Текст книги "Смута. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Скворцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Да ничего не произошло. Мы показали свою силу, захватив пиратский корабль, они обозначили своё место, оставшись, пусть и с нашей помощью, победителями и считая себя хозяевами окружающих земель. Но это их мнение, которое не разделяют ни англичане, ни французы, ни мы. Да, территории на материке контролируют они, и то не все из тех, на которые пытаются претендовать. А вот больше – увы и ах. Тем более, что в нашем направлении, то есть на север и восток, для них нет ничего интересного – ни золота, ни серебра, это они уже давно установили.

Единственное, к чему они ещё будут проявлять интерес в дальнейшем – это Флорида, и то потому, что рядом находится Куба, их самая большая ценность в этих водах. Так что по мне, их недовольство не стоит и выеденного яйца, ничего предпринимать они не будут. А вот если удастся договориться о найме наших кораблей, то мы получим возможность добраться к перешейку между Америками и найти короткий путь в Тихий океан, минуя мыс Горн и Магелланов пролив. А нам туда надо, там в первую очередь селитра, да и хинное дерево растёт.

– Так что делаем, Фёдорыч?

– А ничего не делаем, ждём. Берём этот битый галеон на буксир и тащим к нашим, в Новоустюжинск, может быть, удастся с ним что-то сделать. В крайнем случае, мастера посмотрят, какие тут корабли плавают.

– Что ты скажешь об этом русском, Игнасио?

– Любопытный тип, – ответил своему правителю испанский капитан. – На первый взгляд прост, но за этой внешней простотой кроется уверенность в своей силе. Я заметил, что нас постоянно держали под прицелом не менее десятка стрелков с палубы его корабля и все пушки.

– Ну да, в предусмотрительности ему не откажешь.

– И как мне показалось, он совершенно не сомневается в том решении, которое вы примете.

– Почему ты так думаешь?

– А его предложение выгодно больше нам, чем ему. Именно так кажется с первого взгляда, но именно что только на первый взгляд. Где-то во всём этом есть большой подвох, но вот найти его я не могу.

– Вот и меня что-то сильно смущает, слишком всё привлекательно, особенно если не приглядываться. А если и приглядеться, всё остаётся таким же привлекательным. Не бывает такого, а в чём подвох – не пойму. Глава 6

Историческая ремарка 3

Джентльмены удачи

Само по себе пиратство появилось, наверное, одновременно с тем, как человек стал плавать по морям и рекам. Принимало оно самые разные формы – грабёж судов каботажного плавания, налёт на прибрежные города и поселения, нападения на суда в открытом море, да просто невозможно перечислить всё, что относится в сфере интересов пиратов.

В данном случае нас интересует довольно узкий исторический период – начало XVII века, и вполне конкретное место – Карибское море. Историю пиратства в этих водах условно можно разделить на три периода:

– французский, 1530-1559 гг., когда основными действующими лицами являлись именно подданные французской короны. Закончился этот период одновременно с окончанием войны между Францией и Испанией в 1539 г. и был отмечен неоднократными нападениями и разграблениями испанских прибрежных поселений. Конечно, окончание войны не означало окончание пиратских нападений французов, но происходили они уже не в такой явной форме, скажем так – не под флагом Франции;

– английский, 1559-1620 гг. И хотя первые английские корабли появились в этих водах немного позже самого Колумба, основной пик их деятельности приходится на вторую половину XVI века. Сама Англия в то время не обладала ещё привычным нам морским могуществом, и по сути дела, пираты служили частью морских сил Англии. Кстати, знаменитый пират Френсис Дрейк был одним из адмиралов, командовавших разгромом Непобедимой Армады;

– голландский, 1620-1640 гг., когда свою колонизаторскую деятельность в Америке начала Голландия, являющаяся врагом Испании.

Таким образом, не вдаваясь в подробности, пиратство можно считать одной из форм ведения боевых действия на море воюющими государствами, предвестником термина "крейсерская война", столь популярного в будущем. Сказанное в первую очередь относится к английским пиратам, или как большинство из них стало называться впоследствии – приватирами.

Такие отряды можно по-другому назвать наёмниками на службе английской короны, они имели чёткие указания, против кого воевать, кто является союзником, и как делить добычу. Зачастую такие отряды финансировались английской аристократией, и подобное вложение капитала считалось вполне возможным и доходным предприятием. Можно сказать больше – пираты закладывали основы будущего морского могущества Англии. Сама королева Елизавета I не брезговала этим, а её любимый пират Френсис Дрейк за свои успехи был пожалован титулом.

