Текст книги "Повесть о Монахе и Безбожнике"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Бывший Императорский библиотекарь словно позабыв про окружавшие их тайны ухватил кусок мяса и жмурясь от удовольствия рвал его зубами. Вторая рука шарила по блюду с пирогами, отбирая наощупь те, что понежнее.

– Вставай! – приказал Эвин. Его кулаки сжимались и разжимались от нетерпения. Шумон не стал даже делать вид, что торопится.

– Чего «вставай»? За все уплачено! Не пропадать же добру.

– Пойдем, – еще сдерживаясь, повторил Императорский шпион, но голод Шумона оказался сильнее все самых правильных слов. Сильнее правильных слов, но не правильных дел… Эвин перегнулся к нему через стол и рывком поднял в воздух. Надкушенный, но недоеденный кусок канул под стол. Лавка опрокинулась, Шумон болтал ногами в воздухе, понимая, что ничего сделать не может. Мальчишка-блюдонос издали смотрел на них совершенно спокойно. Он тут, похоже, навидался и не такого.

– И не стыдно тебе такое вытворять со старым человеком, с Императорским библиотекарем? – просипел Шумон.

– С бывшим Императорским библиотекарем – поправил его Эвин. – Кончай жрать…

Он все-таки отпустил его, и тот упал на пол. Глядя из-под стола, пробормотал.

– А мне, почему-то кажется, что не только с бывшим, но и с будущим… Кто-то совсем недавно говорил мне об этом…

– Тем более вставай, – повторил Эвин. – Пока тебя в библиотекари не произвели надо успеть разобраться, что тут происходит…

Шумон послушался, поднялся, начал отряхиваться.

– А что тебе не ясно? Все, по-моему, очевидно… Видно там хорошие люди живут. В лесу не бросили, в болоте не утопили, в город привезли, поесть купили…

Уже смирившись с тем, что от стола придется уйти он перебирал тарелки, чтоб взять с собой что-нибудь повкуснее.

– Одежонку дали, да в самую столицу привезли. Дней шесть пути, наверное? Или все десять? Осторожнее!

Не дав книжнику договорить, Эвин Лоэр ухватил Шумона за ворот и потащил к хозяину корчмы. Он не слушал, что там болтает библиотекарь, а ловил взглядом хитрую рожу корчмаря. Поймав взгляд Эвина, тот своих глаз не отводил – шевелил значительно щеками и бровями, и видно было, что есть у него, что сказать посланцам Императора…

Эвин воодушевился, почувствовав свежий след. Книжник полетел на скамью, а он, повернувшись к хозяину, внушительно сказал:

– Грозить тебе, толстый, не буду. Одно скажу – с огнем играешь. С таким огнем, от которого весь твой жир может на свечки пойти…

Корчмарь кивнул.

– Давно мы тут?

– Нет. Вы пришли – я только-только курицу жариться поставил.

Шумон заинтересованно покосился на вертел, крутившийся над очагом.

– Как мы тут очутились?

Корчмарь подмигнул.

– Ваш товарищ привел. Желтый лучник. Привел, усадил, заплатил…

Он не успел расплыться в понимающей улыбке, как Эвин ткнул его пальцем.

– Он с тобой говорил. Что сказал?

Корчмарь подтянул брюхо и, оглянувшись по сторонам, сказал громким шепотом.

– Сказал, что он Главный Альригийский Шпион и что вы его славные боевые товарищи, которых следует покормить.

При словах «Главный Альригийский Шпион» Шумон и Эвин переглянулись и покачали головами. Один значительно, другой с ухмылкой…

– А дальше?

Хозяин, почувствовавший себя в самом сердце заговора с жаром начал излагать свои подозрения, а Шумон отвлекся. Его заинтересовали метелки трав, что толстяк развесил над собой. Повесил он их то ли для запаху, то ли для того, чтоб наверняка заглядывавшие сюда разбойники, чувствовали себя как дома. Шумону были известны кое-какие тайные свойства этих листьев, и он под разговор стащил немножко ветчинника и сизой жеребицы.

Корчмарь оторвал свой почтительный взгляд от Эвина и Шумон махнул рукой – продолжай мол, не обращай внимания.

– …и как только курица изжарится, тотчас принести ему ее в комнату.

