Текст книги "Библиотечка журнала «Милиция» № 4 (1997)"

Автор книги: Владимир Першанин

Соавторы: Владимир Христофоров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Банда находит отца Марафона

Красные «Жигули»… Попробуй найти такую машину в Москве! И все же поиск объявлен, не считая засады Фидинеева с автоматчиками на автодороге Москва – Беларусь рядом с Вязьмой.

Капитан Шелегеда не выходил из комнаты дежурного по МУРу, отслеживая все сообщения о преступлениях, каким-то образом связанных с наличием красных «Жигулей». Накануне ему в телефонную трубку долго доказывал майор Фидинеев:

– Поверь, дорогой, неспроста они решили прошвырнуться в Москву и обратно. У меня чутье… Это ребята крутые, просто так кататься не будут. Твоя задача – зацепить след в столице.

– Почему их интересует труп убитого водителя? – переспросил Шелегеда.

– Скорее всего, не труп, а пропавшая видеотехника.

Сообщения поступали… Дерзкий угон «Пежо» прямо у ворот французского посольства, задержание гаишниками вооруженных людей в «Волге», изнасилование в белых «Жигулях» на Рублевском шоссе, опять угон… Все не то.

В третьем часу ночи поступило сообщение из Реутова, расположенного на границе с Москвой: двое из красных «Жигулей» поднялись на второй этаж, вошли в квартиру одинокого пенсионера-отставника. Соседи, проживавшие этажом выше, услышали шум, грохот, крики… Короче, попытка убийства, старик в тяжелом состоянии увезен в больницу.

Капитан Шелегеда немедленно связался с дежурным отдела милиции, обслуживающим Реутово. Удалось выяснить следующее: крик услышал сосед-пенсионер – он читал при открытом балконе. Стал вызывать милицию и от волнения так кричал, что был услышан внизу преступниками. Те, как оказалось, в то время при помощи полиэтиленового пакета душили старика, что-то пытаясь у него узнать. Услышав крики: «Милиция!», бросили жертву, поднялись на третий этаж, дали крест-накрест две автоматные очереди по запертой двери квартиры, откуда звонили в милицию. Затем спешно спустились вниз, сели в «Жигули» и скрылись на автодороге, ведущей в Москву. Один из преступников был одет в кожаное пальто, в руках держал автомат.

Через несколько минут прибыла милицейская машина и «скорая».

Шелегеда приехал в клинику, когда подполковник в отставке Воеводин был еще жив, хотя находился в состоянии обширного инфаркта.

Говорил он с большим трудом, прерывисто дышал, терял сознание, но в минуту просветления перед самой кончиной вдруг торопливо проговорил:

– В подвале… картошка… телевизор… подарок сына… хочу умереть чистым. Кириллу передайте… я ни о чем не жалею… Виноват перед ним…

Прямо из клиники Шелегеда помчался в Реутово, предварительно позвонив полковнику Шумкову. Через полчаса в квартире Воеводина собралась довольно большая оперативная группа, началась обычная работа: осмотр, опрос соседей, обыск… Соседи поведали, что с полгода назад умерла жена Воеводина, сын уже много лет сидит за убийства, о чем, кстати, тщательно скрывали отец с матерью. Но разве от соседей скроешь?

В подвальном сарайчике под картошкой был обнаружен совершенно новенький, в заводской упаковке телевизор «Шарп».

Еще всех крайне удивила убогая обстановка квартиры бывшего подполковника-фронтовика: не оказалось даже телевизора – неизменного атрибута любой квартиры. Нет, он не пил и не копил денег, хотя получал приличную пенсию, одевался предельно скромно, куда уходили деньги – оставалось загадкой.

Телевизор ушел в контору ФСК. Там его с величайшей осторожностью вскрыли и обнаружили внутри совершенно посторонние магнитные штучки неизвестного-происхождения. Шумков предложил свой план.

