Текст книги "Попаданец на рыбалке. Книги 1-7 (СИ)"

Автор книги: Владимир Скворцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 81 страниц)

Но сейчас надо думать о другом. После того, как научились делать фитили, надо научиться делать бинты. Всё-таки Витёк дозрел до больницы, никак он не хотел её заводить, а тут созрел. А на подходе производство непромокаемой толстой ткани – прошедшая осень была достаточно дождливая, и плащи казались совсем не лишними. Да и о проблемах благоустройства города уже стоит начинать задумываться – тротуары, сбор и вывоз мусора, и все такое прочее. Много чего ещё, или лучше сказать уже, пора делать.

Глава 8Про развитие военной техники и совершенствование организации городской жизни

Прошедшие недели показали, что подход к обучению бойцов выбран правильный. Первые демонстрационные взрывы произвели на воинов сильное впечатление, особенно пожелание, или даже скорее требование, ложиться на гранату, если уронишь её себе под ноги. Но постепенно люди привыкли и к этому оружию, исчез первоначальный мандраж, и появилось некоторое разгильдяйство. Во многом это оказалось вызванным тренировками с макетами гранат. Все научились обращаться с ними и умеют метать из любого положения – лёжа, из укрытия и окопа, и т. д.

Частичное отрезвление наступило после того, как одному из бойцов досталось осколком по ноге. Мол, ничего страшного, щиты стоят, значит, бояться нечего. А как всегда бывает в таких случаях, осколок нашёл, где пролететь, и хотя расстояние было приличное, ногу он тоже нашёл и угодил в неё образцово-показательно. Сильных повреждений не нанёс, но случившего оказалось достаточным для искоренения у всех появившейся самоуверенности.

К сожалению, оправдались мои опасения по поводу больницы. Хотя и в этом случае отделались только лёгким испугом. Взорвалась смесь, которую готовили для пропитки запалов. Хорошо, что работали с малыми дозами, и бабёнка оказалась полностью закутана в технологическую одежду и замотана платком. Да и работы эти выполняются по отдельным местам. Так что только немного ослепило вспышкой, но в больницу пришлось отправить, сейчас уже зрение восстановилось, но как учебный пример, произошедшее пришлось как нельзя кстати.

Теперь все поняли, с чем мы работаем, и стали себя вести более осторожно, и не потому, что так велели, а из-за понимания последствий. Во всяком случае, работа стала вестись спокойней, и на складе, или лучше сказать, в арсенале, как-то более солидно звучит такое слово, появился некоторый запас гранат. Сейчас определяющим стало производство бертолетовой соли. Нам с Мышонком постоянно приходится экспериментировать, то с увеличенными по размеру горшками для обжига гипса, то запуская одновременно несколько установок по изготовлению бертолетки. Во всяком случае, пока её хватает, несмотря на появление новых статей расхода.

Я ведь с двумя новыми оружейниками плотно работаю. И причём результаты радуют. Опытным путём установили, что надо немного уменьшить количество взрывчатки и увеличить толщину проволоки. В этом случае эффективность оказалась выше, во всяком случае, в щитах хоть и немного меньше стало осколков, но зато они оказались крупнее и проникали гораздо глубже, чем раньше.

А ещё мы сделали взрывпакеты, или учебные гранаты. По сути это тоже самое, только заряд уменьшен и корпус гранаты сделан из картона, да отсутствуют поражающие элементы. Тренироваться с ними безопасней, чем с боевыми, да и сами по себе они могут использоваться как оружие, особенно на ближней дистанции.

Другим нашим изобретением стал сигнальный дым. Фактически, это была та же самая смесь бертолетовой соли с сахаром, только использовались совсем другие пропорции, смесь выступала не как взрывчатое вещество, а как горючее, на котором горели опилки, пропитанные мазутом. Когда всё это разместили в горшок и подожгли, эффект получился великолепный.

