Текст книги "Попаданец (СИ)"

Автор книги: Всеволод Молчанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

А если его тут не продавать, а только купцам? Ага. А как я его сохраню то. Выдохнется же. Получится его закупорить, как мясо или нет, не понятно. Воском заделать? Пробовать надо. Интересно, раньше же вроде в бочках деревянных хранили и перевозили. Просто просмолить и все? Можно же наверное будет устроить производство небольших бочек тогда, и потом пусть их в город увозят. А одна чтобы была на медицинские нужды. По праздникам разве что можно выставлять на столы или продавать.

Ага. А потом те, кого поставлю на производство, начнут из-под полы им торговать и все равно все будут бухать, деньги то есть. В итоге и я без прибытка и работники не работают. Или в это время еще так не синячат?»

– Тимофей, ты иди отдохни. – вытащил из размышлений парня Лютомир. – Мы тут справимся. Не переживай, дегтярня в целости останется, да и вообще присмотрим, огонь в деревню не пустим.

Уже направляясь к дому ему на встречу попалась Лана, спешащая к матери с новым кувшином воды и тряпками, а за ней и весь импровизированный детский сад. С недавнего времени на нее и Людмилу перешло почти все обучение. Девочка обучала цифрам и буквам 21 века, а ее мать современным. Как ни хотелось Тимофею, чтобы все писали и считали по стандартам далекого будущего, но приходилось мириться с реалиями современности. Если увлечься, то еще и беду можно накликать со стороны. А так, в будущем можно будет доучивать людей, сдающих отчеты Тимофею, а остальные пусть лучше создают видимость, что ничего странного тут не происходит.

Глава 27

Боярин Яков Прокшинич в этот раз двигался с малым отрядом, прихватил с собой всего пятерых проверенных дружинников. Остальные должны были оставаться в Илемно и контролировать порядок, а заодно и присматривать за пополнением. Как бы ни хотелось иметь более серьезную защиту, но когда у тебя есть что взять, то об этом переживать тоже необходимо. Именно из-за такой малочисленной охраны они сейчас свернули с дороги и выстроились в боевой порядок. Их догонял отряд в десяток всадников.

Проезжая через деревню Береза, боярин захватил с собой в сопровождение пару телег с заготовленной древесиной. Поэтому попробовать уйти, означало бросить своих людей на своей же земле, такого он позволить себе никак не мог, а значит придется справляться своими силами. Вряд ли обычные бандиты смогут справиться с шестеркой бывалых воинов, да и на отряд иноземцев не сильно похоже, но здоровую осторожность проявить необходимо.  К ни го ед . нет

Всадники быстро догоняли сгруппировавшихся дружинников и наконец можно было вздохнуть спокойно. Это был опять боярин Алексей Сбыславич, собственной персоной и в окружении десятка охраны. Совсем не удивительная встреча для владельца этих земель. За последние пол года боярин приезжал в гости в Илемно наверное раз десять, причем без всякого серьезного повода, а Яков Прокшинич естественно не мог отказать в гостеприимстве и приходилось каждый раз устраивать пир и вести кучу лишних бесед ни о чем, что явно не поднимало ему настроение. Если бы было можно, то он уже давным давно спровадил бы своего соседа, но увы.

– Доброго дня тебе, боярин Яков Прокшинич! – громко возвестил Алексей Сбыславич. – А я уж думал не нагоним.

Он лихо спрыгнул с коня и, подойдя к Якову Прокшиничу, слегка поклонился. Пришлось и второму боярину слезать, чтобы выказать свое гостеприимство.

– И тебе того же, друг мой Алексей Сбыславич. – он отвесил такой же поклон и приобнял соседа.

– Прибыл к тебе с вестями, а говорят ты отбыл. Ну, я вот узнал куда и догнать решил. Не зря же путь такой проделал, а надолго задержаться не смогу.

«И слава Богу» – пронеслось в голове Якова Прокшинича, но естественно ответить пришлось совершенно другое.

