355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владислав Глушков » Возвращение в будущее » Текст книги (страница 2)
Возвращение в будущее
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 00:34

Текст книги "Возвращение в будущее"


Автор книги: Владислав Глушков



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 3

На следующий день Алексей с Катериной проинспектировали ещё три кадетских корпуса, дислоцировавшиеся в столице. Здесь инспекции были более удачными. Появилось ещё десяток кандидатов на обучение, два офицера-воспитателя и преподаватели фехтования и верховой езды. К вечеру они вернулись домой уставшие, но довольные проведённым с пользой днём, а на утро, не успели они позавтракать, как громогласный голос нарушил тишину ещё спящего дома.

– Что за шум? – Встрепенулся Алексей. – Кто посмел?

Посмел ни кто иной, как старший обозный кадетского казачьего корпуса его Светлости Князя Киевского Святослава. Рослый, в меру упитанный, бывший гвардеец стоял в нижнем холле, при самом входе широко расставив ноги, и махал каким-то свитком, оглашая дом неимоверно громкой, но сдержанной в выражениях бранью.

– Спускайтесь скорее сюда, сладкая парочка, я хочу вам в глаза поглядеть и понять, как вы могли решиться на столь подлый поступок.

– Во-первых, Клавдий тише. Дочь разбудишь, а она маленькая и ни к чему ей в такую рань подниматься, а во-вторых, чем ты недоволен? Тебе дело предложили интересное. А ты не доволен. Так и собираешься до конца жизни в кабаках просиживать дни и ночи? Так наследство оно когда-то закончится, а здоровье, может, закончится, ещё раньше.

– Да я гвардеец, – уже тоном ниже, но всё равно громко заявил прибывший.

– Гвардейцем ты был, когда в корпусе учился, да и то плохоньким, – вступила в разговор Катерина.

– Что!? – Взревел Клавдий.

– А что не правда. Давай пари. Победишь меня сейчас на мечах, отпустим, и попросим Князя указ отменить, не победишь, будешь служить. Согласен?

Гвардеец сразу как-то сник, и потупил взор.

– Ну что ты Катерина, сразу поединок. Ты же прекрасно знаешь, что я не побеждал тебя, даже когда в лучшей форме был, а теперь и подавно.

– Вот это хорошо, что ты свои силы и возможности реально оцениваешь. Князь тоже твои способности оценил, и это он предложил твою кандидатуру на эту должность, причём должность то высокая, в гвардии тебе до таких званий и должностей, сроду, не дослужиться.

– Это верно. Ладно, – согласился Клавдий, – будь, по-вашему.

– Вот и замечательно, а то шуметь сразу.

– Это я так для порядка.

– Я понимаю, что для порядка, – ответил ему Алексей, – поэтому и не выкинул тебя за порог в первую же минуту. Проходи, сейчас завтракать будем, а там и Афанасий подойдёт, с эскизами.

– Что за эскизы?

– Пошли в столовую, там за чашкой чая всё и объясним.

Но не успела компания скрыться в глубине дома, как входная дверь вновь распахнулась, и в помещение весь в клубах морозного воздуха вошёл архитектор, под мышкой он держал плотно скрученные чертежи.

– Фух, ну и мороз сегодня. Вы там никак чай пить собрались, я тоже не откажусь, от стакана горячего с мёдом или вареньем.

– Ты, что Афанасий на нюх определил? – Рассмеялась Катерина.

– Нет, просто знаю, где у вас столовая, а где кабинет.

Утреннее чаепитие затянулось почти до самого вечера. Сначала обсуждали обязанности старшего обозного, потом рассматривали эскизы и вносили в них коррективы. Клавдий очень живо включился в работу, было видно, что для него это интересно. У него оказалась жилка не только купеческая, но и строительная, он делал очень существенные замечания, с которыми не мог не согласиться даже такой опытный архитектор и строитель как Афанасий.

– Клавдий, если вдруг тебя выгонят из обозных, приходи ко мне на работу, я тебя своими первым помощником сделаю, – пошутил архитектор.

– Спасибо, дружище, добр ты ко мне, – буркнул в ответ бывший гвардеец.

