Текст книги "Крушение осетровых рыб Черного моря (СИ)"

Автор книги: Владимир Коркош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Крушение осетрового рая Черного моря

Владимир Коркош

Часть первая

Древнегреческий историк Геродот (V век до нашей эры), описывая историю Великой Скифии, восхищался Черным морем, его рыбным изобилием. Последующие географы и ученые древней Греции и Рима, в своих летописях, также обращали внимание на необычайность Черного моря и множество связанных с ним мифов. Да! Черное море – уникальное, как по своим физико-химическим характеристикам, так и по природным богатствам. Научно-популярная и художественная литература чрезвычайно богата описанием чудес этого водоема. И каждому экологу, чья жизнь была неразрывно связана с этим замечательным морем, с его несравненной ихтиофауной, хочется поделиться с читателями своими знаниями, наблюдениями и убеждениями.

Наше южное Черное море, с гидрографической точки зрения, внутреннее море Атлантического океана. Соединяется проливами с Мраморным, Эгейским и Средиземным морями, а также через Керченский пролив с Азовским морем. Наибольшая протяжённость моря с севера на юг – 580 км. Наибольшая глубина – 2210 м, средняя – 1240 м. Южная и восточная часть моря мало изрезана, но в северо-западной части имеется ряд заливов и бухт. Единственный полуостров Крым – в северной части моря. Вода в Черном море менее соленая, чем в океане. Если в океанской воде соли приходится 35-36 граммов на каждый килограмм воды, то в Черном море соли в среднем набирается лишь 18 граммов, а в северной части и того меньше. Черное море имеет ограниченную зону для жизни – это верхние 200 метров, а в центральной части моря глубже двухсотметровой глубины вода более соленая и насыщенная сероводородом. В ней нет кислорода и соответственно, жить там могут только анаэробные микроорганизмы. Вертикальное перемешивание вод в Черном море происходит чрезвычайно медленно и опресненные реками черноморские воды расплываются на поверхности как масло, и вытекают через Босфор в Мраморное море. Речной сток для Черного моря это живительное благодеяние, ибо с ним в море поступает питательные вещества, как органические, так и неорганические, крайне необходимые для существования живых организмов. Особенно благоприятными для жизни подводных обитателей являются заливы, бухты, лиманы в северо-западной части Черного моря.

В древние времена в лесных дебрях южного горного побережья Крыма жили свирепые и дикие племена, – тавры, которые по описанию древнегреческого историка Геродота “приносили в жертву Деве потерпевших кораблекрушение мореходов и всех эллинов, а также захватывали их, мирно стоявших на якорях в бухтах, укрытых от шторма”. Поэтому море носило название – Понт Аксинский (древне – греч.), то есть негостеприимное море.

Но античные историки отмечали также, что разбойничали у берегов Крыма в незапамятные времена не только тавры, но и другие народности. Крым – энтографический плавильный котел, издревле представленный десятками национальностей, как скифами, хазарами, готами, сарматами, печенегами, меотами, половцами, фракийцами, генуэзцами, болгарами, армянами.

Практически все древние воинственные народы занимались разбоем, в том числе и морским. Эллины, смелые и неустрашимые моряки, бороздившие неизведанные моря, были по существу морскими пиратами. Их “героические победы”, под руководством отважных предводителей, воспеты во всех всемирно известных эпосах, как например поход аргонавтов, по сути своей грабительской экспедиции. Человечество с давних времен окружало разбойников романтическим ореолом. Подобное “перераспределение” материальных благ во все времена считалось благородным делом.

