Текст книги "Беседа в кафе «у Бирона»"

Автор книги: (ВП СССР) Внутренний Предиктор СССР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Внутренний Предиктор СССР
Беседа в кафе «у Бирона»

Боль уходила. Почти двое суток она терзала его словно яростный зверь и вдруг стала затихать. И вот её нет. Неужели всё кончено? Он открыл глаза и увидел себя на диване, на который его уложил после ранения Никита.

– Да, это тот самый диван. Но почему он одет? Рубашка, сюртук, панталоны, штиблеты. Когда его одели? Или он сам оделся? Он оглядел книжные полки, привычную мебель – всё как всегда, всё на месте. Владимир Иванович говорил, что пуля застряла в позвоночнике, и потому любые попытки пошевелить ногами причиняли страшную боль. Пошевелил одной, другой ногой, странно, но боли не было. А что, если попробовать встать. Спустил ноги на пол, встал, прошёлся по кабинету. Тронул дверь в детскую – закрыто. Нажал на дверь в переднюю, приоткрыл и тут же закрыл её.

– Что такое? Что это за люди в странных одеждах ходят по его квартире – мужчины, женщины, дети? Вид из окна говорил о том, что на дворе лето, а ведь его привезли зимой, и Мойка была покрыта льдом, и метель завывала за окном. Снова открыл дверь и … увидел себя. Конечно, это был не он, но кто-то был одет как он и загримирован так, что со стороны было не отличить от него. Рядом с его двойником стояли какие-то люди. Они явно кому-то позировали. Огляделся и увидел молодого человека, державшего в руках небольшой предмет, попеременно испускающий лёгкие вспышки.

Попытался спуститься вниз – на улицу по парадной лестнице, но его взгляд упал на табличку, надпись на которой сообщала, что парадная закрыта. Тогда он влился в небольшую группу посетителей, которая двигалась в сторону чёрного входа.

Несмотря на то, что он был одет не как все, на него почти не обращали внимания, а те, кто шли навстречу приветливо кивали ему и улыбались. Он миновал помещения цокольного этажа, в которых не было привычного запаха прачечной и кухни. Вышел во двор – действительно лето. Во дворе чисто, в центре – стриженые кусты и памятник на высоком постаменте белого камня. У подножия памятника – цветы, много цветов. Подошёл ближе.

– Так это мне памятник! Вот и надпись – «Пушкин», а чуть ниже – 1950 год.

– Что же это такое? Мне 150 лет? Но это, скорее всего, – время установки памятника, а какой сегодня год на дворе?

По мощёному булыжником двору обошёл памятник справа и увидел каретные дворы. На воротах одного из них – надпись крупными буквами – «Кафе».

Подошёл ближе, чуть ниже более мелкими буквами – «У Бирона». В прошлом году, когда в сентябре снимали квартиру в доме Волконских, кто-то говорил, что впервые на месте этого дома ещё в прошлом веке поселился Бирон. Неожиданно почувствовал голод.

– Так я же двое суток ничего не ел, только воду пил.

Открыл дверь, в кафе – пусто, и лишь за одним столиком слева – в самом углу напротив стойки – одинокий посетитель. Оглядел помещение: стены, потолок, столики, стулья – всё в белых тонах, на стенах справа и слева – литографии, освещение – светильники без свечей…

Быстрыми шагами прошёл к столику. Сидящий за столиком оказался пожилым мужчиной с щёткой седых волос и странно знакомыми серыми глазами. Он поднялся ему навстречу с приветливой улыбкой, как будто давно его ждал. За стойкой появилась официантка.

– Ну, вот и дождались наконец-то своего товарища, – произнесла она с улыбкой.

На столике – два блюда с яичницей, отдельно на тарелке – хлеб, приборы, два стакана то ли компота, то ли сока и две чашки кофе.

– Здравствуйте, молодой человек, – новый посетитель присаживается за столик.

– Но я, кажется намного старше Вас, – отвечает хозяин.