Только мгновение Эвин молчал, а потом рывком приблизил хозяина к себе.

– Так он тут?

– Тут! Я ведь и говорю – комнату снял…

Эвин отпустил корчмаря и хватанул со стола нож – узкий хлебный нож, уже стершийся от долгой работы. Корчмарь отшатнулся, но Императорский шпион смотрел вовсе не на него. Взгляд Эвина шарил вокруг в поисках чего-нибудь более подходящего, для схватки с Главным Альригийским Шпионом. Шумону первому на глаза попался тяжелый тесак для разделки мяса. Он двумя пальцами ухватил его, подвинул поближе к Эвину.

– На. Лучше не найдешь.

Эвин отбросил хлебный нож, взвесил в руке тесак.

– Веди!

– Куда? – охнул хозяин. – Курица же еще…

– Ничего, ничего. Готова, – сказал Шумон. Эвин не сказал ничего, только глазами сверкнул.

На втором поверхе корчмарь остановился перед дверью. Он уже проникся важностью момента и курицу держал так, словно собирался метнуть ее в Главного Альригийского Шпиона.

– Эй, лучник, ты курицу заказывал…

Мгновение спустя Эвин уже стоял посреди комнаты с ножом в руке. Посреди пустой комнаты.

Корчмарь и Шумон остались в дверях, а Эвин быстро обыскал комнату, хотя чего там обыскивать – заглянул за дверь, за стул, да под лежанкой посмотрел. Комната то была не больше собачьей будки.

Пусто.

С досады Эвин вонзил нож в столешницу и тот замер там, подрагивая от злости. Шумон, глядя на его отчаяние, хмыкнул.

– Ты знал?

– Скорее догадывался, – поправил шпиона книжник. Опережая вопрос, объяснил.

– Если б наш таинственный друг хотел нам что-либо объяснить, то он сделал бы это гораздо раньше.

– Друг? – внутренне напрягшись, спросил Эвин.

– Конечно! Враг зарезал бы нас еще там. Или утопил. Какой смысл ему был везти нас в столицу, чтоб именно тут причинить нам зло?

Эвин обмяк, словно смердящий болло, выпустивший свою отраву. Оттолкнув его, Шумон сел за стол. Другой рукой он отобрал у все еще столбом стоящего корчмаря блюдо с курицей и, пробормотав «заплачено», вытолкал того за дверь.

Эвин стоял и задумчивым взглядом шарил по сторонам, пытаясь отыскать отгадку исчезновения незнакомца и их собственного появления здесь.

– А все-таки намек он нам оставил…

Шумон, посыпавший курицу мелко порезанной зеленью, оглянулся. Эвин смотрел в распахнутое окно, через которое и ушел таинственный незнакомец. За окном, не так что б далеко, стоял Императорский дворец, а прямо под окном лежала форменная куртка Желтого лучника.

Эвин показался Шумону воплощением разочарования. Мысли его читались сразу с лица – как здорово было бы, окажись тут тот самый Главный Альригийский Шпион! Расспросить бы его со всем прилежанием, повытрясти правду… С таким подарком можно было бы смело идти к самому Императору.

Находясь в той же благородной задумчивости, Эвин сел к столу и принялся за курицу. Теперь действительно можно было посидеть, подумать…

Шумон улыбнулся.

– Надо спокойно посидеть и подумать, что сказать Мовсию…

– Правду..

– Какую? У тебя одна правда, у меня – другая…

– Правду о том, что видели. О новых врагах…

– Врагах?

– Друзья не захватили бы нашу землю…

– Враги не выпустили бы нас оттуда и не доставили бы к порогу Императорского дворца.

Они смотрели друг на друга без вызова, а как люди абсолютно уверенные в своей правоте.

– То, что видел я, говорит мне об этом, – сказал, наконец, Эвин Лоэр. Шумону было, что ответить ему.

– Я тоже видел это, и моя мудрость говорит мне совсем о другом.

Эвин усмехнулся. Ссориться с библиотекарем не хотелось, но….

– На всякую мудрость найдется палка…

– На всякую палку найдется мудрость, – возразил, так же улыбнувшись, книжник. – Не так давно я спорил с одним монахом по этому поводу..

– И что?

– Представь себе, монах проиграл…

Эвин почувствовал в словах Шумона подвох и оглянулся. Пусто.

