Текст книги "Сердца и моторы"

Автор книги: Владимир Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

16

~# run console 1

~# return to previous status

@comment: hint huntin'

Бай обернулся к терминалу. В зеленоватом спейсе голоэкрана отчетливо виднелись строки хинта. Чен и Синицын, заглядывая Баю через плечи, стали читать.

[Фаза вторая: обнаружив в сети следы пребывания Аурела Чогоряну, плавающая нода Слайдер.88.слайдер, вы должны связаться с ним и оказывать любую посильную помощь. Ваша задача – провести его перегоном к восточному побережью, провести живым и невредимым, пресекая все попытки с чьей-бы то ни было стороны остановить клиента или нанести ему любой ущерб. Задание будет считаться выполненным, когда клиент окажется в переделах зоны высадки. По выполнении задания хинт дополнится.

Удачи!]

– М-да, – протянул Бай. – Не понимаю. Они что, не могли нормальных телохранителей нанять?

Чен неопределенно повел плечами.

– Наверное, среди нормальных телохранителей нет умеющих нормально работать с сетью.

– Чушь, – заявил Бай. – Зачем умение работать с сетью нормальному телохранителю? Да еще на этой чертовой равнине без конца и края?

Син коротко выругался и на незнакомом лице толстяка проступило очень знакомое выражение досады и недовольства.

– Блин! Так и знал: вляпаемся в какое-нибудь дерьмо с таким заданием.

– Поздно горевать, – рассудительно сказал Чен и взглянул на Байкалова. – Ты нашел клиента, да?

– Нашел, – проворчал Бай, шевеля пальцами. Хинт канул в голограммную глубину, а вместо него над видеотреком появилась плоская карта материка.

– Вот он, – указал Бай на крохотную алую точку у раскорячившегося, как диковинное насекомое, города. – Только-только выехал из сити, что на побережье. Едет нам навстречу.

– Тогда и мы поехали, – Чен стал пробираться к выходу, путаясь в шелестящей синтетической ткани.

– На ночь глядя? – с сомнением протянул Син.

– А чего ждать? – не оборачиваясь осведомился Чен. – Пока этого слайдера хлопнет кто-нибудь в степи ненароком? Когда я буду рядом с ним, почувствую себя много лучше, ей-богу.

– Будь они неладны эти деньги, – процедил сквозь зубы Син. Безмятежно спать в платке было куда приятнее, чем трястись за рулем джипа и таращить слипающиеся глаза в темноту летней ночи. Хотя, оставаться родном мире и быть свободным от сомнительного удовольствия подставлять себя, любимого, под чьи-то равнодушные пули – еще лучше. Но назад пути все равно нет…

Син печально вздохнул.

Из соседней палатки раздавался могучий храп Тигра. Син снова выругался, потому что прекрасно помнил: настоящий Тигр не храпел никогда. Здесь все было чужим, от чудовищной равнины, до собственного тела. В первый день после того, как поставили палатки и уселись тут же отдохнуть, Син рассеянно сунул в рот сигарету и принялся хлопать ладонями по карманам в поисках зажигалки, прежде чем сообразил, что делает. Точнее, все это совершало его тело, а разум в жизни не выкурившего ни единой сигареты Сина взирал на происходящее с немым изумлением.

Чен забрался на минутку в свой джип, включил фары и стал сворачивать палатку. Откинутая дверца багажника напоминала крыло птицы, но этот мир не знал птиц.

Спустя полчаса лишь головешки погасшего костра да разрыхленная земля над ямой, куда Тигр сгреб мусор, напоминали о стоянке. Четыре джипа мчались по ровной, как стекло, равнине на юг, к перегону. Чтобы на перегоне повернуть на запад.

Короткий трек-файл с извинениями за неровный почерк Бай обнаружил только утром. Рядом с дополненным хинтом. Но так и не понял – откуда он взялся?

17

~# run console 2

@comment: w/o

– Он уходит на перегон! – сообщил Жмур.

Лощинин тихо выругался и склонился над бордой, вызывая терминал Шамила.