– Ну что Вы! Мне, даже судя по году установки памятника, – минимум лет 150.

Кстати, а какой сегодня год по календарю?

– Сегодня с утра был – 2015-й.

– Ну, тогда мне более двухсот лет, не меньше. Это всё мне?

– Да, конечно, я давно жду вас, но… это так неожиданно.

– Вы ждали именно меня?

– Да он уже который раз приходит и каждый раз заказывает одно и то же – на двоих. Съедает свою порцию и уходит, – встревает в разговор женщина за стойкой.

– Кому вторая-то порция, спрашиваю его? А он – товарищу. Покушает, посидит, помолчит и уходит.

Всё это она выпаливает скороговоркой, а в глазах её скачут веселые искорки, которые будто говорят о том, что она участвует в каком-то розыгрыше.

– Ну конечно, меня разыгрывают, – размышляет Седой, – не иначе как Жора решил устроить эту сцену с аниматором? Ведь я ему рассказывал о своей шутке с ужином на двоих. Да и официантка после второго моего прихода всё выспрашивала, кого я жду. А я тогда и ответил ей в шутку – Пушкина. Но ведь это было ещё прошлой зимой. Нет, есть что-то необычное в этом посетителе, и говорит он с какими-то странными интонациями. Но и на аниматора, которые здесь крутятся, чтобы заработать на фото для туристов, не очень-то похож. А ну как, здесь действительно появился бы сам Пушкин, узнали бы его посетители музея-квартиры, или приняли за очередного аниматора, как я сейчас? И откуда он появился? Если из своей квартиры, то там, ведь полно туристов, служащие музея, охрана. Похоже, что в своём желании поговорить с поэтом я зашёл слишком далеко. Ну, конечно, это розыгрыш, а я принимаю аниматора за настоящего Пушкина.

Все эти мысли пролетели в голове в одно мгновение, но где-то в уголке сознания всё-таки таилась надежда на чудо.

– А вдруг настоящий... Но ведь оттуда ещё никто не возвращался? И если это он, то, как у него получилось вернуться в наше время?

Между тем посетитель ел яичницу и весело поглядывал на соседа.

– Так о многом хотел его расспросить и вот ничего стоящего даже вспомнить не могу. Нет, конечно – это не настоящий Пушкин. Хотя вот и бакенбарды, и причёска, и одежда – всё вроде настоящее. Ладно, сейчас он поест, начнём говорить, и всё сразу прояснится.

– А мне ваше лицо знакомо, – вдруг заговорил аниматор. Точно мы где-то встречались.

– Вряд ли, может просто лицо обычное. А Вы очень похожи на оригинал. Хотя я видел его только на портретах.

– Понимаю, Вы не верите, что перед вами настоящий Пушкин. Да, честно говоря, я и сам не верю тому, что вижу. Был конец января 1837 года, была дуэль с Дантесом, пуля угодила мне прямо в брюхо и, как потом сказал Владимир Иванович, – застряла в позвоночнике. Точно помню, что я выстрелил и попал прямо в сердце этому бонвивану, но он почему-то упал на спину, а не ничком как я. Почти двое суток страшных мучений и ожидание конца, а потом вдруг боль ушла, и я очнулся летом 2015 года. Вышел из кабинета, смотрю, какие-то люди незнакомые ходят по моей квартире, а с ними один, одет как я, и загримированный под меня, – очень похож. Его окружают мужчины, женщины, дети, а напротив этой группы один со странным предметом, который озаряется короткими вспышками. Я вышел во двор через черный ход, никто не обратил на меня внимания. Вышел, вижу памятник – рукотворный, на постаменте – снова я, на этот раз – в бронзе. Увидел кафе и вот зашёл.

– Такой же, как Вы? Так Вы не один? Ваша квартира давно превращена в музей, а люди, которые на вас не обращали внимания – посетители музея.

Седой достал айфон, раздался лёгкий щелчок, и лица сидящих озарила короткая вспышка.

– Странный предмет был похож на этот?

