Текст книги "Сильвериум"

Автор книги: Владислава Черкашина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– И какие проблемы в твоей второй семье?

– У Ди проснулась индивидуальная сила. Мы совершенно не знаем как с ней управляться.

– Ну и какие проблемы?

– Ты меня не слышала что ли?! У нее сила появилась!

– Тише. Я не глухая. Что за сила?

– Что-то на подобии «землетряса». Чуть что ее не устраивает, тут же земля дрожит. Неужели ты не чувствовала в выходные подземные толчки? Об этом даже по областному телевидению говорили.

– Нет. В выходные я была немного занята.

Не устоит уточнять, что два дня просидела в астрале, общаясь с бабушкой и мамой. Мы пытались найти решение: как остановить неизбежное. Черные маги собираются в городе, полном смертных людей. А Светлых магов почти не осталось. Есть «вспышки», но они невероятно слабы. Причем, всюду. Словно по чьей-то указке (и мы даже знаем по чьей) рождения Светлых отслеживалось. Если находили потомственных, то убивали и родителей и дитя. Если «вспышки», то дезинформировали. И как оказалось, так было очень долго. Началось с тех пор, когда отец Анны еще был молод. А она славно продолжала его дело.

}– В таком случае, ты пропустила много интересного…}– Продолжал ворчать парень.}

}Но дальше слышать }его} я не могла. Меня отвлекло тревожное:}

– Мяу?

Барсик спрашивал: готова ли я к трансляции. Для подстраховки использовала заклинание невидимости, которое не раз выручало до этого. Невидима как для учителей, так и для одноклассников.

Вздохнула, словно не верю до конца, что собираюсь делать.

– Я готова.

Картинки города поплыли перед глазами. Наконец, все замерло и я увидела маму. Барсик принял свою обычную форму, при которой он приличный кот. Но он так же стал невидимым в буквальном смысле, дабы мама не засекла его.

– Витя? – Робко позвала мама.

Она стояла возле какого-то темного гаража. А вокруг элитные дома за высокими оградами. Впервые я могла видеть неуверенную, робкую маму. Она не просто волновалась, она боялась. Но с места не двигалась. Стойкий оловянный солдатик – вот кто моя мама.

Он осторожно вышел из тени. Я с трудом могла узнать в этом незнакомце родного отца. Так он изменился. Похудел. Под глазами мешки. В глазах почти что пустота. Усталость. Тревога. Смирение. Столько эмоций сменилось на его лице, пока мама просто уставилась в свои ноги. Словно ей было невыносимо видеть его.

– Что ты здесь делаешь? – Тихо спросил он.

– Ожидала увидеть пелену на твоих глазах, – взамен ожидаемого ответа, сказала она и подняла голову. – Но ты вменяем.

– И по-прежнему с синими глазами.

– Почему?

– Что «почему»?

– Почему ты так поступаешь с нами?

– Как именно, Кристина?

Мама вздрогнула от того, как он произнес ее имя. Никто никогда (из близких, родных и друзей) не называет ее полным именем. Всегда сокращенно – Тина. Если он использовал полную форму имени, это значит, что намеренно хотел показать насколько чужими они стали. Кажется, мама подумала тоже самое.

– Ты ведь следишь за нами через Барсика. Я это чувствую.

Он промолчал в ответ.

Она медленно вынула что-то из сумки. Я пригляделась и узнала кожаный чехол. Она принесла ему его фотоаппарат. Любимый, счастливый фотоаппарат, который сама же когда-то и подарила. Что она хотела ему этим сказать? Наверное, там на пленке какие-то особенные фотографии. При всем моем любопытстве, есть вещи, которые считаются святыми. Именно таким был папин фотоаппарат. Мама всем запрещала его трогать. Но она всегда возила его с собой. А теперь принесла ему. Интересно, они впервые встречаются? Или она только во снах безуспешно за ним гоняется?

– Зачем ты принесла его?

Он даже не сделал попытки взять аппарат у мамы.

– Он твой, – она вновь протянула ему камеру. – Возьми.

Папа молчал. Мама опустила взгляд на предмет в своей протянутой руке. О чем она думала? Чего ожидала от этой встречи?

– Возьми его.

– Он больше не принадлежит мне. Не этому мне. А тот – из прошлого – его больше нет.

– Но твои глаза все еще синие.

Слабый протест.

