Текст книги "Искусственный свет (СИ)"
Автор книги: Владимир Букреев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Дерек, проходя мимо женщины, бросил в её сторону короткий взгляд, и, встретившись с ней глазами, он едва заметно вздрогнул.
– Кто она? – спросил он, идущего рядом Габриэля, который также как они все, ни разу здесь не был, но казалось знал абсолютно всё об этом месте.
– Железная Аннабель – ответил Габриэль небрежно. Но наводчик знал, что кроется за этой показной пренебрежительностью. Габриэль, сколь бы он ни был неуязвим для противника, и сам наверняка опасался этой женщины. Даже, работая в рядах «Омеги» всего два месяца, Дерек уже много раз слышал о Железной Деве. Будучи одной из самых молодых и перспективных экзорцисток, она решила всю жизнь посвятить борьбе с демонами. Вершиной её деятельности было изгнание целых трех демонов второго порядка, пытавшихся покуситься на душу дочери президента Северо Атлантического альянса.
«Неслабая защита у Эдема» – подумал наводчик, вспоминая взгляд Железной Аннабель и ёжась, словно от холода.
Худощавый старик без лишних слов вёл их по коридорам – из одного в другой.
– Мы случаем еще не заблудились? – спросил Джек как бы, между прочим.
Старик ничего не ответил и весь отряд продолжал следовать за ним, как слепой за собакой-поводырем.
Наконец они остановились у большой стальной двери. Прямо перед ними, на уровне глаз висела табличка – «Постороннему персоналу вход категорически запрещен! Оборудование под высоким напряжением!»
Чуть приоткрыв дверь, старик заглянул внутрь.
– Бёрни! – раздался женский голос, и бойцы подразделения, все, как один, устремили взоры к уверенно шагающей в их сторону, блондинке с кипой документов. Обладательница стройной фигуры, и бюста внушительных размеров, эта женщина выглядела очень эффектно, а ее строгая решительная походка в купе с блестящими от негодования глазами делали ее просто богиней.
Подлетев к старику словно ураган, женщина схватилась за дверную ручку и громко хлопнув дверью перед морщинистым носом, прокричала:
– Бёрни, идиот. Сколько раз я говорила, что без меня в эту дверь ни одна живая душа ни ногой!
Старик поднял на нее два, испещренных красной сеткой, глаза.
– Я всё знаю – сказал он уверенным твердым голосом. Блондинка на мгновение замерла, но в следующий миг, она, смягчившись, улыбнулась старику, и положив ему руку на плечо, обратилась к командиру подразделения «Омега».
– Привет Ральф, привет ребята. Пройдемте за мной. Я отведу вас к директору.
– Будем очень обязаны, Беверли – кивнул Габриэль, и блондинка устремила на него подозрительный взгляд.
– Это Габриэль, наш менталист. – сказал Ральф, похлопав парня по плечу – И сегодня он что-то чересчур болтлив.
Женщина, холодно кивнув, повернулась к подразделению спиной, и не спеша пошла по коридору с бесконечными дверями по сторонам. Ральфу и его подчиненным оставалось только не отставать от нее.
Худощавый старик Берни, проводив их вздохом, лишь покачал головой и загадочно произнёс:
– Я всё знаю.
Директором организации оказался пожилой мужчина с подтянутой спортивной фигурой. Подёрнувшаяся в нескольких местах сединой, шевелюра, была несомненным украшением его молодости, когда еще слыхом не слыхивали об «Эдеме». Широкий кабинет, в котором он проводил порой целые сутки, был уставлен различными новомодными девайсами, и казалось директор вовсе не скрывал своего пристрастия к молодежным увлечениям. Одетый в строгий черный, отливающий синевой, костюм с иголочки, он поднялся из кожаного кресла, едва блондинка зашла в кабинет.
– Доброе утро мистер Кэрроуэй – холодно бросила женщина, отступив в сторону, и пропуская Ральфа с его группой.
– Доброе утро Беверли – в тон ей отозвался директор.
Женщина подошла к столу, и положила на его прозрачную сотканную из уплотненного воздуха, поверхность, кипу бумаг. Глаза ее были холодны как лёд.