– Книжнику не подобает драться. Какой из книжника боец, если у него лоб шире плечей?

– Кулаками – да. А вообще вся жизнь книжника это драка. С инакомыслящими, с дураками и с теми, кто считает, что сила решает все и за всех…

Эвин понял, что Шумон говорит о том, что произошло внизу.

– Если ты о том, что было там, то извини. Сам понимаешь – он мог уйти, нельзя было терять время.

– Время нельзя потерять и, к тому же замечу, что он все-таки ушел… Так что напрасно ты меня обидел.

– Мы просто не успели…

– Мы и не могли успеть.

Шумон поднялся, вышел из-за стола. Дошел до окна, вернулся.

– Он все рассчитал..

– Он мог и ошибиться… Многие пропадали из-за мелочей.

Эвин пододвинул к нему остатки курицы. Товарищ отрицательно качнул головой.

– Благодарю. Я предпочитаю другое мясо. И вино…

– Император даст тебе и того и другого. Пойдем.

Эвин вытер рот и поднялся, намереваясь, если дойдет и до этого, унести строптивца силой, но тут в животе что-то сжалось и тут же без перерыва начало стремительно разбухать. Императорский шпион схватился за живот и в недоумении посмотрел на товарища. Тот улыбнулся и без превосходства, но с чувством явного ехидства сказал:

– Тебе не идти. Тебе бежать надо…

Эвин понимал, что что-то произошло, но что? Он по настоящему испугался. В животе уже не бурчало, а ревело.

– Не к Императору, конечно, а во двор..

Тяжесть там стала нестерпимой, отсчитывая мгновения до позора.

– А я тебя, тем временем, за столом подожду…

Эвин бросился вниз, а в спину ему летело:

– Это же в какую умную голову могло взбрести есть курицу с сизой жеребкой? Только неучу, у которого плечи шире лба.

Книжник не торопясь вышел следом, потешить чувство мести и посмотреть как Императорский шпион стремительно покидает корчму.

Когда Шумон ушел, Сергей отключил «невидимку». Посмотрев в осколок зеркала, покачал головой. Безобидный, на первый взгляд, книжник оказался язвой, ничуть не лучше его самого.

Имперский город Эмиргергер.

Дом прогрессора Шуры.

Секретная комната.

Как и всегда в последнее время пол во Дворце покрывала вода, но туземное это ухищрение не помогло. Земляне, уважая религиозные чувства туземцев, приноровились забираться в него через окно. Это хоть добавляло сложностей в жизни, зато и делало ее интереснее. Если возникала такая необходимость, Сергей осторожно пробирался на сухое место, за Императорскую спину и затаивался там, а Александр Алексеевич оставался рядышком с окном.

В этот раз, правда, обошлось без акробатики.

После случая с таинственной шкатулкой, что Черет показал Императору, Александр Алексеевич предпочитал наблюдать за заседаниями Совета через «шмелей». Три штуки сидели на стенах, давая землянам возможность видеть и слышать все.

В зале Совета сидели сплошь знакомые рожи и лица. Император Мовсий, само собой, Иркон, Верлен, Старший Брат Черет, десяток ставших за это время привычными эркмассов. Единственным незнакомым тут был диковатого вида монах, которого Черет называл Средним Братом Такой. То есть незнакомым он был только для Никулина, а Кузнецов знал и его.

Сегодняшний Совет чем-то напоминал выступление ярмарочного фокусника, причем за ним смотрели с двух сторон – зрители, ничего не понимавшие в том, что происходит и оттого удивленно ахающие, каждый раз, когда тот вынимал кролика из кармана, и профессионалы, прекрасно понимающие, что тут твориться и откуда берутся кролики.

Монах говорил интереснейшие вещи (это если смотреть на это с точки зрения туземцев) и нес совершеннейший бред с точки зрения прогрессора. Он уже почти рассказал свою одиссею. В рассказе причудливо сплелось то, что было, то чего не было и то, чего не могло произойти ни при каких обстоятельствах. У фокусника имелся искусный ассистент. Умело вставляемые Старшим Братом фразы подчеркивали то одно, то другое. Под умелой рукой брата Черета повествование монаха принимало черты эпоса, а сам монах вырастал до размеров Одиссея или Геракла.

– Прометей! – сказал Александр Алексеевич. – Богоборец. Легендарная личность, этот твой монах.

