Текст книги "Князь"
Автор книги: Владимир Бабкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Кивок.
– Понимаю.
Конечно, женщина поймет женщину. Мы, мужчины, тут каким краем. Тем более женщина в тридцать девять, много раз выносившая и родившая, поймёт страдания той, которой только шестнадцать и которая только впервые.
– Вы обещали быть на родах?
Усмехаюсь.
– Нас слушают?
Улыбка.
– Конечно. Для вас это разве сюрприз?
Смеюсь. Язвительно:
– Уверен, что фото и видео наших утех у вас на планшете. Крупным планом и во всех подробностях.
– Оставим подробности. Мне не доставляет никакого удовольствия смотреть на подобное, уж поверьте. Словно в замочную скважину подглядываешь.
Спокойно киваю.
– Как скажете, моя госпожа. Да, я собираюсь присутствовать на родах.
Хмыканье.
– А не боитесь?
– Чего?
– Врачи стараются не допускать мужчин в родильное отделение. Мужчины слишком впечатлительны, чувствительны и легко впадают в панику. Могут наворотить дел и помешать врачам работать.
Качаю головой.
– Нет, моя госпожа. Со мной не случится ничего такого, поверьте.
Ирония:
– Вы думаете, что, если вы собственноручно зарубили сотни человек, вы готовы присутствовать на родах?
Склоняю голову:
– Да, моя госпожа. Там нет ничего сложного. Нужно просто выжить и не умереть от разрыва сердца. А, на самом деле, рецепт только один – не принимать ситуацию эмоционально, а просто делать то, что должен. Врачи же делают.
– Но для врачей это чужой человек.
Киваю.
– Вот и нужно исполнять свой долг, а не рефлексировать. Иначе у врачей появится не два пациента, а три, причем один сильный и буйный. Я бы вообще сделал эту практику обязательной для учащихся в Звёздном. Наравне с Полигоном и Ареной. На родах тоже нужен вспомогательный медперсонал. Выпускники Звёздного должны уметь не только убить, но и принять Жизнь.
Мы помолчали.
Мария вдруг спросила:
– Что вы знаете о капиталах Ухтомских-Коссиковских?
Пожимаю плечами.
– Они большие. Точно не знаю.
Заливистый смех.
– Вы даже не приставляете, сколько там?!
– Нет, не интересовался как-то.
– Миша, вы меня поражаете, вот честное слово! Или вы думаете, что князь Ухтомский зря занимался Востоком и Монголией? Господи, да за вашей Дианой столько денег, что… Куда вы их собираетесь вложить, если не секрет?
– Не знаю. Будь они моими, может, верфь построил бы на Луне. Низкая гравитация. Местные ресурсы. Интересные перспективы вырисовываются. Если денег хватило бы, конечно.
Кивок.
– Хватит. И ещё много останется. Не «Закрома Родины», не «Единый Резерв», и тем более не возможности Короны, но хватит. Поверьте. Когда узнаете истинную сумму, то вы чрезвычайно удивитесь. А дед Дианы стар и мечтает о наследнике. Но там много кто за этими деньгами, имейте это в виду.
– В любом случае я постараюсь заинтересовать дольщиков семейного капитала во вложении в судостроение и металлургию на Луне. Да, впрочем, они, как я могу судить, и сами мечтают об этом. Может, и поэтому родственники и не противились нашему с Дианой скорейшему браку.
Горько-терпкий вкус «Слёз Христа» на губах.
Рад ли я тому, что через Диану у меня появляется доступ к каким-то капиталам? Откровенно говоря, нет. Это не значит, что я не найду им применение, не значит, что я не смогу договориться с дольщиками, не значит, что деньги не будут обращены во что-то стратегическое, что принесёт дополнительные многие деньги для всех, но порой мне кажется, лучше бы Диана действительно была просто сиротой. Моих личных денег вполне хватило бы нам на тихую и спокойную жизнь.