Мистер Кэрроуэй недоуменно посмотрел на свою помощницу
– Бумага? А почему не глиняные таблички, дорогая? – спросил он, открывая папку и рассматривая документы.
– Сегодня утром это пришло от президента. В послании он напоминает, что прошло уже почти двое суток и необходимо предпринять какие-то действия. Напомню, что мы потеряли связь с группой «Альфа» два дня назад. И судя по всему, тогда весь отряд и был уничтожен, иначе они бы давно нашли способ выйти с нами на связь или разобрались бы с проблемой.
– Спасибо милая, ты можешь идти – кисло улыбнувшись произнес директор – И вы ребята тоже, выйдете пока что. Энди и Ральф, останьтесь. У нас с вами на повестке серьезные вопросы.
– Нууу блииин. Вы серьезно? – протянул Джек, и все взгляды мгновенно устремились на него. Немного сконфуженный, он притворно кашлянул и изогнул в поддельном недоумении бровь.
– Ладно, пошли ребята. У больших дяденек серьёзные разговоры и похоже не для наших ушей – сказал Габриэль, разворачиваясь и направляясь в сторону выхода.
– Габриэль, вы тоже можете остаться – сказал директор, но менталист, лишь махнул рукой в его сторону.
Едва Габриэль, Дерек, Джек, Стив и Элли покинули кабинет, как перед ними показался тот самый старик, который едва не завел их в комнату с высоким напряжением. Не обращая на подразделение ровным счетом никакого внимания, он, не глядя по сторонам, шёл своей дорогой.
– Привет Бёрни – махнул рукой Джек.
– Я всё знаю – ответил старик, бросив в его сторону подозрительный взгляд
– Милые ребята здесь работают – сказал стрелок, когда старик, пройдя мимо, стал удаляться, шурша подошвами ботинок.
– Надеюсь они там ненадолго – пробубнила Элли, опираясь о стену.
– Вообще фиолетово – ответил Дерек. Положив винтовку прямо на пол, он опустился на корточки, достал из кармана наушник и вставил его в ушную раковину.
Габриэль, отойдя подальше от двери, примостился на невысоком стульчике, который стоял на углу коридора. Джек со Стивом демонстративно достали по сигарете и закурили прямо перед дверью директора.
Прошло не больше пяти минут прежде чем Ральф, вместе с Энди, вышли из кабинета. Здоровяк был как всегда невозмутим, командир, напротив – заметно нервничал.
– Ну и что у нас там за проблемы? – спросила Элли, продолжая опираться о стену.
– Всё расскажу в машине – хмуро пробубнил Ральф, и направился к развилке коридорного лабиринта.
– Сержант, может тогда ты расскажешь? – спросил Джек, погасив сигарету о белоснежную мраморную стену.
Энди бросил на стрелка мрачный взгляд, и парень, не выдержав его, отвернулся.
– Ральф всё расскажет, когда посчитает нужным – пробасил здоровяк, и поправив винтовку на спине, проследовал за командиром.
Покинуть Эдем оказалось делом гораздо более простым, нежели попасть в него. Всего несколько минут – и подразделение в полном сборе оказалось наверху – перед кучей мусора, возвышающейся в стороне от ржавой металлической двери, врезанной в пол. Энди, пошарив по карманам, извлек мятную жвачку, и закинув пару подушек в рот, предложил остальным. Все отказались. Бойцы хотели знать место боевой операции, но командир почему-то молчал, оттягивая неизбежное. Рано или поздно им всё равно придётся узнать куда их направили.
Плотно прикрыв дверь-люк, Ральф с сосредоточенным, серьезным лицом, забросал ее снова мусором. Как только с делом было покончено, он облегченно выдохнул.
– Так вздохнул словно кого-то похоронил – негромко сказала Джек, но ветеран не обратил на него никакого внимания.
Не спеша выпрямившись, он развернулся к подразделению. По его лицу было понятно, что он не хотел ничего рассказывать, но слишком тяжёлая висели тишина, чтобы он продолжал её игнорировать.