– Да, а что он делает?

Седой повернул экран к Пушкину и показал ему фото поэта.

– Эти аниматоры гримируются под вас и фотографируются с посетителями музея – так зарабатывают себе на жизнь. Извините, что сфотографировал без разрешения, хотя… всё равно мне никто не поверит.

– А кто такие аниматоры?

– Ряженые. Их подбирают психологи, гримируют, одевают согласно эпохе, и рекомендуют хозяевам заведения для привлечения туристов. Ведь многим будет интересно показать фото с самым знаменитым русским поэтом. Особенно этим любят заниматься туристы с Запада. Выйдите на Дворцовую площадь, поезжайте в Павловск или в Петергоф – там много таких ряженых – и мужчин, и женщин. А уж здесь, в вашей бывшей квартире особенно много туристов из стран Запада. Они до сих пор не могут понять, почему Пушкин так популярен в России.

– А я действительно популярен в России?

– Больше чем. Вы же – наше всё: для одних это истина, для других – насмешка. Почти в каждом городе Вам стоит памятник. Да и в мире памятники Вам во многих странах. Даже в странах Африки.

Седой говорил и при этом внимательно следил за глазами соседа за столиком. Он давно усвоил, что глаза – зеркало души: человек умеет лгать языком, но не умеет лгать глазами. Этот гость – точно не лгал. Однако слушая его вопросы, он проверял: а как бы аниматор, играющий роль Пушкина, отреагировал на эту информацию? И с сожалением отмечал, что пока не может однозначно определить, кто перед ним: ряженый или сам Пушкин.

– Если всё это игра, – размышлял он, – то надо сыграть так, чтобы сомнений не оставалось. А как? Конечно, есть искусство постижения истины путём постановки наводящих вопросов, которое демонстрировал Сократ своим ученикам и за которое поплатился жизнью. Мои современники (и то не все) знают об этом из энциклопедий, например – из Большой Советской. А настоящий Пушкин? Он знал о диалектике? Он ведь, в отличие от нас, владел древнегреческим в совершенстве и читал древних греков в подлиннике. Но оказывается, самое трудное в этом искусстве – сформулировать адекватный ситуации вопрос.

– А кто сейчас в России «ваше величество»? По-прежнему Романовы? – спросил гость из прошлого.

– «Ваше величество» почти сто лет сидит не в Петербурге, а в Москве, а последний Романов столетие назад, то ли сам отрёкся от звания «ваше величество», то ли его заставили это сделать ближайшие родственники и друзья.

Ну, Вы же знаете, что у нас в России царей всегда свергали свои, а народ втягивали в эти разборки между своими. Также в 1917 году убирали последнего царя. Год спустя его самого и всю его семью – расстреляли.

– И кто же это сделал, новые декабристы? Они ещё в декабре 1825 года собирались всех Романовых под корень вырезать, но Николай Павлович тогда не сплоховал, – поставил их на место. Сильный был царь, несмотря на его молодость. Его кумиром был Пётр I.

– Можно сказать, что и так. В начале ХХ века Россию втянули в большую – мировую войну, а роль «вашего величества» тогда исполнял правнук Николая Павловича – Николай II. Он принял на себя верховное командование армией, но «новым декабристам» он не нравился, и они настояли на его отречении от престола, после чего власть в империи захватило временное правительство, которое посадило царя под арест. После падения монархии война продолжалась, сначала армия, а потом и Россия – стали разваливаться, и судьбу империи решили в октябре того же года – большевики.

– А это кто такие?

– Ну, те, кто всегда выражал интересы трудящегося большинства населения империи.

– То есть в России начался бунт вроде Пугачёвского? А кто в роли Пугачёва?

– Ленин, он прибыл из Швейцарии через Германию, которая была главным противником России в той войне вместе с Австро-Венгрией и Турцией.

– А союзники? Уж не Франция ли была союзником?

– Франция и Англия, потом к ним присоединились Соединённые Штаты.