– Мюнхгаузен, – отозвался Сергей. – Грибник-путешественник…

Шумон в этом зале был упомянут лишь дважды.

Первый раз – как непосредственный пособник Дьявола Пеги. Второй – как орудие вообще всех таинственных сил, захвативших болота. Разбойники, и те не удостоились подобных эпитетов. Про них монах упомянул вообще вскользь, как о чем-то совершенно незначительном – заблудшие души, которые не понимают, что творят и которых следует вернуть в лоно. Не более того.

Александр Алексеевич внимал всему этому и представлял, что испытывает Сергей, слушавший жертву своей профессиональной добросовестности. Голова его, покачивалась то вверх-вниз, то из стороны в сторону.

– Вот врет! – наконец с удовольствием сказал Сергей.

– Нравится?

– А то! – Он потянулся, расправляя затекшие от неподвижного сидения плечи. – Это все записать и моему руководству как отчет о проделанной работе сунуть… Я бы тогда в его глазах так вырос бы, что и цены б мне не отыскалось…

– Ну, он, конечно малость приукрасил…

Отставив в сторону веселый тон, Сергей очень серьезно ответил:

– Это не то слово «малость»… Такое впечатление, что он сознательно ведет Мовсия к мысли, что мы – порождение черных сил, враги, исчадия и изверги рода человеческого.

– Монах, – пожал плечами прогрессор. – Мировоззрение…

– Уж больно оно похоже на мировоззрение Старшего Брата…

– Два сапога – пара. А твои-то где?

– Что?

– Твои туземцы где?

– А-а-а-а! – Сергей улыбнулся. – Придут еще. Они пока в корчме. Никак выйти не могут.

– Кстати бы им сейчас появиться. Думаю, что они не сойдутся в оценке того, что там было…

Сергей опять хихикнул.

– Появятся, появятся…Погоди немного. Все-таки процесс требует времени. Подтереться, штаны застегнуть.

Имперский город Эмиргергер.

Зал Государственного Совета.

Монах закончил и, пятясь, стал отходить назад. Император жестом остановил его.

– Ты сам видел, как демон, притворявшийся Божьим помощником, поднялся в воздух?

Монах ударил себя ладонями по лицу.

– Вот этими самыми глазами, государь! Клянусь Тем Самым Камнем! Все, что я тебе рассказал, я видел сам!

– Все, что ты рассказал, ты сам и придумал, – раздался голос из-за спины Императора. Мовсий обернулся. Занавес за его спиной отодвинулся. На пороге Зала Совета стояли двое – бывший его библиотекарь Шумон Гэйльский и ныне действующий шпион, очень, правда, бледный, Эвин Лоэр.

Взгляд монарха, упершийся в шпиона, вспыхнул радостью.

– Живой?

Эвин поклонился. Мовсий в два шага подошел, обнял его, расцеловал. За спиной почтительно помалкивало.

– Вот, библиотекаря тебе привел, – сказал из императорских объятий бледный, как полотно, Эвин.

Император бросил на экс-библиотекаря заинтересованный взгляд. Лоэр отошел в сторону, оставляя книжника и Императора один на один.

– Расписал тебя тут монах, расписал…С Дьяволом чуть не в обнимку ходишь… Придется тебе прямо сейчас за все ответ держать…

В голосе его не было угрозы, только нетерпение и интерес.

– Я готов, – поклонился Шумон.

– Я хочу знать правду, – сказал Мовсий.

Шумон пожал плечами.

– Правды сегодня было сказано не так много.

Император нахмурился, кивнул, в сторону оцепенело стоящего монаха.

– Он врал?

– Правду скрыли слова, сказанные чтоб сделать ее более очевидной.

Мовсий фыркнул.

– Загадками говоришь…

– Все просто. Человек обычно рассказывает не то, что видел, а то, как понял то, что видел. У каждого из нас свой взгляд, а значит, будет свой рассказ…

Император кивнул, показывая, что понял.

– Я жду правды. Пусть даже их будет три.

– Одну правду ты уже выслушал. Послушай другую. Я один прошел через то, через что прошли они оба…

Он вздохнул, готовясь начать рассказ, но вместо этого сказал:

– Моя правда будет очень проста, но не очень понятна.