Злыдень вынырнул из сети, потряс головой, и заинтересованно уставился в экран «Пойя». Он так и не решил: Фриппи просто лопух-малолетка или незаметный гений. В сеть он наведался раньше, чем Злыдень ожидал. Получается, лопух. Но в сети он вел себя как истинный ас, слил какой-то пустячный файл с холда Гонзы (кстати!) и убрался, обрубив все логи, как нож лапшу на макаронной фабрике. Собственно, Злыдень даже не понял куда ускользнул Фриппи после того, как покинул холд Гонзы.

На экране сектор с автомобильным терминалом шефа силового крыла выполз вперед всех, одновременно вырастая в размерах. Лицо Шамила было бесстрастным, но глаза выдавали: Шамил недоволен и разочарован.

– Из бара он сумел сбежать…

– Какого черта! – вскипел Лощинин. Шамил пожал плечами.

– Ему помогли. Рону чуть руку не сломали у этого бара.

Лощинин выжидательно уставился в спейс голоэкрана; Шамилу казалось, что он глядит прямо на него.

– На Рона наехал мотоциклист. А потом его же чуть не задело откатом выстрела.

– А нечего в небо палить! – разозлился Лощинин. – Сопляка взять не сумели, гвардия!

Шамил остался спокоен.

– Не повезло, босс. Кстати, мы застряли в пробке и не успеваем перекрыть выезд на перегон.

Лощинин еще сильнее помрачнел.

– Замечательно! Какая, к дьяволу, пробка вечером?

– Сам удивляюсь. У площади Завгороднего. Трейлеры какие-то…

– С этим уже разобрались, – подал голос Рюкзак. Изображение Рюкзака потеснило на экранах окошко с Шамилом, сравнявшись с ним в размерах. – Шесть минут назад с терминала во все том же баре «Потерянный кластер» какой-то ловкач влез на полицейский сервер и обнулил настройки секторов регулировки уличного движения. А трейлеры – это колонна из «Зонул Сенсера», восемьдесят пять грузовиков. Они всегда ночью на перегон уходят, когда поспокойнее.

– Поспокойнее! – буркнул Лощинин и сплюнул. – Хакеры, черти вас дери!

– Значит, Фриппи работает не один, – тихо сказал Злыдень и потянулся к пуговицам мнемоюстов. Он скользнул в отверзнутый зев сети, не успев ответить на вопросительный взгляд сидящего рядом Жмура.

Пение бекбона тотчас вобрало Злыдня. Он еще ощущал кончиками пальцев прохладные клавиши борды, но это ощущение таяло, как ледышка на солнцепеке. Обычные человеческие чувства отступали, зато нахлынули десятки и сотни новых, ни с чем в реальном мире не сравнимых. Злыдень слышал утробное урчание могучих узловых серверов, видел пролетающие огоньки сообщений, осязал стройные ряды ячеек, набитых гладкими шариками файлов. Он мог дотянуться до каждого, мог обмануть или запутать защиту, мог унести файл с собой или изменить его. Каждое действие казалось новым чувством, новым способом познания и анализа окружающего. Он скользил в сети, бестелесный хакер Злыдень, сгусток информации, тусклая сиреневая искра. Он мог превратиться здесь во что угодно, потому что был опытным хакером. Но Злыдень еще помнил свои первые вылазки в сеть, когда барахтался здесь, словно неуклюжий малек в обмелевшей луже.

Рядом пульсировала еще одна искра, чуть поярче; по неуловимым нюансам движения и ориентировки Злыдень узнал Жмура. Значит, Жмур тоже заподозрил… Что ж, вдвоем легче.

Они прокололи капилляр у Рамон-сто пятого и перехватили тускнеющие жгуты исходящих логов. Жмур перетек, изменил облик, перестав быть искрой. Теперь он напоминал старинный телеграфный аппарат с огромными глазами, жующий пучок логов. Злыдень, наверное, выглядел не лучше. Впрочем, он не задумывался, на что становится похож, пропуская через себя склеенные из байтов нити.

Искомая нить нашлась почти сразу, едва различимая, черная, как неразмеченная область на юзер-диске. Чернее, чем спейс сети. Злыдень ухватился за нее и рванулся по следу. Жмур дрожал рядом; теперь он был похож на матовую каплю, сохранив, впрочем, огромные глаза. Только теперь глаз стало три.

