355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Малыгин » Приказано выжить! (СИ) » Текст книги (страница 8)
Приказано выжить! (СИ)
  • Текст добавлен: 12 марта 2018, 22:30

Текст книги "Приказано выжить! (СИ)"


Автор книги: Владимир Малыгин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Мой напарник медленно опускается на землю, как будто из него выпустили весь воздух. Подскакиваю к нему и быстро осматриваю – несколько резаных ран на левой руке и правой ноге, смятый, но не пробитый наруч на правой.

– Добей всех, не дай уйти врагам. – Хрипит Мстиша.

И я вынимаю, наконец, меч. Опять забыл про него напрочь. Быстро обхожу место побоища – по-другому и не назовёшь. Но добивать некого, мои болты подранков не оставили, да и Мстиша стрелял почти в упор – те, что хрипели, уже замолчали. Ну и хорошо, а то как-то добивать я ещё не привык тут. Теперь нужно перевязать по-быстрому своего товарища. Командую Грому, чтобы караулил лошадей у реки и не дал им разбежаться, а сам бегу к Мстише. Но тот уже немного оклемался и, скинув штаны и рубаху с доспехом, чем-то пересыпает свои раны.

– Что это?

– Мох сушёный, помоги перевязаться – в сумке тряпицы чистые.

Достаю что-то похожее на плотные бинты и перевязываю напарника. Оставляю фляжку, пусть посидит, попьёт, а мне пора заняться необходимым и очень нужным делом. Трофеи ещё никто не отменял. Сначала ловлю и привязываю коней рядом с Мстишей, сумки на них потом смотреть будем. Теперь пришло время собрать оружие, вырезать уцелевшие стрелы и болты, снять всё, что может иметь хоть какую-то ценность и быть использовано нами. Гром ходит рядом – охраняет. Молодец, мне так гораздо спокойнее. Луки, мечи, ножи, несколько сулиц, с главаря снимаю хорошую кольчугу. Не помогла она ему – Гром горло вырвал. Всё в крови – ничего, отмоем и отчистим. Знакомые мне по прошлому разу куртки с нашитыми бляхами, рубахи, штаны и сапоги – всё пригодится. У главаря срезал небольшой мешочек с деньгами, пока смотреть не стал, бросил в общую кучу, завтра разберёмся. Шапки с нашитыми железными полосами крест-накрест, опять же у главаря какое-то подобие железного шлема. Всё вроде, завтра по-светлому осмотрим более подробно.

Кстати, болты сидели в десятерых, и ещё я ножами двоих упокоил, итого получается двенадцать.

Когда вырезал наконечники стрел, обратил внимание, что стрелы все переломаны, а мои болты целёхоньки. Почистить только и всё.

Спотыкаясь в сгущающихся сумерках и чертыхаясь, набираю дров с верхушек поваленных лесин и развожу костёр прямо на тропе рядом с Мстишей. Теперь нам сторожиться не надо, пусть все нас боятся, вон мы какие страшные – двадцать человек положили и сами целы, некоторые из нас частично, правда. Осталось дойти до ложбины и принести сумки – что-то на харч пробило. Гром впереди показывает дорогу, и вскоре мы грызём зачерствелые лепёшки с мясом. Утром перегоню сюда наших коней, ещё раз более подробно осмотрим место боя, вдруг я пропустил что-то в темноте – хоть луна и светила, но мало ли…

Упакуем трофеи, и домой – надо моего напарника быстрее в поселение везти. Кстати, а кто тут сейчас лечением занимается, что-то я этот вопрос совсем упустил, не до него было. Вот заодно и узнаю.

Ночь пришлось провести на ногах, из Мстиши напарник сейчас никакой, как ещё вчера против троих продержался, пока помощь не подоспела? А если б я не успел? Неизвестно, как могло бы тогда дело повернуться, и кто бы сейчас трофеи собирал. Зря я забросил тренировки с мечом, надо возобновить.

Зато за ночь при свете костра и луны всё рассортировал и разложил по вьюкам. Пересмотрел все перемётные сумы на лошадях, ничего особо ценного, в основном – припасы. Какие-то небогатые разбойники попались. Так что с рассветом я помог своему другу вскарабкаться на коня, привязал всех лошадей друг за другом, и мы длинным караваном двинулись в обратный путь.