Не судьба.
– Кстати, о Луне. Какие у вас планы на Марс?
Вот царственная чертовка.
Пожимаю плечами.
– Мы с Дианой готовимся.
Вопросительно изогнута августейшая бровь.
– С Дианой? Она же не полетит на Марс, вдруг что.
Киваю.
– Да, моя госпожа. Именно поэтому она хочет завести побольше детей до отлёта.
– Но почему? Есть же хранилища семенного материала в Институте Крови!
– Она не хочет рисковать. Вы же женщина и должны понять её мотивы. Конечно, в Институте Крови материал останется, но она рассматривает это как самый крайний и нежеланный случай.
Я специально употребил слово «нежеланный» вместо «нежелательный». И Мария меня поняла.
Кивок.
– Да, тут я с ней соглашусь. А сами вы хотите лететь на Марс?
– Я – солдат, моя госпожа. Что я могу хотеть или не хотеть, если это мой долг и моя Честь? Как солдат, я могу погибнуть в любом бою во славу Вашего Всевеличия и нашей благословенной Империи. Меня давно готовят к полёту, и, насколько я знаю, корабля ещё нет. Точнее, уже нет, поскольку достраиваемый корабль забрали под проект встречи астероида.
Неожиданное:
– А вы не хотите полететь к астероиду?
Я даже запнулся. То есть у меня в запасе не десять лет, а только два или даже один? Очень смешно и интересно. Вот Диана обрадуется.
Склоняю голову.
– Как повелит моя госпожа. Готов лететь хоть сегодня.
Усмешка.
– Нет, сегодня не надо. Корабль не готов, вы же сами сказали. Но готовы?
– Да, моя госпожа.
– Что ж, вас зачислят в отряд подготовки. А там посмотрим.
Склоняю голову ещё раз.
– Это Честь для меня.
Салютуем друг другу бокалами и, отпив, я всё-таки уточняю:
– А в качестве кого я полечу к астероиду?
Императрица хмыкнула.
– Пока не знаю. Но этот полёт нужен Империи, ваше имя нужно в инфополе и нужно для наших мелких дворцовых интриг. Плюс вам нужен опыт дальних космических полётов, для того, чтобы претендовать на командование первым марсианским кораблём и получить право ступить первым на поверхность Марса. Вы же не против оставить своим потомкам хороший марсианский титул, а не просто быть шестым сыном Лунного?
Вот зараза.
– Откровенно говоря, ваше всевеличие, я бы согласился даже на скромный дворянский титул и тихую жизнь в объятиях любимой жены и будущих детей. Вы же отлично знаете мой психологический профиль.
Кивок.
– Знаю, конечно. Но вы сильно изменились за прошедшее после попаданства время. Да и раньше вы лично водили дивизии и корпуса в атаку прямо на пулемёты. И пулям не кланялись.
– Да, это так, моя госпожа. Я – солдат. Это мой долг.
– А могли и в штабе сидеть.
– Мог бы. И Николай очень гневался на меня, что я так не делаю. Но нельзя командовать горцами и не ходить с ними в бой. Это недостойно мужчины. Меня бы мои джигиты просто не поняли. И презирали бы.
– Только поэтому ходили с ними в атаки?
Поколебавшись секунду, качаю головой.
– Нет, моя госпожа. Я просто отчаянный дурак. Мог бы получить свою пулю, а дивизия потеряла бы в бою командира. А в бою это плохо. Мягко говоря. Так что да, я отчаянный дурак. Но поступить иначе я не мог. И не смог.
Мария отпила вино.
– Вы мне нравитесь. Не в физическом плане, разумеется. Как человек. Мы как-то изменились за сто лет.
Грустно хмыкаю.
– А мое поколение обрушило Империю.
Кивок.
– Да, есть такое. Точнее было. БЫ. Но Провидение Господне уберегло Империю от этого. Во всяком случае Он дал нам шанс. Так вы готовы лететь на астероид, а потом, в другой раз, ещё и на Марс?
