Текст книги "Эпидемия сумасшествия (СИ)"

Автор книги: Владимир Мухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Эпидемия сумасшествия

Глава 1

Несколько лет я планировал написать эту книгу. Сложно. Не поймут. Читать не станут. Такое сейчас не в моде. Много отговорок и преград. Но жизнь ведь одна. Не так ли? И если дикое желание «сделать» не оставляет тебя в покое, так почему бы не поддаться такому желанию? Почему бы не пойти той дорогой... (от автора)

– Я научный сотрудник, несмотря на то, что юрист. Меня всегда называли гуманитарием. И во время учёбы друзья считали, что я обычный халявщик. Пока они тянут трудную лямку политехнического, я (по их мнению), прохлаждаюсь на юрфаке.

Но это не совсем так. Вы знаете, юриспруденция легка, когда она поверхностна. Стать профессионалом в этой древнейшей науке не сможет даже прославленный программист или математик. Тут нужна особая хватка. И я считаю, что у меня таковая имеется.

Лысеющий мужчина лет сорока поправил свою скудную прическу. Одернул пиджак. Посмотрел в окно. На своего собеседника он глядеть не желал. Это было слишком странно. Абсурдно.

– Хорошо. Каждая работа требует своих усилий. Здесь вы полностью правы. Но вы ведь пришли не за этим, – человек среднего возраста с высоким лбом и «ёжиком» на голове мягко рассматривал пациента.

Несмотря на грубые черты, крупные плечи, он смотрелся вполне добродушно. Не первый десяток лет хозяин просторного кабинета работал психологом. Потому знал, как расположить к себе, не имея ангельского личика и глупого подхалимства.

– Да. Я действительно пришел для другого. Я бы сказал, абсолютно... для другого.

Юрист вынул из кармана платок. Промокнул красноватое лицо. Капель пота при этом не наблюдалось.

– Я хотел сказать, что меня очень пугают маленькие собаки.

– Собаки?

– Именно. Такие, которых любят таскать на руках женщины. От них много микробов. Они агрессивны. И выглядят неестественно.

– Собаки или женщины? – Хотел спросить психолог, но в последний момент передумал.

Вместо этого, произнес:

– Послушайте, в прошлый раз вы заявляли, что вас тяготит чувство никчемности перед обществом. Выходит, что есть и вторая проблема?

– Да... Чувство никчемности и уродливые, маленькие собаки.

– Простите, – мужчина, сидящий за столом, что-то пометил в блокноте. Затем улыбнулся, разглядывая дорогой кожаный портфель своего гостя. – Но чтобы помочь вам выйти из стрессовой ситуации, мы должны наладить плотный контакт.

– Да? Насколько?

– Настолько, чтобы вы смогли поведать реальную причину стрессового состояния хронической направленности, в котором вы, безусловно, находитесь. Не бойтесь. Я гарантирую полную конфиденциальность. Тем более что вы подписали договор. Опять же, имеющий юридическую силу.

Пациент окинул взглядом небольшой, черный шкаф. Потом принялся рассматривать куст, растущий в белом, пластмассовом горшке. Наверняка, такому кусту неплохо бы жилось на улице. Создавалось впечатление, что его попросту «не хотели выгонять».

– Я боюсь не вас, доктор. И даже не смеха окружающих. Я боюсь, что меня просто прикончат.

– Отлично. Вам угрожают? По причине вашей работы?

– Не-а, док. Скорей по причине моей шизофрении.

– Давайте не будем ставить диагнозы раньше времени. Ведь, исходя из принципов психосоматики, легко можно внушить себе ту болезнь, корой у вас не...

– Я не псих. Нет. Я это прекрасно понимаю, – принялся говорить юрист, будто находился в помещении один. – Но ещё больше я понимаю, что они придут. Эти существа. Скорее всего, из другого мира. Они явятся к нам, как к себе домой. И пока мы боремся друг с другом за клочок земли или долю в квартире, они уже планируют чертово вторжение.

Благодаря своему опыту, психолог отреагировал абсолютно нейтрально. Пометил что-то на бумаге. Уставился в сторону двери, будто собеседник рассказывал о рыбалке или о свойствах зелёного чая.

