Текст книги "Лесовик и Метелица"

Автор книги: Владимир Голубев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6

После лёгкого перекуса (кстати, полкан почти не притронулся к пище) друзья наконец-то двинулись вверх. Оставив позади колючие кусты и россыпи известняка, они вышли к пещере. Вход зиял чёрной пустотой, как пасть неведомого существа, готового проглотить всю компанию.

Лёгкая дрожь, родная сестра боязни, навестила друзей, но вскоре, возможно, из-за того, что Горыныч был вместе с ними (в маленькой клетке), тот ужас, который ранее останавливал смельчаков у входа в пещеру, провалился как сквозь землю.

Они смело вступили под закопчённые своды пещеры, с каждым шагом удаляясь от света, проникая всё глубже и глубже в мрачное чрево горы. Вскоре впереди что-то заблестело, и их взорам предстали несметные сокровища. Они были всюду: рассыпаны на каменном полу, висели на стенах, лежали в сундуках и на дубовых столах. Драгоценностей было так много, что не хватило бы сотен телег, чтобы всё это вывезти. Друзья ступали по монетам, жемчугам и драгоценным камням.

– Ну, теперь-то я обустрою себе настоящую усадьбу! – заревел от счастья Гмыз при виде такой роскоши.

– А мне в болоте золото и серебро ни к чему, если так, возьму какую-нибудь безделицу на память, – заговорил Болотник.

– Я собирал это тысячи лет! – зарычала средняя голова Горыныча. – Не смейте прикасаться к моему богатству!

– Да, мы грабили купцов и крестьян, – добавила правая голова. – А ещё немало горожан и бояр.

– Помню, мы утащили несколько сундуков у глупого полкана, – вступила в разговор левая голова. – Да ещё частенько обирали лесовиков, гмызов и всех подряд малоросликов, которые только попадались нам на пути.

– Лучше скажи, где Поленика, – перебил Горыныча Китоврас.

– Убейте меня или уберите отсюда этого влюблённого полкана! – взмолился Горыныч.

– Скажи, где она, – и мы от тебя отстанем! – предложил Муся.

– Здесь она! Но только ищите сами, мы вам не помощники… – буркнула левая голова Горыныча.

Друзья огляделись, из сокровищницы куда-то вёл тёмный проход. Все бросились туда. В нос ударил запах сырой земли, но ничто не могло остановить Китовраса, Мусю, Болотника и Гмыза. По пути все шептали самые могущественные из известных им заклинаний.

Через несколько поворотов тоннель расширился, и среди слабо мерцающего света лесовик увидел Поленику. Она лежала на грубо сколоченной кровати, положив голову на солому. Рядом стояли чаны, тут и там на верёвках сушились атласные и парчовые ткани, стояла вымытая посуда из золота и серебра, статуэтки и начищенные груды монет.

– Она умерла, чуть-чуть не дождавшись освобождения, – прошептал Китоврас, ноги его стали разъезжаться на скользких камнях, и он грохнулся на пол.

Коротышки осторожно приблизились к пленнице. Гмыз прислушался и уверенно провещал:

– Да дышит она, чую – живая.

– Тогда почему она не встаёт? – зашипел на Горыныча полкан. – Ты её заколдовал! Признавайся, вражина, а то хуже будет.

Но Змей Горыныч не отвечал, он лишь со всего маху бросался на железные прутья, стараясь их разогнуть, и не обращал на малоросликов никакого внимания.

– Может, того… поцеловать её? – предложил Муся. – Помнится, я читал об этом волшебном способе в древних книгах.

– Думаешь, подействует? – усомнился Болотник.

– Я книжек отродясь не читал, – признался Гмыз. – Может, надо просто потолкать Поленику?

– Я тебе потолкаю… – недовольно забурчал Китоврас.

– Ну, тогда что ты сидишь, вставай, иди и целуй…

– Ну и пойду.

Полкан встал и неуверенно двинулся к спящей пленнице. Подойдя вплотную, он нагнулся, но его ноги на мокром полу опять подкачали в самый ответственный момент, и он громыхнулся прямо на Поленику, а после на камни!