Дорогу Мстиша перенёс отлично – сильный мужик, и вечером мы триумфально въехали в ворота нашего поселения. Сбежался народ, подхватили моего раненного напарника и быстро куда-то унесли. Пока я докладывал Изяславу о результатах нашего похода, увели всех коней с поклажей. Хорошо, что всё своё я держу при себе, а то тоже бы утащили. Заметив, что я закрутил головой, десятник меня успокоил. Коней обиходят, трофеи разберут, почистят, вещи отстирают и заштопают. Ничего не пропадёт, здесь такого не бывает, не принято так. А потом будем делить добытое непосильным трудом по чести и совести. На этих, радующих моё измученное сердце словах, мы и распрощались – пора нам с Громом отдохнуть.

Время летит, не успеваешь повернуться. Теперь я зажиточный человек в этом поселении, мне остались четыре лошади, остальных пришлось отдать, чтобы у кузнеца никаких проблем с отъездом не было. Когда теперь сюда кого-нибудь переманят? Также оставляем почти весь инструмент, почти всё трофейное оружие, даже кольчугу и шлем пришлось оставить, но их, честно говоря, совсем не жалко. Хотя, по местным меркам, это целое состояние, но по моим нет – железо дрянь, работа никакая, шлем так вообще – один смех. Но об этом говорить никому не стал. Кузнеца отпустили и хорошо.

С Изяславом накануне долго сидели, искали компромисс. В конечном итоге сговорились полюбовно, к общему удовольствию. Сдаётся мне, что я даже сильно продешевил, но нисколько об этом не жалею. Кузнеца-то я действительно сманиваю, и люди лишаются необходимого мастера. Так что – не жалко, совесть спокойнее будет. А Головня хоть и вольный человек, но тоже уехать хочет по-человечески. А если плотник соберётся переезжать, то пусть сам добирается, а то что-то долго думает. Да и нечем мне за него откупаться.

А Грому за боевые заслуги справили новый ошейник-нагрудник, широкий с металлическими накладками, одновременно закрывающий грудь и лопатки. Получился нагрудник красивым и функциональным, стал мой пёс настоящей боевой собакой. Будет что на бой надеть.

Кирпич ребята наловчились делать не хуже заводского, печи тоже кладут любо-дорого посмотреть. Скоро все заказы закончатся. Трактирщик, зараза, так и не подходит, ну и ладно.

Головня, наконец-то, собрал оставшиеся три арбалета. Решили их делать с такими же плечами, как и у меня – взвести с помощью рычага можно одним движением, усилие требуется небольшое. Бьют, правда, метров на сто, сто пятьдесят, да нам дальше и не нужно, идеальная дальность вообще метров пятьдесят, а если поближе подпустить, то шансов ни у кого нет, даже в броне.

Сделали большой запас болтов, когда уедем, то не скоро сможем работы наладить – пока место подберём, пока построимся… Хорошо, что деньги появились, да и вещами немного оброс. К осени и зиме выправил одёжку хорошую, сапоги да шапки. С плотником вдвоём по моим задумкам сделал себе что-то вроде фургона со съёмным тентом. Двойной пол с тайником делал в одиночку, втайне от всех и уложил туда все свои деньги, лишнее оружие и вещи. Пока есть возможность, надоумил Головню выковать себе кузнечный инструмент, отлить наковаленку и сделать такой же горн. Прежний инструмент весь в поселении остаётся. Даже заготовки для колпака вытяжки и трубы сделали, и всё это спрятали подальше от чужих глаз. Борта в своём фургоне сделал высокими, и из толстых досок. С досками намаялся, пришлось вручную каждую выстругивать. Зато теперь у меня крепость на колёсах, колёса, кстати, тоже сделали раза в полтора больше обычных и шире. Обычных для меня, а для местных эта моя придумка в диковину. У них, в основном, волокуши. Когда всё доделал, Головне так понравилось, что он переделал так же и свою телегу. Кстати, простенькие телеги тут уже есть, хоть и считаются большой редкостью и очень дорогой – из-за колёс. Колёса, кстати, делали из спила бревна подходящей толщины. Я же замудрил со спицами. Интересно, я думал, что телеги гораздо позже появились.