– Они придут быстро, стремительно. И мы не поймём ничего сначала. А когда поймём, будет уже слишком поздно. Вы, наверное, хотите спросить, как я получил подобную информацию? Спросите? Нет. Я сам отвечу. Как будто оно оказалось в моих мозгах. Как будто я видел сон наяву. Это не видение и не пьянство. Что-то ещё, что наука пояснить не может.

– Интуиция?

– Да! Точно! – Юрист весьма оживился. – Но глубже, ещё глубже, чем нам с вами кажется.

– Отлично. То, что вы пошли на контакт, отлично. А позвольте полюбопытствовать, какими будут те существа из иной вселенной?

– Рыцари в огненных доспехах.

– Вы уверены?

– Ни в чем больше я не был уверен за всю жизнь…

Опытный доктор, прекрасный целитель душ Николай Юрьевич Журов, окончивший два высших образования. Он был настоящей акулой тихого, но такого важного в урбанизированной среде, дела.

Только этот пациент в дорогом костюме сумел-таки поставить специалиста в тупик. Не потому, что он заявлял о наличии галлюцинаций.

А потому, что точно с такими же жалобами на следующий день явился очередной мужчина.

****

Теперь это был менеджер торговой компании, занимающийся анализом уровня продаж. Одет он был проще. В странный балахон, напоминающий костюм репера из нулевых. Но его машина была явно не из дешевого сегмента. Все деньги в технику, все активы в работу. Золото, недвижимость, автомобили. Вот удел истинного капиталиста.

Как и недавний юрист, парень лет тридцати не спешил раскрывать все карты. Примерно полчаса он рассуждал о стрессе на работе и о пагубном влиянии угнетающей офисной среды.

Также пациент отрешенно рассматривал импровизированную доску почета с грамотами и сертификатами. Оценивал ремонт с рельефными обоями. Большое внимание менеджера привлек натяжной потолок с серебряными звёздочками встроенного освещения.

– Вы решили выговориться, уважаемый? У вас налицо дефицит общения, присущий современному городскому социуму, – под конец беседы мягко подметил доктор.

– Не совсем... Я никогда раньше не ходил по таким местам. Думал здесь только для маленьких девчонок, типа того, – отозвался, став более серьезным, «торговец».

– Все мы в каком-то плане маленькие девчонки. И всем нам иногда надо выплакаться. Не стоит этого стесняться.

Менеджер осмотрелся вокруг, будто за ним наблюдали агенты иностранной разведки.

– Так-то оно так. Но я раньше, как вы выразились, стеснялся таких заведений. До тех пор пока со мной не произошло это.

– И что же произошло с вами, Виталий?

– Со мной... Я впал в состояние... В то самое состояние, когда накуриваешься сильно. Причем не совсем табака. Я не курил. Если вы поняли. Но в состояние это, черт его дери, впал.

– То есть вы получили эффект ээээ… наркотического опьянения без видимых причин? И это вас, грубо говоря, напрягает?

– О, психиатр... Или кто вы там точно не знаю. Меня напрягает совершенно другое. Когда я обкурился... Без косяка. Когда со мной произошла эта дрянь. Тогда я увидел их. Они придут с Луны. С нашей чертовой Луны – спутника Земли, как долбанные десантники! Их будет много. И наша армия ничего не поделает.

– Что? Что вы только что сказали? – Николай Юрьевич ощутил лёгкое замешательство.

Для него это было редким явлением.

– Ино-лунетяне. Я их так назвал. Они поработят планету. Черт, что я несу… Если бы слышал мой босс, то меня бы точно понизили. Я даже не знаю, кому можно сказать, кроме вас. Но и молчать не могу! Это надо передать. Хотя бы кому-то.

Психолог потер глаза, обернулся. Ему показалось, что за спиной находится кто-то. Но кто это мог быть, кроме большого, светлого окна? Что за бред!?

Просто второй день подряд поступают люди с проблемами восприятия реальности. Банальное совпадение. Неужели его, атеиста с большим научным опытом, должно такое смущать?