– Ой, ой! – закричала испуганно пленница, но, разглядев в полумраке Китовраса, заулыбалась:

– Я всегда верила, что ты спасёшь меня…

– Я и мои… то есть наши с тобой друзья старались… Познакомься: Муся, Гмыз и Болотник.

– Приятно знакомиться с отважными героями.

– Да ладно, какие мы герои, – смутился Муся.

– Ну я же вам говорил: надо растолкать её, – не унимался полевик.

Китоврас поднялся с пола, и Поленика радостно запрыгала.

– Как славно, что я спасена! Китоврасик, ты умничка, что отыскал меня! Но где ты был так долго?

– Поленика, я всё тебе потом растолкую, пожалуйста, расскажи мне и моим друзьям, что с тобой приключилось!

Кентаврица поведала, что стряслось с нею после похищения Горынычем. В пещере, придя в себя, она обнаружила, что закована в цепи! Дни и ночи напролёт Поленика мыла, вытирала и раскладывала по сундукам и кошелькам бесчисленные драгоценности, полоскала роскошные ткани, захваченные чудовищем в заморских странах.

– Давайте скорее покинем гадкую пещеру, того и гляди, вернётся Змей Горыныч! – закончив рассказ, взмолилась Поленика.

– Нет, он уже не прилетит сюда в прежнем обличье, а в нынешнем я бы ему советовал опасаться даже кошки! – расхвастался Полкан, показывая на клетку с трёхголовой крылатой ящерицей, и поведал о произошедшей битве.

– Значит, я свободна и больше могу не бояться гадкого змея! – обрадовалась пленница.

– Да, мы сможем возвратиться обратно во дворец! – подтвердил Китоврас.

– Осталась самая малость, – пробурчал Гмыз.

– Какая? – недоумённо спросил Болотник.

– Расковать цепи! – заявил полевик и добавил: – Здесь понадобится кузнец!

– Где мы отыщем кузнеца? – спросил Болотник и пожал плечами.

Муся попробовал поднять цепь, но она была такой тяжёлой, что только вместе с Гмызом и Болотником удалось оторвать от пола несколько звеньев. Китоврас решительно ухватился за кольца и попробовал освободить ноги Поленики от оков, но и ему упрямое железо не поддалось.

– Говори, изверг, как освободить Поленику? – угрожающе спросил Змея Горыныча полкан.

– Просто так не скажу, освободите меня, и тогда я всё улажу! – упорно твердил Змей. – Заберите все мои богатства, только выпустите меня, я вернусь в Сорочинские горы и никогда в жизни не появлюсь в ваших краях.

– Ни за какие коврижки! Ты и так довольно кровушки и слез пролил на нашей земле!

– Я буду тебя выгуливать три раза в день, – пообещал Китоврас.

– А я буду кормить Горыныча, и каждый вечер перед сном, вот увидишь, почищу тебе зубы! Но не вздумай дымить! Будешь наказан, – посулила Поленика.

– У-у-у… – взвыли все головы Змея Горыныча.

Полевик, не обращая внимания на разговоры, продолжал возиться с цепями, но у него ничего не получалось.

– Не смогли руки – надо попробовать заклинания! – предложил Гмыз и что-то зашептал.

Остальные умолкли и тоже решили изведать силу своей магии. Но все усилия оказались бесполезными. Прошло десять минут, но кандалы, так и остались на ногах Поленики.

– Неужели мы не освободим бедняжку и нам придётся провести ночь в этом жутком логове? – ворчал полкан. – А если никто не сможет её расковать, то всю жизнь будем ютиться в этой пещере!

– Коль суждено здесь переночевать, давайте устроим настоящий пир в честь победы над Змеем Горынычем, – робко предложила Поленика, – я так соскучилась по нормальному обществу!

– А что такое «пир»? – спросил Гмыз.

– Это праздничный ужин! – пояснила Поленика.

– Ура! Пир горой! Ура, ура! – закричала вся компания.

Коротышки развели огонь, а из роскошных тканей соорудили постели.

Китоврас тем временем спустился в лагерь и вскоре вернулся с запасами съестного.

Несмотря на громкое название «пир», поздний ужин в честь победы над Змеем Горынычем получился скромным: всего несколько лепёшек, печенье, остатки рыбы. Но настроение из-за этого не ухудшилось, наоборот, все весело шутили и смеялись. Только в клетке продолжала беситься злая трёхголовая ящерица, пуская то пламя, то смрадный дым.

