Текст книги "Попаданец на рыбалке. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Скворцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

А вот для киля придётся пилить длинный брус. Так что всё началось, как и положено, с оборудования рабочего места. Высоту основания сделал небольшую, метр, чтобы удобно было работать. Напилил столбиков, вкопал неглубоко, на полметра, сверху поставил на две опоры перемычку, соединив с её помощью эти стойки. Соединение сделал в шип и закрепил нагелями. И так шесть раз. Потом ещё соединил между собой отдельные опоры жердями, к основанию крепил их также нагелями. Получилась достаточно прочная конструкция.

С противоположной стороны сделал две продольные направляющие, по внешнему виду похожие на угольник. Материалом для них послужили жердины и тонкие деревца. С одной стороны прикрепил к основанию, с другой поставил ещё опоры, на этот раз из тонких жердей и брёвен. Их не вкапывал, а просто загнал кувалдой на нужный уровень, скрепил с основанием и на них закрепил ещё одну продольную направляющую. По ней должна была перемещаться пила, закреплённая на специальной тележке.

Для её изготовления использовал доску из пайола с ПВХашки, а в качестве колёсиков нашёл четыре подшипника из запасов старого хозяина уазика. Там много чего можно было найти, и чувствую, всё это мне ещё пригодится. Тележка получилась грубоватой, но добротной, бодренько так каталась по своим направляющим. На ней при помощи упоров и болтов закрепил горизонтально пилу, для регулирования уровня пиления относительно основания приходилось менять число прокладок под пилой, но тут не до жиру. Это не массовое производство, надо сделать два, ну пусть четыре десятка хотя бы приблизительно одинаковой толщины досок от двадцатки до сотки.

На киль планировал использовать брус двадцать на пятнадцать сантиметров, шпангоуты буду собирать из двух досок пятидесятки, на днище планировал пустить тридцатку, на борта – двадцатку. По мере размышлений мне всё больше казалось невозможным с моими навыками и имеющимся временем повторить в чистом виде сойму, но многое из её конструкции постараюсь использовать.

Пока занимался всеми этими делами, окончательно стемнело, собрал инструмент, оборудование, перетащил всё к машине. Осталось искупаться после трудового дня и поужинать.

Галина, попаданец–рыболов

Ну, прямо курорт. Во всяком случае, пока. Как Витек говорит, моё время ещё не пришло. Вот и отдыхаем мы с Гизкой, нервы свои лечим. Я рыбу ловлю, она около меня крутится, далеко не отходит. Да она и дома такой же была, чуть подальше отбежит и сразу возвращается. Ей всегда в обществе нужно быть, вернее, со своими, и чтобы все рядом находились. Бегает, конечно, по берегу, по кустам вокруг шарит, какую‑то мелкую живность гоняет. Рыбу трескает постоянно. Она и раньше часто её ела, а теперь только ей и питается. Когда поймаю не очень крупную рыбу, то сразу же ей, а она её сразу же и оприходует. Покрупнее, конечно же себе.

Так постоянно и ждёт подачки, ляжет рядом и смотрит за поплавком. Правда, службу тоже несёт, если шум какой услышит или звук подозрительный, то сразу же гавкать начинает. Хотя тут, скорее всего, поблизости никого не осталось. То машина ревёт, то пила надрывается, бензогенератор постоянно работает. Шум такой, что нормальные звери давно разбежались. А вот рыбка клюёт знатно. Буквально за час можно наловить столько, что не знаю, чего с ней делать. Рыба, правда, всё больше обыкновенная: подлещики, язи, сорожка, ни стерляди, ни осетров нет. Витёк говорит, что на поплавочную удочку их не ловят.

Нам и такой хватает. Тем более что она почти вся крупная, я в своём времени такой и не ловила. А здесь буквально через заброс – и пожалуйста, чуть ли не килограммовая добыча на крючке сидит. Вот червей мало, придётся на спиннинг переходить или искать какую‑то местную наживку. Солнце, рыбалка на зависть, ничего не болит. Хорошо‑то как.