– Очень жаль, а мы уже почти добрались до Боротно. Там наверняка ожидают. Попировали бы, чтобы не просто так новости рассказывать, а еще и память добрая осталась о встрече.

Алексей Сбыславич ненадолго задумался, потом с улыбкой принял предложение соседа и под промелькнувшее во взгляде хозяина раздражение присоединился к процессии.

– Очень любопытно будет посмотреть, как деревня изменилась за последний год, Яков Прокшинич. Доходили до меня слухи, что скоро это будет уже и не деревня, а городок небольшой. Как же это ты так устроил?

– Слухи это, друг мой. Как бы мне ни хотелось, но деревенька не большая, но люди подобрались добрые, трудолюбивые.

– А как же смута по прошлому году?

Лицо Якова Прокшинича с этот момент излучало не самые добрые намерения, правда это относилось не к соседу, а к людям, которые распространяли эти слухи. Уже больше полугода, абсолютно каждый его знакомый или с кем просто приходилось общаться, спрашивали его про эту несуществующую смуту, и это все никак не заканчивалось. Складывалось такое ощущение, что это вообще была очень дурацкая шутка и она порядком затянулась.

– Не было никакой смуты, друг мой. Сказывал же тебе еще по осени, все там впорядке. Да ты скоро и сам убедишься.

– Сказывали мне, что ты еще дружину увеличил, с последней нашей встречи. Справишься ли почти шесть десятков воинов снаряжать в походы? Сила очень не малая, а людей у нас с тобой маловато. Я вот до сих пор на восстановление порушенной деревни силы собираю.

– Не шесть десятков, Алексей Сбыславич. Чуть больше четырех только. Еще дюжина и еще пятеро лишь новики. Посмотрим, может быть останутся, а может и не справятся, тут уже как Бог распорядится. Но вот про то, что тяжеловато будет, тут соглашусь, зато сила у нас какая и о влиянии нашем подумать тоже стоит. Всем только лучше станет.

Рода Прокшиничей и Сбыславичей действительно объединяла помимо простого соседства земель, еще и общая политическая позиция, можно назвать это кланом или даже грубо группировкой, что в принципе не так уж сильно разнится с названием. В 13 веке главной политической силой была военная и люди стремились объединяться в группы, чтобы вес их слов был сильнее. Защита собственных земель конечно тоже повод для увеличение дружины, но больше чем требовал князь с выданной земли, выставлять смысла особо не было, в большие походы все равно набиралось еще и ополчение. А вот при дворе князя, или между собой, особенно если собеседники оказывались из разных кланов, вот тут размеры личной гвардии имели прямое соотношение.

– Весть же я тебе вез, Яков Прокшинич. Тати опять по землям гулять стали. Молва доносит, что и на наши земли зайти могут.

– Опять? Ни одного года роздыху! – шумно выдохнул боярин, хотя нисколько не удивился.

В принципе он и сам был бы не против сходить в чужие земли за добычей. Особенно теперь, когда его дружина подросла и нужно больше средств тратить на ее содержание. Но приглашения от новгородского князя пока не было, да и не предвиделось. Это место по прежнему занимал ребенок, которому только только исполнилось 6 лет. А другого повода пока что не нашлось.

– Ого, вот это ты развернулся. И правда не узнать место, а всего лишь год прошел.

***

Не очень часто в последнее время им доводилось поработать вместе или даже просто встретиться, дальних работ в деревне значительно прибавилось, а возвращение сильно уставшим и затемно не сильно способствуют к организации посиделок. Но сейчас, в связи с кучей новой строительной работы, их собрали в одну группу.

– Ты когда уже перестанешь метаться от работы к работе? Что по душе то больше, все никак не выберешь?

Во время небольшого перерыва Незван и Заяц сидели на телеге и болтали ногами, ожидая возвращения дядьки.

– Скучно у них как-то. Вначале интересно, а потом одно и то же.

