святого Хрора, но и разливали недурное асамтарское вино. И Лиск, домашний киборг шоги Тордаан, разливал его по бокалам с точностью до микрона. А потом развозил по домам особо пьяных очень важных гостей. А потому детектив искренне не понимал причину, толкавшую людей использовать их в своих преступлениях.
"Хм... А что, если это был не Ферассор? Что же тогда сделать, чтобы вычистить память?" – подумал он.
И только тогда обратил внимание на посторонний гул, который доносился сверху.
– Эй, федералы! – раздался чей-то хриплый голос, многократно усиленный матюгальником. – Говорит служба безопасности корпорации "Суроон"! А ну отошли к ламерам от места происшествия. На основании Указа 40.40, теперь это преступление является внутренним делом...
– А теперь послушай меня ты, сосунок! – ответил наглому корпу не менее сильный голос откуда-то с броневиков. – С тобой, скотина такая, говорит гаупт-вахмистр Омреетан! И мне плевать, что ты там думаешь и к каким законам аппелируешь! Здесь было совершено групповое убийство! И это дело Коррехидории Сераэля!
Пока зычный голос жандарма вел диалектический спор о юридических понятиях и вопросах, его подчиненные стремительно занимали оборону. Моран с удивлением огляделся. Буквально из-за каждого пригодного укрытия проглядывал автомат и тело в черном бронекомбинезоне.
– Тогда я аппелирую к указу 40.41 о защите корпоративных интересов. Огонь!
Узенькая улочка на окраине Среднего Кольца Сераэля тут же превратилось в царство боли и ужаса. С крыш и с вертолетов по людям внизу били автоматы. Жандармы не оставались в долгу, отвечая огнем пулеметов и штурмовых винтовок. Многочисленные же эксперты и детективы забегали под пулями, словно перепуганные курицы и падали на пластгудрон, орошая его своей кровью.
Моран испуганно заозирался, пытаясь сообразить, что происходит. В общих чертах-то было уже все ясно – корпы решили заполучить расследование преступления в свои руки, все согласно букве закона. Однако это осознание ни коим образом не облегчало ситуацию и не подсказывало, в какую сторону бежать. Скрючившись за капотом "Сем Корха", детектив молил Пятерых, чтобы те оказались милостивы к своему слуге.
Они явно услышали его молитву – и даже затратили несколько секунд на ее обдумывание. За эти несколько секунд на его глазах было убито не менее пятнадцати человек – альгвасилов, жандармов. Часть из них отстреливалась, другая – пыталась спастись. Но сам Корт тем не менее остался невредим, как бы близко ни свистели хищные пули. Впервые в жизни ощущая дикое желание поверить хоть во что-то, хоть в какую-то действующую в этом мире справедливость, Моран пытался спрятаться за пластиковым корпусом электромобиля. Ливень лупил по его спине, точно по натянутому барабану. Вся вселенная уместилась в этой узенькой улочке на окраине Среднего Кольца, этот дождь и этот несуразный, яростный, кровавый бой, в котором один из планируемых участников загодя взял позицию зрителя.
Однако боги все же приняли решение, причем не в его сторону. Через несколько секунд автоматная очередь одного из корпоративных наемников наискось пересекла его спину, откинув тело на пластгудрон, словно куклу. Детектив лежал, мокрый, истекающий кровью, открытый всем небесным хлябям и тому хотелось выть от досады. "Ламарр, ну нельзя же так! – пролетела в голове у Морана обиженная на весь мир мысль. – Не хочу умирать! Не хочу! Отомстить!"
А ливень продолжался, равнодушными потоками воды смотря на постепенно затухающий бой , в котором одни люди убивали других по совершенно ошибочному предположению...
Три месяца спустя.
Сильный ливень ледяным душем обрушился на Сераэль, заставляя Белый город и путников в нем ежиться и дрожать от холода и сырости. Однако непогода была не в силах уменьшить сияние неона центральных кварталов и даже наоборот, лишь его усилила. Отраженный от десятков влажных поверхностей, теперь он освещал даже самые далекие уголки Среднего Кольца, рисуя забавные узоры на черных туфлях из кожзама. А в это время в луже справа от них медленно таял сигаретный пепел.
Молодой человек в сером плаще бросил сигарету в лужу и поправил шляпу на голове. Потоки воды, задержанные в своем падении полями головного убора, стекали на затылок, чтобы затем устремиться по спине бежевого плаща вниз, на пластгудрон и присоединиться к своим бегущим вникуда подругам. Опустившийся на город полумрак и пасмурная погода хорошо скрывали его – любой прохожий принял бы его скорее за несчастного влюбленного или курьера, нежели за хорошо подготовленного убийцу.
К небоскребу, напротив которого стоял неизвестный, подъехал автомобиль, огласив всю улицу шумами своей музыки и работы двигателя внутреннего сгорания. Нарядный аэроседан модного в этом сезоне лазоревого цвета остановился прямо напротив единственного подъезда, после чего оттуда выскочил необычайно оживленный для реальной жизни Арвик. Словно юркий птенчик в первую взрослую весну, он проворно оббежал "Вессель" и открыл пассажирскую дверь, протянув вторую руку пассажиру.
Из прохладного кожаного нутра салона поданную руку благосклонно приняли ладошкой в черной лайковой перчаточке и под дождь шагнула девушка в вечернем платье и меховой накидочке на тонких плечах. Декер был сама любезность. Молодой человек из своего полумрака прекрасно слышал его остроты, шутки, расточаемые с целью произвести благоприятное впечатление на даму. "Интересно, – мелькнула у него в голове ехидная мысль. – Благородные шоги решили посмотреть на неверрские ковры? Ох уж эти предлоги, чтобы уединиться!"
