Текст книги "Рой"

Автор книги: Всеволод Глуховцев

Соавторы: Эдуард Байков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Да.

– Пошли, Серега, заберем. А вы, интеллигенция, давайте жмуриху вон туда.

– Мне сейчас не поднять. Нога… – слабо попытался возразить Игорь, но Зверев отрезал:

– Волоком тащите! – И они с Гусевым пошли в подъезд.

– В кровь не наступайте! – крикнул им вслед Игорь.

Меркурьев старался не смотреть на труп, когда они с Рябининым к нему приблизились.

– Ну что, за ноги придется?..

– Давай, – отводя взгляд, отозвался Алексей.

Взялись, поволокли, не оглядываясь. Из машины смотрела на это круглыми глазами онемевшая Света. Кто-то из женщин всхлипнул.

Пока всем этим занимались, а потом еще мыли в одной из квартир первого этажа перчатки и обувь – Игорь настоял, – Алексей вслушивался в себя и с удивлением обнаруживал, что он меняется. Он превращался в воина – чувствовал, что, случись что, он нажмет на спуск, и рука не дрогнет, и душа не возопит, слезой не брызнет! Вообще, было такое чувство, словно он, Алексей Меркурьев, за это утро стал старше на много-много лет…

«А что ж! – философски подумал он, – видно, так оно и есть».

– Грузимся, – велел Зверев, и все полезли в машину. – Видали, струя из-под крана слабеет? – спросил он. – Точно, водопровод дохнет! Я им сказал, чтобы запасались срочно.

Меркурьев, не дожидаясь команды, развернул «соболь» и погнал по маршруту, от которого так непредвиденно отклонились. Мужчины, возбужденные схваткой, горланили, перебивая друг друга, даже Гусев ожил, замахал руками:

– Как ты от молотка-то увернулся?! Я уж, грешным делом, подумал: трындец лейтенанту!..

– Да сам не знаю! – орал Зверев. – Инстинкт! Как будто понял, что сейчас она швырнет. И раз – влево! А она – шварк! Тебе в ногу, да?

– Да уж, – проворчал Игорь. – Ладно, перелома нет, так, ушиб… Вскользь попала.

Света отчужденно молчала, не принимая участия в геройских мемуарах. Алексей решил поддержать ее, окликнул, не оборачиваясь:

– Света! Как ты там?

– Я? – Голос зазвенел на грани надрыва. – А как я могу быть? Прекрасно! Лучше не бывает!.. А если еще и маму не застану…

– Застанешь! – Алексей враз оборвал дамские визги, сопли и вопли. – И не каркай зря. Тогда все будет в струнку!

– Твоими бы устами да мед пить…

– Выпьем! Выпьем меду, Светлана, я уверен. За победу!..

И пришпоренный «соболь» понесся дальше.

Часть II
Противостояние

Глава 8

1

Игорь не оплошал: по его указаниям ведомый Алексеем микроавтобус катил через кварталы. Конечно, дворы были не совсем пусты: какие-то люди, то растерянные, то подозрительные, мелькали там и сям, но экипажу «соболя» было не до них. Алексей, сидя за рулем, опять-таки спиной ощущал напряжение, исходившее от Светланы. Ясно было – стоит встрять еще в одну историю, и девушка устроит такое, что стресс обеспечен всем.

Но Бог миловал. Пока. Тревога витала повсюду, и где-то в городе, должно быть, уже случилось десятки, если не сотни драм и трагедий, вспыхивали огоньки беды, чтобы вот-вот полыхнуть одним огненным костром… Экспедицию до поры до времени это миновало, но долго ждать эта пора себя не заставила.

Сзади вдруг взвыла сирена, Алексей глянул в зеркало и увидел, что их, отчаянно сигналя фарами, догоняет милицейская «десятка».

Это оказалась машина ДПС. Ее экипаж – два сержанта – конечно, малость обалдел, увидев разношерстную компанию, повылезавшую из «соболя»: омоновца, эмчеэсника и гражданского в противогазах и брониках… Ну, Михаил, ясное дело, рванул с места в карьер:

– Здорово, мужики! Лейтенант Зверев, городской ОМОН. Вы?..

– Полк ДПС, старший сержант Мустафин, – отрекомендовался чернявый парень, казавшийся пошустрее напарника.

Тот, рыжеватый и светлоглазый, неспешно поднял руку к виску:

– Сержант Костенко.