В кабинет вошла Катерина. Она встала в дверях и долго стояла, наблюдая за работой мужчин, наконец, не выдержала.

– Так муженёк, заканчивай на сегодня совещание, приглашай всех к столу, уже не только обед давно остыл, а и ужин скоро инеем покроется. Если так работать будете. То до дня открытия корпуса не дотянете. С голоду помрёте.

– Пожалуй ты права, – ответил Алексей, разгибаясь от стола и потягиваясь, разминая затёкшие мышцы. – Всё господа, заканчиваем. Кажется, обсудили все нюансы. Мы завтра убываем на неделю в ближайшие корпуса. Ты Афанасий заканчивай проект, а ты Клавдий займись подбором персонала, по всем статьям, что мы с тобой обговаривали. Всё, пошли к столу.

Рассвет следующего дня Алексей с Катериной встретили на выезде из города. Небольшой отряд шёл легкой рысью на север от города, вдоль Днепра. Князь не отпустил их одних, приказал взять в сопровождение пятерых гвардейцев.

– Негоже людям такого положения, как у вас путешествовать без сопровождения, а тем более ехать с инспекцией. – Говорил Его Светлость, прощаясь. – Вы же готовитесь квалифицированных дипломатов готовить, а посему не имеете права нарушать нормы этикета.

– Твоя Светлость мы лучше кадетов возьмём, которых отобрали. – Попробовал возразить Алексей.

– Во-первых, не положено кадетам в сопровождении быть, тем более что они официально ещё не в вашем подчинении, а во-вторых, какой из мальчишек толк?

– Да, на счёт толка, ты конечно прав. Не годятся они ещё в дело.

Дорога предстояла дальняя, до следующего крупного города, в котором дислоцировался кадетский корпус, был день пути. Если конечно ни чего непредвиденного по дороге не случится.

Город за городом, корпус за корпусом. Тщательно инспектировались, и в них отбирались наиболее подходящие кандидатуры. Редкие заезды в Киев с проверкой хода строительства временных казарм и учебного корпуса. Всё это поглощало силы и время. Так пролетел месяц, подошли святки, а после них всем отобранным кадетам. Которых оказалось в три раза больше. Чем планировалось на первый курс, было велено явиться в расположение нового корпуса. Для прохождения окончательного отбора.

На святки, Алексей строителям расслабиться не дал, да и сам не собирался много праздновать. Надо было форсировать работы, и он целыми днями пропадал на стройке. Так за месяц, практически из руин поднялся первый корпус, в нём размещались жилые помещения для кадетов и частично классы. Корпус был разбит на шесть однотипных секторов, для каждого курса отдельный. В каждом секторе, как и планировалось, была своя столовая. Учебные классы отделяли сектор от сектора, так, чтобы потоки с разных курсов не пересекались. Корпус в полном составе мог собираться только лишь на плацу, в общем обеденном зале по большим праздникам и общекорпусным торжествам, а так же в бальных залах. Строители, сделали даже больше, чем от них требовалось. Они отказались строить временные помещения и полностью подготовили сектор для первого курса. Таким образом, все абитуриенты, которые будут утверждены и зачислены в корпус, могли разместиться с самого первого дня со всеми удобствами. Абитуриентов же решено было разместить в палатках, на плацу. Первый месяц предстоял испытательный. Надо было проверить не так способности кандидатов. Они были выявлены в ходе инспекций и предварительного отбора, а готовность к самоотдаче на службе, выносливость, психологическую устойчивость и выдержку будущих разведчиков.

Сто двадцать кадетов и два десятка офицеров стояли на плацу в развёрнутом строю. За спинами кадетов высился только отстроенный и частично готовый к эксплуатации жилой корпус, в глубине двора виднелись хозяйственные постройки, амбары, конюшни, а впереди, за спиной командира корпуса виднелся ряд палаток.