Как только они трое решили уже окончательно перебираться в Боротно, их стали направлять к разным мастерам во временные подмастерья. И опыту немного набраться, и помочь в работе, а если повезет, то может быть и обнаружить в них таланты к определенным делам. Если Незван быстро пришелся по душе и остался у кузнеца, а Гусь понял, что в ученики уже в силу возраста не годится, то Заяц бегал от мастера к мастеру по совершенно другой причине. Слишком быстро он осваивал все, чему его старались обучить и так же быстро ему переставало это нравится и работа начиналась через пень колоду.

– И чего тебе у Радогора не понравилось? Он тебя так хвалил.

– Тяжко там. Мне у него меньше всего понравилось. – развел руками Заяц, заприметив приближающуюся фигуру и спрыгивая с телеги.

– Да и мне было по началу тяжко, а сейчас уже и ничего, попривык. Зато какие вещи делать научился!

– Видел я те вещи, добрый инструмент для плотника дядька Радогор сделал. Я такие и не видел ни у кого. И в работе удобно и крепкие, он очень их нахваливал. Но мне у дядьки Млада больше понравилось.

– Чего ж ты у него и не остался?

Незван тоже заприметил приближающегося дядьку и спрыгнул с телеги. Раз возвращается, значит и перерыв подошел к концу. Сейчас втроем выгрузят очередное бревно и отправятся за следующими. Их группу в этот раз направили на перевозку строительного материала для строительства водяного колеса на реке, а точнее пока только для своеобразной запруды, для сужения русла и увеличения напора воды.

– Дело то нехитрое, мне больше всего у него понравилось, но делать одни телеги совсем скукотища. Вот эту например я сделал почти полностью, он только собирал ее и чуть-чуть подправил. – Заяц постучал по новенькой крепкой тележке, которая им досталась для сегодняшних работ.

К слову сказать, старых телег и вовсе уже не осталось. Слишком они уж пришли в негодность от постоянного использования и их просто разобрали и сожгли, а на замену пришли новые, выпускаемые достаточно шустро подмастерьями плотника. Их и ремонтировать было проще, за счет однообразия и выглядели намного более презентабельно, казалось что даже лошадям с ними работать нравится больше и тащат их усерднее, но это только предположение.

– Чего расселись то? Я вас там жду, а они тут лясы точат. – наехал подошедший Гусь.

– Дядька, да как мы его вдвоем то. Тяжелое больно. – оправдался Заяц.

Обычно они втроем грузили и разгружали бревна, особенно, когда попадались такие большие экземпляры. Работенка была совсем не простой, потому что на это дело шло дерево можно сказать прямо из-под пилы лесорубов, а не хоть сколько то просушенное. Вдвоем такую бандуру можно было разве что скатить спокойно, но борта телег не открывались.

– Ждал нас? А я думал это Купава тебя задержала. – лукаво добавил Незван.

– Цыц! Поговори мне тут еще. Берись давай! Там уже с десяток новых деревьев нам приготовили, и вам работенки набралось. – не очень уж строго ответил на подкол Гусь.

И правда, задержался дядька именно из-за Купавы, которая принесла лесорубам обед, а он снова решил испытать судьбу, и судя по настроению, в этот раз вышло относительно не плохо. Женщина старательно избегала чрезмерного мужского внимания и общения, так что в основном Гусь получал от ворот поворот, но иногда под хороший настрой могла и немного поболтать, рассказать последние новости и сплетни. Похоже сегодня как раз такой день и случился.

– Как они их ставить то будут, дядька? Тяжеленные же! – спросил запыхавшийся Заяц.

– Да не такие хлюпики как вы строить будут, справятся. Да и подсохнет немного к тому времени. До этой работы не скоро еще руки дойдут, мне Лучезар сказывал, что к концу лета и начать токмо сподобятся.

– А зачем тогда мы сейчас возим? Пусть бы там подсохло, нам возить легче стало бы.

– Хм. Надо значит так. Может и раньше начать захотят, а тут уже подготовлено все будет. У тебя вот, Заяц, не спросили. Ты же со строителями работал? Знать должен, как часто у них планы меняются. Тимофей наш непоседливый, вот прям как ты, и тут надо и там, и везде по чуть-чуть.

