Текст книги "Война копыт и крыльев."

Автор книги: Владислав Майоров

Лю Цзинь написал письмо ангелу-силе Чу Ю о том, что ему необходимо подкрепление, чтобы скинуть своего оппонента в ад на долгое время. На свою просьбу хранитель получил ответ, в котором Чу Ю сообщил, что Лю Цзинь во многом сам допустил такое скверное положение дел, и ему следовало заранее предвидеть судьбу подопечного. Теперь, когда душа и разум Жунь Пеня оказались заблокированными для дистанционного вмешательства, Лю Цзиню придется самостоятельно исправить свою оплошность и вернуть утраченные позиции.

Хранитель пересмотрел историю жизни Жунь Пеня и схватился за голову, укоряя себя в невнимательности. Оказалось, что когда Жунь Пень только начинал раздавать деньги под процент, Дзафань-Чунг посыпал его голову золотой пылью, чтобы в будущем ростовщик стал жадным и ненасытным к власти и обогащению.

Однажды у Байли, отца Янмей, случилась крупная неприятность. Недоброжелатели подожгли его склад с рисом и крупами. Продукция полностью сгорела. Чтобы спасти торговлю и закупить товар в соседней провинции, Байли влез в долги. Пришел он просить дать в долг и к своему будущему зятю. Естественно, Жунь Пень не отказал и с радостью одолжил ему крупную сумму денег, рассчитывая набить доверху монетами свой третий сундук. Дзафань-Чунг все время бегал за ним и играл на адском шэне мотивы алчности и скупости. Время шло, а Байли все не мог расплатиться. Дела у него шли плохо. Ростовщику надоело ждать, и он сказал Янмей, что если её отец не отдаст деньги через два дня, то ему придется иметь дело с братом Жунь Пеня, а затем и с судьей. Девушка расплакалась и убежала. Бес был очень доволен таким поворотом, бурбулятор стал заметно полниться.

Жунь Пень укоренялся в своих взглядах на жизнь. По его глубокому убеждению, народ необходимо держать в состоянии, когда не очень голодно, но и не слишком сытно, а если позволять ему жить в достатке, то все равно найдутся недовольные, которые будут хотеть большего, а там, глядишь, и смены власти.

Жунь Пень часто представлял себя императором. Словно он лежит после дневных государственных забот на ложе, а вокруг вьются женщины, и не только китаянки: красавицы из Индии, Персии, Африки, Португалии, и каждая готова его ублажить. Слуги приносят ему изысканные блюда, музыканты умело играют на пайсяо и баньху. Жунь Пень мечтал очистить общество от калек и больных, которые не приносят никакой пользы. Он воображал себя сидящим на коне и раздающим приказы воинам, чтобы они увозили нищих и бездомных, дабы не разводить заразу. После таких мыслей ростовщика бес Дзафань-Чунг стал гораздо чаще приносить в ад наполненные бурбуляторы, чем привлек внимание демона Фафенгзедонга.

Жунь Пень до того обнаглел, что сначала называл одну ставку, а затем в документе исправлял на другую, более высокую. Всех это возмущало, но связываться с родственником воина императорской стражи никто не желал и отдавали последнее, чтобы расплатиться.

Довольный демон Фафенгзедонг повелел бесу, чтобы его подопечный активнее накапливал деньги и стал самым богатым человеком в городе, потому что у кого деньги, у того и сила, а у кого сила – у того власть. А властный человек на земле – это прекрасный источник темной энергии при правильном подходе.

Брат ростовщика, Хунь Пень, был его полной противоположностью. Ему всегда были чужды звон монет и радость находиться выше других по статусу и достатку. Он преданно служил императору. Жунь Пень напрасно прикрывался именем брата, ведь Хунь Пень никогда не стал бы решать его мелочные проблемы и выбивать деньги из горожан, которых он когда-то поклялся защищать и оберегать. Янмей пришла к нему домой и умоляла, чтобы он поговорил с братом и как-нибудь вразумил его. Воин отказался разговаривать с Жунь Пенем – тот давно перестал быть для него братом по духу, однако, пообещал, что сделает все, чтобы ростовщик ответил за свои действия и больше не позорил их старинный и уважаемый род Пень 彭.

