Текст книги "Воровство & волшебство"

Автор книги: Владимир Аверин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Вернувшись домой, он, не разуваясь, рухнул на кожаный диван в гостиной и забылся тяжелым тревожным сном. Вадик сквозь дрему слышал, как пришла с работы мама, как она велела ему снять кроссовки и переодеться. А когда он не ответил, мама не на шутку забеспокоилась:

– Тебе плохо, сынок? Что с тобой? Скажи. Не молчи. Только не молчи. Проснись. Господи, да что же это?

Она трясла Вадика за плечо, шлепала его по щекам, пытаясь привести в чувство. Но мальчик не реагировал, его снова накрыла волна наркотического дурмана. «Пусть говорит. Я все равно ничего не слышу и ничего не понимаю, потому что сплю. Прилип к коже дивана, как переводная картинка, и сплю», – проносились мысли в его голове. Когда действие наркотика усилилось, Вадика снова стало тошнить. Собрав последние силы, он заставил себя подняться и, шатаясь, задевая плечами дверные косяки, побежал в ванную. Через минуту он вышел оттуда бледный, с бесцветными губами и страшным плавающим взглядом. Увидев, в каком он состоянии, мама бросилась к телефону и вызвала врача.

А Вадик погрузился в странное, вызванное наркотиком, состояние полудремы – ему казалось, что все вокруг покачивается и окутывается густым туманом. Вскоре приехал врач и стал задавать вопросы, измерять давление, считать пульс, светить в глаза подростка маленьким фонариком.

– Ваш сын принимал наркотики, – в заключение сказал доктор.

– Не может быть! – всплеснула руками мама.

– От него пахнет опием. Это весьма специфический запах, его с другим не спутаешь.

Врач сделал Вадику укол, что-то посоветовал маме и, закрыв свой алюминиевый чемоданчик с красным крестом на крышке, удалился. Вскоре после его ухода вернулся с работы папа Вадика.

– Посмотри на своего сына. Он начинающий наркоман, – пожаловалась мама, вытирая слезы. – Его выгонят из школы. Что он будет делать без среднего образования? Поедет в деревню поросят откармливать или коров доить? Наркотики – это только начало. Потом будут кражи, грабежи и так далее и тому подобное! А в конце концов – тюрьма. Что ты молчишь? Ну что ты молчишь? Поговори с ним, ведь это твой сын.

– Оставь его в покое. Сейчас он все равно ничего не понимает, – сказал папа. – Пусть выспится. Потом поговорим.

Вадик, не отрывая головы от подушки, слабым голосом посоветовал родителям:

– Позвоните Дине. Она вам все объяснит. Я бы и сам мог… Да у меня язык не ворочается…

Глава VII Химия и магия

Вадик проснулся на следующий день, когда солнечные лучи заливали комнату, струясь сквозь кремовый тюль занавесок. Он лежал в джинсах и майке на диване в гостиной. А на кухне хлопала дверь холодильника, скрипели створки навесных шкафчиков, гудел чайник. Вадик посмотрел на настенные часы и подумал: «Странно… В это время родители должны быть на работе. Интересно, кто это там орудует на кухне? Может, мама взяла отгул, чтобы всерьез взяться за мое воспитание? Ну что ж, имеет полное право… Эхе-хе… Вот так всегда: хочешь как лучше, а получается полный отстой. В довершение ко всему непонятному и несуразному, что со мной произошло вчера, теперь придется оправдываться перед родителями, объяснять свое вчерашнее состояние. А объяснять ничего не хочется. Да и говорить в общем-то нечего, ведь я сам не понимаю, почему меня вчера так круто переклинило».

– Ма-а-ам! – крикнул Вадик. – Ты дома?!

Он услышал легкие шаги, затем открылась дверь, и в комнату вошла Дина Кирсанова. В руках она держала поднос, на котором стояла чашка с каким-то напитком и тарелка с круглыми французскими булочками, разрезанными пополам и намазанными маслом и джемом.

– Наконец-то проснулся, – приветливо улыбнулась девочка. – Ну и здоров же ты спать.

– Дина? Это в самом деле ты? – удивленно произнес Вадик, приподнимаясь на диванной подушке.

– Нет, это не я. Это твоя галлюцинация.

– С ума сойти! Что ты здесь делаешь? Как ты здесь оказалась?

