Текст книги "История Зарубежной философии"

Автор книги: Владимир Панасюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Спиноза был широко образованным учёным, источники его вдохновения самые разнообразные: позднеантичная философия, средневековая еврейская схоластика Маймонида в Авицеброна, схоластика XVI-XVII вв., философия Возрождения (Дж. Бруно и Леон Еврей), из современников наибольшее влияние имели Декарт и Гоббс. Новый синтез стал важнейшим этапом западной философии.

Древние греки в совпадении учения и жизни философа видели доказательство подлинности духовного послания и дали поистине удивительные примеры подобного совпадения. Метафизика Спинозы идеально созвучна личной жизни (во многих аспектах его можно считать стоиком Нового времени).

Как высшую цель философского пути он проповедовал видение вещей sub specie aeternitatis (с точки зрения вечности), освобождающее от страстей состояние мира и покоя. Мир, покой и беспристрастие, по единодушному утверждению современников, символ существования Спинозы. Даже на печати для писем имелась эмблема: роза с надписью сверху: "Caute" – "Осмотрительно". Смысл его философии, как мы убедимся, – в чистом и отстраненном, свободном от волнения и любой страсти постижении.

Основное произведение Спинозы, в котором он изложил свои метафизические взгляды – это "Этика, доказанная в геометрическом порядке и разделенная на пять частей, в которых трактуется:

I. О Боге.

II. О природе и происхождении души.

III. О происхождении и природе аффектов.

IV. О человеческом рабстве или о силе аффектов.

V. О могуществе разума или о человеческой свободе".

Метафизику Спинозы, таким образом, можно определить как – целостное учение, долженствующее философски представить единство мира и разработана она была в его трактате "Этика". "Этика" включает в себя широко понимаемую философскую метафизику, повествующую о природе, субстанции, Боге, о человеке – его теле и душе, чувствах и разуме, а также и о собственно этико-нравственных проблемах. Но к этике в узком смысле она не сводится. Для понимания этой работы Спинозы, как, впрочем, и ряда других его произведений, следует учесть, как именно развертывается в них философствование. Спиноза берет на вооружение так называемый геометрический метод. Это означает, что Спиноза сначала даёт основные определения (например, определения Бога), затем – аксиомы; после этого четко и лаконично формулируются теоремы и даётся их (краткое или развернутое) доказательство.

В части I "Этики", посвящённой Богу, Спиноза вводит и развивает понятие субстанции (causa sui) – причины самого себя. "Под причиною самого себя (causa sui) я разумею то, сущность чего заключает в себе существование, иными словами, чья природа может быть представлена не иначе, как существующею". От этого исходного утверждения о причине, causa sui, о спонтанной первопричине Спиноза поведет рассуждение к объединению понятий Бог, природа и субстанция. "Бог" – стержень общей картины мира всех, по сути, философов Нового времени. Как ни парадоксально, здесь философы-новаторы XVII в. тоже осуществили коренные изменения по сравнению со средневековьем. Новая философия хотела внести свою лепту в обновление аргументации, касающейся существования Бога, введя "онтологические" аргументы.

Спиноза разделяет мнение Декарта что главное дело философии состоит в доказательстве существования Бога. И что с такого доказательства надо начинать философию. Спиноза в определённой степени опирается на уже сделанное Декартом, уточняя и дополняя его аргументацию. Как и Декарт, Спиноза отправляется от "данности" нам (по Декарту, врожденности) идеи Бога. А если идея Бога дана, то отсюда для доказательства существования Бога следует, согласно Спинозе, ввести такие основные правила:

"1. Существует бесконечное число познаваемых вещей;

2. Конечный ум не может понять бесконечного;

3. Конечный ум сам по себе не может ничего понять, если только не определяется чем-то вне себя...". Чем же он определяется?

