Текст книги "Великий ламповый поход книга 1 (СИ)"

Автор книги: Владислав Безлюдный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 18. С корабля на бал

– Что я здесь делаю? – скулила Полоцкая, глядя на себя в зеркало. С одной стороны, зрелище ей нравилось, с другой, созерцать себя в вечернем платье и шикарном колье было очень непривычно. Она на выпускной так не наряжалась. Промелькнула мысль о том, что было бы таки неплохо узнать имя мецената, который закинул ей на счет деньги. Но сейчас нужно было собрать волю, нервы и прочее в кулак и идти в зал, изображать светскую львицу, пытаясь не грохнуться на высоченных каблуках.

Коперник чувствовала себя как рыба в воде, словно всю свою жизнь провела на светских раутах в компании миллиардеров и чиновников. Впрочем, кто её знает. Лина оставалась до сих пор темной лошадкой для Полоцкой. Это раздражало, иногда даже бесило. Порой Алисе хотелось связать напарницу и пригрозить паяльной лампой, чтобы выведать все секреты. Но она отгоняла от себя эти мысли. Сейчас нужно думать о деле и о том, как не выдать себя. Ах, да, нужно каким-то чудом собрать информацию о настроениях местной элиты и выбрать того, кто лоялен идеям сопротивления. Как? Да откуда она могла знать как?

Она вышла из дамской комнаты и направилась к гостям.

Зал был оформлен в стиле колониальной эпохи на Терра-1. Высокие потолки, белоснежные колонны, отделанные слоновой костью, стеновые панели из красного дерева, гобелены, картины, шикарные ковры, шкуры львов и тигров на полу. Насколько это всё было настоящим здесь, на Малари, Алиса не имела ни малейшего понятия. Люди оформили все на свой вкус, совершенно не интересуясь тем, насколько это нужно маларийским чиновникам, которые не знают ровным счетом ничего об истории человечества.

Алиса смотрела на серебряные подсвечники, в которых догорали витые стеариновые свечи, заливающие красивые гравированные подносы. Роскошь, шик, и даже в какой-то мере аристократизм. Разумеется, всё это натворили нанятые дизайнеры-реконструкторы, но смотрелось и впрямь неплохо. Она даже потрогала колонну. Откуда здесь взяться слоновой кости, если последняя пара слонов сейчас на Терра-2 в зоопарке, и они охраняются законом?

– Любуетесь интерьером? – спросил один из гостей – высокий малариец с нашивками старшего офицера. Он с любопытством разглядывал гостью, пытаясь угадать, кто же она такая. Но каменное выражение лица Полоцкой не позволяло угадать ни её мысли, ни эмоции. Эта женщина – загадка даже для психологов. Что уж говорить о каком-то чиновнике с Малари, скучающем на балу.

– Если честно, пытаюсь понять, откуда здесь слоновая кость, – призналась Алиса.

– Ах, вот оно что! – улыбнулся собеседник. – Мы синтезировали её. Так что это вполне настоящий материал, просто выращенный в лаборатории. По сути, мы можем выращивать хоть самих слонов, но наш климат и атмосфера им вряд ли понравятся.

Алиса кивнула. Самой-то ей приходилось ходить с компенсатором – странной штуковиной, которая вставляется в ноздри, позволяя нормально дышать. Ртом это делать не стоило – местный воздух, хоть и не был ядовит, имел состав, несколько отличный от земного. На улице она предпочитала ходить в специальной маске с фильтрами.

– Я вижу, вам здесь не слишком весело, – спросила Полоцкая, ожидая уклончивый ответ.

– Здесь мне не место. Я солдат, и не люблю всей этой помпезности, притворных улыбок и прочего. Уж простите меня, но с момента введения вашего протектората толку от моей службы никакого. Армия существует лишь номинально, а офицеры лишь выполняют приказы Совета. Если желаете, можете на меня пожаловаться. Я не собираюсь дезертировать или идти против властей. Но и изображать, будто всем доволен, тоже не стану.

Алиса недоверчиво взглянула на маларийца. Что это за приступ откровенности с незнакомым человеком. И тут, встретившись с ним глазами, поняла, что он пялится на то самое место, где ей набили символ повстанцев. Одежда скрывала его на две трети. Никогда ещё Полоцкая не была так близка к провалу.

Военный взял её за запястье и потянул в коридор.

– Эй, что вы делаете?! Отпустите меня!

Малариец прикрыл ей рот перчаткой:

– Тише, нас могут услышать посторонние. Здесь далеко не все поддерживают сопротивление. Я задам всего один вопрос – кто вас прислал?