– Твои родители ушли на работу и пригласили меня присмотреть за тобой. Что будешь пить? Чай или кофе?

– Чай, – растерянно произнес Вадик.

– А вот и не угадал. Ты будешь пить кофе.

– Может, это сон? Ты мне снишься?

– Хочешь, я тебя ущипну? – предложила Дина, передавая Вадику поднос.

– Ущипни. А то я не поверю, что Дина Кирсанова принесла мне кофе в постель.

– Не в постель, а на диван, – уточнила девочка и довольно сильно ущипнула Вадика за плечо.

– Ой! Спасибо, больше не надо. Теперь верю.

– Пей кофе. По совету врача я приготовила тебе очень крепкий кофе.

– Какого врача? Ничего не понимаю, – помотал головой Вадик.

Дина терпеливо объяснила:

– Вчера мне позвонила твоя мама и попросила прийти к вам. Я пришла. И что же я вижу? Ты бледный-бледный лежишь на диване в полной отключке. Твоя мама рыдает и пьет валерьянку, а папа сосет валидол и спрашивает у меня про какие-то наркотики. В общем, я им рассказала все, что знала про колдунью. Потом мы все вместе подумали-подумали и решили, что ты не наркоман, что это гадалка подсыпала тебе наркотик.

– Зачем? – сделав глоток кофе, спросил Вадик. – Зачем ей подсыпать наркоту, если она меня загипнотизировала?

– Понимаешь, человека нельзя загипнотизировать насильно. Если гипнотизеру не доверяют, не воспринимают его всерьез или даже смеются над ним, то гипноз не подействует. Но можно подавить чужую волю с помощью специальных лекарств или наркотиков. Такие вещества украдкой добавляют в питье или в еду, и человек от них становится податливым и мягким, как пластилин. Таким человеком очень легко управлять. Сама я в этом не разбираюсь, но твой папа думает именно так.

– Вы звонили в милицию? Проверили, кто живет в квартире на улице Лаптева?

– А, – равнодушно махнула рукой Дина. – Проверили.

– Ну и как?

– Никак. Гадалка успела сбежать до прихода милиции, – сказала Дина. – А три дня назад госпожа Лиля сняла там комнату у какой-то бабульки. Только теперь она не госпожа Лиля. Она сменила имя. Теперь она Альбина Генриховна, потомственная целительница, профессор института нетрадиционной медицины. Приехала из Украины. Ее пригласили в Москву как очень ценного сотрудника, обещали в скором времени дать квартиру, а пока выделили иномарку во временное пользование. Так она сказала бабульке-пенсионерке.

– Вот дает тетка! Супер! – восторженно сказал Вадик. – Надо большой талант иметь, чтобы так круто врать.

В дверь позвонили. Вадик хотел встать, но Дина остановила его и пошла открывать сама. В гостиную она вернулась вместе с Пузырем. С его появлением в комнате запахло селедкой и ванильным тортом. Видимо, он только что позавтракал. Облизывая блестящие от жира губы, Пузырь осмотрелся и недовольно сказал Вадику:

– Вот еще новости! Что это за манера – есть булочки, лежа на диване? Сегодня ты лежа ешь, завтра стоя спишь, а послезавтра на голове ходишь? Нет, старик, так дело не пойдет. Когда кушаешь, желудок должен висеть перпендикулярно полу. Вот так, как у меня сейчас, – поучительным тоном произнес он и, взяв с подноса булку с джемом, мигом ее съел. – Иначе крошка в горло попадет – и каюк. Вообще-то, я к тебе за своим мобильником пришел. Где он? Он тебе пригодился? Кто-нибудь звонил насчет монет? Я вчера так поздно пришел, что решил тебе не звонить, чтобы не будить. Ну давай, давай, не тяни резину, рассказывай, что ты вчера отчебучил.

– И правда, Вадик, расскажи, – поддержала Дина Пузыря. – Мы ведь толком ничего не знаем.

Ситников поведал друзьям все, что помнил о вчерашней встрече с госпожой Лилей. Дина слушала его рассказ в своей обычной манере – с деловитой прямотой и блеском интереса в глазах. Пузырь сидел, как всегда, лениво развалившись в кресле, закинув ногу на ногу и покачивая шлепанцем. Когда Вадик закончил, Дина поблагодарила его:

– Спасибо тебе.