Любава всё это время коптила и вялила мясо да рыбу, готовила припасы в дорогу, собирала узлы да корзины и потихоньку распродавала свою живность. Только корову да телят решили гнать с собой. Имущества у семьи оказалось много, пришлось делать ещё один фургон – более защищённый, в нём поедут дети. У скорняка заказали и выкупили меховые накидки и что-то вроде одеял из обрезанных шкур, заказал себе пару чехлов квадратных из мягкой кожи, и набил их плотно сеном. Теперь у меня есть подушки. В своём фургоне оборудовал закуток для Грома, ведь скоро осень.

Планы, что я себе наметил до отъезда, выполнены полностью. Оставшиеся печи доложит мой ученик, а парней, что решили уехать со мной, я натаскиваю в стрельбе из арбалета и учу кое-каким командам, мало ли в дороге может случиться. Так что у нас получается три стрелка и три погонщика. Из имущества у ребят только то, что на них, так что перегруза не будет. Один поедет со мной, Головня со своей семьёй посередине, и в замыкающем фургоне – оставшиеся два подмастерья. Выделим им один арбалет, ножи и топоры. Вот такой получается походный ордер.

Всё что нужно было сделать – сделали, можно стартовать, больше нас тут ничего не держит, а время терять попусту нечего.

Завтра начнётся новый этап в моей жизни и как он сложится, будет зависеть только от меня и моей удачи!


Глава 6. И снова дорога. Основание нового поселения. Новый статус

Утром было много суеты – все что-то переспрашивали в сотый раз друг у друга, Любава перекладывала свои узлы с места на место, в конечном итоге опять возвращая их назад. Только детишкам было весело и интересно, да мои подмастерья старались держаться солидно, хотя пробивались через эту солидность юношеское нетерпение, жажда увидеть новые места и просто страх перед дальней дорогой. Провожать собралось много народа, ещё бы, все были в курсе нашего отъезда, да и пришлось треть моего лошадиного парка раздать безлошадным селянам, как компенсацию потери кузнеца, по настоятельной просьбе Изяслава. Дружинники тоже стоят невдалеке плотной кучкой. Уезжать надо скорее, не люблю я долгие проводы – вон уже начались слёзы, сопли, парней ещё моих разжалобят и отговорят уезжать, нет, нужно трогать.

Даю команду – по машинам, тьфу ты – по фургонам, и залезаю на скамью передка. Встаю в полный рост и кланяюсь людям. Спасибо им за помощь, поддержку и сочувствие, плохого ничего от них не видел, а вот хорошего было много. На этом торжественная часть импровизированного митинга, посвящённая отбытию в неизведанные дали группы переселенцев под управлением вашего покорного слуги, считается законченной. Ан нет – ошибся, вон, Изяслав на подходе, что-то сказать хочет. И тут старший воинский начальник гарнизона меня удивил – оказывается, я дважды выручал поселение от супостата, наладил производство кирпичей и организовал народу хороший промысел на будущее, да улучшенные условия жизни, сделав новые печи и трубы. Принёс, так сказать, свет прогресса в одно отдельно взятое поселение. Ну и ещё что-то хорошее наговорил.

Может показаться, что я юродствую, но это не так. От слов Изяслава, от поддержки его речи селянами, перехватило горло, защипало глаза, и пришлось вот такими мыслями успокаивать свои расстроенные чувства. Всё-таки уезжать жаль, свыкся я с этим поселением и людьми, его населяющими.

Напоследок десятник уже мне лично намекнул открытым текстом, что по возвращению в Изборск доложит князю о моих новшествах. Поэтому ещё раз напомнил, чтобы я не пропадал, а, желательно, к его приезду крутился там неподалеку.

Все речи произнесены, со всеми попрощались, и, наконец, колёса наших фургонов в первый раз провернулись в сторону Плескова.