– Хорошо, – доктор постарался говорить, как можно непринужденнее. – Вы открыли мне свою душу. И это важнейший шаг на пути к эмоциональному покою. Давайте обсудим более подробно то, что вы видели. А потом проведем несколько тестов, чтобы определить вектор нашего дальнейшего сотрудничества.

– Нечего обсуждать. Я видел зеленых чертей-рептилоидов. Сразу лучше напишите, что я психопат. Господи, вы наверняка думаете, что это тупой розыгрыш…

Николай Юрьевич неплохо знал свою работу. О розыгрышах он думал в последнюю очередь. Ведь человеческое подсознание само по себе – тот еще юморист.

Невзирая на растерянность несчастного аналитика, он провел все необходимые процедуры.

Правда, на следующий день в офис вошла дама, которая заявила о нападении выходцев с Юпитера. И ее нисколько не смущало то, что на газовом гиганте никто не может проживать в принципе.

После нее в кабинет (без записи и приглашения) буквально ворвалась пожилая женщина. Она не требовала помощи. Напротив, хотела оповестить всех о том, что нас вскоре поработят майские жуки гигантских размеров.

Хотя и это было еще не все. Рассказы об ожививших растениях, о червях-мутантах, о роботах-убийцах и многое, многое другое.

Нескольких особо рьяных «пророков» Николаю Юрьевичу пришлось направлять к психиатру. Впервые за долгие годы ему казалось, что он сам медленно сходит с ума.

Чувство тревоги, сокрытого в душе страха. Неприятное предчувствие. Ощущение скорого конца. Неужели отклонения такого рода носят заразный характер?

Все может быть. Все может произойти в этом чокнутом мире. И лишь выходной способен остановить волну безумства. Тот самый выходной, который солидный мужчина ждал с нетерпением третьеклассника, не желающего идти в школу.

****

Большой, полутемный зал был густо забит гостями. Словно римские центурионы в амфитеатре они восседали на мягких креслах с эргономичными спинками. Сидения таковых покрывал бархат (или напоминающий его более современный материал). Ребра жёсткости были расположены так, чтобы присевший человек, парил в облаках, не отрываясь от бренной земной поверхности.

Несмотря на обилие людей, тесноты не наблюдалось. Привычной нам духоты – тоже. Высококлассные кондиционеры иностранного производства строго следили за составом здешнего воздуха.

Тут собралась не самая пролетарская публика. Запахи дорогих духов витали в пространстве. Шелест смокингов, мундиров с большими звёздами. Блеск золотых часов и иных аксессуаров. Роскошь. Полнота безграничной роскоши.

Или как потом заявят СМИ, «Открытая презентация перед членами Правительства России», Комитета Госбезопасности, представителями Госдумы и многими другими важными лицами.

Проводил такую презентацию человек среднего роста. Несмотря на всю важность мероприятия, он был облачен в серый пиджак средней стоимости, который к тому же слегка измялся.

Лицо мужчины было моложавым, живым. Красивые черты сделали бы из него героя популярного сериала. Если б гримёры могли внести свою магическую лепту. Но они не вносили.

Поэтому привлекательность человека на сцене хромала. А его лишенные подкраски волосы выдавали реальный возраст, неминуемо приближающийся к полтиннику.

Профессор физики, известный в узких кругах конструктор. Сотрудник важного стратегического института Дмитрий Геннадьевич Проскурин. Он был спокоен, несколько груб. И казалось, говорил устало, наигранно создавая бодрость.

Конечно, он мог бы волноваться. Ведь перед огромной сценой из дорогих пород дерева, восседал сам премьер-министр со своей супругой.

Последняя понятия не имела, что здесь творится. Но негласный протокол обязывал. И вообще, показать свое сверкающее колье генеральским женам... Это дорогого стоит. Более дорогого, чем стратегическая безопасность страны, о которой твердили вот уже целый час.