Майстер в Вязьме

Майстер в душе проклинал эту нелегальную поездку в Россию. Представлялась она ему совершенно бесполезной, а главное – небезопасной. Искать по Москве телевизоры с «гномами» – все равно что иголку в стогу сена. Партия «Шарпов» могла уйти и в сторону Калуги, и в сторону Твери – через Сычевское шоссе. Если рассуждать логично, то банда, захватившая фуру, знала: Москва опасна. Кроме того, после Вязьмы существовал таможенный пост в Гагарине – а это еще один риск. Вряд ли они двинулись и в обратный путь, к Смоленску.

Не нравились Майстеру двое телохранителей: из разговора он понял, что они связаны с изготовлением взрывных устройств. Не хватало еще загреметь по одному делу! Вот почему он отчасти обрадовался одиночной поездке в Вязьму, надеясь через пару-тройку дней вернуться в Москву и тихо-мирно улететь в солнечную Болгарию. Хватит с него! Он всего лишь электронщик, а не шпион. Если у Османа есть желание и деньги, пусть «перепахивает» всю Россию, включая Дальний Восток.

Еще в этой неожиданной поездке Майстеру безумно хотелось увидеться с бывшими друзьями, хотелось увидеть Ирину… Но и это было невозможно по тем же соображениям личной безопасности.

В купе с ним оказался разговорчивый толстяк, «челночник». Он скупал кожу в Вязьме, затем вез ее в Тамбов, там сбывал и возвращался за новой партией. Короче, за бутылкой хорошего коньяка они просидели до самой Вязьмы, всласть наговорились, насмеялись над анекдотами: Майстер за всю командировку впервые расслабился, отвел душу. Он представился, согласно бумагам, сотрудником болгарской фирмы «Арена», который искал рынок сбыта, хотя какой, к лешему, рынок сбыта – Вязьма? Толстяк тут же назвал ему адрес единственного перекупщика аудио– и видеоаппаратуры, между делом поведал об одной коммерческой телемастерской на дому, работающей без лицензии. «Там можно найти любую новинку и еще кое-что», – загадочно и красноречиво подмигнул толстяк.

Это «кое-что» по-человечески заинтриговало Майстера, и он подумал, что в этом городке можно слегка и подразвеяться.

Прогуливаясь по Вязьме, Майстер вглядывался в дома и лица прохожих, невольно вздохнул: «Как все убого и одинаково в сравнении с западными средневековыми городками. А люди? На лицах отчуждение, настороженность… Какое счастье, что ему удалось покинуть этот «корабль дураков».

Майстер глазами пробегал афиши и объявления: «Впервые Константин Райкин…», «Доктор Драйвер (Израиль) лечит алкоголизм…», «Колледж-компания «Бритэдас – Вязьма» обучает английскому языку…» Местная газета сообщает о пребывании на Смоленщине какого-то Филатова. «Это еще что за птица?» – подумал Майстер, он слышал только о знаменитом офтальмологе Филатове.

Ни один шаг Майстера не остался незамеченным – здесь постарался сам полковник Шумков, включая сотрудников местного отделения ФСК. В телеателье Майстер сунулся со сломанным диктофоном «Сони», предварительно слегка изменив его электронную схему. Разговорился, поспрашивал о шарповской технике, пообсуждал погоду и виды на урожай грибов, потом намекнул о бутылочке. Вроде договорился встретиться с одним мастером вечером, но почему-то этот мастер не пришел…

«Да какие тут «гномы»?!» – в сердцах сплюнул Майстер на пол зачуханного номера гостиницы, предварительно взяв в «Эдельвейсе» громадную бутыль вина.

В день отъезда, оставив мысль о развлечениях, он отправился в подпольную телемастерскую на дому. Это оказался большой дом в районе Плетниковки, позвонил…

«Господин Майстер, вы арестованы…»

Ему открыл худощавый молодой человек с пышными мопассановскими усами. Приветливо изогнувшись, молодой человек жестом руки пригласил гостя внутрь.

Комната, куда они вошли, представляла собой нечто среднее между небольшой телерадиомастерской и еще более небольшим складом телевизоров разных марок.

– Чем могу быть полезен? – учтиво поинтересовался молодой человек.

