Текст книги "Другие возможности(СИ)"

Автор книги: Владислав Жеребьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Жеребьёв Владислав Юрьевич
Другие Возможности

На эту поляну я выходил уже третий раз, и это начинало раздражать, если не сказать больше. Еще немного, и терпение мое закончиться, а что делать дальше, я даже приблизительно не представлял. Нет, я, конечно, помнил еще с глубокого детства как ориентироваться в лесу. Можно по мху, который растет на северной стороне дерева, можно по солнцу, можно по звездам… тьфу. Я в сердцах плюнул на ближайшую кочку. Только по звездам еще и ориентироваться! Не хватало еще остаться в ночном лесу, хотя, судя по всему, к этому все и шло.

Очевидно, я заплутал, и заплутал основательно. То ли на солнце я смотрел не слишком внимательно, то ли мох был не очень моховым и рос не как в учебниках природоведения учили, но все мои былые знания ни к чему не привели, а когда я начал нарезать круги по лесу, то и дело возвращаясь на одну и ту же поляну, выводы напрашивались сами собой. И самое примечательное, что грибов-то я не набрал. Так, одни сыроежки. Оказавшись на своей "любимой" поляне в третий раз я устало опустился на землю, прислонившись спиной к стволу дерева и нашарив в кармане камуфляжной куртки пачку сигарет, закурил.

В принципе, я никогда не был заядлым грибником, скорее наоборот, предпочитал тихий и уютный домашний образ жизни. Жил, работал, периодически выбирался в киношку, но чаще засиживался в своей квартирке за кружкой кофе и хорошей книгой, или с азартом играя в расхваленные приятелями компьютерные игры. Приключений мне в свое время хватило, даже с избытком. Служба в армии была тому подтверждением, постоянно напоминая о себе наколкой "За ВДВ" на руке и голубым беретом в шкафу. Вот там была и беготня и войнушка, и вечные приключения к месту и не очень. Хватило с избытком. До сих пор не могу понять любовь взрослых, отслуживших армию, дядечек, играющих в военных игры типа Страйкбола или упоённо скачущих по лесам в образе викингов, прости господи. Сразу наклевывается подозрение, что они по армии явно не доиграли, а вот я накушался, спасибо!

Лесные созерцательные прогулки не входили в десятку моих любимых занятий, но так уж карта легла, на самом деле. В один прекрасный момент я сел и решил, что пора что-то в жизни менять, а то грозящий сколиоз и пивное брюшко уже начинали конкурировать в моем теле, стремясь, обогнать друг друга. Фитнес я отбросил сразу, банально зажав денег, которые откладывал, кстати, на новый ноутбук. Подвижные страйкбольные игры и различная ролевая ерунда как-то никогда особо не интересовала. Там нужна была серьезная дорогостоящая снаряга, полное отсутствие обязательств и масса свободного времени. Ничего такого в моем арсенале никогда не водилось и, поэтому эта идея тоже была выброшена на свалку. Так же были отсеяны прыжки с парашютом и скалолазание. К этому нужно было готовиться, профанам там не место. Не соблазняли меня турпоходы и велосипед. Последними тремя пунктами оставались охота, рыбалка и собирание грибов, тем более, грибной сезон был в разгаре. Охоту тоже пришлось отбросить, ну не люблю я в зверушек стрелять. Почему-то каждый раз, при упоминании охоты, мне приходит на ум бородатая хохма про старого охотника, которому периодически сниться дичь, отстреливающаяся…

Рыбалка тоже внесла некоторый сумбур в размышления. Рыбных мест я не знал, а идти и удить наугад не особо хотелось. Вот с грибами – это другое дело. И отдых, и развлечение, и свежим воздухом подышать. Остановившись на этой идее, в первую же субботу, встав пораньше, надел старый армейский камуфляж, который по случаю прихватил, помимо дембельского, еще в далекие времена, напялил видавшие виды берцы, кепку. Собрал небольшой рюкзак, куда отправилась пачка печенья, универсальный столовый набор, включающий ложку, вилку и ножик, сам перочинник с семью лезвиями, мобильный телефон, бутылка воды и средство от комаров. Подумав еще немного, закинул в рюкзак аптечку и бодрым шагом отправился на вокзал. Не было у меня только корзинки, но волевым решением постановил для себя собирать грибы в большой полиэтиленовый пакет. Мол, на первый раз и так сойдет, чего рисоваться– то. Вот если понравиться, можно будет и коробом каким обзавестись. Опять же, зимой грибочков потрескать соленых да с картошечкой – благодать!

