Текст книги "В предгорьях Алтая"

Автор книги: Владимир Титов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Титов Владимир
В предгорьях Алтая

Владимир ТИТОВ

В предгорьях Алтая

Медно-красное закатное солнце запуталось в ветвях тополей, затихло, повисло в них, словно в гамаке. Жара спала. Делать ничего не хотелось. Я блаженно растянулся на лугу вдали от поселка, наслаждаясь дурманящим вечерним воздухом, сотканным целиком из запахов цветов и трав.

– Лежишь? – ехидно, как мне показалось, спросил Игорь.

– Лежу, – ответил я, не открывая глаз.

– Ну-ну, – усмехнулся он. – А я луг поливаю. Не возражаешь?

– Нет, – сказал я грубовато, давая понять, что в данный момент не намерен слушать его болтовню.

– Ловлю на слове, – засмеялся Игорь. – Потом не обижайся!

Я не успел сообразить, что он этим хотел сказать. Уже через пять секунд, насквозь мокрый, я выскочил из-под не очень теплого душа.

– Черт! – выругался я, глядя на медленно уползающую арку рельсового широкопролетного комбайна, под палубой которого мутной пеленой висел занавес из мириадов мельчайших капелек воды.

– Это тебе так с рук не сойдет, – процедил я сквозь-зубы и с завистью и прытью, какой уже давно не замечал за собой, понесся к ближайшей опоре башне универсального комбайна. Заскочив на площадку подъемника и нажав клавишу скоростного подъема, я попытался выжать свое одеяние. Куда там!

– Сейчас ты у меня попляшешь! – бормотал я, выливая воду из туфель. Сейчас я тебе устрою веселую жизнь!

Выскочив на палубу комбайна, я ткнул пальцем кнопку вызова кабины управления и, не ожидая, пока кабина преодолеет разделяющие нас 250-300 метров, помчался ей навстречу, гулко гремя по железу пола хлюпающими туфлями.

Влетев в кабину, я растерянно осмотрелся и перевел дух.

За пультом оператора сидел кибер-комбайнер. При моем появлении он развернул на 180 градусов круглую, как арбуз, голову и уставился на меня.

– А где Игорь? – выдохнул я.

– В поселке, – невозмутимо ответил робот.

– Как в поселке? 'Но ведь...

Я осекся, поняв, в чем дело.

– А почему ты, собственно, заговорил его голосом? – с угрозой спросил я, надвигаясь на кибера.

– Так захотел Игорь..

– Ах вот как! – взорвался я. – Игорь захотел! Водой ты меня тоже облил по его желанию?!

– Нет, но ты же не возражал.

Я зло сплюнул и повернулся к выходу. Уже в дверях спросил: – Чем Игорь занят в поселке?

– Учит кибера номер 36 петь под балалайку.

– Что?! – застрял я в дверях. – Что ты сказал?

– Учит кибера номер 36 петь...

– А... – я не знал, что и сказать. – А... почему именно его? Почему не тебя, к примеру?

– Он говорит, что у меня нет слуха. И у других тоже. Один только "тридцать шестой" с музыкальными задатками.

"Придется с Игорем расстаться, – бушевал я внутренне, спускаясь на землю. – Мало того, что он сам терроризирует меня своими ежедневными выходками, манерами и песнями, он еще и киберов этому обучать вздумал!" Можно было вызвать ионолет, но в порыве злости я забыл о нем и пошел в поселок пешком. Всю дорогу я обдумывал, что ему сейчас скажу.

Игорь мне не понравился сразу. С первого взгляда. Две недели назад, когда мой напарник агроном-программист уехал в отпуск, Игоря, студента-практиканта факультета агропрограммирования АСХИ, направили на два месяца на нашу плантацию.

Никогда не забуду, как у меня перед самым носом шлепнулся спикировавший вертикально, видавший виды ионолет, разрисованный портретами модных артисток стереовидения и эмблемами знаменитых хоккейных клубов мира. Казалось, все .цвета радуги собрались на тускло поблескивающих боках этого драндулета. Из ионолета, как шмель из букета цветов, и вывалился Игорь, держа какой-то деревянный агрегат под мыштсой. Присмотревшись внимательнее, я ахнул балалайка! Самая настоящая, не электронная! Сделанная не иначе как в двадцатом веке.

Одному богу было известно, на какой чистой или нечистой силе держалась эта развалина и где ее достал Игорь. Скорее всего нашел у прабабки на чердаке и шутки ради притащил на плантацию.