Конечно, напрягает неизвестность. Как‑никак VIII век, что будет дальше, совсем неизвестно. И нет ничего, и обратиться за помощью не к кому. Но я уже как‑то смирилась, что всё осталось в прошлом, и настроилась на долгое выживание. Здесь главное, не строить несбыточных планов, а получать удовольствие по полной программе здесь и сейчас.

– Ну, что, свет мой, Галина Александровна, как здесь рыбалка?

– Как в аквариуме в магазине. Как хочешь, так и лови. Уже наловила столько, что не знаю куда девать. Собака постоянно около меня крутится, она уже порой на эту рыбу и не смотрит. Наелась. Хотя немного побегает, и опять аппетит появляется.

– Ничего, думаю, дня за три я доски напилю, потом мы с тобой вдвоём хозяйством займёмся, так что потерпи немного. Построим коптильню, будешь рыбу коптить в запас. Кстати, как там наш погреб?

– Отлично. Земля ещё в глубине не прогрелась, так что, температура в нём почти как в холодильнике, с хранением проблем нет. И морозильник работает. Вот только хранить нечего, хотя все наши запасы, что с собой привезли, там целее будут.

– Ну и хорошо, завтра начну пилить доски и сушить, сушка займёт по моим прикидкам недели три–четыре, вот за это время и займёмся всеми делами. Пока доски – первоочередная задача. Мы с тобой держимся в графике, но расслабляться нам нельзя. Я знаю, ты выдержишь, а мне деваться некуда, буду ходить строем.

Глава 9

Лесозаготовка и хозяйственные работы

 

С утра пришло время проверить, как работает моя лесопилка. Как ни странно, всё оказалось в полном порядке. Правда, пришлось сделать что‑то типа тали, чтобы можно было ворочать брёвна с помощью лебёдки. Их у меня две, одна обычная ручная, была раньше на своей предыдущей машине, и одна досталась от прежнего хозяина, вот эта была самая настоящая цепная таль. Как же без такого инструмента можно выезжать в малообжитые места? Сколько раз сам вытаскивал засевшую машину. Поэтому нет ничего удивительного, что в хорошо оборудованном авто оказалась лебёдка. С её помощью удавалось достаточно просто ворочать доски и бруски.

Немного напрягала доставка брёвен до пильни, но опять выручал Уазик. Сначала лебёдкой поднимал бревно, под него закатывал кругляки, выкладывал из них что‑то типа дороги, точнее, ряд кругляков на расстоянии метра друг от друга, и по ним тащил машиной бревно. Примерно так же оттаскивал уже напиленные слишком тяжёлые брусья и доски. Невдалеке я устроил место для будущей сушки пиленого материала, пока просто складировал, обеспечивая необходимые зазоры для продуха и укладывая рядом одинаковые доски. Потом, после распиловки нужного количества досок, собирался устроить нормальный навес. Пока же просто раскладывал доски и прижимал их брёвнами и зажимами.

Больше всего времени занимала установка нужного уровня пиления, для каждого реза приходилось по–новому настраивать всю систему и выставлять по уровню бревно и пилу, чтобы получить ровную доску. Правда, со временем появился навык и, в конце концов, это всё стало занимать меньше времени.

Вот таким образом я занимался лесоразработкой четыре дня. Удалось распилить почти два десятка деревьев. Доски получились разной длины, где‑то была древесина с сучками, где‑то другие дефекты, все такие доски откладывались в сторону, пойдут на вспомогательные детали, для шпангоутов и обшивки брал только хорошую древесину, если дефекты были по краям, то просто обрезал дефектный участок. Тем не менее, по прикидкам, готового материала должно было хватить на лодку, и к концу четвёртого дня закончил пиление и соорудил над досками навес, защищающий их от солнца. Тем более что оно в этом месте бывало только с утра, а после обеда на него падала тень от деревьев.

Закончив все эти дела, собрал инструмент и перегнал машину на привычное место, после чего мы устроили, если это можно назвать так, праздничный ужин. Сварили макароны с тушёнкой и разрешили себе принять по сто граммов «попаданских» из имеющихся запасов. А собаке дали сухого корма. Как‑никак, надо же было отметить первую неделю попаданства.