– Интересуюсь шарповской аппаратурой…

– О-о! Вижу знатока. С изобретением «вечно острого карандаша» (так переводится слово «шарп») японцы оседлали мировой рынок.

– Да-да, – машинально согласился Майстер, не скрывая выражения скучающего человека, случайно забредшего в мастерскую: ему-то это не знать!

«Шарп» – это не только видео-, аудиотехника, но и копировальная, электробытовая, военная аппаратура.

Но разговор решил поддержать:

– Я знаком с каталогом «Шарп-94». Если у вас есть средства, можете сделать заказ, и напрямую, скажем, из Дюссельдорфа, вам придут фуры со знаменитыми «вьюками» («вьюкам» – это три продукта в одном: камкордер, ВКМ и ТВ).

Молодой усач рассмеялся:

– Какие «вьюки»? Какие фуры? Мы помаленьку, ну, скажем, с дюжины штук могли бы начать.

– С дюжины? – удивился Майстер. – Так вы можете знать, что «Шарп» модификации ВЛ-Н400 стоит 1300 долларов?! Там.

Владелец мастерской испуганно замахал руками:

– Полноте, полноте! Нам хотя бы ДВ-5450 за 355 долларов. М-да, значит, вас интересует «Шарп»? Есть тут один, еще «неостывший», прямо с испанского конвейера. На той неделе один делец занес на продажу. Могу устроить, но только за «зеленые».

– Показывайте! – почти приказным тоном произнес Майстер.

Владелец мастерской достал с полки коробку, с благоговейным видом вынул аппарат, заботливо сдул с него несуществующие пылинки:

– Вот он, красавец!

Майстер, скрывая зевоту, привычно развернул телевизор к себе задней стенкой, наклонился и – замер, словно от удара: на нижней планке отчетливо виднелись три вдавленные точки – его метка.

Он поднял враз налившееся кровью лицо, вытер вспотевшую лысину и выдавил:

– Беру. Сейчас. Сколько?

– Что с вами? Что вы там такое увидели? – молодой человек тупо уставился на телевизор.

– Это то, что мне надо. Называйте цену.

– Пятьсот баксов.

– С ума сошли! Впрочем, вот, – Майстер полез во внутренний карман пиджака.

– Куда вы с ним?

– В Москву, у меня уже куплен билет.

– Неужели в Москве нет «Шарпов»?

– Мне нужна именно эта модификация. Она вышла из моды давно…

– Как давно?! Вот дата изготовления, – возмутился владелец мастерской. – И потом, я кое в чем разбираюсь: не могла она выйти из моды, если поступила на российский рынок только в этом году, да и то в небольших количествах.

Майстер достал платок, нервно вытер лысину.

– Короче, беру.

– Я вам могу достать еще и еще. У меня здесь человек, набитый этими «Шарпами».

– Еще и еще? – панически переспросил Майстер, сразу вспоминая о задании Османа. – Так я пришлю покупателя, сразу все закупим. Для торгового дома «Сталкер». Дайте адресок.

– На тарелочке с голубой каемочкой? – язвительно улыбнулся владелец мастерской. – Такими вещами не делятся. Аппаратура идет левым путем, тут без процентов не обойтись. Или вот вам одно условие: я электронщик начинающий, а вы, по всему видать, соображаете… Дайте мне небольшой урок по шарповской технике.

– Что еще?

– У меня есть еще один «Шарп». Вскроем оба, и я кое о чем порасспрошу.

Впервые за всю поездку у Майстера родилось какое-то смутное подозрение.

– Вы предлагаете снять заводские пломбы? – спросил он.

– Ну, это дело техники…

– Некогда мне, плачу баксы – и привет родителям!

– Тогда и у меня есть ответное, деревенское – звиняйте, никаких адресов.

Майстер подвигал в раздумье бровями и, решив, что все равно молодой усатый ничего не поймет, согласился.

Владелец мастерской достал еще один «Шарп», аккуратно снял задние стенки, потом в одном отделил магнитные части «гнома», спросил:

– Что это такое?