Струны к балалайке он сотворил сам. Стихи – бездарнейшие! – к своим песням он тоже сам писал. Самое же удивительное то, что он научился на этом ископаемом инструменте играть!

С появлением Игоря в поселке (поселок – громко сказано, здесь всего один служебный корпус, жилой двухэтажный коттедж, склад и огромный пластиковый ангар для комбайнов и всевозможного навесного оборудования к ним) жизнь моя стала невыносимой. Его бесконечное бренчанье, его идиотские песенки выводили меня из себя. Я был несказанно рад, когда он отпрашивался и улетал дня на два-три в ближайипш агрогород к знакомой девушке. А теперь, получается, что и в дни его отсутствия меня ожидает "веселая" жизнь, поскольку кибер номер 36 будет исправно Игоря замещать. Всю жизнь мечтал! Завтра же свяжусь с деканатом. Пусть забирают своего "артиста" и направляют куда угодно. С меня хватит! Ну разве можно подумать по его выходкам, что человек закончил два курса института и вот-вот выйдет из стен вуза специалистом?

Балалайку и Игоря я услышал издалека. Вместе с кибером номер 36 он сидел на берегу быстрого Ануя, любовался россыпью раскаленных монет, брошенных в реку вечерним светилом, и, разумеется, пел.

Не доходя до них, я остановился. Кибер номер 36 внимательно смотрел Игорю в рот. Я повернулся и пошел к коттеджу, молча присел на крыльцо и стал наблюдать, как "маэстро" натаскивает своего ученика. Ученик начал старательно подпевать Игорю его же голосом:

Чем тебе не райские места?

Красоту такую поискать бы.

Город брось, лети скорей сюда

Киберы уже готовят свадьбу.

"Этого мне еще только не хватало для полного счастья", – с тоской подумал я, а вслух спросил:

– Развлекаетесь?

Игорь обернулся, удивленно осмотрел мой наряд и улыбнулся.

– Ну вот что, "маэстро", – не выдержал я. – Завтра, как только из Барнаула пришлют тебе менее талантливую замену, можешь отправляться на все четыре стороны! Этого бездельника под номером 36 можешь забрать себе на память. Только не забудь перед отъездом расконсервировать нового. И вообще, здесь не парк культуры и отдыха. Ясно?

– Так точно, шеф, – сказал .Игорь, улыбаясь. – Спасибо за кибера. Институт искусственного мозга будет от него в восторге.

Я хлопнул дверью и отправился к себе на второй этаж, даже не пожелав Игорю спокойной ночи.

Проснулся я от удара. Массивная картина, подаренная в день рождения моим напарником и висевшая уже не первый месяц на стене, сорвалась с гвоздя и больно ударила острым углом по плечу. Не продрав толком глаза, я на ощупь включил верхний свет и как загипнотизированный уставился на стол, стоящий посреди комнаты. На нем судорожно прыгала хрустальная ваза, расплескивая воду и разбрасывая цветы. Звенела где-то посуда. Весь коттедж вздрагивал. Не иначе – Игоря шуточки! Ну, погоди у меня!

Коттедж снова вздрогнул и как-то странно покачнулся. Да ведь это же... Я вылетел из постели как ужаленный. Землетрясение! Следующий толчок сбил меня с ног. Что-то где-то глугсо ухнуло. Зазвенело битое стекло. Погас свет.

Схватив в руки одежду, спотыкаясь и налетая на разбросанные и разбитые вещи, я двинулся к выходу. Свет загорелся сноса, когда я был уже на улице и подбегал к служебному корпусу. Лучи прожекторов больно ударили по глазам. Было два часа ночи. У главного пульта плантации колдовал полуобнаженный Игорь.

– Что там? – с ходу спросил я.

– Крепко тряхнуло. Вышла из строя Юго-Западная силовая установка.

– Только и всего-то? Включи дублирующую.

– Она, шеф, и была включена. Ты вчера сам распорядился основную поставить на профилактический ремонт. Теперь ее запустят не раньше чем через сутки.

– Этого еще только и не хватало! Что обещают синоптики?

– Сейчас посмотрю, я только что запросил... Ага. Вот и ответ. – Игорь подхватил выскочившую из прорези аппарата карточку. – Температура... давление... влажность... Это все в норме... Ветер юго-западный...

В глазах Игоря блеснул испуг.

– Через час здесь будет буря. Скорость ветра 2025 метров в секунду, почти шепотом закончил он.

Я вырвал у него из рук карточку.

– Но ведь можно временно перекрыть дыру в защите полями соседних установок: Южной и Западной, – неуверенно предложил Игорь, вновь и вновь перечитывая из-за моего плеча данные метеоцентра.