Загрузившись в освободившуюся телегу работяги отправились обратно и путь был не очень близкий. Деревья возились с места, где поставили печи для плавки руды и сейчас постепенно расширяли территорию. Сначала хотели весь поваленный лес оставлять там, чтобы потом его сжигать, но потом передумали. Лесорубов было не очень много, а заготавливать строительный материал необходимо постоянно, так что они обрубали ветки, отпиливали макушки, оставляя это все у печей, а оставшиеся бревна потихоньку свозили в деревню.

– Дядька, а мне Радогор сказывал, что мы железо то больше не покупаем. Свое только пользуем. Правду говорил?

– Да кто их знает? Печи то большие поставили, но дымят не часто. Пробуют по разному, то так, то сяк, как лучше выйдет. – тихо ответил Гусь и улегся на спину, но быстро снова привел себя в сидячее положение, сильно уж трясло и биться головой о доски совсем не хотелось.

– А мне Радогор жаловался, что дурное железо там выходит. Только совсем малая доля доброго получается. Он там потом сам с ним еще что-то делает. Обещал и меня обучить скоро. – вставил Незван, выполняющий роль возницы.

Большая печь, почти доменная по своему устройству в принципе справлялась со своей задачей, выдавая приличные порции чугуна, но вот дальнейший его передел в сталь пока не совсем удавался. То ли не хватало температуры, то ли что-то не правильно Тимофей помнил из своих книжек, а может быть главной причиной было и то, что книжки эти были все художественной литературой. Принцип там был описан, но конкретных действий было не много. Печь для пудлингования была закончена совсем недавно и первая попытка состоялась всего неделю назад, особо путного правда не вышло. С тех пор ее разжигали еще два раза, но нужного результата не добились и теперь Тимофей ломал голову, что же они делают не так.

– Сейчас доедем, да сам посмотришь. Там Тимофей с Радогором снова пробовать решили. Может и выйдет чего. Я таких штук и не видел никогда.

– Где б ты их увидел то, дядька? – хихикнул Заяц.

– Вот ты… Я и запамятовал уже, какой ты говорливый. – поморщился Гусь. – Я в твои годы уже с дедами твоими в походы ходил. Много земель разных повидал. А ты вот так и сидишь на одном месте.

– Мне и так хорошо. – ответил неунывающий парень и указал рукой на приближающийся сталелитейный завод… Будущий, конечно, когда заработает нормально.

А там работа кипела, в прямом смысле этого слова. Двое мужиков по очереди орудовали толстыми железными прутами внутри, перемешивая размягчившийся металл. Когда этот лом нагревался, его тут же закидывали в стоящую рядом бочку с водой, от который немедленно в воздух поднимался клуб густого белого пара. Минута на перерыв, новый прут брался в руки и работник шел подменять своего напарника.

Когда они подъезжали, то процесс уже подходил к своему завершению. Небольшой кусок тестообразного металла вытащили из печи, переложили его на заготовленную подставку и Радогор с Игнатом принялись по очереди колотить по нему молотами. Рабочие же периодически поворачивали заготовку разными сторонами. Затем ее засунули назад в печь, и через пару минут вытащили, продолжив работать ударным инструментом.

– А зачем они ее назад в печь пихали?

– Тебе лучше знать, ты же подмастерье у кузнеца.

Уже наверное с полчаса они стояли и наблюдали за процессом, но никто ничего им не сказал, лесорубам тоже было интересно, а начальство было занято куда более важными делами. Очередная попытка, которая возможно должна была принести чуть меньше десятка килограмм необходимого металла занимала все внимание. Минут через пять жутко вспотевшие и уставшие работники на заплетающихся ногах направились к ручью освежиться, а следом за ними потянулся и Игнат. Около заготовки остался только Тимофей с Радогором, пристально всматриваясь в получившийся кусок остывающего металла.