Что же делал все это время Лю Цзинь? Ангел не бездельничал и выработал стратегию по спасению души Жунь Пеня. Хранитель встретился с ангелом-воином Бао Чжанем. Выслушав, тот предложил ослепить божественной силой двух чертей, которые вселились бы в обитающих неподалеку воров-домушников, те бы проникли в дом Жунь Пеня и вытащили из-под кровати его сундуки с монетами. Лю Цзиню приглянулась эта идея, но чтобы её реализовать, требовалась большая осторожность, так как если нечистая сила распознает аферу, можно навсегда лишиться возможности благотворно повлиять на ход событий в судьбе мужчины. Ангел-сила Чу Ю выделил воину небесные доспехи, выдерживающие прямое попадание заряда из адской мортиры, а хранитель в качестве артефакта получил экспериментальный образец бесогона-ослепителя, которым он мог облучать бесов и вводить их в состояние забвения и слепоты на некоторое время.

В этот же вечер Лю Цзинь подкрался к двум чертям на пустыре всего в десяти инь от дома ростовщика и выстрелил из бесогона-ослепителя, но из-за отсутствия практики немного промахнулся и попал в бездомного, который тут же упал на колени и стал просить божественного снисхождения. Чертям Бздяо и 孙 Сунь Дьяо 屌 крайне не понравилось такое поведение смертного и принялись его хлыстать плетками, чтобы человек ощутил себя ничтожной падалью и начал горевать над своей никчемной и бедной жизнью. Лю Цзинь не допустил повторного промаха и, контуженные божественной энергией, нечистые сразу побежали за добычей и прямо здесь, на пустыре, запрыгнули на плечи к двум бездельникам, которым тут же на ум пришла идея обворовать зажиточного ростовщика. Она приходила к ним и раньше, но воры боялись охраны, а сегодня их пьяный наводчик разболтал, что этой ночью никакой охраны точно не будет.

Жадность давно поселилась в душе Жунь Пеня, он не позволял себе тратиться на постоянную охрану, будучи уверенным, что на его драгоценные сундуки никто не покусится, ведь у брата воина императорской стражи, естественно, должна быть круглосуточная охрана – кто может подумать иначе? Вечером перед сном он поел рыбы, риса, покурил кальян, а позже к нему пришла массажистка средних лет, чтобы давить руками на определенные точки на ногах. В конце Жунь Пеню надоела это процедура, и он потребовал давить ему выше и сильнее. Массажистка наотрез отказалась и начала отрицательно жестикулировать. Жунь Пень разозлился, пихнул женщину пяткой и велел убираться прочь, пообещав рассказать всем, что она грязная проститутка, прикрывающая свой позор услугами массажа.

Затем он лег спать, оставив открытым окно, чтобы комната лучше проветривалась. Проворные домушники, влекомые нечистой силой, временно находящейся под воздействием божественного излучения, залезли в открытое окно и принялись шарить по дому. Псы, охраняющие двор, в этот момент были с другой стороны дома и не помешали им. Хозяин беспокойно ворочался в кровати и сопел, находясь на грани своего сна. Дзафань Чунг сидел у его изголовья, чистил копыта и нашептывал ему адскую колыбельную. Когда воришки с чертями на плечах прокрались в комнату хозяина дома, Дзафань Чунг довольно застрекотал, потому что ему было необходимо спуститься к демону Фафенгзедонгу на совещание, а Жунь Пеня следовало оставить под присмотром темной силы.