– Принцесса КʼЛеа – последняя из своего рода, надежда Малари и бла-бла-бла. Короче, жива она и хочет вернуться. Ей нужна поддержка здесь.

– Она не погибла во время обстрела? Этого просто не может быть… я… я всё это время верил, что настанет этот день.

Алиса прищурилась:

– Она вам что, нравится что ли?

– Мы были близки в юности. Но потом меня занесло далеко от Малари. Я слышал, что её сватали кому-то. А потом, когда я вернулся, мне сказали, что никто не выжил.

– Ваши информаторы подвели. Жива и даже готова возглавить местное восстание. А Зуул – экс принц Лакка – ей поможет. У него флот есть. Да, я в курсе, что Терра их сметёт на счёт «раз». Потому нужна поддержка здесь. Если мы уговорим военных перейти на нашу сторону, будет фора во времени. Дальше придумаем, как выкрутиться.

Военный скептически усмехнулся:

– Я думал, у вас план есть. У Зуула не более шестидесяти единиц пригодной для боя техники. А в секторе болтается крейсер Совета «Антверпен». На нём тридцать штурмовиков и два десятка истребителей. С ним корабли поддержки. Если они решат, что этого мало, подтянут «Копенгаген». На нём стоят деструкторы. Знаете, что это такое? Эта дрянь разрушает межатомарные связи. На долю секунды, но этого вполне достаточно для любого живого и неживого объекта. Мы потеряли слишком много, чтобы рисковать. А если сюда подтянут хотя бы одну ударную группу, мы не простоим и десяти минут. У нас нет никакого адекватного по мощности оружия, чтобы даже щиты с крейсера снять. Все разработки Малари закрыты. Секретные военные отделы опечатаны. У нас нет шансов.

– Это вы к чему сейчас про разработки? У вас были технологии, которые круче нынешних террианских?

Офицер огляделся.

– Я вам ничего не говорил. Этого разговора вообще не было.

Он взял Алису за руку и вложил ей в ладонь кристаллик:

– Здесь всё, что вам нужно. Торопитесь. Но потребуется помощь, там вооруженная охрана.

– Да что там у вас? Чертежи? Или что-то уже готовое?

– Сами всё увидите, – шепотом ответил военный и покинул Алису в коридоре, направившись назад, в зал.

Алиса влетела в зал, пытаясь найти взглядом того самого маларийского офицера. Но тот как в воду канул. Хотя помещение полностью просматривалось, а сама она была уверена, что запомнила его до мелочей, вплоть до украшений на парадном мундире маларийской армии.

Лина тем временем развлекалась в окружении троих кавалеров, один из которых оказался человеком. Она явно успела перебрать чего-то горячительного и выглядела весьма возбуждённо. Полоцкая уже и не знала, спасать напарницу от совершения очередной глупости или не мешать. Вдруг это именно то, что Лине сейчас нужно – внимание мужчин, романтика, секс, в конце концов. Абы только в подоле на «Эксперт» не принесла. В условиях дальних космических перелётов беременность может протекать не самым благоприятным для неё образом. То пираты, то ещё какая-то дрянь. А тут ещё, того и гляди, начнётся революция на Малари.

Коперник, заметив пилотессу, махнула рукой, дескать, иди к нам, тут весело.

На лице Алисы выразилась «печаль тысячелетия», и она со скорбным видом поплелась к компании пьяных офицеров, окруживших Лину, стараясь при этом не грохнуться на каблуках, которые лет восемь не носила.

– Привееет, а я думала, ты меня тут бросить решила! Знакомься, это мои новые друзья. Этот высокий красавчик – ШаʼКаан, голубоглазик – офицер протектората – Леонардо. Правда, красивое имя? А ээээто… – Лина напрягла память, – блииин… Зайка, напомни, как тебя звать.

Маларийский чиновник поцеловал Коперник ручку и представился (в 3-й раз за вечер):

– НаʼХаал, старший советник.

Полоцкая сдержала улыбку по поводу последнего имени и слегка склонила голову, выказывая маларийцу почтение. В конце концов, он мог тоже оказаться членом сопротивления. Или не оказаться. В любом случае, нужно пытаться вести себя естественно.