Естественно Богом. Итак, главное методологическое звено его доказательства состоит в апелляции к бесконечности (бесконечности миров, тел, познаваемых вещей и т. д.), с одной стороны, и к конечности мира и человека – с другой. Быть отдельным, конкретным, конечным – значит быть, существовать ограниченное время и обладать лишь ограниченными возможностями существования как бытия. А следовательно, необходимо предположить нечто, что обусловливает и себя самого и все сущее именно в существовании как бытии: "Мы находим в себе нечто, что указывает нам не только на большее число, но даже на бесконечные совершенные атрибуты, присущие этому совершенному существу, прежде чем оно может быть названо совершенным. Откуда происходит эта идея совершенства?". Идея бесконечного и всемогущего Бога как причины существования и самого себя (causa sui) и всего остального не может происходить "от меня", т. е. от индивидуального человека. Значит, её тоже "задает" нам сам Бог. Отсюда вывод Спинозы: Следовательно, Существо абсолютно бесконечное, или Бог, имеет от самого себя абсолютно бесконечную способность существования и потому безусловно существует". В этих рассуждениях Спинозы немало аргументов, заставляющих вспомнить о Декарте и более ранних авторах.

Отличие же идеи философского Бога от декартовской идеи обозначается прежде всего различиями терминов "деизм"( доктрина, признающая Бога как мировой разум, создавший целесообразную машину природы, давший ей законы и движение) и "пантеизм". Пантеизм представляет собой попытку максимально "приблизить" Бога к миру и природе. Бог в понимании Спинозы существует, но он не вне мира, не в качестве чуждой ему сущности. Он – в самом мире, "имманентен", т. е. внутренне присущ и родственен ему. Такое толкование Бога – как причины самого себя, как имманентной причины всего сущего позволяет Спинозе, в соответствии с традициями философского понимания, объявить Бога также и субстанцией. "Под Богом я разумею существо абсолютно бесконечное (ens absolute infinitum), т. е. субстанцию, состоящую из бесконечного множества атрибутов, из которых каждый выражает вечную и бесконечную сущность". Вот где очень важно учитывать, что под распространенным в наших переводах словах "существовать" имеется в виду "быть". Ибо Бог "есть", субстанция "есть"; они имеют свой способ бытия. Вряд ли о субстанции уместно говорить, что она "существует".

В отличии от Декарта, Спиноза стремился доказать, что "нет ограниченной субстанции, нет двух равных субстанций, одна субстанция не может произвести другой". Иными словами, дуализму Декарта или всякому иному возможному дуализму Спиноза решительно противопоставляет тезис об одной-единственной, притом абсолютной божественной субстанции – природе, что и является основанием монизма. Бог, согласно Спинозе, находится не вовне, а "имманентен" природе как "порождающая природа" (natura naturans). Имея целью опровергнуть томизм и другие традиционные религиозные концепции, Спиноза борется против всяких персональных, антропоморфных толкований Бога. Это, собственно, означает: философ предпочитает идею внеличностного, внеперсонального, чисто сущностного философского Бога тем трактовкам, которые были предложены в религиозных конфессиях, подобных классическому христианству и иудаизму. К natura naturans, т. е. божеству как порождающей природе, Спиноза присоединяет понятие "порожденной природы" (natura naturata), в свою очередь разделяя её на общую и особенную. "Общая состоит из всех модусов, непосредственно зависящих от Бога. Особенная состоит из всех особенных вещей, порождаемых всеобщими модусами. Что касается всеобщей порожденной природы, или модусов, т. е. "уверения, зависящих непосредственно от Бога или созданных им, то мы знаем из них только два, именно движение в материи и разум в мыслящей вещи".

Глава 2 Понятие о субстанции, её модусах и атрибутах

"Этика" Спинозы начинается с страницы определений, содержащих новую концепцию Спинозы о "субстанции" и определяющую смысл всей его системы. Вопрос о субстанции представляет собой, главным образом, вопрос о бытие ядре метафизики. Ещё Аристотель говорил, что вечный вопрос: "Что такое бытие?" тождествен другому: "Что такое субстанция?" – а значит, решение проблемы субстанции разрешает и большинство метафизических проблем.

Аристотель считал, что всё существующее, в действительности является либо субстанцией, либо формой её проявления. То же повторяет и Спиноза: "В природе нет ничего, кроме субстанции и её проявлений". Согласно античной метафизике, субстанции многочисленны, многообразны и иерархически упорядочены, и Декарт высказывался в пользу многообразия субстанций (дуализм).