Проехав в электричке с полчаса, я вышел на знакомом с детства полустанке, куда еще маленький с родителями ездил по грибы, и уверенным шагом направился в лес, насвистывая, так запавшую мне в голову тему из "Полета дракона", а так как ни слуха ни голоса я отродясь не имел, то понять, что за песня, мог только исполнитель, то бишь я.

Щелкнув зажигалкой, я закурил и посмотрел на часы. Дело шло к вечеру, я устал, вспотел и вообще был не в настроении. Да и сидеть было неудобно. Поискав глазами более удобную подпорку, я с удовольствием отметил торчащий посреди поляны плоский черный валун и с готовностью, достаточно резво, даже не поднимаясь на ноги, прямо на четвереньках перебрался по пружинящему мху к нему. Камень приятно холодил, мох был мягким и сухим, и стремительно навалившаяся дрема, в купе с тишиной леса, откинула меня в некоторое забытье, почти дрему. Я помотал головой, отгоняя сон и докурив, поискал лужицу или влажное место, где мог бы затушить окурок, но кроме гладкой поверхности камня ничего не попалось и я, не раздумывая, впечатал тлевшую сигарету в него.

Полежав на спине с минуту, я попытался понять, куда делся этот камень. Поляна та же, время на часах тоже… Даже тлеющий окурок в руках и уже успел обжечь пальцы. Черт!!! Камня нет!

Я вскочил и запрыгал по поляне, тряся рукой и кляня, на чем свет стоит, свою способность ориентироваться, окурок, лес, обожженную руку и все грибы скопом. Проскакав так с минуту, я достал из рюкзака стоявшего неподалеку аптечку и с молчаливой обреченностью залепил ожог пластырем, предварительно обработав мазью от ожогов.

Повозмущавшись про себя еще несколько минут, я еще раз убедился, что валун исчез из поля зрения и вздохнул. Мало того, что заблудился, так еще и чертовщина какая-то началась. Это от усталости и стресса. Может, и не было никакого черного валуна, так, видимость одна. Мало ли, что может усталому человеку пригрезиться. Надо выбираться отсюда и как можно скорее.

Памятуя обо всех своих ранее нарезанных кругах и поняв, что без меток в пути не обойтись, я решил выверять путь отметками на коре деревьев, делая их перочинным ножом по мере продвижения, чтобы видеть, оглянувшись, отклонился я от курса, снова забираю в сторону, или все-таки иду прямо. Немного поразмыслив и прикинув, что все равно, в каком направлении двигаться, так как с одной стороны леса должна была идти железная дорога, а с другой довольно оживленное шоссе, по которому то и дело сновали легковушки местных дачников, я направился вперед, по пути то и дело оставляя зарубки. Удобнее конечно было бы выбраться к шоссе, тормознуть частника и добраться, если не до города, то хотя бы до ближайшего полустанка, но и на железку тоже было выйти неплохо. Идея была хороша, настроение повысилось, и я прибавил шагу. Так прошло около часа, а края леса все еще не было видно. Единственное что радовало, так это то, что та поляна мне больше не попадалась. Наконец появился долгожданный просвет между деревьев и я, прибавив шаг, наконец, выбрался на… берег озера. Красивого, надо заметить, озера, чистого, с холодной прозрачной водой и галечным пляжем, на котором лежали рядком три деревянных лодки. Только проблема заключалась в том, что не было тут никогда никакого озера. Лужи может и были, запруды, или еще что-то типа того, весной, когда снег сходил, а вот озер на многие километры вокруг точно не должно быть. Покопавшись в своем рюкзаке, я вытащил на свет божий распечатку спутниковой карты гугла и телефон. Первая показывала ровный участок леса, с двух сторон отгороженный шоссе и жезезкой, и никаких водохранилищ, а второй – полное отсутствие сети. Вот те на, приплыли. Самым натуральным образом. В задумчивости я прошелся по берегу, обозревая окрестности. Выходило, что если держать курс прямо, то надо переправляться на тот берег, а огибать озеро – это приличный крюк, вряд ли до ночи управлюсь. Я оглянулся в поисках хозяина лодок, проверил по кустам, нет ли где строжки смотрителя или лесника. Нет, ничего не видно. Подойдя к трем лежащим в ряд лодкам, я приподнял борт одной, потом борт второй. Везде были весла, вот только беда – ни одной уключины. Я и так на морского волка не слишком тяну, даже при полностью снаряженной лодке, а вот с отсутствием уключин, тем более можно было забыть о переправе.

