Текст книги "Провал"

Автор книги: Владимир Шорохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

1. Выстрел

Ян тут был уже много раз, угол Володарского и Орджоникидзе. Раньше в магазине продавали книги, потом шмотки от Adidas, они ему явно не нравились. Огромный трехлистник, ходишь словно рекламный манекен, цвет черный, а уже после появились флуоресцентные оттенки. Магазин переходил из рук в руки, и вот теперь тут обосновалась «Пятерочка», но Яна интересовало не это, а место, где он стоял. Он достал из портфеля несколько листов с набросками, что сделал еще вчера, и стал внимательно их рассматривать. Ян хорошо знал эту улицу, часто тут гулял, даже с родителями успел застать те времена, когда ходил на парад. Было весело, но это уже в прошлом, а сейчас Ян смотрел на магазин и старался вспомнить, кто тут стоял.

– Кто ты?

Ян закрыл глаза, постарался отвлечься от пиликающего светофора, от крика студентов, которые чему-то радовались. Он попробовал еще раз вспомнить, что видел его глазами, да, именно его, а не своими. Изначально Ян посчитал это игрой воображения, но все было настолько четко, вот протяни руку – и ты коснешься перил. Чувствовал, как ярко светило солнце, он даже прищурился, и как ему показалось, появились слезы.

– Кто же ты такой?

Ян развернулся и пошел в сторону пиццерии «Папа Джонс», он именно сюда шел, вышел из цветочного магазина. Когда Ян увидел эту улицу чужим взглядом, то чуть было не упал. Он тогда стоял в очереди и уже подходил к кассе, как на секунду закрыв глаза, увидел здание гимназии.

– С вами все хорошо? – спросила женщина, что стояла за ним в очереди.

– Что случилось? – растеряно спросил Ян.

– Ничего, ваша очередь, – сказала она и кивнула в сторону кассы.

– Спасибо.

Ян ничего не понял, он рассчитался и, отойдя в сторону, постарался вспомнить, что произошло. Это было уже не первый раз. Дома он просто лежал на диване и отдыхал, тогда он принял все, что видит, за воспоминания, но уж слишком яркими они были. Ян присел на скамейку, что стояла явно для пожилых людей, и опять закрыл глаза. Секунда, вторая, ощущение, что тебе в глаз попала пылинка, он моргнул – и вот опять деревья, светофор, кафе «Pizza Express», что уже давно закрыто.

– Как так? – удивленно спросил Ян и, открыв глаза, посмотрел на людей, что ходили по торговому залу. – Не может быть?

Эти слова Ян в последнее время говорил слишком часто. Он был в магазине, но стоило закрыть глаза, как сразу оказывался у светофора. Вот он шел, походка легкая, словно бежит, опаздывает. Ян видел, но ничего не слышал, словно отключили звук. Ему стало любопытно наблюдать, на лице появилась улыбка, Ян, словно через передатчик, подключался к прохожему и смотрел его взглядом. От мельтешащих картинок голова заболела. Ян открыл глаза, все тот же торговый зал, покупатели с огромными сумками, можно подумать, что у всех намечается праздник. Ян так и не понял, что с ним, но то, что он видел, было не галлюцинацией, слишком все ярко и четко, будто сам только что был на том перекрестке.

Придя домой, Ян направился к столу, взял бумагу и стал делать наброски. Старался вспомнить мелочи, названия на витрине, где стояло дерево, и как покосился столб. И вот теперь Ян был тут, на этой самой улице перед светофором, он взглянул на вывеску «Дубрава», никогда не обращал на нее внимание и даже не знал, что она тут есть. Но смотря на рисунок, вспомнил ее, а еще «Street Grill» с надписью «бургеры и кофе».

– Он точно был тут, точно! – уверено сказал Ян и, перейдя дорогу, остановился.