– Я поздравляю вас господа кадеты с прибытием в корпус. Вы были отобраны кандидатами на дальнейшее обучение в этом заведении, которое в ближайшем будущем должно занять особое место в ряду военных учебных заведений Княжества Киевского. Перед вами стоит задача остаться здесь и продолжить своё обучение в столице, либо вернутся назад в свои корпуса. Не смотрите с умилением на вновь отремонтированные и отстроенные жилые помещения. Там всего сорок мест, а вас на плацу ровно в три раза больше. Сегодня вы заселитесь вон туда, – и он махнул рукой в сторону палаток. Предстоит экзамен, экзамен, который будет длиться ровно месяц, и только сдавшие, его переедут в здание за вашими спинами. Если выдержит и останется каждый третий, это будет хорошо, если каждый пятый, это тоже будет неплохой результат, но если даже из вас всех через месяц на плацу останется стоять только лишь один кадет, я буду считать, что свою задачу выполнил. Этот кадет станет настоящим профессионалом. Господа офицеры, не надейтесь, что вам не придётся разделить участь кадетов. Ваша палатка самая первая, и что бы вы ни смели упрекнуть меня, вашего будущего командира ни в чём, моя койка тоже стоит там. В отличие от всех остальных она уже застелена. На протяжении этого месяца мы с вами будем учиться искусству выживания, постигать его азы. И очень хорошо, что эту науку мы начинаем зимой.

Лёгкий ропот прошёл по строю, все немного волновались.

– А ни кто и не говорил, что будет легко. И если есть желающие вернуться в свои учебные заведения, смело делайте шаг вперёд. Ни кто не посмеет вас в чём-либо упрекнуть. Я хорошо понимаю, что этот путь далеко не для каждого. Вы станете прекрасными лучниками, кавалеристами, пехотными офицерами, но вы никогда не станете элитой армии – разведчиками. Каждое утро будет начинаться построением на плацу, и каждое утро я буду задавать один и тот же вопрос. Кто готов уйти, и я вас уверяю, каждое утро будет находиться тот, кто сделает шаг вперёд. А теперь господа всем пройти в расположение обозной службы, сдать своё парадное обмундирование, в котором вы прибыли в корпус и получить полевое. На всё про всё у вас есть один час. Ровно через час построение на плацу и начало учёбы. Кто уже решил уйти прошу в канцелярию корпуса, для получения предписаний. ВОЛЬНО! РАЗОЙДИСЬ!

Строй моментально распался. Офицерский состав подошёл к командиру.

– Господин корпусной генерал.

– Да Ольга, слушаю тебя.

– Алексей, а что девочек всё это тоже касается?

– Конечно Олюшка, касается. С сегодняшнего дня у нас нет юношей и девушек, у нас есть кадеты, и расценивать их мы должны только по двум критериям, подходит и не подходит. И всё. У кого ещё есть, какие вопросы?

– Где размещаться офицерам-наставницам?

– Всё очень просто, вторая палатка. Я, надеюсь, для тебя это не будет проблемой?

– Что ты после путешествия в твоей компании, ни за что.

– Вот и ладненько. Командуй своими барышнями, а Катюха тебе как всегда поможет.

– Корпус СМИРНО! Господин корпусной генерал, корпус по твоему приказанию построен.

– Вольно!

– ВОЛЬНО!

– Спасибо господа, что в самый первый день ни кто не испугался трудностей. А теперь за работу.

И работа началась. Изматывающие маршброски, ночёвки в лесу и в чистом поле, марши по болотам и жизнь по несколько дней, на подножном корме, и драки. Сначала совершенно нелепые, так стенка на стенку, на выносливость и выживание, потом уже осмысленные, после освоения некоторых правил рукопашного боя, и ежедневные прощания с товарищами, покидающими корпус и возвращающимися к старым местам учёбы. Их ни кто не осуждал, да и кому осуждать ни кто из кадетов и молодых офицеров-наставников не знал, сколько ещё сможет выдержать он.

Солнце клонилось к закату. Мороз к вечеру крепчал. И подтаявшие было на солнышке лужицы, вновь покрывались ледяной корочкой. На плацу в развёрнутом строю стояло тридцать два кадета. Двадцать юношей и двенадцать девушек. Из первоначального офицерского состава, осталось тоже меньше половины. Они стояли в изодранной и наспех зашитой форме, до смерти уставшие, но гордые, тем, что выдержали. А перед ними стоял их командир, он тоже гордился ими, и они видели это.

