Текст книги "Независимый экспертный доклад «Путин. итоги»"

Автор книги: Владимир Милов

Соавторы: Борис Немцов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

ЗАБЫТАЯ АРМИЯ

Путин просто обязан был использовать пролившийся на страну «нефтяной дождь» на нужды модернизации Российских Вооруженных сил.

За это время можно было адекватным образом вооружить армию. Однако скандально малыми оказались как фактические поставки вооружений, так и планируемые их закупки на будущее. По данным Совета по национальной стратегии, опубликовавшего в ноябре 2007 года доклад «Итоги с Владимиром Путиным: кризис и разложение Российской армии», в 2000 – 2006 годах в Вооруженные силы было поставлено всего 27 межконтинентальных баллистических ракет (27 боевых частей) – при списании 294 МБР (1779 боевых частей). В «безденежные» 1992 – 1999 годы в войска были поставлены 92 МБР (92 боевые части). С 2000 года армии были поставлены всего 3 новых самолета, один Ту–160 и два Су–34, в 1990–е – до 100 самолетов. После 2000 года было закуплено немногим более 60 танков Т–90, тогда как в 1990–е – 120. В 1990–е ВМФ и морские части погранвойск получили более 50 надводных и подводных кораблей и катеров, в 2000–е – менее десяти.[17]17
  Источник: Институт национальной стратегии. Доклад «Итоги с Владимиром Путиным: кризис и разложение Российской армии», ноябрь 2007 г.; А. Храмчихин, заведующий аналитическим отделом Института политического и военного анализа, «Премьер новый – проблемы старые», «Независимая газета», 21 сентября 2007 г.


[Закрыть] Государственная программа вооружений на 2007 – 2015 годы планирует поставку армии в период до 2015 года всего 60 самолетов. Это означает, что существующий парк в 600 самолетов планируется обновить… за 80 лет?

Но главный удар был нанесен по важнейшему элементу российского военного потенциала и источнику суверенитета страны – стратегическим ядерным силам. За годы правления Путина стратегические ядерные силы России деградировали фантастическими темпами. По данным, приведенным в уже упомянутом докладе Совета по национальной стратегии, за период с 2000–го по 2007 г. стратегические ядерные силы утратили 405 носителей и 2498 зарядов (в 1990–е годы было утрачено всего 505 зарядов и дополнительно приобретено 60 носителей – в 1990–е в армию было поставлено 1960 стратегических бомбардировщиков Ту–95 и Ту–160). В период правления Путина было произведено всего 27 ракет, более чем в 3 раза меньше, чем в 1990–е. Если в 1990–е России в целом удалось удерживать ядерный потенциал на уровне, унаследованном от СССР, то при Путине его сокращение приняло характер крупнейшей угрозы национальной безопасности.

При этом при сокращении трудно уязвимых межконтинентальных ракет шахтного базирования и мобильных железнодорожных комплексов РТ–23 (имевших внешний вид обычного вагона–рефрижератора, в связи с чем их трудно было обнаружить) продолжалось оснащение армии ракетными комплексами РС–12 «Тополь», обладающими высокой уязвимостью (это стотонные 22–метровые машины, которые могут легко быть обнаружены средствами оптической, радиолокационной и инфракрасной разведки).

Надо ли говорить, сколь важное значение имеют стратегические ядерные силы (СЯС) для суверенитета нашей страны. По сути можно сказать – нет СЯС, нет суверенитета. Остальная армия сегодня едва ли сможет противостоять крупномасштабной агрессии сильного противника. Если сокращение российского ядерного арсенала продолжится нынешними темпами, к середине следующего десятилетия у российских СЯС останется не более 300 межконтинентальных боевых ракет и баллистических ракет подводного базирования, а также не более чем 600 боевых частей для них. В таких условиях выполнение стратегическими ядерными силами функции ядерного сдерживания оказывается под вопросом: появляется возможность с помощью обезоруживающего неядерного удара с применением высокоточного оружия уничтожить почти все российские ядерные силы, а единичные запущенные ракеты – добить с помощью стратегической ПРО. Стратегические ядерные силы Китая через десять лет сравняются с российскими или даже обойдут их.