Один вор полез под кровать, обнаружил богатство и стал вытаскивать сундук с монетами. Другой ловко срезал ключ с шеи ростовщика. Дзафань Чунг велел черту Сунь Дьяо пресечь ограбление, потому что на этих деньгах у него строилась вся стратегия перехода Жунь Пеня на боле высокий уровень греха. Черт не обратил на злобное замечание никакого внимания: воры, открыв ключом сундук, начали выгребать монеты и пересыпать их в мешки. Сунь Дьяо огрызнулся на беса и прошипел, что его начальство получает приказы напрямую от сатаны. Дзафань Чунг вздрогнул от изумления, немного подумал над этим и разрешил опустошить только один сундук. Глядя, как черти дирижируют людьми, бес вскоре заметил, что они ведут себя неадекватно и подозрительно.

Воздействие бесогона-ослепителя стало ослабевать, воры начали нервничать от возможности быть застигнутыми на месте преступления и от того, как опрометчиво они решились забраться сюда без должной подготовки, поэтому поспешили ретироваться из дома. Дзафань Чунг подставил хвост к рогам черта Бздяо и понял, что действия незваных гостей вызваны вражьей аферой. Бес зарычал на чертей, чтобы они опомнились и привели себя в порядок, стал озираться по сторонам и хрюкать, чтобы найти хранителей и атаковать их. Когда похитители с наполненными мешками и сидящими на их спинах улюлюкающими чертями выбежали под лай собак на улицу из двора, Лю Цзинь высунулся из-за стены и прицелился в Дзафаня из перезаряженного бесогона. Хранитель был весьма неопытен в сражениях с мощными представителями нечистой силы и действовал по обстановке. Дзафань Чунг стукнул копытом по голове Жунь Пеня, чтобы он проснулся и заглянул проверить драгоценные сундуки. Увидев хранителя, бес громко зарычал, взвыл и кинулся на него, растопырив свои вековые непиленные когти.

Ангел немного замешкался, успел выстрелить, но заряд божественных фотонов прошел выше рогов беса. Небожитель бросил оружие, поскольку не было времени ждать перезарядки, зажмурился и, прижавшись к стене, стал читать молитву об изгнании нечистой силы. Едва бес успел накопить огненной пыли и извергнуть её из своей пасти на хранителя, как вдруг поперхнулся огненным шаром и изверг из пасти на Лю Цзиня порцию горячего смрада, от чего хранитель заметно покраснел и убежал восстанавливаться на улицу. Это ангел-воин упредил атаку беса и теперь остался сражаться с ним один на один.

Бао Чжань выпрыгнул из-за шкафа и стал метать в нечистого дротики-аннигиляторы. Дзафань Чунг атаковал воина адской плеткой и получил от него в ответ мощный разряд божественных фотонов из бесогона, который Лю Цзинь бросил у порога перед тем, как спастись от ярости беса. Дзафань Чунг находился на грани своих возможностей, потому что давно не спускался в ад на подзарядку. Пропустив в очередной раз удар в морду, бес заохал, закряхтел и собрался ретироваться от столь могущественного ангела в преисподнюю через портал, но небожитель не оставил никаких шансов своему оппоненту, завершив схватку окончательной аннигиляцией, ударив врага копьем под хвост. Дзафань Чунг заверещал, как бешеная свинья, закрутился вокруг оси и лопнул, оставив смрад и черную пыль после себя.

Было три часа ночи. В это время Жунь Пень проснулся от головной боли, выпил воды из кувшина, заглянул под кровать и пронзительно закричал от ужаса. Несчастный начал бегать по дому, истошно вопить и ругаться. Схватив дубинку, он в белье выскочил на улицу и направился к Ляо, соседу напротив, полагая, что это он совершил ограбление, потому что месяцем ранее в сердцах пообещал отомстить за исправленные значения в долговой расписке. Ударив с размаху дубинкой по деревянной двери, Жунь Пень не добился аудиенции и вдруг решил, что преступник – это сапожник Куан, так как он постоянно прищуривался и усмехался при встрече последние несколько дней, теперь понятно почему. Яростно побив ногой в дверь, ростовщик метнулся в сторону дома младшего чиновника Чжугэ, вспомнив, что он выдал свою дочь за сына Банли, а ведь тот должен ему кучу денег, значит, они все заодно, и все хотят ему зла.

