Текст книги "Бунтарка на мою голову (СИ)"
Автор книги: Властелина Богатова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Пролог
Дэйрок
– Не смотри на меня так, Дэйрок, девочка уже в пути. Самая отборная, горячая, длинноногая роскошная блондинка, а что она вытворяет – ммм… В общем, сам убедишься! Ещё благодарен будешь, что вытащил тебя из уныния. Ты хоть видел себя в зеркало? – в магической сфере отчётливо было видно, что Морин состроил кислую мину.
Я до скрежета зубов захотел сей же миг послать друга и закрыть сферу. Но в одном он прав – так гадостно я никогда себя не чувствовал.
– Развлекись, по полной, Дэй. До встречи! – подмигнул Морин из магического шара и исчез.
Проклятье! Сердито выдохнул, смотря в погасшую сферу. По кабинету разнесся сигнал. Быстро же она прилетела. Я отставил недопитый бокал и, опираясь на подлокотники кресла, поднялся, подхватив уже ненавистную трость, без которой пока не мыслил передвижения.
Открыл дверь. Сжал ручку трости плотнее, уставившись на гостью.
На пороге стояла молодая девушка. Друг сильно приукрасил, говоря о длинноногой блондинке. Ее пепельные волосы собраны сзади в пресловутую улитку. Девушка едва доставала мне до подбородка. В сером, почти монашеском, с множеством пуговиц платье. Вместо игривой улыбки, которую я успел нарисовать в своём воображении, как неотъемлемую часть знакомства, шокирующее удивление на грани потери рассудка.
Чему она так удивилась?
Губы девушки чуть раскрылись и сомкнулись, когда я остановил на них взгляд. В следующий миг лицо незнакомки окаменело, в голубых глазах вспыхнули холодные острые молнии.
– Где малыш?! – потребовала вдруг девица, чуть приподняв подбородок.
И правда горячая, и строптивая, ещё в дом не успела зайти.
– Здесь, – глянул вниз, констатируя факт взглядом.
Девица опустила взгляд, осматривая меня со всех сторон. Кровь горячим напором ударила в пах от того, как она буквально щупала меня взглядом.
– Где здесь? – властно переспросила ночная бабочка, хмуря золотистые брови, возвращая взгляд на лицо.
Я мрачно глянул на неё – она что, решила позлить меня? Или завести? Что ж, у неё умело получилось и то, и другое – почти вовлекся в эту игру.
– Что вы смотрите на меня так? Где здесь? Кроме этой палки, я больше никого не вижу.
– Ну не такой он уже и маленький, чтобы его не заметить, – возразил, понимая, что ей удалось задеть меня.
– Покажите мне его немедленно! Я хочу его видеть, иначе у вас будут серьёзные проблемы, господин. Слышите? Я вам это обещаю! – незнакомка задышала часто и глубоко.
Я усмехнулся. Недурно, мне даже нравится такая тактика.
– Ну, проходи, – чуть отступил, позволив девушке переступить порог.
Ну в самом деле, не на улице же… Я поперхнулся от одной этой мысли.
Проследив, как девушка буквально ворвалась в холл вихрем, я успел скользнуть взглядом по изгибу её спины и мягкому месту ниже поясницы – довольно очаровательному, надо сказать. Мне вдруг стало понятно, что это блеклое платье и «бабушкина» причёска – умело подобранный образ, потому что невыносимо захотелось немедленно распустить этот целомудренный узел и пронизать густые блестящие пряди пальцами. Так захотелось, что окаменевшая плоть призывно натянула ткань штанов. А ведь буквально несколько минут назад мне не понравилась затея друга.
– Ну и где же он? – повернулась ко мне строптивица, с нескрываемым любопытством оглядывая обстановку.
Оценивала достаток? Насколько ей повезло с заказчиком?
Девочка ещё не знает, что я буду вести, а она будет подчиняться моим приказам.
– Вот скажите на милость, глубокоуважаемый милорд, – продолжила распылять меня блондинка, обращаясь должным образом, – у вас совесть есть?
– Что? – не понял.