– Я – другой, – с нажимом произнес отец. – Уходи.

Мама не шелохнулась.

– Я ведь просил тебя, – папа перешел на быстрый шепот. – Сколько раз, сколько ночей, я умолял тебя, – в порыве он сжал ее плечи и встряхнул. – Не гонись за мной! Живи дальше. Забудь о том, что было. Представь, что я мертв.

– Я… – Ее голос дрогнул. – Я не могу.

Мама плакала. Очень тихо. Очень безнадежно.

Он отпустил ее так же быстро, как и схватил. Ее голова была низко опущена, она не могла видеть его взгляда. А мы с Барсиком могли. Это был взгляд полный боли и чего-то еще… Во всяком случае, такой взгляд совершенно противоречил тому, что он говорил.

Вдруг фотоаппарат выпал из ее руки и громко шлепнулся между ними. Никто не пытался его поймать. Вот черт. Жалко все-таки. Техника высококачественная, чувствительная.

Мама обхватила себя руками, так и не поднимая головы.

– Вернись, – шепотом попросила она.

– Я не могу, – он ответил честно, закрыв глаза. – Не могу.

Не понимаю. Она стояла с опущенной головой. Ну почему, почему бы не поднять голову и не посмотреть на него?! А ведь даже в его голосе слышалась боль! Он не хотел быть там. Я видела по его глазам как сильно ему хотелось ее обнять.

– Я говорил тебе, держись в Свете.

– Ты тоже Светлый!

– Нет. Может, глаза мои не изменили цвет. Но я – во Тьме.

Из дома за его спиной послышался детский смех. Мама дернулась и подняла наконец-то голову. Да только он успел сделать лицо каменным.

Вдруг, на крыльце появилось две девочки лет пяти и семи. Мама увидела то же, что и я. Они как две капли, были похожи на отца. На моего отца!

Я.

В.

Шоке.

Лучше не скажешь. Страшно подумать, что может чувствовать мама. Ей всегда хотелось иметь больше одного ребенка. Но кроме меня, им так никого и не удалось родить. А тут аж целых двое! Как он мог? Это не просто предательство. Да его убить мало!

– У нас гости? – Следом за смеющимися девочками, вышла молодая женщина. Она пристально посмотрела на маму и от увиденного на ее лице расползлась наглая ухмылка. – Ты не говорил, что мы ждем гостей.

– У нас нет никаких гостей, – тоном, не терпящим возражений, отчеканил отец. – Возвращайся в дом, Белла.

Белла?!

– Идемте крошки, – проворковала та, – папочка не в духе.

Папочка?!

Поражаюсь, как еще Барсик не стал видимым и не кинулся на предателя. Я бы уж точно разорвала его на мелкие кусочки.

Но мама не сделала ничего.

Я думала, увиденное убьет ее. Как минимум.

Но нет. Даже наоборот. Ее плечи неожиданно расправились, спина выпрямилась. Она гордо подняла подбородок. Остатки слез, влажные дорожки стремительно высохли. Несколько секунд мама смотрела на него. Барсик немного передвинулся. Я могла видеть ее взгляд, но совершенно не могла понять, что он значит. Точнее, не хотела верить.

Мама с ним прощалась.

Навсегда.

Затем она резко развернулась и пошла твердой, уверенной походкой. Барсик замер, когда мама проходила мимо. Но по ней видно – вряд ли она вообще различала куда шла. Все ее силы уходили на поддержание мнимого спокойствия.

Все-таки жаль, что она не видела папиного взгляда. Камня как не бывало. Он сам – одно сплошное горе. Он даже сделал неосознанный шаг за ней, но потом резко замер, словно натолкнулся на стеклянную стену.

Не думаю, что папа с этой Беллой по великой любви. «Т. П. З.» может быть только одно. И оно у него с мамой. Белла – явная, огромная ошибка. Девочки, конечно, перебор не хилый. Может, его заставили? Может, сделали искусственное оплодотворение. Я читала. Такое вполне можно провернуть. Ну не может человек с таким взглядом, такой мукой во всем теле, хладнокровно бросить любимую жену и дочь. Я не верю. Даже если я ему по барабану, маму он точно любит.

И мама не должна его бросать, не должна сдаваться. Нужно ее убедить. Готова поспорить, теперь она точно «сложит ручки» и мы уедем куда-нибудь в Караганду. И никогда не вернемся.