Пока Жунь Пень неистово носился от дома к дому, выкрикивая ругательства и оскорбления, из окон начали выглядывать разбуженные шумом соседи. Некоторые пожалели его в беде, другие злорадствовали и приговаривали, что так ему и надо, а иные просто осторожно посматривали в окно, опасаясь, как бы размахивающий дубинкой Жунь Пень не начал стучаться к ним.

На крики прибежали чети Бздяо и Сунь Дьяо, которые недавно слезли со своих жертв и решили полакомиться яростью и ненавистью. Бздяо беспорядочно бил в литавры пайгу, многократно усиливая вибрации гнева в человеке, а Сунь Дьяо дул в адский шэн, чтобы жертва не пришла в себя как можно дольше.

Жунь Пень схватил булыжник и швырнул его в окно, где жил Чжугэ. В доме зажгли светильник, послышался детский плач и ругательства рассерженного хозяина.

Раненый Лю Цзинь передал воину лук с заряженной небесной манной стрелой, который тот отдавал ему на хранение перед боем. Когда черт Бздяо в экстазе принялся колотить своим пайгу взбесившегося Жунь Пеня, Бао Чжань выстрелил и попал нечистому в глаз. Бздяо лопнул в тот же миг. Сунь Дьяо уронил свой шэн от ужаса и приготовился нырнуть в появляющийся портал, но переместившийся к нему за спину Бао Чжань проткнул черта копьем, навсегда стерев его энергетические следы.

На улице зазвонили колокольчики, сигнализирующие городской страже о беспорядке. Вскоре появились четверо солдат во главе с их командиром Хунь Пенем. Увидев своего родного брата, который валялся на земле в пыли, и кусал зубами ночную шапочку, издавая жалобные скулящие звуки, он распорядился, чтобы того оттащили в темницу за хулиганство. Сапожник Куан боязливо подошел к командиру стражников и сообщил, что недавно из дома господина ростовщика выбежали двое с мешками за спинами. Стражникам через час удалось найти воров на пустыре, однако никаких мешков с деньгами и других ценностей при них не обнаружили. Те успели напиться и спрятать их среди мусора на свалке так далеко, что в темноте сами потеряли тайник.

Позже Хунь Пень все же нашел мешок с третью частью украденных денег и раздал их всем тем, кого его брат обманул при помощи исправленных долговых расписок. Этим великодушным жестом воин восстановил доброе имя семьи Пень.

После потери нажитого богатства Жунь Пень помешался и все время приговаривал: «Где мои деньги?», «За вами должок!», «Будьте прокляты, все родственники Банли!».

Как оказалось, это он нанял людей, чтобы те подожгли склад Банли – после пожара рис Жунь Пеня в отсутствии конкурента стали покупать гораздо чаще. Хунь Пень отправил своего брата в монастырь в надежде, что находясь на священной земле, он обретет душевный покой и станет когда-нибудь вменяемым человеком. Все торговые дела Жунь Пеня он передал семье Янмэй. Продавая на городском рынке рис, масло и овощи, доставляемые из провинции, ее отец сумел расплатиться с долгами и смог выдать дочь за музыканта из императорского оркестра. Через пять лет Хунь Пень продал родительский дом, с почетом ушел со службы и отправился вслед за братом, чтобы, находясь рядом, приглядывать за ним и посвятить остаток жизни своему духовному воспитанию.

Недовольный демон Фафенгзедонг закупорил остатки Дзафаня в банку, отправился в демонарий и начал вырождать новую команду чертей, способных к более решительным действиям и сложным заданиям. Ангел-сила Чу Ю поблагодарил Бао Чжаня и Лю Цзиня за вызволение души Жунь Пеня из щупалец сатаны, но добавил, что впредь хранителю стоит настолько внимательней относится к людям, насколько они невнимательны к своей душе и сердцам ближних.