Несмотря на такое высокое внимание, Дмитрий Геннадьевич не спешил впадать в истеричное подхалимство. То, что он разрабатывал вот уже много лет, неоднократно ставило его жизнь под угрозу. После такого, взгляды даже самых видных чиновников не несут должного, испепеляющего эффекта.

Огромный плазменный экран, созданный по последнему слову техники, демонстрировал слайды. Они имели анимированный характер. Напоминали новейшую компьютерную игру или кадры из голливудского фильма.

То и дело, гладь экрана загоралась плавающими и бегающими цифрами, физическими формулами, химическим уравнениями. Показывались мельчайшие частицы, которые распадались, соединялись, излучали странные волны.

Демонстрировались полеты разного рода ракет неизвестной конструкции. Красочные взрывы иллюстрировали результаты таких полетов. Все было складно, чинно, до большой глубины серьезно.

Генералы довольно улыбались. Политики смотрели более сурово, пытаясь отыскать подвох.

Женщины... Неважно, что думали женщины. С точностью угадать их мысли у нас вряд ли получится.

– Таким образом, полученный десять лет назад химический элемент под кодовым названием «Вектра», способен создавать микроскопические кристаллы. Вступая в реакцию с катализатором, они высвобождают энергию, которая при первых же испытаниях показала преимущества перед пресловутым атомом, – говорил Дмитрий Геннадьевич.

От его слов по залу прокатились вздохи, сдержанные аплодисменты. Профессор выждал несколько секунд, после чего продолжил.

– При этом мы не будем сталкиваться с повышенным уровнем радиации, что позволит обезопасить и облегчить работу. Никаких вредоносных отходов также не производится. А поражающий фактор, по предварительным данным, не ограничен. То есть, в будущем именно данную технологию мы сможем смело применять для стратегической защиты нашего государства.

На этот раз аплодисменты прогремели как надо. Безопасность, оружие, государство – святые слова, которые непростительно оставлять без внимания.

– Рабочим названием проекта выступало понятие «Кристаллер». Так как заряд использует непосредственно кристаллическую силу. Но консультант проекта генерал Лебедев предложил наименование – «Тэтрон». Команда разработчиков во главе с вашим покорным слугой, приняла данный вариант.

Поэтому можно смело сказать, что мы вступаем в «Тэтронную» эру. И пока что в такой эре наша страна – первая.

Зал взорвался. Первые! Вперед! На врага! На ненавистный никому Запад с его вездесущим санкционным давлением. Что может больше сблизить политиков и военных, чем общая ненависть к более развитым (и более хитрым) соседям!

Свет зажегся. Зал оказался полностью белым. Он напоминал стерильную операционную, но с элементами декора и позолоты. Здесь все было идеально, правильно, чисто.

Казалось, что эльфийский король явится в это сверкающее помещение. Но вместо него явился премьер-министр.

Твердой походкой он направился к небольшой лестнице. Взобрался на сцену. Приблизился к мини трибуне, поспешно вынесенной закулисными работниками.

Знатный госслужащий покраснел, несколько смутился. Или это была тонкая игра, тщательно отредактированная за годы? Никто впрочем, не обратил внимания...

Все сидели со стеклянно-восторженными лицами. С такими физиономиями принято смотреть шоу, наподобие бурлеска.

– Вот такая замечательная речь от нашего ведущего специалиста в сфере разработки оборонных технологий, – сказал премьер-министр и улыбнулся. – Президент Российской Федерации не смог прибыть по причине иностранного визита. Но я хотел бы поблагодарить Дмитрия Геннадьевича от его лица, от себя и от всех наших граждан!

Зал зааплодировал. Глава правительства выдержал чинную паузу.

– Надеюсь, что все необходимые испытания пройдут в самые короткие сроки. И мы сможем обеспечить ещё более надёжную защиту от потенциальных врагов, которых в наше нестабильное время значительное количество.

– Мы проведем всесторонние эксперименты... – заявил профессор.

У него был микрофон в виде петлицы. Мужчина немного поморщился, вспомнив как при одном из лабораторных исследований закрытый, инновационный центр взорвался подобно газовому баллону. И несколько сотрудников превратились в сгустки человеческого пепла. Но сегодня говорить об этом было бы не корректно.