– С такими союзниками России и врагов не надо.

– Всё верно, Александр Сергеевич, союзники после революции выступили против большевиков на стороне Временного правительства и попытались под шумок гражданской войны откусить от России Дальний Восток и Север.

– Гражданская война после революции, как во Франции? А кто там с кем воевал?

– Страна к началу ХХ века оставалась крестьянской, но в городах развивалась промышленность и часть крестьян уходила в города на фабрики и заводы.

– А что крестьян освободили?

– Да, ещё в 1861 году при сыне Николая Павловича – Александре II отменили крепостное право, но крестьян обязали выкупить у помещиков землю.

То есть земля-то у них появилась, а вот инвентаря, лошадей для обработки земли, на всех не хватало. Началось расслоение крестьян на бедных и богатых. В городах появились собственники заводов, фабрик – буржуи. И вот рабочие в городах, а потом – крестьяне в деревнях, солдаты, возвращавшиеся с войны, поддержали революцию против своих бывших господ, собственников – дворян, буржуев, богатых крестьян. А кто ж просто так отдаёт власть? – Вот и началась гражданская война: на одной стороне – белые (офицеры и верные им войска) хотели вернуть царя и буржуев, а на другой – красные: рабочие, крестьяне и примкнувшие к ним солдаты, воевали за новую власть. Красные создали свою армию и победили в гражданской войне белых, часть которых бежала на Запад, в Европу, а часть осталась помогать строить новую Россию, которая получила название – Советской.

– Откуда такое название? Кто там кому и что советовал?

– Рабочие, крестьяне, солдаты объединялись в городах и деревнях в общины, с помощью которых управляли страной после революции. Эти общины получили название Советов. Революцию большевики делали вместе с меньшевиками, а у тех был свой Пугачёв – Троцкий. Это кличка такая, а настоящая фамилия его – Бронштейн. Он, как и Ленин, прибыл из-за границы, только тот из Европы, а этот – из Америки.

– Еврей что ли?

– Да, эти ребята во время революции и гражданской войны сильно преуспели.

Новой власти нужны были грамотные специалисты, а крестьяне в большинстве своём оставались неграмотными. Евреи же, хотя и жили в черте оседлости, усердно учились грамоте и потому оказались востребованы новой властью.

Этому сильно способствовал их вождь – Троцкий. Армия, карательные органы, правительство, культурные учреждения, система образования – они везде оказались к месту. Постепенно о них в обществе складывалось мнение, что они востребованы потому, что самые умные и талантливые. Они даже выдвинули лозунг «Сбросим Пушкина с корабля современности!».

– Чем же так не угодили им мои стихи, книги?

– Как чем? Они полагали, что они – самые гонимые в России и революция делалась прежде всего для их освобождения. Эту мысль внушали всему обществу в то время их вожди, и потому даже слово «еврей» или «жид» считались тогда ругательными. За эти слова можно было угодить и под расстрел.

А у вас? – «Ко мне постучался презренный еврей» – это Ваша «Чёрная шаль»;

«Да я тебя жидовская душа на воротах повешу», а это – «Скупой рыцарь»;

«Гляжу и в мерзостной игре жида с лягушкою венчают» – это «Гусар». По революционным временам всё это воспринималось ими как проявление антисемитизма.

– А кто такие антисемиты?

– Если кратко, то официально-энциклопедически это те, кто не любит евреев, а реально это те, кого не любят евреи – такой вот каламбур получается…

– Но ведь семиты – это арабы. Не пойму, причём тут евреи?