Никогда – вообще плохое слово, когда дело касается семьи.

Глава 8. Землетряс.

Барсик сам выбросил меня из своей головы. Так я вернулась в класс, не покидая его.

Я безучастно оглядела одноклассников. Вот сидит кучка бестолочей, слушает то, что большинству из них вряд ли пригодится в жизни. А в моей маленькой семье только что произошла судьбоносная драма. История меняется на глазах. Но только учебники делают ее скучной историей. Безэмоциональной, чужой. В то время, как эмоций хоть через край.

И судя по легкому землетрясению, не у меня одной.

Колебания повторились.

– Теперь видишь? – Спросил Илья.

– Что же ее расстроило?

– Сейчас ее может расстроить абсолютно все. Даже прыщик на ноге.

– Прыщи – всегда не приятно.

– Но она не простая девчонка. Мы все выходные с ней бились. Не знаем как помочь.

– А что говорит Анна?

– А что она может сказать? – Фыркнул Илья, будто они не заглядывают той в рот. – Ее нет в городе. Она уехала ненадолго.

Теперь хотя бы понятно почему мама вдруг решилась на встречу с отцом. Он не под столь сильной защитой, как обычно.

Наконец, преподаватель тоже заметил, как прыгает ваза на столе. Одноклассники запаниковали. Но мудрый человек – учитель – резко прекратил истерию и направил всех к пожарному выходу.

В считанные секунды на площадке перед школой выстроились классы: от мала до велика. Быстрая перекличка по журналу.

– Сидорова?

– Ее не было.

– Болеет.

Класс действительно был сегодня полупуст.

– Фролов?

– Здесь.

– Игорь Фролов?

– Его сегодня не было.

– Он заболел.

Пока я пыталась разглядеть кто кого выгораживает, особенная троица слегка отделилась от остальных. С двух сторон к ним подошли два парня. Я так понимаю, один из девятого класса, а второй – из одиннадцатого. Стараясь быть незаметной, я чуть-чуть к ним приблизилась. Но так, чтобы не вызывать подозрений. Хотя, о каких подозрениях может идти речь? Они – «вспышки», а я – потомственная.

– Где Ди? – Спросила Юля у одного из них. – Ей вообще как-нибудь возможно помочь?

– Мы уже все испробовали, – вздохнул младший парень.

Я подумала о силе кольца. Но для кольца нужна полная десятка. Посмотрим кто у нас есть: неуравновешенный землетряс – Диана, Дима, Соня, Юля, Илья, Игорь, я и Петя. Не хватает двоих. Надо их найти.

– Анна возвращается, – в мои мысли вмешался тревожный голос десятого (Пети). – Только она сможет помочь Ди.

Сомневаюсь.

– Хоть бы, – вздохнула Соня. – Мне очень жалко ее. Она так мучается.

– А по-моему, – фыркнул Дима, – она просто бесится с жиру.

– Не говори так, – осадила его Юля. – Ты не знаешь какого ей сейчас.

– Можно подумать, ты знаешь.

– Мы – девушки – лучше друг друга чувствуем.

Дальше я не стала слушать. Нет смысла. Полный бред. Дианы не было среди собравшихся учеников – это главное. Где она – вопрос для решения. Где еще двое – новый, более сложный вопрос.

– Бабушка?

Знаю. В такие моменты всегда нужно терпение. Но его-то как раз у меня нет.

Я расстелила карту страны на журнальном столике. Сама уселась на корточки перед ним. Барсик с интересом наблюдал с дивана, лежа позади меня. Мама домой пока не вернулась. И раз уж была возможность, я хотела по-тихому сама все выяснить у старушки.

– Это для кого я вдруг стала старушкой?

– Бабушка!

Она не представляет, с каким облегчением я приняла ее голос в голове.

– Надеюсь, у тебя все хорошо?

– Если ты о здоровье, то не жалуюсь.

– Мне нужна твоя помощь.

Ну да, знаю. Мы такие. Сразу быка за рога: отдельно копыта, отдельно сало.

– Чем же я могу быть тебе полезна?

– Я хочу найти пятого и шестого из моего десятка. Но, как ты знаешь, заклинания поиска редко срабатывают у меня. Я даже носки по утрам не могу найти!

– Ха-ха, - бабушка залилась только ей свойственным смехом. – Поразительно как ты похожа на отца.