Особо не торопились, потому как к задку телеги привязана корова, да рядом телята семенят – куда уж тут торопиться, но, тем не менее, через полторы недели добрались до Плескова. В пути часто останавливались, давали отдых животине, да и сами отдыхали, дороги-то как таковой нету, одно направление. Хорошо, что сделал такие колёса, на лесных и заболоченных участках выручала их повышенная проходимость. Да и по песку фургоны почти не вязли. Останавливались, ловили рыбу, варили уху, кипятили и заваривали лесные ягоды да травы вместо чая. Охотиться никому не дал – еды хватает, а время терять нельзя. Так и прошло тихо и спокойно наше путешествие. И когда показались первые посады, я вздохнул с облегчением. Опасался лихих людей, травм, болячек, но сия чаша нас минула, добрались без происшествий.

Так как на улице ещё тепло, решили остановиться, не заезжая в городище. Выбрали местечко на опушке недалеко от реки, поставили фургоны на три стороны, внутри оборудовали очаг. Парням моим строго настрого запретил отлучаться дальше опушки без оружия, вроде поняли. Да и по дороге между собой всё время обговаривали порядок действий по приезду. Ну а мы с Головнёй пошли в город осмотреться и разузнать, чем тут народ дышит и какие новости.

Городище, по сравнению с Опочкой, в несколько раз больше, даже есть несколько улиц и переулков.

Расположен на слиянии рек Великой и Плескавы, там, где стоит Кремль в моём времени, а вот дальше в сторону будущего центра – заболоченная низина с малюсенькой речушкой, или что точнее, ручьём. В эту сторону город заселяется слабо, стоит несколько кузниц и всё. А вот по берегам Плескавы оживлённо, бурлит торг, шумит людской гомон, где-то дудит рожок. Над берегом торчат мачты – интересно, но всё это потом. А сейчас надо найти корчму или трактир, да разузнать новости, да получить кое-какую информацию.

Вечером возвращаемся в свой лагерь, обалдевшие от суеты городища, суетящихся людей, обилия иноземцев. Нас встречают нетерпеливыми взглядами, но вопросы задавать не спешат – не солидно. Ужинаем и начинаем рассказывать местные новости и свои скорректированные планы.

Посидев в харчевне и послушав обывателей, мы с Головней решили поселиться недалеко от города, чуть выше по течению Плескавы. Свои изделия, ну, когда они появятся, можно будет по воде отправлять на торг, а, может, и к нам будут приплывать за товаром. Сегодня отдыхаем, а завтра мы пойдём выбирать место под застройку. Начнём опять с производства кирпичей. Всю дорогу, все эти прошедшие полторы недели обдумывал наше будущее жилище, и всё-таки решил, пока позволит погода, живём в фургонах и рубим большую избу для всех. Нечего на отдельные маленькие хибары раскидываться. Лучше эту зиму в общем доме поживём, а на будущий год поставим себе хорошее, нормальное жильё. Параллельно ищем глину и сразу же начинаем формовку кирпича. Ставим кузню, затем печь в доме. Кирпичом занимаемся, пока позволит погода, а с весны уже должны наше производство вывести на полную мощность. За следующее лето, кровь из носу, надо построить кирпичный дом, хотя бы для Головни, а в перспективе будем делать такие дома для всех. Сегодня были в городище – так смогли договорился с ватажкой строителей. Как только определяемся с местом, зовём их, и уже они нам будут рубить избу, и помогать ставить кузню. Если ещё и баню успеем собрать – будет очень хорошо. В этом году тыном огородиться не успеем, да и не осилим, а вот в следующем – без него не обойтись. Планов громадьё, а ещё мне нужно обязательно в Изборск попасть через два месяца.

Следующим утром быстро подобрали отличное место выше по течению Плескавы, в километре от торга, там, где речка разделялась на два рукава, а посередине образовывала небольшой островок. Вот напротив островка на левом пологом берегу мы и решили строиться. В моём времени тут острова не было, но и река была значительно меньше.

Отправил Головню в лагерь собирать народ и потихоньку выдвигаться на облюбованную поляну. Пора переезжать, а чтобы переехать, сначала нужно прорубить дорогу к намеченному месту. Сам же пошёл в город за ватагой плотников, теперь работы всем хватит. Лишь бы на всё про всё денег хватило.