– Этого до сих пор никто не понимает. Но к концу гражданской войны – в 1922 году большевики вместе с троцкистами наконец собрали распадавшуюся Россию и назвали её – Советский Союз. Новое правительство в 1918 оставило Петербург и спешно переехало в Москву. Через два года умер Ленин – глава нового правительства. На его место претендовал Троцкий, но большевики предпочли ему Сталина, который и стал новым вождём большевиков. Он выслал Троцкого из страны и почистил его сторонников в армии и правительстве, но, к сожалению, – не до конца. После войны в 1953 году троцкисты совершили государственный переворот, убили Сталина и открыли дорогу во власть либералам. Переворот был вялотекущий, длился 40 лет, а в 1991 году либералы вместе с троцкистами развалили Советский Союз, национальные «элиты» окраин России спешно стали создавать свои независимые государства, народы которых никогда ранее государственности не имели. Россия стала называться Российской Федерацией, численность населения её сократилась и стала чуть меньше населения империи перед первой мировой войной.

– А велико ли было в начале ХХ века население империи?

– Почти на сто миллионов больше, чем в ваши времена.

– А сегодня – в начале XXI века?

– Немного меньше – около 150 миллионов.

– А Романовы не пытались вернуть себе власть в России?

– У нас сегодня есть все: либералы, троцкисты, большевики и даже монархисты. Они хотят по примеру Великобритании вернуть дальних родственников Романовых в Россию и посадить их на шею народа. Только вряд ли народ согласится на это: у нас паразитов и без них хватает.

– Значит, я не ошибся, когда отвёл Романовым 300 лет правления Россией? – задумчиво произнёс гость из прошлого.

– А вот этого аниматор не мог знать. Об этом знаю только я и Пушкин, если конечно это не мои фантазии. Так что же получается – передо мной действительно Пушкин? – размышлял седой.

– А почему только 300 лет?

– По аналогии с Птолемеями в Египте – их династия просуществовала три века.

– И в чём суть аналогии?

– После развала империи Александра Македонского Птолемей Сотер оставил себе Египет и решил основать династию Птолемеев. Но в Древнем Египте династии фараонов опирались на инцест – браки меж близкими родственниками. Птолемей предложил своим сыновьям и дочери заключить такой брак. Старший, кажется Керавн, наотрез отказался, а младший согласился и остался в истории под именем Филадельф, что в переводе с греческого – любящий сестру. Его сестра Арсиноя сначала взбрыкнула и бежала из Египта во Фракию к Лисимаху – одному из сподвижников Александра Македонского, но после его гибели сначала вышла замуж за своего брата Керавна, царя Македонии, но потом после убийства Керавном её малолетних детей от Лисимаха, бежала в Александрию к брату, став его женой. И хотя египтяне признали Птолемеев в качестве династии фараонов, но, как и дворяне России, греки не знали и не понимали языка своих поданных. Во времена Александра и его брата Николая в империи, в дворянской среде в России в моде был французский. Даже в моей семье в основном говорили по-французски, а по-русски я по настоящему заговорил в деревне Захарово, куда меня отправили к бабушке – Марии Алексеевне. А какой язык ныне в моде у тех, кто правит Россией?

– После первой мировой, революции и гражданской войны в моде был немецкий, а после второй мировой и до настоящих времён – английский.

– А с кем русские воевали в ХХ веке?

– С немцами.

– Значит, России предстоит воевать с англичанами?

– Нет, хитрые саксы вряд ли решатся напасть на Россию, а вот американцы – эти могут кого-то подтолкнуть к нападению.

– Неужели немцев?

– Нет, немцы теперь не вояки, их в 1945-м здорово проучили. К тому же они уже 70 лет платят контрибуцию Израилю.

– А это что за государство такое?

– В ваши времена слово «Израиль» было некой двусмысленностью. С одной стороны – самоназвание еврейской диаспоры, а с другой – выражение притязаний Русской православной церкви на то, что она – «Новый Израиль». Естественно у многих в связи с этим возникает вопрос: «Как можно платить контрибуцию тем, кто рассеян по всему миру?».

– Да, тема рассеяния евреев меня очень интересовала, и я даже подкинул исследователям моего творчества один казус, на который они не обратили внимания.

Интересно, а их потомки – более любопытны?

– Если Вы имеете в виду стихи, посвященные Клеопатре, то да, внимание обратили.

– На что, если не секрет?