Упоминание о нем странно отозвалось во мне. Я не стала ей ничего рассказывать. Пусть мама сама поплачется. Бабушка сможет ее успокоить, я – нет

– Так ты мне поможешь?

– Конечно, родная.

Позор. Я не заметила как она появилась. Бабушка с улыбкой открыла объятия, я подскочила и тут же обняла ее. Она была реальной. Со своим вечным лавандовым ароматом.

– Уф, ты такая сильная, – она слегка отстранила и внимательно оглядела. – Мне кажется, или ты подросла?

– На пару сантиметров, – смущенно ответила я.

Ее взгляд перешел на стол и она отпустила меня.

– Итак. Ты хочешь найти двоих.

– Точно.

– Зачем?

– Я хочу объединить кольцо.

– Разве мама не говорила тебе, что это опасно?

– Нет, – я растерялась. – Она говорила, в кольце мы становимся в сто крат сильнее.

– Это верно. Но неправильно использованная сила может больно ударить.

– Ты это про Анну?

– Я рада, что между вами, девочками, нет секретов. Разумеется, я про нее. После того, как она стала Черной, их кольцо распалось.

– Я знаю.

– А о том, что в итоге выжили только твои родители и она, ты знаешь?

– Не-ет. Как так?

– Когда кольцо распадается, в живых остаются только потомственные.

О Боже. Из всех мне знакомых из моего десятка, потомственные только Игорь и я.

– Они умирают?

– Не буквально. Но лишаясь сил, сходят с ума. В конечном итоге, кончают с собой. Я предупреждала Тину, когда объединяли кольцо. Говорила ей какие могут быть последствия, когда в кольцо потомственный Черный маг. Даже если на тот момент она была Светлой.

– Тогда почему они в итоге объединились?

– Дело в том, что твоя мама и Анна были лучшими подругами. Пока все это не произошло.

– Но мама говорила, что лучшей подругой Анны была какая-та Саша.

– Все верно. Их было трое. Саша – «вспышка». Они дружили с первого класса. Кстати, – бабушка указала на любопытного кота, – Барсик – подарок Анны. Последний добрый поступок.

Я удивленно уставилась на кота. Он прекрасно слышал весь разговор. Но вдруг намеренно стал вылизывать себя, будто его ничего не волновало.

– Почему мама оставила его?

– Потому что друзей просто так не забывают. А, возможно, и потому, что Барс – остаточная информация о Саше.

– В смысле?

– Я не уверена до конца. Но готова поставить свою кандидатскую против того, что перед нами сидит следующее воплощение их подруги.

– Думаешь, – я с сомнением перевела взгляд с кота на бабушку, – наш кот – мамина заколдованная подруга?

– Следующее воплощение, дорогая, – бабушка погрозила пальцем, – это другое.

– Надеюсь, ему не взбредет в голову дружить с Анной.

Кот недовольно фыркнул.

– Ты получила ответ. Он очень верный. Такой была и Саша.

– Но она была «вспышкой», – напомнила я.

– И что?

– Разве такое возможно?

– Не забывай, родная. У тебя на диване сидит «последнее доброе дело». Разумеется, возможно. – Бабушка вновь обратила взор на журнальный столик. – А теперь, пожалуй, приступим к тому, для чего ты меня вызвала.

Я все еще пребывала в смешанных чувствах относительно кота и прочих новостей. Но старушка уже уселась перед картой. Она деловито оценила выбранные мною заклинания поиска. Возможно, неплохо. Но она – компас – от Природы. В этом ее дар, ее индивидуальная светлая сила. Бабушка всегда говорит: люди – не иголки, их проще найти в стогах сена.

Полчаса спустя я активно строчила под диктовку. Бабушка все выяснила: Пятый – парень по имени Макс, учился во Владивостоке, но старушечка пообещала доставить его к нам. А вот дальше дело пошло хуже. Шестая. Оказывается, она умерла в детстве. Якобы несчастный случай. Но если учесть, что Макс в сущности – такая же слабая «вспышка», как и остальные, то вряд ли с Шестой случился инцидент.

Я не могла смириться. Нас всего девять! Что мы можем против сильных мира сего. Кажется, я готова опустить руки и пустить все в самотек.

– Нельзя сдаваться, родная, – бабушка приобняла меня и встряхнула. – Нельзя сдаваться.

