Текст книги "Братья крови"
Автор книги: Владислав Русанов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Да, он произвел на меня ожидаемое впечатление. Меня всегда охватывает дрожь при виде оружия минувших эпох, как охотничий азарт охватывает гончака, почуявшего свежий след оленя. А уж если я вижу мечи старше себя самого…
– Ну как, Анджей? Что скажете?
Я благожелательно улыбнулся и, не говоря ни слова, вытащил из кармана жакета пару белых нитяных перчаток. Неторопливо надел их, расправил складки между пальцами, сжал и разжал кулак. Валентин Валентинович молчал, наблюдая за мной со скромным самодовольством. Это был наш общий ритуал, освященный временем. Очень медленно я подошел к столу. Взял в руки первый меч, лежавший ближе к краю.
Кто-то мог подумать, что перчатками я пользуюсь из почтения к древности. У кого-нибудь могла зародиться мысль о брезгливости и боязни пораниться о заусеницу и занести в кровь ржавчину. Все они оказались бы правы, и ни один не догадался бы об истинной причине. Конечно, я ценил работу давно умерших мастеров, но не настолько, чтобы опасаться повредить ее отпечатком пальца. И уж точно не умер бы от заражения крови. Хотя бы потому, что умер шесть веков назад. Просто однажды я случайно наткнулся на серебряную инкрустацию, почерневшую от времени, а потому незаметную для глаз, сильно обжегся и долго регенерировал кожу. С тех пор не работал без перчаток.
Взяв меч в руки, я внимательно оглядел его.
Прямой клинок, слегка сужающийся к острию. Длина и баланс вполне соответствовали раннему Средневековью. На рукояти – растительный орнамент. Ветви и листья причудливо изгибались, переплетаясь между собой. По всей видимости, это – стилизованное изображение древа жизни. Мотив очень распространенный как в скандинавской, так и в славянской, дохристианской, мифологии. Кажется, я узнал этот меч.
– Итак, господин Анджей! – Коллекционер чуть ли не подпрыгивал от нетерпения. На этот раз ему не удалось сохранить невозмутимость до конца – слишком велико желание узнать подлинную историю клинка.
– Просто Анджей, – буркнул я скорее по привычке и приступил к разъяснениям:—Узор на клинке несколько напоминает изображения, обнаруженные при исследовании фресок Софии Киевской. Следовательно, я датирую изготовление этого меча первой половиной одиннадцатого века. Материал и манера изготовления рукояти весьма похожи на мечи, описанные Гжегожем Леньчиком в статье «Три викинговских меча из собрания Краковского археологического музея». Там шла речь о так называемом киевском мече, рязанском мече и карабчиевском мече. Бронзовое литье с черневым узором. Видите? Вначале бронзу чернят – погружают в раствор купороса, а после нагревают. Поверхность окисляется, приобретая стойкий и, самое главное, немаркий черный цвет. Потом на изделие наносят просечной узор, или, попросту, глубокие царапины, через которые красиво проглядывает естественный красноватый цвет металла. Я не слишком перегружаю вас ненужными подробностями?
– Нет, что вы, Анджей! Все, что вы рассказываете, чрезвычайно интересно и поучительно.
– Тогда продолжу. Судьба киевского и рязанского мечей мне известна. Они оба хранятся в Киевском историческом музее, в запасниках. Изредка экспонируются, но в последние годы не слишком часто – в независимой Украине ученые не очень-то хотят афишировать схожесть оружия их предков и предков великороссов. История карабчиевского меча сложнее и, я бы сказал, трагичнее. Его нашел в окрестностях села Карабчиева некий каменец-подольский любитель-археолог Пулавский. Он подарил меч графу Красинскому, в чьем домашнем музее оружие заняло достойное место. Правда, его светлость почему-то снабдил экспонат табличкой, что найден он поблизости от Варшавы. Очевидно, из патриотических соображений. Русское происхождение меча доказала археолог Ванда Сарновская. Она же описала его. К сожалению, ее работы пропали в тысяча девятьсот тридцать девятом году, когда гитлеровская Германия оккупировала часть Польши. Тогда же исчез и сам карабчиевский меч. С тех пор он считался безвозвратно утраченным.