– Да уж, какой тут секрет? В стихах, написанных в 1823 году, есть слова «И первый Архелай, клеврет Помпея смелый», а одиннадцать лет спустя в «Египетских ночах» Вы Помпея поменяли на Флавиев «И первый Флавий воин смелый». Если не знать хронологию древнего Рима, то на эту подмену можно и не обратить внимания.

Но тот, кто интересовался историей древнего Рима, тот знает, что эпоху правления Помпея и династию Флавиев разделяют почти полтора века. Но тогда естественно встаёт вопрос: Неужели Пушкин случайно перепутал эпохи правления Помпея и Флавия?

– И каков ответ в этой загадке?

– Нет, Пушкин не мог перепутать эти две эпохи. Значит, его интересовало то, что их объединяло?

– Верно. Так что же их объединяло?

– И Помпей и Флавий в разное время делали одно и то же дело – жестоко подавляли восстания в провинции Римской империи – Иудее, обращали евреев в рабство и рассеивали их по территории будущей Европы.

– Не так явно, но нечто подобное в виде образов витало.

– И вот теперь – в середине ХХ века, после второй мировой войны евреев Европы собрали в Палестине, потеснили живших там арабов, и образовали государство Израиль.

– А почему Израиль, а не Иудея? Ведь известно, что Израиль как государство просуществовал всего сто лет, а Иудея – тысячу?

– Это загадка истории ХХ века. Может потому, что и новому Израилю отпущено столько же, сколько и древнему – если не меньше.

– А собрать в одном месте – для чего?

– Сделать из этой религиозной общности – нацию, народ.

– Если Германию победила Россия, то почему немцы платят контрибуцию государству, которого до войны даже не существовало?

– Официально считается, что платят не государству, а евреям потому, что во время второй мировой войны фюрер немцев «решал еврейский вопрос», т.е. уничтожал евреев Европы и России. К тому же Израиль поддерживают Соединённые Штаты, которые после второй мировой разжирели на крови победителей и побеждённых, а их военные базы сегодня по всему миру. Все под них легли – французы, немцы, англичане и даже японцы. Только Россия не сдаётся – стоит на своём.

– А есть на чём стоять?

– После второй мировой войны не было, – сейчас есть. Если Вы имеете в виду третью мировую войну, то она уже идёт – это война информационная.

– А что это за война такая?

– Да о ней у вас в «Домике в Коломне» – очень образно: «Друг на друга словесники идут, друг друга режут, и друг друга губят и хором о своих победах трубят». Вот Запад и трубит на весь мир по поводу победы в этой войне, но у них будет сильное разочарование, когда они узнают, что Россия эту войну ещё и не начинала.

– Известно, что все генералы всегда готовятся к прошлым войнам. А сейчас как?

– Также. Но Россия на этот раз готова к новой войне, совсем не похожей на прошлые.

– Так кого Запад собирается двинуть на Россию?

– Украину.

– А разве есть такая страна?

– После развала Советского Союза украинская элита, всегда мечтавшая о «незалежности», пыталась создать свою государственность. Сейчас у них свой Мазепа по фамилии Вальцман, кстати, очень похож на Мазепу времён войны со шведами и родом из тех же мест, куда Мазепа бежал вместе с Карлом после Полтавской битвы. Ваша «Полтава» – великолепная иллюстрация к сегодняшней ситуации. Швеция в те времена имела самую сильную армию в Европе; сегодня в её роли выступают США, хотя они действуют хитрее и сами напрямую не лезут – разгром Германии был не только уроком для немцев, но и для американцев, которые в конце войны выступили на стороне России. И наша победа в 1945 году была не только поражением Германии, но в каком-то смысле и поражением правящих кругов США. И вот сегодня, 70 лет спустя после нашей великой победы, американцы пытаются отыграться за это поражение.

– Каким образом?

– Четверть века они внушали украинцам, что русские люди – их злейшие враги, а русский язык не может быть языком государственным. Когда русским, живущим на юго-востоке Украины, всё это надоело, они объявили о своей независимости от Киева, после чего Киев послал свои войска усмирять недовольных его политикой.