Майстер взял в руки знакомые детали дистанционки, подумал и глубокомысленно изрек:

– Это, молодой человек, редкая штучная модификация «Шарпов». Она мне хорошо знакома. Защита от любых помех. Обычно встраивается в военную электронную технику. Вам повезло – опытный экземпляр!

Майстер почувствовал шевеление за спиной, оглянулся, и сердце у него упало – к нему подошел седой человек в отлично сшитом костюме, положил руку на плечо:

– Господин Майстер, вы арестованы. Продолжайте…

Момент истины

Когда Майстер услышал слова: «Господин Майстер, вы арестованы», он даже не смог встать, сразу ощутив всем нутром великую апатию ко всему и, как ни странно, внезапное облегчение, будто наконец удалось сбросить с плеч страшный груз. То, что его назвали настоящим именем, говорило лишь об одном: «Это – все!» И пока его обыскивал «владелец мастерской», Майстер тупо смотрел на детали «гнома», лежащие возле большой хрустальной пепельницы: как они соответствовали с эстетической точки зрения, когда оказались рядом, – сверкающие грани стекла и полированная обтекаемая поверхность «гномов»… Рядом с ними ложились извлеченные из карманов вещи: почти игрушечный пистолетик с перламутровой ручкой, дорогая зажигалка, портмоне, пачка долларов, фальшивый паспорт, записная книжка, паркеровская авторучка…

– Вы говорите, эта техника вам хороша знакома? – начал допрос полковник Шумков. – Защита от любых помех? Встраивается в военную электронику? Опытный экземпляр телевизора? Видите, сколько вопросов. Поясните, пожалуйста.

– Именно так, именно, – попытался взять себя в руки Майстер. – Я ее конструктор, испытываю на «Шарпах»…

Вошел третий человек, специалист по электронике из ФСК, взял детали «гнома» в руки и голосом учителя пояснил Майстеру:

– Мы проверили микросхему, она рассчитана на предполагаемое приемное устройство – через радиосигнал. О каких помехах, коллега, вы толкуете?

Полковник сел напротив Майстера, сдвинул все предметы, включая пистолет и пепельницу, на край стола:

– Давайте не будем с первой минуты портить наши отношения, Майстер. Над вашей головой повисло сразу несколько статей Уголовного кодекса: незаконный переход государственной границы, фальшивые документы, встречи с Васильчиковым и теми двумя, что имеют отношение к изготовлению взрывных устройств…

– Плюс незаконное ношение пистолета, хотя эту игрушку можно назвать оружием лишь в минуту сильного увлечения, – вставил несколько высокопарно «владелец мастерской».

– Так вот, Майстер, чувствуете, на сколько лет тянет ваша разведывательная деятельность в пользу иностранного государства? – полковник сделал упор на слове «разведывательная».

Майстер словно бы очнулся:

– Никакой я не разведчик…

– Тем более в ваших интересах рассказать все. Возможно, мы вам устроим встречу с болгарскими контрразведчиками – они просто жаждут вас видеть.

Лысина и ладони Майстера покрылись холодной испариной, только теперь он испытал настоящий животный страх.

– Хорошо, хорошо, я все расскажу, – сбиваясь, быстро проговорил арестованный. – Отправьте меня в Болгарию – там источник всех зол, я все расскажу, и пусть меня судит болгарский суд – там у меня семья, дети… Мое участие, поверьте, невелико, я всего лишь специалист по компьютерной технике, высокого класса специалист, это меня здесь не могли оценить, а там…

Допрос длился весь остаток дня и большую часть ночи. Все валились от усталости, но нельзя было упускать момента – докопаться до истины.

Утром из ворот вяземского отделения ФСК выехали две «Волги» и один «Мерседес», в средней, на заднем сиденье, бок о бок с сотрудниками ФСК сидел осунувшийся и сразу постаревший Майстер. Еще через два с половиной часа за непрошеным гостем закрылись другие ворота – на Лубянке.