– Что ищешь, мил человек? – Вдруг раздался из-за спины ехидный голосок. От неожиданности я аж подпрыгнул на месте. На берег, не спеша, преисполненный собственного достоинства, выходил довольно колоритный субъект, в длинной льняной рубахе с вышивкой, лаптях, да еще борода лопатой, сам подстрижен под горшок, а на груди веревочка видна, не иначе с крестиком или еще чем. – Старовер, решилось мне, или еще чего похуже. Мало ли сект, грохнутых на религии, по лесам да полям матушки Руси обретается. Тут вкрадчиво надо, а то еще и боком выйти может.

– Здравствуйте, уважаемый – я широко улыбнулся, по крайней мере, мне на тот момент так показалось, и пошел к незнакомцу, протягивая руку.

– Тыть… – прикрикнул на меня бородатый. Из-за спины тут же появился небольшой, но серьезного вида топорик. – Ты куда собрался, соколик? Стой, где стоишь.

– Стою. – Я примирительно поднял руки.

– Почто лодку воруешь, окаянный?! – Снова поинтересовался борода.

– Я! Ворую? – Я аж выпучил глаза от такого нахальства. – Да по что мне эта лодка нужна-то? Куда я её потом дену?! Продам? – Я тут же себе в красках представил, как став радостным обладателем одного из старых корыт, валяющихся сейчас на берегу, с энтузиазмом везу её домой, сначала на электричке, а затем на метро, чтобы потом пристроить на блошином рынке.

– А, хоть бы! – Нахмурился борода. – Коли берешь лодку на переправе, так плати. Платить нечем, проваливай. Верст пять вокруг озера обойдешь, и нормально будет. Парень ты крепкий, как я погляжу.

– Это что ли переправа? – Я с сомнением осмотрел берег лесного озера, к которому меня вывела еле заметная тропинка.

– А то. – Борода был серьезен. – Самая что ни на есть взаправдашняя переправа. Я её держу, за лодками слежу, а на том берегу мой братец Ерёма их принимает, да и в обратный путь. С этого и живем. Переправщики мы с братом.

– Брат Ерема, говоришь. – Я усмехнулся. – А уж не Фома ли ты, часом?

– Фома, – подивился переправщик, а затем хитро прищурился. – А кто натрепал? Не было тебя тут раньше, бороду даю, не было.

– А вот знаю почему-то. – Я вновь усмехнулся и присел на край лодки. Переправщик вроде тоже расслабился, удостоверившись, что на его имущество никто покушаться не собирается, уселся рядом со мной. Я достал из пачки сигарету и протянул своему внезапному собеседнику, тот покосился и мотнул головой.

– Табака не пью.

– Как знаешь. – Я закурил. – Ну, так что, Фома, а много ли имеешь с переправы-то? Место-то чай не людное.

– А сколько ни есть, все мое. – Борода с интересом посмотрел на меня. – Ну, так что, лодку брать будешь или на своих двоих потопаешь?

– От чего не взять? Возьму. Сколько – я вытащил из нагрудного кармана кошелек.

– Э нет! – Замахал руками Фома. – Зачем мне твоя деньга?! Деньга зло творит. Ты лучше вот что, дай мне то из своих пожитков, что и самому отдать не жалко, но и мне бы пригодилось. Будет так, забирай лодку и плыви до другого берега.