Что и говорить по поводу продолжающейся болтовни о «суверенитете» страны как «главной цели» политики Путина, если в реальности основной фактор этого суверенитета – стратегические силы ядерного сдерживания – при Путине оказались подорванными?

При скандально малых поставках вооружений в армию основной объем производимой техники уходил на экспорт, за границу. Если в 1990–е Россия экспортировала оружия в среднем чуть более чем на 1 млрд. долларов в год, то в 2007 году объем доходов от экспорта вооружений составил 7 млрд. долларов. Мы вооружаем иностранные армии, в том числе армии наших потенциальных противников – прежде всего Китая. Чужие армии получают в разы больше российского оружия, чем наша собственная. Экспорт оружия монопольно контролируется структурой «Рособоронэкспорт», возглавляемой еще одним «питерцем» и другом президента Сергеем Чемезовым. Расходование средств от экспорта оружия, которые должны целевым образом направляться на финансирование модернизации Вооруженных сил, непрозрачно.

Эффективность ВПК остается низкой, поставка в армию современных вооружений задерживается. Хотя власти пообещали вскоре испытать истребитель пятого поколения, к нему до сих пор не разработан двигатель. Первые образцы нового зенитно–ракетного комплекса С–400 поступили на боевое дежурство лишь в 2007 году, хотя их обещали начать поставлять в армию еще в 2000–м. С 2003 года нам обещают принять на вооружение оперативно–тактический ракетный комплекс «Искандер», но его испытания до сих пор не закончены. Испытания ракеты морского базирования «Булава» пока можно считать неудачными. На северодвинских верфях «Булаву» ждут три недостроенных ракетных подводных крейсера стратегического назначения, и что будет с ними и кто ответит за выброшенные на их постройку деньги, если «Булава» так и не поступит на вооружение, никто не знает.

Увеличивается технологическое отставание ВПК от армий других стран. Истребитель Су–34, танк Т–90 – все это модификации старых серий. Внятная инновационная программа разработки перспективных образцов вооружений и военной техники так и не разработана. Кроме того, при отсутствии ясной военной доктрины невозможно определить адекватную стратегию обеспечения армии вооружениями и военной техникой: мы толком не понимаем, кто наши друзья и кто возможные враги, наши генералы до сих пор готовятся к крупномасштабной войне с США, тогда как от реальных угроз – в частности, китайской – Россия не защищена (подробнее об этом речь еще пойдет).

В отсутствие эффективного гражданского контроля за военными расходами как в производственной сфере, так и при закупках вооружений процветает коррупция, цены на госзаказ непомерно раздуваются. «Невыполнение гособоронзаказа из года в год увеличивается, причем процент невыполнения увеличивается пропорционально увеличению ассигнований на гособоронзаказ», – заявил 19 апреля 2007 года в Екатеринбурге федеральный министр и зампред Военно–промышленной комиссии В. Путилин. Если в конце 2006 года цена танка Т–90, поставляемого «Уралвагонзаводом», составляла 42 млн. рублей, то в начале 2007 года – уже 58 миллионов. За 11 лет строительства подводного ракетного крейсера стратегического назначения «Юрий Долгорукий» цена его разработки превысила проектную в семь раз.

Сомнительные путинские инициативы по созданию оборонно–промышленных «холдингов» под руководством своих питерских друзей не помогают. Монополизация разработок и производства вооружений и военной техники – тупиковый путь. Даже в советское время ради обеспечения конкурентоспособности вооружений власти старались поддерживать эффективную внутреннюю конкуренцию между конструкторскими бюро и предприятиями ВПК. Сейчас предлагается монополизировать не только разработки и производство оружия, но и поставки вооружений для армии, сделав их единым закупщиком вновь созданную госкорпорацию «Российские технологии», которую возглавит тот же самый друг президента Чемезов. Госкорпорации множатся, друзья Путина богатеют, а армия остается без необходимых вооружений.

До сих пор более 157 тыс. семей военнослужащих числятся бесквартирными, из них более 70 тыс. – не имеют постоянного жилья.[18]18
  Источник: В. Литовкин, «Квартиры за счет президента», «Независимая газета», 2 ноября 2007 г.