– Да, такое в наши времена трудно было даже представить. Тогда Россия простиралась от Аляски до границ Польши и Финляндии. А как дела на востоке?

– Революция в России, чтобы о ней не говорили в мире, помогла народам Китая и Индии обрести независимость в середине ХХ века. Ведь ещё в ваши времена «элита» России тяготела к Западу, да и Запад постоянно напоминал миру, что Россия – его часть. Но при этом Запад на протяжении более чем 1000 лет регулярно нападал на эту часть: немецкие псы-рыцари, поляки, шведы, потом французы, разбираясь с англичанами, кто из них имеет больше прав на владение миром, как Вы помните, в своих разборках пришли освободить Россию, а потом вместе со своими «врагами» пытались отобрать у нас Крым. Что думали об этом народы России, никого не интересовало. Но именно народы России дружно давали отпор всякому нашествию с Запада. Одни. Восток был нам не помощник; он сам был раздавлен Западом. А когда Запад уходил из Китая и Индии, он бросил им «яблоко раздора» – небольшую территорию в районе Тибета. И с тех пор Китай и Индия косо смотрят друг на друга, что даёт возможность Западу стравить их меж собой в любое время.

И вот только совсем недавно, в день 70-тилетия Победы в самой страшной войне ХХ века, военные контингенты Китая и Индии вместе с нашими войсками прошли по Красной площади Москвы на параде Победы. Это для Запада означало одно – отныне в случае агрессии Запада, впервые в истории возможен союз России и Востока. В то же время этот парад – зримое доказательство того, что Россия сама по себе – самодостаточная цивилизация, такая же как Восток и Запад. И у неё в истории есть своя миссия – миссия объединения Востока и Запада в единую земную цивилизацию. Этот процесс объединения возможен на основе таких идей, которые будут привлекательны и для народов России, и для народов Востока, и для народов Запада.

– Ну, наверное, у Запада такие идеи есть?

– Нет, Запад не заинтересован в объединении человечества в единую цивилизацию. Запад хочет править миром, а идея правления с их точки зрения проста: разделяй и властвуй! Выразителем её в конце XIX века считается английский поэт Киплинг: «О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут, пока не предстанет Небо с Землей на Страшный господень суд».

– А у русских такая идея есть?

– Есть. Она проста и будет понята всеми жителями планеты.

– И как эта идея сегодня выглядит?

– Люди, становитесь человеками!

– Это уж слишком просто.

– Так я и говорил, что она должна быть очень проста. Она вытекает из народной мудрости русских. Ваш друг Владимир Иванович Даль, записал её в своём замечательном труде – «Толковом словаре живого великорусского языка». Вот она:

«Все люди, да не все человеки». То есть мудрость русского народа указала путь к единению всех людей Земли: «Люди становитесь человеками!» Но проблема в атеизме человечества, к сожалению неосознаваемом.

– Что это значит? Меня за мой атеизм Александр отправил в ссылку в Михайловское под надзор местного попа и моего отца.

– Да какой же Вы атеист, Александр Сергеевич. Мы изучали ваши беседы с настоятелем Святогорского монастыря – Ионой и попом Шкодой из Вороничей. Из их содержания следует, что Вы человек, верящий Богу, а они всего лишь – в бога верили.

– Да, хорошо помню этих спорщиков. Иона был попроще, истово исполнял поручение надзора, а вот Ларион из Вороничей, видимо не зря получил прозвище «Шкода». Ему палец в рот не клади. Выпить был горазд. Иногда такое после стаканчика рому завернёт, что даже я воспринимал как ересь. А Вы-то откуда прознали про эти споры?

– От Акулины, дочки Лариона.

– Так она малая была, лет шести может быть. Что она могла понять в наших спорах, когда мы и сами-то друг друга не всегда понимали?