– Сейчас мы все загружаемся в фургон и катим в сторону Орландо. «Эдем» три дня назад зафиксировал там вспышки активности отрицательного уровня. Нам потребуется…
– Погодите-ка, и какого же уровня отрицательную активность они там зафиксировали? – перебил Джек, почуяв неладное. Обычно Ральф всегда предоставлял эту информацию, чтобы бойцы могли подготовиться соответственно. В этот раз он почему-то нарушил это негласное правило, и это еще больше всех насторожило.
– Эта активность, она… Короче так ребята, она первого уровня – с силой выдавливая из себя каждое слово, проговорил Ральф.
Всё подразделение, за исключением Энди, замерло в недоумении. Здоровяк же, словно не замечая ничего, продолжал невозмутимо жевать резинку.
– Первого уровня? – переспросил Габриэль. – Слушайте, а ничего что этот уровень соответствует силе таких демонов как Асмодей, Маммона и Белиал. Вам не кажется, что это задание далеко вне нашей компетенции, командир?
– Оно далеко за пределами нашей компетенции, тут ты прав Габриэль – не раздумывая ответил Ральф – Но сейчас «Эдем не располагает необходимыми силами для осуществления своих планов. Остальные две группы – «Бета» и «Гамма» задействованы в операции на другом полушарии планеты. Они никак не могут нам помочь. Вся надежда на подразделение «Альфа», а мы лишь для того чтобы выручить наших первоклассных ребят. Никто кроме них не способен остановить то зло, что расползается во все стороны от Орландо.
– То есть нас отправляют туда лишь в надежде что «Альфа» все еще цела? – спросил Стив.
– Выходит, что так – ответил Ральф.
– Ну а что мы будем делать, если выясниться что это не так? – подал голос Дерек.
– Если выясниться что все бойцы подразделения «Альфа» погибли в борьбе с порождениями ада, нам останется лишь разделить с ними их участь, вот и всё – улыбнувшись одними губами, невозмутимо произнес командир.
– Ну а если… – начала было Элли, но Ральф, жестом остановил её.
– Пока что достаточно вопросов. Мы ведь не собираемся просто стоять и болтать здесь целый день – сказал он.
– А почему бы и нет – улыбнувшись, произнёс Джек.
– Так, всё. Хватит. Все загружаемся в фургон. Рулить будем посменно; путь до Орландо не близкий, поэтому баранку, хоть немного, но придется покрутить каждому.
Покинув подвал, и выбравшись наружу, бойцы быстро, по одному забрались в фургон и разместились на узких скамейках по обеим бортам машины. Ральф закрыл задние двери фургона с внешней стороны – старая традиция новоявленных охотников за приведениями, уходящая корнями в те дни, когда самые слабонервные, не выдерживая психологической нагрузки, на ходу выпрыгивали из движущегося автомобиля и обрекали своих товарищей на неравное сражение с демонами. Хоть Ральф и позволял себе пожурить двух младших стрелков – Джека и Дерека, он все же сознавал что потеряй он хотя бы одного из них – огневая мощность подразделения сразу понизится в полтора, а уязвимость тут же повысится в два, раза. Потеряй он хоть одного – и вся стратегия подразделения покатится к чертям ну а после их гибели никто больше не сможет встать между порождениями преисподней и миром людей.
Джейн – успешная бухгалтерша, густонаселенного Орландо, со своей младшей дочерью – Оливией, стояла в автомобильной пробке уже второй час и до сих пор ни одна машина не сдвинулась ни на дюйм. Палящее солнце, повисшее над городом, сильно прогрело салон изнутри, и женщине пришлось открыть окно, чтобы хоть как-то охладить интерьер автомобиля. Шестилетняя Оливия, сидя на заднем сиденье играла в какую-то новенькую игрушку на телефоне. Весь Орландо казалось замер в бесконечной пробке, задыхаясь от жары, выхлопных газов и от собственных нечистот.
– Оли, ты как себя чувствуешь? – повернувшись к дочери, спросила Джейн.