Тут я призадумался. Странная какая-то просьба, да и деньги ему, видите ли – зло. Совсем видать крыша у брата Фомы съехала от чистого воздуха и одиночества, да и братец его Ерема, видать такой же, а лодка-то и впрямь нужна, только вот что отдать? Аптечка в моем рюкзаке была нужна мне самому, телефон и провиант тоже. Ножик было откровенно жалко отдавать, а вот коробок с солью… О цене вещи не было сказано ни слова и, уповая на это, я с готовностью протянул искомый коробок переправщику. Тот аккуратно принял коробочку и, не взглянув на содержимое, переправил её в карман. Потом достал из-под рубахи две уключины и протянул мне.

– Держи, да не потопи. Дорогие они. Утопишь, сам нырять будешь.

– Не уроню, – заверил я, подивившись только, как вообще можно уключины утопить.

– Ну, тогда с Богом. – Фома поднялся и посмотрел на небо. – Дождь будет. – уверенно кивнул он.

– Тогда мне пора, – я засобирался и, перевернув первую попавшуюся лодку, и кинув в нее уключины и весла, оттолкнул её от берега. – Прощай, переправщик.

– И тебе покедова, – усмехнулся Фома. – Брату привет передай.

Я кивнул, вставив уключины в борта, выставил весла и начал грести к другому берегу. На поверку, дело это оказалось отнюдь не легким. Если сильно погружать весло в воду, то грести тяжело, а если слабо, то одни брызги, а толку ноль, да и сама лодка забирала то влево, то вправо, так что приходилось выгребать то одним веслом, то другим. За то, что я мог пригнать лодку ни к тому берегу, братья видимо не опасались, в чем я убедился, выбравшись на середину озера. Причалить можно было только в двух местах, на одном из которых я только что побывал, а другое, наверняка, облюбовал второй переправщик. Остальные же берега были круты, заросши осокой и крайне не пригодны для швартовки. Ну и черт с ними, главное доплыть до того берега, там спросить короткую дорогу до станции и поминай меня как звали. Я подналег на весла, краем глаза опасливо косясь на небо, но то ли Фома врал, то ли дождь задерживался, небо пока оставалось чистым. Наконец начал вырисовываться берег, где меня уже явно поджидал второй перевозчик, с первого взгляда вовсе не похожий на брата. Одет он был как раз обычно. Серый дождевик, старые, видавшие виды джинсы и высокие резиновые сапоги. Сам высок и светловолос, да к тому же гладко выбрит. Я машинально коснулся своих щек, которые уже заросли щетиной, будто я неделю не брился.

– Э-ге-гей! Привет на берегу! – Я замахал рукой и переправщик приветливо помахал мне в ответ.

Лодка ударилась в берег носом, и мы вдвоем вытащили её на гальку.

– Ну, здравствуй, Ерема, твой брат Фома привет передавал. – Я улыбнулся.

– Брат? Фома? – Мужик гоготнул. – Юмор, понимаю. Ты внимания не обращай на него, он своеобразный. Вечно чудит.

– А ты значит, нет? – Удивился я.

– Разуй глаза. – Мужик махнул рукой, приглашая следовать за ним. – Весело с вами, с перваками. Ты как сюда попал?

– На лодке. – Я поспешил за переправщиком.

– Умора. – Расхохотался белобрысый. – Ты, вижу, не врубился еще? С виду, вроде, смышленый. Ладно, поиграем. Тебя вообще ни что не удивило?

– Ну, есть маленько. – Признался я.

– И что же?

– Ну, куча мелочей, на самом деле. Вот, твой брат-небрат, к примеру, на том берегу. Говорит чудно, выглядит так вообще потешно, а вот топорик у него серьезный. Сам, будто со страниц исторической книжки сошел.

– Ну а еще? – Не унимался переправщик.

– Озеро это. – Я кивнул в сторону озерной глади. – Не должно его здесь быть. Нет его на карте.

– Теплее.

– А еще камень исчез. Здоровый такой валун. Только что был, и нету. Куда исчез, сказать трудно, а было в нем килограмм шестьсот, не меньше.

– Во! – Белобрысый подбоченился, а затем протянул мне руку. – Петр. – Сергей. – Я пожал его крепкую, здоровую как весло, ладонь.

