Текст книги "Хабар Мертвеца (СИ)"

Автор книги: Владимир Лебедев

Соавторы: Анатолий Москаленко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Значит по рукам.

Сталкеры положили ладони на край стола, тем самым негласно подтверждая заключение сделки. После чего напарники перекусили заказанными по случаю сделки отбивными, слили в туалете переработанное пиво и покурили.

Штурман устал. Переговоры, борьба с болью отняли все силы. Из головы не выходил мертвый Крот и вороны.

«Отмучался Крот. Что оставил после себя… как жил до Зоны… уже история. Никому неинтересная.»

Он осмотрелся. Успокоившись, некоторые сталкеры успели задремать. «Рокер» занял матрац в бывшем «обезьяннике» и теперь смачно похрапывал. Даже двужильного Арчи сморило с газетой в руке.

Нестору идея понравилась.

– Бизон, я тут покемарю часок-другой. ОК?

– Без базара, бродяга. Вижу, насколько тебе хреново. – Громила извлек из кармана затертую советских времен "пятнашку", которую нашел в прошлом году в одном из заброшенных домов, и начал увлеченно переставлять ее "грани". – А я покаместь тут этой хренотенью поиграюсь.

– Договорились. Разбудишь меня, как закончится Выброс.

Пока все складывалось хорошо. «Теперь можно чуть-чуть и расслабиться перед ходкой». Штурман откинулся на спинку стула и вытянул ноги. Он уже было надвинул кепку-таблетку на глаза, и приготовился вздремнуть, как напарник окликнул:

– Да, Штурман.

– Что еще?

– Ты тут кричал, что нож сломал. Могу свой на время одолжить. – Бизон отцепил от пояса штык-нож и положил на стол. – Если повезет, добудешь перо, когда наткнемся на жмура неощипанного.

– Верно. – Сталкер с одобрением посмотрел на напарника. – Все не у Арчи покупать. А ты тогда с чем?

– Без проблем, старик. – Бизон сунул руку в нагрудный карман и вытащил массивный кастет с шипами.

Штурман крякнул.

– Нафига тебе эта железка? – поинтересовался он. – Нож-то, он поубийственней будет.

– Ну… – Здоровяк почесал в затылке. – Нож конечно рулит, но и кастет – тоже здраво. Остался с вольготного времечка. А что? Любой кузовок вмиг пробивает!

Вспоминая былые подвиги, он в предвкушении потер руки.

– Это еще не все. Смотри. – Сталкер сдвинул рукав к локтю, обнажив предплечье. Под материей куртки обнаружился кожаный наруч, украшенный металлическими заклепками. – Выручали уже не раз, родимые!

– Сурово.

Штурмана опять «повело». Чтобы скрыть свое состояние, он снова надвинул кепку на глаза, давая понять, что разговор закончен. Про себя же отметил, что Бизон, хоть и выглядит простоватым, совсем не простой малый.

«Надо с ним поосторожней…»

Здоровяк начал было, что – «мол, посмотри, какие следы от зубов» но, видя, что товарищ потерял интерес, не стал развивать тему и занялся "пятнашкой".

«Ну, теперь точно все. Только…» Штурман нащупал в кармане куртки небольшой предмет, завернутый в тряпку. «Я рассчитываю на тебя, Седой, – подумал он. – Царствие тебе небесное…»

КПК снова дал о себе знать. Штурман глянул на экран. Список "Задачи и заметки" пополнился на одну запись.

«Что за глюки… или прикалывается кто?» – он с подозрением покрутил головой по сторонам, пытаясь вычислить шутника.

– Ты чего? – Поинтересовался Бизон.

– Да так… КПК барахлит. – Отмахнулся сталкер и открыл сообщение.

«Похоронил беднягу. Хабар под ним прикопал… Могила в старом логове снорков».

«Я знаю, где это!» – Штурман сообразил, что чертова машинка каким-то образом "поймала" чужую запись. И не просто запись, – информацию о схроне!

– Поспать надо. Что-то плющит меня, – добавил он вслух.

– Бывает, – с пониманием отнесся здоровяк. – В позапрошлый Выброс Сухой свою прабабку покойную увидел. Часа два доставал ее и всех нас расспросами, куда она золото фамильное припрятала. Так и бубнил, пока мы его не вырубили…

«Пойду на Янтарь. Все к одному». Не успел сталкер закрыть глаза, как тут же окунулся в мир грез.