– Ну вот, Галка, первую часть подготовительного этапа мы выполнили, теперь, пока доски сохнут, можно заняться хозяйственными делами, потом будет не до этого.

– Сначала коптильню, я помню, а потом что?

– Один день потрачу на обустройство. Сделаю тебе нормальный стол, лавки, оборудую место под печку, поставлю себе небольшой верстак, а потом займусь гончарным делом.

– Господи, а это ещё зачем, тебе что, посуды мало? Я, правда, уже почти не сомневаюсь, что ты и это сделаешь, пусть без излишков и изысков, грубо и криво, но сделаешь. После того, как я увидела, что ты напилил такую кучу досок почти без ничего, я в этом не сомневаюсь. Хотя я и раньше не сомневалась. Но горшки тебе зачем? Ты об этом не говорил.

– Я много о чём ещё не говорил, и ты ещё не один раз удивишься. Ну подумай сама, вот лодку мы сделали, чтобы она не протекала, её надо просмолить. А где я возьму здесь олифу, краску и всё, что может предложить химия? Поэтому остаётся воспользоваться старинным дедовским способом – выгнать смолу. Заодно и скипидар можно получить. А то, пока пилил, почти канистру бензина сжёг. А на скипидаре обычный бензиновый движок работает вполне успешно. Это будет наш резервный источник горючего.

Да, пока не забыл, надо будет мха насобирать и насушить, им придётся швы конопатить. Другого материала для конопатки у нас нет, а так раньше предки делали. Заодно и посмотреть, где тут ёлки растут, с них корней надо резать.

– Ты Витя, просто супер! Ничего нет, а у тебя всё почти из воздуха появляется. Лесозаготовку и переработку древесины организовал, бытовые условия, можно считать чуть ли не класса люкс, даже холодильник есть, сейчас устроишь керамическое производство, а потом построишь судоверфь. Я тобой горжусь и восхищаюсь.

Больше мы о своём положении не говорили. Обсуждали рыбалку, вспоминали виденное при плавании по Суре, прожитое в том мире, каких‑то людей, их поступки, да просто разговаривали и общались. Нам было хорошо, как впрочем, и раньше всегда было хорошо вместе.

Утром начал устраивать нормальную кухню. Сделал стол из горбылей, оставшихся после распиловки бревен, над ним навес, там же устроил место для нашей походной печки, она у нас небольшая, чтобы постоянно не наклоняться до земли, установил её на бревно повыше на уровне стола. Пока занимался этими делами и обдумывал, как делать коптильню, прозрел, что сделать её не получится.

– Галка, – спросил у подруги, – а соли у нас сколько?

– Да пачки две есть, мы много не брали.

– И ты молчишь? А зачем нам коптильня, если нет соли? Ведь рыбу надо хоть немного, но подсаливать.

– Ну, я думала, ты соль добудешь, сожжёшь там что‑нибудь или перегонишь.

– Да, лоханулся. Значит, коптильня отменяется. А соль экономить будем.

Из‑за изменения программы пришлось перейти к её следующему пункту – устройству верстака. Отличий от кухонного стола было совсем немного, разве что горбыли использовал более толстые. В общем, после обеда я пошёл искать, где копать глину. При копке погреба глина была, и хорошая, так что долго бродить не стал, немного в стороне пристроился и начал копать. Неглубоко под поверхностью оказался приличный глины. Ещё в прошлый раз её проверил – глина хорошая, пригодна к работе. Сейчас просто перепроверил. Поступил так, как рекомендовали в разных умных книжках – взял небольшой кусок глины, хорошо его размял, скатал жгутик и согнул дугой. Глина не треснула, значит пойдёт.

Прикрыл ветками яму от мусора и пошёл готовить приспособы. В первую очередь мне нужен был кирпич, нужно было сделать две печки – одну, чтобы гнать смолу и скипидар, другую – обжигать глиняные бочонки. Они мне нужны были для хранения скипидара и дёгтя, а также организации винокурни. Должен же я был осчастливить аборигенов продуктом высоких технологий из будущего, а они порадовать меня местными пряниками.