Выстрелы на поражение

Меры, предпринятые МУРом по задержанию красных «Жигулей», ничего не дали, по крайней мере в пределах Москвы и ближайшего Подмосковья. Оставались автодороги, главная из них – Москва – Беларусь. Всем постам ГАИ была передана срочная ориентировка, гаишников усилили спецназовцами. Оставалось ждать.

Ждал и Фидинеев, устроившись с операми и двумя автоматчиками неподалеку от Андрейкова, где ожидалось появление преступников, намеревавшихся по дешевке купить двигатель от разбитой «Ауди». И на соседнем посту ГАИ все было приведено в боевую готовность. На его сотрудников возлагалась функция второй заградительной линии – на случай, если красные «Жигули» каким-то образом прорвутся через засаду майора Фидинеева.

Механик, пообещавший двигатель «Ауди» и вынужденный теперь всю ночь коротать в гараже с ментами, не находил себе места:

– Подумай сам, начальник, они объявятся – если объявятся – не раньше восьми, когда я прихожу на работу. Чего им тут ночью делать?

– Эти могут нагрянуть и ночью…

– Э-эх, выходит, и торг с движком сорвался?

– Загонишь другим, не нервничай, возьми лучше термос, согрейся чайком…

Ночь была теплой, с приходом рассвета заморосил мелкий дождичек и сразу покрыл асфальт автодороги словно тонкой пленкой лака. В небе гасли звезды, потускнели огни телевышки и мелькомбината. Повеяло теплым ветерком. Эх, сейчас бы сидеть в лесу у речки, наблюдать, как догорают угли в костре… Фидинеев смачно зевнул, посмотрел на членов своей группы: два опера дремали, прислонившись к большому сварному сейфу каптерки гаража; спецназовцы, положив короткие автоматы на колени, вполголоса болтали о преимуществах «Линкольна» перед «Мерседесом». Механик спал, опустив голову на стол.

Стало оживленнее на автодороге. Фидинеев вызвал по радиотелефону пост ГАИ – там пока было тоже все спокойно, никаких красных «Жигулей»!

Наручные электронные часы пропикали шесть, почти одновременно с сигналом раздался нарастающий шум легковой машины. Судя по скрипу тормозов, машина подъехала на бешеной скорости. Фидинеев растолкал механика:

– Давай, Ильич, встречай гостей. Веди сразу в гараж, а когда выскочим мы – смывайся, мало ли что…

Автоматчики скрылись в гараже, разбежались по своим местам. Фидинеев осторожно выглянул в окно и сразу увидел высокого человека в кожаном пальто. Да, это был он! Однако, к большому его удивлению, вместо ожидаемых красных «Жигулей» у въезда на территорию гаража стоял белый «каблучок». Выходит, сменили тачку?

Механик пожал гостю руку, жестом пригласил в гараж. Фидинеев знал: один из автоматчиков сейчас должен находиться за углом гаража, на случай перехвата машины.

Передернув затворы своих пистолетов, все трое замерли у слегка приоткрытой двери каптерки. Механик подвел гостя к месту, где лежал приготовленный двигатель от «Ауди». Был хорошо слышен их разговор.

– А я думал, как это вы на «Жигулях» повезете движок…

– Взяли «каблук». Ладно, сейчас подгоним к порогу – отмыкай ворота.

Гость повернулся спиной к дверям каптерки, и в этот миг Фидинеев с двумя операми выскочил наружу, заломил руки преступнику. Из темноты угла вышел с автоматом наперевес спецназовец.

– Тихо! – негромко приказал Фидинеев, нащупывая пистолет под левой подмышкой гостя – тот почти вдвое согнулся, замычал от боли. И тут совершенно неожиданно громыхнул под носом выстрел: пуля, выбив искру на металлическом полу, улетела в глубь гаража – там послышался звон разбитого стекла. И тут же за стеной взревела машина…

Фидинеев все понял, схватив лежащий у ног ТТ: пистолет выпал из кармана преступника и самопроизвольно выстрелил. Фидинеев крикнул автоматчику:

– Не спускай глаз!