– Ты это, Тимофей Прокопыч. – устало начал кузнец. – Если все-таки выйдет доброе железо, то дело хорошее. Так много за один раз получаться будет, очень много металла сделать сможем.

– Но?

– Но и не просто все. Мужики если и смогут сегодня еще разок работу сделать, то на третий точно уже сил не останется. Тут сноровка нужна.

– Со временем и наберутся сноровки. Ты же тоже не сразу таким силачом стал, верно? – подметил Тимофей, продолжая разглядывать заготовку.

Причем что именно он в ней хотел увидеть, совсем не понятно. Металлургом он не был и как выглядит правильно выделанная сталь в момент остывания точно не знал, скорее он пытался максимально запомнить, что получилось, а затем сравнить это со следующей попыткой.

– Когда попробуешь в деле новый материал?

– Да завтра и опробую по утру, чего затягивать, мне и самому интересно выйдет али нет.

– Через три дня будет готово колесо, ты закончил с молотами?

– Сделано все давно уже. Хорошо придумал, если справится вода, то легче будет.

Изначально задуманное только под меха водяное колесо было решено применить еще и к своеобразному кузнечному молоту, чтобы как получится, но облегчить труд. Колесо должно было приводить в движение вал с закрепленным на нем своеобразным штырем, который при повороте цеплялся за столб специально вырезанной формы, приподнимая его, а когда вал проворачивался, то штырь слетал и столб падал вниз. То есть своеобразная толкушка.

Сила удара там была конечно меньше, чем мог выдавать молотом человек, но для этого внизу собирались закрепить металлические пластины для увеличения веса и силы удара. Пока не понятно какое количество, потому что ручей был слабоват для большого водяного колеса. Если все получится, как задумывалось, то как минимум часть работы молотобойцев будет автоматизирована, нужно будет только переворачивать заготовку, да возможно на один раз больше ее засунуть в печь, когда начнет остывать. Еще одной проблемой пока было то, что удары эти у столба были не совсем в одно и то же место, но в любом случае последний заход должен был осуществляться человеком.

Такой столб по предварительной проверке наносил до 15–20 ударов в минуту, а если будет работать один, то можно будет собрать и второй, чтобы использовать всю силу колеса. Половина вращения поднимает один столб, а когда он отцепляется, то уже тянет второй. И вот возможность обработки одновременно двух заготовок должна была ощутимо помочь. По этому же принципу будут сделаны такие же толкушки-мешалки для производства бумаги, где сейчас перемешивали массу в ручную, а когда поставят ветряк, то просто будут закидывать в емкость и оставлять, пока сила природы сама не справится.

– Надо было у реки ставить печь. Там колесо побольше можно сделать, молот тяжелее выйдет. – «вовремя» подсказал Радогор.

– Знал бы я, как это делается, сразу бы все правильно и сделали. – огрызнулся Тимофей. – Когда работать как надо начнет, там и будем думать. Поставим еще одну на реке, уже учитывая все свои ошибки. Еще даже не факт, что на ней получится мощнее колесо.

– Тогда можно возле ветряной мельницы сделать. Она все равно без дела простаивает. – заметил вернувшийся Игнат.

С конца прошлого года ветряная мельница и действительно почти не работала, перемолов за пару недель привезенное купцом зерно и все. Тимофей уже думал над тем, чтобы скинуть цену на помол для боярина, но пока что медлил. Разок сбавишь стоимость, потом не согласится на старую, а молотить без особой выгоды желания совсем не было, разве что в крайнем случае, ну или по настойчивому требованию высшего начальства.

– Игнат, мужиков на заготовку руды направь на пару дней, закончилась вся.

Глава 28

Выходя из барака, Прокоп облегченно вздохнул. Любим шел на поправку и уже довольно бодро разговаривал. Никакой больницы или дома лекаря в деревне не было, как и самого лекаря, так что лечился пострадавший в своей небольшой комнатке под присмотром Людмилы. В целом, самой серьезной травмой, оказалась ссадина на голове, от которой он и потерял сознание в загоревшемся доме, но о причинах ее получения к сожалению единственный свидетель сказать ничего не смог, как и в целом про последние несколько дней до происшествия.