– Скажи это маме.

– А что такое?

– Она нашла папу.

– Разумеется. И что?

– То есть, ты знала?

– Конечно, мы знали, что он здесь. Им удалось встретиться? Он заколдован, как мы и думали? – Бабушка тревожно вглядывалась в мое лицо, ища ответы.

– Они встретились сегодня.

Не знаю, как рассказать ей правду. Она, конечно, уважает и по-своему любит папу.

– Он не заколдован.

– О-о-о-о, – выдохнула старушка и крепче сжала мои плечи. – Что еще мама тебе рассказала?

Я покосилась на кота.

– Прости.

– Ничего. Мы с Барсиком подглядели. Мама, как видишь, еще не вернулась домой.

Бабушка тревожно оглянулась. Словно только сейчас поняла где она, сколько времени и который час. Затем посмотрела на кота.

– Что случилось?

– Он прогнал ее. Нас.

– Он точно не заколдован?

Я не выдержала и вскочила на ноги.

– Нет. Он не заколдован. Более того, у него две дочери от Беллы – младшей сестры Анны! – Я ойкнула, меня вдруг осенило. – И мамы.

Бабушка тяжело закрыла глаза. Не менее тяжелый вздох вырвался из самой глубины ее души. Почему женщинам в моей семье так не везет?

– Но дедушка точно заколдован, – быстро вставила я.

– Откуда ты наешь? – Севшим голосом спросила она, медленно открыв глаза.

– Мы столкнулись с ним.

– Мы?

– Я и мой друг. Он тоже потомственный. Восьмой, вообще-то.

Бабушка что-то быстро прикинула в уме. И горько хмыкнула.

– Сын Анны.

– Откуда ты знаешь?

– Я все-таки ученый, родная. Исследователь. Мне положено это знать.

– Но, бабушка… Как же так?

Старушка не спеша поднялась на ноги.

– Надеюсь, родная, я смогла тебе помочь. – Она стойко встретила мой взгляд. Все-таки мама – ее полная копия. – Я бы с радостью еще осталась, но боюсь мне пора. Есть другие дела, требующие моего присутствия.

– Привет твоему шаману.

Она согласно хмыкнула, кивнув головой. Перед тем как исчезнуть, она еще раз взглянула на кота. И в ее взгляде таилась тревога. Совершенно мне не приятная тревога.

Настало время навестить нашу секту.

– Ты со мной согласен, Барсик?

– Мяу?

Я бы перевела его ответ, вроде как: а должен ли?

Сколько себя помню, у нас был этот кот. Он – часть нашей семьи. Что еще раз подтверждает слова бабушки. Хотя я всегда знала, что наш хитрюга особенный.

Я легко нашла ее.

Диана стояла недалеко от того места, где не так давно мы встретили заколдованного мага. Она была в соседнем здании.

Одна.

Мы переглянулись с Барсиком. Он, как и я, как и все мы, спокойно чувствовал концентрацию энергии, по которой можно определить не только ее обладателя – Светлого или Темного – но, очень часто, знающие люди могут вообще назвать имя. Я еще не маг, я только учусь. Но энергетическая чувствительность передается с молоком матери.

Девушка постепенно успокаивалась. Об этом и земля говорила. Дрожь прекратилась.

В два шага мы очутились на шестом недостроенном этаже. Вот их настоящее убежище. Прохладно, конечно. Но в целом сносно.

Диана сидела в углу. Вид затравленный. По ходу, она на краю тотального «сноса крыши». Барсик учтиво стал невидимым. Я осторожно вошла, но внимания не привлекла.

– Привет.

Создание из угла резко подняло голову. Тушевые подтеки, опухшие веки. Мрак.

– Ты кто?

– Я – новенькая. Учусь вместе с Юлей, Соней и Ильей. И Игорем.

Она внимательнее пригляделась ко мне.

– Я – Первая, – наконец сообщила «новость». – А ты какая?

– Девятая. – Девушка шмыгнула носом. – Потомственная.

– Я вспомнила. Соня про тебя рассказывала. Она тебя побаивается.

– А что говорит Анна?

Я, наверное, повторяюсь и мучаю напрасно всех и каждого, задавая один и тот же вопрос. Но фишка в том, что мне важен ответ.

– Мы про тебя с ней не разговаривали.