Первым делом из горбылей соорудил формы, в которых буду прессовать будущие кирпичи. В качестве пресса мне послужит домкрат. В общем‑то, мне не нужен был сам кирпич ради кирпича, мне нужно было соорудить что‑то типа конуса, в котором будет происходить пиролиз (нагрев в замкнутом объеме без доступа кислорода) соснового материала. Грубо говоря, большой самогонный аппарат для перегонки смолы. Проще всего, как мне показалось, его можно было соорудить из глины. Такая технология была известна издавна, для получения дёгтя и скипидара использовалась специальная печь из кирпича, вот примерно такую я и пытался повторить. Остаток дня ушёл на подготовку навеса для сушки отформованной глины и обустройство места для её подготовки.

Галка, итог ближайшей разведки

Сходила с собакой осмотреть окрестности. Никакого зверья вокруг не увидела, точно всех шум распугал. Правда, я не следопыт, вижу что‑то, когда упрусь в это носом. Но мы с собакой далеко не ходили. Так, вокруг обошли по лесу, мох искали. Нашли, и много. Вокруг по берегам заросли кустов, малина, смородина, ежевика. Немного дальше, в глубину леса, начинается ещё один подъём вверх и за ним, похоже, уже основной лес, матёрый. Здесь же, вдоль реки, пока ещё небольшой подлесок.

На этом речном берегу лес ещё не успел полностью сформироваться. Видимо, его постоянно во время половодья заливает, поэтому он какой‑то не такой. Это просто чувствуется. Когда заходишь в настоящий боровой лес, такое ощущение просто висит в воздухе. Он тебя оценит, и если ты поведёшь себя неправильно, в лучшем случае будет только терпеть, ты здесь временный гость. Если же лес тебе не рад, ничего хорошего не жди. Он живой, и относиться к нему надо, как к живому существу.

Вот и мы с собакой дошли только до опушки, посмотрели сверху с пригорка на речку и пошли обратно. Нам пока ничего здесь не надо, мох мы нашли, тем более от нашей стоянки он растёт совсем недалеко, так что тут нам делать нечего. Будем заготавливать траву. Но не сегодня, тем более, уже смеркаться начало, пора и на стоянку идти. Хватит гулять.

Виктор, главпопаданец

Тут вернулась Галка с собакой, которые ходили искать мох, и мы занялись приготовлением ужина. Хотя, что там было готовить? Всё та же рыба, вареная или жареная. Ничего другого из еды мы пока себе позволить не могли. Скудный запас продуктов, что остался после переноса, дружно отложили в НЗ, так, на всякий случай. Немного разбавляла стол копчёная рыба, которую готовили в маленькой складной коптильне, да и то изредка. С собакой было проще – она ела сырую рыбу, правда, сначала немного покрутила носом, но сейчас привыкла. Да и варёной рыбы ей доставалось, сухой корм ей не давали, оставили на потом.

Но зато Галка обрадовала меня тем, что немного в глубине есть полянки, буквально заросшие мхом. Наверное, каждому, кто хоть раз заходил в лес, встречались такие места, где деревья немного расступаются, и между ними образуется небольшой прогал, или на склоне небольшого холма, сопки появляются полянки, порой крошечные, порой и солидных размеров. И там же рядом был небольшой ельник, что оказалось просто здорово. Еловые корни лучше всего подходили для шитья бортов лодки.

За ужином обменялись с Галкой сделанным и увиденным за день, наметили порядок работ на завтра. Она с утра занимается заготовкой рыбы, потом таскает мох и раскладывает его для просушки, я же занимаюсь глиной.