Только о чем могут быть грезы у человека, который постоянно ходит по грани между жизнью и смертью? В месте, где облака отливают фиолетовым цветом, и сама земля стала… чужой. Чужой, не подчиняющейся законам Матери-Природы, и единственный закон, что действует здесь – ничему и никому не доверяй. Земля, где мертвецов не хоронят. Где любой шаг, осторожный-не осторожный, грозит смертью – от мгновенной, до медленной и очень мучительной.

В своем забытье Штурман видел только трупы. Всякие. Свежие, полуразложившиеся, в рваных тряпках, в современных костюмах, с выеденными глазами и полурастворившимися костями. А то и еще хуже. Все те, с кем пришел сталкер в Зону, сгинули. Он даже не знал, где находятся у некоторых могилы. И есть ли они вообще? Но все, кого он знал, теперь встали и следили за ним, задавая немой вопрос: «Штурман, как там жизнь? Как там жизнь, – без Зоны?»

Нестор Павлович Сиротенко не мог им ответить. Потому что Зона, как паразит, проникла в каждую его клеточку тела. Превратила в «Штурмана». В человека, прокладывающего путь через рифы и стаи акул аномального океана. Ведущего свой побитый корабль жизни по смертельному фарватеру, не мечтая о спасении. Идущего, без надежды и желания снова увидеть Большую Землю.

Он не продавал душу Зоне. Но от нее практически ничего не осталось. Ветры Зоны иссушили ее до дна.

И вот сейчас, мертвецы, что остались когда-то за бортом, пришли. А ему, живому, ничего не оставалось, как бежать от призраков прошлого. Бежать, предавая память о них снова и снова. И от этого "предательства" на душе становилось совсем погано.

Глава 2. В путь

Ветер. Безумный, неистовый, проникающий на самое дно души. Холодная масса, движущаяся с невероятной скоростью, смешивает краски пейзажа в грязный компост из неба и земли. Ничто не может противостоять его неумолимому дыханию. Любое движение, – будь то течение ручья, бег мутанта, или вдох сталкера – подчиняется, сливается, и… исчезает в общем потоке, летящем к центру Зоны. Тучи, в ореоле из молний, отливающие багровым цветом, скручиваются далеко на севере в гигантскую спираль водоворота, поглощающего все без остатка…

Свет от вспышек бьет по глазам, проникает в тело, и расплавленной магмой растекается по нервной системе. Только леденящий ветер, превращая кожу в лед, не дает сгореть заживо. С каждым порывом слой становится все толще… Пока очередная молния не растапливает его. И так – без конца.

Но есть еще кое-что.

Фигуры…

Фигуры людей, с невидящими, пустыми глазницами, подбираются все ближе. Они появляются при свете молний. Когда вспышки озаряют их – они стоят. Ждут момента, когда наступит темнота, чтобы продолжить движение. С каждым всполохом они приближаются. Со всех сторон, увеличиваясь в числе. Те, кто приблизился, освобождают место для новых, что появляются следом за ними. И, даже крепко зажмуренные веки не могут остановить их шествие.

И все же, наваждение можно победить. Выбросить из головы, забыть как страшный сон. Если бы не ветер. Страшный, стремительный ветер, выдувающий из закоулков души все самые темные страхи. Заполняя ее страхами и ужасами других людей. Ураган насилия, страдания и жестокости. Они пришли, чтобы рассказать о себе. Поделиться, облегчить мертвый груз, тянущий их на дно… Они тянут руки, чтобы прикоснуться к Живому. Рассудок трепещет от боли, при касании призрачных фигур. Эта боль заглушает и лед, и огонь стихии, сменяя пытку тела на пытку разума.

Правая рука подгребает к животу непослушные ноги. Левая судорожно прижимает к груди горстку порождений Зоны – пульсирующих, бесформенных комков, что когда-то ходили по этой проклятой земле. Мир окрасился в алый цвет.

Облака несутся со скоростью экспресса во чрево воронки. Ветер стонет, кричит сотнями душ, потерянных здесь, в Зоне Отчуждения. Отчуждения живого от мертвого.

Это не может продолжаться вечно.