– Почему? Ты же вроде не глупее монаха?

– Понятным правду делает наше толкование ее, а я попробую обойтись без этого. К сожалению я и сам еще всего не понимаю…

Он поклонился Мовсию и повернулся к Таке и Эвину.

– Сейчас я расскажу, то, что я там видел, а вы, если услышите в моих словах неправду, сразу скажите Императору об этом.

Монах молчал, ожидая какого-то подвоха.

– Только то, что видели, – повторил Шумон, глядя в его глаза. – Не приплетая своих объяснений…

– Говори, – сказал Эвин. – Я тебя понимаю…

Шумон мысленно перебрал события последних дней, отбирая самое необычное.

– Я расскажу о самом необычном, из того, что встретилось на нашем пути от Гэйля до этого зала. Первое удивительное происшествие случилось недалеко от Парных холмов. Я там нашел камень..

Он замолчал, понимая, что лжет.

– Что-то похожее на камень. Необычный камень. Если его повернуть, то из него…

– Дьявол! – не выдержал брат Така. – Из него появлялся Дьявол Пега! Ты обманул меня, безбожник!

Только почтение к Императору остановило монаха, вспомнившего свой страх в часовне.

– … появлялась фигура, напоминавшая изображение дьявола Пеги с фресок Тайбирской обители. То самое изображение, где он с гребнем на голове.

Император вскинул голову. Шумон успокаивающе поднял руку.

– Это был не сам дьявол. Фигура казалась живой, но только казалась.

Монах хотел что-то сказать, но Черет остановил его.

– Она словно была нарисована в воздухе.

Было видно, что книжник говорит, с трудом подбирая слова, а вот монах впал в неистовство. Его распирал праведный гнев. Старший Брат положил руку на плечо, но тот дернулся, сбрасывая узкую ладонь.

– Почему именно тебе в руки дался Дьявол? А? Почему не мне?

– Он дался в руки тому, кто захотел его взять… Ты, если помнишь, лежал без чувств.

Он повернулся к Императору.

– Дьявол был не настоящий… Не живой. Если б можно было рисовать в воздухе цветным дымом, то я бы сказал, что так оно и было. К тому же, едва я поворачивал камень, как фигура исчезала.

Мовсий напрягся. Дьявол Пега был фигурой серьезной, и относиться с к нему следовало с уважением и осторожностью.

– Где камень сейчас?

– Его отобрал рыцарь…

– Какой рыцарь?

Рассказ под вопросами расползался клочьями.

– Тот самый, что помог нам бежать от разбойников, когда мы во второй раз попали им в руки.

– Погоди, погоди, – перебил библиотекаря Император. Он посмотрел на брата Таку. – Это то самое чудесное освобождение из разбойничьего подземелья? Причем тут рыцарь? Там были Божьи помощники?

Така истово кивал, а Шумон развел руками.

– Не видел я там никаких божьих помощников.

Помолчав, он продолжил.

– Нас поймали разбойники из банды Хамады, отвели в пещеру и приковали к воздуходувке. Там цепь, которой был прикован брат Така, развалилась.

Така за его спиной вызывающе хмыкнул.

– Брат Така усмотрел в этом божественную помощь, а я – нет. Такое нередко случается и без посторонней помощи, – продолжил Шумон, отвечая на хмык. – Дорогу я запомнил, и нам удалось выйти наружу…

Монах вертел головой, глядя то на Императора, то на Старшего Брата. Брат Така чувствовал, что его обкрадывают, лишают заслуг и славы. Наконец он не выдержал.

– А как же я убивал разбойников? Что ж ты не говоришь о том, что мое слово вместе со снизошедшей на меня благодатью Кархи повергало разбойников в смерть и оцепенение?

– Ты говорил им «умри» и они падали, – нехотя сказал Шумон. – А умирали они или нет – я не знаю… И то не все. В конце концов, вспомни то, что произошло у самого выхода. Те двое ведь не умерли?

– Было чудо! – упрямо повторил монах.

– Императора не интересует пока твое мнение. Его интересует истина.

Шумон опять вернулся к рассказу.

– Мы не успели далеко уйти. Разбойники вновь оказались на нашем пути. Они поймали нас с братом Такой, но не успели вернуть в логово, к воздуходувке. Ночью появился человек, назвавший себя Коррулом-у-нанной и выкрал нас. Помог бежать.