[Закрыть] В 1997 году один из авторов этой брошюры, работая в российском правительстве, впервые добился того, чтобы власти начали серьезно заниматься этой проблемой: был принят Указ президента от 30 сентября 1997 г. № 1062 «О совершенствовании порядка обеспечения жильем военнослужащих и некоторых других категорий граждан». Тогда экспортные доходы страны были мизерными, но все равно в рамках запущенной программы удалось обеспечить жильем около 100 тыс. семей военнослужащих.

За годы высоких цен на нефть можно было многое сделать. Однако количество бесквартирных военных не снижалось. В 2006 году Путин объявил о запуске новой «президентской» программы «15+15» по обеспечению военнослужащих жильем, но в 2006–м по этой программе было сдано всего 6,5 тыс. новых квартир, на 2007–й была запланирована сдача еще 12 тыс. квартир. Что–то делается, но зачем было ждать все эти годы?

Провалились все попытки реформы порядка комплектования Вооруженных сил. Непродуманные шаги в виде перехода на годичный срок службы в армии лишь усложняют ситуацию. Уже в 2009 году Министерство обороны столкнется с неизбежным кризисом комплектования армии: из–за перехода на годичный срок службы потребуется ежегодно призывать 700 тысяч молодых людей, тогда как уже в 2009 году 18–летнего возраста достигнут всего 843 тысячи человек. Властям придется отказаться от всех отсрочек и таким образом разрушить существующую систему образования.

При этом качество призывного контингента не соответствует самой идее призывной армии. В январе 2008 года замначальника Генштаба генерал–полковник Смирнов сообщил журналистам, что 30% от общего числа призывников по итогам осеннего призыва 2007 года были признаны негодными к воинской службе, более 50% призывников имеют ограничения по состоянию здоровья, которые не позволяют комплектовать ими режимные соединения и части.[19]19
  Источник: РИА «Новости», 22 января 2008 г.


[Закрыть] Попросту это означает, что комплектовать призывную армию в России просто некем, и все разговоры о неприемлемости отказа от призыва – дешевая демагогия.

Вместо того чтобы развивать систему резервной мобилизации граждан в армию на случай потенциальных конфликтов, Минобороны продолжает политику заполнения казарм людьми. При этом дедовщина никуда не исчезает. Важно понимать, что дедовщина – не «случайное явление» в отдельных частях, а сознательно культивируемая и поощряемая офицерами система криминального управления личным составом через контроль старослужащих над новобранцами. С этой криминальной практикой должно быть покончено раз и навсегда. Армия в России должна перейти на контрактный принцип комплектования.

Отмена всеобщей воинской повинности – непростое, но необходимое решение. Сегодня модно говорить о развитии «человеческого потенциала» России как главной задачи политики государства. Но трудно представить себе более серьезный удар по человеческому потенциалу российской нации, чем обращение в призывное рабство цвета нации, молодых людей в наиболее дееспособном возрасте.

Переход армии на службу по контракту а–ля Путин выглядит либо профанацией, либо саботажем: оплата труда контрактников мизерная – в то время как средняя зарплата по России в 2007 году превысила 12 тыс. рублей в месяц, среднемесячное денежное довольствие солдат–контрактников не превышает 6–8 тыс. рублей.[20]20
  Источник: И. Плугатарев, «Контрактную армию штурмуют рэкетиры», «Независимая газета», 14 декабря 2007 г.


[Закрыть]

Забытая, плохо вооруженная, плохо оплачиваемая, бесквартирная армия, небоеспособный призывной контингент, дедовщина – таковы характеристики Российских Вооруженных сил под занавес путинского правления. России необходима полноценная военная реформа.

Суть военной реформы не только в смене способа комплектования Вооруженных сил. Контрактная армия – не синоним профессиональной. Суть в том, что России нужна современная, хорошо вооруженная, боеспособная и компактная армия, способная защищать страну. Сегодняшняя армия этим критериям не соответствует.

Для того чтобы достичь поставленной цели, необходимо, во–первых, адекватно вооружить армию. России необходима внятная концепция долгосрочного военного строительства, предполагающая построение принципиально новых, современных и эффективных Вооруженных сил.