– Господа офицеры, господа кадеты. Прошёл ровно месяц с того первого построения. В строю остались самые стойкие и сегодня, первым приказом по личному составу все будут зачислены в Кадетский Казачий корпус Его Светлости Князя Киевского. Всем спасибо за службу. Сейчас пройти в обозную часть и получить парадное и повседневное обмундирование. После чего офицерам-наставникам, расселить кадетов по жилым помещениям, согласно штатного расписания. Завтра у нас торжественный день. К нам на вручение Знамени прибывает лично Его светлость Князь Святослав. Так что дамы и господа, чистим пёрышки. Наутро всё должно сиять, включая и ваши обветренные загорелые лица, а вечером бал в только что возведённой бальной зале и конечно большой банкет по случаю вручения знамени и основания нашего корпуса.

Малиновое знамя развивалось, небольшой пеший строй проходил торжественным маршем перед, стоявшими на трибуне Князем Святославом, командиром корпуса, Наставником и десятком приглашённых на открытие. Немного в стороне от всех стоял начальник тайной канцелярии Калиостр. Теперь это были и его люди, и хотя и было в его ведомстве в срочном порядке сформировано секретное подразделение, в которое и зачислили всех, находящихся в строю ему от этого легче не становилось. Мало ему всех этих чародеев, колдунов ведьм, так вот, пожалуйста, ещё такое придумали. С теми хоть проще. Посадил пару магов сканировать ментальное пространство и всё уже ни одна мышь не проскочит. А этих как вычислять? Хорошо пока ни кто из соседей не додумался такого создать, а пока додумаются, да опыт переймут, глядишь ему, Калиостру и на пенсию пора будет. Вот такие невесёлые мысли крутились в голове начальника тайной канцелярии.

А строй тем временем закончил прохождение и рассыпался по плацу. К некоторым из кадетов пришли в гости родственники и друзья, проживающие в столице, и молодёжь принимала поздравления, а через несколько часов, должен был начаться большой банкет и бал, который продлиться до утра. На завтра Алексей объявил выходной день. Все кадеты, будут отпущены в город, а офицерам, впервые за этот месяц представится возможность побывать дома. Алексей с Катериной тоже с нетерпением ждали этого дня. Целый месяц они не виделись с дочерью. Как там этот сорванец? Без присмотра родителей, небось, совсем от рук отбилась? Да и с сыном давно уже не встречались. Здесь в лагере сны, почему-то не приходили и Алексей с Катериной уже начали волноваться. Правда Наставник, частенько приходивший к ним по вечерам, успокаивал, говорил мол, сильно устаёте вы, и сознание от всего отключается. Может быть и так.

– Дамы и господа, офицеры и кадеты, уважаемые приглашенные, – Его Светлость, Князь Святослав, стоял во главе стола, за которым разместились все присутствующие. – Сегодня у нас праздничный, торжественный день. Я хочу поднять этот кубок за процветание нового учебного заведения, за его будущие добрые традиции, за славу и подвиги его будущих выпускников, за Княжество Киевское, присягу, служить которому вы все принесли. УРА господа!

– УРА! УРА! УРА! – Троекратно пронеслось по залу.

– А они у тебя, господин корпусной генерал, орлы.

– Да нет, Твоя Светлость, ещё пока птенцы желторотые, до орлов им ещё долгих шесть лет. Но я уверен, станут орлами.

– С таким-то командиром, просто обязаны, – вступил в разговор командир гвардии.

– Братец мой, ты никак завидуешь?

– Что ты Твоя Светлость. Чему завидовать? Тому, что он взвалил на себя эту ношу? Да ни в жизнь. Мне хватает хлопот с твоей гвардией.

– И что же там у тебя за хлопоты? Из кабаков их на стражу выгонять?

– Нет так нельзя, Князь, они, как ни как твою персону охраняют.

– Ладно, проехали. А что Ольга? Не будет назад проситься?

– Нет, не будет, ей, как ни странно понравилось.

– Что же в добрый путь, господа. Я смотрю банкет уже в полном разгаре, не выпьют кадеты лишнего?

– Обижаешь Твоя Светлость, это для них табу. В графинах, что так искрятся в свете свечей морс, а в кувшинах квас. Тогда я спокоен. Думаю и нам можно удалиться. Мне ещё кое-какими делами заняться надо, а вам с Катериной не мешает и домой наведаться. Да и ты братец можешь свою жену на побывку свозить, если конечно командир корпуса против не будет.