– Проводите! Я в вас не сомневаюсь. А пока позволю себе зачитать послание кабинета министров, составленное специально по случаю вашего изобретения.

Дмитрий Геннадьевич должен был вытянуться по струнке, но почему-то не сделал этого. Конечно, он слушал послание. И в некоторых местах даже акцентировал свое внимание.

Хотя в целом ему было скучно. Он был истинным человеком науки. И даже самую дорогую сцену страны с радостью бы променял на уединение в хорошей лаборатории.

Наука это не шоу, как думают многие. Скорее так... тихое помешательство с выделением полезного действия.

Глава 2

Большие города в нашей стране не принято называть большими. Даже если вокруг тебя проживает несколько сот тысяч двуногих, ты считаешься жалким провинциалом, если на центральной площади не находится Кремль.

Такое суждение не продается логике. Ведь Москва – она одиночная. Невозможно создать несколько таких. Поэтому в любом случае, девяносто процентов граждан РФ – прирожденные провинциалы. Жители задворок, периферий, окраин. Но разве тем они хуже?

Вот и сейчас в одном из скверов крупного (но до боли провинциального) города находился человек в плаще. Его внешний вид был сосредоточен. Сидя на лавке, он читал книгу. На смартфоне. Но все же.

Кто же использует «священный гаджет» для этой «дурацкой цели»? Конечно же, Николай Юрьевич. В силу своего статуса (или убеждений) он не мог напиться, отправиться в клуб или на дачу к бесшабашным друзьям.

Его не манили сальные гаражи, жаркие бани, «пьяные охоты». Мир литературы был наиболее приемлем, потому что неосязаем, как и его основная работа.

Ветер хозяйничал в городе. Разбавлял летнее пекло волной небесного водопада. Качались деревья, трепались рекламные плакаты. Казалось, что несколько небоскрёбов делового центра тоже немного пошатываются.

Люди морщились, мысленно (и вполне явственно) плевались от такой погоды. Больше всего порывы воздуха бесили тех, кто недавно всеми чертями ада клял жару. До этого дожди, а ещё раньше – мороз.

В сквере было не многолюдно. Мимо скамейки прошли двое девчонок школьно-институтского возраста. В пёстрых куртках и коротких юбчонках. Они явно кого-то высматривали. Не высмотрев, удались прочь, как ни в чем не бывало.

В сторону спального района проплелась старуха. Прошла тучная женщина с ребенком.

Николаю Юрьевичу показалось, что он на корабле. Почему-то не в роли капитана, а скорее матроса. Он не должен ничего решать, от него ничего не зависит. Он просто выполняет приказы, отдаваясь течению во всех смыслах этого слова.

– К черту все. Каждый день выслушивать чужую боль... Сам становишься немного больным. Если бы я только мог! Я и так все могу... Успешный человек, уважаемый специалист, хорошая зарплата. И что мне только неймётся? Наверное, надо обратиться к психологу? Психолог для психолога... Неплохой каламбур.

– Здравствуй. Все мечтаешь стать капитаном дальнего плавания? – Бодрый, но слегка суховатый голос вырвал Журова из славных грез.

Перед скамейкой стоял Дмитрий Геннадьевич. В глазах его пылал огонек радости, который он зачем-то пытался скрыть.

– О! Что? Вернулся из Москвы? Не прошло и полугода.

– Пять с половиной месяцев, товарищ. Всего лишь...

– Откуда прознал о моих планах? Неужели научился читать мысли… из-за своей радиации?

– Мы не работаем с радиоактивными компонентами, старый ты «Петросян». Лучше бы подал руку давнему другу и пригласил присесть.

– О, пардон, монсеньёр. Жму. Приглашаю, – мужчины театрально поздоровались, на манер киношных джентльменов.

Хотя напоминали они больше разведчиков из дешёвого фильма. Потому как оба были в плащах с длинными полами. При этом на шее Дмитрия Геннадьевича красовался, неизвестно зачем повязанный, шарф пёстрого цвета.