Ворон давно следил за мужчиной, он подъехал на старом BMW, не любил выделяться, разве что затонированные задние стекла. Ворон видел, как Ян зашел в цветочный магазин, после вышел и, крутя головой по сторонам, стал что-то искать. У Ворона в запасе была минута, он пересел на заднее сиденье, открыл переднее окно и, откинувшись назад, чтобы его не заметили, достал сверток.

Ян окончательно убедился, что он не свихнулся, а ведь уже поверил. Но те мелкие детали, на которые раньше не обращал внимания, были четко нарисованы на листе бумаги.

– Разве такое возможно?

А кто его знает, что вообще возможно. Он еще в детстве смотрел мультфильмы про дикий запад, где индейцы могли переходить в тело зверя и наблюдать за врагом. Но там мультфильмы, а тут реальность. И все же Ян еще сомневался в себе. Он отошел подальше, прислонился к стене, это на всякий случай, чтобы не упасть, и, закрыв глаза, постарался «провалиться». Да, именно так он и думал, что проваливается. Зацепившись, точно кошка когтями за чье-то сознание, начинал смотреть на мир его глазами.

Ян увидел светофор, горел красный сигнал и цифры 26, девушка, мужчина с рюкзаком, подошла еще одна женщина. Ян сразу узнал это место, это тот самый перекресток, где он сейчас был. Открыл глаза и стал думать, откуда смотрят, но он так быстро вышел из чужого сознания, что не успел определить ракурс. Ян опять закрыл глаза и вдруг увидел себя. От неожиданности Ян вздрогнул, уже хотел открыть глаза, но удержался. Поворачивая голову, будто радар, он посмотрел закрытыми глазами на человека, который его рассматривал. Что-то в этом было не так, Ян осознал это в последний момент, когда понял, что смотрит на себя через прицел. Резко открыл глаза, от стены отлетели осколки штукатурки, Ян не успел почувствовать боли, что-то ударило в голову, он опрокинулся, и вдруг небо отключилось.

За год до событий.

Ян заканчивал иллюстрировать книгу, раньше писал портреты, но это неблагодарное дело, все упиралось в клиента, и все ради денег. Но он помнил свою юношескую мечту рисовать для души, может это и подвело, он так и не открыл своей студии, хотя мог и были предложения. Ян был графистом, любил уголь и простой карандаш, но клиентам нужен был цвет как у Мартемьянова или у Шедло, но он предпочитал видеть мир черно-белым, в нем больше красок чем в палитре.

Мир художника не столь идеален, как его показывают в кино, порой месяцами нет заказов, а потом сразу несколько, и приходится, чтобы не потерять клиента, работать ночами.

Ян влюблялся в своих моделей, девушки ему улыбались, даже встречался с ними, они охали и ахали, но уже через год, сделав невинное личико, уходили. И тогда Ян от обиды на себя закрывался в своей квартире на неделю или даже больше, и все рисовал и рисовал. Так он выплескивал свою злость на этот, как ему казалось, несправедливый мир.

И вот появилась она. Невысокая, со смуглой кожей, черные ровные волосы доходили до лопаток, а ее взгляд околдовал Яна. Анна работала в художественном музее, формировала выставку художников Тюмени, ей нужны были новые имена, и она нашла его.

– Вы… вы… вы… Это вы нарисовали?

Анна сама рисовала, но считала себя дилетантом, читала романы, а после брала акварель и старалась запечатлеть на листке бумаги героиню. Лица получались под копирку, мало чем отличались, разве что украшениями и цветом волос.

– Это вы нарисовали? – восхищенно спросила Анна, когда Ян принес в ее кабинет толстую папку с рисунками.

– Это не все, так, малость, тут в основном наброски, я не знаю, что вам нужно, всего понемногу принес, может…

– Это потрясающе, великолепно, это… – защебетала девушка и, убрав со стола все лишнее, стала раскладывать рисунки Яна.