Но здесь система Декарта даёт некоторый сбой. Действительно, с одной стороны, он настаивал на том, чтобы считать субстанциями res cogitans (мышление) и res extensa (протяженность), т. е. духовное начало и материальные тела на равных правах, а с другой стороны, разработанное им общее определение субстанции не позволяло согласиться с этим допущением. В "Основах философии" он определил субстанцию как "res quae ita existit ut nulla alia re indigeаt ad existendum" (вещь, для существования которой не нужно ничего другого, кроме неё самой). Однако понимаемая так субстанция может быть только высшей реальностью. Богом, ведь созданные вещи не могут существовать, если их не поддерживает могущество Бога.

Декарт пытался выйти из апории (трудноразрешимая задача или проблема), введя второе понятие субстанции, а следовательно, поддерживая концепцию множественных аналогичных субстанций, согласно которой созданное, как материальное, так и духовное, также может считаться субстанцией, "поскольку является реальностью, нуждающейся для своего существования только в участии Бога". Двусмысленность Декартова решения очевидна, так как нельзя, будучи последовательным, утверждать, что: а) субстанция не нуждается для своего существования ни в чем, кроме себя самой; б) субстанция – это также и творения, не нуждающиеся для своего существования ни в чем, кроме помощи Бога; формально эти два определения взаимно противоречивы. По Спинозе, существует только одна субстанция, которая есть Бог. Очевидно, что первооснова – Абсолют – первое и высшее начало, для своего существования ни в чем другом, кроме себя, не нуждается, а следовательно, является "причиной самой себя" ("causa sui"); такая реальность не может быть воспринята иначе, чем как неизбежно существующая. Если субстанция есть "то, что в себе и для себя", т. е. нечто, не нуждающееся ни в чем другом для существования, то субстанция совпадает с "причиной самой себя".

Декартовы res cogitans и res extensa у Спинозы стали двумя из бесчисленных "атрибутов" субстанции, а мысли и вещи, так же как все эмпирическое, стали проявлениями, состояниями ("модусами") субстанции, иными словами, тем, что воспринимается только через субстанцию.

Данная субстанция-Бог свободна, ибо существует и действует по необходимости своей собственной природы; она вечна, потому что существование заключено в её сущности. Всё это содержится в восьми определениях "Этики" Спинозы, а вывод таков: Бог является единственно существующей субстанцией, ибо все, что есть, существует в Боге, а без Бога ни одна вещь не может ни существовать, ни быть понятой", а также "все, что происходит, случается единственно по законам бесконечной божественной природы и следует из её необходимой сущности". Позже эта мысли была доведена философом Ницше до логического завершения в виде его идеи "любви к року" (amor fati).

Очевидно, что при такой постановке проблемы доказательства существования Бога могут быть лишь вариациями онтологического доказательства. Ведь невозможно думать о Боге (или субстанции) как о "причине самой себя", не считая его неизбежно существующим. По этой гипотезе Бог является тем, в существовании чего мы уверены больше, чем в чём бы то ни было.

Бог Спинозы – это библейский Бог, на котором философ с юности сосредоточил свое внимание, но не личностный Бог с волей и разумом. Можно предположить, что Спиноза силой внедрил Его в схемы метафизики и определённых картезианских гипотез; философ считает, что воспринимать Бога как личность означало бы сделать его антропоморфным. Аналогичным образом Бог не творит по свободному выбору нечто отличное от себя; будучи не "действующей извне причиной", а скорее "имманентной", он, следовательно, неотделим от вещей, исходящих от его. Он не Провидение в традиционном смысле, но представляет собой безличную абсолютную необходимость. В необходимости Бога Спиноза нашёл основу для определённости и спокойствия, корень уверенности человека в том, что он не погибнет вместе с физической смертью своего тела. Именно этот Бог описан в геометрических системах "Этики".

Бог – это абсолютная необходимость существования, совпадающая по смыслу со спинозовским пониманием свободы, т. е. зависимая только от самой себя; эта необходимость абсолютна, поскольку Бог-субстанция дан в качестве "причины самого себя", от Него неизбежно проистекают бесконечно во времени и в пространстве (как в неоплатонизме) бесконечное множество атрибутов и модусов, образующих мир. Вещи неизбежно происходят из сущности Бога так же, как из сущности геометрических фигур неизбежно выводятся теоремы. Различие между Богом и геометрическими фигурами состоит в том, что последние не являются "причиной самих себя", следовательно, математико-геометрическая производная остается просто "аналогией", иллюстрирующей нечто само по себе гораздо более сложное.