Глава 10

Гончарное, смоляное и скипидарное производство

 

Утро началось в соответствии с утвержденным планом, Галка ловила рыбу, причём уже перешла в основном на ловлю спиннингом, я копал и таскал глину. По моим прикидкам на смолокурню требовалось около четырёхсот кирпичей. Немного поработав с глиной, у меня созрело решение, что можно обойтись сооружением печки меньшего размера. Тем не менее, для получения нужного количества кирпичей потребовалось три дня. Я таскал глину, месил её, формовал какое‑то подобие кирпичей – и так все это время. В итоге нужные мне четыре сотни чего‑то, похожего на кирпичи, лежало и сохло под навесом.

Теперь настало время строить саму печь. Насколько помнил прочитанное и виденное ранее в нашем времени, настолько и попытался воспроизвести, правда, в значительно уменьшенном виде. Основой такой установки была специальная печь, напоминающая что‑то типа цилиндра, вверху немного сужающегося. В высоту я планировал его сделать не более семидесяти сантиметров, слишком большое сооружение мне было не нужно, да сил и времени на это требовалось немало, а впереди предстоял ещё непочатый край работы.

В основании этот цилиндр, который называется кожух, планировался немногим меньше метра. В качестве основания выступал глиняный под, имеющий форму конуса или, скорее всего, воронки, задачей которой было собрать появившийся дёготь и вывести его за пределы печки. Сверху располагалась ещё одна трубка, выходившая наружу. Через неё выводились образующиеся при нагреве пары и, проходя через холодильник, конденсировались в скипидар. Обычный принцип перегонного куба. У такой печки было два люка – один сверху для загрузки сырья, другой сбоку – вынимать древесный уголь.

Вокруг такого цилиндра на расстоянии около двадцати сантиметров возводилось топочное кольцо, которое вверху смыкалось с кожухом и имело сверху несколько вытяжных отверстий (дымоходов). Люк сверху закрывался специальной плитой, сбоку тоже, все щели замазывались глиной, в результате чего получался замкнутый объем, в котором и шёл пиролиз. Конечно, самый простой способ – использовать специальную смолокуренную яму, но она требует знания процесса, его тонкостей и зачастую, по отзывам реконструкторов, не даёт нужного результата без должного умения.

А рисковать я не мог, мне обязательно нужна была смола, поэтому и появилось решение пойти по такому сложному пути, надеясь хоть в минимальных количествах, хоть и не за один раз, набрать смолы для лодки. Плохо ещё то, что кирпичи сырые, но как я помнил, такую печь лепили прямо из глины, и обжиг проводили при первой её сидке. Да и времени, топлива на это требовалось много, процесс занимал до трёх суток, но это происходило в больших по объёму печах. Так что не по собственному желанию, а только по воле пославшего меня сюда бога Электро, я этим и занимался.

Место для сооружения печи было выбрано на бугорке, на вершине которого подготовил площадку, выкопал небольшой фундамент и заполнил его глиной, соорудил воронкообразный под и уложил на него толстый слой глины, в центре получилась воронка, ниже которой проходила канава с уложенным в ней жёлобом. Его сделал из половины подходящего бревна, так оказалось быстрее, чем лепить из глины, На конце жёлоба должна была быть ёмкость для сбора дёгтя, которую ещё предстояло сделать.

Выложил сам кожух и топочное кольцо из кирпича–сырца, подготовил крышки, люки и оставил всё сохнуть на пять дней. За это время требовалось подготовить дрова и сырьё. Сырьём служили сосновые пни, вот только они должны быть сухие и выдержанные несколько лет, а где их взять? Как говорится, не имея туалетной бумаги, воспользуемся гербовой.

Обнаруженные пни как мог, обкопал, что мог – перепилил пилой, из земли дёргал уазиком и лебёдкой. Затем полученные чурбаны отволок на переработку. Их напилил на поленья длиной примерно пятьдесят сантиметров, чтобы стоймя влезли в печку, расколол, распилил на полешки диаметром сантиметров пять, и всё это сырьё положил сушить, пока не созреет печь. Сам тем временем набирал по всей округе дрова, зачастую вытаскивая из леса сушняк, а при необходимости там же пилил брёвна и их таскал к печке. Дров мне надо было много. Заняло это всё три дня.