А уже через несколько дней она пришла к нему домой. Наверное, так живут все художники: не прибрано, на кухне настоящее захолустье, а зал, то ли кабинет, то ли мастерская, все сразу в кучу. Анна была поражена тому, что Яна в городе почти никто не знал.

– Тебе нужно сделать персональную выставку, тебе надо подняться, тебя должны увидеть и запомнить.

– Зачем? – скромно спросил он, хотя в душе признавался, что ему было лестно слышать такие слова.

– Как зачем?

– Ну я не знаю, вон в галереях сколько картин, они мало кому нужны. Сейчас легче купить постер, чем заказать картину, да и рисуют порой такую чушь.

– Деньги.

– Да, деньги, но так художники мельчают.

– А мне вот нравятся Маковская, Емельянова, Васильев, Самарцева, их, кстати, много.

– Ага, особенно Рябов, Ефремова и Антон Васильев, у которой головы как у куколи и цвет лиц словно они поросята.

– Э… а я их не знаю.

– Ну и славно, зачем запоминать всех. Таких как я сотни наберутся.

– Нет, ты такой один, ты талант.

Наверное, это и раскрыло в Яне душу, он зацвел как мак в поле, распушился, взял карандаш и стал делать наброски с Анны. Ему хотелось творить и как можно больше. Все дни напролет Ян сидел и работал над книгами, хорошо, что это можно делать в своей студии, а не за графическим планшетом у издателя. Анна все чаще и чаще заходила к нему в гости, иногда с подружкой, но обычно одна. Ян боялся себе признаться, что как в юности влюбился в девушку, которая младше его на десяток лет, но и Анна, похоже, не осталась в стороне.

– Мне кажется, только не смейся, может я и не права, но кажется, я тебя люблю, – как-то вечером сказала она.

Ян покраснел, словно ему сделали предложение, это он должен был первым сказать, но все опасался, уж слишком много было в прошлом неудач, и теперь, делая осторожные шаги, он боялся наступить на давно забытые грабли.

– Серьезно? – удивленно спросил Ян девушку.

– Серьезно, только не смейся, мне кажется, я люблю тебя. Нет-нет, я ничего не хочу взамен, я только…

– Почему не хочешь? – спросил Ян и, затаив дыхание, стал ждать ее ответа.

– Боюсь.

– Меня?

– Ну да, ты такой взрослый, у тебя имя, ты талант, а я… Я младший научный сотрудник, от которого толку мало.

– Нет, это не так, ты… ты… – Ян много раз думал, что бы мог сказать Анне, но вот настал момент, и слова куда-то исчезли. – Можно я тебя поцелую?

Наверное, не так надо было вести себя, а как старший, схватить девушку и, смяв ее, расцеловать. Но Ян был не из таких, несмотря на свой возраст, в котором уже потерял надежду найти любовь, он оставался романтиком, где было место переживаниям.

– Да, – робко ответила Анна и подошла к нему.

В груди сердце от радости запрыгало, хотя чего там прыгать? Что, раньше не целовался? Да было дело, и даже много раз. Но сейчас, как Яну показалось, он вернулся в свою юность, сердце как у кролика то замирало, то начинало бешено биться. Он уже хотел нагнуться, но девушка опередила его и прикоснулась к его губам. В этот момент время остановилось, Анна замерла, словно повисла в воздухе, а он все смотрел на нее и смотрел.

В жизни всегда есть повороты, главное вписаться, чтобы тебя не вынесло на обочину и не переломало ребра. Это были сладкие, словно в сказке, дни, Ян творил, ему хотелось еще и еще. Он ждал утра, чтобы пойти к Анне в музей, обычно они шли в кафе, а после она бежала на работу, а уже вечером бродили по городу. Ян думал, что это временно, сладкие сны рано или поздно пройдут, и он обязательно проснется. Но эйфория от любви не хотела проходить, и похоже, сама Анна окончательно влюбилась в этого совершенно неспортивного мужчину. Ян шлепал ладонью по своему округлившемуся от сидячей работы животу, щупал бока и думал, что стоит сесть на диету, чтобы сбросить пару кило.