Но заниматься пришлось не только военной техникой, но обо всём по порядку. Не меньшей проблемой, чем получение оружия, стала новая организация общества. Пришлось несколько раз собираться с мастерами и вести разговоры о смысле жизни. Как это не покажется странным, но уже сложившиеся между мастерами и мною отношения приучили их к достаточно свободному общению, хотя общее признание меня старшим в городе должно было привести к установлению совсем других правил поведения.

Так что после долгих разговоров и возражений установил и утвердил, как обязательный для всех, принцип единоначалия. Говорить и обсуждать можно долго, каждый может иметь при этом своё мнение, но когда решение принято, а мое слово при этом решающее, оно для всех становится обязательным для исполнения. Как говорится, есть одно правильное мнение – моё. Во всяком случае, у нас сложился и коллегиальный орган – и недолго думая, его назвали совет мастеров.

Правда, довольно много споров вызвал вопрос, кого можно, а кого нельзя считать мастером. После долгих и утомительных споров ввели несколько градаций – мастер, подмастерье и ученик. Это то, что касается профессиональной деятельности. Для полноты охвата населения, в том числе и будущего, пришлось ввести понятие горожанин. Им признавался любой, проживающий на территории города, и принёсший ему клятву верности. Он может пребывать в этом статусе не более одного месяца, после чего должен начать работать на город или покинуть его территорию.

Свой долг горожанин мог отдать различными способами – принять участие в работе какой-либо мастерской, т. е. стать как минимум учеником, или начать работать самостоятельно, по договору. В этом случае он обязан был отдавать десятую часть своего дохода, и тогда мог пользоваться всеми привилегиями обычного жителя города, но не более.

А вот для тех, кто выбрал путь мастера, были предусмотрены определённые плюшки. Самое главное было – стать мастером. Этого можно было добиться, если пять мастеров признавали достойным этого звания результат его работы. Любой житель города мог рассчитывать на питание, которое бесплатно предоставлял ему город. Питаться он мог или в столовой, или получать продукты со склада. Правда, продукты и еда для всех были одинаковы.

Город предоставлял жилище, первоначально в казарме, потом и отдельный дом, одежду, обувь. Жители города имели приоритетное право получить новые товары, причём их продажа была возможна только после удовлетворения запросов всех жителей. Были и другие обязательства, которые брал на себя город, в частности, приобретение товаров по заказам горожан, но все они были направлены на обеспечение нормальной жизни людей.

За это они обязаны были выполнять работу, нужную городу, – в мастерских, в армии, на полях и лесах. Причём эту работу люди выбирали сами. Каждый из них был свободен и мог покинуть город в любой момент, если за ним не было долгов. Короче, город брал на себя все заботы о повседневной жизни человека, а он должен был за это работать на развитие города.

А вот после того, как специалиста признавали мастером, он получал дополнительные привилегии. Ему предоставлялось личное клеймо и право самому определять, как продавать свою продукцию. Либо половину он продавал городу по цене меньше рыночной на четверть, а вторую половину мог сам выставить на продажу по любой цене, но потом отдать городу десятину. Либо мог всю продукцию продать городу по льготной цене, а уж город сам её продаст и получит своё.

Кроме того, мастер обязан как минимум раз в два года подготовить не менее одного подмастерья. При невыполнении этого требования два раза подряд, он лишался звания мастера и всех привилегий. В числе требований была обязательная грамотность и знание начальной математики.

Вот примерно к такому соглашению мы пришли после долгих переговоров и обсуждений, какие меры помогут нам заинтересовать людей заняться той или иной деятельностью и будут способствовать увеличению числа специалистов. Ну и как положено, будут закрытые производства, откуда нельзя уйти и ничего нельзя продать.

Этот своеобразный коллективный договор должен был на долгие годы определить, каким будет развитие города, и в том или ином виде отразиться на каждом его жителе. Поэтому и старались учесть как можно больше нюансов и сделать так, чтобы жизнь в городе была лучшим выбором из всего, что можно было найти в это время.