Понятие об атрибутах.

Субстанция (Бог), будучи бесконечной, выражает и проявляет свою сущность в бесконечном множестве форм и образов: это "атрибуты" (необходимые, неотъемлемые свойства предмета). Атрибуты, поскольку каждый из них выражает бесконечность божественной субстанции, должны восприниматься "сами по себе", иначе говоря, один без помощи другого, но не как то, что существует само по себе (они неслиянны и нераздельны): в себе и сама по себе – только субстанция.

В одной из схолий Спиноза объясняет: "Ясно, что если даже два атрибута воспринимаются как действительно различные, т. е. один без помощи другого, мы, тем не менее, не можем заключить, что они представляют собой два существа или две различные субстанции; в самом деле, природе субстанции свойственно, что каждый из её атрибутов воспринимается сам по себе, ибо атрибуты, которыми она обладает, всегда находятся с ней вместе, один из них не может быть произведением другого, но каждый выражает реальность или сущность субстанции. Следовательно, не абсурдно приписывать одной и той же субстанции множество атрибутов, напротив, в природе нет ничего более ясного: каждое существо должно восприниматься в форме какого-либо атрибута, и есть множество атрибутов, выражающих его необходимость, т. е. вечность и бесконечность, в зависимости от значимости. Следовательно, нет ничего более ясного: абсолютно бесконечное существо следует определить как существо, состоящее из бесчисленного множества атрибутов, каждый из которых выражает определённую вечную сущность".

Из бесчисленного множества атрибутов мы, люди, знаем только два: "мышление" и "протяженность". Именно эти две сотворенные субстанции ("res cogitans и res extensa"), признанные Декартом, Спиноза сводит к атрибутам.

Кроме того, теоретически достоинства атрибутов равны, однако "мышление", способность думать самостоятельно, должно было бы отличаться от всех других атрибутов, быть привилегированным. Но это вызвало бы множество внутренних трудностей и заставило бы ввести иерархию, иначе говоря, вертикальный порядок, в то время как Спиноза стремился к горизонтальному порядку, т. е. к полному равноправию атрибутов.

Не возвеличивая мышление, можно возвысить земное и "обожествить" его. В самом деле, если протяжение является атрибутом Бога, то протяженная реальность имеет божественную природу. Сказать: "Протяженность есть атрибут Бога", равноценно "Бог есть протяженность".

Это вовсе не означает, что Бог телесен (как, утверждал Гоббс), а только лишь, что Он "протяжен": в самом деле, тело не атрибут, а конечный модус пространственности как атрибута, модус, который возвышает мир и помещает его в новую теоретическую позицию, потому что отнюдь не будучи чем-то, противопоставляемым Богу, он структурно прикреплён к Божественному атрибуту.

Понятие о модусах.

Кроме "субстанций" и "атрибутов" в философской системе Спинозы существуют "модусы". Спиноза дает следующее определение: "Под "модусом "я понимаю состояние субстанции, т. е. нечто, содержащееся в другом, через которое и представляется". Без субстанции и её атрибутов не было бы "модусов", а мы не смогли бы их воспринимать. Точнее, следовало бы сказать, что модусы вытекают из атрибутов и представляют собой определения атрибутов.

Однако Спиноза не переходит непосредственно от бесконечных атрибутов к конечным модусам, а вводит бесконечные модусы, которые находятся посередине между атрибутами, бесконечными по своей природе, и конечными модусами.

Бесконечный модус бесконечного атрибута мышления, например "бесконечный разум" и "бесконечная воля", бесконечные модусы бесконечного атрибута протяженности – "движение и состояние покоя" Бесконечным модусом является также мир как совокупность или, по выражению Спинозы – "лицо вселенной, которое, хотя и меняется в деталях, в целом остается тем же самым".

Но здесь возникает следующий вопрос, как происходит переход от бесконечного к конечному. Но Спиноза сразу вводит ряд модусов и частных модификаций и просто говорит что одни происходят из других. Одно из суждений "Этики" специально оговаривает: "Единичное, чем бы оно ни было, т. е. любая конечная вещь, имеет определённое существование, поэтому не может существовать иначе, чем с помощью другой причины, которая также конечна и определена, и так далее до бесконечности".