Пожар к счастью обошелся только потерей мыловарни и части полуготового товара и ингридиентов, но в целом ничего особо страшного. Варку мыла временно приостановили, либо до выздоровления Любима, либо, в крайнем случае, до конца строительства нового помещения. Было решено, что если мастер оклемается раньше этого срока, то продолжать свое дело можно временно и в бараке, все равно там печь используется только для отопления, а погода пока что была не слишком жаркой. Но всегда есть и другие печи, например на производстве бумаги они топились в любом случае и от временного пользования мыловаром ничего страшного не произойдет.

– Деда Прокоп, там тебя дядька Радогор кличет. – крикнул прибежавший Сбыня.

– Скажи, подойду скоро. Опять чего выпросить хочет небось? Всем от меня что-то надо, сами бы взяли, да нашли. – проворчал он.

Малец лишь пожал плечами и быстро удалился в обратном направлении, передавать ответ. А сам Прокоп не торопясь пошел в столовую. Было бы что срочное, так и сам кузнец пожаловал, а так можно и пообедать сначала, все-таки он не мальчик, да и другие дела есть. Например нужно обязательно проверять качество приготовленной пищи, и совсем не важно, что никаких нареканий до сегодняшнего дня не было. Если не держать руку на пульсе, то всякое может случиться.

– Ждана, вы подготовили избу боярскую? – спросил Прокоп, придирчиво рассматривая густой темно-красный борщ в своей тарелке.

– Купава сказывала, готово все. А что там с печами, сладилось дело? – спросила любопытная повариха.

– Как вернутся, так и узнаем. – проворчал он. – А чего жидкий такой?

– Так и свекла закончилась, последнюю сейчас сготовили. Значит мы теперь и железо будем в город продавать?

Повариха явно хотела узнать не только последние новости, но и ближайшие планы. Хотя ее бы воля, то и про самые дальние все выспросила.

– Может и будем, но нам и самим много надобно.

– А я слышала, что серебра у нас мало совсем осталось, не хватает, вот вы и торопитесь.

– Это то кто тебе сказал? – удивленно и слегка подозрительно спросил старик.

– Так слухи по деревне разные ходют. Услышала где-то, вот и забеспокоилась.

– Деда Прокоп! – снова раздался крик Сбыни.

– Да иду я! Чего там такого срочного? – возмутился старик. – Поесть не дадут спокойно.

– Там боярин Яков Прокшинич с гостем подъезжают. Уже наверное заехали в деревню.

– И чего ты так медленно двигаешься тогда? Ждана, давай быстрее угощение! Не видишь что ли, боярин ждет?

Тимофея новость о приезде Якова Прокшинича застала на много позже, он решил посмотреть на одно из подготовленных полей, которое ему показал Твердята еще зимой. Теперь оно было расширено по периметру, а ветки и деревья лежали по всей его площади. Осталось совсем немного, через несколько месяцев, когда древесина еще немного подсохнет, его нужно было поджечь, а возможно и не один раз, потому что толстые деревья скорее всего не прогорят так просто.

Сложного в этом ничего не было. Первый огонь сжигал в основном ветки и листву, а так же прожигал саму землю на небольшую глубину. На следующий день или через день нужно было туда вернуться, стащить большие куски в кучи и снова запалить, дожигая уже до конца. Наверное весело будут смотреться люди, на чью долю выпадет работенка. Мало того что там и так сажи полно окажется, так еще и таскать придется считай угли.

Быстрее вернуться в деревню не вышло, так что Тимофей попал уже к вечернему пиру и сразу за стол. В этот раз его пригласили в обязательном порядке, но правда усадили за самый дальний стол вместе с Игнатом и почему-то Радогором.

«Может быть таким образом боярин решил показать своему соседу, что заботится о его бывшем человеке, или тут была совсем другая мотивация?» – размышлял Тимофей поедая вкусное запеченное мясо.