– Так. – Зверев усмехнулся. – Что, ребята, проблемы?..

– Еще какие! – вскинулся Мустафин и тут же высыпал ворох этих проблем: мобильная связь пропала, на милицейской волне черт-те что, запутанные указания, от которых голова кругом… А потом пропало и это, рация смолкла. А еще…

– Да ясно, – Михаил махнул рукой, – можете не продолжать. Ну, а теперь послушайте меня. То есть не меня, а вот: Алексей Меркурьев, известный журналист. Он расскажет.

– Я прямо штатный оратор какой-то… – проворчал Алексей. Но делать было нечего – наскоро изложил главное, и, к его удивлению, гаишники почти не удивились.

– Говорил я тебе: хрень моржовая, – буркнул товарищу Костенко. – Я про этот институт и раньше слышал, что не все там ладно. Химичат, паразиты. Вот и дохимичились…

– В общем, так, мужики, – подвел итог Зверев. – Хотите – давайте с нами. Стволы есть?

– Конечно! – Мустафин хлопнул по кобуре.

– Че там с родными – сразу говорите, надо ли кого подбирать?

Оказалось, что оба деревенские – вся родня в сельских районах осталась. Тем лучше.

Договорились быстро. «Соболь» и «десятка» вместе покатили по растревоженному городу. У милиционеров, конечно, столь богатого снаряжения не было, однако медицинские маски, надеваемые при эпидемиях, в аптечке нашлись. Ну, и то дело.

По мере приближения к дому Света делалась все нетерпеливее, ерзала, подскакивала, норовила выглянуть в окно… Алексей резонно заметил ей, что никакого проку от этих ужимок нет, – она почему-то обиделась.

Доехали, впрочем, без причуд.

– Вот этот дом! – воскликнула Света, показывая на новенькую многоэтажку. – Второй подъезд.

В ее голосе слышалось облегчение.

Михаил посмотрел по сторонам, оценивая обстановку.

– Вроде спокойно… – процедил он. – Ладно, звезда эфира, лети пулей за мамулей… Да, Гусев, давай-ка на всякий случай с ней. Какой этаж?

– Третий.

– Слава богу. Лифтом не пользуйтесь! Кто знает… Патроны есть? – спросил Зверев у Гусева.

– Да. Запасной магазин.

– Еще раз слава тому же дяде… Десять минут вам! Время пошло. А мы сидим тихо и смотрим в оба. Рябинин, поди скажи парням, чтобы настороже были и лишнего не отсвечивали.

Игорь вылез, заковылял к «десятке». Алексей сдержанно зевнул, мотнул головой…

Все-таки он был штатским человеком. Да, старался – сказано было сидеть настороже, он и сторожил, наблюдал. И… самое важное-то и проглядел.

– Э! – так и вскинулся Зверев. – Ты глянь, ученый-то наш, как конь, рванул. Вот тебе и хромой… Куда это он?!

Лейтенант резво выскочил из машины, не забыв предупредить:

– Будь на месте!

2

Меркурьев обернулся и увидел, что Игорь торопливо ковыляет к молодому парню, неизвестно откуда взявшемуся. Гаишники тоже недоуменно таращились биологу вслед; видно, не ожидали от него такой прыти. Ну, а Михаил решительно устремился к незнакомцу, на всякий случай держа автомат наготове.

Молодой человек при появлением столь колоритного персонажа заметно напрягся, однако разговор пошел вполне дружеский, хоть и экспансивный, с бурными жестами. Отдельные слова до Алексея долетали, и он сообразил, о чем шла речь… но вот все трое разом повернули к автору.

Глаза Игоря возбужденно блестели – было видно и сквозь стекло.

– Это Пашкин однокурсник! – крикнул он. – Костя! Вот, случайно увидел.

Оказалось, все студенты разбежались по хатам. А что касается Павла Рябинина, то он заупрямился и рванул в институт к первой паре: в лабораторный корпус, расположенный неподалеку…

– Там у политеха нашего, – сказал Костя, – так называемый технопарк. Ну, что-то вроде спецхозяйства. Мастерские, гаражи… ну, и лаборатории, по гидравлике, там, по военке… Я говорю: ты че, Паш, опух, что ли… то есть, пардон, давай у меня пересидим. Мы вчера тут вечеринку замутили, так, слегка. Ну, а утром такое дело, мен… пардон! Милиция тут бегала, орали, что чрезвычайная ситуация, все такое. А он уперся – пойду, и все тут!