Ответ Спинозы означает следующее: модус, соответствующий природе бесконечного атрибута Бога, также бесконечен, прочее же связано с конечной модификацией и имеет определённое существование. Бесконечное порождает только бесконечное, а конечное порождено конечным.

Однако каким же образом в рамках божественной субстанции бесконечные атрибуты преобразуются в конечные модификации и как рождается конечное, остаётся без объяснения. Для Спинозы всякое определение является отрицанием, и абсолютная субстанция, абсолютно позитивное существо такова, что не подлежит определению, иначе говоря, "отрицанию".

Это одна из самых сложных апорий системы Спинозы, с которой связан целый ряд трудностей, но которую необходимо показать для того, чтобы адекватно понять остальную часть системы.

Глава 3 Мир как математическая система

"Этика", Спинозы построена в манере Евклидовых "Начал", т. е. акцентирует внимание на дефинициях, аксиомах, суждениях, доказательствах, схолиях (пояснениях). Речь идёт о дедуктивно-геометрическом методе, примененном Декартом и высоко ценимом Гоббсом; однако Спиноза придает ему особое значение. Почему он выбрал именно этот метод толкования о высшей реальности, т. е. о предметах, для коих математические методы могут показаться неадекватными и слишком узкими? Этот вопрос, задают себе все комментаторы. При всей своей видимой ясности данный метод часто не раскрывает, а скрывает сокровенные мотивы Спинозы, и кое-кто может отбросить проблему без решения, избавившись от строгой научности, а затем пространно обсуждать её в затяжной дискуссии. Опрометчивое решение, поскольку выбор Спинозы основан не на одной мотивации, а на многих.

Итак, нам ясно, против чего протестовал Спиноза, используя как орудие геометрический метод. Он стремился отвергнуть: а) свойственный многим схоластам абстрактный метод построения силлогизмов; б) правила риторики, присущие эпохе Возрождения; в) чрезмерно многословный (раввинский) метод изложения.

Стиль Декарта и вообще вкус к научным методам XVII в. вдохновлял философа, поэтому Спиноза построил свою систему в виде математической системы. Более того, философ и мир представлял в виде математической системы, и вот почему.

Под Богом Спиноза понимает субстанцию с её бесконечными атрибутами; мир, напротив, состоит из модусов, бесконечных и конечных. Однако одни без других существовать не могут, следовательно, всё неизбежно детерминировано природой Бога, ничто не существует случайно, и мир является необходимым "следствием" Бога.

Спиноза называет Бога также "natura naturans" – "порождающей природой", а мир – "natura naturata" – "порожденной природой"; "порождающая природа " – это причина, а "порожденная природа" – следствие этой причины, которое, однако содержит причину внутри себя. Можно сказать, что причина имманентна по отношению к объекту, так же как и объект, в свою очередь, имманентен по отношению к своей причине, по принципу "все – в Боге".

Но вот точное пояснение Спинозы по данной теме: под "natura naturans" нам должно понимать то, что существует само в себе и представляется само через себя, иными словами, такие атрибуты субстанции, которые выражают вечную и бесконечную сущность, Бога, поскольку Он рассматривается как свободная причина (свободная в том смысле, что зависит только от собственной природы). "Под "natura naturata" я понимаю всё, что следует из необходимости природы Бога, либо любого из Его атрибутов, как находящееся в Боге и без Бога неспособное ни существовать, ни быть воспринятым".

Сейчас мы можем понять, почему Спиноза не приписывал Богу разум, волю, любовь. Бог есть субстанция, в то время как разум, воля и любовь являются "модусами " абсолютного мышления (представляющего собой атрибут). Поэтому как бы ни понимались "модусы" – "бесконечные" или "конечные" – они принадлежат к natura naturata, к миру. Следовательно, нельзя сказать, что Бог задумал сотворение мира разумом, что Он желал его создания в результате свободного выбора или сотворил его из любви, ибо все это "апостериорно" (из опыта, на основании опыта) Богу и от Него происходит. И приписывать эти свойства Богу означало бы путать порождающую природу с порожденной.