– Понятно, – слепила губы в презрительную линию. – Вы занимаетесь рукоприкладством! Это возмутительно! Бедный малыш из-за вас страдает! Я всё знаю, он весь в синяках, и даже не пытайтесь этого скрыть! У вас ничего не выйдет. Как вы можете так обращаться с ним?! Это вопиюще! Я на вас в суд подам! Живёте сыто, с комфортом, и так издеваетесь над теми, кто слабее вас! Да ещё одеваете в отрепье, – она остановилась лишь потому, что закончился в лёгких воздух, покраснела до неровных пятен на бархатистых щеках.
Да она и в самом деле озабоченная. Мои вещи из самого дорого ателье, между прочим. На свои бы посмотрела! Что на ней дешёвая тряпка – за мили видно. Тоже мне из элитного дома. С чего она вообще взяла, что я занимается рукоблудством? Мне вполне хватало внимание слабого пола.
Я хотел сказать ей, что вовсе не нуждался в её услугах, если бы не… Но поймал себя на том, что снова попался на крючок.
Откуда ей вообще знать, как я спускал свой пыл?! Или это такой способ провокации?
Ну что ж, сама напросилась.
Сделал к ней шаг. Девушка настороженно напряглась, я чувствовал, как она дрогнула, когда приблизился, хоть и старалась не показать этого. Волнение скользнуло в расширенных глазах с чёрными точками зрачков. Странная реакция. Странное поведение. Больше не поведусь на её манипуляции.
Я плотоядно оскалился, оттеснив гостью к трюмо, так что она вжалась в него.
– Вы чего? – в голосе прозвучало явное, почти убедительное волнение.
– Хватит, – прервал ее. Она искусно играла. – …Я оценил и достаточно завёлся, – кровь горячо стучала в висках.
Я схватил девушку, притянул к себе, навис, опираясь на трость, касаясь дыхания её распахнутых от изумления губ. Втянул запах волос. Земляника – неожиданно!
– Что вы дела-а-аете?! – встревоженно зашевелилась подо мной девица. – Отпустите немедленно! Вы что, маньяк? Уберите свои руки! Я буду кричать!
– Кричи, здесь никого нет, – сжал пальцами подбородок, заглядывая в расширенные глаза блудницы, почти утопая в них, но не должен ведь. Злость снова толкнулась в груди. – Приступай к делу, – приказал.
Незнакомка хлопнула ресницами, показывая неподдельную растерянность.
– К како-о-ому делу?
– Тебе ли не знать, – усмехнулся в её раскрывшиеся как бутон розы губы.
1
Эмиана
Отдав заказ, я скользнула ладонями по безупречно накрахмаленному переднику и повернулась к кухонному столу, за которым, примостившись на стуле, сидел Шени.
Малыш уплетал пирог за обе щёки. Я удивлялась тому, что мальчик легко управлялся ножом и вилкой – другой бы бездомный сорванец мял кусок руками, некультурно заталкивал в рот, не заботясь о том, что на него могли смотреть. Но Шени был другим, не похожим на дворовую шпану.
Я приблизилась, улыбаясь малышу, когда тот глянул на меня зелёными ясными глазками. Даже удивительно, что он мог иметь такого родителя: по словам мальчика, его воспитывал отец – нелюдь, продавший всю человечность за бутылку. И я не удивлюсь, что эти все синяки на скуле, на шее и руках получены вовсе не в уличных драках с другими мальчишками, а это отец бил его. Хоть мальчик ни в чём не признался, мне в голову всё больше закрадывались подобные мысли. И сбегал он от побоев, пропадая на улицах и в дождь, и в холод.
Шени приходил под двери трактира шестой месяц к ряду – ровно столько, сколько я здесь работаю, – а в последнее время возвращался домой к поздней ночи: наверное, когда отец был в смерть пьяный, малыш мог спокойно лечь спать.
Когда он появился впервые, копался в мусорке с отходами в поисках еды, светловолосый тоненьки и грязный, моё сердце сжалось до боли.
– Вкусно? – спросила, выныривая из воспоминаний, присаживаясь на скамью рядом, наблюдая за мальчиком.
– Очень, – жуя, ответил Шени, и снова разинул рот, чтобы откусить очередной кусок.