Кроме того, существовал ещё чрезвычайно большой круг вопросов, практически ничем не нормированных. Пришлось обратить на это внимание мастеров и со словами – Вы здесь мастера или погулять вышли, – заставить их взяться за разработку своеобразного кодекса, хоть и не строителя коммунизма, но близкого по духу и содержанию, да ещё и расширенного кодексом административно-правовых нарушений. Понимаю, что всё равно этим придётся мне заниматься, но хоть представилась возможность порадоваться за людей, давая им возможность помассировать свои затылки.

В общем, чтобы закончить с этим периодом нашей жизни, осталось добавить, что соорудил ещё ректификационную колонну для получения спирта из древесных опилок. Само по себе подобное сооружение не представляет ничего сложного и работает в наше время во многих квартирах, честно выдавая чистый спирт многочисленным его любителям, но мне спирт нужен был в качестве топлива для Уазика, всё-таки в этом качестве спирт был лучшей заменой бензину. А его пока было чрезвычайно мало, и он весь уходил на изготовление взрывчатки. В моих будущих планах машине отводилась весьма важная роль, и я рассчитывал, что она сможет ещё работать хотя бы год.

Галка и взгляд со стороны на происходящее

В общем, получается, как в известных стихах – Я знаю, город будет, я знаю саду цвесть. Первоначальное ошеломление потихоньку начинает проходить, принятые нормы жизни устраивают всех, особенно учитывая, что всё, необходимое для жизни в это время, людям предоставляется просто так.

И самое главное и непривычное – чувство безопасности и защищённости. Много на эту тему языками потрепали, особенно когда нитку прядёшь, многое рассказали бабы, пережившие нападения на их поселения и разом лишившиеся всего, что было, не говоря уж про сопутствующие этому процессу развлечения победителей. Именно то, что город уделял такое внимание защите своих жителей и их безопасности, играло основную роль в принятии новых положений.

Ну, а всё остальное считали просто подарком. Были, конечно, и другие мнения, мол, мы и сами можем всё сделать, но после предложения – иди и сделай, – как правило, разговор на эту тему заканчивался. Так что народ потихонечку привыкал к новому положению, начинал понимать, что ему надо делать, и как можно получить больше плюшек. Было бы странным, если бы происходило что-то другое.

Тем не менее, чисто в житейском плане, оставалось ещё много шероховатостей. Да от них и не избавиться никогда. Две бабы не поделили мужика или наоборот, два мужика не поделили бабу, кому-то чужой кусок показался толще и слаще, кто-то решил, что он работает больше всех, и ему за это надо выделить два куска, и т. д. и т. п. Такие вопросы всегда есть и будут, жизнь есть жизнь, и останавливаться на них не стоит, всё рано или поздно утрясётся и придёт в порядок.

Самым главным можно считать, что несмотря на всякие неурядицы, люди объединились и, самое главное, приняли новые цели. Вот только дойти бы до этого горизонта!

Глава 9О строительстве запасного пути для бронепоезда

Отпраздновали Новый Год. Хороший всё-таки праздник, и хотя проводим его всего второй раз, людям нравится. Прижился он, да и ко времени пришёлся. Слишком много эмоций накопилось. А так есть повод немного отдохнуть и повеселиться. Два дня были объявлены праздничными, пригласили соседей из Шумска, до остальных добраться было тяжело, так что, как говорится, отпраздновали в узком кругу. К традиционным катаниям с горки добавились катания на санях, всевозможные конкурсы и молодецкие забавы.