– Можно вас пригласить? – спросил НаʼХаал и взял Алису за руку. Так кивнула, и оба закружились в танце. Вот тут пришлось вспоминать тренировки в невесомости, рукопашный бой, бой на вертикальных столбах и прочие элементы подготовки десятилетней давности. потому что ходить и танцевать на высоченных шпильках – далеко не одно и то же. Как не грохнуться посреди зала? Около пяти минут она стоически справлялась, пытаясь даже выдавливать из себя улыбку и отвечать на вопросы партнёра, которому было любопытно узнать, что здесь делает террианка. Точнее, аж две.

Наконец, скучающая в компании военных Лина решила, что пора и ей последовать примеру Полоцкой. Она схватила Леонардо за лацкан, пообещав ШаʼКаану, что с ним она танцует следующий танец, и понеслось…

Сколько прошло времени, прежде чем Лина пришла в себя? Правильный ответ – слишком много. Потому что очнулась она привязанной к какой-то кровати. А рядом сидел тот самый Леонардо.

– Вот уж не ожидал увидеть человека с татуировкой сопротивления. Это ж как тебя угораздило. Да и кто ты вообще такая?

Коперник осмотрелась. Крохотная комнатушка с койкой, стулом и тумбой. Видимо, для прислуги или вроде того. Руки привязаны ремнями. Причём очень прочно. Никаких вариантов. Где сейчас Алиса? Если её поймали, на помощь прийти некому.

В руке Леонардо, если его действительно звали именно так, оказался шприц с какой-то желтоватой жидкостью.

– Это некий аналог сыворотки правды. Очень неприятная штука. Как бы ты ни юлила, после этого точно расскажешь правду. Даже если я тебя спрошу, как часто ты симулировала в постели, начнёшь вспоминать и считать в уме, пока все разы не перечислишь. Так что даю последний шанс. Ты говоришь мне всё, я делаю выводы. Ну, или один укольчик.

Ангелина в этот момент хотела только одного – чтобы чудесным образом, как это бывает в книгах, дверь открылась, и кто-то отвлёк её мучителя. Но никто не постучал, дверь не открылась. И даже на комм Леонардо никто не позвонил.

– Значит, решила в молчанку играть. Хорошо. А я поиграю в другую интересную игру. Называется «Развяжи язык».

Первый кубик препарата оказался в вене, и Лина поняла, как же хорошо у неё всё было до сих пор. Какой чудесной была её жизнь все 24 года. Она глубоко вдохнула и… отрубилась.

Глава 19. Медицина

В помещении стояли двое: врач и всё тот же Леонардо. Они обсуждали ситуацию. По всем признакам, у незнакомки-шпионки обнаружилась индивидуальная реакция на Пентотал-7.

– Кажется, у неё медикаментозная кома, или как это у вас называется? – спросил военный.

– Анафилактический шок, если быть точным. Вы же не планировали ввести её в это состояние?

– Да мне её допросить надо было, – ответил Леонардо. – И что теперь делать?

Врач проверил пульс и дыхание. Лина выглядела вполне неплохо как для коматозной. Потому он предложил её отправить в центральный госпиталь.

Девушку вынесли через задний ход, и спустя полчаса она уже была на капельнице.

Реанимация, в которую привезли Коперник, мало чем отличалась от подобных мест на любой из планет Терры. Усталые медсестры, врачи, считающие часы до конца смены, стерильность и запах каких-то медикаментов. Но Лина ничего этого не могла видеть и чувствовать. В её голове кружились картинки, разноцветные и странные, словно в калейдоскопе, а прибор показывал вполне нормальный сердечный ритм.

Врачи успели сделать все необходимые анализы, но так и не нашли никаких причин для её состояния. Девушке повезло. Её состояние не было анафилактическим шоком. Иначе бы её ждала печальная участь – остановка дыхания и сердцебиения. В условиях загородного особняка и с учетом того, что госпиталь находился весьма далеко от того места, где она потеряла сознание, были все шансы отправиться в мир иной. Если тот вообще существовал. Об этом Дирижеры ничего не сказали.

Врачи не впустили Леонардо в палату. Они о чем-то шептались с ним, а тот достал комм и отчитался перед начальством. Через час к зданию госпиталя подъехал гравимодуль с тонированными стеклами и бронированным, как у легкого танка, кузовом. Оттуда сперва вывалились громилы-охранники, нервные, словно наркоманы. Они параноидально реагировали на каждый шорох, недоверчиво поглядывали на врачей и прочий народ, снующий возле больничных корпусов. Наконец, из задней двери показался седой полноватый мужчина лет шестидесяти. Лицо у него было типичное для спецслужб – статичное, не выражающее ни малейших эмоций. Словно его только что привезли из музея восковых фигур. Когда он встал, выпрямился и оказался в окружении телохранителей, стало видно, насколько гротескно его грузное тело и невысокий рост смотрятся на фоне верзил в черных костюмах с бронированными вставками. Он устало вздохнул и направился к центральному входу в госпиталь.