– Нормально – ответила девчушка, не отрывая своего светлого-серого взгляда от телефона.
– Скоро уже будем дома – улыбнувшись, сказала женщина, и протянув руку пригладила белокурые волосы девочки.
– Хорошо – ответила Оливия, тыкая пальцами в телефоне.
Вздохнув, Джейн повернулась обратно к приборной панели автомобиля. На душе у нее было тяжело – только вчера они с мужем оформили развод и их общая дочь – Оливия, похоже еще не до конца понимала, что произошло. Хорошо если шестилетняя девочка пыталась как-то принять и переварить это, и гораздо хуже, если она просто замкнулась в себе и объявила всему миру войну. Тридцативосьмилетняя бухгалтерша многое знала и многое могла понять в этой жизни, но только не принцип работы головы маленького ребёнка.
Джейн изменяла своему мужу. Это была ее единственная возможность доказать себе, что она все ещё женщина, что она все еще человек. Ее супруг, всегда, сколько она себя помнила в браке, относился к ней как к какой-то бездушной вещице. Она почему-то всегда была обязана выполнять, что бы он ни сказал, каким бы безумным не был его каприз, она должна была его ублажать. Поначалу, когда они только начали встречаться, она приняла эту его странную черту за мужественность и независимость, но лишь годы спустя она поняла, что попала в лапы к страдающему шизофренией полуживотному. Его нельзя было назвать ни человеком, ни волком. Это было нечто среднее между двумя этими существами, и Джейн решила, что ее муж – просто обыкновенный оборотень. Нет, на его спине не вырастала щетина в полнолуние, лицо его не удлинялось, и серебра он боялся не больше чем другие люди. Но если она пошла бы с ним в открытую конфронтацию он не задумываясь убил ее. Не из ненависти, не из-за какого-либо другого чувства. Причина была проста – если она не выполняла его требования и не подчинялась его правилам, он становился бесчувственным, мерзким животным, животным, способным не только на убийство, но и на вещи куда более страшные. И когда Джейн, размышлявшей об этом на глаза, попадалась дочь, она невольно вздрагивала от посещавшей ее ужасной мысли. В тот миг она от души жалела, что ее муж не оборотень. Ведь тогда, она хотя бы при помощи распятий и серебра смогла бы прогнать его от себя и от Оливии. Но он не был оборотнем, он был человеком.
– Что ж, всё что ни делается, всё к лучшему – произнесла Джейн бодро. С тех пор как они с мужем обручились, он с каждым годом поддавался порывам безумия все чаще. А когда, полгода назад он обнаружил ее в собственном доме с любовником, он чуть не лишился разума и не убил их обоих. Благо что Джейн благоразумно выбирала себе в любовников парней покрепче. Сколь бы ни был безумен её муженёк, но, когда новый бойфренд, подскочив в постели, ринулся на него, вооруженного кухонным ножом, Джейн от души пожалела беднягу. От природы отлично сложенный, тяжелоатлет и сорвиголова, поймав, вооруженную ножом, руку мужа, вывернул ее с громким хрустом, и опустив на нее крепкий локоть, сломал ее к чертям собачьим. После всего произошедшего он конечно расстался с Джейн, но дав ей почувствовать, что она не рабыня и что хоть кто-то может постоять за нее, он навсегда остался в её сердце.
– Всё к лучшему – повторила Джейн задумчиво. Она улыбнулась и посмотрела в зеркало заднего вида, когда землю вдруг сотряс сильный подземный толчок.
Машина подпрыгнула на месте и громко ударившись днищем об асфальт, приземлилась обратно на четыре колеса. При этом неожиданном подскоке женщина сильно ударилась о рулевое колесо лицом. Стараясь не обращать внимания на резкую боль в переносице, она обернулась назад. Едва различая плавающие перед глазами контуры, она поняла лишь то, что Оливия сидела на прежнем месте. Широко раскрытые глаза девочки выражали страх и ничего больше. Телефон из ее рук куда-то делся и она, ухватившись обеими руками за сиденье смотрела вперёд.