Производственную деятельность начал с совместного с Мышонком обсуждения наших перспектив. Специалист из него по меркам этого мира получается вполне приличный. Самое главное – он понимает, что делает, а кроме этого понимает, что надо сделать ещё. Нашей с ним задачей было увеличение объёмов выпуска кислоты и бертолетки. Всё, что мы смогли придумать – это просто увеличить объёмы исходного сырья, поступающего на переработку. Это должно было нам позволить иметь больший выход готового продукта. Ни на что другое без привлечения новых сил мы были неспособны. А сил уже и не было, выскребли всё, что могли.

Более успешным были наши разговоры с Могутой. После обсуждения состояния всех начатых дел, мы с ним решили начать строить механический завод. Правда, слово «мы» тут является некоторым преувеличением, но мы решили. Первым в списке работ будет измерительный инструмент и классификация металла. У меня был с собой складной метр, вот он и будет основой будущего измерительного комплекса.

А что касается металла, то надо просто ввести некоторое единообразие в процесс его изготовления. И применить достаточно простую оценку металла по твёрдости. Тогда можно будет хоть иметь пусть не самую лучшую, но повторяемость результатов. А это должно стать основой для реализации дальнейших планов. То, что сделано, – это конечно хорошо, но мало. Нужно было делать обычное огнестрельное оружие, для чего необходимы были станки и металл.

И если металл был, обычная сталь подходила для изготовления оружейных стволов, даже на изготовление первых пушек Крупп использовал именно томлёную сталь, то вот станки предстояло делать с нуля. При всей сложности этого дела надо принять во внимание, что первые токарные станки мало походили на современные обрабатывающие центры, а тем не менее, на них изготавливали оружие, служившее многим армиям долгие годы.

Но зная это, задача легче не становилась. Вполне возможно, что без чего-то можно обойтись, может, что-то совсем и не понадобится, но мой опыт говорил, что рано или поздно придётся решать все отложенные вопросы. Приходилось надеяться, что на первых порах в любой затруднительной ситуации найдётся обходной вариант и первые образцы проработают достаточно долгое время, позволив создать всё необходимое для дальнейшего воспроизводства станков.

Так что почти весь день мы с Могутой просидели за набросками эскизов станков, я рисовал и объяснял идею, что для чего предназначалось, а потом совместно мы разбирали каждую деталь и смотрели, как её можно сделать и что для этого может нам понадобиться. Конечно, за целый день всё мы сделать не успели, но я в целом сумел объяснить Могуте, что хочу получить, и он проникся моей идеей и готов был начать стучать кувалдой.

Пришлось остудить его пыл и пообещать, что только после того, как мы сумеем понять, как сделать станок, начиная от самой мелкой детали, можно будет приступить к работе. Зато он сумел проникнуться важностью всех тех мелочей, которые хотел обойти, и обещал сам контролировать все этапы подготовки производства.

По сути дела, на первых порах нужны были токарный станок и пресс, причём не очень большой. Несмотря на наш обоюдный энтузиазм, весь процесс разрисовывания эскизов и составления графика работ занял три дня полностью. Зато, как нам казалось, мы учли всё, до чего смогли додуматься. После этого Могута занялся своей частью работ, а я своей. Мне предстояло решить, что делать со смазкой.

– Мышонок, ты готов к новым подвигам?

– Как пионер!

– Тогда давай попробуем получить ещё что-нибудь новенькое и полезное.

– Опять взрывать будем?

– Нет, это будет совсем мирное и полезное вещество, и хорошо бы не одно.

– Это мне нравится гораздо больше, чем делать взрывчатку. Когда начнём?

– А сейчас и начнём, вот только схожу и сало принесу.

В последнее время сало у нас появилось в достаточном количестве, и небольшую его часть можно было использовать на хозяйственные нужды, чего раньше позволить мы себе не могли. Так что получив достаточное количество сала, мы с Мышонком принялись его вытапливать, пока не получили чистый жир.

– А теперь, Мышонок, мы получим с тобой мыло.

– А что это такое?

– Увидишь.