* * *

 
Где гнутся над омутом лозы,
Где летнее солнце печет,
Летают и пляшут стрекозы,
Веселый ведут хоровод.
«Дитя, подойди к нам поближе,
Тебя мы научим летать,
Дитя, подойди, подойди же,
Пока не проснулася мать!
Под нами трепещут былинки,
Нам так хорошо и тепло,
У нас бирюзовые спинки,
А крылышки точно стекло!
Мы песенок знаем так много,
Мы так тебя любим давно —
Смотри, какой берег отлогий,
Какое песчаное дно!»
 

Алексей Толстой

Старший бес Джугашвил злостно ненавидел семью Садоводовых и всех их предков за то, что еще полтора века назад ангелы-хранители уничтожили всю элитную адскую штурмовую группу при попытке поджечь дом этого семейства и забрать души в преисподнюю. Остатки обученных бесов до сих пор находились на самой низшей ступени ада, и восстановить их не получалось даже самым искушенным и сильным демонам. Нечистая сила на протяжении этих лет не могла нанести семье сильный вред и склонить к грехопадению. При этом Садоводовы не верили в существование ангелов, не ходили в церковь, но и никогда не богохульствовали.

Семья состояла из четырех человек – главы семейства Владимира, его жены Лилии, старшего сына Алексея и дочери Евгении. Их хранителями были ангелы Примо и Каземир. Первый присматривал за супругами, а второй следил за мыслями и деяниями их детей. Обычно у каждого члена семьи был свой ангел, но после последней схватки с бригадой Джугашвила два защитника восстанавливались в Небесных Покоях, а с учетом того, что супруги были довольно сильными в духовном плане людьми, обеспечивать безопасность Садоводовых доверили пока лишь двум ангелам.

Глава семейства Владимир трудился на авиационном заводе, собирал самолетные узлы и агрегаты. Лилия работала инженером по документации в конструкторском бюро, а дети учились в школе. Джугашвил крайне негодовал, что у него даже с неполным составом защитников не получается навредить людям и склонить их в направлении погибели.

Могущественный демон Кологорад еженедельно вызывал к себе беса с отчетами о проведенных мероприятиях в отношении Садоводовых и требовал скорейших результатов. Владимир, как назло, не пил и не гулял, храня верность своей супруге. Подчиненные беса, черти Шилоглот, Придибеда и Ядоплюй всячески искушали Владимира, но напрасно. Лилия при этом чувствовала себя настоящей женщиной, находясь под защитой сильного и надежного мужчины. Джугашвилу оставалось только юлить и оправдываться перед грозным начальником, что ему постоянно мешают двое мощных хранителей. Терпение Кологорада подходило к концу, и другие бесы злорадно посмеивались Джугашвилу вслед, рассчитывая понаблюдать над суровой расправой.

Однажды Садоводовы поехали отдыхать на речку. Когда они расположились на живописном берегу, Лилия принялась готовить еду, Владимир собирал палатку и готовил дрова, Алексей нашел себе друга среди других отдыхающих на берегу, а маленькая Женя пошла играть на поляну и бегать за бабочками. Джугашвил направил черта Придибеду, чтобы тот как-нибудь им напакостил. Продуктивнее всего было бы, если б муж наорал на жену, а потом, напившись водки, стал её избивать, а дети начали плакать. Но подобные варианты имели очень низкую вероятность реализации.

На поляне росло много душистых цветов, прыгали кузнечики и порхали бабочки. Женя подошла к крутому невысокому берегу и принялась собирать камушки. По реке неспешно проходили теплоходы и грузовые суда, проносились лодки с рыбаками. Каземир отдыхал от постоянного выслеживания врага, готовя канал связи с небесами. Примо как всегда ходил между супругами и смотрел по сторонам, выслеживая нечисть. Родители и брат Жени не обратили внимания на её кратковременное отсутствие, так как в возрасте четырех лет она была послушная, не капризная и всегда находилась на виду. В это время черт Придибеда вылез из адской норы и подкрался к Жене. Когда девочка подошла к краю берега, где было достаточно глубоко, и села на корточки наблюдать за стрекозами, выныривающими из темной воды рыбками и лягушатами, нечистый подбежал к ней со спины и с силой толкнул копытами. У малышки помутнело в глазах, и она упала в воду, словно ей на шею повесили тяжелый камень. В этот момент мама Лиля порезала палец, папа Вова попал себе обухом топорика по руке. С неба стремительно спустился ангел-воин Володар и воззвал к хранителям. Те охнули и сразу стали теребить папу Вову, но отец только разволновался от своей травмы и, не замечая ничего вокруг себя, продолжал материться.