На входе его уже ждал взволнованный офицер Леонардо Дель Нери. Он протянул руку, и генерал службы безопасности Галактического Совета вяло её пожал. Для него капитан Лео был не более, чем декорацией. Зато его интересовала персона неизвестной гостьи. Ему уже успели доложить о татуировке сопротивления на её коже.

– Вы сделали фотографию для базы данных? – спросил он.

Леонардо опешил. В этой беготне он даже не додумался сфотографировать девушку и проверить по базе данных.

– Понятно. Как обычно, на местах одни олухи. Идём, покажешь её палату, заодно о деталях расскажешь.

По пути Лео поведал шефу о том, что произошло на балу, не забыв упомянуть о подруге, которая была со шпионкой.

– Так, понятно. Фоторобот составил? В розыск объявил? Хм… По роже твоей вижу, что снова облажался. Если бы не дружба с твоим отцом, сейчас бы в рядовые разжаловал и послал в патрули. Куда-то, где пиратов много.

Внутри врачи рассказали генералу о результатах анализов. Он кивал, что-то записывал, отправил несколько сообщений коллегам. Затем прервал реаниматолога, отстранил его и направился к двери. Когда безопасник вошел в помещение, там лежала девушка под капельницей. Но это была не та, кого описал Дель Нери. Потенциальная шпионка – русоволосая девушка двадцати – двадцати пяти лет, а эта – полноватая шатенка, под тридцать.

– Это что, шутка такая? – возмутился генерал. – Её перевели в интенсивную терапию, в общую палату, или как? – он пытался найти логичное объяснение происходящему, но лица врачей омрачали картину. Они понятия не имели, куда делась девушка.

***

В морге было чертовски холодно, и будь Лина в сознании, она бы точно окоченела и громко ругалась, кляня все двадцать миллиардов маларийцев, террианскую армию, разведку и местных врачей. Но она мирно посапывала под капельницей, а маларийский врач вывозил её через подземный выход, к машине скорой помощи.

Внутри сидели Алиса и маларийский офицер.

– Я не знаю, откуда ваша подруга, но у неё не просто аллергия на пентотал. Это нейроблоки. Их ставят военным и разведке. Чтобы в случае пленения не выдали важную информацию.

– Всегда знала, что с этой бабой что-то не так. Но вряд ли она из разведки. Не похоже на неё. Хотя… она отмудохала пирата, разбирается в астронавигации лучше меня… Чем чёрт не шутит?

– Кто не шутит?

Алиса задумалась. В свете последних событий за 400 лет, фраза утратила прежний смысл. В чертей никто не верил, и фразы в таком духе, или вроде «Боже мой», перестали связывать с чем-то сверхъестественным. Она отмахнулась:

– Не важно. Что с ней будет?

– Я ввел ей пару препаратов. Если повезёт, очнётся через час-два.

Глава 20

Яркий, словно солнце на пляже, свет, бил в глаза, и Лина проснулась. Она резко поднялась на кровати, зацепившись за что-то головой. Что? Перед носом болталась её любимая игрушка, висевшая прямо над кроватью в детстве. Что за бред? Она встала с постели и прошлась по комнате. Точно бред какой-то… Голова гудела так, словно её бревном огрели. Но это однозначно была её детская. Это что ж такое случилось, что она не помнит, как дома оказалась?

Дверь приоткрылась, и заглянул отец. Только вот выглядел он странно. На вид ему было лет тридцать пять. Операцию сделал? Не похоже на него. Папа посмотрел Лине в глаза так, словно привидение увидел, и попятился назад.

– Элла, Эллушка, она очнулась! Иди сюда скорее! И тут Коперник словно током ударило, потому что в комнату вошла мама. Молодая, красивая – такая, какой Лина её запомнила.

Мама бросилась обнимать и целовать дочку, а та, ошарашенная, стояла и пыталась понять, что происходит.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Ничего не болит? Ты нас помнишь? – тараторили родители, щупая Лине то лоб, то пульс. А та стояла и молчала, шокированная происходящим. Наконец, выйдя из ступора, она начала соображать, что происходящее не вписывается ни в какие рамки логики.

Девушка выбежала в коридор, но добежать успела только до комода с большим зеркалом. Из него на неё глядела девчушка лет десяти – одиннадцати.