– Вот здесь я поделать ничего не могу. Она сегодня дежурная, по графику, ничего не поделать, так что Владмир, дружище, предлагаю и тебе остаться и хорошенько потанцевать на балу.

– Я так и знал, что этим всё и закончится.

– Не переживай друг, – подошёл к нему старший обозный, – мы можем уединиться у меня в апартаментах и там подождать пока у твоей жёнушки дежурство закончится.

– Клавдий друг, что бы я без тебя делал, конечно, уединится и вспомнить былые деньки, а она пускай себе выплясывает.

– Клавдий, только смотри, – предупредил обозного Алексей.

– Не беспокойся командир, всё будет нормально.

– Тогда господа до-завтра, – и развернувшись, взяв жену под руку, Алексей удалился вслед за Князем.

Глава 4

Они вновь стояли на краю солнечной лужайки. Мальчишка сидел на траве и листал какую-то большую, толстую книгу. Книга, видимо была интересной, он не мог от неё оторваться, время от времени улыбался, и даже что-то шептал себе под нос. Во всём этом был такой покой, что Алексей с Катериной не решались его нарушить. Даня, так они про себя называли сына, внезапно оторвал взгляд от книги и поднял голову, посмотрел в их сторону, сначала просто задумавшись, о чём-то, что увидел в книге, но потом, узнав отца с матерью, подскочил и побежал к ним.

– Мама, папа, как давно вас не было. А я вас ждал. Где вы были?

– В командировках, сынок, – ласково ответила Катерина, опускаясь на корточки перед сыном.

Они уже давно научились вести себя, во время таких посещений. Самое главное не дотронуться до стены, отгораживающей лужайку от них. И тогда можно подольше посидеть друг напротив друга, поболтать, узнать, как живётся малышу, чем он занимался, пока их не было. Но стоит только коснуться преграды и в тот же миг возле Даниила возникали молчаливые няни, уводившие его от родителей. Это была настоящая пытка, но и единственная, пока возможность быть рядом, хотя бы во сне.

– Да сын, – подтвердил Алексей, – много работы навалилось. Вот и не могли вырваться. Но теперь будет полегче, будем чаще приходить. А как ты, что нового?

– Меня Джеральд учил ездить верхом. Он подарил мне маленькую лошадку. Она такая забавная, мы с ней подружились. У неё тоже нет папы и мамы, нет, они, конечно, есть, но где-то совсем далеко и никогда к ней не приходят. Теперь, когда мне совсем грустно я бегу к ней на конюшню, и мы подолгу разговариваем.

– Джеральд, это кто, сынок?

– Джеральд? Как вы не знаете? Да это тот дядька, у которого я живу. Он говорит, что я его внук, но я ему не верю. Не может он быть моим дедушкой. Дедушка добрый и всегда отпускает ребёнка к родителям, а он меня к вам не отпускает. Я говорю ему: «Если ты мой дедушка, отпусти меня, я поеду к папе и маме, немного у них побуду и снова приеду к тебе», а он мне говорит: «Нельзя». Разве это дедушка?

– Нет, конечно, сынок. Дедушек твоих мы знаем. Они, правда, уже давно умерли, но он и были добрыми. А откуда ты знаешь, какой должен быть дедушка?

– Мне об этом Расти рассказывал.

– Расти это кто?

– Папа, ну какой ты непонятливый. Расти это моя лошадка.

– Ты с ней разговариваешь? И как она тебе отвечает?

– Конечно, разговариваю. Я бегу к ней на конюшню, ложусь на большую охапку сена, его конюх специально для меня там кладёт, и рассказываю ей всё. А она потом наклоняется ко мне и шепчет мне на ухо ответы. У неё такие мягкие и тёплые губы. Она когда со мной разговаривает, то часто щекочет ими мне ухо. Мы так с ней можем долго разговаривать, а потом я засыпаю, и конюх относит меня в дом. Папа, мама, а когда мы пойдём домой?

– Сын, надо немного подождать, – Алексей заиграл желваками, он был готов броситься на стену, но Катерина сдержала его.