Втроем они выскочили из гаража, чуть не столкнувшись со вторым автоматчиком. Быстро влезли в свой «Москвич» и через минуту оказались на пустынной автодороге. Было видно, как «каблук» приближается к посту ГАИ. Там, по-видимому, ни о чем не догадываясь, у полотна дороги маячили двое гаишников. Один из них, пораженный скоростью, на которой шел «каблучок», выскочил на полотно, – махая жезлом. «Каблук», не снижая скорости, его обогнул и устремился дальше. Из будки поста один за другим выскочили трое, побежали к милицейскому «Москвичу». Фидинеев махнул им в сторону дороги. Началась погоня.

«Каблук» сумел оторваться метров на пятьсот, лихо обогнал какой-то ЗИЛ, чуть не нырнув под встречную фуру. Мелькали километровые столбики, стремительно надвигалась голубая табличка – «Относово». Здесь самое узкое и самое опасное место участка дороги. «Каблук» снова пошел на обгон, правая часть его приподнялась над асфальтом, и он почти впритирку прошел вдоль встречной колонны иномарок – расстояние увеличивалось, вот уже прогромыхало полотно моста, поворот, и снова прямая трасса.

– Дави, майор, дави! – вскричал сзади молодой опер.

– Никуда не денется, а нам свернуть шею никак нельзя, – ответил Фидинеев и до отказа нажал педаль акселератора.

Уходило драгоценное время: «каблук» то приближался, то снова отрывался далеко вперед. И вот он внезапно исчез, резко свернув на боковую дорогу. Это был явный просчет преступника – почти все боковые дороги заканчивались тупиком. К немалому удивлению майора, «каблук» резко тормознул, Фидинеев видел, как над левой дверцей «каблука» взметнулась какая-то точка – раздался мощный взрыв, осыпав все нутро машины градом выбитого стекла.

– Граната! Бей по колесам! – закричал автоматчику Фидинеев и выхватил свой пистолет.

Раздалась одна очередь, вторая… «Каблучок» вдруг завилял, задымил резиной, проскочил еще метров четыреста, на ходу из него вывалился человек с автоматом. Он прокатился к кювету, успев выпустить очередь по машине Фидинеева. Пули просвистели выше…

– Бей на поражение! – крикнул Фидинеев и резко затормозил. В эту минуту сзади заработал автомат гаишников.

Фидинеев тронул машину на малом ходу, через некоторое время он разглядел темную лужу возле головы лежащего.

Это был рыжий крепыш, пули разнесли ему череп. При нем же оказались гранаты Ф-1.

Смахнув осколки стекла с переднего сиденья, Фидинеев рванул назад – мертвый преступник сейчас его не интересовал…

Допрос по горячим следам начался тут же, в каптерке.

Перед Фидинеевым сидел крупный мужик средних лет с перекошенным от злобы грубым лицом. Сверкнув запавшими глазами, он сразу спросил о своем напарнике.

– Мертв. Хотел нас накрыть гранатой, потом за автомат взялся… Итак, почему вас заинтересовал труп болгарского водителя? – с ходу начал Фидинеев.

– Искали убийцу. Как и вы. Козел один кинул нас всех. Ничего, из-под земли достанем…

– Отца уже достали – он мертв.

Преступник дернулся, сдвинул брови, застонал от бессилия:

– Всю, всю родню изведем до последнего колена.

– Это еще как сказать. Кстати, а где красные «Жигули»?

– И это известно? Друг дал…

– Разберемся…

Допрос продолжился в следственном изоляторе Вяземского ГОВД.

Шарапов (так явствовало из документов арестованного) с явным стремлением во что бы то ни стало «достать» Марафона (пусть и руками ментов) рассказал все, что того касалось, не упустив ни одной подробности, даже поездки в пермскую зону, где не представляло никакого труда узнать адрес отца Воеводина.

Картина вырисовывалась следующая… После побега с поселения Марафон объявился в Вязьме глубокой осенью и осел у какой-то своей давней подруги… Кстати, ее непрерывно искал чуть ли не весь местный криминальный мир. Тщетно! Марафон не сумел уберечь от расправы отца, но подругу сберег.