Склоняю голову (в который раз за вечер?).
– Да, моя госпожа. Я готов.
* * *
Остров. Резиденция императрицы. Гостевая квартира. 10 июня 2015 года
– Княгиня…
Раздражённое:
– Светлейшая и Лунная. Нас чего сюда привезли?
Пытаюсь шутить:
– Мы просто ехали мимо.
Но Динка вовсе не намерена играться в слова.
– И? С чего помпа и поцелуи в щеку на пирсе?
Делаю предостерегающий жест.
Яростное:
– А мне уже плевать!
Токсикоз и гормональный сбой. Надеюсь, императрица поймет и оценит.
– Ты пахнешь ею!
Пожимаю плечами.
– Духи царицы изысканы.
– Ты пахнешь ЕЮ!
Ну, всё. Началось.
Динка на взводе. Боюсь, что сейчас что-то полетит мне в голову. Слишком долго меня не было, слишком долго я пил вино с царицей, слишком много мыслей поселилось в голове у жены. И тут уже не скажешь что-то типа: «Дорогая, давай поговорим утром. Я спать хочу».
Нет. Это не сюда. И не сейчас.
Пожимаю плечами.
– Я лечу на Марс.
– Это я знаю. С чего нас эвакуировали с Ольхона?!
Пытаюсь выстроить линию защиты:
– Любовь моя, а сколько у нас денег?
Хмурое:
– Много. Дальше что?
– Государыня спрашивала, какие наши планы на эти капиталы и знаю ли я, о каких суммах идёт речь.
Жена зашипела:
– Прекращай заговаривать мне зубы! Говори!
– Государыня опасается, что на нас и, в частности на тебя, может быть совершено покушение. Остров самое охраняемое место в Галактике.
– Чушь! Что?
Выдыхаю:
– Летит астероид или что-то такое. Может, инопланетный корабль. Меня включают в состав экспедиции. Точно не знаю. Полёт через год или два.
Диана просто села на пол, словно ей отказали ноги. Села, прижала ладони к лицу и зарыдала.
* * *
Остров. Резиденция императрицы. Кабинет Её Всевеличия. 10 июня 2015 года
Царица смотрела в окно, поглаживая свою каракошечку. Ночь. Звёзды. Красота.
Что ж, Миша держался вполне неплохо. Вполне.
Но пока с ним не всё ясно и понятно. Нужно понаблюдать. И оценить. Пусть слетает к Кораблю. Представит отчет и прочий доклад. Соберем сведения о нём, в том числе и впечатления персонала верфи.
Разговор на шкурах у камина дал много для составления психопортрета попаданца. Много, но не всё. А на карту поставлено очень многое, и она не имеет права ошибиться.
* * *
Остров. Резиденция императрицы. Гостевая квартира. 10 июня 2015 года
Мы смотрели в пламя камина.
– И ты согласился лететь?
Пожимаю плечами.
– А я мог отказаться?
Диана промолчала. Вопрос был глупым, и она это чувствовала. Может ли солдат отказаться идти в бой? Может. Наверное. Но не сделает этого. Тем более офицер и дворянин.
– Господи, вот за что мне это?
– Извини, любовь моя, но ты знала, за кого ты выходишь замуж.
Ха-ха. Если бы ты знала за кого…
Но Динка не знала.
Может, и хорошо, что не знала. Впрочем, как сказала императрица, Благословенная тоже не знала поначалу…
* * *
Терра Единства. Ромея. Восточная Африка. Маркизат Русская Джубба. Космодром «Царский Берег». Челнок Терранского Космофлота «Гордость Царьграда». 20 июня 2015 года
– Ваша Императорская Светлость…
У подъемного трапа меня встречал лично командир челнока. Останавливаю его жестом.
– Без чинов и титулов.