Добавив в расплавленный жир щёлок и немного поварив эту смесь, оставили её остывать. Через некоторое время на поверхности собралась однородная масса. Отчерпав её и прокипятив повторно, добавили немного соли. Готовую смесь собрали и сформовали небольшие куски.

– Ну вот, Мышонок, и мыло готово.

И что с ним делать?

– Для начала можно просто мыть руки с мылом. Оно как щёлок удаляет грязь, с его помощью можно стирать бельё и использовать для многих других целей. А теперь попробуем получить стеарин.

– Не говори загадками, Вик.

– Это такое вещество, из которого можно делать свечи, они хоть освещают хуже, чем лампы, но всё равно лучше, чем лучины.

Так что следующим этапом было получение стеарина. Для этого вновь получили мыло, собрали и растворили его в воде, потом в этот раствор добавили слабой серной кислоты. На поверхности образовалось белое вещество. Собрали его, промыли и потом, поместив в высокий сосуд, расплавили. Несколько раз опуская в него нить, получили, в конце концов, свечку. Когда она загорелась, Мышонок пришёл в полный восторг.

– Вик, это же просто замечательно, смотри, как ярко горит. Теперь для всех можно будет наделать таких свечей.

– Конечно, только сначала покажи Могуте и другим мастерам и скажи, что для использования таких свечей нужны подсвечники – это такое устройство, на котором будут располагаться несколько свечей. Тогда света будет ещё больше. А если сделать что-то похожее на фонарь, то с таким освещением можно ходить как с лампой.

– Конечно, покажу. Можно прямо сейчас пойду показывать?

– Беги уж, Эдисон. Хотя лучше сделал бы ещё пару свечей и сразу бы подарил мастерам. Мол, мастерам от мастера в подарок.

– Это хорошая идея, тогда я сейчас быстренько ещё пару штук сам сделаю.

Пока Мышонок занялся изготовлением свечей, мне пришлось задуматься о получении смазки для будущих станков. В общем-то, я представлял ситуацию таким образом. Все смазки и масла в наше время получали из нефти. После отгонки из неё бензина и керосина, в мазуте оставалась фракция, соответствующая дизтопливу, и прочие, из которых получали различные минеральные масла. Для этого использовалась вакуумная перегонка, после которой оставался только гудрон и всякие прочие битумы.

Мне не нужно было какое-то определённое масло, веретённое, индустриальное и всякие другие прочие. Фактически мазут содержал смесь масел. Насколько я знал, минеральные масла очищались от остатков перегонки с помощью серной кислоты. Так что я решил провести эксперимент – обработать мазут серной кислотой и посмотреть, будет ли у меня масло.

Но эту работу мне пришлось отложить на следующий день, т. к. пришлось идти разбираться с последствиями инициативы Мышонка – стихийно собрался совет мастеров, и ко мне прислали Могуту и Путяту с приглашением принять в нём участие.

– Вик, что ты ещё придумал? – спросил Вышеслав, протягивая мне свечку.

– Ничего страшного, обычная свечка.

– Да как же так, такая удивительная вещь, от неё такой свет, с ней так удобно работать, а ты только сейчас нам показал, как её можно сделать.

– А мы и сейчас не можем делать эти свечки. У нас нет людей, чтобы заняться этим производством, и не из чего их делать.

– Как не из чего, Мышонок говорит, что всё есть и ты научил его, как это делать.

– Мышонок занят на изготовлении взрывчатки, и от этой работы его никто не освободит, если мы, конечно, хотим остаться свободными, а не стать рабами. Делать свечи надо из сала, а его у нас и так нет. Даже на еду не хватает. Вот когда купим свиней у Паруша и разведём у себя их достаточное количество, тогда и можно будет заняться изготовлением свечей. Если, конечно, найдём свободных людей.

– А для чего ты тогда сделал эту свечу?