Вскоре совсем стемнело, лишь багровые угольки в очаге подсвечивали угрюмые своды пещеры. Муся огляделся: в сокровищнице из приоткрытого серебряного ларца исходил мягкий белый свет. Спотыкаясь о посуду, он засеменил туда. Оказалось, таинственное свечение излучает большая жемчужина. Боровичок взял её в руки и почувствовал приятное тепло, исходившее от диковины. Наверно, от тепла рук сияние усиливалось с каждым мгновением.

– Вот что будет освещать нам тёмные своды, – предложил лесовик.

Неожиданно сверху раздались писк и шорохи, и в ту же минуту стая летучих мышей вылетела из пещеры. Все вздрогнули.

– Славная находка, а то жутковато без света, – добавил Гмыз.

Вскоре тяжелый день дал о себе знать: разговоры и смех сами собой стихли, и до утра никто не просыпался. Одна жемчужина продолжала подсвечивать своды пещеры, да Змей Горыныч в клетке буянил и замолк только под утро.

Не зря говорится – утро вечера мудрее. Лесовик проснулся первым и, взяв в руки жемчужину, стал искать цепь Великого Китовраса. Она оказалась у потомка знаменитого полкана и русалки.

– Вставай! Давай наденем русалкину цепочку на Поленику: глядишь, она уменьшится, и, может, тогда нам удастся вытащить её из кандалов? – предложил Муся едва продирающему глаза Китоврасу.

Из-за шума, поднятого Мусей, друзья стали просыпаться. Спросонья получше идей не отыскалось, все согласились. Чтобы не пугать девчонку, её решили не будить.

Лесовик накинул на шею спящей Поленики волшебную цепочку, пленница в один момент уменьшилась до размера белки, и её легко извлекли из железных оков. Кандалы отодвинули в сторону, и, к неописуемой радости Китовраса, к его невесте вернулись её обычные формы.

– Поленика, вставай, ты свободна! – закричал кентавр.

Хлопая ресницами, кентаврица проснулась. Оказавшись без цепей, она радостно прыгала по пещере.

Больше ничто не держало друзей в сумрачном логове, и они наконец-то покинули ненавистную пещеру Змея Горыныча. Поход закончен.

Гмыз прихватил с собой мешок драгоценностей, Болотник для знакомых русалок взял дюжину красивых колец и перстней. Муся приметил перстень из червлёного золота с искусным изображением единорога и вместе с жемчужиной взял его в память о схватке со Змеем Горынычем.

Когда Муся выбрался из-под тёмных сводов горы, солнце только поднималось на востоке над черным лесом, что вплотную подобрался к реке. Он обернулся – где-то там, за рекой, среди бескрайнего моря деревьев находились его родной бор и маленький домик среди валунов.

Обвалив вход в пещеру и наложив заклятие на проникновение вовнутрь, друзья принялись спускаться с Лысой горы. Греясь в лучах восходящего дневного светила, шаг за шагом они удалялись от ужасного логова Змея Горыныча, ступая по темно-розовому ковру травянки.

Китоврас словно обрёл в пещере крылья – скакал по склону, подпрыгивая выше камней, и никак не мог остановиться, пока не догадался нарвать букетик полевых цветов для смущённой Поленики.

Глава 7

В лагере их ждали лошадки и такая родная телега. Было решено выдвигаться в обратный путь.

– Милые Муся, Болотник и Гмыз, – торжественно произнесла Поленика. – Мы с Китоврасом приглашаем вас в гости! Вы поживёте у нас: отдохнёте и наберётесь новых сил.

– Дык, меня, того, на хуторе ждут, – первым отказался Гмыз.

Следом дружно стали откланиваться Болотник и лесовик.

– Тогда мы вас проводим хотя бы до переправы! – решительно сообщила спасённая. – И не вздумайте отказываться. Ничего не хочу слушать!

Компания из малоросликов и полканов с каждым часом удалялась всё дальше и дальше от места, где было столько пережито. Гмыз подвязал к дуге колокольчик и несколько бубенчиков. Медь запела, под мелодичный перезвон они выехали на знакомую дорожку и, задевая за кусты, пни и кочки, покатили назад, подальше от Лысой горы.