Учёные не умеют одеваться, подметят многие. А может быть глубже? Внешняя оболочка не имеет для них смысла? В отличие от внутреннего, непознанного содержания.

– Ну как там столица? Стоит, не шатается? – Пытаясь шутить, спросил психолог, когда изобретатель «угнездился» на месте.

– Ну, так, не без лёгких колебаний земной поверхности.

– Хорошо. Жизнь без потрясений – это не жизнь. Может, расскажешь о своем проекте, раз уж примчался? Или опять отделаешься общими фразами?

Дмитрий улыбнулся, чувствуя себя теперь уже настоящим Штирлицем.

– Ну, ты же тоже не все мне говоришь. У тебя тайна врачебная, у меня – государственная. И вообще, только не говори, что не нашел меня на Ютубе. Да и на федеральных каналах презентацию показывали, выборочно, конечно. Говорят, отрывки из нее даже президент приметил для речи перед Федеральным Собранием. Стратегическая безопасность страны, от нападков злых «ворогов»... И все в том же душе.

Николай усмехнулся, потёр «ёжиковатую голову».

– А я думал, «кремлебот», это вымышленное существо. Более официозного ответа не получал даже от депутатов гор. собрания. А они у меня тоже бывали.

– Боже, Коля, что я должен тебе рассказать? Формулы? Принципы взаимодействия кристаллов? Новые законы квантовой механики, которые я сам до сих пор не понимаю?

– О, ты же знаешь, Дмитрий, что я гуманитарий. Мне твои формулы, что египетские иероглифы. Просто интересно, действительно ли «Трон» так живо работает? Неужели ты создал мощного монстра?

Физик поднял голову кверху, скорее машинально, чем намеренно. Облака носились хаотичными стаями. Солнце белым пятном виднелось за глухой толщей. Он чувствовал, что создаётся пауза. Он понимал, что должен ее заполнить.

– «Тэ-трон», если точнее. Монстр действительно мощный. Но всё ещё нужно проверять. Работать. Мне поступил запрос лично от Него... И надо было представить итог. А так, мы ещё занимаемся совершенствованием технологии, если ты об этом.

Психолог поморщился. Закутался в плащ. Вероятно, не только от холода.

– Эх, Дмитрий. А ведь когда-то мы хотели мир во всем мире.

– Я и сейчас не против, Николай. Только мир сам этого не желает. Рано или поздно приходится мириться с системой, заниматься тем, что наиболее востребовано. Надеяться, что твои идеи, как следствие, принесут благо.

– Благо из огненных шапок, выжигающих все живое. Или как там сказали по Первому?

– Человечество имеет лишь те блага, которые само выбирает. Я не виноват, что разработку новой взрывчатки финансируют больше, чем лекарства от рака. А у тебя как работа? В отличие от меня, ты несёшь добро, лёгкость бытия. Рассказывай, ангел хранитель, сколько спас душ на этот раз?

Нехотя переключившись на иную волну, Николай Юрьевич принялся говорить о последних неделях. Особое внимание пришлось уделить массовым галлюцинациям, причину которых он так и не смог выяснить.

Да что там он? Несколько знакомых психологов и психиатров столкнулись с подобной проблемой. И все эти учёные мужи, как один пребывали в глупейшей растерянности.

– Вы бы проверили выбросы. Химический состав воздуха. Не всегда психология – такая уж психология... -отозвался профессор, дослушав до финала.

– Нет. Это исключено. Мы кое-что проанализировали. Да и вообще, те люди, что видели... это. Они здоровы. Не сумасшедшие, даже не больные. Просто им навязчиво кажется, что за ними идут из параллельного мира. Всего лишь на всего...

– Ещё раз, дружище, люди во всем виноваты сами. Они ищут скрытую угрозу. Они ее и находят.

– Не совсем так. Разные политические взгляды, жизненный опыт и даже религии. Но проблема, как под копирку. Лишь с некими нюансами.

– Нюансы, нюансы, – пропел Дмитрий Геннадьевич. – Может ты, Николай, открыл новую болезнь? Знаешь, болезни (даже душевные), часто начинаются со вспышек. Например, с эпидемий. А лишь потом их подавляют, приводя в норму.