Все остановилось. С последним вздохом, с последним ударом сердца. Мертвецы, тянущие руки. Кроваво-алые тучи. Ветер… Все исчезло – провалилось во тьму. Мертвая тишина. Застывший кадр черно-белой фотографии…

Прежде чем аномальный вал покатился обратно – преображая, расширяя и возрождая Зону.

Нет помощи. Нет надежды. Нет никакого спасения…

Пусть душа сколько угодно рвется на волю, как птица из клетки… Зона не отдаст законной добычи.

– Эй, Штурман! Хорош харю мочить, – услышал сквозь сон раненый сталкер, и тут же ощутил крепкий толчок. – Вставай, отчаливать пора!

Реальность встретила Штурмана прокопченным потолком и грязными стенами бара. Пробуждение не принесло приятных ощущений. В спину врезались прутья решетки, голова гудела, перед глазами плыло. Сон не принес восстановления сил.

– О-о-у… – простонал сталкер и тут же закашлялся. В горле першило. – Что… что это… з-за хрень в воз… духе?…

– Че полегче спроси, – сказал Бизон, похлопывая себя по карманам в поисках спички. – Открыли дверь минут пять назад, а оттуда как будто облако внутрь ввалилось. И серой несет за версту. Всю вонь от портянок и носков враз перебило. Массовка так и зашлась в кашле, как и ты сейчас.

– А… оно н-не опас… но?…

– Без понятия. Но коньки пока никто не отбросил. – Бизон прикурил и, глубоко затянувшись, со смаком выпустил дым в пропитанные сигаретным дымом, запахом пота и перегаром деревянные балки на потолке. – Это же Зона, сталкер. У нее свои приколы. Помню, один раз после Выброса иней вывалился. И держался дня два. Летом.

– Да… Помню… Любит Зона шутить… – откашлявшись, Штурман осмотрелся. «Рокер» уже ушел. Куркуль и Сухарь проверяли содержимое ранцев, готовясь к выходу. Анкора не было видно. Кирпич с кислой миной сгребал лопатой вороньи тушки и перья. Через открытую на лестницу дверь было видно, что Юсуф так и сидит возле мертвого брата. Арчи, с газеткой в руке, беззаботно попивал кофе.

– Пока ты дрых, я уже забрал подарок от Арчи, – сказал Бизон.

Штурман одобрительно кивнул и встал с ящика. С удивлением отметил что, несмотря на общее состояние организма, раны его были в гораздо лучшем состоянии, чем до сна. Бок постреливал болью, но уже не такой выматывающей, как до Выброса. А случившееся с ногой можно было вообще посчитать за чудо – края раны крепко схватились, и теперь он мог не опасаться, что рана откроется под нагрузкой.

«Выброс что ли постарался, – размышлял Штурман, расстегивая одежду и доставая отработанную Слизь. – Не слыхал о таком, чтобы артефы во время него лучше работали… Но все равно неплохо!».

Взвесив пустышку на руке, он немного подумал, потом завернул артефакт в бумагу и сунул его в карман вещмешка. Бизон тем временем забавлялся пусканием колец. Покосившись на «процедуры» Штурмана, он спросил:

– Слушай, ты ж вродь из интилигентов? Как так на партак развелся? – Бизон ткнул пальцем в абстракцию, вытатуированную с левой стороны груди у напарника.

«Черт!» Услышав вопрос, Штурман застыл. Проследил за тем, как Сухарь с Куркулем покидают бар. Потом снова, как ни в чем не бывало, продолжил сборы. Однако сердце застучало в два раза быстрее.

«Вот зараза. До всего дело есть…»

– На гражданке еще, Бизон. В сизо накололи. – Наконец ответил он, после того как застегнул куртку. – В общем – неважно.

– Понял. – Бизон состроил многозначительное выражение лица. – Бывает. Сам под условным хожу…

– Да тут каждый первый – уголовник… – буркнул Штурман. – Давай приберемся за собой, а потом оружие надо будет проверить.

На уборку пивных и консервных банок в мусорный ящик ушла минута. Сталкеры подошли к рукомойнику, чтобы помыть посуду. Тем временем из подсобки показался Анкор и направился к Юсуфу. Ожидая своей очереди, Штурман прислушался:

– …Юсуф, Арчи говорит, что надо похоронить Крота. По-особому… чтоб не поднялся он… Юсуф! – Анкор с силой тряхнул бородача. – Ты слышишь?

– Иди ты, знаешь куда!