– За что? – удивился мальчик. – Я ведь упустил украденные вещи.

– За то, что ты мне помогаешь. За то, что ради меня рискуешь… То есть я хотела сказать, что не только ради меня, а ради нас с Маруськой… За то, что не оставил меня в беде… То есть нас с Маруськой… – Дина смутилась и опустила глаза. – В общем, спасибо тебе.

Пузырь со свойственной ему бестактностью прокомментировал то, что произошло с Вадиком. Он рассказал анекдот, который, по его мнению, очень точно передавал вчерашнее состояние Ситникова:

– Вовочка приходит домой пьяный в стельку и думает: «Как бы сделать, чтоб мама не заметила?» Открывает ему мама дверь. Вовочка ей говорит заплетающимся языком: «М-м-м-мам-м-ма, эт-то я…» А мама отвечает: «Н-н-нет, м-м-мам-м-ма – эт-то я…»

– А еще колдунья сказала, что нашлет порчу на тебя и на Маруську. Велела вам ждать неприятностей, – предупредил Дину Вадик, пропустив мимо ушей дурацкую шутку Пузыренко. – Это за то, что вы обратились в милицию. Сказала, если снова обратитесь – вам еще хуже будет.

– Странно это слышать от тебя, – пожала плечами Дина. – Разве не ты три дня назад убеждал меня, что никаких гадалок, сглазов и проклятий не существует? Разве не ты говорил, что колдовство, магия и порча – полный бред?

– Ну, говорил, говорил, – вынужден был признаться Вадик. – Я бы и сейчас снова повторил, если бы не это дурацкое яйцо с надписью. Ну вот, объясните мне, как под чистой белой скорлупой появилось слово «порча»?! Как?! – в сердцах воскликнул Вадик. – Это такая пурга, что просто улет! У меня от этого аж мозги расплющило!

– Да-а-а, Ситников, – опечаленно покачал головой Пузырь. – Не быть тебе профессором химии. Не судьба.

– А при чем тут химия? – рассердился Вадик, у которого по этому предмету была тройка с минусом. – Снова ты прикалываешься!

– Я не прикалываюсь. Я тебе еще раз говорю, что и почерневшая иголка в яйце, и слова, написанные под скорлупой, и еще сотня таких приколов – все это фокусы мошенников! Фокусы для лохов! Сколько раз тебе повторять?!

– Да хоть сто раз повтори, а пока я своими глазами не увижу, как это делается, я тебе не поверю!

– Хочешь, чтобы я показал, как это делается?! Хочешь?! – запальчиво спросил Пузырь.

– Хочу!

– Тогда неси сюда яйцо, квасцы, уксус и чернила!

– Нету у меня никаких квасцов! Уксус, яйцо и чернила есть! Даже квас есть! А квасцов нету! Я даже не знаю, что это такое!

– Ох, как же меня достали эти полуграмотные клоуны, – устало опустив руки, сказал Пузырь. Он встал и направился к выходу, сказав своему соседу по лестничной клетке: – Жди. Сейчас я принесу тебе магическое яйцо.

Когда за Витей Пузыренко закрылась дверь, Вадик спросил у Дины:

– А ты знаешь, что такое квасцы? Объясни.

– Это двойные соли трехвалентных металлов.

– Спасибо, – сказал Вадик и совсем приуныл. Он плохо помнил, что такое трехвалентные металлы, а про двойные соли даже не слышал. – А зачем нужны квасцы?

– Я не знаю точно… Кажется, квасцами протравливают кожу и ткани, – неуверенно сказала Дина. – Для того чтобы краска проходила насквозь. Например, у джинсовой ткани одна сторона синяя, а другая белая. Это потому, что джинса – очень плотная ткань, она не пропускает краску. И кожа тоже не пропускает. А если использовать квасцы, то краска пройдет насквозь, и обе стороны будут одного цвета. А откуда у Витьки квасцы? Он что, занимается красильным делом?

– У него дома настоящая химическая лаборатория. Ты заметила, что у нас на уроках химии частенько не хватает химических реактивов? – спросил Ситников и, кивнув на стену, за которой находилась квартира Пузыря, сказал: – Его работа. Наш любознательный друг отсыпает школьные химикаты в баночки и тащит домой.