– Похоже на него. – Игорь вздохнул. – Упрямый, весь в отца. Я-то в мать пошел, мягкий по характеру…

– Ну ладно, – прервал его Михаил. – В мать, в отца, в прохожего молодца… Давайте в машину все. Сейчас дождемся кое-кого и рванем за вашим трудоголиком.

Игорь и студент полезли в автобус. Алексей толкнул Зверева локтем и вполголоса произнес:

– Глядишь, еще кого-то из студенток подберем. Растет контингент!

Михаил внезапно развеселился:

– А сейчас Светка еще мамашу притащит! Глядишь, и эта сойдет на крайняк, а? Так, знаешь, зажмурясь, пару раз дернуть за сиськи дряхлые…

Тут ментовское остроумие и кончилось, потому что дверь подъезда распахнулась, вышли Гусев с двумя цветастыми сумками, Света, а следом улыбчивая молодая женщина в светлом брючном костюме – с таким видом, словно надумала прогуляться ясным майским утром.

– Вот тебе и мамаша… – вырвалось у Алексея.

– Да уж, – сказал Зверев и честно добавил: – Я бы ее… – Но не договорил.

Вблизи выяснилось, что Светина мама, конечно, не настолько молода: за сорок точно. Но выглядела она безупречно, а главное, беззаботно, точно в самом деле перед приятной прогулкой… Алексей даже усомнился: может, дамочка попросту еще не в курсе, что творится на свете?.. Однако, продолжая улыбаться, она приятным, чуть нараспев голосом произнесла:

– Здравствуйте, господа. Очень рада вас видеть, хотя и при не очень радостных обстоятельствах. В общих чертах Света мне рассказала, ну а частности сами выяснятся, не так ли?.. Спасибо вам! Мы готовы.

– Коротко и ясно, – с одобрением молвил Зверев. – А звать вас, простите?..

– Тамара Викторовна. Можно просто Тамара.

– Очень приятно. – Неожиданно для всех бравый омоновец стал сама любезность. – Это ваши вещи? – указал он на сумки в руках Гусева.

– Наши, – сумрачно ответила Света.

– Нормально. – Михаил кивнул. – Ну, едем.

3

С появлением новых людей сразу стало веселее. Тамара Викторовна обладала на редкость живой, бодрящей аурой, ее энергия наполнила салон, все заулыбались, зашевелились… А Игорь, тот как-то особенно разволновался – крутил головой, привставал, словно от всего этого события шли быстрее.

– Не маячь, наука, – миролюбиво заметил Михаил. – Скоро будем на месте. Как там мои коллеги, Леха, едут?

Алексей глянул в зеркало: «десятка» послушно катилась следом, в ней неясно различались две физиономии в полумасках.

– Едут, – сказал он.

Почему-то вспомнилась та несчастная… Климова Лена – женщина, превращенная невидимой дрянью в зомби, вспомнилось ее роскошное тело… и журналист сдержанно покряхтел от сложного синтеза чувств.

Он еще не знал, на что способны эти нановиты…

Кроме Павла Рябинина, «трудоголиков» из разных курсов и групп, пришедших утром на занятия в лабораторный корпус, оказалось пятеро. Кто-то, подобно Павлу, приперся из принципа, кто-то просто ничего не слышал и не знал. Так все и встретились у проходной, где обретался низенький, полноватый, благодушный охранник.

– Отменены занятия сегодня, – говорил он с таким видом, точно объявлял о снижении цен на все товары в мире, – до особого распоряжения! ЧП в городе. Это ясно?

– А завтра как же? – напирали студенты.

– Сказано – до распоряжения! Завтра и узнаете.

– Но пройти-то можно? – сердито спросил Павел.

– Так нет там никого, – удивился страж. – Чего ходить?

– Ну, расписание посмотреть хотя бы!..

– А-а… – протянул тот, подумал и возражать не стал: – Ладно, сходите. Только нет там никого, это я точно говорю.

Студенты переглянулись и решили, что вправду ходить незачем, а лучше скорее по домам… Но Павел упрямо потащился в корпус.

Охранник остался стоять близ проходной, уставясь вдаль и неизвестно о чем думая. Тревожные шумы утреннего города постепенно усиливались, обещая нечто очень нехорошее… но это не доходило до его сознания. Оно по жизни пребывало на дистанции, в ровном, невозмутимом бесстрастии. По сути дела, охранник Геннадий Юрьевич Сачков был стихийный стоик, хотя и ничего не знал о теории и практике стоицизма.