Нестор напрягся, увидев, как подскочил Юсуф. Вне всяких сомнений, будь сейчас у сталкера оружие, он бы им воспользовался. Но вспышка гнева быстро прошла. Юсуф обмяк и кивнул головой.

«Сгорел сталкер. Сломался».

Бизон закончил с гигиеной и пошел к столу. Штурман вздохнул, и занял место у рукомойника. Вода журчала, набираясь в посудину. Черные пятна крови никак не хотели смываться. Он смотрел на бордовые нити, размываемые водой по тарелке. Пальцы бездумно шоркали по краям.

Сам он еще держался.

«Вот так вот. Секунда – и нет человека. Вроде вот он. Ан нет. Нет его, уже… Заберет его Зона».

Штурман вернулся к напарнику:

– Ну, показывай, что там Арчибальд приготовил?

– Барахло Арчи тут. – Бизон деловито поставил перед напарником вещмешок. – Я, смотрю, тебе полегчало? Значит, попилим на двоих.

Штурман кивнул. Несмотря на гудящую голову и ноющее тело, раны действительно чувствовали себя лучше. Юсуф и Анкор подняли тело и понесли его на улицу. Кирпич закончил скрести пол, и пошел вслед за ними.

Бизон, не обращая на троицу никакого внимания, развязал мешок бармена и вытащил лежащие в нем свертки. Их было четыре.

– Так, что у нас тут… – протянул он, разглядывая надписи. – Копыта кабана… Стопы снорка… Хвост псевдособаки… Брыла кровососа… Еперный театр, с этой ватой не сталкеры мы, а труповозы какие-то, в бога-душу мать!

– Деньги лишними не бывают, Бизон. Хоть сколько их у тебя. – Штурман неторопливо развязал лямки вещмешка и сгреб свертки с копытами и щупальцами. – Больше денег – ближе нормальная жизнь. За Зоной.

– Да… – Здоровяк с шумом сглотнул слюну и досадой во взгляде осмотрелся. – Веришь нет, Штурман, два года этого паскудства у меня уже в печенках сидят. Ни оторваться с телками по злачным местам, ни позажигать с братвой на клевой тачиле. Ни, мать твою, даже помыться нормально нельзя! А вот дуба дать – это в любой момент! Это как два пальца обмочить!

– Ничего, дружище, – Штурман не отвлекаясь на болтовню, запаковал снаряжение и повесил на грудь бинокль. – Даст Бог, дело провернем, а там глядишь, махнем на какие-нибудь Гавайи, и будем отплясывать джигу с грудастыми мулатками. Главное верить…

«…что не сдохнем тут. Сегодня или завтра», – закончил он про себя.

– Ага, – ухмыльнулся Бизон, – как в анекдоте: «Чем отличается русский от негра? Негр танцует румбу и самбу, а русский как даст в бубен, – и амба!»

Довольный собой он громко загоготал. Шума от него было столько, что Арчи оторвался от своей газеты и посмотрел на странную парочку.

Заметив его взгляд, здоровяк гаркнул:

– А, Арчи? Ниче я отмочил, да?

– Бизон, – бармен поморщился, – этот анекдот с прошлой газеты, которую я тебе на днях давал, когда тебе в сортир приспичило. Забыл что ли?

– Да? – Бизон был изумлен до глубины души. – А я-то все соображаю, где такую хохму знатную подцепил…

Он снова засмеялся.

– Ладно. Не будем попусту языком трепать, – осадил Штурман, развеселившегося напарника. – Надо двигаться. Сам хабар к нам не придет.

Веселье здоровяка как рукой сняло. Он сразу помрачнел, и без лишних слов прицепил защитный комбинезон к вещмешку и забросил последний за спину. Затем, не дожидаясь напарника, направился к оружейке. Сменщик Кирпича, Хмурый, без лишних слов выдал Бизону оружие. Получив свое, Гоша начал подниматься по лестнице к выходу из бара.

– Ну, будь здоров, Арчибальд, – сказал Штурман, обращаясь к бармену. – Все оформим в лучшем виде.

– Без проблем, Штурман. Я знаю, что ты мужик не промах. – Арчи достал небольшой стаканчик и наполнил его прозрачной жидкостью. – За счет заведения.