В этот раз под нож пошла последняя оставшаяся корова, а значит из рогатого скота остался только молодой теленок. Но в этот раз сильного расстройства не было, конечно не очень приятно, но через несколько недель к ним должны были пригнать сразу пятерых буренок.

«Надеюсь он за этот год еще пять раз не приедет.»

Столов оказалось всего три. За первым, самым большим, но и самым свободным сидели оба боярина, Лютомир и Прокоп. За вторым напополам рассадили дружинников обоих бояр, а за третьим уже остатки воинов, кроме тех, кто нес дежурство и собственно Тимофей с Игнатом. Тосты поднимались один за другим, еда уничтожалась со страшной скоростью, а парень лишь удивлялся, откуда тут взялось столько алкоголя.

– Это от боярина Алексея Сбыславича подарок. – правильно понял его мысли Игнат. – Они его в бурдюках везли. Говорят на продажу собирались отдать, но раз такой пир, то не смогли удержаться.

– Крепкое какое. – поморщился парень.

За все свое пребывание в этом времени он только разок попробовал пиво местного приготовления и вкус ему не слишком уж понравился. Возможно дело просто в привычке тела, ведь мало кому оно в первый раз действительно нравится, это уже потом учишься разбираться во вкусе. Но по крайней мере оно было слабеньким, а здесь явно было крепленое.

– Пойду на улицу выйду. – пробормотал парень, испытывая приличное головокружение, и под веселый свист дружинников, шатающейся походкой направился к выходу.

На улице тоже было не совсем тихо, не смотря на поздний час. Еда на столы по прежнему продолжала готовиться и постепенно заноситься в столовую, где этот пир и организовали. Большего помещения не нашлось, да и не особо искали. Как и в прошлый раз официантами выступали только лица мужского пола, чтобы не было каких-то пьяных случайностей, а женщины сидели только на кухне.

– Ты в порядке?

К удивлению Тимофея к нему подошел Лютомир, десятник боярина.

«Чего это он? Ладно бы еще Игнат или на худой случай Прокоп вышли бы.»

– Не пил раньше такое крепкое пиво. Тяжко. – тихо ответил парень, подмечая, что десятник тоже передвигается не совсем по прямой траектории.

– Это да. Добрый напиток, забористый. – с удовлетворением отметил воин. – Ничего, сейчас спать ляжешь и отойдешь.

«Ага, лягу, а на утро мне будет еще хуже. Хотя, помню свои первые гулянки, особого похмелья то и правда не было, организм со всем отлично справлялся за ночь.»

Вернувшись назад в помещение парень замер, не зная как поступить. Сначала он хотел зайти, извиниться что уже перебрал и откланяться на боковую, но уже там задумался.

«А чего мне их отвлекать? Я то тут кто такой, чтобы к боярскому столу шастать. Напился, так тихо свалить надо было и все, кто бы мне что сказал? Или надо подойти. Черт, кто знает этот их средневековый этикет. Может ушел уже кто?»

Тимофей принялся рассматривать столы и пирующих людей. Почти все были на своих местах, весело общаясь друг с другом и по прежнему поднимая один тост за другим, как будто соревновались, кто кого перепьет. А может быть и действительно старались таким образом показать свою силу и удаль. Но вот гости в этом соревновании однозначно проигрывали, причем практически в несколько раз, осушая свои емкости до дна только на тосты бояр, а в остальных случаях предпочитая сделать лишь небольшой глоток. Несколько из них уже вообще удалились отсыпаться, сославшись на дорожную усталость.

«Разве на таких пирах воины не пьют, пока не отрубятся или не кончится алкаха?» – недоуменно подумал парень и глянул на бояр.

Там ситуация была примерно такая же. Хотя Яков Прокшинич еще и держался, но было видно, залил он в себя уже очень прилично. А особенно его радовало подкалывать соседа, когда тот ставил на стол недопитую чарку, ссылаясь на то что уже не лезет и делает он эти небольшие глотки уже совсем через силу и только в знак уважения доброго хозяина застолья.