Вдалеке наметилась громада входного полицейского сервера, исполинский куб, разбитый на ярусы, уровни, кварталы, секторы, подсекторы, юнит-ячейки… Миллионы капилляров растекались в стороны, тысячи прямых линков тащили на загривках жирные полицейские гигабайты…

Нить уводила вглубь сервера, пронзая охранные заслоны – ряды зубастых церберов на тоненьких символических цепочках. Злыдень и Жмур метнулись к ближайшему капилляру, по которому тек бесконечный стат-файл, кое-как упакованный дабл-диетом. Тек, наверное, от самой зоны высадки, поддерживаемый станциями дальней подкачки при крупных магистральных серверах. Церберы насторожились и стали медленно группироваться у капилляра.

Жмур, сухо затрещав (как наэлектризованный воздушный шарик, подумал Злыдень) принялся ткать нечто бесформенное и безобразное, отгородившись от церберов стального цвета мембраной. Спустя миг церберы накинулись на его произведение, как псы на тряпичную куклу. Злыдень тем временем коротким взмахом воображаемого скальпеля рассек в трех местах похожее на дождевого червя тело стат-файла, две колбаски сжал хекслером в форсированном режиме, отчего обе стали чуть не вдвое короче, а на освободившееся место втиснулся сам и, не прекращая движения, срастил разрывы. Короткий цилиндрик Злыдень, внешне похожий на стеклянную трубку, разрисованную снаружи диковинными письменами, а изнутри подсвеченную, на короткое мгновение вспыхнул, и сразу потускнел, став таким же красноватым и кольчатым, неотличимым от основного массива файла. Кодировку Злыдень правил уже изнутри, потому что никому не приходило в голову маскировать кодировку изнутри.

Жмур остался дурачить церберов, а Злыдень беспрепятственно просочился на территорию полисов. Нить уводила вниз, на уровни отдела регулировки уличного движения. К корявой мультипроцессорной сборке двухлетней давности, супервизору светофоров, повелителю дорожных диспетчеров и светочу транспортных поверводов.

Злыдень быстро нашел, что искал. Крохотный трек-файл в массиве опечатанных базовых настроек. Вокруг кишели церберы, безусловно раздраженные сегодняшним визитом напарника Фриппи. Скопировать трек, конечно, не дадут. Но просмотреть его можно…

На просмотр ушло больше времени, чем хотелось бы, но Злыдень был упорен.

[2All: Привет от Тири. Ваш CMOS покрыт инеем.

Большое спасибо! C_ya_L8r.]

И ничего о неровном почерке.

Злыдень выбрался наружу, заучив содержимое трека наизусть. На обратном пути он пропускал собственный лог-доступ через лапшерезку. К чему наводить полисов на свой дом?

Из сети Злыдень вынырнул мокрым, как мышь. Рядом бессмысленно таращился в спейс голоэкрана Жмур, но вскоре шевельнулся и снял мнемоюсты.

Злыдень запустил жадную руку в холодильник. Лишь отхлебнув «Еланецкого хмеля» он смог произнести хоть слово.

– Ты понял, Жмурилло? Ты все понял?

Жмур оторвался от банки с живительным (когда только успел ухватить?) и сдержанно кивнул. Наверное, настырные полицейские церберы его порядком измотали.

– Что у вас, Злыдень? – возник на связи Малик, правая рука Лощинина, молчаливый полный юсаджи-южанин, хозяин конторского склада. – Вы куда-то пропали из сессии.

– Сейчас, – пробормотал Злыдень, отставляя в сторону запотевшую банку. – Шамил, ты слышишь?

Удобная вещь прямой линк! Шамил отозвался тотчас же.

– Слышу, говори.

– Где вы находитесь?

– Выбираемся из пробки. Почти выбрались.

Значит, полисы быстренько вогнали свою систему в режим. Впрочем, они всегда оперативно работали, этого не отнимешь.

– Пошли кого-нибудь из ребят назад, в «Потерянный кластер». Нужно найти человека по имени Тири. Полагаю, он вам многое расскажет о клиенте. Возможно, клиент работал в сцепке. Так вот, это недостающее звено.

– Понял, – коротко отозвался Шамил и переключился на собственный интерком. Злыдень его больше не слышал.

Он обернулся к Жмуру и вернувшемуся в берлогу Рюкзаку.