«Ну ты и ушлый, Арчи, – подумал про себя Штурман, – не взял бы твое задание, хрен бы ты вот так налил бы! Последнюю копейку бы затребовал…»

– Спасибо. Но я пока в завязке с водкой. – Штурман отодвинул стакан. – Скажи лучше, не слыхал случаем, куда народ подался? На Янтарь идет кто?

– Не знаю я, Штурман. – Арчи покачал головой. – Может быть и нет. По крайней мере, кроме вас никто не хотел до ученых топать. Но ручаться не буду. Многие, кажется, сейчас на Дикую Территорию подались. Долговцы на зачистку туда выдвинулись, так что вроде пока можно урвать кусок, не особо напрягаясь. Тут же рядом. А на Янтарь, или на ту же Свалку топать после Выброса? Туда переть вон сколько, а бар под боком. Врядли. Поблизости тут сначала соберут, а потом уж в дальние рейды… Да что я тебе объясняю, – спохватился он, – ты же лучше меня все знаешь!

– Умного человека всегда послушать приятно, – ухмыльнулся Штурман, и, хлопнув ладонью по стойке, направился к выходу. – Бывай, Арчи.

– Доброй охоты, сталкеры! – Бармен взял нетронутый стакан и выпил. – Удачи и гладкой дороги!

Штурман одарил его тяжелым взглядом и, кивнув охраннику, вышел из помещения. Получив верный калаш, он поднялся по ступенькам и прошел через дворик к ангару. Бизон уже стоял у стенда и чистил оружие. Нестор достал пенал и пристроился рядом. Отточенными, за три года пребывания в Зоне, до автоматизма движениями быстро протер детали автомата и собрал его обратно. Следующими на очереди стали пистолет Макарова и магазины с патронами.

И все– таки Гоша закончил первым. Присоединив магазин, он оттянул затвор автомата, досылая патрон в ствол и заодно проверяя легкость хода затворной рамы. Удовлетворенный осмотром, закинул ремень за шею. Нестор не заставил себя долго ждать. Напарники вышли из ангара и остановились около вывески бара.

Ветер уже очистил воздух от вонючей субстанции. Клочья ржавой травы, торчавшие из трещин в асфальте, из-за остатков хлопьев казались жирными. Кругом черными булыжниками валялись вороньи тушки. Возле заваренных ворот старого склада Штурман увидел пять трупов слепых псов.

Одевать респиратор пока не хотелось. Да и разговаривать в нем проблематично, не говоря уж о том, что активированный уголь тоже не вечен. Лучше придержать до более загрязненной атмосферы. Поэтому, чтобы избавить легкие от залетной дряни, Штурман натянул до глаз шейный платок. Свернутая вдвое плотная ткань вполне защищала от пыли, и даже немного притупляла неприятный запах. Бизон стоял на углу ангара и тоже раскатывал шапку-душегубку, закрывая лицо.

– Что, комбинезоны будем одевать? – спросил он Штурмана.

– Не знаю как ты, а я чуть погодя. После дегазации воняет – спасу нет. Арчи по жизни двойную норму выливает, – ответил Штурман. – Как подойдем к выходу с Завода, там и нацеплю.

– Дело говоришь. – Бизон, поправив капюшон, начал движение.

– Угу… – Пробуя импровизированную защиту, Штурман глубоко вдохнул воздух Зоны. «Нормально».

Штурман, прихрамывая, сократил дистанцию и пристроился к напарнику «в хвост».

– О чем хоть вчера компания гуторила? – спросил он у Бизона. – Не слыхал ничего полезного?

– Ну… – Бизон замялся, вспоминая. – Юсуфыч все сокрушался, что Крота одного до ихнего схрона отпустил…

– Ну это я в курсе. Я имел в виду остальную троицу. – Под ботинком Штурмана хрустнул клок «обработанной» Выбросом травы.

Услышав звук, здоровяк резко сбавил ход. Оглянувшись, продолжил:

– Одиночку не знаю. Он тоже речей ни с кем не заводил. А Сухарь с Куркулем – так те по жизни междусобойчиком дела делают. К ним и на кривой кобыле не подъедешь.

– Мдаа… – протянул Штурман, наблюдая из-за плеча Бизона за приближением старого вагончика. С Сухарем и его напарником он пересекался лишь один раз. Когда хотел вместе с ними сделать рывок до Темной Долины. Но – не взяли. Он тогда еще не знал их принципа: «Никто никому ничего не должен». Они никогда не просили о помощи, и никогда никому не помогали. Даже обнаруженные опасности в сеть не выкладывали. Что, впрочем, не мешало им приносить из каждого рейда не меньше двух десятков артефактов. Торговцы прямо тряслись над ними. Немудрено, что и Арчи им всегда места в «красном» углу бара выделял.