Я замолчал, внимательно посмотрел на коллекционера. Он невозмутимо выдержал взгляд и даже не моргнул.
– Откуда вам привезли этот меч, Валентин Валентинович?
На миг добродушное лицо миллионера закаменело, но он очень быстро справился с собой.
– Имеет ли это значение, Анджей?
– Что вы! Ни малейшего! Всего-навсего праздное любопытство. – Наверное, мне нужно быть с ним осторожнее. Вряд ли он захочет приглашать меня, если заподозрит в шпионаже. А консультации и экспертные оценки приносят доход больший, чем проценты с банковского счета в Цюрихе. – Хочу поздравить вас с отличным приобретением. Несомненно, карабчиевский меч станет жемчужиной вашей коллекции. Он сохранился гораздо лучше рязанского и киевского. Например, у последнего утрачено навершие-противовес, а ваш почти в идеальном состоянии.
– Благодарю вас, Анджей, – Валентин Валентинович просиял, потер ладонь о ладонь. – А что скажете о втором… о второй…
Осторожно вернув на место меч, я взял в руки саблю, покоившуюся на белом полотне. Довольно сносно сохранившиеся ножны сразу навели на мысль об относительной «молодости» оружия. Рукоять – «орлиная голова». Почти все ясно с первого взгляда. Но все же я вытащил клинок и тщательно осмотрел его. Проверил баланс, кривизну, длину елмани и заточку.
Наверное, на моем лице отразилось слегка снисходительное выражение. Коллекционер занервничал:
– Что-то не так?
– Да все так, Валентин Валентинович. Карабела. У вас таких штук пять или шесть.
– Польская сабля?
– Именно. В свое время в Речи Посполитой их наделали немало. Что ж это за шляхтич без сабли?
– А позолота?
– Ну, позолота… – Я быстро прикоснулся к поблескивавшей крестовине – где золото, там и серебра жди. – Позолота может свидетельствовать, что она некогда принадлежала магнату побогаче прочих. Вот гляньте только – здесь когда-то были вставлены самоцветы. – Я указал на маленькие отверстия вдоль крестовины. – Сталь, по всей видимости, золингеновская. Поэтому я датирую ее концом семнадцатого или началом восемнадцатого века. Хотя я бы посоветовал проконсультироваться со специалистом по стали. Возможно, даже сделать анализ, чтобы быть уверенным.
– Выходит, меня обманули? – Он выглядел расстроенным, но я знал, как у людей его круга наказывают за обман, и заранее пожалел незнакомого мне черного археолога. Впрочем, какое мне дело до смертных? Кажется, становлюсь слишком мягким. Нельзя позволять себе чересчур уж увлекаться воспоминаниями о молодости.
– Почему же сразу «обманули»? Отличная сабля. Великолепный баланс. Смотрите!
Я, пятясь, вышел на середину кабинета. Ноги привычно заняли третью позицию. Клинок взметнулся в защите Святого Георгия – почти горизонтально над головой, острие чуть ниже рукояти. Коротким кистевым движением крутанул саблю над головой. Она слушалась отлично. Не парадная «цацка», а настоящее боевое оружие. Плавно перешел в «высокую секунду», а из нее проделал стремительное мулине, согласно учению Джиакомо ди Грасси [20]20
Джиакомо ди Грасси– итальянский мастер фехтования конца XVI в., автор нескольких знаменитых трактатов, переведенных на многие языки мира.
[Закрыть]. Шесть убийственно точных и быстрых ударов по воображаемой мишени. Кивнул, протянул саблю рукоятью вперед владельцу.
– Замечательное оружие. Если восстановить заточку, что для золингеновской стали не составит труда…
Валентин Валентинович покачал головой.
– Зачем мне еще одна карабела? Фехтовать я не собираюсь. Еще не хватало ногу себе отрубить. Хотите, Анджей, я подарю вам ее?
– Нет, покорнейше благодарю. Не хочется, знаете ли, с таможней связываться.