– Шени, – начала я, осматривая ссадины на лице, – скажи правду, это твой отец так тебя бьёт? – Малыш замотал головой. Снова увиливал. Какой же он храбрый, такой маленький, и даже не жалуется. – Шени, пожалуйста, не ври мне, я ведь всё понимаю. Обещаю, я никому не скажу, просто признайся. Это он?
Укол совести кольнул острой иглой, я прикусила губы – Шени вдруг перестал жевать и как-то поник, я понимала, что он не хочет мне врать, но буквально загнала малыша в угол. Мне нужно узнать, тогда смогу хоть что-то предпринять. Пойти написать заявление в прокуратуру, чтобы представители власти разобрались с этим бесчинством. Невыносимо наблюдать за тем, как взрослый человек издевается над ребёнком. Злость вскипела внутри лавой.
– Хорошо, – отложил малыш недоеденный кусок пирога. – Только обещайте, что никому не скажете.
Я скрестила пальцы в знак клятвы, как когда-то делала в детстве, когда обещала что-то своим наставницам.
– Обещаю.
Мальчик посмотрел вниз, на стол, а потом поднял взгляд и посмотрел на меня так по-взрослому серьёзно и хмуро, что у меня опять сердце зашлось.
– Я больше никогда не вернусь домой, госпожа Эмили, – заявил он.
Я раскрыла губы, задерживая дыхание.
– Где же тогда ты будешь жить?
Малыш пожал плечами.
– Найду, где-нибудь, – ответил он и вновь взялся за торт.
А я нахмурилась. Нет, нельзя всё так оставлять, нужно что-то предпринять.
– Индейка под сливочным соусом! – раздался заказ со стороны стойки, когда я раскрыла губы, чтобы предложить ему пожить у меня. Я твёрдо решила, что не могу отпустить его.
– Кушай малыш, я сейчас выполню заказ, и мы с тобой кое о чём поговорим, хорошо?
– Угу, – кивнул Шени.
Я поднялась и отправилась к разделочному столу. Раздав указания, принялась за тушку индейки, доверить которую не могла никому.
– И нужен тебе этот сорванец, возишься с ним. Всех не приветишь, – пробурчала Тавида, пышнотелая, с ловкими сильными руками женщина, главная моя помощница.
Конечно, на улице Овингтона много бродяг – Тавида права, но Шени нуждается именно в моей помощи, он ни к кому не приходит, только ко мне, значит, я могу ему помочь! И обязательно этим займусь, пока малыша не забил до смерти его алкаш-папаша.
Когда я отдала заказ, вытащив из духовки приготовленное блюдо, и вернулась к столу, тут же застыла – на скамье уже никого не было, только пустая тарелка и использованная салфетка. Шени ушёл.
2
Развязав ленту на волосах, я взяла полотенце из слегка покосившегося шкафа и пошла в ванную.
День выдался тяжёлый – обычно так бывает к концу недели, народ уединяется по всяким заведениям, чтобы расслабиться. Моя ванная комнатушка небольшая – помещалось крохотное корыто, печь и умывальник в углу. Эту комнату мне специально выдали, после того как хозяин трактира начал меня ценить, увидев результаты – со всего квартала люди тянутся именно сюда, в «Золотую утку», за теми лакомствами, которые я вытаскиваю из духовки.
Так уж вышло, что лучше всего мне удаётся готовить, хотя способностей у меня было множество, но в том положении, в котором выросла, выйдя из пансиона для сирот, особо выбирать не пришлось, а получить работу повара было легко. Благо разных трактиров в городе бесчисленное множество.
Наполнив горячей водой, нагретой на печи – водопровода в этом строении никогда не было, зато был слив, – высокое корыто, влезла в него, упершись коленями в стенку, намочила мочалку и принялась натираться душистым сваренным – тоже мной – мылом.
Смыв усталость, обернувшись полотном, я вернулась в комнату и принялась вытираться. И вновь мои мысли устремились к малышу.
Шени так и не вернулся, хоть я его ждала до последнего посетителя. А ведь я ему на ужин оставила запеченное мясо, которое так и осталось в кухне. Я ведь хотела серьёзно с ним поговорить, а он ушёл.