Старый вагончик остался позади. Прямо за ним обосновались два маленьких Трамплина. Выброс, как и говорил Бизон, действительно прошел знатный. Хлопья хлопьями, а уже тридцать лет неиспользуемые по назначению заводские постройки, окутанные маревом, колыхались так, словно вот-вот растают в воздухе. Как мираж. Или расплывутся, превратившись в лужи мерзкого киселя.

Сталкер сморгнул. Но иллюзия размытости и неустойчивости материи не исчезла. Словно он попал в потусторонний мир. Дымовая труба, возвышающаяся над цехами, извивалась словно сонная змея. Ржавые, полуразрушенные от времени и войн группировок, сооружения нависли над ним, вызывая чувство клаустрофобии. И тоски. От осознания того, что люди вложили столько сил и средств в возведение этого завода, и, в одночасье, их усилия пропали даром.

Это как накопить денег, отказывая себе во всем, а потом дефолт их в момент обесценит…

Идущий впереди Бизон превратился в тряпичную куклу нелепого вида.

"Чтоб тебя". – Штурман попытался сделать несколько мысленных упражнений, чтобы избавиться от каши в голове и восстановить адекватное восприятие окружающей среды. Не помогло. "Да уж… Сколько человеку нужно пережить Выбросов, чтобы у него окончательно съехала крыша?…"

Неестественная тишина давила на психику. Ни единого звука. Ни шелеста травы, ни скрипа проржавевшей арматуры, ни топота от кирзовых сапог по бетонной дорожке.

Штурман начал нервничать. Так его еще никогда не плющило.

– Би-зо-о-н!!! – крикнул он, чтобы напарник обратил на него внимание и помог.

Клякса амебой растеклась по земле и начала трепыхать ложноножками.

– …!… орешь? Я уж думал, что кто-то нас продырявить хочет!

Третью фразу Штурман услышал уже нормально. Мир приобрел резкость, вернулись звуки. Кучи колыхающегося желе снова превратились в развалины завода.

"Отпустило. Надо спешить. А то Седой ждать не будет…"

Транспарант с решением развернулся в голове: "Идем напрямую! До бороды!"

– Бизон, я тут подумал – на какой ляд нам тащиться через Дикую территорию? Арчи сказал, что народ туда весь ушел. Больно охота смотреть на их любопытные рожи! Лучше пройдем по железнодорожному полотну с северной стороны, не сворачивая на юг, а как выйдем с Завода, сразу же возьмем курс на юго-запад, как раз между старым шоссе и речушкой. Затем вывернем ближе к речке, и глядишь, уже около Янтаря. То есть, около заначки.

Здоровяк задумался. Шепча губами начал просчитывать варианты и взвешивать шансы.

Штурман не торопил. В Зоне редко торопятся. Бизон, хоть и шкаф "семь-на-восемь, восемь-на-семь", но интеллект у него все-таки не нулевой. Иначе давно бы ласты склеил. Пустую антресольку Зона прощает только зомбезиям.

Бизон поправил лямки вещмешка.

– Ладно, напарник, только…

– Что "только"?

Сталкер недовольно поморщился.

– Ты забыл упомянуть про лес. А лес это… Сам знаешь. Землю там до сих пор не особо исследовали. Мало ли, на что можем нарваться…

– Гоха, ты че? Не так страшен черт, как его малюют! – сказал Штурман с уверенностью, которую и сам не испытывал. – Ты ведь в Припяти дважды был, сам говорил. Не думаю, что Зона тебя может чем-нибудь удивить! Там одно название, а не лес вовсе! В реку соваться не будем! Пройдем через зеленку! Тем более, так мы опередим возможных конкурентов!

Доводы возымели действие. Бизон еще секунд тридцать поколебался, а затем согласился:

– Ну ладно… попробуем сунуться. Только придется тебе поработать компасом! Ты ж у нас Штурман! – Довольный удачно придуманным каламбуром, здоровяк, слегка ткнув Штурмана в бок, демонстративно посторонился.