С известных пор все учебные заведения перешли на как бы полувоенный режим охраны, включавший в себя разного рода пропуска, сигнализации, дяденек и тетенек в форменной одежде… Идиллические советские времена, когда никто ни о чем подобном не думал и в любой институт можно было зайти как к себе домой, давно миновали. Теперь подобные вещи регламентировались строгими инструкциями, но… но в том-то и дело, что бумага все стерпит, а эти грозные, даже как бы пугающие указания наполовину оставались на бумаге.

Кто были те охранники, что несли службу… ну, вот хотя бы здесь, в политехническом? Ясно кто – пенсионеры, да те, кто больше ни на что в жизни не пригодился. Ну, и совсем уж в виде исключения – Сачков, мужчина философического душевного склада, много чем в жизни занимавшийся, даже под землю лазавший вместе с местными диггерами, – племянник его увлекался этим делом… Наверняка бы Геннадий Юрьевич на что-нибудь сгодился, но судьба почему-то обошла эту проблему стороной – и вот результат…

Итак, он стоял у ворот, мысли его витали в неведомых сферах бытия, а когда все-таки спустились на землю и взор переключился на события этого мира, то этот взор увидел нечто странное…

Территория технопарка с незапамятных времен ограждалась кирпичным забором, а также задними стенами гаражей и подсобных помещений. Проходная примыкала к одному из таких зданий, которое не раз достраивалось, перестраивалось и стало наконец длинным несуразным ангаром, где хранились ГСМ, запчасти для машин и еще бог знает какой хозяйственный хлам. Взор сторожа, снизойдя с метафизических высот, оказался направленным именно вдоль этой стены – и узрел там большую группу людей, идущих прямо на него, Сачкова.

И что-то в этих людях было не то.

В Геннадия Юрьевича был вложен воистину философский дух. Когда надо, Сачков мог странствовать по надзвездным мирам, а когда надо – мог очень быстро соображать в делах земных. Вот и теперь он сразу сообразил, что дело худо. Толпа – человек десять – молча и быстро шла вдоль стены. И он ощутил, как спину и затылок его окатило ледяной волной.

Эти люди, казалось, связаны невидимыми узами. Так ходят в строю – но это все же был не строй, это была толпа. И тем более жутким выглядел ее синхронный ход, в котором чудился зловещий порядок…

Хотя, наверное, семь пядей во лбу иметь незачем, когда на тебя прет безмолвная орава с неживыми лицами и пустыми глазами, – тут всякий смекнет, что дело табак. Но ведь Сачков не просто смекнул! Он услыхал – не иначе, от ангела-хранителя «Беги! Спасайся!»

И не потерял ни секунды: на вид мешок мешком, он юркнул в дверь проходной, лязгнул засовом и дунул по территории быстрее ветра.

Очень вовремя он это сделал. За спиной раздался адский грохот, затем скрип, скрежет, звон разбитого стекла – толпа ломала ворота, и Сачков, не оборачиваясь, поднажал еще. Мудрый инстинкт вне всяких рассуждений метнул его к лабораторному корпусу – при том, что Сачков ни на грамм не представлял себе, зачем.

Шум и гром за спиной он расценил верно. Группа набросилась на двери, будку и ворота люто, нечеловечески, кто-то перемахнул через ограждение, вмиг вынесли окна, распахнули дверь, затем разошлись в стороны створки ворот – и атакующие россыпью кинулись по двору.

Конечно, это были не обычные люди. Даже совсем не люди. Это были зомби.

Покой, царивший в технопарке, стал стремительно превращаться в хаос. Кто-то яростно замолотил по гаражным воротам, вдрызг расшибая замки, кто-то разносил окна, вцеплялся в решетки, норовя выдрать их с корнем… И вот уже не выдержали какие-то запоры, вылетели рамы, в помещениях раздался грохот, посыпались со стеллажей запчасти, приборы, ящики с химикатами, а кое-где – еще хуже! – попадали бочки с бензином и соляркой, на их бока, днища обрушились удары, и вот уже из пробоин брызнули струи горючих жидкостей с резким запахом…

4

Экспедиция Зверева прибыла к технопарку именно в этот момент. Раскрытые ворота, битые стекла сразу сказали опытным взглядам, что тут произошло.

– Ага, – тоном врача, готового к диагнозу, произнес Михаил. – Вот оно!