Потом, как закончил с дровами, начал делать глиняные вёдра. Соорудил какое‑то подобие гончарного круга и, используя имеющееся пластмассовое ведро как заготовку, слепил глиняное. Слепил – сказано точно, делал глиняные валики и обмазывал ими ведро, потом как мог, разгладил. Опять же по памяти помнил, что тощая глина при обжиге не трескается. Тощая – это та, в которой много песка, это всё, что я помнил. Поэтому добавил песка, не знаю, сколько надо, но действовал по интуиции. Готовые вёдра, четыре штуки, поставил на просушку, завтра или чуть попозже попробую обжечь.

Сырые, вернее после просушки, кирпичи у меня ещё остались, так что сложил небольшую печку, размером как раз с четыре моих ведра, сверху всё закрыл глиняной крышкой, замазал все щели глиной, просушил три дня, обложил всё дровами и запалил огонь. Первоначально огонь держал небольшой, пусть всё прогреется. Этот прогрев продолжался порядка четырёх часов, а затем начал поднимать температуру, усиливая огонь до тех пор, пока мог подойти к печке. Затем просто поддерживал огонь, опять же четыре часа, после чего оставил всё остывать на ночь.

Я, конечно, рассчитывал на успех, но полученный результат меня порадовал. Все мои четыре ведра, сделанные по примитивной технологии и на глазок, оказались целыми. Мое сооружение уже остыло, что позволило мне вытащить готовые изделия. Они, конечно, не отличались красотой, немного скособочились, но оказались почти целыми. Были мелкие трещины, но я их потом просто замазал глиной. Для хранения смолы пойдёт. Воду они тоже держали, осталось проверить, что будет происходить при нагреве, но это немного позже.

Попробовал простучать, звук был ровный, не дребезжащий. Два, которые выглядели наиболее ровными, сразу отнёс к смолокурне, буду в них собирать готовый продукт. Одно наполнил водой и поставил стоять, надо смотреть, что получится. Одно, с водой, поставил на огонь, проверить, как будет держать нагрев. Так что пора было приступать к следующей задаче. Наша цель – смола.

Осмотрел всю печку, обнаруженные подозрительные места подмазал глиной, правда, это уже было сделано неоднократно, но хуже от этого не будет. Да, совсем забыл, ещё сделал холодильник для получения скипидара. При пиролизе сосны сначала идёт скипидар, его как в настоящем самогонном аппарате пропускают через холодильник и получают готовый продукт. Я просто обжёг глиняную трубку, которую вставил в отверстие в верхней части печи. Для охлаждения буду обматывать её мокрыми тряпками.

Убедившись, что всё в порядке, решил приступить к обжигу печи, тем более, что отведённое время на просушку прошло. Загрузил дрова, пока немного, для прогрева и просушки печки. Дрова поместил и внутри, и в топочном кольце. После розжига огня первое время поддерживал небольшой огонь для просушки и прогрева, через шесть часов стал поднимать температуру, усиливая огонь. На максимальном огне продержал печь шесть часов, после чего оставил остывать на ночь. С утра убедился, что всё в порядке, убрал золу и прочий мусор, прочистил все трубки, замазал все щели и начал набивать печку сырьём.

Подготовленные брёвнышки ставил вертикально с небольшим зазором, оставшееся пространство перед верхним люком заполнил горизонтально уложенными заготовками. Верхний и боковой люки закрыл крышками и промазал глиной. Отверстие для выхода дёгтя закрыл деревянной пробкой, сначала надо собрать скипидар. Заполнил топочное кольцо дровами и развёл огонь. Первое время огонь держал не слишком сильным, но потом увеличил температуру и держал её достаточно долго, пока из холодильника не пошёл скипидар. Собрал небольшое количество, поджег – горит, по запаху – скипидар.

Стало немного легче, всё‑таки сильно волновался – заработает мой агрегат, или нет. Когда пошёл скипидар, огонь немного уменьшил, пусть гон идёт на постоянной температуре, тем более, что это лёгкие фракции, для тяжёлых нужна будет более высокая температура. Держал такой режим, пока шёл скипидар. После прекращения выхода скипидара, а всего получил литров десять, полное ведро, заткнул пробкой холодильник, вытащил пробку из трубки для сбора дёгтя и усилил огонь.