Для этого армии необходим режим большей открытости, усиление гражданского контроля за Вооруженными силами, прежде всего в области системы финансирования закупок новых вооружений и цен поставок. Необходимо разрушить систему непрозрачных, коррумпированных закупок вооружений, отказаться от монополизма, обеспечить открытость военного бюджета по всем статьям, кроме новых видов вооружения и секретных разработок, публиковать бюджет закупок в Интернете (как это делает американское военное ведомство), установить конкурентные правила закупок вооружений.

Необходимо оперативно перейти на комплектование Вооруженных сил исключительно по контрактному принципу – в начале высокотехнологичных рядов войск и видов ВС, а затем и остальных. При переходе на контрактный принцип комплектования преимущество должно быть отдано созданию новых боевых частей параллельно существующим, для того чтобы очистить новые боевые соединения от груза негативных традиций прошлого – неуставных отношений, коррупции. Необходимо резко повысить денежное довольствие контрактников, обеспечив соответствие уровня оплаты труда контрактников уровню выполняемых ими профессиональных задач. Оплата труда контрактников должна быть примерно на 20% выше среднероссийской зарплаты, – при таком уровне оплаты армия конкурентоспособна на рынке труда. Военнослужащие–контрактники должны иметь возможность приобретать в рассрочку жилье и после 10 лет службы получать его в собственность бесплатно.

Мы должны безотлагательно начать полномасштабную военную реформу, предполагающую прозрачность, гражданский контроль, перевооружение и переход Вооруженных сил на службу по контракту. Пока финансовые возможности государства еще позволяют это. У Путина уже был шанс попробовать, – но он по сути забыл о Российской армии в крайне благоприятный период нашей истории. Если мы хотим быть надежно защищенными от угроз, к власти должны прийти другие политики.

ЭХ, ДОРОГИ…

Плохие дороги – вечная российская история. Однако в последние годы, когда на страну пролился дождь из нефтяных доходов, страна наконец получила шанс модернизировать дорожное хозяйство. Но и этот шанс не был использован.

В годы правления Путина дорожное хозяйство деградировало фантастическими темпами. За время его президентства общая протяженность автодорог с твердым покрытием снизилась примерно на 50 тыс. километров, с 750 до 700 тысяч километров. Происходило это в основном по причине деградации дорог, которые формально приписаны к дорогам с твердым покрытием – например, гравийные или щебеночные, – но на практике быстро изнашиваются. Таких дорог в России более трети, и если их регулярно не ремонтировать, от твердого покрытия остается одно название.

Вообще–то сокращение длины дорог с твердым покрытием – позорный показатель для страны, претендующей на статус «великой державы»; даже в некоторых странах Африки состояние дорог лучше, чем в России. Вообще по уровню развитости автодорожной сети Россия отстает чрезвычайно. Общая длина автодорог с твердым покрытием в России в 1,6 раза ниже, чем во Франции, в 2 раза – если сравнивать с Японией и в 10 раз ниже, чем в США. Лишь примерно 35 тыс. км. автодорог относятся к дорогам высшей категории (с шириной проезжей части свыше 7 метров и расчетной скоростью движения свыше 100 км/ч, т.е. не менее чем двухполосные дороги с нормальным покрытием). В Финляндии суммарная длина дорог с твердым покрытием и нормальной шириной больше, чем во всей России!

Только 40% федеральных автодорог соответствуют нормативным требованиям по качеству покрытия, ширине полосы и другим параметрам. Многие из федеральных трасс способны пропускать не более 40 – 50 тыс. автомобилей в сутки, при реальном потоке в 100 и более тысяч автомобилей. Путь от Москвы до главного морского порта страны – Новороссийска – занимает почти двое суток, тогда как по нормальной широкополосной европейской автостраде полторы тысячи километров можно проехать за 15 часов.

Дорожная сеть плохо связывает между собой города и регионы, многие автодороги заканчиваются на границах субъектов РФ.

Это проблема, которую необходимо решать: пока у нас нет эффективной интегрированной опорной дорожной сети, Россия продолжает оставаться раздробленной по региональному признаку, ее территориальное единство остается во многом условным. Плохо интегрированная транспортная система препятствует выравниванию экономического положения регионов, искусственно превращает многие из них в депрессивные.