Поблагодарив Дину за кофе, Вадик позвал ее на кухню. Там он налил в миску горячую воду и поставил ее на огонь. Когда Пузырь вернулся, вода уже кипела. Пузыренко отдал Вадику абсолютно белое, чистое яйцо и, передразнивая цыганок-гадалок, торопливо заговорил:

– Возьми яйцо, парень, и дунь на него. Дунь. Вижу, штанишки на тебе хорошие и сам ты, парень, – самый симпатичный во дворе. Ах, какие часики у тебя красивые. Дай бог тебе здоровья. Тебе здоровья, а. мне всего остального, что у тебя есть.

Закончив эту незамысловатую пародию на уличных гадалок, Пузырь громко расхохотался. Ему очень нравились собственные шутки.

Когда яйцо сварилось, Вадик обдал его холодной водой, очистил и прочитал на белке надпись: «Ситников – крутой лох». Подросток был ошеломлен.

– Черт возьми, я не понимаю! Как?! – воскликнул он.

– Да все очень просто, – усмехнулся Пузырь. – Квасцы смешиваешь с чернилами и этим раствором пишешь на скорлупе обычного яйца все что хочешь. Такой едкий чернильный раствор протравливает скорлупу насквозь, до самого белка. Потом вымачиваешь яйцо в уксусе, чтобы смыть чернила со скорлупы. Варишь вкрутую. Весь текст оказывается сверху белка под чистой скорлупой.

– И это все? Так просто? – удивился Вадик.

– Никакой магии. Просто химия, – сказал круглый отличник Витя Пузыренко, с удовольствием наблюдая за растерянностью Вадика. – Запомни и передай своим детям, внукам и правнукам, а также всем своим родственникам и родственникам их родственников: никогда не спорьте с Витей Пузыренко, сразу сдавайтесь!

Вадик развел руками.

– Сдаюсь, – сказан он. – Ты победил. А я был не прав. Что-то мне не везет в последнее время. Неудачи преследуют меня, как мухи корову. Полный отстой – и никакого счастья.

– Не ошибается тот, кто ничего не делает, – заступилась за Вадика Дина. – Один полководец сказал, что успех – это переход от одной неудачи к другой со все большим энтузиазмом.

Вадик задумчиво посмотрел на яйцо с надписью и произнес:

– Значит, госпожа Лиля заранее приготовила и положила в холодильник четыре яйца для своих клиентов. На всех четырех яйцах было написано «порча». И какое бы яйцо я ни выбрал, на нем бы все равно значилось это слово.

– Во-во, – сказал Пузырь. – Ей надо было тебя напугать, чтобы загипнотизировать. Я уже сто раз говорил, что напуганный и растерянный человек становится очень внушаемым. Такой клиент запросто поддается чужому влиянию. Гадалки и кидалы проделывают такие фокусы, чтобы сбить с толку клиента, чтобы человек растерялся и не успел оценить ситуацию. И тогда – кидай его, как последнего лоха!

– Э-хе-хе… Ну и дела… – по-стариковски покряхтел Вадик. – Ох и дурят же нас эти биоэнерготерапевты! Представляете, скольким людям они испортили нервы своими фокусами.

– А скольких они обокрали… – поддержал друга Пузырь.

– А знаете, мальчики, что в этом деле самое неприятное? – произнесла Дина и, встретив вопросительные взгляды ребят, сама же и ответила: – Наш участковый сказал, что если госпожу Лилю поймают, то ее, скорее всего, сразу отпустят. Потому что она наверняка избавилась от ворованных вещей. А если нет вещей, значит, нет и улик. А если нет улик, то нет и преступления. Понимаете? У милиции нет доказательств ее вины.

– Что значит «нет доказательств»? – возмутился Вадик. – А ты? А Маруська? А ее бабуля? Разве их показания – это не доказательство?

– Нет. К сожалению, это не доказательство, – вздохнула Дина. – Ну, предположим, арестовали госпожу Лилю. Предположим, мы ее опознали и обвинили в воровстве наших вещей. А дальше что? Гадалка немедленно выдвинет свою версию. Например, скажет, что Маруськина бабуся свои сбережения сама истратила и забыла об этом, ведь бабушка старенькая, у нее склероз и старческое слабоумие.