Отлично. Она не подозревает, что я могу быть угрозой. Интересно, а можно объединить кольцо из девяти? Вряд ли кот пойдет за десятого. Во-первых, он не из моего десятка. А дальше по мелочи. В конце концов, он – кот.

– Что она говорит о тебе?

– Говорит, что нужно подождать. Со временем я привыкну. – Она не верила наставнице. – Но как я могу привыкнуть? Стоит слегка расстроится, как земля под ногами тут же все воспринимает. Мой дом чуть не рухнул в воскресенье, потому что я разозлилась на Димку.

– А из-за чего ты на него разозлилась? Я думаю, если каждый раз анализировать корни изменений твоего настроения, то можно избежать катаклизмов.

– Возможно, ты права. – Она задумалась над моими словами (спасибо папе – психологу). – Димка укрывал у себя Игоря на выходных. Тот пришел к нему в пятницу вечером. Оказывается, он – потомственный. Как ты. Он был потрясен: его родители – не его родители, его брат-двойняшка – не его брат. Плюс ко всему все три неиндивидуальные способности валом навалились. Шестнадцать лет он был совершенно обычным и, вдруг, ни с того ни с сего стал собой настоящим… Только он не уверен: какой он – настоящий?

Я слушала ее, ловя каждое слово. Я никогда не знала, что значит быть обычной. Можно только догадываться насколько Игорь дезориентирован.

– Но почему ты разозлилась на Диму?

– Я предложила сразу все рассказать Анне. Ведь теперь нас не шестеро, а семеро!

– Дима был против?

– Нет. Против сам Игорь. А Димка его поддержал. Это меня и разозлило. Раньше во всех спорах он всегда поддерживал меня. А тут – впервые – из-за друга встал против меня.

Мы обе почувствовали как завибрировали стены.

– Ти-и-ише, – сладким голоском, каким разговаривают с умалишенными или маленькими детьми. – Все в порядке. Дима все еще твой лучший друг.

– Он не просто мой друг, он мой парень!

Потолок пересекла паутинка трещин. Барсик настороженно зарычал. Диана нахмурилась, прислушиваясь. Кот стал видимым. Точнее, барс.

– О Боже, – пропищала она.

– Не бойся, – поспешила успокоить. – Это мой домашний кот.

– Домашний?

– Да. Его зовут Барсик. На самом деле, он волшебный кот. Дома он в миниатюре, а на природе, – я лукаво прищурилась на котяру, – предпочитает быть в полный рост. Не бойся. Он не кусается. Можешь даже его погладить.

Диана продолжала опасливо на него пялиться. В итоге, Барсик не выдержал первым. Прямо на ее глазах он превратился в домашнего кота. И с хвостом «трубой», пританцовывая, подошел к ней ластиться.

– Мяу?

Всего мгновение девушка в замешательстве смотрела на кота, но долго не выдержала и протянула руку. Он принялся радостно мурчать и гладиться. Да. Наш кот всегда умел очаровывать. Особенно женщин.

Стены перестали дрожать. Диана даже заулыбалась.

– Он такой милый.

– Да. – Я закатила глаза. – Ты еще по утрам его не видела, когда он думает, что он – будильник.

Девушка засмеялась и поднялась на ноги, взяв кота на руки. Он продолжал ласкаться.

– Родители запрещают мне иметь домашнее животное. Даже рыбок.

– А тебе всегда хотелось.

– Ага. Но у папы аллергия на кошачью шерсть и собачий подшерсток. – Она судорожно вздохнула. – Так и живем.

Так и хотелось сказать ей: «не плакай». Но мы не в социальных сетях.

– Послушай, Диана, – я решила, время настало. – Я думаю, Анне действительно лучше не знать, что Игорь открыл в себе.

– Почему?

Ее удивление было настолько искренним, что у меня появились сомнения. А тех ли союзников я выбираю.

– Ты ей доверяешь?

– Мы знаем ее с детства. Конечно, мы ей доверяем.

– А я – нет. Возможно, потому, что знаю лучше.

– Что ты хочешь этим сказать?

Она нахмурилась и сжала кота, чего он не любит. Недовольно крякнув, Барсик спрыгнул с ее рук и уселся позади меня. Разумеется, что может быть важнее помятой шерсти его лап? Конечно, сперва нужно всего себя вылизать. «И пусть весь мир подождет», как говорилось в какой-то рекламе.