Российское дорожное хозяйство остро нуждается в модернизации: однако система финансирования ремонта и строительства дорог в России при Путине практически развалилась. Вводы новых автодорог упали с 6,6 тыс. км в год в 2000 году до всего 2,4 тыс. км. новых автодорог в 2006–м. Почти вдвое увеличился износ основных фондов в дорожном хозяйстве: с 26% в 2000–м до 46% в 2005 году. При этом финансирование автодорожной сферы даже выросло, – если в 2000 году расходы консолидированного бюджета на дорожное хозяйство составили около 60 млрд. рублей, то в 2006 году он перевалил за 220 млрд. рублей![21]21
  Источник: подпрограмма «Автомобильные дороги» Федеральной целевой программы «Модернизация транспортной системы России (2002 – 2010 годы)».


[Закрыть]Нетрудно подсчитать, что цена ввода километра новых дорог за это время выросла в 10 раз, с поправкой на инфляцию – в 5 раз. Масштаб разворовывания средств в дорожном строительстве, таким образом, увеличился впятеро.

Государственные деньги, которых стало заметно больше благодаря доходам от экспорта нефти, съедает коррупция. Хваленый Инвестфонд, который правительство рекламировало чуть ли не как главный двигатель инфраструктурного развития, оказался растрачен самым странным образом: из выделенных на конец 2007 года 7 млрд. долларов 4 миллиарда направлены на содействие реализации коммерческих проектов крупных финансово–промышленных групп в Восточной Сибири и сооружение нефтехимического комплекса в Татарстане. Это вообще–то вполне коммерческие проекты, не нуждающиеся в госфинансировании и никак не связанные с развитием инфраструктуры общенационального значения. Что касается дорожных проектов, то почти все средства Инвестфонда, направляемые на эти цели – 2,5 млрд. долларов, – получат проекты, связанные с Санкт–Петербургом: Западный скоростной диаметр и петербургский Орловский тоннель, а также скоростная дорога Москва – Петербург.

Санкт–Петербург, конечно, нуждается в инфраструктурной модернизации. Но и вся остальная страна – тоже. Можно было на деньги Инвестфонда построить нормальные современные магистрали, связывающие между собой крупнейшие города Центральной России – Москву, Самару, Нижний Новгород, Пермь, Воронеж. А деньги раздали олигархам и региональным питерским проектам.

Гораздо эффективнее привлекать к финансированию дорог частный капитал. Однако при Путине частный бизнес в инфраструктурной сфере был разгромлен, долгосрочные контракты с инвесторами – пересмотрены. Например, можно вспомнить историю с аэропортом «Домодедово», который модернизировала группа Ист Лайн – в России появился первый современный, просторный аэропорт. Однако после модернизации путинские чиновники добились пересмотра условий договора с Ист Лайн в свою пользу. Этот случай (не говоря уже о деле ЮКОСа и других случаях пересмотра государством своих обязательств и отъема активов у инвесторов) очень сильно повлиял на мотивацию поведения частных инвесторов: они боятся, что государство нарушит предоставленные инвесторам долгосрочные гарантии сразу же, как планируемые объекты будут построены и станут приносить доход. После этого ожидать частных инвестиций в автодорожный сектор всерьез не приходится. Сектор финансируется только за счет бюджетных денег, которые в основном разворовываются.

Нам необходимо во многом заново развивать дорожную инфраструктуру. Советская дорожная сеть не соответствует требованиям современной экономики. Нам нужна современная транспортная система, обеспечивающая высокую мобильность пассажиров и грузов, интегрирующая Россию в подлинно единое экономическое пространство, ликвидирующая условия для регионального неравенства. Для этого нам нужно повысить качество государственного планирования развития транспортной системы страны, покончить с коррупцией при распределении средств на финансирование дорожного хозяйства, активнее привлекать частные инвестиции к строительству транспортной инфраструктуры. Это потребует железного соблюдения государством законов, контрактных обязательств, обеспечения реальной независимости судов.

Но пока у власти остается команда Путина, так и придется России продолжать жить с плохими дорогами.