– Ох, ты. – Скривился Петр. – Ну, у тебя и лапа. – Уважительно посмотрев на меня, он начал потирать ладонь, чем и у меня вызвал удивление. Раньше на мое рукопожатие никто не жаловался, сколько себя помню.

– Ну, ладно, объясню. Уж так и быть. В принципе, для того я тут и поставлен. Должность у меня такая – встречающий.

– Ничего не понимаю. – Петр ускорил шаг, и я припустил за ним. Наконец показался небольшой бревенчатый сруб с маленьким окном, из трубы валил густой дым.

– Во, сейчас поймешь – усмехнулся он. – В общем, домой ты больше не попадешь, как ни старайся.

Я весь напрягся, ожидая удара сзади по голове, или еще чего похуже.

– Да не напрягайся ты, Серега, – рассмеялся белобрысый. – Не к убивцам ты попал и не в секту. Вот куда, сказать сложно. Сами понять не можем. В общем, не наш это мир в привычном его виде. Вкратце могу сказать только одно – все мы, а нас за последние десять лет нападало сюда немало, попали сюда через этот чертов черный камень. Он, похоже, является то ли порталом, то ли отправной точкой, и таких камней по всему миру видимо невидимо, да видать не всех он и пропускает. Ты вот как свой активировал?

– Активировал? – Не понял я.

– Ну что ты со своим камнем сотворил до того, как он исчез?

– Сигарету решил затушить, – признался я. – Лес все-таки, вокруг мох сухой.

– А я, признаюсь тебе честно, – заулыбался Петр, подходя к срубу и открывая дверь, – похабное слово решил написать ножиком. Чего на меня нашло, даже не знаю. Ну, и провалился сюда.

– Ты, мил человек, часом не того? – Поинтересовался я. – Головой не ударился?

– Не. – Дружелюбно улыбнулся Петр. – Ни головой не ударялся, даже не курил дурман-травы какой. Ну, вот сам посуди, вот камень, куда он мог пропасть?

– А может и не было никакого камня! – Уперся я. – Почудилось. Мало ли что, уставшему человеку почудиться могло.

– А переправщик на том берегу?

– Мало что ли на свете ролевиков или староверцев? – Предложил я.

– Ну, а озеро? Озеро как в твои объяснения вписывается?

– Заплутал. Свернул не туда, вот тебе и озеро.

– Ну а если по карте посмотреть по твоей?

– … то ближайшее водохранилище километрах в восьмидесяти отсюда должно быть…

– … а то время, которое ты затратил на свой променад, не бьет с расстоянием, – закончил за меня Петр.

– Ну и что? – Я возмутился, и присев на лавку только сейчас понял, как устал. Ноги гудели, что электронные столбы, а спину ломило до темноты в глазах. Вон он где, сидячий образ жизни, боком вылез. – Ну, озеро. Мало что ли озер, которых на карте нет. Может оно такое, что и на карту его никто не нанесет.

– А карта у тебя какая?

– Вот, черт! – Я в сердцах ударил кулаком по лавке, та протестующее скрипнула. – Карта у меня со спутника, а тому все равно, что снимать.

– То есть, ошибки быть не может?

– Нет.

Я устало прикрыл глаза. Чертовщина, да и только. Ситуацию, в которую я попал, логически объяснить было не объяснить, но и в версию Петра мне верилось с трудом.

– Чаю будешь? – буднично поинтересовался белобрысый.

– Буду. Ладно. Давай свою версию.

– Ну, свою, не свою, а официальную версию я тебе изложу. – Начал Петр, наливая чай в кружки.

Значит по порядку. Ты не в нашем привычном мире и точка. Нет его больше. Как выбраться отсюда, никто не знает. Было, даже отряды собирали и шерстили все леса и речушки. Думали, может на дне каком такой валун затесался.

Мир этот от нашего отличается не столь людьми, сколько нелюдями, да жизненным укладом. Нету тут ни электричества, ни двигателей внутреннего сгорания.

– Какими еще нелюдями? – встрепенулся я.