Количество английских пиратов просто не поддавалось точному определению, в историю вошли только некоторые из них, отличившиеся либо большой добычей, жестокостью или захватом городов или иных территорий. Однако все деяния морских разбойников подчинялись коммерческим соображениям, а максимальную добычу приносили испанские караваны, перевозившие золото и серебро либо в Европу, либо к местам сбора караванов.

Большая часть пиратских кораблей отличалась небольшими размерами, высокой скоростью, отличной маневренностью и несла экипаж повышенной численности за счёт абордажных команд. Излюбленной тактикой пиратов было сближение с противником и рукопашная схватка, в которой за счёт численного перевеса и ярости бандиты обычно выходили победителями. Не стоит забывать, что целью всех этих джентльменов удачи было получение добычи, так что повреждение корабля и его груза никак не входило в их планы. Поэтому и в артиллерийские дуэли пираты старались не вступать.

В первую очередь англичан интересовали острова в Карибском море, которые они считали ключом к этому району. И в конце концов им удалось захватить некоторые из них и устроить там свои колонии. Существовало несколько различных наименований подобных личностей – пираты, корсары, флибустьеры, буканьеры, но по своей сути они оставались обычными бандитами с большой дороги, только морской. И действовали как под флагом того или иного государства, так и под собственным или под каким-то иным. А то и вовсе без флага, стараясь остаться неопознанными.

Поселение на берегу Устюжинского залива, сентябрь 1610 г., Ольга Воротынская

Наш табор, поставленный на берегу реки, названной нами Широкая, вроде бы начинает обустраиваться. А само вновь образованное поселение мы, не мудрствуя лукаво, назвали Новоустюжинском. Кстати, если мы не ошиблись, то река в наше время называлась Алабама. А сам процесс освоения новых территорий только начинается. Сейчас работают две поисковые партии, которые должны определить, где начинать строить другие поселения.

Одна, под руководством Лёвы прокладывает маршрут вверх по Миссисипи, пытаясь найти более-менее подходяще место хотя бы для сторожевого острога посреди этого болота. Вторая ушла вверх по Широкой (Алабаме), по словам Антонины, там должны быть предгорья Аппалачей и полезные ископаемые. А все остальные пока остаются здесь, пытаясь создать временное жильё и наладить свой быт.

Как-то всё сумбурно получается. Пока находились за морем, несколько по-другому представлялось освоение нового мира, да и сам он, как оказалось, значительно отличается от наших ожиданий. Все так стремились попасть на эту Миссисипи, её название так всех завораживало, так манило каким-то отблеском неизвестности, романтикой неведомого мира, впитанной, по-видимому, ещё в детстве, что реальность стала для многих просто шокирующей.

И какой же предстала в реальности перед нами эта хвалёная Миссисипи? Грязный поток воды, несущий сломанные ветки, вырванные с корнем деревья и прочий мусор посреди огромного болота. И трудно найти местечко, где можно просто сойти на берег, не продираясь через заросли травы, камыша, лиан и прочей растительности. Честно говоря, мне не хотелось бы тут жить. Хотя вот для негров, основавших здесь в будущем чуть ли не свою столицу, место самое подходящее.

Я хорошо понимаю ценность размещения здесь базы с точки зрения стратегических преимуществ – река, прекрасная транспортная артерия, выход в океан и доступ к внутренним районам континента, рядом богатые месторождения нефти. Но жить мне тут не хочется, и не одна я такая. Так что мечты о прекрасном будущем в очередной раз разлетелись на мелкие осколки при столкновении с реальностью.

Нет, никто не пожалел о переезде сюда. Это действительно, на мой взгляд, в сложившихся условиях оказался правильный выбор, в противном случае нас ожидало слишком много неприятностей. Вот только реальность существенно отличалась от наших фантазий и представлений, причём не в лучшую сторону. И тем не менее, никто не предавался унынию и страданиям по поводу своей участи.

И здесь надо признать неоценимую помощь, оказанную нам Савелием и батюшкой Николаем. Казалось бы, эти люди не ведали никаких сомнений – раз остались целы, руки-ноги на месте, то нечего думать и предаваться рассуждениям, работать надо. А всё остальное приложится. И они вместе с остальными переселенцами работали, да так, что оставалось только завидовать и стараться от них не отстать.