– Благодарю. Михаил Александрович, рад приветствовать вас на борту корабля. Старт через три четверти часа. Офицер укажет вам ваш ложемент. Если будет что-то необходимо – обращайтесь. Всегда буду рад служить.
– Благодарю, Александр Афанасьевич. Я в космос лечу не в первый раз, так что, думаю, что разберусь. Можно мне, пока не начался предстартовый отсчёт, просто пройтись по кораблю?
Кивок.
– Конечно. Лейтенант Никифорова вам всё покажет.
– Спасибо.
Миловидная Никифорова улыбнулась и повела меня по кораблю. И в её глазах читалась не только вежливость, но и намёк. Но нет, дорогуша, это не сюда. Я женатый человек. Хоть и молодой.
Расставание с Дианой прошло тяжело. Она даже не плакала. Просто молчала. Сказала лишь одну фразу на прощание:
– Вернись ко мне, любимый.
И всё.
Конечно, я вернусь, куда я денусь. Но пока у меня служебная командировка. Царица хочет, чтобы я лично осмотрел строящуюся на орбите «Благословенную».
* * *
Терра Единства. Ромея. Восточная Африка. Маркизат Русская Джубба. Космодром «Царский Берег». Челнок Терранского Космофлота «Гордость Царьграда». 20 июня 2015 года
Шёл обратный отсчет.
Классическое: «Ключ на старт!» уже отзвучало. Менялись цифры на табло, дублируемые голосом командного диспетчера.
Лежать в ложементе на спине со сложенными вверх ногами в ожидании взлёта удовольствие ещё то. Ведь это не пассажирский челнок гражданского флота, это боевой корабль, предназначенный для быстрого, а, значит, вертикального взлёта с максимальными перегрузками.
Пассажиры тут не летают. Барышень с собачками тут нет. Народ тут тренированный, а сам корабль может принять бой хоть на земле, хоть в атмосфере, хоть на орбите.
Да, это не космокрейсер, но крейсеры в атмосфере Земли и не летают. Это тяжелый боевой челнок. Со всеми вытекающими и втекающими.
– Предварительная!
Отошли фермы.
– Промежуточная!
Внизу под ракетой полыхнуло.
– Пять… Четыре… Три… Два… Один… Старт!
Мощный «Ольхон» завибрировал и плавно пошёл в небо.
Да, летать на лайнере на Луну проще и легче.
Перегрузки росли.
Хорошо хоть Динку не нужно тащить на орбиту.
Страшно представить, сколько таких «Ольхонов», «Вайгачей», «Сайпанов», «Ванкуверов», «Ангилей» стоит только на боевом дежурстве, готовых не просто к выезду на стартовый стол, но и на взлёт по боевой тревоге прямо из стендов-ангаров, где крыша отъедет за считанные десятки секунд. Конечно, после такого экстренного старта ангар восстановлению подлежать не будет, но это же штатное событие.
И подобные аппараты не только несут на себе космические челноки, но и вполне себе термоядерное оружие. И раскиданы они не только по всей Терре и океанам, но и на орбите, на крейсерах и фрегатах, и даже на Луне. Или кто-то думает, что Терру в мире уважают только из братской любви?
Ну, это тоже, конечно. «Империя кино» не зря кушает свой белый хрустящий хлеб с чёрной икрой, а Министерство информации не зря работает с умами подопечных народов, но сам факт.
Перегрузки нарастали.
Терпимо, но хорошо, что Динка осталась на Острове. Впрочем, на Острове есть своя шахта с челноками и «Ольхонами». Пригодится, на случай экстренной эвакуации, хотя представить такую ситуацию во внутреннем Мраморном море, на охраняемом всеми средствами Острове Христа, довольно сложно. Остров и термоядерную бомбардировку выдержит вдруг что.
Небо «за окном» уже стало чёрным и на нём проявились звёзды. Впрочем, и Солнце никуда не делось. Только стало ярче. И жестче.