– Не перебивай, – сурово зыркнул Петр и подвинул мне кружку ароматного горячего напитка. Все узнаешь, только по порядку. Ну, так вот. Нет тут ни телевидения, ни мобильной связи. Короче, ни черта здесь нет. Больше всего этот мир похож на книжку фентезийную, причем намешано здесь столько фольклора, что диву даешься. Тут лучше не параллели прослеживать да сопоставлять, а принимать все как есть. Ну, так вот. Есть теория, что наш мир и этот мир запараллелены чем-то, и в каждом из миров есть точная копия тебя, ну или ты – точная копия того, кто в этом мире. Не факт, правда, что вы можете жить в одно время. Может быть, твой братец или сестрица, это уж от пола зависит, сам понимаешь, только Богу душу отдали, а может лет сто назад. Ну и когда подходит срок, а что-то не срастается, то тебя, как копию в этот мир и бросает. С бонусами правда. У каждого они свои. Впервые такой выпад был лет десять назад, может больше, но точных сведений мы не имеем. Могу лишь сказать, что все существующие портальные камни, как правило, активировались на территории современной Евразии. Тут есть и немцы, и французы, те же турки попадаются, много русских и украинцев, меньше белорусов. Англичан, японцев и американцев не встречал, да и не слышал никто о них, как и про австралийцев и жителей Африки.

Вот так вот. Ну, и народ друг к другу тянется. Поняли мы, что не смогут вновь прибывшие без нашей помощи. Тут мир специфический, можешь в любой момент голову потерять, причем в самом бытовом смысле. Треськ топором и нет головы. Ну и решили мы по-своему. Выделили те зоны, где наиболее часто, по нашим сведениям, происходит переброска, да и поставили такие посты. Я вот на дежурстве нахожусь. Мне за это плата отдельная. Ну, а дальше просто. Попросили колдунов, чтобы всех путников заклинанием в одну сторону отправлять, и вот сидим, инструктируем.

– Колдунов? – Удивился я.

– Ага. Их самых. – Подтвердил Петр. И колдуны есть, и ведьмы. Самые, что ни на есть, взаправдашние, с колдуньями только не путай. Это принципиально. И эльфы есть, и кентавры, и домовые, и черта в ступе.

– А ежели я на эльфа хочу посмотреть? – Заинтересовался я.

– То на подводе тебе пять недель до северных окраин, где королевский лес. Пешком еще дольше. Может там и увидишь, ну, или в столицу. Там у них при нынешнем короле Матеуше Третьем, который, надо сказать, сволочь редкостная, имеется свое посольство.

Я отхлебнул чая, который, признаюсь, оказался весьма не дурен.

– Вот ты, Петр, все говоришь, вы да вы. Кто они – ВЫ?

– Все вынужденные переселенцы, да кого выцепить получилось, пока в неприятности не вляпались.

– Какие, например? – Заинтересовался я.

– Да в любые! Знаешь их сколько? Вот идешь ты по тропинке, видишь пруд, там девка голая. И вся, кстати, ладная и приветливая такая, и машет, мол, иди путник порезвиться. Ну, дурак так и сделает, сиганет в озерцо. Тут ему и конец, не девка это, а кикимора. Хотя вру, девка, конечно. – Петр зарделся. – Вот только девка эта защекочет тебя, закружит и на дно уволочет.

– Ну, а если я идейный? – Предложил я дальнейший ход развития событий.

– Ну, предположим. Значит, выходишь ты из леса, видишь пень, а в нем нож торчит. Такой весь из себя замечательный, а в округе никого. Покричишь ты, покричишь, мол, отзовись хозяин ножечка. Охрипнешь даже, а потом ты его – раз, и с собой, а с утра на привале находят тебя с горлом погрызенным и без признаков жизни, так как ножичек этот был перекидным. Через него волколак прыгал, чтоб в человека обратиться. Местным-то ножичек глаза отвел, а тебе и попался, так как не на пришлых отворот был нацелен. Обиделся волколак, что ты его кровинушку присвоил, да и перегрыз тебе горло в сердцах.

– Ну, а если я честный?

– Даже так! – Петр усмехнулся. – Но и тут тебе неприятностей не избежать с незнанки. Допустим, посланника королевского не пропустил, или встал перед магом. Вариантов тьма.