Привольная пойма встретила путников высокой травой, раскрашенной разноцветными колокольчиками и вьюнками. Широкая лазурная река петляла на перекатах, пахло рыбой и водорослями. Над водой кружили серые белогрудые чайки. Полканы то плелись за телегой, отставая на полверсты, то, наоборот, торопились вперёд и после поджидали малоросликов где-нибудь на пригорке, в зарослях жёлтого молочая.

На ночёвку опять остановились на лужайке среди старых ив. Утомленные дорогой колеса перестали поскрипывать на кочках, и уже через несколько минут заполыхал кос тёр, а следом зашумел чайник. Близился походный ужин. Гмыз терпеливо перемешивал в горшке фыркавшую кашу. Муся раскладывал на траве серебряные тарелки и приборы из змеиного логова.

Друзья долго не расходились от костра: болтали, смеялись, нет-нет – и припоминали битву со Змеем Горынычем. Лишь к утру, когда с реки потянулся туман, коротышки, Китоврас и Поленика отправились спать. Гмыз спал на соломе рядом с телегой, укрывшись золотой парчой. Болотник спустился в реку, где с лягушками храпел до утра. Лесовик дремал на телеге, изредка приоткрывая глаза и осматривая поляну.

Обратная дорога всегда короче. Боровик не отводил глаз от лугового разнотравья, ведь когда ещё выберешься из дремучего леса? Зацветала таволга, незнакомый аромат миндаля изумил Мусю, дышишь-дышишь, а всё не надышишься.

– Гмыз, а почему в сосновом бору нет таких трав и цветов? – спрашивал лесовик.

– Дык, известно почему, – отвечал полевик.

– Так почему? – переспрашивал Муся.

– Дык, в полях трава-мурава, а в лесах дерева…

– Всё с тобой ясно. В огороде бузина, а в Киеве дядька… Боровик замолкал и опять смотрел по сторонам. Путников всё время сопровождали нежные звуки серебряного колокольчика: «День-динь, день-динь!» – это лесовик после победы не снимал свой зеленый колпачок.

По ярко-синему небу плыли тёмные тучи, напоминая, что лето не вечно и снова нас ожидают снежные сугробы. Среди старых сосен пел крапивник. Лето было в самом разгаре.

Подоспело время расставаться. На лужайке, полной цветов, они обнялись и поклялись помогать друг другу всю жизнь. Полкан набивался друзьям со своими драгоценностями, хотя бы в память о походе, но все отказались, даже Гмыз:

– Я кое-чего прихватил в пещере-то, мне сгодится. Куда больше-то?

– Болотник, помнится, ты просил приворожить одну русалку? – справился на прощание Китоврас.

– Теперь обойдусь! – твёрдо ответил Болотник. – После того, что приключилось у Лысой Горы, я управлюсь сам! Мне сваты с копытами не нужны – что подумает невеста?

– Но если что, я к твоим услугам!

На том и порешили. Китоврас и Поленика остались в родном Заречье. Гмыз развернул телегу, дёрнул вожжи и устремился домой, напрямик через жёлтые заросли сурепки, прямо в раздольные степи.

Болотник на бревне перевёз Мусю на левый берег. Лесовик спрыгнул на песок, дом теперь рядом! Настало время товарищам прощаться.

– Я погощу у своих водяных, а потом двинусь в родную старицу, на Бурое болото, – проговорил болотный житель и заключил в объятия упирающегося Мусю.

– Терпеть не могу всякие нежности! – вырвавшись из перепончатых лап, завопил лесовик. – Болотный дух у тебя неистребим! Фу!

– А чем, по-твоему, должен пахнуть Болотник? Ёлкой, как ты?

– Ладно, не обижайся, лучше прощай, Болотник. Ежели что, заходи в гости, дорогу-то, надеюсь, ныне запомнил? Только давай теперь без всяких похождений, а то в лесу столько забот!

– Мне тоже что-то совсем неохота оставлять своё болото. Старым я, наверно, стал и за вами, молодёжью, не угонюсь. Пора мне жениться – время пришло. Но ты-то, чую я, долго дома не засидишься…

– Типун тебе на язык, болотный, – грустно ответил Муся и потупил глаза. – Пойду к своим соснам и ёлкам: заждались, испереживались. Хотя на мой век ещё хватит странствий и приключений…

На том и расстались. Кругом была тишь и благодать.