– Сынок, мы делаем всё, чтобы забрать тебя отсюда. Но ты должен немного потерпеть. С тобой здесь хорошо обращаются?

– Да конечно. Они все здесь добрые и обо мне заботятся, но я всё равно хочу домой.

– А что это за книжка у тебя?

– Это история миров в картинках. Она такая интересная.

– Ты что уже читать научился?

– Да нет мам, я же говорю в картинках. Они все как живые. Открываешь один лист, и по нему сразу начинают бегать маленькие человечки, разговаривать между собой, что-то делать. Мне очень нравится. Только вот там где дерутся много, мне не нравится, я стараюсь не задерживаться на этих картинках. А иногда я даже им помогаю. Только Джеральд говорил, что бы я этого не делал.

– Это как?

– Я вот сейчас смотрел, как они пирамиду строили. Такие маленькие, а камни такие большие. А я ведь знаю, как пирамидки собирать, я их много раз собирал, вот я и составил им все камни. Они смотрели, как камни сами друг на дружку ложатся, и понять ничего не могли, а потом все на колени попадали и начали каких-то Богов прославлять. А я смеялся, ведь я не Бог, мне просто интересно. Но один раз я плохого дядьку раздавил. Он очень много людей убивал, и мне это надоело, я взял его и раздавил, как таракана. А Джеральд потом очень долго меня ругал. Он говорил, что нельзя так делать. Но ведь дядька тот злой был. А Джеральда после этого дома три дня не было, он ходил того дядьку от листочка отдирать. А через три дня я посмотрел, тот дядька уже снова людей убивает. Я тогда не стал эту страничку досматривать, перевернул её. Я не люблю такие картинки.

– Да сынок, Джеральд был прав. Злых людей надо наказывать при жизни, а когда они уже давно умерли, возвращаться к ним не надо.

– Пап, мам, а что моя сестричка делает?

– Она подрастает, сынок. Уже начала ходить и немножко говорит.

– А она обо мне знает?

– Конечно, знает сын. Мы с мамой её каждый раз рассказываем, что у тебя были. Рассказываем, как ты подрос и чем занимаешься. Вот завтра снова скажем, что у тебя были, расскажем про твоего нового друга.

– Про кого пап?

– Ну, как про кого, про Расти.

– А, про него обязательно расскажите. И скажите, что я, её обязательно на нём покатаю.

– Конечно сынок.

– Мам, а вы ещё долго тут у меня будете?

– А что сынок?

– Сейчас уже полдник должен быть и за мной придёт няня. Вы подождёте, пока я вернусь?

– Не знаем сынок, как получится.

Нянька возникла возле самого края лужайки, как всегда неожиданно. Она строго посмотрела на Даниила, взяла его за руку и повела в сторону большого дома. Казалось, она не видит Алексея с Катериной. Или делает вид, что не видит.

Легкий стук в двери, сначала ворвался в сон, потом вырвал из его объятий Алексея. Он открыл глаза, не сразу поняв, что лежит в кровати в своей спальне, рядом лежала Катерина, тоже с широко открытыми глазами. За окном была кромешная тьма, и не понять ночь ещё или уже наступило утро. Стук в двери стал настойчивее.

– Кто там, что случилось?

– Господин Алексий, утро уже, ты просил разбудить вас пораньше.

– Да, спасибо Матрёна. Мы уже встаём.

– Вам завтрак подавать в столовую?

– Нет, не надо, мы на кухне позавтракаем, и скажи Прокопу, пускай коней запрягает.

Эта привычка, завтракать на кухне прочно укоренилась в доме. В столовой завтракали только по выходным дням и праздникам, когда можно было позволить себе немного дольше понежиться в кровати, потом спокойно посидеть за столом, обсуждая планы на день. А в обычные, будние дни все спешили на кухню, быстро выпить чашку кофе или чая, с пирожком и бежать по своим делам. Так было и сегодня. Они поднялись, быстро умывшись и надев новенькую полевую форму Кадетского корпуса, спустились на кухню, быстро позавтракать и спешить в корпус. Попасть туда планировали ещё до общего подъёма. Торжества, по поводу открытия корпуса и вручения ему знамени закончились. С сегодняшнего дня начиналась повседневная работа по подготовке будущих разведчиков и диверсантов. Кадеты, переселившись из палаток в тёплые спальные помещения, расслабились, и надо было срочно приводить их в чувство. Поднять по тревоге за пять минут до подъёма и прогнать вёрст десять в полной выкладке, зарыть в подтаявший снег по самые макушки, а по пути придумать ещё что ни будь весёленькое.