«Во боярин, пить вообще не умеет, а вроде как средневековый воин. Да он всю дружину же должен уметь перепить, а тут даже до середины застолья не дожил. Закусывать нормально надо! Хотя сам то…»

Очередная группа пирующих подалась на выход и вновь это оказались только приехавшие гости, хотя нет, вот и один из новичков Якова Прокшинича тоже сдался и отправился на боковую.

«Надо мужикам сказать, пусть их всех провожают на свои спальные места, а то завалятся еще к кому в гости. Но слабоваты они конечно, слабоваты. А по ним вообще не скажешь.»

Выйдя на улицу, Тимофей направился на кухню, благо тут было всего несколько шагов, и заметил, как недавно вышедшая группа дружинников направилась к одному из постов охраны.

«Надо хоть его предупредить, чтобы он проводил этих гуляк.» – подумал парень и направился следом.

Цель похода очень быстро всплыла на поверхность. Эти не трезвые и безответственные вояки решили угостить своего коллегу, чтобы тому было не слишком обидно пропускать пир. Причем когда добросовестный постовой упорно отказывался, то его коллеги лишь усиливали напор, а когда все-таки согласился, то оставили ему весь бурдюк и сразу же направились к другому посту.

«Совсем оборзели. И мне то не сделать ничего. Кто из них меня послушает? Может Лютомира позвать?

Не нравится мне это…»

– Радимил, позови Игната пожалуйста. – обратился Тимофей к мужу Жданы, помогающему ей с обслуживанием пира.

К счастью ждать пришлось не долго и порядком окосевший богатырь предстал перед ним во всей красе.

– Мда, с тебя уже толку точно не будет. – махнул парень на него и снова вернулся к Радимилу, а удивленный, но не расстроенный, Игнат нетвердой походкой направился обратно. – Радимил, отправь всех детей и женщин на ночь к землянке.

– Чего это, Тимофей. Нормально же все. Пир как пир, сейчас еще покричат, да спать завалятся, мы потом кого сможем разведем по домам.

– Обязательно разведете, но сначала я хочу, чтобы в деревне остались только мужчины. Ничего, если я это зря беспокоюсь, то поутру сходишь и приведешь обратно. Давай сделаем, как я говорю в этот раз. Если окажусь не прав, то извинюсь и сразу начнем строить тебе новый склад. Договорились? Минька где?

– Тут я. – ответил паренек, так же поставленный на сегодняшний вечер в обслугу пирующих.

– Зайдешь ко мне в дом, по левую руку лавка стоит, под ней самострелы тканью и шкурой прикрытые. Возьми их и раздай всем нашим. Нашим, понял? Чтобы никто другой не видел, ни дружина нашего боярина, ни гости. Вообще чтобы кроме тебя и тех, кому ты их несешь, никто не видел и не знал. Ночевать будете с ними на крышах. Как залезете, укройтесь и сразу спать ложитесь, и чтобы ни звуку до утра. Нет, стой. Ты, Бава и еще трое чтобы глаз не смыкали, а остальным спать. И даже если что-то случится, то ни в коем случае не стрелять без моей команды. Запомнил?

С каждой минутой, что Тимофей раздавал команды, в душе становилось все тревожнее. Второй боярский пир в деревне и снова вся охрана полностью недееспособна, даже дежурных сейчас напоят.

«Совсем они о безопасности не парятся. Вояки чертовы!» – ругнулся в мыслях Тимофей и отправился к себе.

Утро пришлось все-таки встречать на крыше своего дома с арбалетом в руках. Уснуть так и не вышло, поэтому он и направился тоже бдить, однако там сон сморил парня практически моментально, денек был все-таки очень долгий, а еще и вечерний пир. Разбудил Тимофея громкий звук, практически под носом. Не разобравшись, что это такое, он затаился и продолжил вслушиваться, пытаясь понять происходящее, не показываясь никому на глаза.