К счастью, удалось провести фургоны без особых хлопот, пришлось свалить всего несколько сосен и вырубить не так уж и много кустов. Вот и дорога постепенно вырисовывается. Вдвоём с Головнёй прикинули – где будет стоять кузня, дома, баня, кирпичный цех и лесопилка. Сразу подумал, как можно будет поставить водяное колесо для приводов молота и пил. Где поставим верфь и причал. Когда план в голове нарисовался, разметили и забили колья под фундамент первой избы. Но начали нашу стройку со стратегически необходимого объекта – поставили туалет из двух кабин, выкопав большую яму. Пока нам хватит.

И полетели дни. Нашли глину, наломали бута, выкопали траншеи и выложили ленточный фундамент под стены и печь. Начали валить лес и шкурить брёвна. Поставили основательный навес для кирпича, и ребята занялись формовкой, вызвав неподдельный интерес старшего ватаги. Сами-то кирпичи им знакомы, но у них везде принято использовать очень тонкие, а вот такие, как мы начали делать, никто и не знает. Через неделю выложили первые ряды кладки на фундамент печи для обжига.

Приступили к рубке стен. Ватаге всё равно, что рубить, а я решил сделать в доме для всех по комнате и большую кухню с гостиной. Пока поживём так, а в перспективе тут будет что-то вроде гостиницы с трактиром. Изба вышла большая, но это и к лучшему – пригодится потом.

Запустили первую партию кирпича на обжиг, посмотрим, как получится. Уже начинает холодать и без печки плохо.

Крышу перекрыли опять же камышом и приступили к постройке кузни. Головня прямо воспрял духом – успел соскучиться по любимой работе. Собрал и установил свою уже вытяжку. Надо было видеть при этом выражение лиц ватажников – ещё бы, такого никто пока не видел. А кузнец ходит гоголем. Когда раздул горн, мы устроили праздник в его честь. Мастер растрогался, а Любава даже расплакалась. Потом подошла ко мне и сказала, так страшно было срываться с насиженного места и ехать в неизвестность незнамо куда. А теперь вот полностью поверила, что всё у нас наладится и будет ещё лучше, чем на прежнем месте. И поклонилась мне в ноги. Я аж опешил, сначала растерялся, а потом кинулся её поднимать. Когда поднял, сначала услышал тишину, а потом и увидел, что все вокруг замерли, ватажники шапки скинули и на меня смотрят. Огляделся, помолчал, лихорадочно соображая, что делать.

Выручил Головня:

– Прости бабу мою неразумную, боярин, не серчай на неё. Мы все так думаем, только не знали, как сказать тебе об этом. – И тоже мне в пояс кланяется.

– Да вы что, сговорились что ли сегодня, ведь решили же, что между своими никаких поклонов. – Выкручиваюсь я.

А сам в уме лихорадочно просчитываю ситуацию. Это мастер мне имидж создаёт на будущее и авторитет мой поднимает перед ватагой, а те дальше разнесут слухи и наш общий статус повысится автоматически. Это-то понятно, а вот каковы будут последствия – этого он не учёл. Как на это местное боярство отреагирует? Сожрут ведь, лишние конкуренты нигде никому не нужны. Но слово уже сказано, поздно пить боржоми, нужно соответствовать. А мои подмастерья видать в теме, ничуть не удивились. Точно – заговор за моей спиной. Или уговор.

После этого веселье как-то само собой свернулось и все занялись своими делами, а я поманил к себе мастера. Надо было видеть, как мастер шёл ко мне, какие зигзаги выписывал, и как ему не хотелось подходить.

– Ну, рассказывай, стратег доморощенный, что ты тут начудил. – Отведя его за избу, строго спрашиваю.

– Что-что, сам не понимаешь, что ли? Кто мы тут с тобой – никто, никого за нами тут нет и защиты нам искать негде. А вот если мы при тебе будем, как при знатном боярине, то и тебе, а уж нам-то, в особенности, жить станет гораздо легче. Просто так обидеть нас уже никто не посмеет! Вот и посуди сам, что я начудил. А ты сразу обзываться. Каким-то сратигом назвал, тьфу ты.

– Да уж, обосновал со всех сторон, и не подкопаешься. Ладно, слово не воробей – вылетело, не поймаешь. Поживём, увидим, прав ты был или нет.