– С таможней?! Подумаешь, какие мелочи. Все необходимые документы вам завезет мой стряпчий. Когда вы собираетесь возвращаться?
– Скорее всего, завтра. Ночным рейсом.
– Завтра после обеда все документы, включая нотариально заверенную дарственную, будут у вас.
Я ненадолго задумался. Что это? Попытка завоевать дружбу? Желание купить мое молчание? Или вообще он хочет избавиться от меня? На человеческий взгляд – довольно простое решение. Если документы, выданные мне на право вывоза сабли за пределы Российской Федерации, окажутся неправильно оформленными или, еще того хуже, поддельными, то мне, как у них принято говорить, может «светить большой срок». Да, кроме того, в тюрьмах всякое случается. Человек может поскользнуться в душе и удариться виском о кран, может заснуть и не проснуться, да мало ли что… Он ведь не знает, что мне ничего не стоит отвести глаза строгим таможенникам. Даже если обойтись без вампирской магии, то у Амвросия достанет влияния, чтобы вытащить меня из украинской тюрьмы, а Прозоровский не захочет портить отношения с князем Киева и приложит все усилия, использует все связи, дабы избавить меня от проблем с российской правоохранительной системой. Так что я ничего не теряю в любом случае, зато имею возможность понаблюдать – что за игру ведет Валентин Валентинович, чью фамилию я не знал и не хотел знать.
Церемонно поклонившись, я спрятал клинок в ножны.
– Благодарю вас. Принимаю ваш подарок.
– Как залог нашего дальнейшего сотрудничества, – улыбнулся человек. – Плодотворного, я бы сказал, сотрудничества.
– Буду счастлив оказать вам помощь по мере моих скромных сил, – отвечал я, почувствовав, как сводит челюсти от слащавой, наигранной улыбки. Неужели он этого не замечает? Или предпочитает делать вид, что не замечает?
– Значит, до встречи?
– Пишите или телеграфируйте.
Он поморщился.
– Может, достаточно будет звонка по мобильному или электронного письма?
– Конечно, достаточно. Мой слуга примет звонок и сообщит мне. Он же распечатает письмо.
– Просто удивительно! – всплеснул он ладошками. – Такой образованный человек – и такое неприятие современных средств связи.
– Не успел привыкнуть. На самом деле, Валентин Валентинович, я очень старомоден. Просто адски старомоден.
Миллионер испуганно перекрестился. Отвращения к его жесту я не ощутил, из чего сделал вывод, что он не слишком-то религиозен и христианина скорее изображает, нежели верует в сердце своем.
– Да! И ждите документы на саблю! Запомните – завтра, после полудня.
– Пусть ваш стряпчий передаст документы моему слуге. Его зовут Збышек. А у меня в это время сиеста, уж не взыщите.
На этом я откланялся и покинул гостеприимные апартаменты.
Глава пятая
Загадки от госбезопасности
Охранник – наконец-то я узнал, что его зовут Витьком, – проводил меня до крыльца, открыл дверь роскошного «майбаха». Несмотря на то что я всякий раз просил просто вызвать для меня такси, Валентин Валентинович считал своим долгом доставлять меня к порогу «Метрополя» на личном автомобиле.
Водитель, огромный, как и Витек, и подобострастный до приторности, всю дорогу вежливо молчал – чувствовалась школа, не то что у тех же таксистов, которым рот не закроешь.
На крыльце гостиницы мялся парковщик, одетый, несмотря на мороз, в летнюю униформу. Узрев сверхсовременного монстра на четырех колесах, кинулся к нам со всех ног. И, даже выяснив, что в его услугах не нуждаются, проводил меня до благообразного швейцара – видя во мне не меньше чем генерала в отставке.
Мягкая музыка и яркий, но не слепящий глаза свет обволокли меня. Я не сразу увидел невысокого и широкоплечего мужчину лет сорока, поднявшегося мне навстречу с дивана, стоящего за огромной кадкой с финиковой пальмой.
– Господин Грабовский?
Уже одно это должно насторожить любого мало-мальски осторожного вампира.