Ян был рад, издательство Росмэн приняло его работы и буквально тут же предложило новый заказ на «Черную королеву» Майкла Морпурго. Он успел сделать несколько набросков, но вспомнил, что уже вечер и, бросив все, побежал в кафе «Pizza Express», чтобы встретить Анну.

Это маленькое кафе на несколько столиков. Ян устроился у окна, так уютней, заказал себе кофе и, посматривая на улицу, стал выискивать среди прохожих Анну. Лишь ближе к семи часам – к этому моменту Ян выпил две чашки кофе – заметил ее. Она шла с мужчиной, Ян не был ревнивым, но в груди все похолодело, на углу он обнял ее, и явно не как друг. В голове промелькнула глупая мысль: «А что ты ожидал, кто ты ей?» И все же Ян помнил, как Анна говорила, что любит его, и вот теперь она на прощанье поцеловала мужчину. Яну стало горько, захотелось уйти и сразу все забыть, но он не смог пошевелиться, словно замерзло сердце, а вместе с ним и тело. Перейдя дорогу, Анна увидела Яна и догадалась, что он все видел.

– Он мой старый друг. Ты осуждаешь? – уж как-то спокойно сказала Анна, присаживаясь за столик и беря в руки меню.

– Нет, что ты, это здорово, что ты нравишься другим, – Ян не хотел ругаться, хотя было желание закричать.

– Сегодня подводили итоги, мне начислили премию.

– Здорово, – безразлично сказал Ян.

– Ты давно тут?

– Нет, только что пришел, – соврал Ян, а ведь ему так хотелось похвастаться новым заказом.

Анна что-то щебетала, но в ее голосе уже не было той удивительной трели, появилась фальшь, которую он раньше не замечал. Анна отвлеклась от поцелуя на углу, словно его и не было. Ян пытался себя убедить, что это ерунда, но почему-то было обидно. А на следующий день, положив перед собой телефон – экран словно черная яма – Ян ждал звонка, но Анна не позвонила. Ни вечером, ни даже утром.

2. Реабилитация

Ян думал, что уже прошел стадию юношеской влюбленности, когда не спал ночами и словно мальчишка грезил о любви. Он раскрылся перед Анной, и наверное поэтому было так больно, когда через месяц она сказала, что уходит. Вот так просто, словно сменила перчатки, взяла и ушла. Да, он догадывался о причинах, не такой красивый, не спортивный, не богатый и без больших перспектив. В юности Ян думал, что ничего страшного, у него еще есть время, он все наверстает, придет весна, и он опять влюбится. Но сейчас, когда появились первые седые волосы, он осознал, что остался один.

Иногда на тебя могут кричать, и тебе как-то все равно, словно перед тобой невидимый щит. Ян вспомнил свою первую любовь, он с Леной даже не был знаком, она училась в параллельном классе. Просто настало время для любви, а потом она уехала, это было теплое воспоминание и никакого нытья, ломоты от несбывшихся планов. Тогда он не смог раскрыться, но сейчас Ян верил Анне, верил ее словам, что она полюбила его, и он распахнул свою душу. И вдруг в него пнули, кинули камень. Боль – вот что Ян испытал, вроде как понимал, что никто никому не обязан, и все же он выл от предательства.

Ян перестал работать, ему несколько раз звонили из типографии, напоминали о сроках. Он брал в руки карандаш, делал несколько штрихов, а после смотрел в одну точку, забывая о времени.

– Здравствуйте, можно поговорить с Яном? – как-то утром раздался телефонный звонок.

– Я вас слушаю.

– Вас беспокоят из поликлиники. Если помните, вы подключили свой браслет к общему анализу.