– Это больше похоже, на одну большую неудачную шутку, чем на простую заразу... – психолог покосился на большой, серый дом, видневшийся сквозь деревья.

Где-то агрессивно сигналила машина. Жизнь шла медленным, тягучим чередом. Как запряженные в плуг волы, люди усердно перли вперёд. Им было плевать. И такое безразличие намеревался разбавить весенний дождь.

Он порывался пойти вот уже полчаса. Его планы были более чем конкретны. Ливень незримо висел в воздухе, пугая каждого, кто высунулся из «укрытия».

– Впрочем, надо идти домой, – произнёс Николай Юрьевич, стараясь абстрагироваться от гнетущих мыслей.

– Да. Погода портится. Мне тут «Звезду героя» вручили.

Дмитрий расстегнул плащ, порылся в нагрудном кармане, извлекая «медальку с триколором».

Она была небольшого размера. Немного поблескивала. Напоминала сувенир, приобретённый в антикварной лавке.

– О, поздравляю! Странно, по ТВ забыли сказать.

– Негласное награждение… Такое тоже бывает…

– А коробочка где?

– Дома. Громоздкая она какая-то. Там еще корочка есть, наподобие студ. билета.

– Да уж. Высшая награда, дружище! Но по твоему лицу не скажешь. Настолько ты заелся в Москве.

– Я заелся настолько, что хочется довести работу до конца. Потому что, звезды героя не проведут испытания «Тэтрона» и не выявят скрытые особенности кристаллического заряда. Звездочки – они золотые. Но наука куда важнее.

– Это точно.… Хотя, сейчас информационные войны. СМИ пропищали, и враг повержен.

– СМИ без ракет не работают, Коля.

Оба замолкли. Дождь начал накрапывать. Он тихо шуршал по листам лип и кленов. Небольшой парк стал масленно-блестящим, безлюдным.

Дмитрий в очередной раз задумался о своем решении, принятом долгих одиннадцать дет назад. Не выйдет ли боком его задумка создать мощнейшее вооружение для родной страны? Не станет ли проблемой спешка и фарс государственных деятелей? Не собьет ли четкую, кропотливую работу?

Николай Юрьевич, напротив, не желал держать в себе мысли. Будучи психологом, он знал опасность подобного затворничества.

Потому выдал то, что пришлось к языку в эту дождливую секунду.

– Дима, если это и правда, болезнь. Но новая, неизвестная науке. То, что мне тогда делать?

– Для начала придумай звенящее название, Коля. Я вот не смог. И «назывателем» моего проекта стал солдафон Лебедев. Так что заранее назови то, что открыл, чтобы твое детище носило имя отца! А дальше что… Изучать… Бороться. Помогать людям. Не мне же тебя учить, «ангел».

– Да… Болезнь. Синдром предчувствия нападения… Или может, фобия вторжения? Боязнь порабощения планеты?

****

– Эпидемия сумасшествия! Настоящая эпидемия сумасшествия разыгралась в нашем регионе в конце мая. Многочисленные люди разного возраста, пола и материального состояния настойчиво твердят о приближении тотальной войны. Но не с блоком НАТО или Евросоюзом.

Жители районов и областного центра всерьез опасаются вторжения инопланетян. Большой психолого-психиатрический консилиум при поддержке московских специалистов пока не выявил причины случившегося.

Хотя, как заявляют источники, несколько гипотез уже были выдвинуты. Но официально ни одна из них не озвучена.

Стоит отметить, что проблемы начались пятнадцать дней назад, когда к психотерапевту Николаю Журову обратились сразу несколько человек с крайне подозрительными симптомами.

– Вот черт! Опять про этих психопатов снимают… Нет. Идиотизм. У народа столько проблем. А они уже четыре дня трепят один инфо повод. Я бы за такое не взялась, ни за какие деньги, – Виктория схватила пульт, злобным движением худощавого пальчика переключив на другой канал.