– Да как же вы здесь живете? – Удивился я.

– Вот так и живем, – Петр лишь пожал плечами.

– Ну, а бонусы какие? Ты вроде про бонусы говорил? – напомнил я ему.

– Вот это совсем интересно. – Петр допил чай и отодвинул от себя чашку. – Способность есть у каждого, по-своему уникальная. Нас на самом деле здесь тысяч десять наберется, и эта цифра теряется на фоне всего королевства, но наши одаренности утаить сложно, впрочем, слава Богу, никто на это внимания не обращает.

– А у тебя какая способность?

– Считаю я замечательно. – Усмехнулся Петр. – Любую цифру могу перемножить или разделить, и ни разу в моих подсчетах ошибок не было. Служу по специальности, старшим счетоводом, в ближайшем городе Маргине. Другие могут лечить, быстро бегать, становятся полиглотами или могут задерживать дыхание под водой, так долго, как захотят. Некоторые становятся шулерами или еще чем похуже, из-за своего фантастического везения, ну, и вообще. Был один комический случай года три назад. Попал ко мне один парень, так его способностью была полная невезуха. Правда, это мы уже потом поняли, а до этого он дел успел натворить, аж жуть. За что не берется, все из рук валится. Кашу варит, та сгорает. Решит яму выкопать, а там скальная порода. Рыбу чистить начнет, обязательно порежется. Ну и что ты думаешь, уважаемый человек сейчас! Его по-тихому нанимают, чтобы ездил да устраивался в конторы, естественно, к прямым конкурентам. Устроится в контору, в независимости от профиля, а там либо проверка и всех пересажают, либо сгорят, либо просто в трубу вылетят. Теперь ему даже многие приплачивают, чтобы он к их бизнесу и носа не совал. Платят вроде неплохо, не бедствует.

– Ну, а как вы эту способность определяете? – Поинтересовался я.

– Вот тут у всех по-разному, – признался Петр. – У кого она сразу открывается, а кому и подождать приходится. Сколько времени до этого момента пройти должно, тоже тайна за семью печатями. Опять же, по разному. Самый верный способ – это прислушаться к себе. Не чувствуешь ли каких изменений? Может видеть стал лучше, или, скажем, чудится, что язык деревьев понимаешь. Короче, я к тому, что любой горячечный бред в нашем старом мире, сейчас может открыть твою способность в этом.

Я закрыл глаза и прислушался. Нет, деревьев я не слышал. Зорче видеть не стал. Чувствую, правда, хорошо, но это всегда было. Попытался задержать дыхание – осечка. Стоп, вот оно! Рукопожатие.

– Жаловался ты мне, что руку я тебе крепко пожал! – Выдал я. – Никогда такого не было. Ну, в смысле, не жаловался никогда никто на такое. Ты первый.

– Точно? – Прищурился Петр.

– Вот те крест! – Выдал я, сам подивившись своей набожности, которой отродясь не было.

– Это становиться интересным. – Петр схватил меня за рукав и почти силком вытащил за дверь, подведя к ближайшему дереву. – Ну-ка вдарь по нему, что есть духу, – предложил он.

Я с опаской покосился на здоровенный сосновый ствол и пожал плечами. Ну, раз надо…

– Да, силушкой богатырской не пахнет, – заключил белобрысый, глядя на мою перекошенную от боли физиономию. – А ты чего ожидал? Это ж каменная сосна, заговоренная. Кто ей вред причиняет, тот во сто крат больший вред получит.

– Что ж ты, сука, не предупредил, – прошипел я, кривясь от боли в запястье.

– Ну, попробовать-то надо было, – сконфузился Петр.

– То есть, ты знал? – Уточнил я.

– Конечно, знал! Но ведь представь, если бы у тебя сила открылась богатырская?! Вот бы…

– Ну, тогда не обижайся, – закончил я, и левой здоровой рукой провел сокрушительный нижний хук. Впрочем, какой сокрушительный и какой еще хук? Так, дал по мордасам.

В общем, не очень хорошо вышло. Пришлось даже пульс щупать на всякий случай. Уж не зашиб ли. Потом нашел кадку с водой за углом дома и, подхватив ее, окатил недвижимое тело. Тело задвигалось и радостно завопило, чего я от него совсем не ожидал.