– Да, я помню, – Ян полгода назад купил умный браслет, это телефон и целый доктор в одном лице.

– Мы получили от вас сигнал, ваш пульс в последнее время тревожный, вы могли бы прийти к нам для обследования?

– Все нормально, работа.

– И все же, это не займет много времени, уверяю, это надо в первую очередь вам.

– Да, наверное, – без эмоций ответил Ян.

– Когда вы сможете, до обеда или после, подойти?

– Давайте с утра и пораньше.

– Хорошо, завтра в восемь, вас устроит?

– Да.

Это был первый раз, когда умный браслет передал состояние его здоровья. Ян уже читал, что такие часы спасали жизни, они следили не только за пульсом, считали шаги, расход калорий, давление и наверное еще много чего. Прогоняя через алгоритм данных, могли просчитать, что с их владельцем. Ян не мог рассказать, что произошло с ним, но для проверки его отправили к психологу. Немного поговорив, женщина в брючном костюме, что явно не шло доктору, догадалась, что у него в душе.

– Человек так устроен, что он быстро забывает, когда ел сладкую конфету, но стоит ему подсунуть соленую, он запомнит это на всю жизнь. Человек запоминает боль лучше, чем радости жизни. Первый укол, разбитая голова, вывих, зуб, что не дает вам спать. Вы все это помните и порой так подробно, что только одни воспоминания могут вызывать фантомные боли. У вас, Ян, такое было?

– Да, – согласился он с доктором, вспоминая, как маялся со спиной, когда ушел в поход. Тогда он надорвал поясницу и как калека пролежал в палатке почти неделю.

– Гораздо сильнее боль нам причиняет не физическая, от нее еще можно избавиться, вылечить, проглотить таблетку, а вот моральная или, как ее называют, душевная, от нее не скрыться, – Ян кивнул, поскольку именно это он сейчас и испытывал. – У нас в реабилитационном центре проходят очистку памяти, наверное вы об этом слышали?

– Да.

Ян в общих чертах знал, что это такое, медицина уже не та, что была раньше, она поднялась на уровень нанотехнологий. Специальные приборы считывали мозг, выискивая в нем те самые точки воспоминаний, что не давали нормально жить. А после, удаляя всего несколько клеток из нейронных цепей, удавалось частично, а порой и полностью стереть из прошлого мрачные воспоминания.

– Давайте попробуем.

– Нет, я не готов, – Ян не хотел терять связь с Анной, да, она сделала ему больно, но он ее, как ни странно, все еще любил.

– Хорошо, я не буду настаивать, понимаю, воспоминания – самое ценное, что есть у человека. Не против, если я кое-что покажу?

– Хорошо.

Ян был благодарен доктору, что она не лезла к нему в душу. Она включила видео, на мониторе звука не было, и это к лучшему, там мужчина бился в истерике.

– Он потерял близких и считал себя в этом виноват, но это было не так, – Яну было не по себе видеть, как мужчина терял рассудок. – Все начинается с малого, а после – цепная реакция, многие сходят с ума, но он прошел диагностику, а после реабилитацию. Нам удалось обнаружить и заблокировать точки воспоминаний, пропала боль, и он смог вернуться к жизни.

Ян смотрел, как мужчина преобразился, обнимал пожилую женщину, наверное она его мать. Он аккуратно расставлял рамки с фотографиями, но в то же время около него бегала маленькая девочка.

– Кто это?

– Его дочь, он женился, его жена знает, что произошло, и теперь они строят планы на будущее. Ну что, может пройдете реабилитацию?

– Нет, не сейчас, постараюсь сам справиться. Спасибо вам, но я пока не готов.

– Ну что же, это может и к лучшему, давайте мы встретимся через неделю. Сможете?

– Ладно, – согласился Ян и, сделав в своем телефоне заметку, покинул врача.