Внутри вновь стало тревожно и неспокойно. Вдруг что с ним случилось плохое? И сейчас ему нужна помощь?
Разобрав свою скромную постель, я залезла под одеяло, заставляя себя спать – завтра рано подниматься. Но сон не шёл, в голову лезли мысли о Шени. Где он сейчас? Всё ли с ним в порядке? Почему он не пришёл вечером? Сердце сжималось, когда перед глазами представал малыш, уплетающий пирог, а потом забившийся где-то в углу и плачущий.
Вконец измучившись, сбив всё одеяло в ноги, не находя себе место на этой узкой кровати, я наблюдала, как язык пламени утопал в расплывавшемся воске свечи.
Отвернулась и ударила по одеялу. Завтра, если малыш не появится, я пойду к нему домой и заберу его, и пусть его папаша что-то против меня скажет! Хорошо, что Шени рассказал мне, где живёт. Свой дом, по его разговорам, он очень любил, только не хотел туда возвращаться.
Приняв твёрдое решение разобраться в этом, я смогла наконец-таки уснуть…
…И проспала. Вскочила с постели, как ошпаренная, металась по комнате, натягивая платье. Ругаясь про себя, наскоро собрала волосы и стрелой вылетела из комнатушки. Не хватало, чтобы за мной поднялся сам управляющий!
Сбежала по лестнице на нижний ярус. Я жила на самом последнем третьем, на втором – управляющий, там же находились кабинет и кладовые, а на нижнем располагался трактир – самый известный в местном квартале.
Перегнувшись через перила, окинула взглядом главный зал. За столами уже сидели гости. Отпрянув, я ринулась на кухню.
Тавида, которая уже достала замороженные тушки морской рыбы, встретила меня тёплым взглядом, давая знак, что управляющий рядом.
– Что-то ты сегодня какая-то несобранная, – раздался мужской голос позади меня.
Я вытянулась по струнке и, нацепив улыбку на губы, повернулась.
– Доброе утро, господин Бернат. Всё потому, что у меня давно не было хорошего отдыха, господин, – намекнула я на то, что мне пора бы взять небольшой отпуск.
Хотя я никогда не жаловалась и впервые заговорила про отдых. Бернат удивлённо приподнял брови и, закрыв рот, отвернулся, отправляясь по своим делам.
Я хитро сощурила глаза. Так-то.
Конечно, Бернат не собирался меня отпускать даже на пару дней, как только такое случалось, посещаемость таверны сразу снижалась. Все это заметили, и никто не мог понять, в чём причина.
Тавида быстро перечислила мне заказы, пока я повязывала передник и надевала поварской колпак. Я принялась за дело и пропала, даже в обед не удалось посидеть на скамье и сделать глоток чая. Я вертелась по кухне, как юла, то и дело поглядывала на входную дверь.
Шени не пришёл на обед, хоть в последнее время он его не пропускал. И к вечеру малыш тоже не заглянул. Тревога подкатывала к горлу, и я уже ждала последние часы работы, чтобы сорваться с места и отправиться за малышом.
И как только отдала последнее блюдо, сорвала передник и колпак, взяла кошель с монетами и вышла из трактира.
На улице было темно, после жара печи ощутимая прохлада оказалось благостью, но уже через несколько шагов я поёжилась от прохладного уже по-осеннему льдистого воздуха. Но возвращаться за жакетом не стала – трата времени.
Улица Ревин-Силл находилась не так близко, потому необходимо было найти повозку, хорошо, что на главной улице у трактира их в этот час уйма.
3
Сказав адрес первому попавшемуся кучеру, я села в повозку. Всю дорогу прокручивала в мыслях предстоящий разговор. Да какой там может быть разговор?! О чём можно договориться с тем, кто поднимает руку на ребёнка? Я просто заберу малыша и уеду. И пусть попробует только что-нибудь предъявить. У меня есть доказательства!
Но, конечно, здравый рассудок твердил, что требовать чужого ребёнка я не могу, но хотя бы убедиться в том, что он дома, что с Шени всё хорошо. И припугнуть его папашу – пусть не думает, что мальчик один и никто не видит издевательств над ним.