– Но ты-то ведь, надеюсь, не страдаешь старческим слабоумием? – спросил Пузырь у Дины. – Если у гадалки все-таки найдут твои вещи, тогда это будет считаться доказательством?

– Она скажет, что вещи – это плата за гадание и за снятие порчи. Ведь вещи я сама ей принесла, она меня не заставляла. Вот и все. Это не говоря о том, что через час в милиции появятся адвокаты и деньги. Госпожу Лилю отпустят под залог, и она снова исчезнет. – Дина снова вздохнула. – Это участковый так, наугад, придумал, на самом деле можно и покруче историю сочинить.

– Получается, что у ментов нет методов против таких, как госпожа Лиля? – нахмурился Пузырь. —

– Ну что ж, придется применить свои методы. Дальше действовать будем мы. Вставай, Вадик. Идем! – Он решительно направился к выходу, грозясь на ходу: – Вперед. Найдем ее и обезвредим. Она еще пожалеет, что связалась с Витей Пузыренко. Уж я-то предъявлю ей доказательства. Уж я-то выведу ее на чистую воду. Уж я-то… Стоп, машина, – сказал он, внезапно остановившись у входной двери. В задумчивости почесав свой лоснящийся нос, Пузырь вернулся в кухню, сел на стул и рассудил: – А ведь искать-то, собственно, негде… Мы потеряли ее след… Артур с монетами больше не позвонит – это сто процентов. На наши объявления гадалка тоже теперь не клюнет… Да… Ну и дела… Тут надо хорошенько подумать. Чтобы лучше думалось, надо подкрепиться. Давай-ка, Вадик, вставай, открывай холодильник, мой, режь, вари, жарь, парь. Короче, кончай бездельничать, готовь угощение для гостей. А я пока буду мыслить.

– Раз так, то я схожу за хлебом, – предложила Дина. – Вчера мы весь вечер проболтали с твоими родителями, Вадик. Пили чай с бутербродами. За разговором не заметили, как слопали весь хлеб. Я быстро.

Дина положила в свою сумочку целлофановый пакет, надела босоножки и вышла на улицу.

Глава VIII Отпетые мошенники

Возле подъезда Дина заметила невысокого бритоголового подростка с курносым носом и оттопыренными ушами. Она уже видела его сегодня утром на лестничной площадке, когда вышла из своей квартиры, чтобы отправиться к Вадику. Мальчишка сидел на подоконнике и курил. Увидев Дину, он внимательно всмотрелся в ее лицо, а потом отвернулся и как ни в чем не бывало стал глазеть в открытое окно, покуривая вонючую сигарету. Дина знала всех подростков, живущих в ее дворе, а этого увидела впервые. Тогда она подумала, что он приехал в гости к кому-нибудь из жильцов подъезда и просто вышел покурить на лестницу. И вот теперь она снова встретила его. «Наверно, беспризорник, – предположила Дина, идя по тротуару и на ходу надевая солнцезащитные очки. – Лентяи… Целыми днями болтаются без дела, а вечером из-за них страшно по улице пройти – того и гляди ограбят. А ведь могли бы подрабатывать на рынке или хотя бы на дорогах машины мыть».

Она забыла о курносом подростке, как только подошла к оживленному шоссе. Перейдя дорогу, Дина направилась к продуктовому супермаркету, находящемуся рядом с метро, недалеко от киоска, в котором работала Маруся Паникушина. Сначала Дина хотела зайти в ларек «Тысяча мелочей» и рассказать подруге последние новости, но потом передумала, ведь хороших новостей не было, а плохие могли испортить Марусе настроение на весь рабочий день. «Лучше я вечером ей все расскажу, – решила девочка. – Может быть, к тому времени мы с мальчишками что-нибудь придумаем».

В супермаркете было, самообслуживание, поэтому вежливые охранники у входа предлагали покупателям сдавать хозяйственные сумки в камеру хранения и брать металлические корзинки, чтобы с ними идти в торговый зал. Дина оставила при себе свою маленькую дамскую сумочку, взяла корзинку и стала не спеша прохаживаться мимо стеллажей и витрин с продуктами. Ей нравилось это занятие, она любила рассматривать яркие упаковки, читать иностранные надписи и каждый раз открывать для себя что-нибудь новое. Например, сегодня она узнала, что кофе без кофеина стоит почти в два раза дороже обычного, хотя ей всегда казалось, что должно быть наоборот. Еще она узнала, что курага и урюк – это не одно и то же; оказывается, курага – это вяленые абрикосы без косточек, урюк – с косточками, а кайса – это вяленые половинки абрикосов.