– А она дожила до 1927 года и отошла в мир иной 108-и лет. Отец ей рассказывал о ваших беседах, когда она уже была в зрелом возрасте, вот её-то – очень живые воспоминания – и дали нам пищу для размышлений о характере вашего атеизма, после чего стали понятны и ваши разногласия с церковной иерархией. Эти разногласия нашли своё отражение в «Пророке», написанном в доме вашего дяди Василия Львовича после той знаменательной встречи с Николаем Павловичем 8 сентября 1826 года. Хотелось бы знать, кто или что вас подтолкнуло на написание «Пророка»?

– Наша беседа с императором и подтолкнула. Он всё пытался от меня получить ответ на вопрос: «Зачем? Для чего я написал Гавриилиаду?». Поскольку его брат сослал меня в Михайловское за атеизм, то ему надо было объяснить, что атеизмом страдает наша церковная иерархия. Пришлось даже прибегнуть к греческому понятию – антропоморфизм: придание нечеловеческим сущностям человеческие свойства. Этим антропоморфизмом были поражены древние греки, и потому их боги в мифах живут почти человеческой жизнью и подвержены тем же страстям, что и люди на земле. А как рассуждает вся церковная иерархия? Да так же, как древние греки. Они глядят на императора, видят его министров, помощников и наивно полагают, что там – в царстве Божием, всё устроено точно также. Вот я и пытался объяснить императору, что в «Гавриилиаде» всего лишь высмеял антропоморфизм церковной иерархии, а кроме того, указал на превратность Библии словами «с рассказом Моисея не соглашу рассказа своего…», а она меня за это обвинила в атеизме и требовала моего наказания.

– А император-то вас понял?

– Мне показалось, что первое понял, а жизненности второго не понял и счёл безответственным хулиганством, которое свойственно почти всем в подростковом возрасте, когда люди ищут себя и нарушают нормы мира по-настоящему взрослых.

А я после беседы почувствовал, что до обсуждения второго наше общество ещё не доросло. А в отношении первого он попросил написать для этой публики что-то такое, что могло бы убедить членов Синода в моей непричастности к атеизму. Но, как можно было видеть по его глазам, он был шокирован моим рассказом и даже не раз собирался прервать меня, но что-то его сдерживало.

– Наверное, желание узнать то, что он ни от кого узнать не сможет.

– Возможно, но он не хотел, чтобы об этом знал ещё кто-то, кроме нас двоих, потому и просил меня в случае вызова в Синод, ничего такого, что он услышал сам, членам Синода не рассказывать. А как ныне – в новые времена обстоят дела с религией в России?

– Также, как описано у вас в «Домике в Коломне». Сначала роль кухарки выполняла Фёкла, потом её заменили Маврой.

– А причём здесь Фёкла и Мавра?

– Фёкла была сподвижницей апостола Павла, который извратил учение Иисуса, а Маркс (кстати, ваш современник) в молодости свои письма подписывал именем Мавр. Понятно, что разница между учением Христа и исторически сложившимся христианством – огромна, о чём говорит хотя бы тот факт, что в Никейском символе веры нет ни одного слова Христа. Мы такое христианство называем сегодня идеалистическим атеизмом.

– А в чём его суть?

– Идеалистические атеисты, говорят, что Бог есть, но подменяют веру Ему верой в Него и, таким образом, отгораживаются от Бога с помощью служителей церковного культа и всякой ритуальщиной. А материалистические атеисты утверждают, что Бога нет, а есть законы природы, которые они и боготворят. То есть, по сути боготворят природу – Божье творение. Изучая «Домик в Коломне» мы пришли к выводу, что Вы каким-то образом предвидели и в художественной форме выразили, что на смену идеалистическому атеизму – павлианству, в Россию придёт учение Маркса – марксизм, материалистический атеизм.

– Ну, нет, я этого не мог знать.

– Тогда зачем в «Домике в Коломне» вот это: «Ах, если бы меня под лёгкой маской никто в толпе забавной не узнал». Кто для вас был «толпой забавной»?