За этими беспокойными мыслями мы выехали на загородную широкую аллею. Повеяло запахом сладкого перезревшего винограда и сухой травы. Я уже ни о чем не думала, а озиралась по сторонам, отмечая, что на улице Ревин-Силл всё ухожено: стриженые кустарники, ровные дорожки, всё чаще попадались белокаменные беседки и виноградные поля.
Даже удивительно, что здесь могла жить столь неблагополучная семья. Я насторожилась еще больше, когда повозка остановилась перед – даже в горле запершило – настоящим замком! Трёхэтажным, с башней.
Вот это да!
– Приехали! – затормозил перед воротами кучер.
– Это точно тот самый адрес?
– Именно, госпожа, – отозвался мужчина, поворачиваясь ко мне.
Я быстро раскрыла кошель и вручила плату чуть больше той, что он указал.
– Можете меня здесь подождать? Я недолго.
Мужчина с сомнением посмотрел на ладонь, подсчитывая монеты.
– Знаю я вас, как недолго, – пробурчал он.
Я непонимающе уставилась на него, но кучер кивнул, соглашаясь ждать. Вышла на улицу, ступая по выложенной плиткой дорожке, всё больше настораживаясь от того, что попала именно сюда. Хотя чему удивляться? Нередко дети из богатой семьи несчастны, порой даже живут хуже, чем в сословиях пониже. Но меня вдруг осенило понимание – вот откуда у малыша такие манеры! Воспитание никуда не деть.
Я вдохнула глубже воздух и решительно подошла к кованым воротам, толкнула железную дверку, которая свободно поддалась, и скользнула на террасу. В нескольких окнах горел золотистый свет – значит, хозяин дома. Быстрым шагом я прошла к высокой лестнице, поднялась по ступеням и остановилась. Меня, конечно, никто встречать не собирался, и поблизости не было никого. Пошарив взглядом по двери, нашла тускло светившийся сбоку выпуклый диск, нажала на него. И магия есть, а значит, отец Шени достаточно влиятельный человек. Но меня не должно это останавливать.
Ну всё, сейчас этот папаша у меня попляшет!
За дверью послышались шаги, а в следующий миг щелкнул замок, и тяжёлая створка отворилась.
Я вдохнула, чтобы говорить, да тут же подавилась воздухом, когда на пороге предстал молодой мужчина.
Я ожидала увидеть что угодно: пьяницу с помятым лицом и сбившимся воротником, красные запойные глаза, но только не этого высокого брюнета в белоснежной рубашке и отутюженных брюках. Волосы, холёно зачесанные от висков, открывали гладкий лоб, серые глаза под пушистыми ресницами, красивые брови вразлет, ровный аристократический прямой нос, слегка полные губы с волевыми скулами.
Я была, мягко сказать, удивлена. Хотя сколько Шени лет? Шесть, семь? А может быть и меньше, ведь бродяги всегда кажутся взрослее, так что неудивительно, что его родитель может быть столь молод. Но, странное дело, он опирался на трость с железным навершием, и у висков – не заметила сразу – тянулись серебряные нити волос.
Я поймала взгляд хозяина замка на своих губах.
Сердце вдруг быстро застучало, и я решила немедленно пойти в атаку.
– Где малыш?!
4
Мужчина глянул вниз и спокойно ответил:
– Здесь, – хотя доля недоумения скользнула в сверкающей стали глаз.
Я проследила за его взглядом, но Шени нигде не было.
– Где здесь? – спросила твёрдо. Или он думает, что может легко меня провести? Ничего не выйдет!
На лице мужчины отразилось недовольство. Ну вот и попался. Теперь я так просто не уйду.
– Что вы смотрите на меня так? Где здесь? Кроме этой палки, я никого не вижу.
– Ну не такой он и маленький, чтобы его не заметить, – усмехнулся хозяин замка.
И почему самым хорошим детям достаются такие родители? Возмущение накрыло меня с головой, а когда такое случалось, я уже не могла отвечать за себя.
– Покажите мне его немедленно! Я хочу его видеть, иначе у вас будут серьёзные проблемы, господин. Слышите? Я вам это обещаю! – постаралась говорить спокойно, хотя в груди уже не хватало воздуха.
Этот наглец на мои слова только усмехнулся, вызывающе и откровенно, даже не пытаясь скрыть своего скверного характера.
– Ну проходи, – он отступил, позволяя войти.
И я вошла, переступив порог, держа себя от того, чтобы не наступить ему на ногу.
Я едва ли не охнула от окружившей меня роскоши. Мебель с бархатом из дорогого дерева, всё сверкало чистотой и хорошо пахло какими-то благовонными маслами, которые я брала в торговых лавках для своего мыла. Но я быстро взяла себя в руки и задрала нос – как бы богат ни был этот лорд, а то, что творится в его семье, не скрыть.
Я резко развернулась, поворачиваясь к мужчине.
– Ну и где же он? – потребовал, ведь Шени нигде не было видно: ни в коридоре, ни в дверях, что, по-видимому, вела в столовую.
Наверное, я покраснела до самых кончиков ушей, поймав взгляд этого лорда. Очень странный взгляд, от которого моё тело отозвалось какой-то странной дрожью.
«Не поддавайся, Эмиана, он просто хочет голову запудрить», щуря свои серые глаза и ухмыляясь так, будто перед ним не порядочная девушка, а… а… Я повар и, между прочим, первоклассный! Но разве этот индюк поймёт?!
– Вот скажите на милость, глубокоуважаемый милорд, – начала я, отгоняя прочь страх, – у вас совесть есть?
– Что? – приподнял идеальную бровь, гипнотизируя меня.
– Понятно, – сжала губы, ощущая, как ком гнева подкатывает к горлу, а ещё волнения, потому что этот лорд явно не ощущал за собой никой вины.
И тогда я не сдержалась, излила на него всю тираду, что готовила, пока добиралась до него, даже воздух в лёгких закончился.
Мужчина, кажется, слушал внимательно, при этом скользил по мне странным блуждающим взглядом – его отчего-то потемневший взор проникал куда-то под кожу. Когда я смолкла, он в следующий миг сделал шаг в мою сторону. Внутри у меня всё содрогнулось. Проснувшийся инстинкт заставил немного очнуться. Я ведь в его доме, если он с Шени так поступает, то может навредить и мне. Я совсем не подумала о том, что мужчина может быть опасен для общества, а эта трость в его руках лишь отвлекающий манёвр.
Как бы там ни было, я оказалась зажата между трюмо и лордом. Когда он неприлично прильнул ко мне своим телом, моё дыхание сбилось от ощущения его близости, сильного тела. От волнения пелена встала перед глазами, я глубоко вдохнула и едва не потеряла последние чувства. Его запах – горький, пьянящий, сильный – наполнил грудь и затуманил голову. Я ощутила себя беспомощной, щёки затлели под пристальным взглядом мужчины.
Чего он хочет? Нужно немедленно что-то предпринять. Но моё тело отказывалось выполнять команды ума. Я так и пристыла к краю комода, не в силах шелохнуться.
– Вы чего? – сглотнула сухо.
– Хватит, – резко прервал он, что я вздрогнула. – Я оценил и достаточно завёлся, – с этими словами он склонился так низко, что я ощутила его тёплое дыхание на своём виске.
– Что вы дела-а-аете?! Отпустите немедленно! Вы что, маньяк? Уберите свои руки! Я буду кричать! – всполошилась.
– Кричи, здесь никого нет, – сказал и вжал горячие пальцы в мой подбородок. – Приступай к делу, – проговорил низким баритоном прямо в губы.
По спине скользнул колючий холодок.
– К како-о-ому делу?
– Тебе ли не знать, – проговорил мужчина, дерзко и похотливо усмехнувшись, что у меня внутри всё перевернулось.
Я оцепенела, но если не сделаю что-то, то окажусь жертвой этого маньяка. Не знаю, какими усилиями мне удалось совладать с собой. Облизала губы и потянулась к нему, тем самым отстранилась от льнущего ко мне лорда и, резко согнув колено, ударила им в пах мужчины.
Мерзавец, согнувшись в поясе, тяжело выдохнул, а я, пользуясь заминкой, подхватив подол платья, со всех ног ринулась к двери.