– Да! – оживился монах. – Он помог нам бежать, притворившись божьим помощником, а на самом деле…

– Помолчи, – оборвал его Шумон. – Ты сейчас всех запутаешь…

Император перевел взгляд на библиотекаря.

– Никем он не притворялся – поправил монаха книжник. – Он назвался сам этим именем, но кто он на самом деле мы не знаем. Он приказал нам вернуться, но мы не послушались его. Пока он спал, мы с братом Такой сбежали от него. Тем же утром мы совершенно случайно увидели, как он поднимается в воздух.

– Что было перед этим? – спросил брат Черет. – Он молился? Обращался к Кархе или Пеге?

Мовсий посмотрел на Императора. Тот кивнул, позволяя отвечать.

– Я не слышал ни того не другого. Он просто сел на что-то…

Шумон замялся, подбирая слово, чтоб как-то назвать то, что подняло Коррула-у-нанну в воздух.

– На какую-то дьявольскую штуку, – влез монах.

– Он сел на что-то, что мы никогда не видели, поднялся в воздух, превратился в облако и улетел…

Члены Совета заволновались и, опережая их вопросы, Шумон сказал.

– Я не знаю, как все произошло и не собираюсь гадать, было ли это вознесение чудом или чем-то еще. Я только говорю о том, что видел… Потом мы вышли к Стене.

Он снова замялся. Слишком уж много необычного приходилось описывать простыми словами.

– Ничего подобного ни я, ни брат Така раньше не видели. Она точно существует. Она упруга как резина и тверда, как камень. Она выше деревьев и жжется, хотя и остается холодной.

– Как так? – удивился Мовсий. – Обжигает, оставаясь холодной?

– Не знаю… Сквозь нее не пройти, но мы нашли ход под ней. Наверняка брат Така рассказал о городе Справедливости.

Мовсий кивнул.

– И о городе и о знамениях, что сопровождали вас..

Шумон покривел лицом.

– Не было знамений? – догадался Император.

– Я их не заметил, – уклончиво ответил книжник. – Просто мы нашли ход за Стену…

– Вода…

– Средний Брат Така говорил о капище их богов, – подал голос Черет, оборвав монаха. – Он не ошибся?

– Я не знаю, было ли это капище или что-то еще… Там стояло множество ящиков..

– В ящиках наверняка прячутся их демоны, – добавил монах, которому новое именование придало уверенности.

– Мы не открывали их…

Монах поспешил оправдаться.

– Нам было не до того. Я и Версифисаил схватились с железноголовым демоном…

– С человеком. С демоном вы не справились бы…

– А мы и не справились… – гордо сказал монах, словно это подтверждало его правоту.

Имперский город Эмиргергер.

Дом прогрессора Шуры.

Секретная комната.

Сергей слушал рассказ библиотекаря, проникаясь все большей симпатией к этому невзрачному человеку. Медленно, подбирая слова, он пытался донести свое знание до людей не видавших то, что видел он сам. Если из рассказа монаха все становилось ясно – на болоте угнездились демоны и пособники Дьявола Пеги, которых следовало с соблюдением всех положенных обрядов вывести, словно вредных насекомых и, чтоб все это не повторилось впредь, передать болота Братству для неусыпного за ними наблюдения и проведения время от времени необходимых профилактических мероприятий, то рассказ книжника оставлял впечатление неразгаданной загадки.

Он говорил о том, что было так, словно предъявлял фотографии, которые просто фиксировали случившиеся, оставляя в стороне личную оценку или объяснение произошедшего.

– Ученый! – с уважением сказал егерь.

– Да уж не сказочник, как этот монах… – отозвался Александр Алексеевич.

Рассказ того, кого Император называл Эвином, был немного другим. В нем не было места чудесам и непонятностям. Он рассказывал о том, что видел с позиции военного человека. Земляне были для него захватчиками и врагами. Опасными врагами, потому что располагали силой не соизмеримой с тем, чем располагал Император.

– Пора зеркало бить, – пробормотал прогрессор. – Сейчас он всех уговорит на крестовый поход в защиту угнетенных драконов.