В таком режиме печка стояла двенадцать часов, а после этого смола идти перестала. На этом процесс закончил, всего получил два ведра смолы, для меня просто прекрасный результат.

Глава 11

О гонке вооружений и самогоноварении

 

С утра удалось более–менее спокойно поговорить с Галкой.

– Ну что, золотце, отчитываюсь о проделанной работе.

– Да я и без твоего отчёта всё вижу. Посуды наделал, смолой всё вокруг провонял. Как раньше всегда на работе пропадал, так и теперь только о своей лодке думаешь. А про меня совсем забыл, завёз в доисторическую древность и бросил одну.

– Да ты что, Галка?

– Не вскидывайся, подначиваю я так, а то смотреть на тебя страшно, сейчас лопнешь от радости. Был бы лимон, точно не пожалела. На вот, хоть рыбки съешь, если не надоела.

– Уф, не пугай ты меня так больше. А радуюсь я правильно, сейчас только май закончился, а мы с тобой уже столько сделали, правда, сделать ещё больше надо.

– Да чего ещё‑то? Доски напилил, смолы нагнал, можно и лодку строить. Пора куда‑нибудь плыть, а то засиделись мы что‑то.

– Рано еще строить, доски сырые, и смолы мало. Ещё раза два надо будет печь заряжать, чтобы с запасом было.

– Ну надо, так надо. Мы с Гизкой потерпим, гони свою смолу.

– Смола «обчая», а не моя. А для тебя теперь тоже работа есть. Кончился твой отпуск на рыбалке, пахать будешь во имя светлого будущего, из которого сюда и прибыли. А профсоюза здесь нет, пожаловаться некому, есть только самодур и тиран – это я.

– Вот так всю жизнь. Только что‑то хорошее начинается, как приходишь ты и приводишь зверька обломыша. Ну и что в этот раз надумал?

– Будешь ты у нас самогонщицей. Не бойся, ментов здесь нет, никто тебя не тронет. А заодно и художественной лепкой займешься, стеклотару будешь делать, вернее глинотару.

– Ну, ты и придумал. Там меня так и не сумел привлечь к своему самогону, так решил здесь достать?

– Не успеваю я, солнышко. Всё тебе всё покажу, что непонятно – помогу. Мне надо, пока доски сохнут, успеть оружие сделать, как же мы поплывём безоружными. Здесь не то время, сожрут–с.

– Что, все‑таки решил на коленке сделать АК и атомную бомбу?

– Не, не сразу, пока только арбалет и гранаты.

– Ну ты даешь! А из чего?

– Из того, что есть. Глины и дерева.

– И что, взорвётся?

– А как же. Про коктейль Молотова и греческий огонь слышала? Слышала. А туда одним из компонентов входили скипидар и смола. А раньше были такие воины – гренадёры, специальностью которых было метать гранаты. Вот и будем мы осваивать ещё искусство метания гранат. Небось, в школе все гранаты кидали.

– Обалдеть. Сколько лет живу и никак не привыкну к твоим вывертам. Вроде бы человек как человек, а тут вдруг и доски пилит, и смолу гонит, и горшки лепит, теперь ещё начинает делать гранаты и самогон.

– То ли ещё будет!

– Лучше сразу согласиться самогон гнать, а то ещё с киркой пошлёшь уран искать.

– Пошлю, пошлю, а как же без этого, и на уран пошлю, и подальше тоже, и с киркой и без. Думаю, порядок нашей работы будет такой. Сначала ты с утреца рыбки налови, чем‑то питаться всё равно надо. Потом надо будет делать посуду. Ещё нужны будут вёдра, и надо что‑то побольше объёмом сделать. И бутылки, куда готовую самогонку разливать. Так что приступай, сейчас иди лови рыбу, а когда наловишь сколько надо, чтобы хватило для еды до завтра, приступай к лепке, я пока всё подготовлю. А когда будет посуда, поставим самогон.