– Да ты не переживай, всё будет хорошо. – Помолчал секунду и, хитро прищурившись, закончил. – Боярин.

И отскочил на всякий случай, смеясь. И сразу же из-за угла избы появилась Любава с детьми, все мои подмастерья и, конечно же, собака. Вот оно как, подслушивали! Переживали они, похоже. Потому что – очень уж явное облегчение на лицах нарисовано, и радуются все.

– Ну что, люди мои, рады? – Вхожу в роль и пытаюсь соответствовать.

– Не гневайся, боярин. Подумали мы и решили, что так будет лучше для всех. И тебе хорошо и мы не в обиде, а ведь прихолопить могут запросто. А то сейчас видишь, как разворачиваемся, какой лакомый кусок получается. Так что пусть так будет! – Серьёзно отвечает Головня. – И нам бы ещё людишек или холопов набрать, а то, может, и рабов прикупить на торге. Подумать надо.

– Подумаем. – Честно говоря, у меня такая же мысль давно в голове крутится. – Ну и что вы все тут делаете? Работать-то кто за вас будет? – Разгоняю народ.

– А тебя, мастер, я попрошу остаться! – Подражая одному известному персонажу, останавливаю кузнеца.

– Так, кузня твоя готова, с завтрашнего дня занимайся только печными изделиями. Потому как начинаем класть печь в доме. Вот смотри, что нам нужно. – И показываю ему список. – А в воскресение пойдём с тобой на торг, приценимся, может, и выкупим кого.

– Я к ватажникам присматриваюсь, работы у нас впереди очень много, строить – не перестроить, а они очень уж заинтересовались тем, что и как мы тут делаем. Многое и не видели, и не слышали. Может, пригласишь их к себе? – Задумавшись, говорит мастер.

– Пока не будем спешить, нечего бежать впереди фургона. Нам до зимы ещё много что необходимо сделать – пусть присмотрятся, может, и сами захотят к нам прибиться. Вот это будет лучшим выходом. – Делюсь своими мыслями.

Вот так и поменялся наш статус в этом мире. Теперь надо сделать так, что бы этот статус признали все. Ладно, будем думать, а пока пошли трудиться – работа стоит, и её никто не отменял.

Не успел завершить один разговор, как тут же нарисовался другой. Любава подошла.

– Боярин, позволь нам с детьми в избу перебраться, в фургоне уже холодно становится по ночам, как бы не простудить детишек. – Смотрит просительно в глаза.

Меня даже передёрнуло от стыда. Мог бы и сам сообразить.

– Пошли, посмотрим, что вам там необходимо на первое время.

Подозвал старшину ватажки.

– Тишила, вот хозяйка в свою комнату заселиться желает, пойдём, решим, что ей понадобиться может. Что ты сделать сможешь, и что нам купить нужно будет? Заодно и решим насчёт окон, дам тебе денег, купишь слюдяные на торге.

– Доверяешь, значит. – Внимательно смотрит на меня.

– Доверяю. Вижу же, что человек ты обязательный и честь свою бережёшь. Ну а если ошибся я в тебе, то куда ты денешься, и на краю света найду.

Обменявшись любезностями с мастером, решили, что лавки да стол они сделают, а за остальным нужно идти на торг. Да и хорошо, в конце седьмицы и сходим, благо, дел уже набирается в городе много.

Обрадованная Любава занялась переездом, а я поспешил к своему “кирпичному заводику” – кирпич нужен срочно и нужен в очень больших объёмах.

Старшим из ребят, как только начали обустраиваться на месте, я назначил Еленю, наиболее толкового и смышлёного, он будет заведовать обжигом и кладкой печей и присматривать за всем производством. На формовку и добычу глины пока поставил Жарко и Стояна, объяснив им, что это временно. Начнём ставить лесопилку, и они займутся новым делом – научу.

Обговорив с Еленей задачу на завтра, уточнил, желают ли и они заселиться в новую избу, и, получив утвердительный ответ от ребят, дал добро. А мы с Громчиком пока не будем спешить, нам и в фургоне тепло и хорошо.