Но со временем, растущим молодым государствам, основанными греческими колонистами на берегах Черного моря, выгоднее стало пасти скот, ловить рыбу и торговать. Они вступили в добрососедские отношения со скифами, а также с другими племенами. На новых землях у кочевых племен греки покупали хлеб, шкуры, шерсть, меха, мед, воск или выменивали эти товары на сладкое греческое вино и оливковое масло. Они открыли необозримые пастбища для скота и равнины для хлебопашества и скоро сами стали выращивать хлеб. Пиратство в Черном море пошло на убыль

Около 480 до н. э. милетскими колонистами у входа в Меотиду (Азовское море) закладывается великолепный город Пантикапей, ставшим затем столицей Боспорского царства. Это государство объединило множество античных городов на Керченском и Таманском полуостровах и просуществовало около тысячи лет.

Руины греческой колонии Пантикапей

Те же греки основывают на берегу обширной бухты Черного моря город Феодосия. А выходцами из Гераклеи Понтийской (Малая Азия) на южном побережье Чёрного моря возводят город Херсонес и скоро эллины заселяют весь южный берег Крыма.

В устьях рек Черного и Азовского морей, а также в Боспоре Киммерийском (Керченский пролив) облавливали огромное количество рыб. Море стало называться Понтом Эвксинским (греч. “Гостеприимное море”). Хотя в IX—XIV веках арабские источники свидетельствуют что реки “Волга и Дон назывались – русские реки”, а Черное море упоминаются как “Русское море”, что связано с активным использованием его русскими купцами. Черным (Кара Дениз) его назвали пришедшие сюда из Средней Азии кочевые тюрки. Между государствами наладилось морское сообщение и, соответственно, торговля. Среди предметов торговли, главным образом с Византией и Римом, важное место стало занимать рыба.

Посетив Скифию, известный древнегреческий историк Геродот отмечал, что в Боспоре Киммерийском, а также в устье Борисфена (Днепра), водятся огромные бескостные рыбы антакеи и тушки у них поболее, чем у дельфинов. Осетровых рыб в древние времена, называли антакеи, то есть рыбами без костей. Черноморским рыбам уделяли внимание в своих летописях и других античные писатели. Страбон, древнегреческий географ, после посещения Боспорского государства, отмечал, что у города Пантикапей, расположенного на большом холме, в красивейшей бухте, основанном соотечественниками, пролив, связывающий два моря, рыбой богат необычайно. Рыбной столицей, не только в древние времена, но и в последующие столетия, была, разумеется, Керчь.

О черноморских рыбах писал Плиний Старший (I век н.э.), римский ученый и писатель. Он отметил, что в Понт (Черное море) из великого (Средиземного моря), в весеннее время входят большие стада тунцов и пеламиды. Они кормятся там, но потомства не производят. Его можно назвать первым ученым, который затронул экологию и биологию рыбного сообщества в Черном море. Он отмечал высокую продуктивность Понта в его северо-западной части, из-за большого количества рек вливающих в него пресные воды. Римский писатель и географ (III век н.э.) Гай Юлий Солин также писал, что тунцы в Понте растут так скоро благодаря более пресным водам. Кстати, именно он впервые употребил термин – Средиземное море.

Рыболовство – один из древнейших промыслов человечества. Еще Нестор-летописец, описывая быт древних славян в IX веке, отмечал что “Днепр был зело богат рыбой всякой и разнообразной, которую можно было ловить даже руками и вода в Днепре прозрачная, приятная на вкус и здоровая”, что не скажешь о Днепре в нынешнее время. Кстати, в языческие времена наши предки наделяли реки и озера божественными и сакральными свойствами, то есть священными. И вообще, в те времена реки считались кормилицей для всех народов, живущих на их берегах. И поселения и города строились в основном рядом с реками. Реки и озера давали жителям городов воду и рыбу.

На Руси рыба издревле была одним из любимых и ценимых продуктов питания. На столе наших предков всех сословий рыбным блюдам принадлежало почетное место. Когда князь Олег в начале X века завоевал Царьград, то в договоре с византийским императором Константином VII Багрянородным в контрибуции среди ряда условий было обязательное соглашение брать на довольствие послов и купцов русских в Византии. Для их проживания, кроме мяса, хлеба и вина, должна была присутствовать и рыба, а также оговорено право рыбакам ловить рыбу в устье Днепра и иметь там стоянки.