– Оли, детка, ты в порядке? – спросила Джейн, едва выговаривая слова. Кажется, она ударилась сильнее чем думала; речь давалась ей с трудом.
– Мама, что это? – спросила Оливия, показывая пальцем куда-то ей за спину.
– О чем ты? – невнятно произнесла женщина, оборачиваясь.
Когда взгляд ее наконец сфокусировался, она увидела, что через несколько машин от них, в воздухе, поддерживаемое порывами ветра, идущего снизу, парило нечто, чертами напоминающее, человеческое тело. Кожа его, покрытая большими, размером с ладонь, коричневыми струпьями, просвечивала в сочленениях и изгибах, а на местах, где располагаются суставы, ярко полыхала белым пламенем
Голова существа была покрыта большой коричневой коростой, сквозь которую, уходя вниз от того места, где должен был быть рот, тянулся острый птичий клюв. Серый и блестящий, он походил на клюв огромного ворона. Незваный гость медленно плыл между автомобилями, поворачивая голову то в левую то в правую стороны. Когда он приблизился на достаточное расстояние, Джейн увидела его глаза. Они не были закрыты коричневой поверхностью коросты, и, беспощадно сверкая холодной арктической голубизной, они выискивали что-то среди бесчисленных машин, стоящих в пробке. Вдруг, взгляд его остановился на одном из такси, которое стояло в пробке неподалеку от их машины, и он, приблизившись к желтой легковушке, одним резким движением выхватил прямо из воздуха огромный, полыхающий желтым пламенем, клинок. Одним уверенным ударом он располовинил автомобиль.
Джейн, посчитав что увидела уже достаточно, выскочила из машины и открыла заднюю дверь. Сбросив с дочери ремень безопасности, она схватила ее на руки и побежала прочь, как можно дальше от этого кошмара.
Оливия, заглядывая через плечо матери, увидела, как парящий в воздухе незнакомец, вытащил из разрезанного автомобиля, представительного мужчину в сером костюме. Крепко схватив за шею, существо подняло его на уровень своих глаз. Мгновение, и строгий костюм вспыхнул синим пламенем. Объятый пламенем человек, стал содрогаться от боли. Если бы не стальная хватка руки, испещренной сияющими трещинками, на его шее, он кричал бы, кричал пока не разорвал в кровь голосовые связки.
– Мама, они подожгли дядю – серьезным голоском сказала девочка, глядя как полыхающий мужчина, конвульсивно содрогается, вися в воздухе.
– Оли, не смотри! Закрой глаза! – крикнула Джейн через плечо, и, не сбавляя скорости, обежала стороной стоящего посреди дороги и таращившего глаза, зеваку. Завернув за угол высокого здания из красного кирпича, она добежала до его противоположного угла. Остановившись у выхода из переулка, Джейн наконец опустила Оливию на землю.
Заметив, что белокурая малышка едва сдерживает слезы, и уже начинает хлюпать носом, она присела перед ней и обхватив ее мордашку обеими ладонями, тихо произнесла:
– Послушай, с тобой всё будет в порядке, никто тебя не тронет. Я обещаю. Ты ведь веришь мне?
Девочка неуверенно кивнула, и Джейн, приблизив лицо, чмокнула дочь в носик, и крепко сжала ее ладонь.
– Ты просто держи мою руку и не отпускай, поняла?
Оливия в ответ коротко улыбнулась. Ей было страшно, но она знала, что мама всегда найдет выход из любого положения.
– Вот и … – не успела договорить Джейн, как вдруг почувствовала острую боль в правой руке и к своему ужасу увидела, как она, в локтевом соединении, отделяется от своей хозяйки. Но оторванная необъяснимым образом конечность напугала ее не так сильно, как то, что она увидела, когда повернулась к дочери. Больше чем ее собственная боль, ее испугал взгляд Оливии. Непонимающий, растерянный, он прямо на глазах Джейн наполнялся ужасом, и он, переливаясь через край, заглатывал девочку целиком, вместе с ее светлыми глазами и белокурой кудрявой головкой.