Пусть они не знали этой местности, пусть не могли точно определить степень предстоящей угрозы, уровень возможного подъёма воды, но быстро нашли участок, располагавшийся выше других, и первым делом поставили там часовню. А потом с молитвой и божьим словом принялись обустраиваться на новом месте, отвергая все наши сомнения о возможности тут жить. Савелий, при молчаливой поддержке батюшки, на все предложения отвечал просто – придёт время, там и посмотрим. А пока бог позволил нам переплыть море, дал землю и воду, значит, надо жить и быть ему за это благодарным.

И эти простые мужики по большому счёту оказались правы. Найденная бухта прекрасно подходила для стоянки наших кораблей, достаточно высокий берег позволял поставить дома с большой долей уверенности в их сохранности. Так что теперь рядом с часовней стояло уже несколько домов, мужики валили лес, расчищая место для будущих полей и пастбищ. Ближе к берегу обустроились корабельщики, начали ладить карбасы и струги.

Там же, поблизости, организовали и причалы для кораблей, а рядом с ними стояли и лодки. Каждый день рыбаки отправлялись на реку и море, изучали их и снабжали колонию рыбой. Недалеко от верфей дымилась кузница, и там постоянно крутились наши технические специалисты, занятые сборкой своей первой паровой турбины. Железо, инструмент и всё необходимое для обустройства привезли с собой. А также были заранее, в Устюжинске и Архангельске, сделаны кое-какие станки и детали турбины.

И пусть это место не является лучшим и, может быть, не станет нашим общим домом, но тут мне нравится гораздо больше, чем где-то ещё. И самое главное, исчезло чувство какой-то скрытой угрозы, отравляющее жизнь в прошлом. Как говорится, а жизнь-то налаживается.

Где-то на реке Широкой (Алабама), октябрь 1610 г., десятник Пыхов Никон

Хорошие тут места, особенно если отойти от устья Широкой. Очень похоже на наши реки. Порой леса подходят к самому берегу, кое-где вдоль реки располагаются достаточно большие поляны, причём выше уровня воды. Конечно, заливать их во время половодья будет, но всё равно тут гораздо лучше, чем в устье Миссисипи.

Сама Широкая – река спокойная, да и не слишком извилистая, во всяком случае, на том пути, что мы прошли. Петляет конечно, но не так чтобы сильно. Карбас наш идёт ходко, хорошо, что пару штук сделали ещё в Архангельске и погрузили на кочи. Теперь только спустили и отправились вверх по течению, изучать, что собой представляет эта река. Со мной десяток бойцов, все люди опытные, немало побродили по лесам, правда не здесь, а дома.

Нам поручено осмотреть эту реку. При встрече с местными жителями, индейцами, как их называют наши командиры, любыми способами избегать боевых действий, вести себя мирно и постараться договориться с их вождями о встрече и переговорах с нашими старшими. Так что все бойцы настороже и держат ушки на макушке.

Погода вот только какая-то непонятная. Как нам объяснили, зимы, к которой мы привыкли, тут не бывает. Да и снег большая редкость, разве что немного, и чаще всего он встречается вблизи тех гор, куда мы направляемся. А так обычно идёт дождь. Причём не нудный, затяжной осенний, который может моросить не один день. Нет, здесь и дождь похож на летний ливень. Налетел, залил всё водой и умчался куда-то дальше.

Забыл сказать о главной заботе – с нами в дорогу отправилась одна из этих пришлых, Антонина. Говорят, она рудознатец, и по её словам, в горах, куда мы направляемся, должно быть железо. Чудно, правда, все знают, что железо получают из болотной руды, но у этих пришлых свои порядки. Может действительно найдёт железо, вон сидит и постоянно что-то пишет и рисует. Правда иногда просит пристать к берегу и ходит там, разные камни собирает и рассматривает. Одно слово, чудно себя ведёт.

– Командир, впереди заметен дым, и на отмели видны люди, – отвлёк меня от размышлений дозорный, расположившийся на носу карбаса.

– Так, бойцы, проверить оружие и быть наготове. Самим в бой не вступать и огня не открывать. Вести себя мирно, наша задача – подружиться с ними и расспросить об этих местах.