Кстати, под Печорами добывали отличный кварцевый песок для стекольного производства. Надо будет на будущее поставить себе зарубку, а то слюда да пузыри как-то не вдохновляют. А если получится освоить стекольное производство, то мы автоматически станем “впереди планеты всей”.

Пока я осмысливал и предавался мечтам, мои парни стояли тихо, боясь спугнуть творческие мысли начальства. Хорошо, что не ушли. Уточняю у Елени, при обжиге когда-нибудь получалась твёрдая блестящая масса с острыми гранями? Получаю утвердительный ответ. Это хорошо, значит, температуры в наших печах в принципе хватает и эта задумка вполне реальна. Отправляю ребят заниматься делом, ишь, расслабились подле начальства.

Захожу в наш общинный дом, заглянул к Любаве, ватажники вовсю стараются, обустраивают жильё. Озадачил заодно подготовкой остальных комнат и отозвал Тишилу на улицу.

Вышли на берег и показал, где хотел бы построить баню. Разметили, вбив колья и обозначив углы. Старшина опять удивился моим странным желаниям – ну никто так не делает! Баня состоит из одного помещения, где и парятся, и моются! Не стал с ним спорить и что-то доказывать, просто сказал – делать так, как я сказал. Ну как ему доказать, если такого ещё действительно никто не видел. А мне вот как-то без хорошего предбанника, комнаты отдыха, без раздельных мойки и парилки непривычно, всё-таки я человек другой эпохи. Ещё бы не забыть котёл побольше купить на торге для горячей воды и пару бочек для холодной, шайки да ковши. Надо ещё Любаву спросить, что нам на кухню из посуды нужно. И вообще, Любаву и детей возьмём с собой, пусть развлекутся, гостинчиков купим детишкам, присмотрятся к товарам, приценятся к тому, что нам необходимо.

А ребят на охране оставим с Громом. В другой раз пойдут.

Лучше бы я на торг не ездил. Мало того, что Любава набрала полотна на рубахи да штаны детишкам, купила красивой и нарядной ткани для взрослых, гору всякой посуды, продуктов да круп. Так ещё и договорилась с сапожником и с нас всех сняли мерки, и к следующему выходному будет у нас новая тёплая обувка. И про ребят не забыла. Приценились к меховой одежде, но решили погодить немного. Сторговалась с мужиками и завтра нам привезут сено и солому, про лошадей-то я совсем забыл, управленец из будущего. А что – это идея, надо ставить Любаву на хозяйство, вон как развернулась. Сообщаю ей эту радостную новость и получаю в ответ перед собой растерянную и испуганную женщину. Только что кипел энтузиазм, предприимчивость и дальновидность били через край и вдруг всё резко кончилось. Мне даже стало неловко, совсем сбил с панталыку женщину. Но совместными с Головней усилиями удалось успокоить и настроить будущего завхоза по моему, или ключницу по местному времени, на конструктивные и нужные нам действия. Ничего, справится. Она местные условия и правила гораздо лучше меня знает. Да и статус ей надо повышать.

Прикупили у бондаря бочки и кадушки под разные хозяйственные нужды, две сразу застолбил на баню и предупредил об этом нашего уже завхоза. Загрузили фургон под завязку. А вообще нужно озаботиться для таких дел выправить телегу, всё равно нам придётся много товара возить на торг, по заказам работать, которые обязательно появятся, как только строители нашу печь увидят и слух разнесут. Да и просто, пусть будет, мало ли… А то фургон мой жалко…

Выкупил для бани большой котёл с крышкой для горячей воды, попросили отнести до фургона и загрузить, тяжёлый он всё-таки. Ну и набрали разных солений, копчёностей и сладостей для детишек, и себя не забыли побаловать. Головня сторговал несколько криц, железо у нас совсем закончилось. А это хорошее, привезли из Новогорода. Походили по рядам, приценились к оружию – всё очень дорого. Но такого, как умеет теперь ковать наш кузнец, практически нет. Изредка мелькает восточный клинок, но цены неимоверной. Так что товары нашей кузни будут востребованы, ещё придется лавку открывать на торге.