– Не только одиночные предположения. Сложились целые группы тех, кто ожидает инопланетного вторжения. Например, предприниматель Александр Кашин является главой «Общества белых, мучных людей». Именно такой десант, по мнению Александра и его товарищей, должен высадиться в центре области в ближайшее время, – судорожно тряся микрофоном, говорил журналист.

Мужчина с окладистой бородой в балахоне спокойно ответил.

– Есть ещё общество ожидающее золотистых, космических рыцарей. Но они в корне заблуждаются. Потому как наша истина является единственно верной.

– Капец! И это в прайм-тайм! Идиоты... Как вам уровень работы федеральных СМИ!? Вот и чертово московское мастерство! Папарацци недоделанные. Достанут теперь. Превратили наш город в общественную психушку.

Виктория выключила плазменный экран, бросив пульт на подушку. Поднялась с дивана, стала расхаживать по комнате, ударяя тапочками о вихры ковра.

Ей было с чего злиться. Ведь эта молодая женщина работала в скромном, региональном издании.

Являясь перспективным журналистом, она никогда в жизни не писала ничего серьезного. Детский праздник, облагораживание старого парка, автопробег на мотоциклах, выпекание чебуреков размером со взбитую подушку. Это лишь некоторые темы ее последних работ.

А ведь внутри Виктории таилось нечто глубокое. А ведь в ее душе скрывалось кое-что жаркое. Жажда справедливости. Желание быть полезной. Мечта раскрыть глаза задремавшему от сытости обществу.

Нет. Она не была бунтаркой. Даже наоборот. Всеми силами души служила б «системе». Если б только та не выкинула ее на задворки. Как в творческом, так и в прямом плане.

И пока она описывала очередную собачью выставку, по крупнейшим каналам транслировали важнейшие передачи… о банде психов.

Мало того, повторяли это до боли в мозговых извилинах. Ужас. Можно было отдаться волне нежданного взрыва, бросившись на пошлую улицу. Но девушка взяла себя в руки. Поправила прическу, провела нежными ладонями по щекам.

– Они говорят, что интернет – помойная яма. Нет уж. Лучше пороюсь в помоях, но сохраню последний рассудок.

Журналиста мягко плюхнулась в кресло с выгнутой спинкой. Вместо домашнего халата на ней были деловые, но сильно растянутые брюки и бывшая белая блузка, год назад вышедшая на «пенсию».

Макияжа на лице Виктории не наблюдалось. Она его использовала не часто. Но и без того, журналистка смотрелась весьма эффектно.

Ее пытливый взгляд. Черные от природы брови. Ее тонкие, розовые губы, глубокие, карие глаза. Она напоминала симпатичного прокурора. Или прокурорскую дочь. Но уж никак не смазливую любовницу.

Полистав новости в глобальной сети, девушка беспокойно глянула на часы. Они висели напротив. Равномерно тикали, отбивая свой заунывный бит. На телефоне тоже есть время. Но оно не такое. Не живое. Не часовое.

– Ага, замечательно. Я жду уже два часа. Конечно, знала, что отпускать парня к другу «на минутку» – не лучшая идея. Но... Никаких «но». Я просто чокнутая.

Выйдя из мира информации, Виктория хотела набрать номер Влада. Они были вместе вот уже больше года. В отношениях назревал первый кризис. Или нечто подобное.

Только парень не чувствовал грозных ветров, подогревая и без того жаркое положение.

– О, нет! Я не базарная хабалка. Отчитывать мужа, который мне ещё даже не муж. Не дождется! Пойду, прогуляюсь сама! Может быть, встречу кого-то из знакомых. Не пропадать же прекрасному выходному из-за одного ветреного идиота.

Безуспешно пытаясь не поддаваться стрессу, Виктория направилась в спальню, надеть что-то приличное.

Вскоре в своих новых джинсах и клетчатой рубашке, со слегка подкрашенными ресницами, она стояла на пороге квартиры.

Вика не спешила на выход. С досадой рассматривала белые кроссовки, которые имели не совсем должный вид.

Помыть их прямо сейчас. Надеть нелюбимые туфли. Изменишь обуви, изменишь и Родине. А мытье перед дорогой – плохая примета.