Черт Придибеда спрыгнул в воду и стал притапливать Женю, чтобы она нахлебалась воды и быстрее ушла ко дну. Неподалеку катался на велосипеде мальчик Витя и увидел, как девочка неожиданно упала с обрыва. Ведомый ангелом Примо, мальчуган подъехал к родителям и крикнул, что рядом тонет девочка. Папа Вова, мигом забыв о своей поврежденной руке, побежал к указанному месту, спрыгнул вниз и благополучно вытащил Женю из воды. Володар спикировал к воде и замахнулся палицей на пускающего пузыри черта. Нечистый сумел извернуться от могучего удара, и мгновенно ушел в открывшийся под водой портал, словно змея. Алексей тоже изрядно напугался за младшую сестренку, пообещав себе защищать ее и оберегать. Женя даже не нахлебалась воды, а только успела почувствовать, как какая-то неведомая сила начала давить ей на голову, не позволяя вынырнуть.

Придибеда доложил Джугашвилу о случившемся, гордо заявив, какой он ловкий, сообразительный и потребовал повысить его еще на один уровень. Бес яростно плюнул в морду Придибеды и выразил досаду, что не придавил этот позор для Сатаны еще в зародыше, когда была возможность – если бы глупый черт известил о своем плане начальство, то уж сам Джугашвил с другими чертями точно смог бы помешать спасению ребенка. Слуга, получив сильную затрещину копытом, отправился обратно строить козни и пополнять свой худой бурбулятор зла. На самом деле от Придибеды досталось много неприятностей разным людям, но Джугашвил упорно не замечал результаты своего подчиненного, а смотрел только в сторону Садоводовых, завидуя знакомым бесам, которые принудили людей спиться, совершить злодеяние или лишить себя жизни.

На небе ангел-начало Альтион собрал двух хранителей пострадавшей семьи и других ангелов для обсуждения случившегося. Каземиру наказали впредь быть внимательней: нечистая сила проявляет пристальный интерес к Садоводовым, и любой недосмотр может повлечь ужасные последствия. Каземир извинился перед другими ангелами, и вместе с Примо они спустились на Землю заботиться о духовном благополучии подопечных.

Вскоре хранители детей Харитон и Кирос набрались сил и вернулись помогать Каземиру и Примо в их нелегкой службе.

На протяжении двадцати лет Джугашвил безуспешно пытался пробить оборону своих заклятых врагов, посеять сомнения в чувствах Владимира и Лилии друг к другу, склонить их детей к темной стороне. Бес плевался, ругался и бил копытами, когда его черти-вредители Придибеда и Шилоглот спускались в ад с докладами о неудачно проведенных мероприятиях по грехопадению этой семьи.

Жизнь людей шла своим чередом, но однажды их защита под непрерывным напором треснула. Женя росла послушной и доброй, никогда не делала зла людям и верила, что хороших людей больше, чем плохих. Опытный сводник Шилоглот вывел на нее её будущего мужа – тот был хорош собой и очаровал девушку. Вскоре сыграли свадьбу. На деле муж оказался заядлым игроком на бирже ценных бумаг, картежником и во всем остальном слушался свою мать. Когда у Жени родился сын, её отношения с мужем окончательно испортились. От него не было ни знаков внимания, ни малейшего намека на помощь по хозяйству, а от свекрови сыпались одни упреки в недостатке любви к её сыну.