– Зомби. – Голос Игоря дрогнул. – Да, похоже, не один. Похоже…

– Что «похоже»? – переспросил Алексей.

– Да не хотелось бы… – пробормотал Рябинин. – Господи, неужели они стаями начали ходить?!

Тамара Викторовна с живым любопытством слушала все это.

– Стая? – переспросила она. – Как интересно! Что вы…

– Потом! – цыкнул Зверев. – Леха, тормозни. Тут, по идее, охранник должен быть…

– Удрал, – предположил Алексей.

– Вон лабораторный корпус! – воскликнул Костя. – Видите здание?..

– Постойте, – вмешалась Тамара. – Вы что, не слышите?

Все притихли. И тут стали различимы глухие шумы – словно орава сумасшедших барабанщиков лупила по всему, что ни попадя.

– Да, – сказал Зверев. – Вон там, похоже… Стойте, я ребятам скажу.

Он выпрыгнул из машины, призывно махнул рукой. Сержанты тоже вышли из «десятки».

– Слушай сюда… – начал Зверев, но закончить фразу, оказалось, не судьба.

Одна из гаражных дверей со скрипом отворилась, из нее выступила мужская фигура с разводным ключом в руке…

…Впоследствии Меркурьев из чисто психологического интереса пытался вспомнить внешность хоть одного из тех бывших людей, с кем он столкнулся в технопарке, – и не смог. Ни единой черты! И дело тут не только в стрессе, который, конечно, был. Невидимая смерть, прокравшись в человеческие тела, изменила их облик, сгладила, стерла то особенное, что делает человека неповторимой личностью. В лицах исчезла мимика, в глазах – блеск, лица стали масками. Хуже! Это ведь был не карнавал, не пляски. Это были лица теней, обитателей подземного царства, где нет света, нет добра, нет смерти, но нет и бессмертия – а есть бесконечное небытие…

Так думал Алексей потом. А сейчас думать ему стало некогда.

Фигура замерла на мгновенье, обратив лицо-тень в сторону людей.

– О боже, – отчетливо вымолвила Тамара.

Бывший человек сделал шаг к «соболю». Еще шаг. Еще! Быстрей, быстрей… и побежал, издавая знакомый рык, рука с ключом угрожающе поднялась…

– Ух, м-мать!.. – Гусев рванул дверцу, выскочил наружу.

– Огонь! – хрипло рявкнул Зверев.

Клацнул приклад автомата. Гусев выхватил ПМ. Сержанты, впервые такое увидавшие, еще обалдело хлопали глазами.

– Не стойте пнями! – заревел Зверев. – Это урод! Мочи его в жопу!

Воздух распорола краткая очередь. Пальнул и Гусев. Гаишники очнулись, выхватили стволы.

Бегущий споткнулся, дернулся, но не упал. Страшный рев потряс пространство. Мустафин с двух рук влепил зомби пулю в бедро.

– В башку лупи! – сдавленно проорал из противогаза Гусев.

Он как будто решил повторить свой подвиг, но его опередил Зверев. Бросившись навстречу зомби, он не в упор, но метров с трех врезал дуплетом, целясь в голову.

Одна пуля улетела мимо, но другая вспорола череп по касательной. Из раны брызнула кровь – призрачно-алый фонтанчик в веселом свете майского солнца.

Алексею на миг почудилось, что он то ли в кино, то ли в обмороке, потому что в жизни так не бывает.

У зомби заплелись ноги, он растопырил руки и, дергая головой, пустился в бег по кругу, а кровавый веер так и сифонил в солнечное утро.

Михаил прохрипел ругательство, подскочил к бессмысленно кружащему монстру и грохнул одиночным в башку. Тот упал ничком, как кукла, в которой внезапно лопнула внутренняя нить.

На секунду стало тихо. Все стояли и сидели немые.

Затем Мустафин потрясенно вымолвил:

– Ни хера себе… А если этих уродов тьма?! Это же никаких патронов не напасешься!

И точно в подтверждение его слов раздался зловещий шорох, снова заскрипели двери, захрустело битое стекло, и в проезде меж длинными кирпичными стенами стали появляться безмолвные фигуры…

5

Стрелки невольно попятились.

– Мать твою… – пробормотал кто-то.

«Никаких патронов не напасешься!» – мелькнуло у Алексея – и тут же молнией вспыхнула мысль.

– Михаил! – надрываясь, заорал он. – Ребята!.. Есть идея!