Когда говорят об известном высказывании Спинозы: "Deus sive natura" (Бог, или природа), следует понимать: "Deus sive Natura naturans" (Бог, или творящая природа). "Natura naturans" не трансцендентная (нечто, превосходящее всякое бытие), а имманентная причина, и поскольку ничего вне Бога не существует, так как все находится в Нём, то концепцию Спинозы, без всякого сомнения, можно назвать "пантеистической".

Античная концепция идеального мира приобретает у Спинозы новое и необычное значение, единственное в своем роде. Действительно, "идеи" и "соответствующие вещи" не связаны между собой отношениями типа "образец-копия" и "причина-следствие". Бог не создает вещи по образцу собственных идей, вовсе не творит мир в традиционном значении, – мир истекает из Него. С другой стороны, наши идеи не являются результатом воздействия тел.

Тем не менее, метод и способы, применяемые Спинозой в "Этике", нельзя считать чем-то формальным, напротив, связи, объясняющие реальность, как её понимает Спиноза, являются выражением некой абсолютной рациональной необходимости. Будь то Бог (или субстанция), либо треугольник, все рассматривается с такой же точностью, с какой решаются теоремы: они "действуют" строго по правилам, иначе быть не может. Следовательно, если все, включая Бога, гипотетически можно "доказать" с такой же абсолютной строгостью, то евклидов метод оказывается наиболее адекватным.

Кроме того, метод дает преимущество неэмоционального толкования предмета, обеспечивая беспристрастную объективность, свободную от иррациональных и алогичных искажений, что в большой степени благоприятствовало воплощению идеала: увидеть самому и заставить других видеть то, что выше страстей, смеха и слез, в свете чистого разума. Этот идеал точно выражен в следующей максиме: "Nec riderе, пес lugere, neque detestari, sed intelligerе" ("He смеяться, не плакать и не отворачиваться, но понимать").

Глава 4. Антропология Спинозы

Учение о человеке или антропология не случайно приобретает в философии Спинозы центральное значение. Особое положение философского учения о человеке XVII в. объясняется несомненной приверженностью великих мыслителей той эпохи гуманистическим ценностям. Осмысление философии – даже тех её разделов, которые непосредственно не касаются человека, – неизменно приобретает у философов XVII в. также и нравственный характер. Забота о человеке, о "правильной" жизненной ориентации заключена в самом фундаменте научного познания и философствования. Служению человеческому здоровью, счастью, благополучию, разуму подчинено познание законов природного универсума, в особенности закономерностей, управляющих самой человеческой жизнью. Учение о человеке в гуманистически задуманном комплексе философских исследований как бы скрепляет единой целью весь свод философских знаний.

Учение о человеке, как считает Спиноза, должно помочь людям открыть такую "человеческую природу", которая свойственна всем людям. К выполнению благородной цели, "а именно к тому, чтобы мы пришли к высшему человеческому совершенству", Спиноза и стремится направить все науки, начиная от механики, медицины и кончая моральной философией и учением о воспитании детей. Для этого необходимы не только науки. Следует, согласно Спинозе "образовать такое общество, какое желательно, чтобы как можно более многие, как можно легче и вернее пришли к этому". Итак, у Спинозы философия благодаря учению о человеке концентрируется вокруг блага человека, его нравственного обновления и тесно связывается с изменением общества на гуманистических началах.

В антропологии Спинозы одну из важнейших ролей играет понятие свободы. Вопрос о свободе воли, разрабатывающийся в философии прошлого, решается у Спинозы весьма просто: мыслитель отождествляет волю с разумом, а потому отрицает саму необходимость вести длинные и запутанные рассуждения о свободе воли. Да и вообще абстрактные "лозунги", касающиеся свободы, сколь бы они ни казались Спинозе привлекательными, интересуют его меньше, чем тщательная работа – уже в рамках философии человека, общества, политики над более конкретными аспектами проблемы свободы. Это вполне "позитивное" изучение того, как в рамках существующих социальных условий и политических систем может быть достигнута пусть минимальная, но так необходимая человеку свобода. Но следует понимать, что термин "свобода", с другой стороны, приобретает конкретный, частный, специфический смысл: речь идёт о свободе слова, печати, о формальной законодательной свободе, о свободе мысли от церковно-идеологической цензуры и т. д. Иными словами здесь говорится о тех свободах, которые впоследствии получат название демократических. Философы XVII в., как правило, констатируют, что в существующих государствах все эти свободы попираются. Руководствуясь гуманистическими идеалами и желаниями хоть что-нибудь сделать для своего современника, Бэкон, Гоббс, Спиноза предлагают правителям "максимально разумные" (основанные на свободе) правила управления своими подданными и требуют от них соблюдать такие правила. В этой части своих социально-политических концепций мыслители данной эпохи говорят о том, как должна быть в соответствии с соображениями здравого смысла и гуманности организована государственная власть. Характерный образец такого способа рассуждения о свободе дает Спиноза.