– С кем имею честь? – кивнув, спросил я. Скосил глаза по сторонам. Человек был один. Или его подручные умели чертовски хорошо маскироваться.
– Полковник Спицын. ФСБ.
– Чем могу быть полезен? – Я уже догадался, о чем пойдет речь, но продолжал изображать святую простоту.
– Есть несколько вопросов.
– Официальных?
– Можно сказать, да, – офицер слегка замялся, и я не преминул пойти в атаку:
– Хотите меня задержать?
– Упаси Боже! – На этот раз я испытал легкое головокружение. Следовательно, полковник оказался глубоко и искренне верующим человеком. – Просто поговорить. Возможно, ваши слова помогут пролить свет на одно ночное происшествие…
– Я даже догадываюсь, на какое именно. Желаете пригласить меня к себе в управление или поднимемся в номер?
– Буду обязан вам, если пригласите к себе, – он слегка улыбнулся. – Я тут не совсем официально. Вернее, совсем не официально.
Мне стало смешно. Странное что-то творится с московской службой безопасности. Измельчали они, что ли, со времен «застоя»? Я уже не говорю о железных молодцах Генриха Григорьевича и Лаврентия Павловича. Он даже не знает, с кем дело имеет, но все равно осторожничает. Волнуется, что ли?
– Прошу вас, полковник!
Держа саблю в ножнах под мышкой, я направился прямиком к лифту. Не оборачивался, но знал – эфэсбэшник шагает следом. Ему эта встреча, похоже, нужнее, чем мне. Гораздо нужнее.
Прямой, седой и строгий Збышек отворил дверь, холодно окинул взглядом моего спутника.
Офицер госбезопасности поздоровался. Видно, нечасто ему приходится бывать в домах с дворецким или просто с хорошим слугой.
Збышек коротко кивнул. Принял пальто у меня и у гостя.
Пройдя в гостиную, я присел в кресло, послабил шейный платок, указал глазами на оттоманку.
– Итак, о чем вы хотели со мной поговорить? – Время, к сожалению, безжалостно, и долго разговаривать у меня не получится – наступает время дневного отдыха.
– О майоре Семецком. – Теперь глаза Спицына смотрели твердо и решительно.
– Чем я могу вам помочь? Описать его смерть?
Он кивнул. Помедлил.
– Данные судмедэкспертизы очень… Как бы это выразиться…
– Неожиданные?
– Почему неожиданные? – вдруг удивился полковник. – Мы не в бирюльки играем. Мы на службе.
Настал мой черед округлить глаза. Меня нелегко заинтриговать. Эфэсбэшнику, спокойно рассуждающему о непонятной и загадочной смерти товарища, это удалось.
– Мы из отдела спецопераций, – коротко пояснил Спицын.
– Разве служба безопасности и этим тоже занимается?
– Приходится.
Збышек, появившийся на пороге с подносом, на котором стояли две чашки кофе, многозначительно произнес:
– Кому же заниматься проблемами, которые угрожают всему человечеству? Отдел «ноль ноль шесть». Летающие тарелки, экстрасенсы, чупакабра… Прошу вас, угощайтесь, – кровный слуга с невозмутимым видом поставил поднос на журнальный столик перед полковником.
– Откуда ты все это знаешь? – Я развел руками.
– Интернет, пан Анджей. Порталы, форумы. Вы напрасно пренебрегаете научно-техническим прогрессом. – Збышек неторопливо развернулся и вышел с королевским видом.
– Нет, ну надо же! – воскликнул я. – Мой же слуга будет меня учить!
– Слуга? – покачал головой полковник. – У вас в Украине так далеко зашел капитализм?
– Збышек служит мне очень долго. Еще до начала гласности и перестройки.
Спицын хмыкнул:
– Бэрримор! Столько лет наши предки жили под одной крышей…
– Вы правы. Что-то наподобие того. Он умереть за меня готов. Но и я с ним не расстанусь ни за какие блага мира.
– А если сам захочет уйти?
– Збышек? Что вы! Исключено. Хотите, спросим его?
– Думаю, не стоит. Я вам верю, Андрей Михайлович. Или правильнее будет сказать, господин Анджей?