– Ловкие ребята, – прокомментировал Злыдень. – Я сразу и не понял, что Фриппи не одиночка. А это многое объясняет.

– Что, например? – спросил Жмур с сомнением.

– Хотя бы поврежденный повервод в день исчезновения лощининского файла.

Жмур склонил голову.

– Но главного-то это все равно не объясняет.

– Главного – не объясняет, – согласился Злыдень. – Но почерк, почерк! Сегодня – светофоры дорожной службы. Тогда – наверняка перехватили управление пустым каром и вогнали его к чертям свинячьим в повервод у трассы. Оп-ля, ловите шутдаун, господа! Я до такого просто не додумался бы.

Жмур вздохнул:

– Молодежь… Одни баги в голове.

Он вздохнул и с уважением глянул на Злыдня.

– А ты молодец, старик. Я про трек у полисов на сервере допер только когда куклы церберам скармливал. Взять бы этого Тири… И все, считай работа выполнена. Наверняка он знает, где искать дружка. Или дружков, – Жмур неожиданно повеселел и ухмыльнулся.

– Погоди радоваться, – одернул его Злыдень. – Так он и станет тебя дожидаться после стрельбы в «Потерянном кластере»!

– Наверное, он давно уже на перегон рванул. Вслед за Фриппи, – тихо сказал Рюкзак и побрел в сторону бассейна.

Злыдень проводил его пристальным взглядом.

Да. Если рванул на перегон – плохо. Потому что там можно скрываться годами и никакая сеть не поможет схватить беглеца. Потому что слишком велики расстояния. Потому что…

– Какой у нас ближайший к сити городишко на перегоне? – спросил он Жмура. Бродяга все таки. Должен знать.

– Снуга. Семь тысяч живет. Дыра еще та.

Если Жмур говорит, что дыра, можно не сомневаться: дыра и есть.

– Интересно, у Лощинина там люди найдутся? Надо поднимать, чтоб встретили. Рюкзак, умница, засек мотоциклистов, ушедших на перегон приблизительно в нужное время. «Сигейт Барракуда», регистрационный С88-83476, и старенький «Коннер»-сороковник, G35-02784. «Коннер» прошел первым, на нем уехали двое. «Барракуда» – это, верно, Фриппи. Проскочил восточный шлюз спустя четыре минуты. Шамилу энд компани их не достать даже на «Креативах», слишком задержались…

Жмур задумчиво отхлебнул пива.

– Погоди. Если на «Коннере» ушли двое, значит в этой компании помимо Фриппи и Тири есть еще кто-то третий?

– Выходит так…

Перебивая Злыдня запищал бластер на терминале Рюкзака. Злыдень подошел. Вызывал румяный блондинистый парень в непонятно чьей униформе.

– Где Рюкзак? – спросил он напористо.

– В бассейне, – ответил Злыдень озадаченно. – Что-нибудь ему передать?

Блондин поколебался и резко кивнул.

– Передайте, что «Коннер» только что вернулся в сити. С одним седоком. Со шлюза сообщили.

– А-а!!

Злыдень лихорадочно подключился к линку на Шамила.

– Шамил!

– Говори, я слышу, – немедленно отозвались из «Креатива».

– Вы далеко от восточного шлюза?

– Минут пять.

– Ловите встречного мотоциклиста на старом «Коннере», номер серии «Джи». Он только что прошел шлюз…

Шамил вздохнул.

– Ты не понял. Мы уже прошли шлюз – пять минут назад. Мы на перегоне.

Изощренные проклятия Злыдня сотрясли берлогу. Сегодня был явно несчастливый день.

Жмур уже вызывал Лощинина, а на шум прибежал мокрый Рюкзак, распространяя легкий запах стеронгатора – Злыдень зачем-то сыпал его в бассейн пачками, словно боялся, что в бассейне заведутся головастики.

– Кстати, – сказал Шамил. – Встречный мотоциклист нам не попадался. Наверное, объехал степью.

Пятью минутами позже Лощинин спустил с цепи каких-то резервных торпед, и нужный «Коннер» довольно быстро отыскали – меньше чем за час. Отыскали брошенным на тихой улочке-тупике вблизи сумеречной зоны. Бардачок мотоцикла был тщательно опустошен. Для поисков неизвестного мотоциклиста не осталось ни одной зацепки, ибо Злыдень сразу же выяснил, что «Коннер» краденый. Так что законный хозяин вряд ли рассказал бы что либо интересное о Фриппи.

