Текст книги "Начало (СИ)"

Автор книги: Владимир Лосев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

Глава 22

– Отвечаю по пунктам, – сказал я. —Нас никто не сожрет, а вот мы обязательно поедим чей-нибудь плоти и очень скоро. Это я вам обещаю, потому как хочется чего-нибудь пожрать настоящего, а не кубики, от которых меня уже тошнит. Что же касается второго вопроса, Дара, любовь моя, эти запахи никуда не исчезнут, но скоро ты к ним привыкнешь и перестанешь их замечать, после этого тебе станет легче. Потерпи, минут десять, и весь этот кошмар у тебя в голове закончится, мозг эти запахи запомнит, отметит для себя как привычные, и ты станешь реагировать только на те, которые еще до этого не ощущала.

– Почему ты ее назвал своей любовью? – тут же зашевелилась Вика. Мой вам совет, если женщина истерит, заведите флирт с другой, и уже через минуту перед вами нарисуется разъяренная фурия, а жалкая истеричка мгновенно исчезнет. – Меня ты так никогда не называл.

– Потому что Дара мягкая, добрая и не обзывает меня скотиной, сморчком и мозжечком, – произнес я. Внутри меня перестало дрожать, я понемногу приходил в себя. – Так что у нас с ней любовь, а с тобой просто влечение.

– Убью, – прошипела Вика. – На портянки порву и кошке скормлю, скотина.

– А я не дам тебе его обижать, – буркнула девушка-ивр. –Он хороший и назвал меня своей любовью. Он мой, не дам, только тронь его и я сама убьют тебя! К тому же королева велела мне его защищать, так что аккуратнее в словах.

– Вот! —улыбнулся довольно я. —Учись. Путь к сердцу мужчины идет через ласку и полный вкусной еды желудок.

– Я знаю, через какой орган у мужчин лежит путь к его сердцу, но не скажу, обидишься, – фыркнула девушка. – Ладно, проехали. Что дальше, мой генерал, мы как здесь навсегда или все-таки куда-нибудь пойдем?

– Пойдем, – согласился я. –Но сначала я бы хотел узнать кое-что у Дары. Милая, ты умеешь сражаться этим мечом? Ты сможешь им кого-то убить или он будет у тебя в качестве зубочистки? Мне это очень интересно узнать.

– Я умею владеть не только клинком, но и кинжалом тоже, – ответила девушка ивр. – Еще я умею бегать, немного летать, убивать у меня тоже должно получится, я быстрая, сильная и еще умная.

– Значит, если потребуется, то ты какое-нибудь полудохлое животное догонишь и зарежешь? –покивал я. –Я правильно понял? Ладно, проверим как-нибудь тебя в деле. А пока, моя умничка, ставлю тебе пятерку завладение холодным оружием и еще даю один балл за скромность и учтивость. Даша расцвела, взглянула на меня благодарно и довольно улыбнулась.

– А что ты меня об этом не спрашиваешь? – поинтересовалась с кривой многообещающей ухмылкой Вика. – Может и я что-то умею.

– Откуда у тебя такие уменья? –удивился я. – Ты же нормальная, городская девочка, в школу ходила, а не пером махала на пустырях в драке со своими сверстницами.

– Уменья у меня от верблюда, – девушка достала меч, нажала на кнопку, чуть удлинила его и взмахнула перед собой. –и чтобы клинком владеть, не обязательно быть гопотой, достаточно иметь мозги и ходить в спортивную школу. И я тебе это сейчас докажу. А ну, мымра, давай померяемся в бою, кто кого круче, поглядим, как ты кого-то убивать будешь.

Дара выхватила свой меч, и прежде чем я понял, что происходит, обе девицы скрестили мечи в поединке. Дрались они недолго, каким-то непонятным крутящим движением Вика обезоружила девушку, приставила меч к ее шее, потом зловеще посмотрела на меня:

– А теперь ты, дорогой, покажи, что умеешь.

– Генералы с рядовыми не дерутся, – усмехнулся я. –Генералы планы будущей компании продумывают, так что отставить, рядовой! Смирна, вольна, пошла за пивом!

– Убью, генерал! – фыркнула девушка. – Но потом, и в спину, как положено в бою. А сейчас, свет мой солнышко, скажи, да всю правду расскажи, кто на свете всех милее и румяней и белее?

– Ну если судить по владению мечом, – улыбнулся я. – Так это ты, родная моя. Откуда, кстати, умения такие?

– Я кандидат в мастера по фехтованию, – победоносно проговорила Вика, убирая меч в ножны. – Немного до мастера не дотянула. Я же сказала, что ходила в спортивную школу, конечно не саблистка, по шпаге, но этот меч по весу почти такой же.

– Круто м очень убедительно, – согласился я. – А теперь полетай немного, и я пойму, что лучше тебя никого нет и быть не может.

– Чего?! –девушка посмотрела на меня уничтожающим взглядом. – Ты сейчас, о чем мне пытаешься сказать? Вот чувствую, что обидеть пытаешься, но не понимаю чем.

– А вот о чем я пытаюсь тебе рассказать, дорогая, – я посмотрел на Дару.