– Ну? – полуобернулся Зверев.

– Они же тупые все! Смотри, прут посредине! Посшибаем их машинами, переломаем просто, потом сами сдохнут… Дешево и сердито!

Михаилу понадобилось полсекунды на раздумье.

– Дело! – бросил он и повернулся к гаишникам: – В машину! Быстро!

Те кинулись к «десятке» – Костенко за руль, Мустафин рядом. Зверев и Гусев прыгнули в «соболь».

– Ну, Леха, голова! – одобрил подчиненного начальник экспедиции. – Давай!

Меркурьев ощутил в себе злой боевой азарт. Нажал на газ. Мотор тоже взревел зло, яро – на войне как на войне!

– Господа, – раздался сзади изумленный голос Тамары. – Вы что, вправду…

– Так точно! – отрубил Зверев. – На таран!

– Браво, – с не меньшим изумлением откликнулась она. – Я…

Но ее не дослушали. «Соболь», набирая скорость, понесся на врагов.

Зомби – они и есть зомби. Они валили толпой – особей семь-восемь, а мини-вэн уже мчался им навстречу. Что творилось в их мозгах, что видели их глаза, черт его знает. Они даже не попытались уклониться, спрятаться, наоборот, как будто увидели в микроавтобусе цель, которую надо уничтожить, – и ринулись на нее.

– Давай, Леха! – свирепо захохотал Михаил. – Как в песне!

Алексей о песнях не думал, но в нем вспыхнула жестокая радость. Морально, аморально?.. Свой, чужой – вот и вся мораль. Своих спасай, чужих бей – заповедь первая, она же и последняя.

Меркурьев чуть подправил руль. Цель вижу, вот она, длинный, худой, лысый. Еще позавчера был человеком, может, нормальный мужик, не дурак выпить, по бабам пройтись… Был, да весь вышел.

Удар – и бампер снес длинного, лысая голова, резко мотнувшись, долбанула по стеклу.

– Мать твою! – вскрикнул Михаил.

В месте удара стекло лопнуло, лучи трещин разбежались по нему. Длинные руки нелепо взметнулись, пропали под капотом, и тут же левое колесо машины подкинуло, как на резком ухабе, подкинуло и всех в салоне. Меркурьев услышал противный хруст перемалываемой человеческой – все-таки человеческой! – плоти.

– А-а! – истошно взвизгнул кто-то из женщин.

«Соболь» мчался со скоростью километров шестьдесят – очень много для узкого пространства! Маневр для столь громоздкой машины был здесь невозможен, поэтому Алексей просто посшибал, как глиняных болванов, других зомби, мини-вэн бешено запрыгал на их телах, людей в салоне нещадно бросало, его самого кинуло так, что он чуть не ударился о баранку. Вдребезги разлетелась левая фара.

Алексей будто бы оглох в горячке боя. Он все видел, но ничего не слышал. Бросив взгляд в зеркало, он увидел, как поверженные дергаются, корчатся, пытаясь подняться. Один встал на карачки, и тут же его поймала машина ДПС. Костенко вильнул рулем, угол бампера настиг башку зомби. Удар – тело кувыркнулось и исчезло под днищем «десятки».

– Так! – зло подтвердил Меркурьев.

Проезд кончался полутупиком: такой же длинный, как все прочие, ангар – и поворот влево между ним и торцом соседнего. Алексей тормознул, круто вывернул руль – мини-вэн вписался в вираж не хуже спортивного болида.

– Вон корпус! Вон он! – крикнул Костя, но Меркурьев и сам догадался, куда рулить.

«Соболь» понесся к цели, следом за ним «десятка». Алексей увидел, где у корпуса вход…

Входная дверь отворилась, из нее выбежали двое: один молодой, второй значительно старше, в черной униформе частного охранника.

– Пашка! – радостно ахнул Игорь. – Вот он! Жив!

Алексей сгоряча так дал по тормозам, что чуть не устроил в салоне кучу-малу. Впрочем, никто и не пикнул!.. Костя вмиг распахнул боковую дверь, и двое бегущих влетели в нее, как ракеты.

– Пашка! – Игорь стиснул брата в объятьях. – Пашка, балбес!..

– Ты что, охранник здешний? – повернулся Зверев к мужчине в униформе.

– Он самый. – Тот вытер багровое лицо. – Еще немного, и на том бы свете охранял… А вы откуда?