Первый раунд остался за соперником. Злыдень мрачно отпихнул борду.

– Вызывай Снугу, Володька, – посоветовал он Лощинину. – Хотя, сдается мне, эти ловкачи объедут ее стороной. Я остаюсь на контроле – едва они влезут в сеть, тут же сообщу. Все. До связи.

– До связи, – эхом отозвался Лощинин. Кажется, он ожидал от сегодняшнего вечера несколько иных результатов.

«Добрая охота, – подумал Жмур. – Дичь хитра… Впрочем, так интереснее.»

Он переключился в слип-моду, но едва вейтеры, развешенные Злыднем засекут дичь, охота возобновится. И еще Жмура живо интересовала подмога из-за барьера – чужаки объявились где-то на перегоне, а значит есть шанс взять беглецов в тиски. С запада – Шамил, с востока – подмога. Есть шанс, есть!

Жмур любил охоту. Даже на первых порах неудачную. Зато потом, когда дичь затравлена и барахтается в силках, чувство торжества гораздо острее. Неужели Злыдень этого не понимает?

Ночью Фриппи проявился еще раз. Вихрем пронесся по трем узловым серверам, и исчез в бекбонной струе. Теперь его интересы сместились на восток. Сонный Злыдень быстро определил координаты – врезка состоялась через радиодиал, работающий на перегоне в двухстах двадцати километрах от сити. Злыдень тут же сообщил это Шамилу, попутно выяснив, что силовое крыло на хваленых «Креативах» отстает от клиента километров на сорок.

Долго Фриппи в сетях не шарил. Злыдень не стал даже искать его следы. Утром, утром… Может быть, Энди объявится. По крайней мере, на это хотелось надеяться.

Надеялся Злыдень не зря.

18

~# open console 4

@comment: user [Andy Trushin]

@comment: status [super-hub node]

@net locate: Bloody.68

Настойчивое завывание бластера подняло Энди из пучин похмельного сна. В детской громыхали чем-то металлическим Таська с Машкой и Наташкой, но еще минуту назад это не доставляло Энди ни малейших неудобств. Теперь же на несчастную голову главы семейства обрушилась целая лавина звуков и голова стала медленно, но верно распухать, как кокосовый орех в горячей воде.

Энди потянулся к терминалу. Пульт дистанционки, конечно же, не найти. Либо дети затаскали, либо Ксюха сжевала. Ксюха жевала все, до чего могла дотянуться ее собачья душа. Безразлично, съедобным было это все или же несъедобным. За прожорливость и вредный характер Ксюху, ньюфаундленда-двухлетку, на Эндятнике прозвали Черной Сукой.

Бластер продолжал завывать.

«Блин, кто настраивал эту сирену? – утомленно подумал Энди. – Юрка наверное. Я же вчера на мурлыканье систему отсетапил…»

Кроме Юрки, старшенького, хакера-малолетки, действительно больше некому. Неугомонная двенадцатилетняя душа и вечный зуд в кончиках пальцев постоянно подвигали Юрку на мелкое компьютерное хулиганство, например на смену звука при входящем.

В мутном голокубе возникла физиономия Злыдня.

– Привет, Энди. Как погрузился?

Взлохмаченный со сна Энди, едва успевший облачиться в знаменитый на всю сеть полосатый халат, являл собой зрелище от печального до душераздирающего с преобладанием последнего.

– Погрузился, блин… Давить Шабадов с Горовенками! Сколько ж мы выпили? Семь? Или больше?

– На каждого? – хмыкнул Злыдень. – Повод-то какой?

– У Шабада трехсотое погружение… Было. Или не было? Не помню, блин!

Злыдень укоризненно поцокал языком.

– Ай-яй-яй! Повторяешься. Блин.

– Блин! – повторился еще раз Энди.

– Ладно, – вздохнул Злыдень. – Не за тем пришел. Собственно, я с ног сбился в поисках тебя.

– Знаем, как ты сбился, – проворчал Энди. – Не вылезая из кресла!

– Сам такой, – добродушно огрызнулся Злыдень.