– Милая, покажи мне, как ты летаешь, да и Вике очень хочется посмотреть на твой полет.

–Да, сейчас, – девушка ивр улыбнулась, оттолкнулась от земли и унеслась в высоту. Одно мгновение и ее не стало, затерялось где-то среди ветвей деревьев. –Пусть попробует повторить.

– А теперь ты, – я посмотрел на девушку. –Сможешь также или все-таки нет?

– Я тебе не насекомое, – буркнула Вика. – Ты меня с этой кузнечихой не сравнивай. Я человек и звучу гордо.

– Хорошо, звучи гордо и дальше,– сказал я. – А теперь двинулись к цели. Кстати, Дара, у нас еще и Джи пи эсом будем работать вместе с Глонасс. Карта у нее в голове, так что потерять ее, это значит обречь себя на смерть – ты поняла, дорогая? Это я к тому, что не нужно ее подставлять под зверя или бросать в беде.

– Ясно, – кивнула девушка. – Бить можно, но не убивать нельзя так же, как и тебя. Кстати, а ты нам зачем? Есть ли у тебя какие-то особые таланты, и кто тебя назначил главнокомандующим? Может нам с тобой пора разобраться?

– Вся беда в том, что без меня у вас ничего не получится, – я надел на спину рюкзак, попрыгал, вроде нормально, нетяжело и не мешает. – Я тот, кто может забрать этот артефакт и принести обратно, а назначила меня на эту хлопотную должность королева, но если тебе что-то не нравится, ты всегда можешь отказаться от моего командования и идти в одиночку, сама по себе.

– И отдать тебя этой мымре? –фыркнула девушка, глядя, как Дара падает с неба вниз. Всего одно мгновение, и она оказалась рядом со мной, кстати, от этого приземления остались глубокие следы, на полметра точно ногами в землю вошла. Я подал ей руку, чтобы помочь выбраться, в благодарность за это девушка ивр протянула мне ветку с какими-то плодами. – Кушай, это безопасно и вкусно.

– Давай, – я попробовал, плоды походили на недозрелый персик, но после питательных кубиков еда показалась мне божественным пиршеством, Вике я дал пару штук, она их молча съела. И я продолжил. –Так в каком направлении нам идти к артефакту? Ты что-то там смогла заметить дорогая?

–Вокруг лес и больше ничего, – Дашка крутанулась и показала рукой налево. –А идти туда, но далеко, отсюда не увидишь.

– Тогда двинулись, – я сделал первый шаг. Нормально. Налево все мужики и ходят. – Любой путь начинается с первого шага.

Дара обогнала меня и заняла место в авангарде. Молодец. Послушная девушка. Вика шла сзади, дыша в затылок, тоже пойдет, хоть если честно, я бы оставил ее на корабле. Если в девушке-ивре я был уверен, я знал, что она не станет скандалить, выяснять отношения, при этом прикроет в бою и не будет обузой, то про Вику, я такого сказать не мог. Она для меня была некой загадкой, иногда казалась надежным товарищем, которому можно доверить тыл, но чаще всего я видел перед собой взбалмошную избалованную девчонку, от которой неизвестно, чего ожидать. А на чужой планете, где каждый шаг несет в себе опасность, где выживание зависит от сыгранности команды и надежности каждого из ее членов, таких членов команды надо гнать взашей.

Помню, как в одной из пещер, один мой товарищ, которого я послал вперед привязать веревку для спуска в колодец, решил привязать ее к трухлявому и старому шнуру, который там болтался неизвестно сколько лет. Спустились все нормально, без проблем, обследовали пещеру, ничего интересного не нашли, а вот когда я начал подниматься, упираясь спиной и ногами встенку, старый репшнур лопнул, и вся веревка плавно опустилась мне на живот.

И что? По этой веревке вниз спустилась вся команда, поэтому от меня зависела жизнь всех моих тогдашних друзей. Как быть? До верха колодца метров десять, вниз двадцать, ноги устали, страховки нет. Сорвусь, погибну сам, а со мной и вся команда, потому что подняться вверх по такой плоскости тридцать метров без страховки практически невозможно. Был там один неприятный фрагмент стены, где бежала, вода и ноги скользили. Значит, погибать мне было нельзя. Я вздохнул и полез дальше, думая о том, упаду сейчас или через пару метров. А то, что внизу ждет смерть, как-то не сомневался, на самом дне колодца лежало два валуна, которые любому сломают спину. Все-таки странное существо человек, если бы мне сказали, что я поднимусь без страховки на такую высоту, я бы покрутил пальцем у виска. Я поднимался долго, делая через каждые пять мелких шагов перерыв, но все когда-нибудь кончается, кончилось и это. Я добрался до верха, привязал репшнур к бревну и сбросил его вниз. А потом трое суток чувствовал боль в ногах, и вероятнее всего, она мне потом и отомстила.

Всего один идиот мог убить всех, включая меня и себя только потому, что так ему показалось проще вязать. Мне тогда запомнилось только ощущение дикой ярости и беспомощности, я тогда дал себе слово не брать непроверенных людей в команду и контролировать выполнение любого задания, особенно тогда, когда существует хоть минимальная опасность.