Развитие разума, по мысли Спинозы, есть одновременно обеспечение свободы. Из этого теоретического постулата вытекает важнейшее политическое требование: "В свободном государстве каждому можно думать то, что он хочет, и говорить то, что он думает. Тирания одного лица несовместима со свободой, разумом и благополучием большинства. Между прочим, "Богословско-политический трактат" Спинозы имеет такой примечательный подзаголовок, разъясняющий его, основной замысел – Богословско-политический трактат, содержащий несколько рассуждений, показывающих что свобода философствования не только может быть допущена без вреда благочестию и спокойствию государства, но что она может быть отменена не иначе, как вместе со спокойствием государства и самим благочестием".

Глава 5 Этика и социально-философские идеи

Спиноза разработал своё этическое учение прежде всего с целью решения проблемы существования. В конце второй части "Этики" философ резюмирует моральный аспект своих теорий: "Наконец, остается показать, насколько это учение полезно для жизни:

I. Поскольку мы действуем единственно по воле Бога, будучи частью божественной природы, то чем активнее и совершеннее производимые нами действия, тем лучше мы познаем Бога. Значит, кроме умиротворения, приносимого душе, эта доктрина полезна ещё и тем, что объясняет нам, в чем состоит высшее счастье или блаженство: только в познании Бога, которое побуждает нас совершать действия и поступки, продиктованные любовью и милосердием. Благодаря познанию Бога мы ясно понимаем, как далеки от истинного уважения к добродетели те, кто в ответ на самое низкое рабство ждет от Бога высоких наград и благодеяний, как будто добродетель и служение Богу уже сами по себе не становятся счастьем и высшей свободой.

II. Учение полезно, поскольку учит, каким образом мы должны себя вести по отношению к судьбе или неподвластным нам вещам: ждать, т. е. со стойкостью духа переносить все превратности судьбы, ведь все вытекает из вечного закона Бога с такой же необходимостью, с какой из сущности треугольника следует, что три его угла равны двум прямым.

III. Учение полезно для общественной жизни, потому что отучает нас ненавидеть, презирать, насмехаться, сердиться, завидовать. Помимо этого, она учит каждого довольствоваться немногим своим и помогать ближнему не из-за сострадания, пристрастия или суеверия, а руководствуясь только рассудком, т. е. в соответствии с требованиями времени и обстоятельств.

IV И наконец, это учение объясняет, каким образом надо управлять гражданами, чтобы они не были рабами, а свободно исполняли свой долг".

Воплощение в жизнь морального идеала, берущего начало в вышеописанных метафизических и гносеологических предпосылках, предполагает этапы, которые можно сгруппировать следующим образом: 1) беспристрастное и трезвое толкование человеческих страстей; 2) переоценка понятий совершенства и несовершенства, добра и зла; 3) прогресс морали, поставленный в связь с познанием; 4) высший идеал человека – любовь к Богу.

Все страсти, пороки и безумства людей Спиноза анализирует при помощи геометрического метода (т. е. когда из точек, линий и плоскостей образуются объёмные тела, а затем выводятся соответствующие теоремы). По своему образу жизни человек не составляет исключения из общего порядка Природы, а подтверждает его. Человеческие страсти обязаны своим происхождением отнюдь не "слабостям" и "недостаткам" индивида и не "бессилию" и "непостоянству" его души (или мыслей), поэтому их не следует ненавидеть и порицать, но необходимо объяснять и понимать, как любую другую реальность Природы. В самом деле, везде и всюду действия Природы равнозначны, следовательно, и способ её изучения во всех проявлениях должен быть единым.