Цели поставлены, задачи определены, за работу товарищи!

Глава 12

А мы гончары–самогонщики

 

С утра решил немного подправить печку для обжига керамики, если так можно назвать это сооружение. Внизу устроил что‑то типа топки – получился замкнутый объем высотой сантиметров сорок, отделил его от внутреннего объёма каким‑то подобием пода с отверстиями для выхода горячего воздуха. На него планировал устанавливать подготовленные к обжигу изделия. Сделал немного повыше, приготовил специальные крышки – одну закрывать печку сверху, вторую – почти во всю лицевую панель, что‑то типа съёмной дверки, чтобы можно было помещать и вынимать изделия.

Я прекрасно понимал, что моё сооружение не соответствовало никаким требованиям опытных гончаров, но мне от получаемой продукции требовалось всего две вещи – относительная прочность, которой обладает обожженная керамика, и то только чтобы не развалилась на месте, а также способность не пропускать воду, или пропускать, но в малых количествах. При всей неказистости и грубости полученных изделий, они меня устраивали и подходили для моих задач. А всё остальное – правильно ли это сделано или наоборот, так никто не делает, не имело никакого значения. Тем более, что глину можно вообще обжигать на костре, но мне печка нужна была ещё и для получения самогонки.

Подготовив все эти изменения, стал готовить глину для предстоящей работы. В первую очередь мне нужны были емкости литров на сорок–пятьдесят, и желательно не меньше пяти штук. В одной будет храниться скипидар, в другой смола, в двух будет бродить брага, одна будет как ёмкость для осахаривания зерна. И никакого запаса, а ведь надо его иметь. Нужны ёмкости и поменьше, литров по десять, и не одна. Да и литровые бутылки, куда буду самогон разливать, надо иметь. И емкости для коктейля Молотова надо готовить.

Так что, когда подготовил глину, подошла Галка, и я провёл краткий инструктаж.

– Значит так, Галина Александровна. Вот тебе литровая пластиковая бутылка с водой. С водой – чтобы была более твёрдая. Ставишь её на это подобие гончарного круга, берёшь кусок глины, делаешь из него валик и обматываешь бутылку. Потом берёшь другой валик и продолжаешь делать то же самое. Когда дойдёшь до конца, аккуратно разглаживаешь поверхность чем хочешь, рукой, палкой, ножом, но чтобы она была сплошная и ровная. Затем вытаскиваешь пластиковую бутылку и к полученному слепку приделываешь дно. Но очень качественно, чтобы не было никаких щелей. Готовое изделие ставишь на просушку в тень. Можешь придумать свою технологию, можешь попробовать бутылки разного размера, можешь лепить просто так, как горшок.

– И сколько надо так лепить?

– От сейчас и до ужина.

– Дорогой, а не боишься, что я тебя этой бутылкой ….стукну.

– Наоборот, я надеюсь на твою сознательность и приверженность делу строителей светлого будущего. И уже заранее приготовил тебе значок ударника средневекового труда.

– Ладно, ладно, я тоже тебе что‑нибудь… подарю.

– Золотце, оставить свои гнусные намёки и подозрения. Вперёд, к новым трудовым успехам во имя бога Электро.

Тут я сообразил, что немного поспешил, и сменил приоритеты.

– Галочка, всё это остаётся в силе, только начать придётся где‑то через час, а сейчас пойдём самогонку ставить.

– Витюш, ты уж определись, что надо – горшки или самогонку. А может одной рукой горшки, а другой самогонку?

– Сначала самогонку, потом горшки. Пошли, пошли, это не займёт много времени.

– Смотри и запоминай. Берёшь два килограмма зерна, на будущее запомни, зерно может быть любым, вот безмен, вот пакет, вешай. Молодец, теперь эти два кг положи в ведро и залей водой, всё что всплыло – это мусор. Его выкидываешь. Всё остальное очень тщательно промываешь, пока вода не будет чистой. У тебя очень хорошо получается, а как скрывала свои способности.