– Сегодня без зеркал, – остановил его Сергей. – Игорь Григорьевич просил ничего не предпринимать. Все равно рано или поздно это произойдет. Теперь, когда мы пустили корни на болтах, путь лезут. Будет о чем торговаться…

Они продолжили слушать. Иногда кто-то врывался в рассказ другого, пытаясь донести до Мовсия свою правду, и тогда они схватывались в споре. Император сидел молча, не перебивал, слушая то одного, то другого.

Имперский город Эмиргергер.

Императорский дворец.

Зал Государственного Совета.

– Ладно, – сказал Император, обрывая их пикировку. Он поочередно оглядел каждого из тех, кто был за Стеной. У каждого из них была своя правда, а истиной и решением она должна стать только в его голове. – Каждый из вас знает, что он там видел. Ответьте мне. Кто они?

Брат Така не стал думать.

– Это демоны, слуги Дьявола Пеги!

– Это люди… – поправил его Шумон.

– Колдуны и демоны, – монах сделал поправку на слова книжника. – Если там и есть люди, которые могут ладить с демонами, так это колдуны, их подручные!

– Почему?

Мовсий смотрел на своего библиотекаря. Мнение монаха он уже усвоил. Шумон ответил медленно подбирая слова.

– Да, у них есть то, о чем мы не имеем представления – есть летающие повозки, они могут становиться невидимыми, они занимаются чем-то нам непонятным…. Но они ведут себя как люди. Они ошибаются. В них есть доброта и сочувствие.

Император перевел взгляд на Эвина.

– Ты что скажешь?

– Это наши старые знакомые. Колдуны. Это враги.

Шумон уже понял, что означает для Императора мнение Эвина, и спросил за Мовсия:

– Почему?

– Я считаю их врагами и по-другому называть их не могу, – отрезал Эвин. – Они захватили нашу землю… Это не демоны. Тут я согласен с Шумоном. Демонам нужны наши души или тела, а этим нужна земля. Они могли бы убить нас или оставить у себя, но они не сделал ни того, ни другого. Это люди, пусть необычные, но люди, и они не друзья, а враги…

– Враги не позволили бы нам…

– Мы не знаем, чего они хотят. Возможно, им нужно, чтоб мы рассказали Императору о них и их силе… Может быть они считают нас послами, которые предостерегут Императора связываться с ними… Я не знаю.

Он замолчал, потом повторил.

– Да, я не знаю, но я вижу одно. Така и Шумон хотели пройти к болотам. Им мешали. Это говорит о том, что те, кто захватил болото, не хотят нашего появления там.

– Но они все же прошли… – сказал Император.

– Но они все же прошли.. – повторил следом за ним Эвин. – Это говорит о том, что те, кто захватил болота, не всесильны. У наших колдунов тоже не все получалось.

Шпион обвел взглядом членов Совета. Эвин почувствовал, что-то, что он говорит, становится мнением Императора.

– Пока мы не поймаем кого-нибудь из них мы наверняка не узнаем кто там – люди, слабые демоны или сильные колдуны… Но мы знаем, что они не хотят, чтоб мы там оказались и не в силах не дать нам туда пройти. Они боятся нас. Они бояться тебя!

– Значит, мы туда пойдем! – сказал Мовсий. Говоря это, он смотрел на зеркало, что висело напротив. Несколько мгновений Император молчал, словно ждал чего-то, потом улыбнулся и повторил.

– Мы пойдем туда.

Он поднялся, показывая, что Совет окончен, что решение принято.

Шумон поднял руку, привлекая к себе его внимание.

– Подожди, государь.

– Что ты хочешь?

– Я сказал не все. Кое-что я скажу только тебе…

Мовсий окинул взглядом собравшихся. Эти люди знали все, что знал он и именно с ними ему предстояло и принимать решение и реализовывать его.

– Ничего. Говори здесь.

– Среди того, что я там видел, – сказал Шумон, – было и изображение косы…

Мовсий сперва не понял, поднял брови, а потом вспомнил.

– Ну и что? – переспросил Иркон. Он еще не понял. – При чем тут коса?

Он посмотрел на Мовсия, чтоб тот разделил его удивление, но Император смотрел на книжника толи собираясь с духом что-то спросить, толи вспоминая что-то. Такие глаза у Мовсия становились только тогда, когда кто-то по неосторожности напоминал ему о Злых Железных Рыцарях. Вспомнив это, Иркон вспомнил и косу. На обычную крестьянскую косу был похож знак на броне у одного из врагов.