С берега заметили карбас, и там поднялась суматоха. Было видно, что первое желание местных – убежать подальше, но видимо жалко стало своего имущества – каких-то странных шалашей, покрытых шкурами, и собак, бегающих вокруг них. Среди этих шалашей суетились женщины и дети, судорожно пытаясь собрать свои вещи. Нам навстречу выдвинулись с десяток воинов, вооружённых луками, копьями и дубинками.

Карбас ткнулся носом в песок, я вышел на берег, подняв пустые руки вверх, показывая свои мирные намерения. Не знаю, поняли меня или нет, но вроде бы немного успокоились и суетиться стали меньше. Да и луки опустили, хотя далеко не убрали.

– Мир вам, добрые люди, хотелось бы поговорить с вами, познакомиться и начать торговлю. Не надо нас бояться, мы не причиним вам вреда.

Говорил я на русском, но свои слова подтверждал жестами, как учили эти пришлые. У незнакомцев нашёлся кто-то, знавший испанские слова, у нас Антонина что-то понимала на этом языке. Но как я думаю, наиболее понятным для всех были те жесты, которыми каждый из нас сопровождал свои слова. Незнакомцы оказались большими умельцами в передаче речи при помощи жестов.

Встретившиеся нам люди имели красный цвет кожи и ничем кроме этого не отличались от известных нам народов. Антонина так и сказала – это индейцы. Странно конечно, что у людей такой цвет кожи, но чего не бывает на белом свете. Странным было и многое другое в их облике и одеждах, привычках и обычаях. Но мы не стали ни на что обращать внимание. Может быть, нам встретятся ещё и чернокожие люди, чем чёрт не шутит, когда бог спит.

Ну да ладно, вернёмся к индейцам. Люди они оказались не робкого десятка и не отступили перед чужаками. Как выяснилось, они уже раньше встречались с белыми, и ничего хорошего от новой встречи не ожидали. В прошлый раз дело дошло до применения оружия, и только благодаря своему численному перевесу индейцам удалось устоять перед натиском чужаков. Однако мы обошлись без кровопролития, и самое главное – смогли договориться о встрече их вождей и наших командиров.

Возможно, свою роль сыграли и наши подарки, которыми послужили обычный железный нож и топор. Для них, как оказалось, железные изделия представляют большую ценность, а значит, служат подтверждением серьёзности намерений тех, кто дарит такие дары. Маскоги, а именно так называют себя эти индейцы, назначили встречу на месте слияния двух рек, располагающемся немного выше по течению. И решили её провести после того, как спадёт весенняя вода. Такой срок был выбран не случайно – нужно было время, чтобы оповестить вождей других родов, а нам успеть добраться до побережья и вернуться потом обратно на выбранное место.

Наша встреча заняла почти целый день, пока все немного успокоились, поняли – мы друг другу не враги, выяснили, кто что хочет, так время и пролетело. Зато каждому из нас стало понятно желание другого, а это уже немало. Как оказалось, индейцы хотели бы иметь больше металлических изделий и ружей, с которыми они были уже знакомы. Антонина сказала, что узнать про такое оружие они смогли, по-видимому, от испанцев, раньше нас побывавших в этих местах.

Немного расспросили индейцев о предстоящей дороге, как выяснили, нам надо добраться до места слияния двух рек и потом выбирать, по какой двигаться дальше. В общем, путь нам ещё предстоял долгий, так что особо задерживаться мы не стали, да и не было у нас других полномочий, кроме как договориться о будущей встрече, а это мы уже сделали. Теперь нам оставалось разведать новые места и найти железо.

Где-то на Миссисипи, октябрь 1610 г., Лев Романов

Закончили мы размечать фарватер и знакомиться с устьем реки. Как говорится, не так страшен черт, как его малютка. Всё оказалось не особо страшно, как выглядело на первый взгляд. Да и на второй и третий тоже. У кое-кого даже стали возникать мысли о правильности нашего выбора. Но последующие наши открытия развеяли последние сомнения по этому поводу.

Примерно в двухстах километрах от устья реки мы нашли достаточно высокий берег, где в наше время располагался город Батон-Руж. Глубина Миссисипи позволяла дойти сюда судам с осадкой порядка четырёх метров, а окружающая местность уже мало напоминала затопленную низину. Да и гораздо ниже по течению были вполне подходящие участки, на которых можно было спокойно размещать острожки и сторожевые башни.