– Не смотри – успела выкрикнуть Джейн, прежде чем она, на глазах дочери, вспыхнула словно рождественская свеча. Но Оливия, парализованная ужасом, не могла не смотреть. Она по-прежнему держала отрубленную полыхающим клинком руку матери в своей ладошке и, давясь рыданиями смотрела как её мать, крича изо всех сил, сгорает заживо.
– Господи, Оливия, не смотри, не смотри – верещала Джейн диким голосом. Даже на последнем издыхании она думала лишь о том, что сейчас чувствовала ее маленькая дочь. Изворачиваясь и исступленно визжа, она до самого конца думала лишь о своей маленькой Оливии. И будь Господь милосерден, он бы не стал так испытывать маленькую девочку, будь он милосерден, он бы позволил шестилетней Оливии упасть без сознания прямо в переулке. Но она не падала. Она твердо стояла на своих маленьких бледных ножках и смотрела, чувствуя, как что-то внутри нее со страшным треском рушится на мелкие части.
Глава 2 «На другой стороне»
Микроавтобус тихо шуршал рифлеными покрышками по мокрой дороге. Дождь, снова припустив, изо всех сил барабанил по крыше, а слабые фары едва освещали разбитую дорогу. Дерек примостился на углу одной из скамеек в фургоне. Отсутствующий взгляд его был устремлен в одну точку – он смотрел на бугорок ржавчины, которого касался носок его сапога. Энди с Джеком, изредка похрапывая в противоположном углу, нарушали тишину, которая висела в салоне микроавтобуса последние два часа. Элли со Стивом, как и Дерек молчали. Снайпер уже начинал клевать носом, вздрагивая лишь на резких поворотах.
Наводчика самого неудержимо клонило в сон. Он повернулся к маленькому тонированному пуленепробиваемому окошку в борту микроавтобуса и, преодолевая дрёму, стал осматривать окрестности маленького пустого городка, через который они сейчас проезжали.
Брошенный, он пустовал уже, наверное, несколько лет. Дороги и тротуары были все в глубоких трещинах, из которых к небу тянулись голые кустарники и маленькие, искорёженные деревца. То тут то там можно было увидеть брошенные в панике, проржавевшие насквозь, автомобили со спущенными от времени, колесами. Нависающие со всех сторон, железобетонные высотки напоминали огромных, могучих, но брошенных на произвол судьбы исполинов, которые растерянно смотрели за горизонт, в ожидании что люди вот-вот вернутся, и кипучая, полная деятельности, жизнь, вернётся вместе с ними.
Но конечно никто в здравом уме никогда бы добровольно сюда не возвратился. Шесть лет назад этот небольшой городишко был выбран мишенью для ядерного удара Северной Федерации – содружества стран, во главе которых стояла бывшая Россия. Жителей успели эвакуировать ещё до того, как ядерная бомба покинула территорию северян (безупречно сработала разведка Северо-Атлантического Альянса). Вся страна замерла в ожидании страшного, но упавшая в центре городка, бомба, не произвела взрыва. После этого ещё целых два дня никто не смел приблизиться к неразорвавшейся боеголовке. Пока из столицы ехали специалисты по деактивации ядерных снарядов, даже мародеры не решались пересечь черту города, чтобы поживиться наспех оставленными припасами и вещами. Прибывшим на место специалистам пришлось потратить довольно много времени, прежде чем они смогли отправить подробный отчет в столицу. Не активировавшийся заряд ядерной бомбы имел сложный молекулярный состав, не применявшийся ранее, и мог разорваться в любое мгновение. Помимо всего прочего, северяне установили на бомбу сложную защиту, которую, не активировав заряд, не смог бы снять никто – даже сами создатели этого оружия. Было принято решение оставить бомбу на месте и накрыть ее тяжёлым стальным куполом, обшитым внутри толстыми свинцовыми пластинами. Городок же был отныне обозначен на всех картах мира как запретное для проживания место.