Тот оттолкнул напарника и вышел вперед. Огляделся. Достал детектор радиации и аномалий. Экранчик «ловушколова» не светился. Счетчик Гейгера еле слышно потрескивал. Приметив валяющиеся возле стены ангара ящики, Штурман кивнул на них:

– Давай посидим на дорожку.

Бизон не возражал.

Верить в приметы в таком месте как Зона – не обуза. Но помимо примет, сталкеры свято верили в Удачу. Однако ни один бродяга никогда не скажет перед ходкой: «Сегодня мне повезет». Или: «Удача на моей стороне». Ее можно лишь пожелать другому. Поэтому все старались, как бы невзначай, подманить ее. Ведь в Зоне ничего не спланируешь наверняка. Но, чтобы хоть как-то перевесить чашу Удачи на свою сторону, вольные бродяги не гнушались никакими средствами.

Сидели молча, но в голове у обоих вертелось лишь одно желание-молитва: «Дай Бог вернуться. Не пропасть». И больше ничего. Никаких мечтаний об Исполнителе Желаний, о полях артефактов и прочих чудес Эльдорадо. Главное – не пропасть. Удача, она сама тебя найдет. А будет удача, будет и хабар.

Через минуту сталкеры встали. Обойдя здание с Ареной, они столкнулись с двумя «должниками», собирающими в тачку падаль. Махнув им рукой, напарники поспешили к выходу из охраняемой «Долгом» территории. Достигнув блок-поста, Штурман с Бизоном притормозили около караульных. Два бойца с пулеметами занимали огневые точки по краям дороги за брустверами из плит, а третий – старший – стоял, прислонившись спиной к стоящему вертикально металлическому листу, непосредственно по центру прохода.

– Здорова, мужики, – сказал Штурман. – Как нынче, спокойно?

– Здорова, – внимательно изучив сталкеров, ответил старший. – Как тебе сказать… На Дикой Территории не так давно стреляли… Мутантов там сейчас немеряно. КПК кряхтит от призывов о помощи – пять штук получил.

– Хреново… – Штурман вопросительно взглянул на Бизона: «Как поступим, напарник?»

Тот пожал плечами. Соваться в заведомо тухлое дело – себе дороже.

Долговец неторопливо «отклеился» от опоры и обернулся посмотреть на искореженные ворота, за которыми собственно и начиналась Дикая Территория.

– Через пару часов туда выйдет наш квад, – сказал он, видя, что сталкеры крепко задумались. – Если хотите, можете их подождать и поддержать огнем. А после зачистки вам же будет проще.

"Да уж. Практичные ребята. За пару часов проверят на вшивость попавших в беду бродяг, а потом спасут выживших. А те, глядишь и в клан попросятся. Из чувства долга. Неплохая схема. И название соответствующее… Только цели – бессмысленные".

– Спасибо за предложение Михалыч, – еще раз глянув на Бизона, Штурман принял решение. – Но мы пойдем автономом. Дела.

– Ну, раз такое дело, то, даст Бог, еще свидимся. Удачи.

– Взаимно. – Сталкеры миновали блок-пост и двинулись к воротам.

Не доходя до ворот метров пятьдесят, они свернули на перекрестке вправо и взяли курс на Милитари. Шли аккуратно, но и особо не опасаясь, так как дорога уже была провешена ретивыми бродягами, вышедшими сразу после Выброса снимать сливки с прилегающих к Бару территорий.

Не спеша, вбивая пыль в потрескавшийся асфальт, Штурман сунул руку в карман.

«Я рассчитывал на тебя Седой… – в который раз подумал сталкер. – А тебя, – нащупал он тряпицу, – я попозже вскрою…»

…Выйдя за пределы импровизированной баррикады, около которой валялось несколько трупов мутантов, сталкеры снова остановились. "Однако неплохо, что мы не сразу вышли, – патроны сэкономили". Штурман вытащил из-под рубашки висевшую на шее гайку. Это был его талисман. Гайку ему дал один из монолитовцев, когда они случайно вместе попали в переделку.

Такое бывает.

А ленточка… Ленточка – это единственная память о жене…

– У тебя есть какие-нибудь защитные артефакты? – чтобы не провалиться в тяжелые воспоминания, спросил Штурман напарника.

– Нет. С собой не таскал, держал в схроне. А его бомбанул кто-то. – Бизон скрипнул зубами от злости. – А у тебя?