Да, пусть я подпоручик Лейб-гвардии, но Именным повелением я и старший лейтенант Космофлота. Мария двигала меня вверх с пугающей многих (в том числе Диану и меня самого) скоростью.
Мы двигались по наклонной траектории, но с каждой секундой набирали высоту. Я про корабль, хотя можно это воспринять иносказательно. Полтора витка и выйдем на траекторию стыковки с верфью.
Что я чувствовал? Ну, кроме перегрузок? Вероятно, невероятно культурный шок. Просто невероятно, поскольку я не чувствую ничего такого. После всего случившегося я не удивлюсь известию, что меня посылают в Туманность Андромеды.
Орбита. Мы ещё в гравитационном колодце Земли, но уже падаем в него намного медленнее, поскольку скорость набрана достаточная, чтоб не рухнуть назад в атмосферу планеты-матери. Пару корректировок курса и высоты – и мы выйдем на траекторию сближения с верфью.
* * *
Орбита Земли. Челнок Терранского космофлота «Гордость Царьграда». 20 июня 2015 года
– Я благодарю вас, Александр Афанасьевич. Был очень рад знакомству. Надеюсь, что мы с вами будем иметь радость общаться между собой много раз.
Мы пожали друг другу руки.
Кому-то покажется, что сопливый пацан на равных не может общаться с командиром боевого челнока. Но нет, могу. И по статусу, и по титулу, и почему-то люди не воспринимают меня как пацана. Даже Дина. Она ошарашена, испугана, но я для неё вовсе не прыщавый сверстник.
Переходной отсек. Шипение воздуха, который вытесняет вакуум.
Отъезжают створки.
– Ваша Императорская Светлость…
– Без чинов и титулов.
– Благодарю, Михаил Александрович.
Пусть это формальная процедура, но она даёт возможность обращаться с уважением друг к другу, а не расшаркиваться. Мы тут не на паркете.
Вне строя и официальных мероприятий всё это – титулования и прочее, если не стали таким уж моветоном, то как минимум выглядят неоднозначно, а местами даже неприлично. Хороший тон – это когда более низкий по рангу и титулу сначала обращается к тебе по титулу или чину, официально тебя титулует, а ты киваешь, принимая знак уважения, но говоришь: «Без чинов и титулов». Разумеется, это негласное правило распространяется только на дворян. Какой-нибудь купчина будет титуловать столько раз, что язык завяжется в трубочку до посинения и никто никогда ему не скажет: «Без чинов и титулов». НИКОГДА. Общество ценило Служение промышленников, мирилось с финансистами, но купцов-торгашей считало кровососами большинство. Купчин презирали не только крестьяне и рабочие, которых аристократия уважала и считала основой Империи, но и, разумеется, само дворянство. Купцы – кровососущие паразиты на теле общества. Так считало большинство. Их напыщенная вседозволенность достала очень многих. Многие считали, что с ними приходится мириться, но и давить их нужно при первой возможности. И не всегда фигурально, если они, как в случае с Трубецкой, начнут позволять себе слишком многое. Княжна постояла за свою Честь. Поставила опьяненных богатством и вседозволенностью отпрысков нуворишей на место.
И их семьи заодно.
Честь ей и хвала.
Динка бы сделала то же самое.
Не задумываясь.
Про меня самого и говорить нечего. За Динку я бы…
Да и за любого в такой ситуации. Или за любую, что скорее всего. Я Звёздный дворянин, а не какая-то сволочь.
В общем, поскольку любой офицер автоматически получает дворянское достоинство (как и любой гражданский, достигший соответствующего чина в Табели о рангах), то в моём «Без чинов и титулов» нет ничего необычного.
Единственная, кто титулуется всегда – это императрица. Ну, почти всегда. Но далеко не каждый получает Высочайшую Милость и Право обойтись без обращения «Ваше Всевеличие» и «Государыня». Я вот такое дозволение получил, но тоже лишний раз не злоупотребляю, обращаясь к сестре чаще всего: «Моя госпожа», хотя могу и по имени обратиться.