Так что вполне подходящим выглядел вариант, когда всё нижнее течение реки контролировались сторожевыми постами, гарнизоны в которых периодически менялись, тогда как само поселение, ну и или место дислокации основного отряда, располагалось гораздо выше. Корабли свободно смогут подниматься вверх по реке, разгружаться и принимать груз. Думаю, это будет наилучшим выходом.

А ставить поселения надо выше по течению, где местность более высокая. Хотя и здесь возможностей для проживания немало, тут почти как в Египте, река несёт столько ила, что всё должно расти со страшной силой. Но не колхозник я, так что это просто рассуждения дилетанта.

Новоустюжинск, октябрь 1610 г., Семён Головин

Ай да Федька, ай да сукин сын! Ведь работает его шайтан-машина! Почти год возились мужики, начали ещё в Устюжинске, продолжали в Архангельске, пришлось делать станки, формы для литья, и вот только здесь закончили работы, собрали из заранее подготовленных узлов и деталей своё творение. Турбина получилась небольшой, но самое главное, рабочей.

Сразу появилось столько возможностей по её использованию, что просто глаза разбегаются. А народ чуть не на кулачках уже распределяет, где будет работать эта машина. А вот "фигвам", местное национальное жилище такое есть. Я понимаю, чтобы использовать привезённые станки, нужна машина. Дизеля-то, который раньше нас выручал, нет. А без такой машины всё подготовленное оказывается мёртвым грузом. Но не пришло время ещё ставить настоящие цеха, пока обойдёмся обычной кузницей.

Правда, Мстиславский уже над второй турбиной работает, примерно такой же, но это ничего не меняет. Первая встанет на речной струг, нам просто необходимо как можно быстрей обследовать большую площадь. А сделать такое возможно в первую очередь по реке, по Алабаме и Миссисипи. Правда, не до конца понятно, что это будет за судно, на эту тему постоянно идут споры, но тут у нас есть два эксперта – Никита и Василич, так что за ними останется решающее слово.

Я же склоняюсь к мысли о создании водомёта. Пусть у него и ниже КПД, но он может ходить по захламлённой воде и мелководью. Ведь по сути дела, это обычный насос, помещённый в трубу. И сетка на входе забора воды позволит избежать многих неприятностей с попаданием посторонних предметов под винт. Ну и немаловажное значение имеет нагрузка на него и, соответственно, конструкция трансмиссии – редуктора, шестерёнок и прочих деталюшек. Для управления нагрузкой насоса она будет гораздо проще, чем в случае с гребным винтом.

Так что сейчас у нас полным ходом идёт изготовление деревянных макетов разных шестерёнок, валов водоводов и всего необходимого для обеспечения работы первой турбины на первом водомётном речном катере. Мы сначала делаем деревянные макеты, а потом, после проверки работоспособности, используем детали в качестве моделей для изготовления литейных форм. А пока Фёдор исследует своё детище, определяет его характеристики, присматривается к паровому котлу и обдумывает мысль, надо ли ставить на катер их две штуки.

Большой проблемой для нас становится недостаток железа. Какой-то запас на первое время мы привезли с собой, но этого явно недостаточно. Сейчас пришла пора заканчивать многие работы, начатые ещё в Устюжне, которые были приостановлены из-за переезда. Для большинства проектов часть заготовок была сделана ещё там, так что пока люди могут работать на старых запасах, но металл нужен как хлеб.

Одним из таких проектов являлось начало производства револьверов. Ещё в Устюжне после долгих споров и обсуждений определили, каким он будет. Никакого чуда от револьвера ожидать не стоит, он представлял собой довольно простую конструкцию – в барабане в каждую камеру вложили пулю, порох и пистон. При нажатии на курок происходил выстрел, потом барабан поворачивался, и напротив ствола оказывалось следующее заряженное гнездо.

Таким образом, из него можно было сделать семь выстрелов, после чего требовалось заряжать барабан по новой, все семь камор, и дело получалось далеко не быстрым. Может, это несколько дилетантское описание, но не оружейник я, так что не взыщите. Кроме того, по предложению Лёвы, как в Нагане, сделали барабан с осевым смещением, так что он как бы надевался на ствол, обеспечивая между ним и барабаном плотный контакт и предотвращая прорыв пороховых газов. Может быть и не совсем удастся этого добиться, посмотрим.