– Оттуда, – Михаил не блеснул юмором, зато охранник, видно, был оригинал еще тот:

– С того света?..

– Да типун вам на язык! – возмутилась Тамара.

Она вовсе не казалась испуганной, наоборот, разрумянилась, глаза сияли: схватка словно зарядила ее новой энергией. Михаил на секунду скосил на нее взгляд, и Алексей очень хорошо понял смысл этого взгляда.

– Ну ладно, – сказал он. – Восторги восторгами, а что дальше, босс? На базу?

Михаил думал не долго.

– Тех надо добить, – решил он. – Не очень весело, но надо.

Алексей кивнул: приказ есть приказ. Включил левый поворотник, давая сигнал экипажу ДПС. Однако спросил:

– И как ты это себя представляешь?

– Ну, как… – неохотно буркнул Михаил. – Придется по бошкам лупить чем-то тяжелым. Монтировками, ключами… Молотки найдутся в мастерских.

Меркурьев уже разворачивал микроавтобус.

– Да уж, служба… – поморщился он. – И кто?..

– Все! – отрезал Зверев. – Что – чистые, нечистые, что ли?.. Нет уж, все пойдем.

– Нет! – вдруг воскликнул Игорь. – Не надо этого. Близкий контакт… Нановиты у них везде, в крови… А у нас не все в масках, лучше не надо…

– М-м!.. Тоже верно, – согласился Михаил. – Тогда что, еще разок проутюжить всю эту сволочь?

– Это вы про что? – встрял охранник. – Не про тех ли? Я тут когда стоял на посту…

– Потом! – оборвал Зверев. – Все узнаешь. Ну, Леха…

– А может, бензином? – осенило Гусева. – Ведь здесь должно быть, а?..

– Ну да! – сообразил охранник. – Вон там склад ГСМ как раз.

– Нормальный вариант! – Михаил повеселел. – Ну, молоток, Серега, мозг!

«Соболь» вывернул на место побоища.

6

Картина, представшая взорам путников, была не то чтобы ужасная… хотя, по сути, являлись таковой. Просто ужас был не главным впечатлением. Главное – дикая невообразимость всего происходящего. Такого не могло быть на этом свете!..

Но оно было.

Поверженные зомби судорожно дрыгались, корячились в лужах крови, пытались встать – бредовый ритуал, какого не придумать никакой фантазии. У этих роботов из мяса и костей что-то было переломано, что-то разбито, была нарушена целостность нервной системы, и нановиты, управлявшие своими биомашинами, пытались и никак не могли восстановить разорванные связи…

– Хичкок, – дрогнувшим голосом сказала Тамара. – Фильм ужасов.

– Хуже, – ответила матери Света.

А однокурсник Павла Константин даже восхитился:

– Ух ты! Как в шутере, но по-настоящему… – Видно, был фанат компьютерных игр.

– Дурачок, – вздохнул Алексей.

Парень не успел обидеться, потому что Зверев вскрикнул:

– Смотрите!

Одно из полуразбитых существ каким-то чудом сумело встать и на одной ноге – вторая нелепо вывернута – запрыгало к огромным двустворчатым воротам, в которых была сделана калитка в человеческий рост.

– О! – воскликнул охранник. – Так там склад ГСМ и есть.

Какая-то неясная тревога промелькнула в подсознании Меркурьева… но Зверев с Гусевым, взбудоражась не по-детски, в один голос возопили:

– Давай! За ним!..

И Алексей рванул, на ходу подивившись Гусеву: такой спокойный мужик и поддался ажиотажу… «Соболь», промчавшись прямо по искалеченным телам, подлетел к открытой калитке, Зверев и Гусев синхронно выскочили из машины, Михаил успел крикнуть:

– Будьте здесь!

– И я!.. – ломанулся было Пашка, но Игорь вцепился в него мертвой хваткой.

– Павел! – взвизгнул он каким-то не своим голосом. – Стой! Хватит! Не пущу!..

И не пустил.

Подбежали Мустафин с Костенко:

– Ну, что тут?!

Вновь странная тревога кольнула Алексея.

– Постойте, – сказал он, поспешил вылезти…

И в этот самый миг внутри склада вспыхнул свет.

– Вон он! – взвился торжествующий вопль Зверева. – Вон он, гад, куда полез!..

Алексей бросился вперед.

Склад – длинная мрачная утроба, бетонный пол, стеллажи. На них и под ними: бочки, бочонки, канистры. Резкий запах бензина.