– Тоже нет. Все продал. Но, может по дороге найдем чего.

– Хорошо бы.

Сбросив рюкзаки, напарники надели комбинезоны. Еще раз проверили оружие. Как ведущий, Нестор сдвинул автомат на бок под руку, дулом вниз. Так и руки свободны, и в то же время при малейшей угрозе можно легко одной правой рукой выключить предохранитель, дослать патрон в патронник, вскинуть автомат и выстрелить. Бизон пристроил свой на груди, готовый в любую секунду открыть огонь. Затем Штурман поднял бинокль и принялся изучать горизонт во всех направлениях. Глядя на раскинувшуюся перед ними обычную с виду пустошь, Штурман почувствовал, как его начинает колотить озноб. За три года в Зоне, он так до конца не привык к этому парадоксу: безмятежный, красивый пейзаж, и, – смертельная опасность, которая незримо присутствует в каждом дереве. Камне. Травинке. Капле. Во всем.

Замкнутая система, живущая по своим законам, всему нашла губительное применение. Лишь человек несмотря ни на что, пытался препятствовать ее расширению. Пока это удавалось. С трудом, но удавалось.

Он оглянулся назад. На осколок цивилизации, затерянный в этом странном чужеродном мире. Несмотря на рукотворное происхождение, бывший завод органично вписывался в окружающий ландшафт. Ржавчина, серость и запустение сооружений прекрасно гармонировали с красно-коричневыми деревьями и покрытыми лишайником валунами. Кое-где вдалеке, воздух дрожал в полупрозрачном мареве, из-за чего предметы еще больше сливались друг с другом. Рыже-зеленая трава волновалась с каждым порывом ветерка. Овраги, как безобразные шрамы, избороздили поверхность земли, обнажая ее нутро. На их склонах уродливые твари вырыли норы и устроили себе логова. Они с удовольствием пили воду, что протекала ручьем по дну оврага. Воду, глотнув которой, человек сдохнет в страшных мучениях. Лес, дышавший убийственной силой, тянул во все стороны «руки» искореженного радиацией молодняка, год за годом отвоевывая у пустыря полянки и опушки, все ближе и ближе приближаясь к Заводу.

Природа жила и радовалась.

На фоне такого единения – рукотворного и естественного, лишь одно резало глаз – редкие, то тут, то там, совсем рядом, или еле различимые вдали… кресты и надгробия. Незатейливые, сооруженные из чего попало. Но в обязательном порядке с повешенным на них противогазом или респиратором.

Могилы.

В воздухе витал запах трупного смрада.

Штурман поежился. Надел респиратор, чтобы хоть немного отфильтровать вонь. Бизон стоял чуть позади него, положив руки на автомат. Особой уверенности он не излучал, но и не суетился. Просто был готов ко всему. Шальной и разбитной в Баре, сейчас он был спокоен как удав. Впрочем, если человек всю свою жизнь выживал в городских трущобах, постоянно ходя по лезвию бритвы, то в Зоне, его навыки как нельзя лучше помогали в нелегкой сталкерской доле.

«Внимание. Территория Долга. Нарушителей порядка ждет расстрел!» Прочитав надпись, Штурман почувствовал на душе горечь.

«Вот она, идеальная система правосудия. Око за око, зуб за зуб. А мы, в своем “цивилизованном мире” позволяем убийцам жить… Все сгнило… Здесь тоже убийцы, но здесь все равны. Каждый может вершить свое правосудие, и любого может настигнуть возмездие».

Внимательно осмотрев местность, и наметив первый ориентир, Штурман, наконец, сделал шаг вперед. Детектор молчал. Даже Гейгер не щелкал. Он сделал еще один. Тишина. Глаза метались по сторонам как маятник часов-ходиков, выхватывая любое изменение в окружающей обстановке. Любое, даже самое незначительное. Шевельнулась травинка. Дунул ветер. Хрустнула мелкая косточка под каблуком. Высоко в небе каркнула ворона. Солнечный блик на окуляре противогаза-надгробия.

Они еще живы.

Еще один шаг.

И еще.

Детектор молчал.

Бизон крался за Штурманом след в след, превратившись в суперкомпьютер, отслеживающий появление мобильного противника и вычисляющий всевозможные варианты его атаки. Горизонт был чист. Он покрепче сжал цевье автомата и повел стволом из стороны в сторону.