Заросший зеленью и обветшалый, он служил приютом для растущего день ото дня, безработного и бездомного населения конвульсирующей в экономической агонии государства. Борясь с нехваткой ресурсов, Северо-Атлантическй Альянс отправлял целые эшелоны военнослужащих на помощь Конклаву, который оборонялся от налётов разрозненных государств Ближнего Востока. Все как одно, именующие себя странами Пустынь, они, помимо войны с Конклавом вели и собственные междоусобные войны, что хоть немного, но ослабляло их набеги.
Тяжело вздохнув, наводчик отвернулся от окна. В голове его роились беспокойные мысли, и он, пытаясь их отогнать, взглянул на сидевшую напротив разведчицу.
Элли держала в руках небольшой пульт управления координирующей системой «Аргус». Дерек еще ни разу не видел эту новейшую разработку в деле, но принципы ее работы были известны каждому в подразделении. Большое количество – порядка двухсот маленьких, размером с человеческий глаз, шариков, покрытых пуленепробиваемым, синтетическим аналогом стекла, было упаковано в рюкзак разведчицы. Эти небольшие прозрачные резервуары несли в себе мощнейшие радары и сканеры, необходимые для определения наличия как физических, так и ментальных тел. Активировав систему, Элли выпускала эти шарики в нужном направлении, и они, плавно паря в воздухе за счёт встроенных антигравитаторов, выдавали, нужную разведчице, информацию об окружающей обстановке.
Девушка, судя по всему, занималась сейчас доводкой и калибровкой системы. Торчащий из ее ушной раковины наушник говорил о том, что она полностью погружена в дело. Элли всегда вдевала в ухо наушник, едва кто-то начинал мешать ей работать, а со временем она стала делать это, приступая к любому занятию, требующему маломальского сосредоточения.
Разведчица конечно нравилась Дереку, и он понимал, что она давно это заметила. Но также он и осознавал то, что она слишком хороша для него. Умная и решительная, она всегда держалась уверенно и собранно, и за все те два месяца, что он был в подразделении, она ни разу не дала ему засомневаться в своей компетентности. Казалось она знает всё, чего ни коснись, на любой вопрос у нее всегда готов ответ, но при всем при этом она не теряла своей милой очаровательности. Дерек не мог объяснить почему, но его со страшной силой влекло к ней, хотя он в общем на дух не переносил правильных девочек. Ему больше нравились разбитные горе-девчонки, пьющие и ругающиеся матом напропалую. В их глазах он видел, пусть и горькую, но правду, правду окружающей действительности. А Элли, она казалось жила в какой-то отстраненности от всего что происходило вокруг. Жила в своем маленьком мирке, где для таких как он никогда не найдётся места.
Дождь, мерно выстукивающий барабанной дробью по крыше начал постепенно убаюкивать наводчика и он, сам не заметил, как его отяжелевшие веки медленно опустились, погрузив его, дрожащий от нехватки сна, разум в мир очередного ночного кошмара.
– Просыпайся – донесся до него издалека голос матери. Но он не спал, потому что знал, что его ждёт, когда он поднимется. Лёжа в кровати, он, изо всех сил старался сделать вид что всё ещё спит, хотя сердце его, бешено колотясь, едва не выпрыгивало из груди.
– Вставай засоня – коснувшись холодной мокрой рукой его лба, проговорила мать.
– Я не хочу – проскулил Дерек, дрожа всем телом.
– Мало ли кто и чего хочет, дорогой. – сказала она, хватая его за плечи и поднимая на кровати.
Нехотя открыв глаза, он посмотрел на нее. На, блестящем в нескольких местах, белом черепе торчали пучки обгорелых темных волос, за которыми она раньше так любила ухаживать – расчёсывала их перед зеркалом чуть ли не по часу. Безобразное лицо было покрыто, отслаивающимися темными кусками горелого мяса, а два светло-молочных, словно огромные тусклые жемчужины, глаза, были устремлены прямо на него.
Дерек, отвернувшись посмотрел в сторону. Комната, в которой он находился была уложена белым кафелем, отражающим блики холодного света флуоресцентных ламп. Потолок, пол, стены – все было скрыто под слепящей глаза поверхностью и глазу не за что было зацепиться. Ему неоткуда было ждать спасения.