– Такой, – подтвердил Энди. – Энди – они такие. Кто ж по своей воле из кресла вылезет?

– Работа есть, – сказал Злыдень серьезно. – Ты нужен. В общем, приходи в себя, через два часа я перезвоню.

Злыдень отключился, не выслушав ответной реплики Энди. "А ведь перезвонит, – тоскливо подумал Энди, наверное самый ленивый сетевик сити.

– С него станется. Что он еще затеял? Небось, Лощининский заказ. Была там некоторая странность…"

В детской снова что-то загремело, заглушая радостные визги Машки с Наташкой, а в коридоре гулко взлаяла Ксюша, вечно голодная Черная Сука. Энди понял, что заснуть сегодня уже не удастся и мрачно вызвал в голокуб четырехмерный тетрис. Просыпаться, так просыпаться. Тем более, что тысяча-другая на счету сейчас очень даже не помешает. А Злыдень плевого дела не предложит, в это можно верить безоговорочно.

19

~# run console 3

@comment/user status: free movie

С перегона Аурел свернул, когда начало светать. Он уже знал, что за ними идут не то два, не то три скоростных «Креатива» с милыми ребятами внутри. Скорее всего, именно с теми мордоворотами, которые затеяли стрельбу в баре Митрича. Встречаться с ними у Аурела не было, понятно, ни малейшего желания.

Покорно просидевшая всю ночь за спиной Аурела девушка сразу после съезда с перегона неожиданно оживилась и легонько похлопала его по плечу. Она явно хотела что-то сказать, но осмотрительно не пожелала пользоваться шлемофоном. Кто знает, какие терминалы у ребят в «Креативах»? Засекут – и все псу под хвост.

Аурел притормозил и потянулся к шлему. Поднял прозрачную чуть выгнутую пластину, обернулся.

– Езжай на юг, – сказала девушка. – В Трою.

Развивать мысль она явно не собиралась. Аурел поразмыслил. С перегона, конечно, нужно сворачивать, это даже не вопрос. Но куда ехать дальше, он еще не решил. Можно и в Трою, если у неожиданной спутницы есть там знакомые. Все равно нужно запастись продуктами перед дальним броском к зоне высадки. Спрашивать девушку он не стал, хотя очень хотелось это сделать. Решил оставаться таким же сдержанным и немногословным, как она.

Защелкнув пластину, Аурел выкрутил ручку газа. «Барракуда» рванулась вперед, ликующе урча.

Троя неблизко, за два дня, пожалуй, не успеть. Но на третий они туда доберутся, точно.

К полудню зверски захотелось спать. Аурел долго боролся со слипающимися глазами, пока не нашел удобное для стоянки место. Островок невысоких ив у крохотного озерца, выглядевший посреди гладкой равнины донельзя чужеродно. Там можно спокойно отоспаться и не маячить. Даже мотоцикл спрятать получится.

Ивы пахли клейкой зеленью, Аурел совершенно отвык от такого запаха. В сити деревья пахли пылью и дасфальтом. Сняв шлем, он с наслаждением втянул в легкие свободный от индустриальной копоти воздух. Природа, елы-палы, как редко ее замечаешь…

Мотоцикл он прислонил к раздвоенной иве. Спать хотелось по-прежнему зверски. Даже сильнее, чем есть. Выудив из бардачка спальник, Аурел наспех надул плоскость. Девушка глядела на него с некоторым сомнением; Аурел смутился. В самом деле… Спальник-то ей отдать придется. Или у нее свой есть?

– Нет у меня спальника, – словно подслушав его мысль сказала девушка.

– Но, я думаю, в этом мы и вдвоем поместимся.

Аурел выдержал длинный взгляд в упор. В очках-звездочках отражалось синее-синее небо.

Ладно. Вдвоем, так вдвоем. Комплексом девственности, по крайней мере, спутница явно не страдает. И на том спасибо.

Девушка дождалась, когда Аурел расправит спальник, и метнула ему пакет с крабными палочками. Легкий, так сказать, ужин. Перед сном. И спокойно влезла в спальник, сняв только неизменные свои очки и черные ботиночки от Монтрея.