Рыба была таким же ходовым объектом торговли у славян, как меха и мед. Славяне были хорошими рыболовами. Видный русский ученый-ихтиолог К. М. Бэр отмечал, что славяне заслуженно пользовались славой искусных и отважных рыбаков. Из орудий лова они использовали сети, которые делали из пеньковой нити, невода, мережи и крючковые снасти. Кроме того, острогами били рыб на мелководье, а ночью охотились на нее с огнем.

Весьма важным объектом промысла были осетровые рыбы, как осетр, севрюга и белуга, достигавшая в длину несколько метров.

Греческие рыбаки вылавливали в Средиземном море много прекрасных рыб, но, ни одна из них, как они утверждали, не могла сравниться с осетровыми рыбами, которых они добывали в Черном и Азовском море. Необычайно вкусное мясо и икра этих рыб очень ценились греками.

В результате археологических раскопок в древнем Пантикапее и прибрежных поселениях на берегах Крымского полуострова было обнаружено большое количество засольных ям с фрагментами осетровых рыб – осетровые жучки, плавниковые костяные лучи, позвонки. При раскопках городища Тиритаки, в окрестностях Керчи, был обнаружен рыбозасолочный комплекс из 16 ванн, в котором могли подвергнуть засолке около 3000 тонн рыбы. В столице Боспорского царства Пантикапей производилась даже чеканка монет с изображением осетра. В эпоху его расцвета, в IV веке до н.э., как утверждали древнегреческие историки, чеканили даже знаменитые золотые статеры с изображением осетра – как символ богатства Боспора. В настоящее время монеты из найденных кладов хранятся во многих музеях России, в том числе и Эрмитаже.

Пантикапей 393-389 до н.э. Справа голова осетра

Пантикапей 345-310 до н.э. Справа внизу осетр.

В Черном море осетровых, с незапамятных времен, ловили преимущественно в Керченском проливе, у берегов Крыма, в северо-западной прибрежной части моря и впадающих в него реках, главным образом в Днепре.

Французский фортификатор, картограф и талантливый писатель Г. Боплан, в своем томе “Описание Украины”, описывая жизнь запорожских казаков, отмечал что казаки, проживающие на о. Хортица, каждое утро добывали столько осетров и других ценных рыб в Днепре, что хватало на прокорм нескольким тысячам человек на весь день. За один раз они доставали из сети более 2000 рыбин. Его поразило невероятное богатство украинской реки – неисчислимое количество рыб. Как в древние времена, так и в XIX столетии, промысел осетровых в Днепре и в Черном море осуществлялся при помощи крючьев, наживляемых какой-либо мелкой рыбой, а также с помощью сетей, которых изготовляли уже из хлопчатобумажной нити. Во время нерестового хода в Днепре крупную красную рыбу казаки засекали саблями или закалывали копьем, а иногда даже брали голыми руками

Ну, а море всегда было кормилицей для тех, кто жил на его берегах. Академик Паллас, описывая путешествие по Крыму и Керченскому полуострову(1883 год), в своих воспоминаниях отмечал: “рыбные ловли на Боспоре Киммерийском и вдоль всего берега очень обильны; ловят преимущественно белугу и других осетров”

Любили осетринку не только царствующий дом, дворянская знать, но и простой народ. Рядовые обыватели икру не только солили, но и варили в уксусе или в маковом молочке, подавали к печной картошке, добавляли в постные блины вместо яиц и в соленую похлебку вместо мяса.

В монастырях, существовали даже свои монастырские рецепты. В условиях затворнической жизни они изобретательно подходили к изготовлению блюд из осетровых рыб. В их кулинарной рецептуре, в монастырских записях, отмечены блюда, как осетры с грибами и с всевозможными ягодами. Их запаривали и запекали в глиняных горшочках, зафаршированных экзотичной начинкой, а осетрина по-монастырски – шедевр кулинарного искусства. Причем славились они на всю Россию. Благо этой рыбы в те времена было немерено.

Разбор улова осетровых рыб в XIX веке

Рыбное изобилие той поры в наших южных морях поражало иностранных наблюдателей. В книге «Крымское ханство», изданной на немецком языке в 1784 г., шведский историк Иоганн Тунманн писал, что ничего не может быть более обильнее рыбой, чем Черное и Азовское море у берегов Крыма.

Рыбаки продавали осетровых рыб не только в свежем виде, но и солили, коптили, вялили. Они также умели сохранять их долгое время в свежем виде, используя ледники. Еще зимой они заготавливали лед из Керченского пролива и складировали в глубоких погребах. Свежую рыбу перемешивали со льдом и в таком виде вывозили на продажу, когда не было сезона для ее лова. Не более как 100 лет назад ловили белуг весом 800 килограмм.

Выдающийся ученый, ихтиолог С.А.Зернов, в отчетах о рыболовстве (начало XX века) пишет “Возвращаются к берегу баркасы. Рыбаки выгружают улов. Чаще всего это белуги весом от 7 до 13 пудов каждая. Изредка попадаются 30-пудовые рыбины, и совсем редко – гиганты в 45 пудов!”

Но зачем читать рыбацкие байки о богатстве осетровых и прочих рыб в реках и морях нашей страны в те времена? И в 50-70 годах XX века рынки Причерноморья и Приазовья встречали покупателя ароматным запахом копченых и вяленых рыб, как осетровых, так и других пород рыб, в том числе и судака, тарани, рыбца. Осетровые балыки, источающие жир, банки с паюсной икрой повсеместно выставлялись на прилавках рынка, которых мог купить каждый, по вполне доступной цене. Мне также довелось видеть подобное изобилие, в том числе и паюсную икру на керченском рынке. Теперь ее практически не встретишь. Природную паюсную икру производит лишь Иран (около 40-50тонн в год), благодаря тому, что они сохранили стадо осетровых. У них введена смертная казнь за браконьерство.

Но в 2018 году Комиссия по сохранению, рациональному использованию водных биоресурсов Каспийского моря и управлению их совместными запасами, установила запрет на коммерческий промысел осетровых рыб в Каспийском море всеми прикаспийскими государствами.

Рыболовство в течение тысячелетий не смогло принести столько вреда, сколько человек, в период технического прогресса в XX веке, за несколько десятков лет, в том числе, и в результате развала страны, повлекшее за собой неисчислимые бедствия. Об этой трагедии неоднократно писали ученые и писатели, как в научной, так и в научно-популярной литературе. Я лишь кратко повторю для своих читателей.

Великая электрификация страны, то есть масштабное гидростроительство на крупных реках, впадающих как в Черное, так и в Азовское море, в прошлом столетии, оказало чрезвычайно пагубное воздействие на воспроизводство ценных проходных рыб (главным образом – осетровых), преградив им доступ к местам нереста. Строительство на Днепре каскада водохранилищ, коренным образом изменили динамику стока и экосистему реки.

Днепрогэс в Запорожье, была построена в 1927-1932 годах, Каховская в 1950-1956 годах, Днепродзержинская в 1956-1964 годах, Киевская 1960-1964 годах, и наконец, Каневская ГЭС в 1936-1975 годах.

В результате река Днепр превратилась в ряд загрязненных промышленными отходами длинных отстойников, именуемых озерами, обильно “удобренными” токсичными сине-зелеными водорослями, в донных отложениях которых постоянно увеличиваются концентрацией тяжелых металлов, фенолов и нефтепродуктов, что, безусловно, крайне негативно сказывается на условиях обитания ценных видов рыб. Кроме того на продуктивность водоема оказывало влияние загрязнение отходами человеческой жизнедеятельности. Более 20 стран Европы осуществляют сброс неочищенных отходов или недостаточно очищенных сточных вод в Черное море через реки Дунай, Прут, причем в основном в его северо-западную часть, наиболее продуктивную и где расположены основные нерестилища черноморских рыб.

Подобная ситуация сложилась также и в реках Днестр и Риони впадающих в Черное море. Постройка гигантских плотин в указанных реках значительно сократило нерестовые миграции и лишило осетровых рыб природных нерестилищ, что соответственно, привело к их резкому падению численности. Вылов черноморских осетровых в 30-е годы прошлого века, до строительства каскадов ГЭС, был довольно значителен и достигал 1600 тонн в год.

В настоящее время современное состояние осетровых рыб не только в Азовском море, но и в Черном море весьма плачевно.

По данным съемок ЮгНИРО общий запас осетровых, имевший в 1981-1992 годах устойчивую тенденцию к увеличению, в связи с интенсивной работой рыбоводных осетровых заводов, как в России, так и на Украине, в 1993 году был оценен достаточно стабильной величиной. Днепровский осетровый завод работал на полную мощность. Численность осетровых рыб в северо-западной части Черного моря оценивался – осетра 4,100 млн.шт. и севрюги 1980 млн.шт. Будучи начальником экспедиции в одной из специализированных траловых учетных съемок в Каркинитском заливе (северо-западная часть моря) в начале 90-х годов я отметил относительно благополучное состояние осетровых рыб. На некоторых участках Каркинитского залива были обнаружены их значительные скопления. В местах их концентраций от большого количества выловленных осетров и севрюг за одно траление невозможно было пройти по палубе сейнера. Прыгающие, упругие, изгибающие драгоценные тушки сбивали с ног. Делать их измерения, да еще пытаться взвешивать, было невероятно трудно, а порой невозможно. После промеров большинство из них сразу же отпускали в родную стихию. Лишь очень малую часть использовали в научных целях (для определения возраста, пола, стадии зрелости и состава питания). Уловы осетров в северо-западной части Черного моря в этой экспедиции были представлены особями, главным образом, в возрасте 9-13 лет. Однако следует отметить, что ранее, в 60-х годах основу уловов осетров в этом же регионе составляли рыбы в возрасте 16-20 лет.

Дальнейшие исследования были прекращены из-за отсутствия финансирования. Лишь в 2008 году ЮгНИРО удалось провести последнюю учетную съемку осетровых рыб осетровых в традиционной для северо-западной части Черного моря зоне учета. Сопоставление с предшествующими оценками численности осетровых свидетельствовало, что популяции осетра и севрюги имеют самые низкие индексы численности за более чем 40-летний период наблюдений.

Сокращение запаса осетровых в разрушительные 90-е годы, которые наш лидер почему то назвал перестройкой и ускорением, связано главным образом с огромными масштабами неучтенного лова, когда не только браконьеры, но и промысловые суда рыбколхозов донными тралами подчистую уничтожали осетровых рыб во время их зимовки на плотных скоплениях в Каркинитском заливе и у южного берега Крыма. Хищническое траление рыбаками мелководного залива, сродни браконьерскому лову, сопровождающейся массовой гибелью молоди, нанес огромный ущерб ценным промысловым рыбам. И так же, как и в Азовском море, каждый из многочисленных контролирующих инспекторов рыбоохраны, а также экологических инспекций, в том числе и их начальники, равнодушно взирали на вопиющее безобразие и лишь получали свою долю от выловленных рыб, причем превышающую, как правило, долю рыбаков.

В последние год траловые учетные съемки, проводимые ЮгНИРО в российской рыболовной зоне, показали очень печальную картину. На бывших участках их массовых концентраций облавливались лишь единичные особи небольших размеров, которые естественно не могли дать достоверных материалов об оценке их запаса в Черном море, хотя очевидно, что численность этих ценнейших рыб чрезвычайно мала.

Можно считать бесспорным фактом, что в настоящее время черноморские осетровые рыбы, равно как и азовские, находятся на грани полного исчезновения.

Русский осетр является весьма популярным объектом культивирования во всем мире. Его выращивают не только в России, но и в Германии, Польше, Израиле, Нидерландах и даже на Гавайских островах.

Однако у фермерской рыбы, как бы это не отрицали их производители, есть проблемы. Мы не будем говорить, чем ее кормят. Лучше этого не знать. Дело еще в другом. Рыба в прудах и садках, как правило, скученная, и чтобы она не болела и не погибала, ей вскармливают корм с добавлением лекарств, в том числе антибиотиков, которые соответственно попадают к человеку потребляющий эту рыбу. Поэтому дикая рыба чище, здоровее и полезней.

Остается лишь надеяться, что в России, также как и в Украине, заработают в полную мощность рыбоводные заводы, как в старые добрые времена, и голубые нивы Азовского и Черного моря заполнят наши вкуснейшие замечательные осетровые рыбы. Хотя, откровенно говоря, надежды на восстановление осетрового стада в прежних величинах в наших родных морях, уже нет.

Какие рыбы остались в Черном море после крушения осетрового рая?

Часть вторая

Кефаль-сингиль

Кроме осетровых обитателями Черного моря являются около 160 видов рыб. Но в данном очерке я расскажу лишь о некоторых промысловых рыбах, наибольших по численности и служащих объектами промысла, как в давние времена, так и в настоящее время.

В настоящее время в Черном море в относительно широких масштабах облавливается в основном килька, или как ее называют шпрот. Шпрот стайная пелагическая мелкая рыба длиной 9-15 см. Широко распространен в северо-западной части Черного моря. Российские суда в настоящее время добывают шпрот, из которого делают качественные, как утверждают производители, рыбные консервы. Его отправляют также на изготовление комбикорма. В природной среде шпрот играет большую роль в питании дельфинов, ставриды и других хищных рыб.

Существенными в Черном море являются также запасы таких демерсальных рыб, как мерланг. Они всегда пополняют значительную долю прилова придонных рыб

В период сезонных миграций облавливаются, главным образом в Керченском проливе, мигрирующие рыбы (хамса, сельдь, кефаль, барабуля, ставридка). В летний период они нагуливаются в мелководном продуктивном Азовском море, а на зимовку перемещаются в Черное море, где вода потеплее.

Хамсу и сельдь рыбаки Крыма всегда добывали в большом количестве. Этих рыб немало вылавливали и в древности. Мне приходилось изучать пробы чешуй добытых с засольных ям, любезно предоставленные работниками музея Керчи. Так вот, более 50% рассмотренных чешуй, (в некоторых ямах более 80%,) были хамсовые и сельдевые. Хамса и сельдь были желанными рыбами для жителей Боспорского царства. Жители причерноморских городов и Керченского пролива использовали хамсу в основном для своих нужд, особенно в голодные годы, в осенне-зимний период. Рядовые жители прибрежных городов и поселков забивали этой дешевой рыбой засольные ямы и питались ею всю зиму. В период войн, когда варвары угоняли скот и полностью подчищали подворье, она была спасительницей и “палочкой-выручалочкой”. Соль добывали в лиманах и соленых озерах полуострова. Хамсу солили в специальных пифосах. Впрочем, захватчики также не чурались этой мелкой рыбешки, особенно свежезасоленной. Хамса была последней надеждой во все голодные времена для всех племен и народов, обитающих на берегах Керченского пролива, поскольку вылавливали ее много. Но она хорошо, и весьма дорого, шла также на экспорт.

Известна пламенная обличительная речь знаменитого римского консула Катона в сенате против тех, кто покупает амфоры с невзрачной серебристой черноморской рыбкой – предмет безумной роскоши. И тушенка из хамсы, которую так любят крымские жители, пользовалась большой популярностью в римской метрополии и в Византии. Но только там разбавляли ее соусом из внутренностей более ценных рыб, рецепт которой не сохранился. Ее обожали как патриции, так и простые люди. В последующие столетия, после завоевания Византии турками, ее полюбили уже в Турции. Из нее изготовляют до 40 блюд. Хамса – одна из традиционных и любимых рыб в их рационе питания.

Славилась также Керченская сельдь, упомянутая в романе М. Булгакова “Мастер и Маргарита” и воспетая в песнях В. Высоцкого, с несравненным вкусом. Иностранцы, побывавшие в Керчи (Вернер, 1889), утверждали, что “она ни в чем не уступает …голландской по вкусу, а величиной даже превосходит ее”. В те годы она быстро завоевала европейские и мировые рынки. Ее и сейчас увидишь на рыбных прилавках Крыма, особенно в Керчи.

Попадает, как прилов, на керченские рынки и такая маленькая серенькая рыбка – песчанка. Она очень дешевая и покупают ее главным образом для котов. А зря! Мне рассказывала хозяйка, у которой я жил на частной квартире, что эта маленькая серенькая рыбка спасла им жизнь во время войны, в ужасные голодные годы. Вездесущие пацаны, не боясь фашистов, облавливали ее самодельной волокушей, невесть из чего сделанной, у самого берега, где песчанка образовывала стайки, в отличие от других рыб. Из песчанки хозяйки умудрялись готовить все – от ухи до котлет, и даже вытапливали жир. И тем спаслись многие жители. Я бы поставил этой рыбке памятник в Керчи на городской набережной.

Акула– катран. Ранее ее мясо рыбаки называли поганым. И именовали эту рыбу собачьей. Ее шкуру, шершавую, как наждак, использовали для полировки мебели. Но уже в старое время изготовляли из печени этой акулы лечебный жир. К сожалению, в настоящее время уловы черноморской акулы – катран довольно малы.

Одной из массовых объектов промысла в XIX веке и в начале XX столетия в Черном море была скумбрия, представитель макрелевых рыб, мощными косяками заходившая из Средиземного моря. В северо-западной части моря Черного моря рыбаки ее называли баламутом, поскольку стаи скумбрии всегда ходят под самой поверхностью воды и при этом “баламутят” воду. Ее всегда сопровождают кричащие чайки (здесь, здесь!!!) и дельфины. Поэтому для рыбаков они были ориентирами при поиске косяков скумбрии. Ловили баламута неводами. Уловы порою были очень большими. Ее в те времена считали штучно. За один успешный лов можно было выловить более 10-15 тыс. штук. И, как пишет Куприн, (рассказ “Макрель”)… “к вечеру вся Балаклава нестерпимо воняет рыбой. В каждом доме жарится или маринуется скумбрия. Рыба жарится в собственно соку. Это называется макрель на шкаре – изысканное кушанье местных жителей. И на другой день еще приходят баркасы с моря. Кажется, вся Балаклава переполнилась рыбой”.

Ее отправляли на продажу во все города России. В настоящее время, к сожалению, скумбрия практически не заходит в Черное море. В Средиземном море ее переловили.

Так что обходимся исконно своей рыбой. К ней относится также прекрасная барабулька, с оранжевыми разводами и свисающими усами, как у запорожских казаков. Барабулька очень ценилась в древнем Риме и Константинополе и оплачивалась серебром по ее весу. Вкуснее ее, как считали ранее и признают сейчас многие любители рыбных блюд, нет рыбы. Барабульку специально доставляли к столу константинопольских богачей, как самое лакомое блюдо. Ее еще называют султанкой, по старинной легенде, будто бы она была любимейшим блюдом султанов. Простому люду ее запрещалось есть. О ее красоте писал римский писатель Сенека “нет ничего прекрасней умирающей барабульки. Она борется с приближающей смертью, и эти усилия распространяют на ее тело блестящую пурпурно-красную окраску, которая затем быстро бледнеет…”.

Простому люду ее запрещалось есть. Та же легенда донесла до нас быль, что однажды одному из константинопольских султанов доложили, что рыбаки выловившие барабульку часть улова зажарили и съели. Султан призадумался и сказал: “Я бы на их месте сделал бы то же самое. Не наказывайте их.” В Сирии и Ливане ее называют “рыбой султана Ибрагима”, будто бы именно он очень любил эту рыбу. Жареная барабулька – одно из вкуснейших рыбных блюд, так как рыбка эта пропитана нежным и очень аппетитным жиром. В ресторанах Стамбула и других ближневосточных стран султанка пользуется огромной популярностью. По цене – вторая после камбалы. Она и в старые времена ценилась очень дорого. Цицерон и Плиний возмущались фантастическими суммами, которые платили римские патриции за особо крупных барабулек трехфунтового веса, длиной около 30см., которых называли “муллами”. Но, как утверждают ценители этих рыб, крупные барабульки, по вкусу, отнюдь не самые лучшие экземпляры. Скажу сразу, океанские барабульки, продающиеся порою в супермаркетах, ни в какое сравнение, с нашей черноморской барабулькой не идут. Но об этом я достаточно подробно писал в очерках о черноморских рыбах.

Самой ценной промысловой рыбой в Черном море и самой дорогой в настоящее время, поскольку осетровых всех выловили, считается камбала– калкан, имеющая чрезвычайно вкусное и нежное мясо.

Черноморская камбала считается наиболее крупной из камбаловых рыб. Длина туловища может достигать – до 90 см, а масса – до 15кг. В Турции, как в старые времена, так и в настоящее, мясо этой рыбы очень высоко ценится, до 15 долларов за килограмм. Поскольку самый благоприятный ареал обитания этой рыбы для нереста и нагула – высокопродуктивный шельф в северо-западной части Черного моря (главным образом шельфовые воды Украины), на пути ее миграции в указанную зону украинскими рыбаками выставляются в огромном количестве донные сети. Его также ловят крючковой снастью, то есть ярусами. Часть из них срывается с крючьев и затем гибнет. Особенно в этом варварском лове преуспевали турецкие рыбаки, которые незаконно входили в рыболовные зоны ранее в СССР, а сейчас Украины, несмотря на то, что у них неоднократно конфисковали рыболовные суда. В настоящее время они промышляют, покупая у Украины лицензию на облов этой ценной рыбы. В 60-егоды XX века добыча камбалы – калкана составляла до 3 тыс. тонн. В 70-80 годы ее запасы значительно уменьшились, и промысел этого вида рыбы был запрещен. Ну и конечно, с развалом Союза этот запрет не соблюдается. Российским рыбакам порой попадается калкан в тралы в нашей шельфовой зоне у берегов западного Крыма, в Феодосийском заливе и в Керченском предпроливье, благодаря чему мы можем иногда увидеть эту рыбу на рынках и в магазинах, хотя и очень дорогой. Несмотря на то, что камбала является самой плодовитой рыбой Черного моря, современный неуправляемый промысел окончательно подрывает запасы этой ценнейшей рыбы, и она скоро может также исчезнуть, как и красная рыба. В 2018 году российские ученые добились запрета на промышленный облов этой рыбы, хотя бы в российских водах. В Азовском море встречается более мелкий подвид камбалы.

Шаланды полные кефали…

Старшему поколению хорошо знакомы эти строчки из песни, которую спел Марк Бернес в кинофильме “Два бойца”. Ранее величина косяков достигала до сотен тысяч особей. Благодаря А.И Куприну в его очерках “Листригоны”, мы знаем, как ловили кефаль в Балаклаве. Промышляли ее наметами, представляющий собой круг из сети, с грузилами по окружности. Выходили на лодке в море при появлении косяка, рыбак, стоя в лодке, метким броском кольцевал косяк. Вылавливали по 4-5 тыс. штук кефали, а в безлунную ночь – до 20 тысяч штук.