– Пора купаться, родной – сказала мать, одарив маленького Дерека холодной безжизненной улыбкой, отчего ее левая щека, порвавшись прямо по центру, стала кровоточить.
– Я не хочу – твердо заявил он.
– А мне не интересно – ответила она, крепче стиснув его плечи, и приподняв над кроватью.
Он попытался высвободиться из хватки, но руки матери были сильны как стальные клешни. Держа его за плечи перед собой, женщина поднялась на ноги и развернулась в сторону, стоящей посреди комнаты, стеклянной ванны. Прозрачная, с ровными острыми краями, она была похожа на гроб.
Увидев ее, мальчишка начал что есть сил брыкаться и кричать, но его мать была неумолима.
Бросив его в переполненную холодной водой, ванну, она достала толстую, стеклянную крышку и быстро, прежде чем он успел вынырнуть, накрыла его сверху.
– Нееет – выпуская изо рта большие пузыри, выкрикнул мальчишка, услышав, как крышка глухо ударившись о края, плотно легла сверху. Перевернувшись, он лёг на спину и попытался ногами оттолкнуть её, но тесно прижатая, она не поддалась. Тогда, чувствуя, что начинает задыхаться, он стал изо всех сил колотить по толстым стенкам стеклянного гроба. Прочное стекло гулко отзывалось на каждый его удар, но толстое, оно не могло бы быть пробито даже взрослой мужской рукой снаружи, что говорить о тонкой детской ручке, которая преодолевая плотность воды, слабо врезалась в прозрачную стену. Когда Дерек почувствовал, что наступили последние секунды его жизни, он, уперся в нижнюю стенку спиной и изо всех сил, так что в глазах потемнело, ударил по стеклянной крышке ногой. Треснувшая посередине, она стала пропускать воздух, и мальчишка, в безумном рывке, устремившись вверх, разорвал пуленепробиваемое стекло головой. Изорванный в кровь он выскользнул наружу. Упав на белый, холодный кафель, он жадно хватал ртом воздух и не мог им надышаться. Из многочисленных рваных ран на его теле, сочилась кровь, но он не обращал на это внимания. Ничего не было для него сейчас таким важным как, влетающий со свистом в его легкие, воздух. Он понимал, что не сможет подняться на ноги, не сможет даже пошевелиться, но он мог кричать, и он кричал. Он звал на помощь, хотя и знал, что никто ему не поможет.
– Эй очнись – услышал Дерек совсем рядом знакомый голос
Разомкнув слипшиеся от сна, веки, он увидел перед собой взволнованное лицо Элли.
– Как ты – поинтересовалась разведчица. Вид у нее был слегка встревоженный.
Наводчик, осмотревшись по сторонам, понял вдруг, что лежит на рельефном железном полу фургона.
– Что случилось? – спросил он.
– Ты кричал во сне – ответила Элли, и без дальнейших комментариев, помогла ему усесться обратно на скамью.
– Кричал? – усмехнувшись переспросил Джек, который сидел между Энди и Элли – Да он вопил как резаная…
– Заткнулся бы ты Джеки – холодно бросила разведчица.
Стрелок, в откровенно наигранном бешенстве, выпучив глаза, уставился на девушку. Казалось его глазные яблоки вот-вот выскочат из глазниц и ринутся в атаку. Джеки часто так делал. Он хотел походить на своего любимого актера из прошлого столетия, который прибегал к такому мимическому действу, когда бывал чем-то недоволен.
– Не напрягайся ты так, а то обделаешься еще ненароком – сказала Элли, улыбнувшись.
Не выдержав реплики девушки, парень расхохотался и притянув к себе Элли за руку, слегка приобнял ее за талию.
– Вот уж давай без телячьих нежностей, Джеки – отстранилась от него разведчица.
Дерек, невнятно поблагодарив девушку, устроился на скамейке и, прикрыв глаза, притворился спящим.
– Смотри, у парня просто железные нервы – кивнул Джек в его сторону.
– Вы с Энди продрыхли весь вчерашний день, ты еще и в офисе прихватил, а Дерек не спит уже вторые сутки ответила Элли.