– Я делал совсем другое, ну и попутно вспомнил о свечах. Кстати, мыло он вам не показывал? Нет? Значит, ещё не понял, что это такое. Но дело совсем не в этом. Раз вы так заинтересовались свечами, я готов рассказать, что ещё нужно сделать, что такое подсвечник, а уж вы потом решите, куда потратить имеющееся сало – на еду или на свечи.

В общем-то, дальше совет мастеров превратился в обычное обсуждение того, как можно изготовить подсвечник, каждый настаивал на своём и, в конце концов, пришлось всех успокоить и предложить каждому делать свой вариант. Единственный, кто был вне конкуренции – это Могута с изготовлением фонаря. Пришлось ещё отправить Мышонка за мылом и продемонстрировать все присутствующим, что это такое.

Мастера есть мастера, они сразу поняли достоинства нового продукта и опять завели разговор о его производстве.

– Ну что вы всё как маленькие, мастера, – пришлось мне их немного одёрнуть. – Давайте решим, что нам надо – свечки или мыло. И найдём людей, кто этим будет заниматься, а также все отправимся на заготовку сала. Вот ты, Могута, отдашь своих учеников и подмастерьев на это производство?

– Нет.

– А кто из вас, мастера, готов отдать учеников? Молчите? Вот то-то же. А вот сделать определенное количество подсвечников и фонарей было бы хорошо. Для этого, думаю, немного сала можно выделить, а несколько штук свечей и кусков мыла Мышонок сделает в качестве отдыха и развлечения.

Зато у нас будет подготовлена технология новой диковины, и мы сможем начать её производство, как только появится такая возможность.

Галка любитель света и чистоты

Здорово, теперь можно открывать косметический салон. Мыло есть, свет есть, травы для масок в лесу наберём, румян и краски наделаем. Нет, ещё рано. Зеркала нет. Что это за красота, когда зеркала нет. Но уже недолго осталось ждать. Так и представляю картину, снимаешь лапти и суешь ноги в лохань, пилинг сделать, а там полуметровая щука. Ха-ха, хорошая получилась шутка.

Ну и ладно, нам хорошо и без пилинга. Зато народ опять забегал, как будто ему одно место скипидаром смазали. Теперь все смотрят на охотников и ждут, когда они сало станут добывать. А потом будет почти как у Петросяна, если руки мыть с мылом, то картошку придется есть без сала. Был в своё время такой прикол, когда всё выдавалось по талонам.

Так что сейчас народ активно обсуждает новые диковины и зреет, кто решится сменить свое привычное занятие на участие в новом проекте и сделает попытку стать мастером. Во всяком случае, несколько вполне готовых к этому я уже знаю, и как мне кажется, скоро их будет ещё больше.

Глава 10Дела текущие, хозяйственные

На сегодняшний день наметил посетить все мастерские и переговорить с мастерами о планируемых изменениях. Не то, чтобы я бросил их одних и не интересовался состоянием дел в каждой мастерской, с каждым из мастеров встречи происходили достаточно регулярно, и мы обсуждали текущие проблемы и заботы каждого, но всё равно больше времени приходилось уделять чему-то одному. То это был порох, то переработка нефти, и так получилось, что все остальные дела оказались если не заброшенными, то отодвинуты на второй план. Надо было это исправлять.

Первым делом зашёл в больницу. Там распоряжалась пожилая женщина из Шумска, как оказалась, хорошо разбирающаяся в травах. Звали её Паша й, и мне ни разу не удалось с ней поговорить о проблемах, как говорится, здравоохранения.

– Здравствуй, Пашай, вот зашёл посмотреть, как ты тут устроилась. Раньше надо было бы зайти, да всё никак не получалось.

– Вот и хорошо, Вик, что не получалось, значит, всё у тебя в порядке и моя помощь тебе не нужна.

– Да не в этом дело, хочу сам увидеть, что тебе надо и чем помочь можно.

– Самое главное – сюда не попадать.

– А что, попадают? Ну, кроме тех, что самые умные.