«Надо приготовить ребятам что-нибудь вкусненькое. Испеку им блины с начинкой из горячего шоколада с тертыми орехами и курагой, – подумала Дина, когда подошла к стеллажу, на котором штабелями стояли шоколадные плитки разных сортов. – Нет. Это не пойдет. Мой Вадик не любит сладкое. Пузырь лопает все подряд, а Вадик у меня не сластена. – Она улыбнулась, поймав себя на том, что назвала Ситникова „мой Вадик“. – А что в этом особенного? Конечно, мой. Мой друг и защитник. Рискует своим здоровьем ради меня. Странно, что я не знаю, какая еда ему нравится. Мы знакомы тысячу лет, а я его ни разу об этом не спросила. Может быть, приготовить ему блины с черной икрой? Он вчера потерял столько сил, лежал на диване совсем бледненький. Надо его побаловать, бедняжку, – подумала девочка, останавливаясь у витрины с консервами. Она взяла баночку с икрой и посмотрела на цену. – О боже… Это страшно дорого. – Дина положила баночку обратно и взяла другую, поменьше. Но и эта была ей не по карману. Она опустила ее в витрину и взглянула на цену самой маленькой баночки. – С ума сойти! Зачем они на ценниках пишут рубли и копейки? Написали бы над витриной, что цены на икру измеряются минимальными зарплатами. Сто граммов – две минимальные зарплаты, сто пятьдесят граммов – три зарплаты… Чтобы люди не облизывались и не толпились здесь понапрасну», – подумала девочка, почувствовав, как ее толкают слева и справа. Несмотря на высокие цены, возле витрины собралось много народу. Покупатели хотели убедиться, что икра качественная, поэтому долго рассматривали содержимое баночек, создавая сутолоку у прилавка. Дина выбралась из этой толпы, с трудом вытянув за ремень свою сумочку, зажатую между боков покупателей. Она переместила солнцезащитные очки на макушку и приняла категорическое решение: «Мой Вадик не любит блины с икрой. Я приготовлю ему мясо под каким-нибудь необычным соусом».

Дина знала, что все необычные соусы к мясу готовятся с добавлением вина, поэтому решительно зашагала к стеллажу с сухими винами. Она стремительно шла к винному отделу, выискивая взглядом продавца-консультанта, чтобы с его помощью выбрать подходящий напиток, как вдруг почувствовала резкий толчок в спину. Кто-то поставил ей подножку, и Дина, потеряв равновесие и машинально вытянув руки вперед, полетела прямо на стойку с французскими винами. Она сшибла ладонями пару бутылок, врезалась плечом в стеллаж, сбив еще десяток, и упала на каменный пол. Послышался звон разбитого стекла, раздался чей-то возглас. Запахло пьянящим ароматом дорогих напитков. По предплечью Дины побежала струйка крови. В следующую секунду к ней подошел молодой парень в костюме и с рацией в руке. Он помог девочке подняться, потом передал несколько фраз по рации и суровым тоном пригласил Дину пройти в кабинет начальника охраны.

– Меня толкнули, – морщась от боли, сказала она.

– Разберемся.

Все произошло внезапно и быстро. Дина даже испугаться не успела, как оказалась в комнате с зарешеченным окном и белыми стенами. Посреди комнаты стоял широкий стол, за которым сидел начальник охраны. Узнав, что Дина при падении порезала руку о стекло, он отдал распоряжение, и через минуту в кабинет вошла женщина в белом халате. Она смазала ранку йодом и заклеила ее пластырем. Дину усадили на стул и велели ждать. Девочка не чувствовала себя виноватой, поэтому не испытывала ни страха, ни волнения.

– Отпустите меня. Это какое-то недоразумение. Меня толкнули, – твердила она. – Спросите охранников, найдите свидетелей, узнайте у продавца-консультанта. Наверняка кто-то из них видел, как это произошло.

– Ждите. Разберемся, – ответил ей начальник охраны.