Супружеская жизнь Жени оказалась просчетом хранителей. Они вовремя не разглядели, что будущий муж принесет ей столько несчастья. Основная опасность исходила от его матери, которая ради мнимого счастья сына, однажды пошла к одному чертопристрастнику и попросила сделать на Женю приворот, чтобы та не могла перечить мужу, повинуясь мнимому чувству любви. А никаких чувств к своему супругу Женя не испытывала уже спустя месяц совместного проживания. Тогда же она поняла – это не её человек, но сделать с собой ничего не могла. После каждой ссоры она полагала, что все пройдет, и жизнь наладится, но все оставалось без изменений.

Ее ангел Харитон заподозрил темную связь с нечистой силой у будущих Жениных родственников и стал проявлять большее внимание к отношениям молодых людей.

Брат Жени Алексей женился, но его брак также оказался неудачным. Супруга была под сильной «опекой» чертей-зачинателей похоти, часто обманывала мужа, унижала, обзывала «тряпкой», открыто изменяла. Алексей стал много пить и этим создавал немало трудностей хранителям. Несколько раз Владимир забирал невменяемого сына из кабаков и дешевых забегаловок. Мелкие черти из звена Шилоглота Захуил и Мазефак часто валялись с Алексеем в обнимку в подъезде, под забором или в каких-нибудь грязных кустах. Иногда они провожали его домой до самой двери, чтобы потешиться над хранителями, дескать какие те бестолковые, глупые и беспомощные, раз не могут уследить за своим «клиентом». Когда в очередной раз черти сопроводили пьяного Алексея до дома и стали показывать ангелам свои хвосты, обзывать и задирать, Примо достал баллон с концентрированным освященным ладаном и распылил на нечистых. Черти завопили голосами животных, открыли порталы и обратились в бегство. С тех пор Алексей всегда приходил или приползал домой один. Мама Лиля очень переживала за него, просила сходить к врачу и закодироваться от пьянства, но безуспешно – на сына не действовали и крепкие слова отца.

Как-то вечером трезвый Алексей вышел покурить на балкон шестого этажа и услышал, как внутренний голос твердит ему: «Спрыгни! Спрыгни вниз!». Так повторялось несколько раз, после чего Алексей перестал курить на балконе. Однако черт Шилоглот на этом не остановился: однажды ночью он пробрался к нему в комнату и шептать на ухо повеления: «Иди убей себя для меня! Включи газ и закрой окно! Подойди к отцу и задуши его! Выпей водки и спрыгни с моста!». Хранитель Алексея Кирос заметил это и прогнал черта: тот ретировался, оставив на голове Алексея смрадное адское пятно, которое хранителю пришлось счищать до самого утра.

В другой раз Шилоглот явился к своему начальнику Джугашвилу и выразил намерение ликвидировать Алексея. Бес надел большую перчатку на копыто, отстегал черта по морде и зарычал, что он такой же идиот, как и его напарник Придибеда, недавно в очередной раз разозливший хозяина своей беспомощностью. Черт поджал хвост и побрел прочь – отправиться вслед за Придибедой катать камни на памятник демону Кологораду ему вовсе не хотелось.

Закон Вселенского Баланса Жизни Человека гласит о том, что представители ада не имеют права принудительно прерывать жизнь человека. Душа может попасть в ад лишь после предварительного разбирательства на заседании балансного комитета, когда показатель уровня грехопадения существенно превысит значение благодеяния.

Джугашвил был прекрасно осведомлен об этом и отчетливо представлял последствия для себя, если Кологорад получит уведомление о явке в балансный комитет по делу о незаконном присвоении человеческой души и нарушении энергетического равновесия.

Алексей за свою жизнь порядком позлил чертей и бесов, но при этом они получили с него и значительную дозу темной энергии из-за пьянства. Его смерть, как посчитал Шилоглот, сулила бы большое горе, страдание отцу, матери и сестре и очень обрадовала бы верховное нечистое начальство в Подземелье. Алексей работал медбратом скорой помощи, затем поступил в медуниверситет и получил специальность реаниматолога. За свою жизнь он спас немало людей, чем привлек внимание демона Колагорада – повелителя смертей от колотых и огнестрельных ранений. Молодой человек своими навыками не раз путал все карты нечистой силе, помог возвратить к жизни некоторых пациентов, души которых были уже почти на грани попадания в ад. После выздоровления они пересмотрели свои взгляды, раскаились в былых злодеяниях и начали все с чистого листа. Демон, несколько бесов и свора чертей ополчились на Алексея и жаждали заполучить его душу, чтобы как следует над ней по издеваться, выкачать всю энергию через страдание и спустить на низший уровень развития.