Погуляв по городищу, внимательно всё осмотрели. Домишки небольшие, только Детинец обнесён деревянным тыном. Но мы не стали проходить в ворота, не до того пока. Понял лишь, что в крепости сидят варяги, посадник Рюриков с семьей, да несколько его дружинников. А остальные жители состоят из сборной солянки местных племён.

Под завязку забив фургон, кстати, вызвавший огромный интерес у всего народа, тронулись к себе домой. Ребятня, нахватав впечатлений и набегавшись, сразу уснула, да и мы замотались.

По приезду всё разобрали, разложили и я завалился спать, потому, как ног уже не чуял под собой.

На следующей неделе закончили рубить баню, доложили печь в доме и я начал класть вместе с Еленей камин в гостиной. Гостиная-то у нас получилась без отопления, вот пусть её камин и греет. От камина задумал воздуховоды провести в соседнюю комнату, всё мне потом теплее будет.

Головня торопился сделать фартуки и колпаки на печные трубы. А ватага приступила к строительству конюшни. Вот тут к делу подключилась Любава и вытребовала заодно пристроить и хлев для скота с загоном, и птичник с выгулом, навес для сена, и … Но тут я очнулся от стремительного напора нашего завхоза, и розовые мечты нашей хозяйки были безжалостным образом оборваны на самом интересном месте. Денег не хватит – нам ещё зиму зимовать. Остановимся на навесе, остальное – на следующий год. Кстати, надо будет на торге слух распустить, что нам охотники да воины требуются, несколько человек. Свежее мясо не помешает. Рыбу наловим. А воинов нам – явно не достаёт. Случись что, нас, пятерых мужиков, может не хватить, слишком большое у нас поселение получается, и это только начало. Нужна своя дружина.

Чуть не забыл, отлавливаю Любаву и озадачиваю засолкой рыбы на зиму, бочки-то появились. Спрашиваю, как принято солить рыбу у них. Оказывается, просто солят и всё. А мы добавим специй, если денег хватит, конечно. Интересно, тут селёдка есть или нет? Не забыть бы разузнать… И, вообще, чем ждать, лучше съездить и закупить сразу потребное количество рыбы для засолки, а ловить будем свежую на еду. Вот заодно и слух пустим.

Утром озадачил Еленю самостоятельной работой. Ничего – порядовка у него есть, справится, а полдня ничего не решат. Выдернул Головню из кузни и обязал присмотреть за строителями, и за порядком, Гром Громом, а личный присмотр никто не отменял. Мало ли кто появится.

А мы с Любавой поехали за рыбой, надо ещё соли прикупить, специи посмотреть, да и слухи распустить.

Через месяц наша стройка закончилась, я рассчитался с Тишилой и тот, довольный, обещался по первому зову прибыть к нам. А так, договорились, что весной, как установится тепло, продолжим сотрудничество. Ещё решили – если работы у него не будет, может начать заготавливать строительный лес для нас. Леса надо будет много, будем ставить лесопилку. Конечно же, ватажник заинтересовался, и я кратенько обрисовал ему перспективы. Тут же начались торги за срубленный лес, за будущую продукцию. В конце концов мне это надоело – делить шкуру неубитого медведя, о чём и сказал Тишиле. Да и плачу я хорошо, не обманываю, а таких ватажек много, зимой же работы ни у кого нет. Будет торговаться, найду других. Старшина насупился, посопел, но согласился со всем вышесказанным. Вот и ладно.

Печь в доме просохла полностью, и мы начали сушить избу.

А в конце недели я пошёл в баню. Любава наделала кваса, и я напарился вволю. Кто бани не любит, кто не парился, тот не поймёт, как это здорово – завалиться на разогретый полок, полежать и просто подышать горячим воздухом, напоённым тягучим ароматом раскалённой смолы, ощущая, как распрямляются косточки и отмякает каждая жилочка. А на второй заход взять берёзовый веничек, и самыми кончиками листочков медленно провести по телу до появления мурашек. Конечно, ещё нужно уметь правильно запарить веник. Не слушайте того, кто предлагает веник просто сунуть в кипяток и варить его там пока не сварятся листья, а после парной опять этот многострадальный веник засунуть в тот же кипяток. В результате нет никакого удовольствия, и веник превращается в тяжёлую мочалку.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю