Текст книги "Ленин в 1917 году
(На грани возможного)"

Автор книги: Владлен Логинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

О том же информировал делегат от Донбасса: «Проведен 8-часовой рабочий день. Заработная плата увеличена. Организовывается продовольственный комитет и совет старост… Шахтеры полноправные хозяева рудников». То же самое происходило в Центральном промышленном районе, где многими Советами был поставлен вопрос «о захвате контроля над производством и распределением и об изъятии всех продовольственных организаций из частных рук». В Баку рабочие контролировали нефтепромыслы. Даже в далеком Геленджике, по рассказу делегата от Кавказа, Совет «взял власть в свои руки. Продовольственный вопрос в его руках. 8-часовой рабочий день проведен. Уравнена заработная плата мужчин и женщин. Учреждена контрольная комиссия над заводом»[439]439
  «7-я (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б)». С. 158, 160, 162.


[Закрыть].

«Фактически рабочие во многих местах, – говорила Костеловская, – берут в свои руки производство, распределение продукции его. Так обстоит в Донецком бассейне, где рабочие не только организуют производство, продовольствие, но уже разрешают вопрос, куда направлять эти продукты производства… Мне хочется направить упрек нашему партийному органу – „Правде“, – который этот материал не собирает. Мало говорить о грядущем социализме, – его надо творить. Мы уже чувствуем дыхание новой жизни»[440]440
  См. там же. С. 142.


[Закрыть].

Отметил Ленин и опыт казанцев, которые в своей практической деятельности «прямо подходят к задачам социалистической революции». Но более всего его интересовал реальный результат подобного рода мер. «В Нижегородской губернии, – отмечает он, – 8-часовой рабочий день ввели, производство увеличилось. В этом залог. Иначе нельзя из разрухи выйти. Для этого нужно гигантски работать»[441]441
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 31. С. 378, 380.


[Закрыть].

Большое впечатление произвела на Ленина и привезенная Василием Кураевым резолюция Пензенского губернского крестьянского съезда. Самовольно захватывая и засеивая господскую землю, крестьяне захватили и помещичий инвентарь. Но они не стали растаскивать его по дворам, а обратили в своего рода общественную собственность. «Они устанавливают известную очередь, правило, чтобы этим инвентарем обрабатывать все земли. Прибегая к этим мерам, они руководствуются интересами повышения сельскохозяйственного производства. Этот факт имеет гигантское принципиальное значение, вопреки помещикам и капиталистам, кричащим, что это анархия». И Ленин заключал: «Крестьяне показывают, что они хозяйственные условия и общественный контроль понимают лучше, чем чиновники, и во сто раз лучше его применяют»[442]442
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 31 С. 420.


[Закрыть].

Значит прав был он, когда говорил, что вопрос о социализме необходимо ставить не как вопрос о внедрении той или иной «доктрины», не как проблему некоего исторического «прыжка» в туманное будущее, а как подсказываемый самой жизнью способ избежать краха. В этом Ленин видит «гвоздь» решения: «социализм ставится нами, – вновь подчеркивает он, – не как прыжок, а как практический выход из создавшейся разрухи»[443]443
  Там же. С. 446.


[Закрыть].

Выступления делегатов позволили скорректировать курс партии в сфере экономической политики. Если в начале конференции Ленин говорил главным образом о необходимости «проповедовать» социализм, то теперь, после докладов с мест, в резолюции формулируется мысль о том, что меры по контролю и регулированию производства должны не только обсуждаться, но и осуществляться «местными революционными органами всенародной власти, когда к этому представляется возможность». В общегосударственном же масштабе их можно будет провести в жизнь лишь при непременном условии «перехода всей власти в стране в руки трудящихся»[444]444
  См. там же. С. 357, 446.


[Закрыть].

Ленин предупреждал при этом о недопустимости какой бы то ни было «политики скоропалительных шагов». Отличие от политики соглашателей, говорил он, состоит не в том, что «она говорит „осторожность“, а мы – „быстрота“, мы говорим „еще большая осторожность“». И в резолюцию конференции «О текущем моменте» записывается: «В осуществлении названных мероприятий необходима чрезвычайная осмотрительность и осторожность, завоевание прочного большинства населения и его сознательного убеждения в практической подготовленности той или иной меры…»[445]445
  См. там же. С. 343, 380, 446.


[Закрыть].

За ленинскую резолюцию «О текущем моменте», завершившую дискуссию, проходившую на конференции, голосовали 71 делегат, против – 39, воздержались – 8. Прогноз Зиновьева, полагавшего накануне конференции, что «партия мыслит едино», оказался чрезмерно оптимистичным[446]446
  См.: «7-я (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(6)». Протоколы. С. 59, 258.


[Закрыть].

Особым пунктом повестки дня на конференции предполагалось обсудить организационный вопрос и новый Устав партии. Потребность в этом была очевидной. Большевики всегда отрицали саму возможность создания некой универсальной формы партии, одинаково пригодной для любых условий работы. Наоборот, изменение конкретной обстановки, задач борьбы требовало и изменения старой формы организации.

С этой проблемой большевики столкнулись уже в Феврале, когда партия вышла из подполья. Розалия Землячка рассказывала на конференции: «В первые дни революции Московская организация пережила период той растерянности, какую можно было видеть и в других местах. Она совершенно не была приспособлена к той широкой политической работе, делать которую представилась возможность. Прежние методы и навыки оказались совершенно непригодны для новых условий»[447]447
  «7-я (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б)». С. 152.


[Закрыть].

Это был период бурного роста всех политических организаций, широко открывших двери для всех желающих. Партии разбухали, как на дрожжах. Старое «ядро» (если оно существовало) растворялось и оттеснялось потоком новоиспеченных членов, нередко записывавшихся в организации лишь под влиянием сиюминутного настроения, «моды» или стремления сделать политическую карьеру. В результате партии превращались в нечто рыхлое и бесформенное. Такого рода процессы особенно наглядно прослеживались, например, у социалистов-революционеров, численность которых уже весной 1917 года достигла нескольких сот тысяч человек.

«В открывшихся для всех входных дверях этих партий, – писал Виктор Чернов, – происходила неимоверная давка; партии так разбухали от наплыва новобранцев, что вожди уже начали смотреть на этот наплыв с тайным ужасом: во что превратятся эти партии, когда старая их гвардия распустится в серой, политически неопытной, наивно-доверчивой массе? Не будут ли решения этих масс совершенно случайными, не потеряют ли партии всякое лицо, не станут ли они неустойчивыми соединениями, флюгерообразно вертящимися под ветром настроений бесформенной улицы?»[448]448
  Анин Д. Революция 1917 года глазами ее руководителей. С. 221.


[Закрыть]

Втрое, как уже отмечалось, выросла и большевистская партия. Возвращались те, кто в предшествующие годы по разным причинам отходил от активной работы. Вступили те, кто раньше значился в «сочувствующих» и кого знали по участию в стачках и демонстрациях. Принимали и тех, кто проявил себя в февральские дни. А за ними пошла и более широкая масса, как говорили тогда, – «новорожденных» большевиков[449]449
  См.: «7-я (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б)». Протоколы. С. 134.


[Закрыть]. Партийные структуры поначалу опирались на те ячейки, которые существовали еще в подполье. Но затем начался бурный процесс самоорганизации новых ячеек.

«В первые дни, – докладывал на конференции питерский рабочий Василий Шмидт, – организация насчитывала несколько тысяч человек… Постепенно количество членов росло… Не хватало сил… организовать вступающих в нашу партию новых членов, которые прибывали с каждым днем… Для идейного руководства у нас еще не было достаточно силы. Теперь насчитывается 16 тысяч членов… Наблюдается массовое устремление в нашу партию. С некоторых заводов к нам приходили даже товарищи рабочие, записавшиеся в меньшевистскую партию, и спрашивали, каким образом им переписаться из этой партии в большевистскую. И это не единичный факт»[450]450
  «7-я (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(6)». С. 201, 203.


[Закрыть].

В окрестностях Петрограда, судя по докладу Ивара Смилги, многие организации оформились лишь в марте. В Кронштадте насчитывалось около 3 тысяч членов партии, в Выборге – 560, в Петергофе – 50. «Организации состоят из рабочих и из военных… Работа классово-социал-демократическая сейчас только начинается. Сначала нужно было сорганизовать массы, приходилось приноравливаться к ним». Делегаты от Центрального промышленного района доложили, что на их областной конференции было представлено 20 крупных организаций с 23 тысячами членов. Из них 7 тысяч приходилось на Москву, а 12–13 тысяч – на московскую областную организацию, включавшую 13 губерний[451]451
  См. там же. С. 125, 157, 158.


[Закрыть].

Наиболее характерная ситуация сложилась в Московской губернии: «Организация сложилась снизу… В некоторых районах сложились партийные ячейки, которые слились в подрайонные комитеты, районные комитеты. Главные пункты партийной работы – фабрично-заводские районы. Как щупальцы, распространяются наши партийные организации на заводах. Богородск… Многие стремятся стать в ряды партии. Было 2000 членов, а теперь – 4000… Орехово-Зуево. Партийная организация лучше, строже требования. Количественно силы партии меньше – 300–400 членов… Подольск. В организации – 260 членов… Серпухов. Влияние партии здесь несколько меньше, потому что старых работников пятого года не сохранилось. Есть молодежь, есть обыватель рабочий»[452]452
  Там же. С. 126.


[Закрыть].

То же самое происходило на Урале. Накануне революции, рассказывал Свердлов, здесь было лишь девять действующих подпольных организаций. Теперь – 43. «Сначала принимали знакомых с программой и Уставом… В 43 организациях – 16 тысяч членов, но рост этого числа идет так быстро, что сейчас, возможно, членов партии гораздо больше»[453]453
  «7-я (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б)». С. 123, 124.


[Закрыть].

У Ленина этот рост вызывал определенную тревогу. Революционная волна подняла к политической жизни самые разнородные элементы. Но одно дело, когда к большевикам, как наиболее радикальной партии, стали тянуться «сознательные революционеры» или «возмущенные борцы». И совсем другое дело, когда в партию стали «записываться» элементы авантюрные, несознательные и просто недовольные, как, скажем, солдат, «тоскующий по своей хате и не видящий конца войны, иной раз прямо боящийся за свою шкуру человек», способный на любые эксцессы. Таких Ленин спустя несколько недель назвал «лжебольшевиками» и требовал «раз навсегда отгородиться» и от «лжебольшевиков» и от «нелепейших извращений большевизма»[454]454
  См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 32. С. 256.


[Закрыть].

Рост численности организаций вызывал беспокойство и у старых партийцев. Причем в Петрограде, еще до общероссийской конференции, выявились две противоположные точки зрения. Сторонники первой считали, что необходимо шире открыть двери партии, ибо «школой является сама партия, уже внутри ее человек обучается». Другие полагали, что «необходимо принимать либо старых работников, либо вообще с большой строгостью, признавая ограничения». Тогда же появилось и предложение о необходимости при вступлении в партию двух рекомендаций ее членов.

На Петроградской конференции вокруг этого разгорелся спор. Исходя из принципа – «не количество, а качество», Василий Шмидт отстаивал необходимость рекомендаций. «Опыт европейских организаций, – говорил он, – нам доказывает, что широкое открытие партии для всех ведет к тому, что в партию входит нежелательный элемент». Ему возражал Сергей Багдатьев: «Двери партии должны быть открыты. Пример германской партии неоснователен… Этот пункт о членстве должен быть выпущен. Утверждение (приема в райкоме) тоже не годится. Говоря принципиально, наша партия должна быть широкой и демократической»[455]455
  «7-я (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б)». Протоколы. С. 29.


[Закрыть].

В принятом Уставе петроградской организации, который позднее стал образцом для многих других организаций, положение о двух рекомендациях было закреплено, но пункт об утверждении членства районным комитетом сняли. Устав утверждал демократическое выборное начало для избрания всех партийных органов и предоставлял достаточно широкую автономию районам, которые, по мере необходимости, могли создавать подрайонные и заводские партийные коллективы.

Апрельская общероссийская конференция РСДРП не стала вырабатывать новый Устав. Новый тип организации только-только начинал вырисовываться. Однако необходимость сохранения принципа демократического централизма никем не оспаривалась. Важно было лишь понять, что сам этот принцип был живым и динамичным. На различных этапах борьбы, в зависимости от условий, необходимо было каждый раз находить наиболее оптимальное соотношение между централизмом и демократизмом. А условия 1917 года, потребовавшие усиления инициативы, самодеятельности, ответственности от каждой организации и каждого большевика, диктовали необходимость резкого расширения демократических начал в организации партии.

Нужно было, в частности, преодолеть и пассивное ожидание директив из центра, о котором на конференции говорил делегат из Подольска И.И. Матрозов: «Когда жизнь ставит вопрос, провинция отвечает: „Послушаем, что скажет центр“… Мы должны указать, как эту психологию оглядки на центр устранить»[456]456
  «7-я (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(6)». С. 139.


[Закрыть].

Это отнюдь не умаляло ни роли ЦК, ни общепартийной дисциплины. Наоборот, апрельский кризис, вскрывший многие недостатки сугубо организационной работы, показал, что без единства действия партия вообще не сможет добиться успеха. Но и сам централизм можно было создать теперь не в результате «давления сверху», а лишь снизу, почином самих организаций. Призывая рабочих строить партию «тотчас же, снизу, повсюду», не боясь «частных ошибок и недостатков», Ленин писал: «В каждом районе, в каждом квартале, на каждом заводе, в каждой роте должна быть крепкая, дружная организация, способная действовать как один человек. От каждой такой организации должны быть прямые нити к центру, к ЦК, и нити эти должны быть крепкие, чтобы враг не мог разорвать их первым ударом…»[457]457
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 31. С. 337–338.


[Закрыть].

Апрельская конференция положила конец попыткам какого бы то ни было объединения с меньшевиками. О мартовском «объединительном угаре» говорилось много. Да и среди самих делегатов от Поволжья, Юга и Кавказа было несколько человек, представлявших объединенные организации. Но если раньше, при колебаниях части большевиков по отношению к войне, эта тенденция еще имела под собой определенную почву, то теперь такая почва была полностью ликвидирована. Хотя борьба с «объединенчеством» продолжалась и после апреля, прав был питерский делегат Иванов, когда заявил, что «объединительный угар под влиянием т. Ленина идет насмарку»[458]458
  См.: «7-я (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б)». Протоколы. С. 53.


[Закрыть]. Конференция постановила – «признать объединение с партиями и группами, проводящими эту политику, безусловно невозможным» и, наоборот, признала необходимым «сближение и объединение с группами и течениями, на деле стоящими на почве интернационализма».

29 апреля конференция, впервые после пятилетнего перерыва, выбирала новый – первый легальный – состав ЦК. С принятием резолюций разногласия по основным теоретическим вопросам были в значительной мере преодолены: раз есть решения, надо их выполнять. Но теперь, когда предстояло избрать лидеров, все прежние трения между «заграничниками» и «практиками», между «верхами» и «низами» вновь вылезли наружу.

Главное же – ослабление связей между региональными организациями в годы войны привело к тому, что делегаты одних регионов плохо знали лидеров других. Все это и объясняет тот факт, что на тайное голосование было предложено девять списков, «причем, – как указывалось в протоколе, – большинство без подписи».

Ленин поначалу предполагал включить в ЦК ядро прежнего Заграничного и Русского бюро, дополнив его партработниками с мест. В связи с этим он предложил расширить ЦК с 9 до 13 человек. Но большинство делегатов проголосовало против.

Тогда, дабы не оставлять выборы в поле кулуарных решений, Зиновьев предлагает перед голосованием открыто обсудить каждую кандидатуру, если этого потребуют хотя бы 10 делегатов. «Слышатся возражения против этого, – записано в протоколе, – ибо голосование покажет, какие товарищи больше всего известны и считаются дельными работниками». Однако большинством в два голоса предложение Зиновьева принимается[459]459
  См. там же. С. 207–208.


[Закрыть].

Началось обсуждение. Всего на тайное голосование выдвинули 26 кандидатур. Первая – Ленин. Его, а заодно и Зиновьева, принимают без обсуждения. А вот вокруг Каменева разгораются страсти. Напрасно Роберт Слассер пишет, что их разжег «дерзкий» и «неизвестный» Соловьев. Василий Иванович Соловьев был хорошо известен в партии по дореволюционной «Правде», в 1917-м он являлся членом Московского окружного комитета.

Напомнив об ошибках Каменева в 1915 году и в марте 1917-го, Соловьев сказал: «В нем нет той кристальности, нет той выдержки, которая требуются от вождя РСДРП. Поэтому считаю кандидатуру Каменева невозможной». Столь же открыто говорили делегаты и другим товарищам по партии все, что о них думали. Филипп Голощекин, указав на мартовские колебания Ивана Теодоровича, проходившего, судя по всему, по «ленинскому» списку, заявил: «Раньше т. Теодорович был видная фигура, но десять лет каторги и оторванность от партийной жизни наложили определенную печать, и человек не способен к работе».

Возникла опасность того, что чем более известен кандидат, тем вероятнее критика в его адрес. А в такой ситуации неизбежен разброс голосов. Трудно сказать, кто изначально фигурировал в «ленинском» списке. Но, оценив положение, Ленин, во-первых, включает в него Свердлова – явного лидера уральских делегатов (позднее он шутя заметит: «К счастью, снизу нас поправили»). А во-вторых, поддерживает кандидатуры Каменева и Сталина.

Отвечая Соловьеву, Владимир Ильич сказал: «В свое время поведение т. Каменева было осуждено ЦК… Нельзя из-за проступка, за который т. Каменев был уже привлечен к суду и достаточно оценен и осужден, нельзя возражать против его кандидатуры. Инцидент исчерпан». Что же касается споров при выработке нынешнего партийного курса, то они не только не вредны, но и полезны. «То, что мы спорим с т. Каменевым, – заметил Ленин, – дает только положительные результаты… так как дискуссии, которые веду с ним, очень ценны. Убедив его, после трудностей, узнаешь, что этим самым преодолеваешь трудности, которые возникают в массах»[460]460
  См. там же. С. 322, 323; Слассер Р. Сталин в 1917 году. М., 1989. С. 97—101.


[Закрыть].

Ленин взял слово и при обсуждении кандидатуры Сталина. В марте, вместе с Каменевым и другими товарищами, он допустил уже упоминавшиеся ошибки и колебания. Но после приезда Владимира Ильича, в статьях, опубликованных «Правдой» 11 и 14 апреля, Сталин стал переходить на позиции «Апрельских тезисов». В их защиту он выступил против Каменева и на самой конференции. Поддерживая его кандидатуру в ЦК, Ленин сказал: «Тов. Коба мы знаем очень много лет. Видали его в Кракове, где было наше бюро. Важна его деятельность на Кавказе. Хороший работник во всяких ответственных работах»[461]461
  «7-я (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б)». Протоколы. С. 323.


[Закрыть].

В результате тайного голосования, в котором участвовало 109 делегатов, в ЦК были избраны: Ленин (104 голоса), Зиновьев (101), Сталин (97), Каменев (95), Милютин (82), Ногин (76), Свердлов (71), Смилга (53), Федоров (48). Кандидатами в члены ЦК избрали пятерых. Первые два – Теодорович и Бубнов получили соответственно 41 и 32 голоса. Последние два – Глебов-Авилов и Правдин – по 18 голосов. Фамилию третьего, набравшего 20 голосов, установить пока не удалось.

Тот факт, что для прохождения в кандидаты оказалось достаточным 18 голосов из 109, свидетельствует о том, что избежать разброса мнений и оценок не удалось. Но даже столь минимального количества голосов не собрали члены последнего Русского бюро ЦК Шляпников, Залуцкий, Молотов и др. Не прошли и три женщины: Арманд, Землячка и Крупская.

30 апреля в 4 часа утра пением «Интернационала» конференция завершила свою работу. На состоявшемся вскоре пленуме избрали Бюро ЦК. Роберт Слассер привел достаточно убедительные доказательства создания такого органа. В него вошли Ленин, Зиновьев, Сталин, Каменев, со значительным отрывом опередившие при голосовании других цекистов. Стоит заметить, что попытки доказать, будто данное Бюро положило начало будущему Политбюро ЦК – неосновательны. Его функции были точно очерчены в одном из протоколов ЦК конца 1917 года. В связи с тем, что в ЦК входили руководители местных организаций, Бюро предоставлялось «право решать все экстренные вопросы, но с обязательным привлечением к решению всех членов ЦК, находящихся в тот момент в Смольном»[462]462
  Ленинский сборник. IV. М., 1925. С. 301; Протоколы ЦК РСДРП(6). М., 1958. С. 155, 157; Слассер Р. Сталин в 1917 году. С. 111–115.


[Закрыть].

Кстати сказать, об этом Бюро Ленин упоминает уже 10 мая в связи с переговорами с Троцким и «межрайонцами». Троцкий вернулся в Россию 4 мая и сразу вошел в Комитет «межрайонцев», существовавший в Питере с 1913 года. В составе этой группы РСДРП были Луначарский, Володарский, Урицкий, Мануильский, Юренев и другие старые социал-демократы, опытные публицисты, ораторы – представители той партийной интеллигенции, в которой так нуждались и большевистская пресса и организации. Тесные контакты с «межрайонцами» были у большевиков уже налажены. Но появление Троцкого поначалу насторожило.

Сам он позднее писал: «Ленин встретил меня сдержанно и выжидательно». И это было вполне естественно, если учесть, что за предшествующие 15 лет именно Троцкий являлся одним из главных противников большевизма в рядах социал-демократии. Написано об этом много. И, надо признать, что в ходе политической борьбы обе стороны наговорили друг другу массу обидных и оскорбительных слов.

Однако первые же выступления Троцкого показали, что по главным вопросам его точка зрения вполне совпадает с позицией большевиков. Он солидаризировался с ними 5 мая на заседании Петросовета. А 7 мая, выступая на конференции «объединенных социал-демократов», заявил: «Мы ставим себе ясную и определенную задачу – переход всей полноты власти в руки Совета РСД… Мы категорически отказываемся от всякой поддержки новому Временному правительству»[463]463
  Политические деятели России. 1917. Биографический словарь. М., 1993. С. 321.


[Закрыть].

Для Ленина политический блок или объединение никогда не были вопросами выяснения личных отношений или личных договоренностей между лидерами. Любое соглашение должно иметь принципиальную базу. И если таковая существует, то все прочее, «личностное» должно быть отброшено.

10 мая Владимир Ильич приходит на конференцию «межрайонцев», обсуждавшую вопрос об объединении с большевиками. Держался он чрезвычайно спокойно. А вот Троцкий явно нервничал. Ему, видимо, казалось, что вхождение в большевистскую партию, с которой он столь долго боролся, могут воспринять как «потерю лица». И он искал аргументы, чтобы как-то оправдать этот шаг.

Ленин записывает некоторые его фразы: «Русский большевизм интернационализировался. Большевики разбольшевичились – и я называться большевиком не могу… Признания большевизма требовать от нас нельзя». Устраивать с Троцким дискуссию о «разбольшевичивании большевизма» означало – переводить важное практическое дело в склоку. И Владимир Ильич набрасывает «от своего имени и некоторых членов ЦК» конкретные предложения.

1. «Объединение желательно немедленно». 2. «Межрайонцы» могут рассчитывать на место в Бюро ЦК, место в редакции «Правды» и два места в оргкомиссии по созыву в июле партийного съезда. 3. Внутри партии свобода дискуссии по спорным вопросам обеспечивается изданием дискуссионных листков и свободой дискуссии в центральном партийном журнале. Все это оказалось для «межрайонцев», как заметил Ленин, «приемлемо».

Объединяющиеся величины были несоизмеримы. Но умерить амбиции «межрайонцы» не смогли, и они приняли свою резолюцию, одобрявшую объединение «под знаменем Циммервальда и Кинталя» (правда, умалчивающую о сроках). Судя по всему, прошло предложение о том, что оно произойдет «не путем автоматического вхождения, а через Всероссийский съезд».

Настороженность к Троцкому со стороны ряда большевиков сохранялась. Но большинством голосов ЦК РСДРП одобрил предложения Ленина. 18 мая «Правда» их опубликовала вместе с резолюцией «межрайонцев» для обсуждения в среде «рабочих-интернационалистов». А Ленин сопроводил публикацию замечанием: «Политические резолюции межрайонцев в основном взяли правильную линию… При таких условиях какое бы то ни было дробление сил, с нашей точки зрения, ничем оправдать нельзя»[464]464
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 32. С. 112, 113; Ленинский сборник. IV. С. 301, 302, 303.


[Закрыть].

Во «Введении» к резолюциям конференции Ленин написал: «Положение неслыханно трудное… Не верьте словам. Не давайте увлечь себя посулами. Не преувеличивайте своих сил. Организуйтесь по каждому заводу, в каждом полку и в каждой роте, в каждом квартале. Работайте над организацией ежедневно и ежечасно, работайте сами, этой работы нельзя передоверить никому. Добивайтесь такой работой, чтобы полное доверие масс к передовым рабочим складывалось постепенно, прочно, неразрушимо. Вот основное содержание всех решений нашей конференции»[465]465
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 31. С. 455, 456.


[Закрыть].

Уже после конференции, готовясь к собранию петроградской организации и размышляя о новых формах организации и пропаганды, Владимир Ильич записал: «Как? Не знаю. Но знаю твердо, что без этого нечего и толковать о революции пролетариата». Ответ могла дать только практика. И еще он записал: «Максимум марксизма = максимум популярности и простоты… Именно марксизм – гарантия…»[466]466
  Там же. Т. 32. С. 442.


[Закрыть].