– Можно просто Анджей. Или просто Андрей. Как вам будет угодно.
– Спасибо, – полковник пригубил кофе, вдохнул аромат. – А я – Олег Иванович.
– Приятно познакомиться.
– Мне тоже. Признаться, я представлял вас не совсем таким. Вернее, совсем не таким.
– По отчетам Семецкого Юрия Михайловича?
– Да. Он давно за вами наблюдал.
Я нахмурился. Это же надо! За мной давно наблюдают спецслужбы, да притом занимающиеся аномальными явлениями, а я не заметил. Нет, точно старею. Скоро меня подловят на какой-либо мелочи и припрут к стенке, а я буду глупо улыбаться и смотреть по сторонам.
– Я представляю интерес для «шестого» отдела ФСБ? Как чупакабра? Или, может быть, вы считаете, что я – инопланетянин?
– Ничего я не считаю, – вздохнул Спицын. – А вот Семецкий всерьез думал… – Он замолчал, внимательно глядя мне в глаза.
– Что такое думал обо мне Юрий Михайлович?
– Он думал, что вы вампир.
– Ну это надо же! – Я откинулся на спинку кресла. – И в чем же проявляется мой вампиризм? Постойте! – Полковник хотел что-то скззать, но замер с полуоткрытым ртом. – Вы не боитесь, что я сейчас наброшусь на вас и укушу?
– Боюсь. – Он сунул пальцы за ворот рубахи и выудил серебряный крестик. Хорошо хоть гирляндами чеснока не обвешался. – Но, честно говоря, я не слишком-то в это верю.
– Вообще в вампиров или в то, что я, в частности, вампир?
– Вообще в вампиров, если понимать под этим термином ожившего покойника, пьющего по ночам человеческую кровь. А в энергетических вампиров очень даже верю. С некоторыми пообщаешься, а потом чуть живой… А вот Юра верил.
– Тогда у меня к вам два вопроса. Позволите?
– Да, пожалуйста!
– Почему вы пришли ко мне с серебряным крестиком, если не верите в вампиров. Это – раз. И почему именно я вызвал подозрения вашего коллеги. Это – два. Будете отвечать?
– Придется, – невесело усмехнулся Олег Иванович. – Во-первых, нас обязали носить серебряные крестики. Начальство. Нужно еще радоваться, что не мотоциклетные шлемы, выложенные изнутри алюминиевой фольгой.
– А это от кого? – удивился я.
– От инопланетян. Они же не только «отравляющих газов пускают», но могут воздействовать и на ментальном уровне. Телепатически подчинить своей власти, например.
– Правда?
– Согласно инструкции. Пункт двести шестьдесят пять дробь два, раздел «б». Сомневаться в правильности инструкции не положено. Скажут ходить на службу в черных костюмах и солнцезащитных очках – буду. – Он сделал паузу, явно ожидая реакции с моей стороны, но не дождался и продолжил:—Ну а во-вторых, мне нравится просто носить крестик. Мне приятно чувствовать себя частью православного мира.
– Принято.
– Спасибо. А на второй вопрос могу ответить, что майор Семецкий интересовался необычными людьми. Ведущими ночной образ жизни.
– Половина московского бомонда ведет ночной образ жизни.
– А кто вам сказал, что их он тоже не проверял?
Я только руками развел.
– Почему он вышел именно на вас, я наверняка не знаю, – признался полковник. – Но обмолвился, что по сводкам патрульно-постовой службы в Москве участились странные смерти. Людей словно высасывают досуха. Из организма изымается не только кровь, но и лимфа, а также вода, содержащаяся в тканях…
– Он заподозрил вампиров?
– Их участие показалось ему логичным.
– Значит, он дождался моего приезда в Москву и начал следить? Думал, я сюда на охоту приезжаю?
– Ну, может быть, он просто рассчитывал, что вы выведете его на след. – Спицын напрягся. – Кто его убил?
– Зверь. Похожий на волка и медведя одновременно.
– Оборотень?
– Откуда мне знать?