Лина выругалась так громко и смачно, что мама чуть не грохнулась в обморок, а папа даже опешил, потому что в доме такие слова не звучали ни разу. В школе дочка их тоже вряд ли услышала бы… Он строго посмотрел на дочь и уже собирался устроить ей хорошую взбучку, но жена остановила его:

– Всё, успокоились. Ребёнку нужно отдохнуть!

В этот момент Коперник почувствовала, что сейчас произойдёт что-то совсем странное. Она напрягла память и выпалила:

– Протокол «Танатос»! Террианская протекция. Атака на лаккианские посты. КенʼШи Зуул. Тебе это что-то говорит?!

Отец схватился за сердце, а мать, которая ничего не поняла, взяла его за руку.

– Что происходит?

***

За обеденным столом ещё никогда не было столь тихо. Отец что-то писал в коммуникаторе, а мать просто сидела рядом, обнимая Лину. Наконец он поднял глаза:

– Значит, говоришь, «Танатос» – ошибка?

Лина помотала головой.

– Это преступление! Мы не должны так поступать. Нас в будущем все ненавидят и презирают. Маларийцы и лаккианцы… А Манагас просто лижет зад террианским властям.

– Лина! – мать вспыхнула и пригрозила дочери пальцем. – Не думала, что к двадцати четырём годам моя дочь начнёт выражаться таким ужасным образом.

Коперник подмигнула.

– Хочешь расскажу, когда лишилась невинности?

На этом моменте не выдержал отец:

– Ну, всё… Хорош уже. Я понимаю, ситуация нестандартная. И я должен был догадаться, что однажды произойдёт нечто подобное. Мы не хотели тебе говорить, пока ты не вырастешь…

– Что говорить? – удивлённо переспросила Лина.

– О твоём рождении. Мама и я хотели тебя уберечь. Не только мы. Сейчас, кажется, самое время…

В глазах у Лины померкло. Она почувствовала, как стучит в висках, и закричала.

– Ну, наконец-то, очнулась.

Рядом сидели Алиса и какой-то малариец в форме.

– А где папа и мама? – спросила Коперник.

Полоцкая пощупала её лоб:

– Ты меня узнаёшь?

– Угу… Бля, они хотели мне рассказать что-то важное о моём рождении. А вы меня тут будите…

Пилотесса возмутилась:

– Мы тебя только что от службы безопасности спасли. Под носом у твоего Леонардо из больницы вытянули. А ты, сучка неблагодарная… Стой… Ты что, сама не всё о себе знаешь?

Лина кивнула.

– Оказывается, что я вообще ничего не знаю… Я маму с папой видела. В прошлом. Но у меня была теперешняя память. Это не глюки, а на самом деле. Я отцу сказала про то, что у нас тут творится. Он офигел и начал писать куда-то. Наверное, начальству.

Полоцкая потрясла головой:

– Погоди, ты, пока в отрубоне была, в прошлое сгоняла? Ну, офигеть. Если тебя не глючит, ты у нас супер-баба. Дерёшься, как спецназовец, во времени путешествуешь. Ты, случаем, лучи из глаз выпускать не обучена?

Коперник показала Алисе язык и, не без труда, встала. Голова кружилась, болела, Лину жутко тошнило после пентотала. Но постепенно состояние улучшалось.

Маларийский офицер помрачнел.

– За нами хвост. Либо служба безопасности начала нормально работать, либо вас ищет кто-то ещё.

Гравимобиль погони выглядел внушительно. Если у генерала безопасности он казался танком, то этот был раза в полтора массивнее и на полметра шире. Что скрывали пилоны по бокам, Алиса знать не хотела. И так понимала, что ничего хорошего их не ждало.

– Уверен, что будут обгонять. Хотели бы стрелять, давно бы нас подорвали, – малариец понимал, что не может попасть в руки спецслужб. Он не хотел подставить все сопротивление. – Алиса, возьмите управление на себя. Я вынужден вас покинуть.

– На ходу? – удивилась Полоцкая. – Вы не выживете при такой скорости.

Тем не менее, управление медмодулем она взяла на себя.

– Передайте принцессе, что я был лоялен престолу до конца.

Он закрыл глаза, резко выдохнул и хлопнул челюстями.

– Ну, охренеть… отравился… – Коперник посмотрела на Алису с отчаяньем в глазах. В этот момент спереди показались еще две машины военной полиции. Полоцкая взвыла и нажала кнопку экстренного торможения.