– Вот чего! – орал Петр. – Ты – кулачный боец! Вот оно что!

– Не факт. – Парировал я. – Просто, очень уж мне тебе захотелось залепить.

– Ладно, – сконфузился Петр, потирая скулу. – Извини. Да и ты хорош, чего по лицу-то? Как мне потом объясняться на службе? Я же степенный человек, счетовод! Больше ничего не чувствуешь?

– Неа, – я отрицательно покачал головой. – Ничегошеньки.

– Тогда проверить надо. Завтра в городе чемпионат начинается по кулачным боям. Мы тебя туда и запишем. У меня и смена кончается с утра. Сменщик мой должен прийти.

– Запишем меня, – подытожил я, – мне там по морде и наваляют.

– Ну а как по другому-то проверить? – Даже удивился Петр. – В драку полезешь, стражники тут как тут, да и простой человек – не показатель. Тут подготовленный боец должен быть. Вот если завалишь его, а, если я с твоим бонусом не ошибся, то и всех, сразу все станет ясно. Да и денег подзаработаешь, бойцам платят немало. Зачастую их специально нанимают известные пекарни или даже публичные дома. Они их названия на своих бойцовских робах вышивают и в путь. В плане рекламы, тут как раз все до боли привычно. Ну, а если ляжешь в первом же бое, будем дальше думать. Тут знаешь что главное? Занять свою нишу, иначе скушать могут и это не фигуральное выражение.

Заночевал я в сторожке у Петра, а на утро, умывшись и наскоро позавтракав, мы потопали восвояси, дождавшись сменщика, невысокого коренастого мужичка лет сорока, с большими пролысинами и красным носом. Мужичок был в отвратительном настроении и не пожелал общаться, в прочем я и не рвался. На том и разошлись.

Город Маргин располагался в часе пешего пути от нашего предыдущего места дислокации и по местным меркам был краевым центром, так как насчитывал более пяти тысяч жителей. Имел три постоялых двора, три трактира, управление городской стражи, которое исполняло обязанности нашей милиции, публичный дом и спортивную арену. Последнее так вообще было редкостью, и по всему королевству их было раз два и обчелся. Королевство называлось не иначе как Степным, и последние двадцать лет им правил король Матеуш Третий, редкостный скряга и скупердяй, но большой любитель выпить, закусить и прогуляться до слабого полу. Во все эти подробности меня посвящал Петр, пока мы топали по лесной тропинке в сторону главного торгового тракта.

Отдельно стоило упомянуть о самом Степном королевстве, одна из границ которого граничила с землями гномов, колоссальных размеров скальным массивом, неприступным и величавым, являющимся родным домом для тех, кого принято называть гномами. Бесчисленные проходы, штольни, коридоры и каверны, в течение многих сотен лет строимые подгорным народом, испещряли каменного гиганта как будто и не горы это были, а мягкий сыр, но простому человеку ход туда был заказан. Другим своим краем королевство граничило с бескрайними по местным меркам степями, когда-то населяемыми беспощадными и недалекими кочевниками, причинившими немало бед своим соседям. Последним обитаемым рубежом был вековой эльфийский лес, вздымающийся сплошной вечно зеленой стеной почти по всему периметру людского кордона. Для кого-то это был загадочный и волшебный край, для кого-то источник неплохого дохода, а для кого-то просто дом. Океан, омывавший королевство с запада, по своему обыкновению давал средства к существованию бесчисленным рыбацким деревушкам, ютившимся по всему побережью.

Была еще далекая империя Рах, откуда наезжали смуглые до безобразия тамошние жители, торговавшие пряностями и шелком. Было озерное королевство, состоящие из трехсот небольших островов, чьей основной статьей дохода была торговля жемчугом и морепродуктами. Да и не упомнишь всего.

– Ладно. – В один прекрасный момент я замахал руками. – Ты не части, мне эти сведения в одно ухо влетели, в другое вылетели. Потом нахватаюсь. Ты вот меня давеча пугал посланниками королевскими и ведьмами с магами, так вот про них растолкуй.