– Но ран на теле не обнаружено… – озадаченно пробормотал он. – Хотя патрульные тоже говорили о звере. Мол, из домашнего зоопарка сбежал. Но ведь это чушь!
– Откуда такая уверенность?
– Вы знаете, от чего умер майор Семецкий? От обезвоживания. Его как будто выпили. До дна. Выжали, как лимон.
– И теперь вы хотите обвинить меня, первого подозреваемого по делу о вампирах.
– Нет. Следов укуса я не обнаружил. А ведь вампир оставляет характерный отпечаток клыков.
– Вам виднее, – хмыкнул я.
– Кроме того, я настоял на трепанации во время вскрытия.
– И что?
– Его мозг тоже был высушен, словно сублимирован. То, что осталось в его черепной коробке, не превышало по размерам грецкий орех.
Настал мой черед напрягаться.
– И еще, Андрей Михайлович. Вы знаете, что в эту ночь подобным образом убили не меньше полутора десятков людей?
– Не знаю, – с честнейшими глазами соврал я. – Мне полицейские чины сводки на стол не кладут.
– А я знаю. И умею делать выводы.
– И какой же вывод вы сделали, Олег Иванович?
– Мы столкнулись с некой сущностью, враждебной человеку. Я не берусь пока утверждать, откуда она явилась – выскочила тварь из параллельного мира или прилетела из соседней галактики.
– Рад, что с меня обвинения сняты.
– Иронизируете? Напрасно. Вы не задумывались, что могли бы быть на месте Юры?
– Задумывался, – ответил я без тени насмешки. – Майор Семецкий спас меня. За что я ему благодарен. Лишь ума не приложу – зачем ему понадобилось ходить за мной.
– Я тоже. Но всегда доверял его чутью. Может, вы притягиваете этих выходцев из иномирья? Да, кстати… Ведь вы не удивились, когда я сказал, как умер Юра. Выходит, вы знали, что из него выпивают жизнь…
– Я почувствовал, – после предыдущих моих слов хотелось быть честным. Само собой, в пределах закона Великой Тайны.
Спицын нахмурился, побарабанил пальцами по колену. На мой взгляд, его распирало от желания расспрашивать меня еще и еще. Но он молчал. Долго молчал. Потом отхлебнул остывший кофе.
– Итак, Андрей Михайлович, вы не можете с уверенностью утверждать, что или кто убило майора Семецкого?
– Как и у вас, у меня есть только гипотезы.
– Поделитесь?
– Не рискну. Обнародовать непроверенную и, вполне возможно, ошибочную гипотезу не в моих правилах.
– Но как мы ее тогда проверим?
– Никак. Проверяйте свои гипотезы, а я займусь своими.
– Не боитесь, что может быть поздно? Следующий раз Юры рядом не будет.
– Боюсь. Точнее, опасаюсь. Но я буду осторожен. Обещаю вам. Очень осторожен.
Полковник встал.
– Что ж, и на том спасибо. Возьмите мою визитку, – он протянул картонный прямоугольничек с золотистым кантом и тиснеными буквами: «Спицын Олег Иванович, специалист по паранормальным явлениям, белый маг».
Неужели все это время меня водил за нос колдун из Ковена?
Заметив мое изумление, он усмехнулся.
– Никакой я не маг. Просто так проще. Люди часто хотят поделиться тайнами с волшебником. Тем более с белым. Там с обратной стороны – номер мобильного. МТС. Кажется, у вас в Украине пользуются этим оператором?
– Наверное. Збышек знает наверняка.
– Вы экстравагантная личность.
– Спасибо. Мне это уже говорили.
– Что ж… Звоните, если приблизитесь к разгадке. Впрочем, звоните, даже если вам только покажется, что вы к ней приблизились. До встречи.
– Обещать ничего не могу. Прощайте, полковник.
Спицын сухо, по-военному, поклонился и вышел.
А мне ничего не оставалось, как погрузиться в размышления. Слишком много фактов следовало сопоставить, слишком много догадок проверить на ошибочность. Меня не оставляла мысль, что я оказался в центре какой-то сложной, запутанной и опасной игры. И осознание этого радости не приносило.