– Почему я должна ждать? Вы не имеете права меня задерживать. Я сама пострадала в вашем магазине. Вы мне еще компенсацию должны заплатить за ущерб здоровью, – пожаловалась Дина, показывая пораненную руку.

– У нас в магазине установлены видеокамеры. Все движения покупателей записываются на пленку. Сейчас наши сотрудники просматривают видеозапись. А товаровед подсчитывает убытки.

– Меня не касаются ваши убытки! Найдите того, кто меня толкнул, и разбирайтесь с ним. А меня отпустите! У меня нет времени. Меня друзья ждут!

– Друзья ждут, и вы подождете. – Начальник охраны был непреклонен. В своем строгом сером костюме он казался жестким и твердым, как точильный брусок. На его тщательно выбритом лице все было поджато и подтянуто – впалые щеки, сжатые губы, две резкие морщины над переносицей. – Если вы не виноваты, то просто подпишете акт, и после этого я вас отпущу.

– Какой акт?

– Вино, которое вы разбили, стоит денег. За него нужно заплатить. Если после просмотра видеозаписи выяснится, что вас кто-то толкнул, то этот человек и будет платить, а вас мы отпустим.

– А если вы его не поймаете?

– Тогда магазин возьмет расходы на себя. Но это уже наши проблемы. В любом случае вы своей подписью должны подтвердить, что разбили вино. В каждом деле существует отчетность.

– Понимаю, – улыбнулась Дина. – Без моей подписи ваше начальство подумает, что бутылки с вином не разбились, а были выпиты сотрудниками магазина.

Наконец в кабинет вошел молодой охранник и положил на стол начальника лист бумаги с напечатанным текстом.

– Почти на двести долларов вина разбила, – произнес он и, посмотрев на Дину, сказал ей: – Повезло тебе, девочка, что видеокамера записала, как тебя толкнули. А то пришлось бы твоим родителям раскошелиться.

– Поймали того, кто толкнул? – спросил начальник.

– Не смогли, – развел руками охранник. – Шустрый, как кенгуру.

– А кто это был? – поинтересовалась Дина.

– Пацан какой-то. Лет двенадцать ему, от силы четырнадцать. Бритоголовый, курносый, уши как локаторы. Может, твой знакомый?

Дина поняла, о ком идет речь, но виду не подала. Она снова вспомнила парнишку, который курил возле ее квартиры, а потом повстречался ей у подъезда Вадика.

– Среди моих знакомых бритоголовых нет, – произнесла она, а сама почувствовала, как по позвоночнику пробежал холодок тревоги.

– Черт знает что делается с молодежью! – хлопнув ладонью по столу, сказал начальник. – Словно с ума посходили. Среди бела дня в магазине толкают девчонку на бутылки с вином. Зачем? Для чего? – Он пожал плечами. Вопрос остался без ответа. Придвинув к себе лист бумаги, мужчина спросил у Дины: – Паспорт с собой? Нужно вписать в акт ваши данные.

– Да. Я всегда ношу с собой паспорт.

Во время разговора сумочка Дины висела на спинке стула. Когда она взяла ее в руки, то обнаружила, что «молния» на сумке расстегнута. «Странно… – подумала девочка. – Вроде бы я не раскрывала сумку в супермаркете». Она запустила руку внутрь и ощутила какую-то холодную студенистую массу, смешанную со стеклянными осколками.

– Что это? – удивилась она, вынимая из сумки баночку с черной икрой, вернее, то, что от нее осталось: крышка, битое стекло и блестящие, как бисер, черные икринки.

– Та-а-ак… – протяжно сказал начальник и откинулся на спинку кресла. – Это уже интересно. Очень интересно. Это ваша икра?

– Нет, – сказала Дина.

– Что значит «нет»? – строго спросил молодой охранник.

– «Нет» значит «нет», – упрямо сказала Кирсанова.

Молодой охранник двумя пальцам взял с Дининой ладони крышку от баночки, внимательно изучил ее и сказал своему начальнику:

– Это икра белуги. В баночке было пятьдесят шесть граммов. На крышке ценник нашего магазина. Цена – две тысячи четыреста пятьдесят два рубля. – С этими словами он положил крышку на стол, а потом сверху вниз посмотрел на Дину и произнес: – Ты хорошо разбираешься в продуктах. Икра белуги – это самая дорогая и самая лучшая икра в мире.