Задумано, сделано. Алексей гарцевал на плацу верхом на разгорячённом утренней скачкой Рассенанте, а вокруг суетились, бегали кадеты и офицеры-воспитатели. Наконец строй сформировался, выровнялся. Совсем заспанная молодёжь никак не могла понять, что происходит.

– Слушай, начал Алексей, после доклада дежурного по корпусу. – Приказываю, корпусу, выдвинуться в район деревни Смольня, двенадцать вёрст к северу от города. Деревню взять в кольцо, замаскироваться и выставить секреты. Задача, не допустить проникновения в деревню посторонних. Жителей деревни выпускать за её пределы свободно, точно так же и запускать. Главная цель ни один человек в деревне не должен даже заподозрить ваше присутствие, но наряду с этим в деревню не должен проникнуть ни один человек не проживающий там. Всех посторонних задерживать, невзирая на лица и доставлять в штаб корпуса. Вопросы есть. – В ответ только поскрипывание снега под ногами переминающихся в строю кадетов. – Командуйте господа офицеры. На рассвете деревня должна быть блокирована.

– Первый взвод бегом-МАРШ!

– Второй взвод…

– Третий взвод…

Всё пришло в движение, и через пять минут плац опустел. К Алексею подошла Ольга, она только прибыла по тревоге и ждала окончания постановки задачи.

– Что это господин корпусной генерал снова задумал?

– А Олюшка, здравствуй. Да немного взбодрить молодёжь, после торжеств. А то я смотрю, расслабились в тепле да добре.

– С тобою расслабишься. Они только два дня как попали в это самое тепло, а ты их снова на мороз, в снег по уши закапывать. Не жалко, дети ведь ещё.

– Они уже не дети, кадеты. А это большая разница. Они нам ещё потом спасибо скажут.

– Ой, ли?

– Скажут, скажут. Когда выживут там, где выжить невозможно, обязательно вспомнят вот это утро, этот снег и скажут. А сейчас седлай коня, и поедем, посмотрим, куда они добрались. Вот, что. Возьмём-ка мы ещё Василия с собой, если он конечно уже проснулся. Он у нас парень битый, не какой-то там крестьянин. Вот и поставим ему задачу, незаметно в деревню пройти. Пройдёт, будут они там неделю сидеть, не пройдёт, к вечеру на зимние квартиры вернутся.

– Это ты что Ваську хочешь потянуть с собой? – Удивилась стоящая рядом Катерина. – Да он за последние два года так разжирел да разленился, что для того, чтоб незамеченным в деревню попасть ему надо в снежный ком превратиться и катиться с самого высокого холма, только кажется мне, нет там холмов. Леса есть, а вот холмов нет.

– Да, – немного подумав, согласился Алексей, – здесь ты права. Этот товарищ нам не помощник в таком деле. Тогда придётся гвардейцев Владмира просить.

– Только не их. Они разве что из кабака могут незаметно слинять, что бы не платить за выпитое и съеденное, – воспротивилась Ольга, – я тебе могу предложить девочек из охраны Княжной. Есть там несколько достаточно способных, если конечно не считать нас с Катериной.

– Согласен. Девочек так девочек. Только чтобы кадетов наших не сильно калечили.

– Ну, это как получится, – уже на ходу, удаляясь, ответила Ольга.

– Погоди, – остановил её Алексей, – давай хоть приблизительный план составим.

– Ах да. Что-то я сегодня какая-то растерянная.

– Конечно, растерянная, мужа целый месяц не видела. Спать, наверное, совсем не ложились, – подтрунила подругу Катерина.

– Да не ложились. А вы типа спали всю ночь?

– Спали, ты же знаешь какой у нас сон.

– Да, подруга знаю. Как там сынишка?