Чистка памяти, для него это было новым, на эту тему читал и даже много, но наравне с положительной стороной была и отрицательная. Человек смог докопаться до самого сокровенного, до воспоминаний, мало ему играть в бога, экспериментируя с ДНК, теперь он залез к себе в голову и старался навести в ней порядок.

«Нет, ну нафиг! – закричал про себя Ян. – Я что, псих, чтобы пылесосить в голове? Кто она мне такая, чтобы указывать? Кто!»

Ян сел в автобус, откуда-то появились пассажиры, обычно днем их не много, а тут словно туристы, толкаясь, протискивались в глубь салона.

«Как Анна могла так поступить, разве я был против, любит другого, но зачем мне врать, зачем? Она… А ведь говорила, что любит, врала с самого начала или нет, только после того случая в кафе?» Ян пытался разобраться в себе и не заметил, как рассчитался за проезд, как спрятал в карман билет. «Она меня предала, предала!!!» – продолжал про себя кричать Ян.

«Вы слишком много думаете о том, как найти нужного человека, и недостаточно о том, как стать нужным человеком». Вдруг Ян услышал эти слова в своей голове, они словно всплыли из воспоминаний.

«Нужным? Но я хотел быть нужным, я…»

«Незрелая любовь говорит: «Я люблю тебя, потому что ты мне нужен», а зрелая: «Ты мне нужен, потому что я люблю тебя». Это было странно, словно с Яном кто-то разговаривал.

«Но я любил и не просил ничего взамен, и люблю сейчас», – как бы оправдываясь, ответил Ян.

«Взаимодействуя с людьми, помни три правила: не ты их создал такими, не тебе их судить, не тебе их переделывать».

«Да кто ты такой?» – возмутился Ян.

«Корир», – тут же последовал ответ.

«Я свихнулся?»

«Наоборот. Мой совет: веди себя так, будто ты уже счастлив, и ты действительно станешь счастливее».

«Отстань! Отстань!» – закричал Ян и, расталкивая пассажиров, пошел к выходу.

Корир увидел, с кем разговаривал, мужчина вышел на остановку и, тряся головой, пытался избавиться от мыслей, что преследовали его последние время. Корир редко слышал голоса, считал это даром, поэтому старался не вмешиваться в чужую судьбу. Он выпрямился, словно на нем был надет корсет, провел ладонью по коротким пепельным волосам. Еще раз посмотрел на мужчину, хотел пожелать ему удачи, но тут автобус тронулся.

Ян повертел головой, прислушался к себе. «Я схожу с ума или это временно, как похмелье после запоя? И все же она меня предала, а ведь могла бы быть честной». Вот только что такое честность, никто ему так и не сказал. Говорить правду? Но ее можно по-разному преподнести, в одном случае убить человека словом, а в другом – обрадовать. Однажды ему отец рассказал притчу. Одному шейху приснился сон: летит кровавая комета. Он вызвал звездочета, чтобы растолковал сновидения. И звездочет закачал головой: «Ой-ой, как все плохо, все ваши родственники умрут». Шейх разозлился и приказал казнить, вызвал другого звездочета, тот внимательно выслушал и радостно заявил: «Как вам повезло, вы переживете всех своих родственников». Выходит, одно и то же можно преподнести разными словами.

Ян возвращался домой не спеша, на душе было горько, обидно, больно. «Она выбрала свой путь, просто не нашла в себе смелость об этом сказать. Наверное это и к лучшему, она слаба, да, красивая, да, умная, добрая и веселая, но слаба и поэтому обманула. И все же обидно, очень».

Ровно через неделю Ян пришел к доктору, она его внимательно выслушала, сделала пару пометок в компьютере. Вроде время прошло, но Ян так и не успокоился, его лицо посерело, взгляд стал пустым, а на рисунках, что он рисовал для детской книги, появился оттенок злости.

– Попробуем? – док понимала как никто другой, что Ян погружается в свои проблемы все глубже и глубже.

– Я не готов, – опять ответил Ян.