– Мне кажется, на слово ты мне не поверишь, да? Тебе нужны доказательства. У меня дома есть книги. Если позволишь показать хотя бы одну из них…

Девушка быстро и коротко кивнула.

– Я не хочу делать не верных выводов. Как с Игорем.

Глава 9. Книга.

– Илья, – позвала я, – собери всех.

– Зачем?

– Нужно прояснить кое-что.

– Где собрать?

– Где вы обычно собираетесь.

Диалог произошел пока мы с Барсиком бежали домой.

К нашему великому удивлению, в гостиной была бабушка. Она склонилась над картой, все еще распростертой на журнальном столике. Короткие белые волосы обрамляли лицо, делая ее моложе своих лет.

– Что-то ищешь?

Она посмотрела на меня так, словно до конца не видела. Или видела, но мыслями была очень-очень далека.

– Точнее, нашла.

Я вопросительно подняла брови. Интересно, она долго будет говорить загадками?

– И что же?

– Тина все еще не вернулась домой, – между тем заметила бабушка.

– В этом нет ничего странного. Она на работе.

– Родная, за те дни, что вы здесь, она ни минуты не работала по специальности.

Теперь моя очередь хмуриться.

– Что значит не работала?

– Вся ее работа здесь в поисках твоего отца. Она его нашла, как я понимаю. Из твоего рассказа следует, что встреча прошла не гладко. Следовательно, она должна была вернуться домой, собрать вещи и отправиться дальше.

– Куда? Мы с ней не обсуждали ничего такого.

– Дальнейший ваш путь – это «план Б»: собрать всех Светлых магов, объединить и постараться помешать Анне собрать печать.

– Собрать? Как пазл?

Бабушка согласно хмыкнула.

– А разве она не рисуется самим магом?

– Нет. Нужно найти ее части. Периодически они сами возникают в хаотичных местах.

Почему-то в моей голове пронеслось воспоминание. Коробка. Папина записная книжечка. Миниатюрная карта.

– Как думаешь, Белла и Кира состоят в Черном кольце?

– Возможно.

– Как жаль, что мы не можем объединить кольцо Света…

По лицу бабушки пробежала тень.

– Ведь нас всего девять, – как ни в чем не бывало, закончила я. – И то, нас будет девять, если мы найдем Пятого целым и невредимым.

– Ты знаешь где он.

– Да, потому что ты его нашла. Но телепортировать его я не смогу.

– Хочешь, чтобы это сделала я?

– Если честно… Не знаю. Можно ли сделать кольцо из девяти?

– Нет. Только из десяти… Но я очень кстати обнаружила Одиннадцатого.

– Как это? Разве такое возможно?

– Это случается очень редко. Когда перевес сил не равный. Помнишь, историю Сильвера? Их ведь было одиннадцать. Десять заперло его.

– Но где ты взяла Одиннадцатого? – Я не верила своим ушам.

– Случайно. Осматривала его лодыжку и обнаружила метку.

Радости, заполнившей все мое существо, не было предела. Мы сможем объединить кольцо, победить Анну и не допустить возвращения Сильвера.

Я посмотрела на настенные часы. Ребята, наверное, уже заждались. Обернулась к бабушке, которая опять склонилась над картой.

– Что ты ищешь?

– У твоего отца была карта. Я пытаюсь найти, где она сейчас… Но что-то не получается.

– А что за карта?

Барсик сел у ряда коробок, среди которых была и та, где лежали папины вещи.

– На ней были отмечены точки, где обнаружены части печати. А так же, возможное расположение других частей.

– Как думаешь, где может быть карта?

– В его записной книжке, с которой он никогда не расставался.

Я подошла к коту, но наклонилась к другой коробке. Выудила оттуда книгу с кратким изложением истории ворожей и ведунов России.

– Ты куда-то опять уходишь?

– Да, мне нужно встретиться с одноклассниками. «Вспышками». И, надеюсь, одним потомственным.

– Погоди, родная, – бабушка протянула мне руку, на раскрытой ладони лежало красное кольцо. – Это оберег. На всякий случай.

– Вряд ли они вздумают магичить против меня. Они не знает даже элементарных заклинаний. – Я позволила надеть ей кольцо мне на палец. – Но все равно, спасибо.

– После того, что ты им расскажешь, вполне вероятно, они будут растеряны. Они доверяют Анне, они знают ее. А тебя – нет. Поэтому осторожность никогда не помешает.