Даже когда мы вдвоём, сидя на полу на медвежьей шкуре, пьём вино у пылающего камина.
Империя за прошедший век стала куда более демократичной, чем была в моё время, но при этом не только сохранила лоск, но даже усилила его.
Но и право обращаться к императрице просто «моя госпожа» дорогого стоит. Такого права на всём белом свете удостоены человек пять, максимум десять.
Разумеется, я не говорю о детях императрицы. Они к ней обращаются просто «мама». Ну, и для своей августейшей мамы она, конечно же, просто дочь.
Как называет её муж, я не знаю. Но, подозреваю, что просто Маша.
Просто.
Откровенно говоря, я в восторге, что корона перешла Марии. Она умна, хитра, коварна, но, главное, достаточно молода, чтобы я чувствовал себя с ней комфортно. Впрочем, мы и так ровесники.
* * *
Терра Единства. Россия. Москва. 20 июня 2015 года
Купец первой гильдии Нашаров пил чай в хорошей чайхане.
Привычное место и относились к нему тут со всем уважением. Всякий раз сам хозяин заведения выходил поприветствовать его лично. Да и посетители тут были непростые в основном.
Исмаилов, Кашин, Кроль, Яушев были тут завсегдатаями… Побогаче всяких этих князьков фамилии!
Дорого. Респектабельно. Для своих.
Дворня сюда не хаживала. Брезговала. Ничего, придёт время. Дворня ответит за всё. В том числе и за эту собаку Трубецкую. Дворня вообще перестала уважать приличных людей. Пятеро порядочных парней из уважаемых семей умерли в жутких муках только из-за того, что хотели познакомиться с красивой девушкой. Полиция даже дело заводить не стала. И так во всём. Дворня слишком много о себе мнит. Они думают, что они хозяева жизни, но это не так.
Конечно, Трубецкая ответит. У многих есть опасения, ведь она не просто из дворни – она Звёздная, а это крайне опасно. Их в Империи тысяч пятьдесят, а может и сто. И они за любого из своих устроят резню не задумываясь. Оттого Трубецкая такая и смелая. Но и рода, которые стоят за убитыми ею парнями, тоже непростые.
Нет, парни сглупили, конечно. У Трубецкой на лбу же написана порода. Могли бы «знакомиться» с другими девицами. Но парней понесло на «элитную экзотику». Может, под кайфом были, как утверждает полиция. Но это не означает, что всякая дворня может безнаказанно убивать сыновей достойных семей.
Хорошо хоть его сын за день до этого ногу сломал. Не поехал на эту вечеринку с друзьями. Жив остался. А может, такая же благородная сучка ему ногу и сломала за простое желание познакомиться? Или быдло заводское. Расплодились! Всё больше прут против достойных людей! И кто их в приличные места вообще пускает?!
Тулибек молчит, то ли слова пацанского боится, то ли родителей подставить не хочет лишними разборками. Как дружки его подставили. До сих пор таскают родителей убитых по околоткам. Хотя, может, и правда сын с электросамоката упал, как говорит? Но непохоже. Вообще, неспокойно стало. Что-то назревает. Может, приструнят дворню и настанет наконец их время, купеческое.
А пока услужливый человек принёс уважаемому господину новый чайник.
* * *
Земная орбита. Космическая верфь «Звёздный триумф». Сборочный док номер три. 20 июня 2015 года
Главный инженер верфи Андрей Максимович Мальцев встречал Императорскую Светлость. Молодой. Но нельзя сказать, что зеленый. Да и государыня ему явно благоволит, о чём судачат уже и такелажники на верфи, словно те бездельники в столичных салонах.
Отъезжают ворота.
– Ваша Императорская Светлость…
– Без чинов и титулов.
– Благодарю, Михаил Александрович.