Но был ещё и один, скажем так, не менее важный результат. С Шаховским работали двое учеников, выделенные устюжинскими мастерами, причём в отличие от своего наставника, настоящие оружейники, которых интересовало всё, что стреляет, взрывается и вспыхивает. И если Гришка ко всему этому равнодушен, то пацанов хлебом не корми, но дай повозиться с оружием. Они с Лёвой оказались родственными душами и слушали, буквально раскрыв рот, все его рассказы об оружии. Так что, можно сказать, теперь наш главный оружейный идеолог получил "очумелые ручки" для реализации своих планов.

Сейчас под чутким руководством Григория осуществлялась сборка первого револьвера. И при успешном завершении испытаний мы получим не просто новое оружие, но и двух мастеров, способных пусть на не очень сложную, но самостоятельную работу.

Рейд г. Веракрус, декабрь 1610 г., Фёдорыч

– Смотри, Никита, какая-то лодка к нам направляется. Сказать что-то хотят, или попросить о чём?

– Не туда смотришь, Фёдорыч. Вон видишь, три галеона потихоньку расходятся и пытаются нас зажать?

– Не мне тебя учить, Никита. Надо – маневрируй, надо – пугани, тем более, дистанция тебе позволяет стрелять, не попадая в зону их поражения, надо – убегай. Как бы нам ни хотелось договориться с этим кренделем, людей и корабли гробить не будем.

– Понял. Васильич – давай помалу назад, на пушках – предупредительный поперёк курса галеонов. И смотрите мне, снаряд положить в воду перед носом, чтобы понятно всем было, чего мы хотим.

После проведённой демонстрации галеоны остановились, лодка же продолжала двигаться в нашем направлении. Ситуация для стороннего наблюдателя была несколько непонятной – на рейде стоит корабль под испанским и другим, незнакомым большинству моряков трёхцветным флагом, ведёт себя относительно дружественно, ни на кого не нападает, но подойти к себе не позволяет.

Тем временем лодка приблизилась к нашему кораблю, и с неё на палубу поднялась знакомая личность – сеньор Игнасио Кано Диас, капитан спасённого нами три месяца назад галеона.

– Добрый день, сеньор Романов, – поздоровался испанец.

– И вам всего наилучшего, сеньор Игнасио.

– Что вас привело в наши края в этот раз, сеньор посол?

– В прошлый раз, если вы помните, расставшись с генерал-губернатором, мы договорились встретиться ещё раз здесь, на рейде. Он обещал обдумать мои слова. И кроме того, я должен получить официальный ответ на предложение моей страны об установлении дружеских отношений. Вот за ним я и прибыл.

– Да, генерал-капитан помнит о вашей встрече, поэтому я здесь. Не будете ли любезны, сеньор посол, отправиться на встречу с ним на моей лодке?

– Ну зачем такие сложности, сеньор Игнасио. Я могу и на своей, тем более, мне потом возвращаться на корабль. Или вы не думаете, что я вернусь?

– Ну что вы, сеньор посол, мы всё-таки воспитанные люди и понимаем разницу между дипломатом и пиратом, хотя порой она и совсем не существенная.

– Да, вы правы, сеньор Игнасио, порой разница между двумя этими категориями людей совсем незаметна. Говорю сразу, на встречу я поеду, но всё-таки разрешите полюбопытствовать – генерал-капитан видит во мне дипломата или пирата?

– Дипломата, конечно. И по секрету могу шепнуть, он, на мой взгляд, весьма к вам расположен.

На этой оптимистической ноте мы разместились каждый в своей лодке и направились к берегу.

Генерал-капитан принял меня в своём дворце. На этот раз он выглядел совсем иначе, чем при нашей первой встрече. Теперь это был не тот немного испуганный человек, чудом избежавший плена, а властный, уверенный в себе правитель, перед которым склоняются тысячи людей. Не могу сказать, что такое преображение меня обрадовало, но к чему-то подобному я был готов, так что не был удивлён случившимся.

Да и как иначе мог выглядеть правитель среди своих подданных, там, где всё подчинялось его воле и желаниям? М-да, не самые лучшие условия для переговоров, но что делать.

– Я рад вас видеть, сеньор Романов. Какой оказалась дорога в наши места? Не мне говорить вам о её опасностях и непредсказуемости.