– Шутишь, – ответил я, не в силах оторвать взгляд от страшных чисел 20-25. – Даже при максимальной нагрузке в лучшем случае удастся уменьшить скорость ветра только в два раза. Соседние установки при таком режиме работы выйдут из строя минут через двадцать-тридцать. Чтобы установить переносную силовую установку и запустить ее, потребуется минимум полтора-два часа.

Игорь быстро повернулся к пульту и взял аккорд на его клавиатуре.

– Что ты еще придумал?

– Отдал команду киберам срочно монтировать переносную установку.

– Поздно, – бросил я и нервно заходил по комнате взад-вперед. У меня привычка такая, если я нервничаю пли над чем-то всерьез ломаю ГОЛОВУ, мечусь по комнате как заводной. -Они все равно не успеют, – рассуждал я лихорадочно вслух. – Буря начнется через час, установка заработает в, лучшем случае через полтора. Чем держать ветер остальное время? Руками?

– Агрогород может нам помочь?

– Он далеко. Добровольцы оттуда, тем более после землетрясения, прибудут не скоро. Да и чем они смогут помочь? Привезут переносную силовую установку? У нас их своих на складе несколько штук стоит. Раньше наших киберов все равно никто смонтировать установку не успеет. Они уже начали монтаж?

– Да.

– Ну вот... Почти час уйдет на запуск реактора...

Я замер, чуть не налетев на Игоря. Оказывается, он тоже ходил взад-вперед по комнате, только поперек моей трассы.

"Он что, издевается?! – подумал я ошарашенно. – Нашел время передразнивать!" Я зло плюхнулся в кресло. "Ну что ж, походи, походи! А я уж, так и быть, посижу. Молодым везде у нас дорога!.." Игорь злил меня, и я ничего не мог с собой поделать. В нашем поселке всегда царила тишина. И я, и мой напарник любили покой и уединение. С появлением же Игоря о покое осталось только мечтать! Будь я суеверным, я бы и землетрясение связал с его появлением...

Не обращая внимания на мою внезапную злость, Игорь продолжал наматывать километры по комнате. На ходу умудрялся еще и ногти грызть – дурацкая привычка! Вообще-то я допускал мысль, что кто-то еще, кроме меня, в задумчивости бегает взад-вперед. Почему бы и нет? Но почему этим кем-то должен быть именно Игорь, человек, к которому я отношусь с неприязнью?

В открытое окно влетел первый слабый порыв ветра. Голубые прозрачные шторы выгнулись, словно паруса старинного фрегата. Игорь.вдруг остановился перед окном и сосредоточенно уставился на паруса-шторы, будто впервые их увидел.

"Паруса... – вздохнул я. – Сейчас на плантации Парусник капризный тоже распускает паруса-листья. Они у него чертовски красивые, ажурные и тонкие, легкие и нежные... Они-то его и погубят. Даже ветер, дующий со скоростью десять метров в секунду, за несколько минут уничтожит всю плантацию, изорвет в клочья листья беззащитного растения, давними предками которого были женьшень и обыкновенный лопух..."

Парусник капризный... Капризнее растения не сыщешь. Единственное место, на Земле, где он прижился и размножается, да и то, отгороженный от ветров и непогоды силовыми полями, – это долина Ануя. Здесь, в алтайском предгорье, издавна славящемся своим разнотравьем, расположена первая и пока единственная в мире плантация Парусника. Много лет ег расширяли, тряслись над каждым корешком... В этих серебристых корнях вся его сила. Препараты, изготовленные из них, лечат десятки ранее считавшихся неизлечимыми болезней, а главное – заставляют обновляться человеческий организм, старых делают молодыми. Человечество вплотную подошло к биологическому бессмертию.

В нынешнем году плантация должна была дать первый крупный сбор корней для фармацевтических заводов. Тысячи людей во всем мире так и не дождутся избавления от тяжелых недугов, сотни тысяч, миллионы не получат желанной отсрочки от свидания го старостью и смертью. И все из-за какойто глупой нелепости!

"Что же придумать? Как спасти плантацию?" – ломал голову я.

– Шеф, – Игорь тронул меня за ушибленное плечо.

– Ну что еще? – Я вздрогнул и зажал рукой больное мeсго.

– Разреши изрезать зкгар.

Я ошaрaшeнно посмотрел на студента.

– Ты в своем уме? Зачем?

– Для парусов.

– Каких еще парусов?! – чуть не взвыл я от боли и злости.