– Да почти нет никого, ты хорошо всех научил, как беречься, да и остальные поняли, что не зря их учат, как работать надо. Так что нет никого у меня. Эти, как ты говоришь, самые умные, уже работать отправились. Иногда, конечно, мелкие неприятности бывают, то животом кто-то мается, то хвороба какая нападёт. Травки дам, если сильно хворый, то денёк здесь подержу, и всё.

– Это хорошо. Ты-то как здесь устроилась?

– Хоромы настоящие. Делаю всё, как ты объяснял. Кто плохой или нуждается в присмотре, оставляю здесь, остальных – по домам.

– Лечить-то есть чем?

– Травки, как знала, много запасла. До тепла должно хватить.

– Скажи, Пашай, а в других селениях или среди твоих знакомых есть ещё такие же лекарки? Их сюда можно пригласить. Насколько я знаю, вы люди вольные, где хотите, там и живете.

– Так-то оно так, но переселяться сюда никто не будет. Все со своим родом живут, каждая в своём селении людей лечит.

– Тебя же отпустили, может и других старейшины отпустят.

– Других не отпустят, а у меня особая история, как-нибудь расскажу. Если хочешь найти новых знахарок, учить надо.

– А в моём мире и мужики людей лечат.

– Ой, не знаю, слыхала я про такое, а сама не видела.

– Хорошо, будут новые люди, ты посмотри сама, может и отберёшь кого, и учить будешь. Ты же у нас сейчас мастер, других нет, так что учеников учить надо.

– Да ведь всё равно не выгонишь, других-то нет.

– Не выгоню, конечно, но одной тебе не справиться, особенно когда в поход пойдём. Там мужики нужны, так что парнишек тоже присматривай. Не тебе же по новым землям путешествовать.

– Ладно, присмотрю может быть кого. Но уж учить по-своему буду.

– А я и не собираюсь вмешиваться в твои дела. Зашёл только узнать о проблемах, да и просто поговорить. Раз моя помощь не нужна, пойду дальше.

Далеко идти не пришлось, буквально в нескольких шагах трудился Житко.

– Здорово, мастер. Опять прикалываться будешь?

– Не буду, мне до тебя далеко. Это ты главный приколист, всех так приколол, что народ до сих пор понять ничего не может.

– А ты-то сам понял в чём прикол?

– А чего тут понимать? Ты разделил людей на мастеров, подмастерьев и учеников, вот и всё.

– Ничего-то ты не понял, а ещё мастер. Я не делил людей, а наоборот объединил. У нас все равны, и если ты работаешь на благо города, то права ученика и мастера одинаковы. У меня, кстати, такие же, как у других. А вот если ты особо полезен для города и это подтверждается другими, то можешь заработать дополнительные плюшки. Пока я придумал, что это может быть отмечено званием мастера, и он может получить эти плюшки.

– Может быть это и правильно, но ты всё равно разделил людей на разные группы.

– Не бывает так, чтобы всё было одинаково. Вон даже колоски бывают разные. А тут люди. Кто-то лучше работает, кто-то хуже, но возможности и права у всех одинаковые, до определённого предела. Вот только кто-то может этот предел преодолеть и идти дальше, а кто-то нет. Тут даже важно не это, а самым главным является то, что город начал организовываться, раньше были каждый сам по себе, а сейчас уже мастера начинают работать друг с другом, ученики и подмастерья стремятся стать мастерами, а в одиночку этого сделать невозможно.

Самое главное, что все почувствовали себя жителями города, если тебе проще, то считай всех членами нового рода. А в роду тоже все разные, кто-то лучше охотится, кто-то лучше зерно растит. А уж как ещё можно объединить людей, я не знаю.

– Если так на все это смотреть, то дело совсем другое.