– На удивление спокойно, сеньор генерал-капитан. Немного потрепало штормами, но нам повезло, и мы сумели пережить этот период без особых трудностей и потерь. Да и бандитов нам больше не попадалось. Видимо, мы для них не такая лакомая добыча, как вы, сеньор генерал-капитан. Наверное, вам стоит задуматься, откуда враги узнали ваш маршрут и дату отплытия, мне кажется, вы наверняка сможете найти среди своих слуг тех, кто отличается излишней болтливостью.

Вот так вот, сделал ближнему гадость, на сердце радость. Пусть задумается местный босс о собственной безопасности, может на нас, сирых и убогих, меньше внимания обращать будет. Хотя всё сказанное мною, по-видимому правда, и кто-то не против половить крупную рыбку в мутной воде.

– Благодарю за совет, господин посол. Я и сам порой задавался вопросом, как на таком большом пространстве можно найти одинокий корабль?

– Ничего конкретного по этому поводу я сказать не могу, думаю, у вас есть свои люди, разбирающиеся в подобном гораздо лучше меня.

– Ладно, оставим наши рассуждения на потом. С чем вы прибыли сюда в этот раз, сеньор Романов?

– Да всё с тем же, сеньор генерал-капитан. Вот документы, подтверждающие мои полномочия, вот предложения правительства моей страны, направленные на установление дружеских отношений между нашими государствами. Так что мне бы хотелось получить официальный ответ о том, какой политики в наших отношениях мы будем придерживаться в дальнейшем – воевать или торговать.

– Честно говоря, своим появлением и действиями вы поставили меня в крайне затруднительное положение. Во-первых, на этих землях по приказу нашего монарха запрещено появление любых представителей других народов. Во-вторых, торговля разрешена только с метрополией, и то список товаров достаточно ограничен. Местные города и поселения конечно могут вести торговлю, но только между собой.

И в-третьих, вы пытаетесь основать поселения на землях, которые Испания считает своими по праву обнаружения их первыми. При всём моём уважительном к вам отношении и благодарности за спасение моей жизни, я не могу отступить от выданных мне инструкций, сеньор Романов.

Н-да, если речь зашла о верности принципам и полученным инструкциям, то всё становится гораздо серьёзней, особенно если человек готов их соблюдать. С другой стороны, умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт. Вот только обход надо найти, да и есть ли он в данном конкретном случае? Хотя чего-то подобного я ожидал, и кое-какие задумки по этому поводу имеются.

– Сеньор генерал-капитан, разрешите я задам вам несколько уточняющих вопросов. Надеюсь, они помогут нам разрешить сложившуюся ситуацию.

– Конечно, сеньор Романов.

– Вы ведь привлекаете к своим экспедициям наёмников? Насколько я знаю, те же самые португальцы неоднократно приглашались для участия в различных походах. И кроме того, порой местные жители вами используются для решения самых разнообразных задач.

– Да, такое практикуется и считается вполне допустимым.

–Вот и давайте распространим это правило на наши отношения. При таком подходе с вашей стороны не будет никаких нарушений полученных инструкций, а мы сможем установить добрососедские отношения между нашими государствами.

– Очень любопытно. И как всё будет происходить?

– На договорной основе. Давайте посмотрим на карту. Мы возьмём на себя защиту северного побережья всего Карибского моря от побережья Флориды до устья Рио-Браво-дель-Норте (Рио-Гранде), а также вверх по её течению до самых гор. Естественно, под нашу защиту попадают и прибрежные воды, скажем двадцать или даже сто километров от побережья.

– И что вы подразумеваете под защитой, сеньор Романов?

– Подобные требования можно и нужно уточнить, но защита, на мой взгляд, подразумевает противодействие пиратам на всём побережье, а также препятствие их проникновению в глубину обозначенных территорий. Это будет осуществляться любыми методами, в том числе и с применением оружия. Корабли будем топить, захваченных в плен пиратов отправлять к вам.

– И у вас хватит сил контролировать такую территорию?

– На сегодняшний день нет, но периодические рейды осуществлять сможем. И кроме того, мы надеемся на поддержку индейцев, не бесплатную конечно, и прибытие наших новых поселенцев. Вот поэтому я и говорю о торговле, хотя по большому счёту, для нас в ней большой необходимости нет. Разве только на первое время, чтобы обзавестись домашними животными.

– И кто будет управлять поведением всех вновь прибывших людей на этих территориях, кому они будут подчиняться?