– Я согнал все имеющиеся в нашем распоряжении широкопролетные рельсовые комбайны на юго-западный край плантации, к ущелью. Если их пролеты затянуть пластиком, то они преградят ветру путь в долину. Я узнал: пластик в рулонах есть в шестом агропоселке. По моей просьбе они уже выслали к нам ионолет с рулонами. Но прибудет он еще не скоро. До его прибытия мы могли бы использовать пластик ангара и поля Южной и Западной силовых станций, чтобы хоть немного сбить скорость ветра.

Несколько секунд я молчал, собираясь с мыслями.

"Только и всего-то, – наконец усмехнулся про себя. – Просто, как все гениальное". Впервые, пожалуй, я с уважением смотрел на Игоря, не веря еще в то, что выход из безвыходного положения возможен.

– Но ведь комбайнов не хватит. Чтобы защитить плантацию, их надо поставить не только на входе в долину, но и по всей плантации через какие-то интервалы.

– Я уже послал киберов на кранах-ионолетах в ближайшие агропоселки. Через полчаса-час они натаскают комбайнов сколько угодно. Как быть с ангаром? Можно резать?

– Ты еще спрашиваешь?!

Расчеты Игоря в основном подтвердились. Армада гигантских комбайнов, поблескивая в свете прожекторов пластиком парусов, перекрыла брешь в силовом защитном поле. "Флотилия" выглядела убедительно. Так и казалось, что она вот-вот поднимет якоря и уплывет в ночь.

Игорь носился на своем расписном иинолете как одержимый. Он поторапливал киберов, натягивающих паруса на доставленные комбайны, указывал, куда их ставить, словно полководец древности, сыпал приказы направо и налево. Я даже не понял, как получилось, что инициатива полностью перешла в его руки. Мне досталась роль помощника, но я не обижался. В конце концов, идея парусов принадлежала Игорю.

Все шло по плану. Осложнилась обстановка минут за двадцать до запуска переносной силовой установки, когда ветер перешагнул рубеж – 20 метров в секунду. Я был на передовой линии – у самого входа в долину, когда увидел, что головной комбайн армады при очередном резком порыве ветра накренился. Передние колеса опорных башен подпрыгнули в воздух и, как только порыв немного ослаб, со страшным лязгом вернулись на рельсы. Внутри у меня похолодело. Если головной комбайн опрокинется, то он обязательно повалит комбайн, стоящий за ним на тех же рельсах, тот собьет следующий, и так далее, пока все до одного комбайна этой цепочки не грохнутся, как костяшки домино, выстроенные в ряд. И тогда откроется коридор шириной в полкилометра!

– Вперед! – сдавленным голосом скомандовал я в наручный радиоселектор киберу, сидящему в кабине головного комбайна. – Продвинь комбайн метров на двадцать вперед!

Махина с парусом медленно двинулась в ущелье, время от времени накреняясь и грозя завалиться.

– Режь дыры в пластике, – приказал я другому роботу, пробегавшему мимо, когда комбайн уперся в тупик. Робот бросил свою ношу и кинулся к парусу.

Я лихорадочно соображал, что еще можно придумать. Словно из-под земли вырос Игорь.

– Что случилось, шеф? Почему кибер дырявит парус?

Я не успел ответить. Передние колеса комбайна вновь взвились вверх и с грохотом вернулись на рельсы.

– Понятно. У меня есть трос, – бросил Игорь и пустился бегом к своему ионолету. Через пару минут два кибера с катушкой троса помчались к головному комбайну. Игорь еле поспевал за ними, отдавая команды на ходу.

– Зачем тебе трос? – спросил я у Игоря, когда тот пробегал мимо.

– Привяжем колеса к рельсам! – крикнул он и скрылся в тени опоры комбайна.

Через минуту он вернулся.

– Ну что?

– Там темно, но киберы должны справиться – они хорошо видят и в потемках. Неплохо бы связать между собой комбайны, стоящие на соседних рельсах. Я – на склад, за тросом, – Он снова помчался к своему старому драндулету.

– Захвати на складе сварочные пистолеты! – закричал я ему вдогонку. Попробуем приваривать комбайны к рельсам!

Тут я заметил валяющийся на земле большой переносной фонарь, брошенный кибером, которого мне пришлось заставить резать дыры в парусе. Я подобрал фонарь и ринулся туда, где возились с тросом роботы. Дело у них явно не клеилось. Колеса опоры вырывались и подпрыгивали. Один из киберов – 36-й оступился и попал под колесо. Две половины его, судорожно дергаясь, поползли в разные стороны. Второму киберу все же удалось захлестнуть колесо тросом, но при этом в тележке опоры комбайна что-то заискрило, и пошел синий дым.

Я побежал к роботу на помощь. Добежать до него мне не удалось – трос со звоном лопнул и глубоко рассек мне грудь и лицо. Я потерял сознание.

Очнулся я от боли. Надрывно завывал ветер. Громко хлопал изрезанный парус. Я лежал на широком, гладком и холодном рельсе и почти не ощущал ветра. Наверное, кибер затащил меня в затишье, за опору, а сам ищет ионолет, чтобы отправить меня в город. С трудом я открыл глаза. Превозмогая страшную боль, приподнял голову и похолодел от ужаса. Сквозь красную пелену, застилавшую глаза, я увидел, что головной комбайн с сорванными тормозами медленно, по неуклонно надвигается на меня. Нас разделяли сантиметры...

Последнее, что я увидел, снова теряя сознание, был ионолет Игоря. Разноцветной молнией блеснул он на фоне ночного неба. Грохота взрыва я уже не слышал...

Не услышал я и наступившей после взрыва невероятной тишины. Стих ветер. Обвисли паруса "флотилии". Это заработала переносная силовая установка.

Почему я остался жив, мне рассказали позже.

Прибывшие на помощь из города напарник-отпускник и группа добровольцев стали свидетелями последней "выходки" Игоря. Видя, что на меня надвигается потерявший управление комбайн, Игорь на полной скорости протаранил его своим ионолетом. Страшный удар сбросил махину с рельсов, не причинив мне вреда.

В госпитале я пробыл два месяца. Ребра и проломанный череп мне срастили и зарастили быстро – за несколько дней.

Дольше со мной возились косметологи, пытаясь придать моей рассеченной физиономии хотя бы подобие первоначального вида. Говорят, что это им удалось.

Я вел ионолет над плантацией. В золотые наряды разоделись тополя. Даже под колпаком силового поля они не пожелали стать вечнозелеными. Волновалось, искрилось в солнечных лучах, переливалось всеми цветами радуги море Парусника капризного. И при полном отсутствии ветра листья Парусника шевелились и покачивались...

В третьем и седьмом секторах плантации полным ходом шла первая уборка...

Ионолет я посадил, не долетая до поселка. Возле одного из комбайнов что-то делал мой напарник Сергей. Он раньше времени вышел из отпуска.

Мы с Сергеем крепко обнялись.

– Идем в поселок, – сказал он. – Заждались мы с Игорем тебя.

– Игорь... здесь?!

– Ну конечно. А ты разве не знал?

– Я слышал, что он в ту ночь... погиб.

– Я помог перенести его в санитарный ионолет. А он пе только... выжил, но и улетает сегодня в составе шестой межзвездной экспедиции. Мы думали, ты не застанешь его...

– Игорь улетает?

– Да. Им срочно потребовался биолог. А биология – смежная специальность Игоря.

Всем было весело. Игорь бренчал на балалайке новую свою песню:

...Стану прежним, поверь мне только,

Грусть уйдет, если рядом ты,

Юго-западнее поселка

Расцветут в это утро цветы.

А где мой дружок кибер номер 36? – спросил вдруг Игорь, прекратив петь.

– Погиб, – сухо ответил мой напарник Сергей. – Попал под колесо комбайна. На следующий день его забрали специалисты из института искусственного мозга.

– Жаль. – Игорь нахмурился и опечалился. – Хороший был робот. У нас перед вылетом на практику побывали специалисты из института искусственного мозга, просили присматриваться ко всем киберам, какие только встретятся, искали роботов с зачатками разума. На мозг наиболее способных роботов институт собирался матрицировать человеческое сознание. Таких роботов, если эксперимент удастся, будут отправлять в дальний космос.

– А разве нельзя для таких целей выпускать роботов специально? поинтересовался я.

– Увы, пока нет. Талантливых роботов специально создавать еще не научились и, если верить ученым, не скоро научатся. Разум у робота, способность мыслить как человек – игра случая, ничтожное и непреднамеренное отклонение от технологии при выращивании кристаллов мозга. Я хотел предложить институту 36-го и даже дал им телеграмму...

Возле крыльца сел ионолет. Кабина его была пустой.

– Это за мной, – вздохнул Игорь и встал. – Балалайку, если позволите, я возьму с собой.

Я удивленно пожал плечами.

– Конечно. Ведь она же твоя.

Игорь печально посмотрел на меня, пожал руку Сергею, потом мне и быстро направился к выходу.

Ионолет резко взлетел и, стремительно набирая скорость, понесся на юго-запад.