– Девочки, девочки. Давайте сразу дело, а по дороге обо всём поговорите, – остановил их Алексей, – Ольга ты собери своих девчонок и веди их сюда. Ждём вас через час в моём рабочем кабинете. А мы с тобой дорогая, раз образовалась пауза, пошли, посмотрим, как наши воспитанники разместились.

В спальном корпусе царил беспорядок. Поднятые по тревоге кадеты оставили не заправленными свои кровати, в некоторых комнатах были разбросаны по полу вещи, видимо в спешке хозяева не совсем понимали, что надо одеть, взять и куда двигаться. Но, в общем, был относительный порядок. Везде чисто и уютно. На девичьей половине корпуса уже появились в комнатах всякие мелочи. Маленькие зеркальца, небольшие куколки, вышитые салфётки и тому подобные безделушки, в общем, всё-то почём безошибочно можно было отличить девичью комнату от юношеской.

– Так, так, так, приговаривал Алексей. Проходя помещения. Вот эту комнату на ключ, и до возвращения хозяев не открывать, вот эту тоже, и вот эту. – Говорил он сопровождающему его дежурному офицеру. – В остальных можно наводить порядок. Ух, ты, а это что?

Они открыли двери в последнюю комнату и так и застыли на пороге. В комнате на своей кровати мирно посапывая, спал кадет.

– Дежурный, какой взвод?

– Третий господин генерал.

– Вестового вдогонку, третий взвод вернуть, немедленно!

– А этот?

– Этот? Этот пусть спит, устал мальчишка. Пускай отдыхает. Зачем тревожить? А вот ты уважаемый, – закрывая в комнату двери, вкрадчиво так, обратился он к дежурному, – сейчас объяснишь мне, как вы с офицерами людей считали, и как ты мне докладывал, что все в строю. Жду тебя господин хорунжий у себя в кабинете, с подробными объяснениями. – И развернувшись, он ушёл. Осматривать женские покои.

Дежурный ждал Алексея в приёмной, там же находился и адъютант. Провинившийся офицер стоял навытяжку, боясь пошевелиться. Вкрадчивый тон командира не сулил ничего хорошего, это все усвоили в первые дни своего пребывания в корпусе. Адъютант изредка бросал на него косые взгляды, не понимая, чего он тут дожидается, ведь весь корпус, давно убыл, и дежурному осталось только лишь наводить порядок, да ждать возвращения кадетов. Но когда вошёл командир, он сразу всё понял. На каменном лице генерала было столько негодования, что адъютанта невольно пронизала дрожь.

– Я не буду тебя спрашивать, как это произошло. Я вообще не буду тебя ни о чём спрашивать. Ты потерял кадета, и даже не заметил этого, таким людям среди нас не место. Ты сей час же снимаешь эту форму, сдаёшь оружие и отправляешься в самую дальнюю деревню, свиньям хвосты крутить. Только в этом случае ты будешь просто забыт. И если ты хоть когда-либо посмеешь взять в руки оружие и причислить себя к офицерской касте, ты, будешь, предан позору, вместе с твоей семьёй, детьми и внуками.

– Но господин генерал…

– МОЛЧАТЬ! Сегодня ты недосчитался одного из тридцати двух, это халатность, но завтра ты бросишь его на поле брани, на надругательство противником, а это уже будет предательство. Вот от этого позора я тебя сегодня могу уберечь. Всё пошёл вон.

Опустив голову и расстёгивая на ходу повседневный френч, офицер покинул кабинет. Через несколько мгновений в кабинет вошёл адъютант.

– Господин корпусной генерал, разреши слово молвить?

– Да слушаю, чего тебе?

– Господин генерал, позволь за хорунжего заступиться.

– Что?

– Как есть, так и говорю. И можешь меня тогда вслед за ним выгнать. Я знаю его ещё по кадетскому корпусу. Мы вместе учились, только я старше был на два года. Он очень способный и очень преданный офицер. Я не удивлюсь, если после разговора с тобой он наложит на себя руки. Я уверен не его вина в том, что случилось, Ему офицеры-воспитатели доложили, а он просто не перепроверил. Да я не спорю, есть вина, но не на столько, что бы выгнать его, и навсегда запретить, носить оружие.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю