Текст книги "Брестская крепость"

Автор книги: Владимир Бешанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Форпост империи

Выбор места для строительства крепости был обусловлен важным военно-стратегическим положением, которое занимал Брест-Литовск на западе Российской империи. Он находился на Днепро-Буге ком водном канале и кратчайшей сухопутной дороге из Варшавы в Москву. Политическая обстановка, сложившаяся в последнее десятилетие XVIII в. в Европе, где разгоралась большая война, вынуждала российское правительство разрабатывать планы укрепления и инженерного обеспечения своих новых рубежей.

Решение этой задачи возлагалось на созданную в 1796 г. комиссию под руководством генерал-майора инженерных войск П.К. фон Сухтелена. В том же году для проведения топографической съемки местности в западные губернии был направлен капитан К.И. Опперман, изложивший результаты своей работы в инструкции «Для обозрения новой границы с Пруссией и Австрией» и плане к ней, согласно которому вдоль 200-(километровой границы предлагалось возвести девять мощных крепостей первой линии, в их числе и крепость Брест-Литовск.

Вскоре появился еще ряд проектов. Генерал-майор Деволан в 1797 г. предложил создать на западных территориях единую систему обороны, костяк которой должны были составить три линии эшелонированных в глубину укреплений, в том числе 19 крепостей. Однако дальше «теоретического обоснования» дело не пошло, поскольку наступательные войны «матушки» Екатерины Великой привели к изрядному расстройству государственных финансов и, в частности, к сокращению численности инженерных войск. О проблеме удержания завоеванных территорий всерьез задумались уже в царствование Александра I.

В 1803 г. генералу Сухтелену, возглавившему особую Инженерную экспедицию, было поручено произвести осмотр западных губерний. Тогда же Военное Министерство согласилось с его точкой зрения на необходимость укрепления западной границы империи. Подготовка экспедиции растянулась на год, а разразившаяся война с Наполеоном 1805–1807 гг. привела к новой отсрочке. Наконец осенью 1807 г. Сухтелен совершил объезд присоединенных территорий. В своем докладе он особо подчеркнул стратегически важное положение Брест-Литовска и необходимость строительства здесь крепости как опорного пункта действующей армии. Несколько прзже с подобным предложением выступил генерал М.Б. Барклай-де-Толли, считавший необходимым иметь в Брест-Литовске укрепленный лагерь, который мог бы служить оперативной базой для 20-тысячной армии. Новая война, на этот раз со Швецией, перечеркнула и эти планы.

Генерал К.И. Опперман, один из авторов проекта крепости.

Весной 1810 г. для российского руководства стала явной неизбежность военного столкновения с наполеоновской Францией и ее союзниками. Реально оценивая свои силы в преддверии нашествия, в котором русская армия должна была противостоять почти всей Европе, военный министр в записке «О защите западных рубежей России» предложил в начале военных действий уклоняться от генерального сражения на границах, отводить войска вглубь страны, ослабляя врага действиями легких сил и применяя тактику «выжженной земли»: «…открыть отступное действие к древним границам нашим, завлечь неприятеля в недра отечества нашего и заставить его ценою крови приобретать каждый шаг…» Оборонительные позиции предполагалось оборудовать по линии рек Двина, Березина и Днепр. Особое внимание уделялось модернизации фортификационных сооружений Риги и Киева, возведению крепостей Динабург (современный Даугавпилс) и Бобруйск, строительству бесполезного, но любезного сердцу монарха Дрисского укрепленного лагеря, предмостных укреплений в районе Борисова. В свете принятой стратегии вопрос о Брест-Литовской крепости стал неактуальным.

В 1817 г. Александр I назначил генерал-инспектором по инженерной части и шефом лейб-гвардии Саперного батальона своего брата Николая Павловича. Великий князь, влюбленный в инженерное дело, вкладывал всю энергию в формирование русского инженерного корпуса. Он почти ежедневно посещал подведомственные учреждения, подолгу просиживал на лекциях офицерских и кондукторских классов учрежденного в ноябре 1819 г. Главного инженерного училища, изучая черчение, архитектуру, фортификацию и другие предметы. Его ближайшим помощником стал директор инженерного департамента генерал К.И. Опперман. Этот «тандем» приступил к решительному упорядочиванию сильно запущенного после петровских времен крепостного дела. Взойдя на. престол в 1825 г., Николай I одним из приоритетных мероприятий в деле обороны страны объявил постройку новых крепостей на западной границе, которые вместе со старыми укреплениями должны были образовать три линии. К первой оборонительной линии относились возводимые на реке Висла крепость Модлин, позднее переименованная в Новогеоргиевск, Варшавская Александровская цитадель и Ивангород; ко второй – Брест-Литовск; третью должны были составить перестроенные крепости Киев, Бобруйск и Динабург.

Относительно Бреста великий князь Константин Павлович писал: «Если Гродно на границе по Неману является воротами Российской империи, ключом страны, то таким же может стать Брест-Литовск на месте слияния Мухавца с Бугом. В способах осуществления поставленной цели между этими городами существует сходство, отличаются они лишь характером местности… В Брест-Литовске, как в Гродно, наименьшее количество оборонительных линий позволяет охватить большое пространство, сохранить большинство зданий, сделать таким образом, что внутри крепости можно разместить большое количество войск и обозов».

Идея укрепления Брест-Литовска приобретала конкретные формы. 23 декабря 1823 г. инженер-генерал Н.М. Малецкий представил собственный план, который предусматривал превращение центрального острова в главный опорный пункт путем возведения вокруг города оборонительных казарм и каменной стены. Планировалось также строительство фортификаций на северном и южном островах, предмостного укрепления за западном берегу Буга и укрепленного лагеря между ним и Тересполем. Гарнизон крепости должен был состоять из 10 900 солдат. Проект Н.М. Малецкого получил одобрение и дал толчок дальнейшим разработкам.

Николай I, император России (1796–1855). Литография Е. Демезона

В 1827 г. Н.М. Малецкий представил великому князю Константину два новых проекта, которые были переданы на рассмотрение начальнику артиллерии и инженерных войск Западного округа генералу Оку. В ходе совместных обсуждений в проект внесли ряд изменений: отказались от идеи строительства укрепленного лагеря на левом берегу Буга, запланировали возведение кирпичных фортов перед Кобринским предместьем, изменили конфигурацию укреплений на центральном острове. Однако, по мнению генерала Ока, и в исправленном виде проект Малецкого не в полной мере отвечал поставленным задачам и требовал доработки. В 1829 г. появилось еще два проекта создания Брест-Литовской крепости: один вновь предложил генерал Н.М. Малецкий, другой – генерал К.И. Опперман. Генерал Ок, давший им оценку, высказался в пользу второго проекта, который обладал несколькими преимуществами: был дешевле, обеспечивал эффективную оборону, удачно вписывался в рельеф, предусматривал возможность перестройки полевых укреплений в долговременные, позволял использовать кирпичные здания города в интересах крепости. До утверждения проекта генерал Ок предложил произвести подробное исследование местности. В связи с этим в Брест-Литовск был направлен полковник А.И. Фельдман, который произвел необходимые замеры, на основании которых Опперман внес в проект поправки и в октябре 1830 г. представил окончательный план царю.

Предполагалось, что на строительстве в течение двух лет ежедневно будут задействованы 1000 саперов, 7000 солдат и 1000 лошадей. Для руководства работами по возведению крепости Брест-Литовск были сформированы строительный комитет во главе с генералом Малецким и инженерная команда под началом капитана Вильмана. Однако вспыхнувшее в Польше восстание сорвало плановые работы, вынудив бросить все силы на сооружение полевых укреплений вокруг города и усиление Брестского замка.

После того как на престол взошел Николай I, внутренняя политика империи претерпела кардинальные изменения: от космополитизма и борьбы с «русским национализмом» правительство ударилось в противоположную крайность под лозунгом «Самодержавие. Православие. Народность». Новый монарх хотя и короновался польским королем, но «поляков и жидов» откровенно не любил. Началась планомерная русификация политической, общественной и культурной жизни западных губерний. Резко ограничивались права униатской церкви, которой «рекомендовалось» вернуться в лоно православия, упразднялись привилегии, дарованные предыдущими императорами. Осенью 1830 г. в Варшаве распространились слухи о том, что император планирует использовать польскую армию для подавления революции во Франции и Бельгии. 17 ноября началось восстание, которое распространилось по всей Польше. Сейм объявил о низложении династии Романовых и отделении от России, провозгласив главой правительства Адама Чарторыйского, а главнокомандующим с диктаторскими полномочиями генерала Хлопицкого, уступившего этот пост князю Михаилу Радзивиллу. Великий князь Константин Павлович под охраной гвардии оставил Варшаву и сам отпустил оставшиеся верными присяге превосходно обученные польские полки.

В короткий срок все Царство Польское было очищено от русских войск. Лишь в районе Белостока и Брест-Литовска оставался Литовский корпус генерала Розена. На помощь ему были двинуты Гренадерский корпус князя Шаховского и I корпус графа Палена. Поспешные, неудачные действия принявшего общее командование фельдмаршала И.И. Дибича, который рассчитывал провести молниеносную кампанию и пренебрег обеспечением тылов, а также эпидемия холеры, косившая солдат тысячами, поразившая самого главнокомандующего и великого князя Константина, привели к тому, что в апреле 1831 г. восстание перекинулось на территорию Литвы, Волыни и западной Беларуси. Однако здесь оно не получило поддержки городского населения и крестьянства и широкого размаха не имело. Брест-Литовск был обложен повстанцами, но горожане к ним присоединиться отказались. Город деятельно готовился к обороне и успешно отбил один нерешительный приступ. К августу волнения были подавлены на всей территории Беларуси, а 26 сентября русская армия под командованием генерал-фельдмаршала И.Ф. Паскевича после 36-часового штурма овладела Варшавой. В октябре Польша была окончательно усмирена. Результатом поражения восстания стали упразднение конституции, сейма, отдельной польской армии, введение российского территориально-административного деления. Граф Паскевич был назначен наместником в Царстве Польском и главнокомандующим прикрывавшей западное направление 1-й армии в составе I–IV «действующих» корпусов. Отдельный Литовский корпус был переименован в VI пехотный.

Эти события послужили дополнительным толчком к скорейшей реализации плана строительства Брест-Литовской крепости. С целью пересмотра и внесения поправок ее проект вновь попал в руки генерала К.И. Оппермана. Но уже в 1832 г. правительство потребовало, не дожидаясь утверждения детальных чертежей, приступить к заготовке необходимых материалов, для чего было от-пущено 500 тысяч рублей. Общее руководство работами поручили командиру Западного инженерного округа генерал-майору И.И. Дену. Высший надзор за ходом строительства был возложен на фельдмаршала Ф.И. Паскевича.

Генерал-инженер И.И. Ден (1787–1859)

Как уже говорилось, проектов имелось несколько, но Николай I выбрал самый радикальный: крепость было решено возвести на территории старого города, снести все мешающие постройки и стены старого замка и переселить жителей. Исторический Брест с его 800-летней историей подлежал полному уничтожению. Скорее всего это решение было принято как минимум на год раньше – слишком вольготно обращался с «подведомственным городом» барон Розен. Из предписания командира корпуса гродненскому губернатору следует, что к сооружению «крепостных укреплений и зданий» на месте жилой застройки приступили еще в мае 1830 г. Тогда же были произведены обмеры каменных монастырей и костелов «для переоборудования зданий с целью помещения учреждений другого назначения». Согласно рапорту брестского городничего от 24 августа 1831 г., при подходе к Бугу мятежнических войск солдатами VI корпуса «сверх прежде сломанных при оборонительных укреплениях обывательских в г. Бресте домов 83 сломано таковых же по волынскому форштадту 8». В 1833 г. Николай I внес собственноручные изменения в проект Оппермана и окончательно утвердил его.

Польский автор сокрушался: «…царь Николай I готовил городу гибель. Ни одно неприятельское нашествие не уничтожило так основательно древний град с его прекрасными памятниками старины, как уничтожил его император России. Он дал приказ разрушить город и вместо него построить оборонную фортификацию. От какой опасности она должна была защищать русское государство? От порывов свободолюбивых литовцев и поляков?.. Стоило ли разрушать и уничтожать материальное достоинство и культурные достижения, добытые многими поколениями?»

Началось строительство четырех временных укреплений. Центральное укрепление, или Цитадель, возводилось на месте торгово-ремесленного центра города. Волынское, или Южное, укрепление сооружалось на месте древнего детинца, где находился Брестский замок, предназначенный к сносу. Кобринское, или Северное, укрепление строилось на месте Кобринского предместья, где находились усадьбы горожан. Наконец, Западное, или Тереспольское, укрепление должно было разместиться на левом берегу Западного Буга на территории местечка Тересполь, где также решено было выселить жителей и разрушить их дома.

В июне 1833 г. развернулись земляные работы, продолжавшиеся пять лет. Тысячи солдат и согнанных на строительство крестьян, а также участники восстания проделали огромную работу, вручную перекопав и перенеся сотни тысяч кубометров земли, насыпав валы и прорыв каналы. Уже в декабре 1833 г. в Брест-Литовск из Киева была переведена гарнизонная артиллерийская рота, а через полгода из Варшавы прибыл гарнизонный батальон. В ночь с 31 мая на 1 июня 1835 г., за четыре месяца до посещения города Николаем I, в Брест-Литовске весьма своевременно вспыхнул очередной пожар, уничтоживший более 300 строений и позволивший ускорить расчистку территории будущей крепости. Сильно пострадали и были разобраны монастырь августинцев, католический костел и Свято-Николаевская церковь, в которой была подписана Брестская уния, а также знаменитая на всю Европу синагога. Погорельцы получали денежную компенсацию, но отстраиваться на прежнем месте уже не имели права. Согласно Положению от 27 июня 1834 г. новый город было предписано ставить в 2 км «северо-восточнее гласиса крепости», на правом берегу Мухавца в Кобринском предместье.

До возведения крепости Брест имел 726 домов, один православный и шесть католических монастырей, синагогу, иезуитский коллегиум (одним из самых знаменитых его выпускников и преподавателей был воин-философ Казимир Лыщинский, сочинивший атеистический трактат «О несуществовании бога»), 12 приходских и монастырских церквей, магистратуру, гостиный двор, больницу, 160 торговых лавок.

Во время пожара и переноса на новое место город лишился всех архитектурных и культурных памятников, архивов и коллекций. Перестали действовать православный Симеоновский монастырь, доминиканский костел, униатские Троицкая, Михайловская, Преображенская церкви. Гродненский губернатор М.М. Муравьев прислал специальную комиссию, ее чиновники работали в архивах уездного суда, городского магистрата, монастырей. Наиболее ценные материалы направлялись лично Муравьеву, они не найдены до сих пор.

Хотя горожане при переселении получали определенное возмещение за убытки «по справедливой оценке», ссуды, пособия деньгами и лесом, процесс проходил непросто. В реляциях вышестоящему начальству комендант крепости генерал-лейтенант Ляхович писал о чрезвычайном положении, которое сложилось в связи с разрушением многих жилищ «по случаю возводимых укреплений» и ставил вопрос о принятии мер «к отвращению могущих возникнуть от того волнений».

К 1836 г. земляные работы были в основном завершены, и крепость, оборонительная линия которой состояла из ряда бастионных фортов с равелинами, представляла собой уже довольно мощный опорный пункт.

23 апреля был окончательно утвержден план долговременной фортификации, и 1 июня 1836 г. в торжественной обстановке Главнокомандующий действующей армией фельдмаршал Паскевич, граф Эриванский, светлейший князь Варшавский, заложил первый камень будущей крепости, в основание которой замуровали бронзовую памятную доску и шкатулку с монетами. Между землями города и крепости были поставлены межевые знаки. В 1838–1839 гг. для участия в строительстве прибыли полки 9-й и 10-й пехотных дивизий и 9-й артиллерийской бригады.

Генерал-фельдмаршал И.Ф. Паскевич (1782–1856)

Появилась возможность заработать на грандиозном строительстве. Так, в районе деревни Гершоны купцы Либерманы основали мануфактуру по производству кирпича. Работали здесь всего 50 человек, и производительность предприятия составляла 500–700 тысяч штук в год.

Межевой знак между землями города и крепости

Н.И. Палибин на страницах «Русского Архива» рассказывал о том, как во время посещения Цитадели Николай I поднял кирпич и спросил у одного из свитских:

– Из чего сделан этот кирпич?

– Полагаю, из глины, Ваше Величество.

– Нет, из чистого золота, по крайней мере я так за него платил.

Принимая в соображение, что рабочая сила практически ничего не стоила, основные суммы пошли подрядчикам и их покровителям. Закрылась мануфактура через шесть лет, сразу по окончании строительства.

26 апреля 1842 г. над крепостью 1-го класса Брест-Литовск был торжественно поднят флаг. В момент открытия она была одним из самых совершенных укреплений России, которое соответствовало своему предназначению и всем требованиям обороны. О важности крепости свидетельствует то, что Николай за время своего царствования посещал ее семь раз. В то время крепость с сильным гарнизоном могла остановить наступление целой армии противника. Неприятель, опасаясь действий этого гарнизона в своем тылу, не решался пройти мимо крепости, вынужден был предпринимать долгую осаду или блокировать цитадель, выделив для этого значительную часть своих войск. Случалось, что война сводилась к борьбе за овладение крепостью. Ф. Энгельс отмечал: «Русские, особенно после 1831 г., сделали то, что упустили сделать их предшественники. Модлин, Варшава, Ивангород, Брест-Литовск образуют целую систему крепостей, которая по сочетанию своих стратегических возможностей является единственной в мире».

Эта «система» должна была выполнять роль важнейшего оборонительного рубежа в случае вражеского вторжения, а также имперского форпоста, контролирующего присоединенные территории. Выступая перед жителями Варшавы, Николай I, указывая на Александровскую цитадель, заявил: «Вам предстоит, господа, выбор между двумя путями: или упорствовать в мечтах о независимой Польше, или жить спокойно под моим правлением. Если вы будете упрямо лелеять мечту отдельной национальной, независимой Польши и все эти химеры, вы только накличете на себя большие несчастья. По велению моему воздвигнута здесь цитадель, и я вам объявляю, что при малейшем возмущении я прикажу разгромить ваш город, разрушу Варшаву и уж не я отстрою ее снова».

Стоит добавить, что 12 февраля 1839 г. в Полоцке был составлен акт о присоединении униатской церкви к православной, а в 1840 г. на территории Беларуси было отменено действие статутов Великого княжества Литовского, особым указом запрещено слово «Беларусь».

Брест-Литовская крепость была возведена на четырех островах, образованных рукавами рек Мухавец и Западный Буг, а также системой искусственных обводных каналов. Общая длина оборонительной линии достигала 6,4 км и состояла из ряда бастионных фортов и равелинов.

Наружная стена кольцевой казармы (рондо)

Цитадель – главное укрепление – представляла собой оборонительную систему, основу которой составляла расположенная по периметру центрального острова замкнутая двухэтажная казарма высотой 16 м. и протяженностью 1,8 км, возведенная по проекту А.Е. Штауберта. Наружные стены казармы из прочного красного кирпича имели толщину около 2 м. В ее 500 казематах могли разместиться 12 тысяч солдат с необходимым для боевых действий снаряжением и запасом продовольствия. Ниши стен с бойницами и амбразурами были приспособлены для стрельбы из ружей и пушек. На внешней стороне полукругом выдавались вперед четыре полубашни, предназначенные для флангового обстрела атакующего противника. Во внутренний двор укрепления можно было попасть только через четверо ворот, расположенных на одинаковом расстоянии друг от друга.

Для нужд гарнизона перестроили уцелевшие после пожара церкви, монастыри и костелы. В здании коллегии иезуитов разместились канцелярия коменданта крепости и инженерное управление. Костел августинцев некоторое время служил царской резиденцией, а в 1856 г. на его месте началось строительство гарнизонной церкви по проекту архитектора Д.И. Гримма. Здание монастыря базилиан было приспособлено под артиллерийские казармы. Униатскую церковь Петра и Павла, известную как Белый дворец, переделали под офицерское собрание. Последний жилой дом снесли в 1838 г. Еще через десять лет разрушили костел доминиканцев. В западной части острова в 1851 г. возвели здание арсенала длиной 136 м. и шириной 22 м. Шестнадцать казематов нижнего яруса арсенала предназначались для хранения передков и зарядных ящиков, верхний ярус – для стрелкового и холодного оружия.

Цитадель с трех сторон прикрывали предмостные укрепления.

Кобринское укрепление состояло из четырех бастионных фортов и трех равелинов. (Бастион представлял собой пятиугольное сооружение, воздвигнутое в углах крепостной ограды, для обстрела местности и фланкирования крепостных стен и рвов перед ними. Передние стены бастиона называются фасадами, боковые – фланками, тыльная внутренняя сторона – горжей. Два смежных бастиона и соединяющий их участок ограды (куртина) образуют бастионный фронт. Равелин – вспомогательное фортификационное сооружение обычно треугольной формы, располагавшееся перед крепостным рвом между бастионами (перед куртиной). Служил для прикрытия крепостных стен от артиллерийского огня и атак противника, обстрела ближних подступов, а также для сосредоточения войск гарнизона перед вылазками. В трех бастионах находились небольшие казематированные редюиты – внутренние укрепления, последний оплот оборонявшихся.)

Помещения бывшего монастыря бригиток в западной части укрепления использовались вначале как пересыльная тюрьма, затем здесь разместилась арестантская рота, а с 1851 г. – и следственная тюрьма. Монастырь тринитариев, расположенный позади бастиона III, стал называться Тринитарской казармой. С центральным островом Кобринское укрепление соединялось мостами через Мухавец с Кобринскими и Бригитскими воротами.

Волынское укрепление состояло из двух бастионных фортов и полубастиона с двумя равелинами. С центральным островом укрепление соединялось Волынскими (ныне Холмскими) воротами и подъемным мостом через Мухавец. Ворота с внешней стороны имели вид небольшого замка в псевдорусском стиле с башенками и зубчатой стеной.

Кобринские (Трехарочные) ворота

Волынские (Холмские) ворота

Находившиеся на Южном острове монастыри и костелы бернардинцев и бернардинок были переоборудованы в казарменные помещения по проекту архитектора Мордвинова. В комплексе разместился Брестский кадетский корпус. Инициатива его создания принадлежала виленскому генерал-губернатору Ф.Я. Мирковичу, убежденному, что после восстания 1830–1831 гг. правительство обязано взять дело воспитания в свои руки. Миркович сумел убедить Николая I, посетившего Брест в августе 1840 г. для ознакомления с ходом строительства крепости, в том, что гражданские учреждения в Беларуси не принесут пользы. Он настаивал на создании закрытого учебного заведения, от которого «только должно ожидать образования нового поколения людей». Правда, Миркович хотел открыть заведение в Вильно и уже организовал сбор денег на строительство. Но император на все резоны губернатора заявил: «На твои деньги я возведу оборонительную казарму и в ней устрою корпус… надеюсь, что до 1 мая 1841 года у меня здесь будет сотня кадетиков».

Корпус был учрежден указом императора от 16 апреля 1841 г. Однако еще почти год ушел на создание учебной базы, формирование штатов, отбор воспитанников. Официальное открытие состоялось 30 августа 1842 г. На церемонии присутствовали Миркович, заместитель начальника военно-учебных заведений Ростовцев, архиепископ Литовский и Виленский Семашко. В честь бракосочетания наследника престола по предложению местной шляхты корпус стал именоваться Александровским.

Начальником корпуса был назначен генерал-майор А.П. Гельмерсен. Его имя десятилетия пребывало в забвении, и сегодня очень мало известно фактов из его богатой событиями биографии. Но стоит только захотеть, и проявляется история целого дворянского рода, служившего Отечеству в самых различных областях. В этом роду были рыцари и депутаты, ученые и артисты, генералы и дипломаты.

Его отец, Петер Бернхардт, служил директором Санкт-Петербургского Императорского театра. Младший брат Григорий стал выдающимся российским ученым, академиком, директором Горного института, составителем первой геологической карты европейской части России.

Александр Петрович родился 13 марта 1797 г. в городе Дукерсхоф Эстлядской губернии. В 1811 г. он попал в первый набор учеников Царскосельского лицея наряду с A.C. Пушкиным, В.Е. Кюхельбекером, A.A. Дельвигом. Однако в лицее юноша провел только один учебный год. Накануне Отечественной войны родители забрали Александра из лицея и приписали в Семеновский полк. С этого времени началась военная карьера. Пятнадцатилетний поручик конной артиллерии Гельмерсен геройски сражался на Бородинском поле; в 1813–1814 гг. участвовал в Заграничном походе русской армии. Во время русско-турецкой войны 1828–1829 гг. русская гвардия осаждала крепость Варну и приняла ее капитуляцию. В 1830–1831 гг. Александр Петрович отличился при усмирении польского восстания, участвовал в штурме Варшавы, был награжден орденом Святого Владимира с бантом и орденом Святого Станислава III степени.

Осенью 1831 г. полковник лейб-гвардии Семеновского полка А.П. Гельмерсен был направлен на «педагогическую работу» в Школу гвардейских подпрапорщиков и юнкеров. Задачей данного учебного заведения являлась подготовка офицеров гвардейских полков из молодых людей, получивших гражданское образование. Директором школы был генерал-майор барон Шлиппенбах, кавалерийским эскадроном командовал полковник Стунеев, а пехотную роту возглавлял полковник Гельмерсен. В 1832–1834 гг. в Школе учился М.Ю. Лермонтов, выпущенный поручиком лейб-гвардии Гусарского полка.

Еще в 1832 г. Гельмерсен женился на Антуанетте Юлии Хелене Россилион. В 1836 году у них родилась дочь София, а в 1838-м сын Петер Людвиг. В Брест-Литовске в 1843 г. родился младший сын Александр Людвиг.

За десять лет деятельности на посту начальника Александровского кадетского корпуса А.П. Гельмерсен проявил себя как талантливый педагог, великолепный организатор и, как вспоминают искренне уважавшие его воспитанники, «один из добрейших и милых людей».

Умер Александр Петрович 12 мая 1852 г. и был похоронен на кладбище деревни Тришино рядом с другими офицерами брестского гарнизона. На могиле генерала установлен уникальный памятник чугунного литья, изготовленный на средства, собранные сослуживцами. Крупный денежный вклад внес лично цесаревич Александр, который являлся не только Шефом кадетского корпуса, но и сам проходил военную службу в Семеновском полку. Примечательна надпись на надгробной доске: «Любимому и уважаемому начальнику от благодарных подчиненных».

После смерти Гельмерсена корпус поочередно возглавляли генерал-майор Мейнандер и генерал-майор В.И. Назимов. Учебной частью руководил В.Б. Чистяков, один из лучших педагогов своего времени.

Памятник на могиле генерал-майора А.П. Гельмерсена

В корпус принимали дворянских детей в возрасте от 10 до 18 лет из Виленской, Гродненской, Минской губерний, а если были свободные места, – из Белостокской области и Царства Польского. Вначале здесь обучались 88 воспитанников. Позднее ежегодный набор составлял 122 человека, срок обучения был установлен в семь лет. Кадетов сводили в четыре роты – две мушкетерские, гренадерскую и неранжированную. Особую роту составляли «служители» – унтер-офицеры, фельдфебели, каптенармусы и солдаты. Они исполняли при кадетах обязанности ординарцев, кухарок и прачек. На содержание корпуса шляхта выплачивала специальный налог – 6 копеек с крестьянской души.

Учебное заведение было призвано обучать дворянских детей наукам и военному делу. Кроме того, оно играло большую роль в деле русификации полонизированной местной шляхты. Обучение проводилось в духе верности самодержавию на русском языке. Целью его было воспитать «верных слуг Государю и сторонников России». Преподаватели и деканы обязаны были оберегать кадетов от заразы вольнодумства. Согласно высочайше утвержденному «Секретному наставлению» от 24 октября 1849 г. необходимо было «обращать особое внимание на бдительное преподавание тех предметов, изложение которых по предосудительному духу настоящего времени может подавать неблагонамеренности больше случаев ко внушению молодым людям неправильных и превратных понятий о предметах политических… Господствующие в западной Европе идеи требуют особенного в этом отношении предостережения, по существу своему не подлежат гласности». Весьма опасными для молодежи считались такие предметы, как право, история, политэкономия и финансы. Много времени уделялось изучению языков: классических, русского, немецкого, французского.

Одно из главных мест занимали физическая и военная подготовка. Каждое лето кадетов выводили в лагеря, которые располагались в районе мызы Катенбург. Воспитанником корпуса был один из будущих руководителей польского восстания, видный деятель Парижской коммуны Ярослав Домбровский.

Тереспольское укрепление на левом берегу Буга состояло из четырех земляных люнетов, соединенных куртиной. Люнеты представляли собой открытые с тыла сооружения из двух фронтальных и двух боковых валов. Два средних люнета имели горжу, сомкнутую оборонительной стенкой, к которой примыкал казематированный редюит. В 1847 г. позади линии люнетов было воздвигнуто Мостовое прикрытие из двух бастионов.