Проживая в Вязьме, он вышел на смоленских ребят, а уж те связали его с этим Шараповым из Бреста.

В определенное время из-за границы Шарапову поступила информация о намечаемом переезде через границу фуры с видеоаппаратурой. Здесь-то, на границе, ее уже поджидали. На таможне Добромир Рачев позвонил в торговый дом «Сталкер», записал фамилию охранника, который в тот же день вылетел самолетом в Брест. Его, по словам Шарапова, «вычислили» прямо в аэропорту и, как он утверждает, произошла небольшая подмена – охранника на Марафона.

– Минутку! – в этом месте допроса Фидинеев уточнил: – Как подменили? Ликвидировали?

– Зачем нам лишняя мокруха, начальник?! – возмутился Шарапов. – Газовый баллончик, изъятие документов, затем насильное алкогольное опьянение, канава – и гуляй, рванина, от рубля и выше.

– Документы подделывали?

– На копировальной японской технике можно шлепать и доллары с рублями.

– А баллончик такой? – Фидинеев вынул из стола желтый баллончик, добытый отцом убитого.

– Так вы все же ухватили след?! – удивился Шарапов. – Именно этот…

В итоге проделанных манипуляций в кабине рядом с Добромиром Рачевым оказался «охранник» Марафон, вооруженный пистолетом. В сопровождении красных «Жигулей» они спокойно прошли Беларусь, вместе пообедали в кафе, прониклись друг к другу полным доверием, затем без всяких помех и очень быстро проскочили смоленский «тамбур». Отсюда «Жигули» ушли вперед, чтобы подготовить главную часть операции – перегрузить в условленном месте содержимое фуры на грузовики и… Здесь Шарапов отказался что-либо сообщить. Именно перед Вязьмой Марафон должен был баллончиком вырубить водителя, затем, отъехав в сторонку, пристрелить…

– Что вы собирались делать с Марафоном? – спросил Фидинеев.

– Мы следов не оставляем, – туманно проговорил Шарапов.

Майор покачал укоризненно головой и машинально произнес некогда расхожую фразу:

– Так не поступают советские люди…

– Так поступают нынешние люди, – парировал Шарапов. – Но этот козел обвел нас вокруг пальца. Ничего, встретимся в зоне, а зона у нас теперь одна – российская.

Шарапов подробно описал приметы Марафона и на этом умолк. Здесь уместно сказать – навсегда! За прошлые преступления (те, что удалось выявить) ему дали по полной катушке – пятнадцать лет. Потом по новым открывшимся обстоятельствам Шарапову назначат доследование и по совокупности преступлений приговорят к исключительной мере наказания.

Оставалось найти Марафона, то бишь Воеводина Кирилла Дмитриевича.

Было ясно, что Шарапов от отца Марафона добивался хоть каких-то сведений о местонахождении его сына. Московский сыщик капитан Шелегеда без особого труда обнаружил в архивах уголовное дело на этого человека: 1955 года рождения, образование среднее, последнее место работы – водитель грузовой машины автобазы МВД СССР. В нем значилось, что в 1980 году он при содействии своего дружка Кухарчука убил двух мужчин. В первом случае мотивы убийства оказались не до конца ясны, во втором – пытался завладеть машиной. Спустя два года Кухарчук якобы явился с повинной: суд приговорил Воеводина к расстрелу, Кухарчука – к 15 годам лишения свободы. Но благодаря неутомимым ходатайствам отца-фронтовика Марафону смертную казнь заменили 15 годами. Отбыв половину срока, Воеводин вышел на поселение и вскоре совершил побег. Далее – история с болгарским водителем.

Среди долагерного окружения Воеводина в поле зрения Шелегеды попала некая Лидия Канатчикова, которую Марафон перехватил у Кухарчука. Вскоре после суда она срочно обменяла свою московскую квартиру на квартиру в Вязьме.

Шелегеда тут же связался с майором Фидинеевым.