Кстати, совсем запамятовал: крошечный Змей Горыныч с кольцом на шее остался под присмотром Китовраса в надёжной кованой клетке. Пускай, как ни тужится, ни пыхтит жаром и дымом, в жизни не выкарабкается на белый свет, дабы заново не стращать и не грабить окрестные земли.

Два снеговика
Зимняя сказка

Эта история началась прошлой зимой, в те самые дни, когда Сашка по прозвищу Рыжий отморозил свой конопатый нос и уши. Но перед этим он успел разбить окно в квартире на первом этаже и слепить двух снеговиков. Знать это очень важно, потому что наш рассказ именно о снежных друзьях, а не о разбитом стекле, за которое Рыжего целую неделю не пускали гулять.

Вот так и появились в нашем дворе два самых обычных снеговика с глазами-угольками, холодные и большие. Тот, который всегда важничал да задирал кверху морковку вместо носа, звался Васей, а тот, что с метлой, был Басей. Днем с ними играла детвора со всего двора. А ночи напролет Вася и Бася вели между собой неторопливые беседы, стараясь делать это потише, чтобы не слышали назойливые автомобили, заполнявшие на ночь весь двор.

– Я! Я старше тебя! Меня слепили первым, а только потом уж тебя, бедолагу! – торжественно говорил Вася, при этом его глазки-угольки блестели то ли от радости, то ли от света фонаря. – Я больше прожил и больше видел, чем ты, поэтому я так умно говорю, а ты только мычишь. Я самый умный из нас двоих! Ты обязан меня слушаться! Понятно?

– Лучше не смеши меня, а то я рассыплюсь от смеха и тебя некому будет слушать, – отвечал Бася. – Если бы ты был умный, то не говорил бы вслух такие глупости!

– Ничего смешного в моих словах нет! – невозмутимо бурчал Вася. – Все так и было, как я говорю!

– Пусть ты старше меня, зато у меня новая метла и большая морковка! – отвечал юный Бася, стараясь при этом достать метлой до соседа. Но Рыжий слепил их на достаточном расстоянии друг от друга, и снеговики обменивались только словесными колкостями.

– Что такое мороженая морковка и драная метла по сравнению с целым днем, который я счастливо прожил без тебя! – продолжал настаивать на своем превосходстве Вася. – Я был уже взрослый и самостоятельный снеговик, когда Александр стал тебя лепить! Ведь я видел твое рождение, юнец!

– Ладно, я перестану хвалиться метлой и морковкой, – устав спорить, добродушно говорил Бася. – Только ты перестань задаваться! Тем более, метла у меня действительно неудачная: ни собаку отогнать, ни ворону попугать!

– Я ничуть не задаюсь. Я только констатирую факты.

– Что, что ты кон… сс… тьфу, что делаешь?

– Я кон-ста-ти-рую факты!

– Откуда ты берешь такие слова, Вася? Наверно, в снег, из которого тебе слепил голову Рыжий, что-то хитрое добавили?

– Не забывай, что я живу около окон самого мэра. Частенько до меня долетают такие словечки, что даже я не знаю, как их понимать. Вот сегодня во время обеда он так ругался с какими-то неведомыми избирателями, что его супруга раз восемь краснела и бледнела, прося мужа не выражаться в присутствии детей. Что это за создания такие – избиратели? Хорошо бы нам с ними не встречаться. Если они насолили самому мэру, то от нас, если случайно забредут во двор, они оставят только мокрое место…

Вася был вынужден прервать свой рассказ о страшных избирателях, так как заскрипела дверь четвертого подъезда и на улицу вырвался ирландский сеттер по кличке Чак: ну, кошки, держитесь!

Так они и жили – то ругались, то дружили.

Пока на земле хозяйничала матушка-зима, опасаться друзьям было нечего, ведь на улице стояли лютые морозы, а вьюги пели свои древние заунывные песни. Будущее казалось снеговикам холодным и оттого счастливым.

За февралем-ветродуем незаметно пришел март-бокогрей, и матушке-зиме пришлось собираться в обратный путь – далеко-далеко на север, туда, где вечный холод и лед. Солнышко стало припекать снеговиков, и от этого – о ужас! – подтаивал снег, из которого их слепил в морозном декабре Саня Рыжий. С каждым днем солнце, облизываясь, все настойчивее и настойчивее поглядывало в сторону снежных друзей, словно мечтая растопить бедняжек.

Снеговикам необходимо было что-то предпринять, дабы не сгинуть вместе с талой водой в конце весны. Глазки-угольки день ото дня становились все печальней и печальней. По щекам весенней капелью катились талые слезы… Даже сосульки не остались равнодушными к беде снеговиков и тоже плакали вот так – кап-кап, кап-кап…

Недолго споря, друзья решили отправиться в далекий и тяжелый путь вслед за матушкой зимой, прямо на север! Да-да, именно туда, откуда на белых крыльях прилетают самые снежные вьюги и приходят трескучие морозы, туда, где раскинулись белые владения Дедушки Мороза и Снегурочки! Другого выхода у них не было: либо погибай в родном дворе от солнца или лопаты дворника, либо уноси ноги куда подальше!

В полночный час, когда во дворе уснули любопытные автомобили, снеговики покинули родной двор. Друзья выбрались из города и миновали по рыхлому льду реку, ориентируясь по Полярной звезде, которую указала им красавица-пихта, невесть как попавшая во двор. Сразу за рекой начинался самый настоящий сосновый лес, где можно было идти даже солнечным днем, ведь кругом было достаточно снега, а жгучие солнечные лучи застревали в кронах сосен.

Неблизкий путь выбрали друзья: день сменялся темной ночью, а следом за ней вновь спешил солнечный денек. Ночи почему-то уменьшались, а дни, наоборот, становились длиннее и длиннее.

Вася и Бася все шли и шли на неведомый север, отмеряя версту за верстой, обходя весенние ручьи, проталины и солнечные поляны. Кругом уже вовсю звенела капель, лес оживал после долгой спячки, заканчивался март.

Солнце наступало на пятки удирающим снеговикам, оторваться от погони становилось все труднее и труднее – это понимали даже снежные головы отчаянных путешественников. Наверно, не было на земле других существ, так желавших продолжения холодной зимы и так не любивших весну. Снеговикам оставалось только одно – погибнуть, превратившись в пару лужиц с грязной талой водицей, и вместо достойной их зимней песни услышать на прощание легкомысленное «динь-динь» синичек. Это было просто невыносимо для порядочного снеговика.

– Все! – сказал усталый Вася. – Я больше идти не могу, я уже таю. Давай прощаться, брат, я долго не продержусь на этой ужасной жаре. У меня отваливается морковка и по спине бежит вода!

– Да, Вася, скоро мы погибнем, – ответил, держась за березку, Бася. Многодневный переход ослабил снеговиков, они были чуть живы, и даже тень от деревьев не могла спасти их от весеннего тепла.

Они остановились на опушке леса. Невдалеке у разбитой проселочной дороги стоял бревенчатый дом лесника. Вся обитавшая на дворе живность – лошадь, коза, куры и две лайки – грелись под ласковым солнышком. Важные грачи в новых черных смокингах сидели на высоких березах, отдыхая после утомительного перелета и свысока посматривая на снеговиков и собак.

Терять друзьям было нечего. Скрипя из последних сил, Вася и Бася, преодолев коварные ручьи и проталины, пробились к дому. При виде странных гостей пестрые куры разбежались в разные стороны, и даже важный петух оробел – предпочел на всякий случай не высовываться из-под саней. Лесник с испугу рванул в сени за карабином, но, сняв оружие и присмотревшись повнимательнее, только рассмеялся и стрелять не стал.

Испугавшись своей дерзости, снеговики все же поведали человеку очень грустную историю о том, как тяжко быть снеговиком, а Вася закончил рассказ как истинный мудрец:

– Если люди нас слепили, пусть они за нас отвечают и помогают нам. Мы ведь их не просили переводить хороший снег на снеговиков, а нам, поверьте, пропадать совсем не хочется!

– Верю, верю, – закивал головой человек.

Оказалось, что лесник оказался в ответе за целое человечество. Вот это груз так груз. Хотя все человечество было представлено в лице Сашки Рыжего, да еще с отмороженным носом. Человек сдвинул на затылок фуражку и почесал лоб. Но многозначительные жесты не помогали придумать что-нибудь толковое. Единственное, что пришло в голову:

– Ну ладно, теперича идите в тенек, на сквознячок, там будет попрохладней, а завтра утром чего-нибудь скумекаем.

Снеговикам ничего не оставалось, как согласиться и отправиться за хозяином во временное убежище. Они спрятались за сарай, где было все еще холодно. Жизнь снова показалась веселой и морозной.

Утром в сарае заскрипела дверь, и лесник выкатил во двор две огромные железные бочки, в которые снеговики могли спрятаться с головой.

– Ну, парни, полезайте в бочки, я вас поставлю в ледник. У нас тут не Сахара, и вы спокойно перезимуете, тьфу, то есть перелетуете рядом с рыбой и мясом. Все понятно?

– Все понятно. Но что такое Сахара? – спросил умный Вася: уж очень он обожал незнакомые словечки.

– Сахара-то? Да я и сам плохо знаю, кажись, пустыня в Африке, – неуверенно ответил лесник. – Нема там ни деревьев, ни кустов, а снега не найдешь даже зимой. Как там люди живут – не знаю.

– Какая тебе разница, – закричал Бася на Васю, – как зовут чудовище, что пожирает бедных снеговиков! А куда вы нас отправите в этих ужасных бочках?

– Не робейте, в ледник, там даже летом лед.

– Не может быть, чтобы совсем не было снега! – разговаривал сам с собою Вася. Умная голова снеговика не могла поверить в сказанное лесником.

Но никто больше не стал разговаривать с Васей. Лесник подкатил к снеговикам бочки, и друзья, пыхтя, полезли в железное чрево. Им пришлось лечь на землю и потихонечку пятиться, залезая в дом, при этом они старались не повредиться о края бочек. Всем известно, какой ненадежный материал снег: наступил на него – и он промялся; кинул снежком в стену – он рассыпался. Все, дело было сделано!

Лесник осторожно опустил бочки в глубокий ледник, где даже летом живет настоящий зимний холод.

Весну, лето и осень снеговики провели весьма комфортно – среди льда и замороженных продуктов.

От жаркого солнца и теплого ветерка друзей отделяла толща земли, дерева и железа. Лесник редко навещал гостей, так как летом у него было много работы: то он сажал кедры, то тушил пожары, то чистил лес от сухостоя…

Вася и Бася все свободное время предавались философским беседам. Конечно, инициатором разговоров был Вася, а если вы знаете, что снеговики не спят и не кушают, то поняли, что времени поболтать у них было предостаточно.

– Что такое мороз? – спрашивал Вася.

– Мороз – это то, что очень любят снеговики! – отвечал Бася, он был хороший ученик.

– А снег?

– Снег – это то, из чего мы сделаны, из чего мальчишки и девчонки лепят снежки, строят крепости и многое другое.

– Молодчина, ты умнеешь с каждым часом!

– У тебя есть необычайный дар объяснять все понятно и убедительно. А теперь ответь: что такое солнце?

– О, это такое чудовище, что гналось за нами всю дорогу, мечтая превратить нас в мокрую противную воду.

– А куда мы отправимся зимой?

– Мне хочется опять во двор, к ребятам, я так соскучился по родным местам.

– Нет, мы должны пойти к Деду Морозу, он живет на Севере, и, как самый великий волшебник, он исполнит наши желания!

– А какие у нас желания, Вася? Что-то я не помню.

– Самое заветное желание у снеговика – чтобы зима была круглый год!

– Да ты что! Тогда все погибнут: и звери, и птицы, и даже добрый лесник, что спас нам жизнь!

– Ну, тогда я не знаю, думай сам.

– Наверно, пусть он сделает так, чтобы только мы с тобой не таяли весной, а все остальные пусть радуются теплу и солнцу.

– В этот раз ты прав, и я с тобой согласен.

– Вася, расскажи мне, а кто такой Дед Мороз? Что-то я не помню такого имени. Сашку с Глебом помню, Иру с Настей тоже помню, а Деда Мороза не припомню. Когда это он с нами играл?

– Дед Мороз с нами не играл, про него рассказывали ребята. Это он раз в году, на Новый год, исполняет самые заветные желания и дарит подарки всем, даже снеговикам. Но нам его подарки ни к чему, нам необходимо исполнение скромного желания, и тогда мы сможем вернуться во двор летом или даже махнуть в Сахару! Представляешь: два снеговика в пустыне, где снега не было ни-ког-да!

Наконец осень передала землю в ледяные руки зимы, и трескучие морозы, не жалея сил, сковали своими серебряными молотами панцири на реках и озерах, а поля и леса закрыли белой кольчугой. Только тогда лесник вывел из подземелья на свет божий наших снеговиков. Друзья с восторгом увидели дневной свет и с радостью подставили свои лица колючему северному ветру. Ох, как они соскучились по настоящему зимнему холоду!

На прощание лесник не только смахнул слезу, но и подарил друзьям лыжи, чтобы дорога оказалась короче. Они обнялись, наговорили друг другу теплых слов, и снеговики продолжили свой путь на неведомый Север.

Они уходили все дальше и дальше, путь лежал через дремучие леса, полноводные реки. Вскоре они даже пересекли Полярный круг. Дни становились все короче и короче, ведь на дворе стоял декабрь. Снеговик Вася все твердил и твердил:

 
Вперед, вперед, вперед!
Дед Мороз нас ждет!
За синими горами,
За дикими лесами!
 

– Послушай Вася, да ты заговорил стихами!

– Заговоришь тут, только бы было легче идти. Мы должны успеть до Нового года попасть к Деду Морозу, только тогда он исполнит наше желание.

Лыжи скрипели, снеговики день за днем мчались вперед. Вскоре на горизонте появилась громада черных гор. Кругом не было ни жилья, ни человека с его машинами и самолетами. В этих краях время остановило свой бег навсегда, и если бы вдруг здесь очутился человек, то его часы показывали бы обратное время, то есть стрелки двигались бы в другую сторону, показывая вчерашнее, позавчерашнее, позапозавчерашнее время. Ученый в очках и с портфелем скажет: «Это аномалия» или: «Этого не может быть, потому что не может быть никогда».

Но мы-то знаем, что это просто начиналась Волшебная страна.

Готовясь штурмовать горы, Вася и Бася устроили привал. Они покрепче закрепили глаза-угольки, поправили морковки, проверили лыжи и палки. Друзья впервые видели горы, и страх охватил их.

– Вася, мне страшно.

– Мне тоже боязно, но я чувствую, что мы уже рядом с Дедом Морозом.

– Можно я для защиты найду себе дубину, да побольше, а?

– Кого ты собрался отдубасить – Деда Мороза?

– Да нет. А вдруг на нас нападут чудовища? Помнишь, ты называл их избирателями?

– Откуда здесь избиратели? Мы что, в городе? Здесь кроме рогатого лося опасаться некого!

– Ну и ладно, а я все равно возьму дубину: вдруг придется лосю съездить по рогам. Вот, посмотри, как я сейчас разнесу этот пенек!

Бася решительно направился к занесенному снегом пню, размахивая сучковатой дубиной.

– Я не пень, я лесовик! И рогов у меня нет! – закричал пень, и вместо него из снега вылез маленький старичок в сером тулупе, в лохматой шапке, надвинутой на густые белые брови. Бася так растерялся, что выронил дубину.

– Вот тебе и избиратель безрогий! – удивленно произнес Вася.

– Хватит дразниться, я лесовик! А если не перестанете, то я вас никуда не поведу.

– А куда вы нас должны вести и кто вас послал за нами? – спросил умный Вася, а Бася тем временем поднял дубину.

– К Деду Морозу. Или у вас другие планы? Но если снегоголовый не опустит дубину, то я никуда с вами не пойду, и вы не увидите Деда Мороза, как своих ушей. Хотя у вас и ушей-то нет.

Снегоголовый Бася подчинился, положив дубину на плечо, и мирно заулыбался.

– Мы согласны идти с вами, но ответьте нам на последний вопрос: правда ли, что Дед Мороз исполняет желания в Новый год? А как вас зовут?