– Именно так, и ты должен именно так объяснять другим, когда тебя будут спрашивать. Не разъединение людей – а объединение и предоставление всем новых возможностей. Ну да ладно, я к тебе не обсуждать проблемы мастеров зашёл, а с предложением. Ты у нас главный строитель. Кроме того, что будешь строить дома, кстати, неплохо бы тебе вместе с Галиной Александровной план нарисовать, где и что строить, хотел, чтобы ты посмотрел, как нам город укрепить.

Я думаю, надо стены делать и башни строить. А в первую очередь посмотри овраги, где что надо прокопать, чтобы вокруг города был сплошной ров, а землю использовать на возведение стен. Ну и заодно наметь места, где будем лес рубить, а где сажать. Ты мастер-строитель, вот и готовь план, как будешь город отстраивать. А что непонятно – вместе с Вышеславом приходи, обсудим.

– Да как-то непривычно мне этим заниматься.

– Ничего, привыкай, сначала на бумаге нарисуй, а потом будешь топором махать. Что не знаешь – помогу, что хочу видеть построенным в городе – расскажу. А уж как сделать – думай. Пусть будет коряво, пусть будет неуклюже, не бойся, со временем научишься, и самому будет проще работать. Так что давай, мастер, трудись, и это ты будешь делать по вечерам, днём топором махать и дома строить. Со временем будешь к этому делу учеников привлекать. Даю тебе на это три дня сроку, потом приходи, смотреть будем. Бывай, мастер, и скажи ч-и-и-з.

Примерно в таком духе пришлось разговаривать со всеми мастерами. Всех, в той или иной мере, интересовало складывающее положение в городе, кому и что можно получить, как из еды, так из вещей. На какие-то из этих вопросов ответить сумел сразу, а какие-то просил подавать для рассмотрения на совете мастеров. Неоднократно пытался донести до всех мысль, что они теперь могут сами рассматривать свои вопросы на совете и у Вышеслава, и только потом они будут утверждаться мною. До некоторых, кажется, стало доходить их новое положение и статус. Посмотрим.

Порадовали меня в ткацко-прядильной мастерской. Кроме того, что научились делать нитки, стали изготавливать бинты и плотную ткань, подходящую для использования в качестве плащ-палаток. Вообще освоили практически весь спектр изготовления тканей, можно стало задумываться и о централизованном изготовлении одежды, во всяком случае, бойцов во что-то одевать надо.

Хорошо развернулся Алан, почти всех жителей города обеспечил сапогами и активно занимался освоением валенок, хотя это было и не по его профилю, но больше некому было. Много времени провёл со стекольщиками, они уже давно переросли в своём умении мои скромные знания и сейчас могли делать практически любую посуду, а качество их работы становилось всё лучше и лучше.

Творческие ребята попались, и самое главное, интерес к изготовлению диковин и созданию новых приёмов работы у них только возрастал. Во многих случаях я просто рассказывал и рисовал, какие вещи из стекла делали в нашем мире, а уж они сами искали, как это можно повторить. Так что у них было всё – стекло, фонари, бисер, бусы, посуда, различные стеклянные изделия.

Задержался у Тумны. Он в последнее время начал осваивать резьбу по дереву, в том числе и кружева выпиливал, как было принято у нас раньше во всех деревнях. Мы с Галкой подготовили два учебника – азбуку и арифметику, так что пора было их печатать. Мне хотелось запустить что-то типа настоящей типографии, свинец у нас был, так что буквы отлить можно было, а как всё это печатать, я примерно уже продумал. Так что надо было изготавливать буквы, вот это мы и обсуждали.

Я показал ему две вырезанные мною буквы – «М» и «А», и показал, как получается напечатать слово мама, а затем мы обсудили, какие и сколько надо будет букв для азбуки. Договорились, что он выделит одному из своих учеников время, и тот займётся вырезанием букв из дерева, по которым потом будем делать формы и отливать буквы из свинца. Можно, конечно, для начала оставить и деревянные и провести пробную печать, но это мы уже решим позже, сейчас надо вырезать сами буквы и нужные рисунки.