Джугашвил долго раздумывал над предложением Шилоглота и, в конце концов, согласился, что неплохо было бы организовать покушение, но его причастность к этому инциденту должна быть косвенной и труднодоказуемой. Позже бес вызвал к себе черта и скомандовал срочно составить план по нападению на Алексея через посторонних земных личностей, излучающих на частоте принятия решений об убийстве и увечьях. За это, конечно, владеющие ими бесы затребуют немалую плату, но, как решил Джугашвил, ради победы в многолетней войне на потерю некоторого количества темной энергии из своих запасов пойти, несомненно, стоило.

Шилоглот бойко застрекотал, что он так и предложил в начале, но, увидев недовольный оскал начальника, не стал дальше настаивать. Черт предложил блокировать ненавистного Кироса и напасть на Алексея через преступников рано утром. Джугашвил махнул на него копытом, но, подумав, понял – утро самое лучшее время для таких дел, так как многие хранители улетают на подзарядку, и есть шанс погубить человека, сбросив ответственность на чертей из другого яруса преисподней. Сам бес никогда не участвовал в подобных делах, боясь рисковать своей сущностью. Осторожность помогла ему подняться с уровня черта-вредителя до старшего беса за успешное командование сворами чертей и даже штурмовыми группами.

Ангелы Светлого Престола знали возможности Джугашвила и предупреждали всех хранителей семьи Садоводовых, что им противостоит сильный, беспринципный, хитрый враг и бдеть следует непрестанно.

Тем временем, заместитель демона Кологората по ножевым ранениям полудемон Баджорда, развлекаясь, поймал катающего камни Придибеду и под угрозой его поглощения и аннигиляции выведал все детали операции против Алексея. Позже сам демон вызвал Джугашвила и под хохот набежавших бесов посадил его плавиться в печь за подобные теневые дела. Когда бес совсем поджарился, покраснел и не мог даже пошевелить копытами, он выплюнул часть темной сущности, которую демон тут же вылил в банку и поставил в укромное место. После он вынул ошалевшего и распаренного беса из печи, поднял перед собой за копыта вниз рогами и наказал больше не предпринимать самовольных мер по ликвидации человека, а сосредоточиться на том, чтобы он сам, по своей вине, стал инвалидом, навсегда замолчал и до конца всю жизнь жил в нищете. Джугашвил от испуга пустил лужу прямо на ковер из шерсти поверженных конкурентов Колагорада. Демон взревел, выстрелил из жезла ему в брюхо, отшвырнул и велел убираться прочь ко всем чертям. Его рык еще звучал под сводами огромной пещеры, а о том, что здесь был Джугашвил, могла сказать лишь открытая печь да вонючее пятно на шевелящемся ковре.

Но отменить операцию едва живой и неспособный от побоев даже открыть портал Джугашвил не успел. В назначенное время к Шилоглоту явились черти Придибеда, Захуил, Мазефак, Ядоплюй, а также три «гастролера» – Роспись, Баребух и Казюля. По плану последние должны были оседлать своих бандитов, остальные – наброситься на Кироса, облить его из бурбулятора и накинуть огненную сеть, а сам Шилоглот оставался в стороне – проследить, чтобы никто из остальных «садоводовских» хранителей и прохожих людей не подоспел на помощь. Командир сводного отряда пообещал заполнить бурбуляторы наемникам, если они поучаствуют в битве с ангелом. Роспись, Баребух и Казюля сразу согласились, застрекотали от жажды предстоящего возможного повышения и приготовили свои проклятые заточки.