– И как долго? Рубец так и не затянется, вы будете к нему возвращаться. И самое печальное то, что вы теперь на всех женщин будете смотреть через призму предательства. В чем они виноваты?

Ян слушал дока и молча соглашался с ней, в какой-то момент ему захотелось быть как и прежде счастливым, просыпаться с улыбкой, тянуться к карандашу и даже не умывшись начинать рисовать. А что Анна, да, она была, но этот листок надо вычеркнуть, док права, он будет вечно к ней возвращаться, так же, как помнит Вику и Марину из своего детства.

– А это не опасно?

– Не больно уж точно, удаление идет точечно, но перед этим вам придется вспомнить все, что было с ней. Так надо, чтобы найти нейронные цепи. Это займет пару часов, а после вы выйдете из центра уже другим человеком. Ну что, попробуем?

Ян еще вчера думал о чистке своей памяти, зачем ему помнить Анну, она его бросила, вычеркнула, он тоже должен вычеркнуть ее и забыть.

– Хорошо, я согласен, – сказал Ян и, взяв документ, стал внимательно читать контракт.

Уже на следующий день он пришел в центр, это мало чем напоминало поликлинику, где пахло лекарствами. Его усадили в кресло, обычно такие используются для релаксации. Он откинул голову, ему надели шлем, а потом стали задавать сотни вопросов. Ян не боялся на них отвечать, лишь только когда они коснулись интимных моментов, задумался, а надо ли говорить. Но если стирать, то все, и Ян продолжил отвечать.

Как показалось Яну, он уснул, но снов не было, просто на минуту провалился и вот уже открыл глаза.

– Ну вот и все, – сказал мужчина, снимая с головы Яна огромный шлем.

– Я, кажется, отвлекся.

– Это хорошо, а теперь прошу к столу, надо немного поговорить.

Ян задумался. О чем еще говорить, может его ответы не удовлетворили дока, может он что-то скрыл от него?

– Назовите людей, которых вы знаете, – док разложил перед Яном несколько снимков.

– Я их не знаю.

– Хорошо, а вот эти? – он убрал одни и достал другие. Ян увидел актера, но как его звали, даже примерно не помнил.

– В каких он фильмах снимался?

Ян рассказал, после док показал еще пару снимков, кого-то он вспоминал, даже знал как зовут. Так они просидели почти час, даже выпили чаю. Ян знал, где он находится, знал, что пришел сделать чистку, но не мог вспомнить от чего.

– Что вы удалили? – поинтересовался Ян у дока.

– Я не могу разглашать секреты, вы сами подписали документы. А теперь подумайте. Ответьте, что первое приходит в голову: что вас беспокоит?

– Контракт.

– Контракт?

– Да, я обещал закончить иллюстрации, и вот уже на три недели задерживаю.

– Это так важно? Может есть еще что-то?

– Да, я не звонил матери, обычно заезжаю к ней по субботам, а в этот раз не приехал.

– А выставка? – сделал тонкий намек док.

– Это ерунда, потом с ней разберусь, да и как понимаю, ее перенесли на осень, еще подберу работы.

– Хорошо.

– Хорошо? Значит вы стерли, и я теперь это не вспомню?

– Может вспомните, мозг постоянно перестраивается, это не кирпичики, соединенные раствором. Думаю, на сегодня все, мы встретимся с вами через месяц. Если будут побочные эффекты…

– Побочные? – удивился Ян, стараясь вспомнить длинный список в контракте.

– Тошнота, бессонница, да мало ли что, звоните.

– Спасибо вам.

Ян с благодарностью пожал руку доку, вышел из кабинета, его проводила взглядом молодая девушка, что сидела за столиком и, как показалось, даже улыбнулась. Ян был счастлив, даже не знал почему, хотелось быстрей прийти домой, полить цветы, но перед этим зайти в магазин и купить что-то вкусное для своего кота Баси.