Склонённая голова главного инженера. Кивок Светлейшего. И не сказать, чтобы просто формальный. Тоже «со всем уважением».
Мальцев сделал приглашающий жест. Мол, лететь туда.
Невесомость.
– Чем вызван ваш интерес к постройке данного корабля, Михаил Александрович?
Тот усмехнулся.
– Просто хотел посмотреть, на чём мне предстоит лететь…
* * *
Земная орбита. Космическая верфь «Звёздный триумф». Сборочный док номер три. 20 июня 2015 года
Конечно, никакого корабля ещё не было. Был корпус (частично), объем под будущий монтаж корабля, монтировали маршевый Двигатель Коссиковского, но до завершения работ было ещё года два. Про модуль жизнеобеспечения и говорить пока не приходилось. Пока тут стыковочная платформа, монтажный каркас и всё прочее. Но дело наживное. Через год-два тут вырастет красавец. Точнее, красавица – «Благословенная».
Самый быстрый корабль.
И я на нём полечу.
Мероприятие непростое. Особенно Динка переживает по поводу генетического здоровья, и я её понимаю. Но что я могу сделать? Отказаться? Как вы себе это представляете? И кто я буду после этого?
Хорошо бы двойню. Вот у Миши с Иоландой была двойня сразу. И у кое-кого из их детей тоже. Нет, я понимаю, что ситуация другая и генетика жены другая, да и моя нынешняя, но ведь я же…
ГлавИнж продолжал подробно объяснять, что, где и когда. Я кивал. Мы плыли в скафах по монтируемым отсекам, по докам, по корпусам.
Зачем я сюда прибыл, ведь это всё я видел в сети? А чтобы, во-первых, лично увидеть то, что есть на самом деле, а не в бравурных отчётах. Во-вторых, чтобы своим визитом подчеркнуть, что проект на Высочайшем контроле. Да, мне тут шестнадцать лет, но глаза у меня есть и язык имеется. А императрица может выслушать мои россказни очень внимательно. Так что лучше потратить на меня час драгоценного времени, чем толкать, как здесь говорят, «вопрос по инстанциям», или пару-тройку недель лишний раз разбираться с Императорской ревизионно-технической комиссией.
* * *
ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА
Земная орбита. Космическая верфь «Звёздный триумф». Сборочный док номер три. 20 июня 2015 года
Фероз перепроверил показатели чистоты и температур в вакуумных камерах. Только дилетанты думают, что скрытые от солнечного ветра радиационными поясами Вернова космические верфи летят выше трёхсот километров от поверхности земли в безвоздушном пространстве. Газов здесь, конечно, ничтожно мало, но достаточно, чтобы при встрече с фотонами Солнца выделять тепло. К тому же флуктуации магнитосферы тоже могут весьма неожиданно прибавить тепла и повлиять на приборы. А для сварки титановых опор двигателя такой мощности любое отклонение может стать потом роковым. Человечество принесло уже немало жертв на своем пути к звёздам. И Фероз не хотел стать виновником новых. Особенно таких.
На Верфи прибыл Михаил Александрович – русский князь. То ли Лунный, то ли Терранский. Фероз был магом науки и в витиеватых титулах, более чем того требует вежливость, не разбирался. Светлейший князь – молодой, даже юный, но явно энергичный и одухотворенный человек. Даже с какой-то Божьей искрой. Прибыл по повелению новой императрицы. Посмотреть, как строят корабль. На котором он сам и полетит. Что младшего князя Лунного включили в марсианский экипаж, слухи уже лет пять ходят. Быть первыми – есть у Романовых такая традиция. Но не это важно. Фероз Ганди, увидев мельком светлейшего, понял, чья жизнь зависит сейчас от них, от космических инженеров-монтажников. Они, как говаривал сокурсник по ИМИСиСу Володя Соловьев, производственная элита, от них будущее и жизни зависят, а не жалкие прибыли торгашей-барышников.