Что вы пристали ко мне с вашей икрой? – возмутилась Дина, доставая паспорт и передавая его начальнику охраны. Паспорт лежал во внутреннем кармане сумочки, поэтому не испачкался. – По-вашему, я похожа на миллионершу, которая лопает икру за две с половиной тысячи?

– Нет, на миллионершу вы не похожи. Слишком молоды, – сказал начальник, открыв паспорт и посмотрев на фотографию Дины.

– На слабоумие я тоже не жалуюсь. Я еще не сошла с ума, чтобы выкладывать почти сто долларов за пятьдесят граммов икры.

– Но вы ведь не отрицаете, что эта баночка находилась в вашей сумке? – продолжал выяснять начальник.

– Не отрицаю.

– Как вы это объясняете?

– Не знаю, – пожала плечами девочка, проверяя, нет ли в сумочке еще каких-нибудь сюрпризов. – Я не знаю, как она там оказалась.

– Так не бывает, – сказал молодой охранник.

– Бывает! В вашем магазине происходит что-то странное! Какие-то непонятные вещи творятся! Просто чудеса!

– Ага, – усмехнулся молодой человек. – Черная магия. Банки с икрой сами прыгают в сумки покупателей. Колдовство.

Дина вздрогнула. Услышав слово «колдовство», она сразу вспомнила угрозу колдуньи наслать порчу на нее и на Марусю. Ей на ум пришли слова Вадика: «Колдунья велела вам ждать неприятностей». В этой фразе отсутствовали логика и здравый смысл. Это все равно что сказать: «Я командую неприятностями». Ни один нормальный человек так не заявит. Но госпожа Лиля не совсем обычная женщина. Девочка это знала, поэтому, подумав, сделала вывод, что икру ей подложил бритоголовый подросток по приказу гадалки.

– Господа охранники! Товарищи мужчины! Дяденьки дорогие! – сложив ладони у груди, воскликнула Дина. – Во всем виновата колдунья. Если я вам расскажу правду, вы мне все равно не поверите. Или подумаете, что я над вами издеваюсь. Просто поверьте, что я ни в чем не виновата. Отпустите меня. Меня Друзья ждут.

– Почему вы положили икру в свою сумку, а не в нашу корзину? – снова задал вопрос начальник, не обращая внимания на просьбу Дины.

– Потому что я не собиралась ее покупать! Повторяю: я не брала вашу икру!

– В таком случае давайте расставим точки над и. Вы не собирались покупать икру, но баночка оказалась в вашей сумочке. Именно в вашей сумочке, а не в специальной корзинке для покупок, которую вы взяли у входа в наш магазин. Из всего этого следует, что вы хотели незаметно вынести икру из нашего супермаркета, – сделал вывод начальник.

– Ты хотела ее украсть, – уточнил молодой охранник.

– Как вы смеете?! За кого вы меня принимаете?! – возмутилась Дина и встала. – Верните мой паспорт. Я ухожу.

– Сядьте, – велел начальник, указывая шариковой ручкой на стул. – Не считайте себя умнее всех. Не думайте, что здесь работают идиоты. Вы не первая, кто пытается вынести из супермаркета дорогие продукты, не заплатив за них. Такое случается каждый день, – сказал он Дине, а затем обратился к своему подчиненному: – Сходи в аппаратную, посмотри видеозапись и узнай, что там видно насчет икры.

Затем начальник переписал данные Дининого паспорта и попросил ее расписаться. Через несколько минут вернулся молодой охранник и сказал, что видеокамеры сняли Дину возле витрины с икрой. Выслушав его, начальник спросил:

– На видеозаписи видно, как она кладет икру в свою сумку?

– Нет. У витрины толпилось много людей, они загораживали ее сумку. Кстати, возле витрины толкался и тот самый ушастый пацан, который толкнул на стеллаж с вином.

– Ну что ж… – вздохнул начальник и, положив ладони на столешницу, подвел итог разговору: – и так, вино мы списали. А за икру вам придется заплатить.

– Но я ее не брала! – воскликнула Дина. – Вам же сказали, что возле меня крутился какой-то ушастый болван! Вот он-то и подложил икру мне в сумку! потом толкнул меня, чтобы я упала и разбила эту баночку!