– Где? – наконец спросил он.

– Когда они посадили меня в клетку, там был замок. Простой. Несколько колец с неизвестными значками. На каждом из колец я видел этот знак.

Император молчал. Да и что тут говорить? Если книжнику ничего не почудилось…

– Если библиотекарь прав, то… – наконец сказал Мовсий. Он не договорил. И так каждый понял его как надо. Он оглянулся, что кто-нибудь возразил ему, но наткнулся на взгляд Верлена.

– И опять не пролито ни капли крови… – сказал он.

Его слова словно заморозили все вокруг. Каждый, кто слышал его, застыл, сживаясь с мыслью, что прошлое вернулось. Вернулось и зверем дышало в затылок. Никого не пришлось уговаривать, что все обстоит именно так, как есть. Все приняли это, потому что ждали именно этого.

– Колдуны и Злые Железные Рыцари, – пробормотал Иркон. – Это сила…

– Или их хозяева.

– Ничего это не меняет.

– Почему?

– Это Судьба. Если мы не придем к ним, то они придут к нам… – медленно сказал Император. – Схватка все равно состоится.

Иркон поднял голову, чтоб поймать взгляд Императора. Знание требовало действий.

– Надо поднимать ополчение.

Шумон понимает, что зреет в голове Императора, подошел ближе. Тот поднял глаза.

– Жизнь и сложнее и проще… Она как зеркало…

Мовсий вздрогнул, посмотрел пристально на библиотекаря.

– Если ты посчитаешь их врагами и поведешь себя с ними как с врагами, то они и станут врагами. Если ты поведешь себя с ними как с друзьями, то они могут стать друзьями.

Император молчал. Молчание тянулось долго-долго. Слова Шумона поколебали уже сложившееся решение.

– Войска собрать в Гэйле. В лес не входить. Ждать моего приказа. Или знака, что даст Карха!

Средний Брат Така радостно улыбнулся и посмотрел на Старшего Брата Черета. Тот горестно качал головой.

Замок Трульд.

Зал Мечников.

Эйтель остановился в проеме двери и вопросительно посмотрел на брайхкамера. Не вставая из-за стола, Трульд показал проникателю на место напротив. Тот уселся так, что видно было не первый раз он садится в это кресло. Так же молча брайхкамер пододвинул ему кубок с вином и блюдо с мясом. На этом любезности кончились. Словно исполнив долг гостеприимства, и посчитав себя далее свободным от дальнейших обязательств перед гостем, хозяин, не дав тому даже пригубить вино, спросил.

– Что с людьми?

Тот все-таки хлебнул и только тогда ответил.

– Слава Кархе, все в порядке. Все оправились…

– Да, – без улыбки сказал Трульд. – Ловить колдунов дело опасное. Никто не отшатнулся?

– Нет. Все как и прежде преданы тебе.

– Чем занимаетесь?

– Готовимся…

– К чему? – насторожился брайхкамер. – Я не приказывал…

Гость отодвинул кубок в сторону и посмотрел в глаза хозяину.

– Ко всему. Прыгаем в основном. Не все нам без дела сидеть. На это приказ не нужен.

Трульд встал, прошелся от окна до стола. Проникатель провожал его глазами, профессионально оценивая хозяина как угрозу, как опасность.

– Три дня на сборы, – наконец сказал брайхкамер, – и на зализывание последних ран.

От его голоса Эйтель поднялся и вытянулся перед хозяином. Тот подошел ближе, покачал перед его носом кулаком.

– Через три дня мне понадобятся каждый нож и каждая капля крови… Каждый нож…

Имперский город Эмиргергер.

Императорский дворец.

Личные покои Императора.

– Почему ты не хочешь напасть сейчас? – спросил Иркон. – Если твой шпион прав, то их всего около четырех десятков.

Император не ответил.

– Это четыре десятка колдунов, – возразил за Императора Верлен. – Тебе мало того, что у нас тут недавно творилось? Сколько их было? Двое? Трое?

Он шлепнул ногой, и по воде, служившей напоминанием о недавнем прошлом, и по поверхности побежали круги. Сталкиваясь друг с другом, они покрыли зеркало воды рябью. По-своему Верлен был прав, но и Иркон был уверен в своей правоте.