Аурел вяло сжевал палочки, сунув упаковочную пленку в карман – решил не сорить. А то еще, не ровен час, выследят. Хотя, все равно ведь выследят. Главное – побыстрее отсюда убраться, пока не напали на след.

Аурел тоже стянул тяжелые пропыленные ботинки и полез в спальник. Девушка подвинулась.

– Только не приставай, – сказала она равнодушно. – Я еще к тебе не привыкла.

Аурел подумал, что от него сейчас все равно мало толку, потому что он наполовину спит.

Но женщины непоследовательны – рука ее скользнула Аурелу за спину, а голова легла на плечо. От девушки исходило блаженное тепло, и в другое время Аурел вряд ли сдержался бы. Но сейчас он действительно хотел спать.

Сон пришел к нему, вынырнув из зеленых, как искры киберспейса, глаз той, что рядом. Во сне она была, конечно же, в очках и Аурел не видел ее глаз. Но теперь знал, что глаза зеленые.

«Сигейт Барракуда», приникший к раздвоенной иве, глядел на обнявшуюся парочку в серебристом спальнике немигающим оком потушенной фары. Впрочем, он многое повидал на своем недолгом веку, и поэтому ничуть не удивился.

Когда Аурел проснулся, было темно и тихо. Над степью колюче мерцали звезды. Голова девушки уютно лежала на плече и Аурелу сразу захотелось погладить чистую розовую щеку. Потом вспомнил, что его просили не приставать, а как расценить такое прикосновение? По-видимому, однозначно.

И он выскользнул из спальника, стараясь не разбудить спутницу. Не получилось – она сразу же шевельнулась и вздохнула. Аурел размял затекшее плечо, молча умылся в озерце и вернулся к мотоциклу. Зажег фару. Спустя минуту девушка вышла из темноты и села рядом с Аурелом, копавшимся в сумке.

Там действительно нашлась бутылка «Осеннего бархата». И консервы нашлись – Аурел с изумлением разглядывал промасленные банки, которые иначе как ножом не вскрыть. Видимо, армейские, сто лет Аурел таких не видел.

Добыв из бардачка печку, Аурел запитал ее от мотоциклетных батарей и собрался разогреть консервы, но девушка спокойно и явно привычно перехватила инициативу.

– Давай, я все приготовлю. Только банку открой.

Из сумки она уже успела достать какие-то пакеты, не то со специями, не то с полуфабрикатами «Поуни», Аурел не рассмотрел. Он с удовольствием кромсал ножом жирную от масла жесть и смотрел как девушка готовит полнчник.

Как всякому хакеру, ему часто приходилось не спать ночами, а ночью всегда ужасно хочется чего-нибудь сжевать. Еда днем – это, понятно, полдник. А ночью, понятно, полнчник. Веселое слово, емкое.

Готовила девушка недолго. Аурел размышлял, что до сих пор не знает ее имени, но решил специально не спрашивать. Из принципа. Пусть сама скажет, если сочтет нужным. По правде говоря, очень хотелось, чтоб сочла. Он помнил тепло ее тела, помнил уверенное прикосновение руки. Когда-нибудь это повторится, только на них не будет никакой одежды… И никто не будет гнаться за ними на скоростных «Креативах».

Они съели дымящееся волокнистое мясо с пряными шариками кулаи, выпили пиво, передавая друг другу бутылку. И все молча.

– Спасибо, – сказал Аурел, потому что молчание ему не нравилось. – Ты вкусно готовишь.

Девушка не ответила. Она встала и демонстративно уселась в седло. Намек был прозрачен до очевидности. Свернув печку и убрав спальник, Аурел взялся за руль.

«Занятная у меня спутница!» – в который раз подумал Аурел. Она нравилась ему все больше и больше. И еще он подумал, что продал бы душу, лишь бы узнать, что она думает о нем.

Но душу продавать было некому, и мысли зеленоглазой, похожей на мальчишку-подростка, Мечты остались ее тайной. А Аурел решил, что лучше умрет, чем позволит мордоворотам на «Креативах» догнать себя, а значит и ее. Она останется с Аурелом. Будет прятать зелень глаз за очками-звездочками, а перед сном снимать ботиночки от Монтрея. И не только ботиночки, черт возьми!

Руки ее легли на плечи Аурела и «Барракуда» стартовала в ночь.