– Ага. Хорошо.

На самом деле, мне не хотелось уходить раньше нее. Я хотела взять записную книжечку с картой. Не то чтобы я не доверяла родной бабушке. Просто так мне было бы спокойнее.

– Не стоит медлить, – деловито заговорила бабушка. – Когда ты хочешь объединить кольцо? Сегодня?

Я застыла в нерешительности.

– По правде говоря, сегодня я собиралась только рассказать им все. В конце концов, ты права. Мы знакомы меньше недели. Вряд ли они поверят мне сразу.

– Хорошо, родная. В таком случае, я забираю Пятого и Одиннадцатого. Поддержу их у себя, пока ты не будешь готова.

– А ты поможешь мне?

– Разумеется. И я очень надеюсь, скоро Тина вернется домой. Три поколения одной семьи сильнее, чем два.

Я согласно кивнула. С обнадеживающей улыбкой бабушка исчезла. А я опрометью кинулась в папину коробку. Перевернула ее, вывалив все на пол. Книжечки не было. Но вот карта… Она, вероятно, завалилась на дно, потому сейчас была почти на самом верху кучи. Не знаю, куда могла деться книжка, но карта есть и это уже хорошо.

Я прибежала на место, как и договаривались, но кроме Ильи, никого не было.

– Где все?

Парень пожал плечами.

– Я же просила всех собраться.

– Уже вечер.

– И что?

– Сегодня в Доме Пионеров дает концерт наша любимая рок-группа. Все там.

– А ты не мог мне об этом сказать?

Я чувствовала себя бестолково. Стоять посреди недостроенных домов, когда во всю валил снег. Крупные теплые хлопья. Они ложились и не успевали таять. Вероятно Илья долго ждал меня, так как его плечи уже обросли белоснежными пагонами.

– Не понимаю, – я досадно вздохнула, – ты мог мне телепатически все сказать.

– Но не стал, – опять небрежное пожимание плечом. – Просто все так напряжены последние дни. А тут Петруха вспомнил про «Черных магов». И они все тут же свалили туда.

– Про кого он вспомнил?

– «Черные маги» – наша любимая рок-группа. Когда их слушаешь, забываешь обо всем. По-настоящему получаешь удовольствие.

Я недоуменно уставилась на него. Он – чокнутый? Никто не будет так называть рок-банду, не имея для этого серьезных оснований.

– Если ты свободна, можем сходить.

– Ваши родители спокойно вас отпускают на такие мероприятия?

– Брось. Они не так часто приезжают.

– А как часто?

– Ну-у-у, были в прошлом году раз. Тогда мы в них и влюбились. Вообще, они крутые.

– Пользуются популярностью у молодежи, или у взрослых тоже?

– Я не видел ни одного старичка, но мы пока мы тут с тобой топчемся, они уже во всю отжигают. Может, пойдем? Серьезно. Тебе понравится.

– Не сомневаюсь, – пробурчала я, позволив парню вести.

Мы вошли в клуб и я плотнее прижала к себе сумку, где лежала книга. Не смотря на холл, сохраненный в советском стиле, общий зал был немного видоизменен. Все выглядело современно. Но вряд ли окружающие замечали это. Внимание всех и вся было целиком и полностью приковано к сцене.

Четыре мужика (всем под тридцать) явно застряли в детском возрасте. Они корчились, прыгали, кричали, что есть мощи. Два солиста – один с гитарой. Тот, что без гитары, был явно под действием какого-то наркотика. Барабанщик. И еще один гитарист – в своем роде музыкальный солист. В звучавшей песне больше преобладала именно его игра.

Илья первым разглядел своих товарищей. А я с трудом различала сцену. Стояла тьма, не считая софитов. Одноклассник не забыл утянуть меня с собой.

Зал выглядел так: вход сверху, а дальше как в кинотеатрах бывает – спуск вниз, к сцене. При этом, дорога шла вдоль рядов кресел, где уже не танцующие подростки предавались другим утехам.

Меня затошнило. Честно. Не так должно быть. Не так «грязно» и омерзительно.

«Вспышки» прыгали в нескольких метрах от сцены. Сумасшедше кричащий солист чаще всего смотрел прямо на Диану. И она прям кайфовала. Может, она тоже под дозой? Да нет, ей просто льстит его внимание, она в нем купалась.