Космические верфи – самый технологичный завод Земли. Вершина всех её технологий. И Фероз Джехангирович с детства мечтал попасть сюда. Предки его строили большие корабли в Бомбее, как, наверно, и их предки строили суда ещё в Персии. Его дед Дораб верный традиции и фамилии, и в годы «войны самоопределения наций», когда на Индостане, кажется, сражались все со всеми, оставался в Бомбее. Младший же брат деда Фероз женился на брахманке Индире Неру, они и их дети потом стали большими людьми в Бхарате. Кто выжил, конечно. Но их судьбы, названный в честь двоюродного деда, Фероз никогда не хотел. Окончив в родном Бомбее Политехнический, он поступил в Императорский Московский институт стали и сплавов, а по его окончании ещё год стажировался в Космической академии. Учился он хорошо, его родина – Новая Имперская Маратхская конфедерация была под покровительством Ромеи, а родителям было чем платить. Так что лично у Фероза было не много per aspera ad astra – трудностей на пути к звёздам. Конечно, терний могло быть ещё меньше, и был бы парс, может даже, уже старшим инженером сварочного участка, а может, главным инженером или директором, но подданства, веры и имени Фероз категорически не менял. Его дело ему нравится, если захочет, то до управляющего доком он дорастет, для этого не надо из Фероза Джехангировича становиться Виктором Владимировичем. Похоже, что и княжич к созвездиям на погонах безразличен. Будет с него толк. Освети его путь Ахурамазда. Но надо перепроверить магнитометр ещё раз, а то ведь не ровен час… Фероз знал, что именно руками таких, как он и его товарищи, мостит Создатель дорогу к звёздам.
* * *
Земная орбита. Космическая верфь «Звёздный триумф». 20 июня 2015 года
Пора было лететь назад, на Землю. Конечно, никакой инспекции за несколько часов провести невозможно. Я посмотрел то, что мне показали, услышал то, что мне сказали, не более. Но сестра хотела, чтобы я своими глазами увидел ЭТО. Увидел и проникся. А заодно лишний раз слетал в космос, пусть и на орбиту.
Понятно, что она меня проверяет и она меня готовит. К чему? К двум космическим миссиям? Вряд ли. Зачем столько церемоний? Коленом под зад и в космос. Нет, конечно, тут что-то иное.
Дина внизу бесится. Она заперта на Острове и чует какую-то подставу или беду. Прямо, конечно, не говорит, но за сутки общался с ней по видеосвязи трижды. Диана очень напугана. Это было явно видно. И вопрос не в моём космическом путешествии. Подумаешь, слетал на верфь. Нет, тут что-то другое. Но что?
* * *
Орбита Земли. Челнок Терранского космофлота «Гордость Царьграда». 20 июня 2015 года
Всё полыхало пламенем. Вход в плотные слои атмосферы. Сейчас даже коктейль не принесут (шутка). Мы шли вниз. Пора домой. Но где мой дом? Я не знаю. Пока для меня мой дом – это вовсе не Дом Лунных. Для меня дом – это Диана. Не больше и не меньше.
Диана и мой будущий ребёнок.
Где-то там в прошлом остался Георгий. Я очень скучаю по нему.
Да, в этой истории он стал могущественным Великим князем Тиррусским и стал основателем славного рода, который и сейчас правит Персидским заливом. Но для меня он навсегда – мой шестилетний сын, которого я потерял.
И я не хочу потерять своего второго ребёнка.
* * *
Терра Единства. Россия. Москва. 20 июня 2015 года
Емец-Арвадская напевала под бренчание гитары.
Тут не было никого. Она играла и пела сугубо для себя. Услышала эту песню в исполнении императрицы. И запомнила. Царица сделала знак хранить тайну, поэтому не могло быть и речи о массовом исполнении. Но песня понравилась. Она была жизненной.
Она просто пела. Жизнь шла своим чередом.