– Вижу! – выкрикнул Гусев.

Он вбежал в полутемное пространство как-то странно: избочась, глядя вверх и влево. Алексей взглянул туда и увидал, как там, на стеллажах, смутно мелькает какая-то тень.

– Вон он! – в азарте завопил прапорщик.

А наверху вдруг мелькнуло что-то еще.

– Стой, Серега! – рыкнул Зверев, да куда там!..

Михаил матюгнулся и тяжко затопал следом берцами по бетону.

Меркурьев смерил взглядом высоту, длину, смутные тени…

И все его предчувствия разом сошлись. В мозгу что-то сжалось – и лопнуло ярким взрывом.

– Мишка! – Этим криком он чуть не сорвал голос. – Сергей! Стойте! Стойте, говорю! Это засада! Они не дураки!.. Стойте!..

Зверев приостановился. Гусев успел отбежать метров на десять.

– Чего? – обернулся Михаил.

Алексей задыхался.

– Стойте… – просипел он еле-еле. – Миша, крикни ему…

Но было поздно.

Одна из верхних полок резко наклонилась – и с нее прямо на бегущего обрушились тяжелые бочонки. Гусев невольно вскинул руки, защищаясь…

– Назад! – До Зверева дошло. – Назад, Леха!

Он как пушинку отшвырнул Меркурьева назад, да сдуру не рассчитал сил. Алексей, взмахнув руками, упал, не успел сгруппироваться и так крепко долбанулся затылком о бочку, что свет, и без того тусклый, померк в его глазах.

Последнее, что он видел, – как наверху, под самой крышей склада, вспыхнуло пламя, а затем горящий факел кометой полетел вниз, прямо на беспорядочную груду бочек, из которых лилась горючая жидкость…

7

«…Кто трясет меня, зачем?..» – возникла тяжелая мысль в голове, терзаемой болью. Сильно пахло гарью.

Алексей Меркурьев, болезненно кривясь, приоткрыл левый глаз…

И сразу все понял и все вспомнил.

Он распрямился, сел. На него смотрело лицо в маске, испуганные большие глаза…

Света.

– Очнулся?.. – ее глуховатый голос.

– Да, – хмуро ответил Алексей.

«Соболь» катил по знакомым уже одноэтажным улицам. За рулем был Михаил, справа от него гордо восседал Павел Рябинин с АКСУ в руках. Рядом со Светой утомленно улыбалась Тамара Викторовна… А вот еще маска: Игорь. И студент здесь, слава богу…

– А где охранник? – спросил Меркурьев. – Жив?

– Да. – Костя оглянулся зачем-то. – С мен… э-э, с гаишниками едет.

Повисла неловкая тишина. Все знали, что охранник-то жив, а вот прапорщик Гусев…

– Такие дела, – вздохнул Костя.

Алексей закрыл глаза. Его подташнивало, а голова болела чертовски. «Спасибо, удружил…» – подумал он о Михаиле, впрочем, без всякой злости.

Игорь негромко кашлянул.

– Возвращаемся, – сказал он. – Рядом уже…

…Вот и ухабы, колдобины, вот и тот самый тупик, которому теперь суждено стать почти родным… Зверев заранее начал сигналить.

– Вы помните, Михаил? – встрепенулся Игорь. – Тщательная помывка, почти дезинфекция!

– Помню, не старый дед.

– То есть?.. – морщась, повернулся Алексей к биологу.

Тот объяснил, что машину, забрызганную кровью, мозгами и прочими ошметками, следует тщательнейшим образом вымыть – в том числе и салон, да неплохо было бы и самим помыться, а одежду тщательно выстирать…

Ученый увлекся, готов был развивать тему дальше, но Меркурьев отмахнулся. И так ясно, чего зря болтать.

На крыльцо КПП вышел улыбающийся Старостин.

– Приехали?.. – Тут он увидел побитый, в засохшей крови анфас «соболя», треснутое стекло, выбитую фару… увидел и патрульную машину. – Да с пополнением, никак?

– Не только. – Зверев спрыгнул наземь, сплюнул. – Погоди, не приближайся. Помыть надо… вон, видишь, боевой раскрас какой.

– Так это запросто. Вон, пожарный гидрант. Его специально тут установили, рядом со складами. Шланг у нас есть… А Серега-то где?!

Мгновенье тишины.

– Нет его, – сказал Зверев глухо. – Погиб, м-мать!..