Правда, исполнить я это уже не смог, моя фарфоровость после этого похода стала такой, что ходить начал аккуратно, осторожно и с бадиком, а про горы и пещеры пришлось забыть, как мне тогда казалось, навсегда. И вот сейчас у меня в команде был ненадежный товарищ, которого я не мог прогнать. И дело не в том, что мы жили вместе, испытывали друг к другу какие-то чувства, и нам было хорошо вместе. Нет, все гораздо проще. Я просто знал, что один выживу, а она не сможет. И если я ее прогоню, то она умрет по моей вине. Вы можете убить женщину? Я нет. Это сидит внутри меня, и даже ради своего выживания не дам умереть ребенку и девушке. Я мужчина, создан для того, чтобы их защищать.

Как-то я считал статистику, всегда во время каких-то бедствий, катаклизмов, процент гибели мужчин и женщин разный. Женского пола выживает чуть больше шестидесяти процентов, мужчин едва двадцать пять, и большинство из них гибнут, как раз спасая женщин и детей.

Так задумано богом –великим программистом, и в этом присутствует своя логика, ибо выживут женщины, выживет род человеческий, выживут мужчины –род погибнет. Вы знаете, какая самая остроумная шутка Чарли Чаплина? Он создал перед самой своей смертью фонд, положил в него миллион долларов и объявил, что выплатит эту сумму первому мужчине, который сумеет выносить и родить ребенка. Чаплин давно умер, а фонд существует, и каждые десять-пятнадцать лет появляется мужчина, который претендует на эти деньги.

Трое мужчин внедряли зародышей себе в живот и в три-четыре месяца каждому из них пришлось делать операцию, вытаскивая уже сформировавшийся, правда, еще нежизнеспособного плода, потому что ребенок сдавливал желудок и другие внутренние органы. Но ведь зигота цеплялась за стенку брюшной полости, и плацента вырастала, чтобы ее кормить, да и до трех месяцев развитие ребенка было нормальным. Так что мы, мужики, теоретически выносить ребенка можем, а вот практически нет.

Значит, Вика будет с нами до конца, пусть только до моего, впрочем, вряд ли девчонки смогут выжить без меня, так что вероятнее всего умрем вместе и в один день.

Мы шли вперед по высокой траве, настороженно глядя по сторонам. Этот мир был огромен, странен и величественен. Все в нем было грандиозным, но это понятно, раз гравитация ниже, значит все живое выше. На Земле тоже жили когда-то исполины и гигантские животные, а потом кто-то из инопланетян подтащил к нашей планете Луну, она замедлила скорость вращения планеты и гравитация увеличилась. Какое-то время по планете еще ходили великаны, о них существуют легенды у каждого народа, живущего на Земле, но они скоро вымерли, и остались только люди.

И это жаль, поскольку те, гигантские парни и девчонки, были явно умнее нас сегодняшних карликов. Пирамиды они построили, так написано в некоторых манускриптах, правда, их скрывают в запасниках музеев, до которых никому не добраться, кроме научных работников, а с тех берут подписку о неразглашении. Почему? Да потом что история насквозь фальшивая и не соответствует фактам. Впрочем, как сказал кто-то из великих, если история не соответствует актам, тем хуже для них.

– Я что-то слышу, – Дара остановилась, и ее прозрачные веки странно затрепетали. – Какой-то шорох идет вон оттуда. Возможно, это что-то опасное.

Я оглянулся по сторонам, ничего не увидел, обернулся, ободряюще кивнул побледневшей Вике, которая крепко сжимала свой меч, успев уже перевести его в боевое положение. От поляны с звездолетом мы ушли недалеко, максимум на пару километров. Идти вроде было не очень трудно, мешала только трава по пояс, которая местами поднималась выше головы, и тогда мы шли в своего рода лесу, в котором ничего не видно. Я бывал в альпийских лугах, там такие же заросли. Помню тучу комаров, здесь они

тоже имелись, но нас не трогали, может потому что не считали пищей?

Все-таки размером комары были с воробьев. Впрочем, они и на комаров мало походили. Мы бы, наверное, так и не узнали, что это кровососы, если бы одного из этих летающих насекомых Вика, бахвалясь, не развалила ударом меча, и нас всех забрызгало кровью.

Я подошел к Дашке и тоже услышал шорох, ползущего по траве какого-то существа. И этот скребущий звук явно приближался к нам. В голове бродили какие-то ассоциации. Шорох не топот. А шелестит обычно что-то, у чего нет ног. Блин!!!

– Дара, вперед на открытое место! –заорал я, будто оно где-то имелось это открытое место. – Бегом!

Девушка-ивр бросилась вперед, мы за ней, но тут же отстали, и это стало нашей очередной глупостью. Вероятнее всего, моей. Мог же сказать, что бежать надо в сторону противоположную от шороха. Мог, но не сказал, не додумал, считал, что она сама догадается. А она не догадалась. Мы вылетели на пустое пространство, и тут от ствола огромного дерева к Дашке метнулось огромное темное тело, диаметром с трубу магистрального газопровода. У трубы имелась огромная пасть с изогнутыми зубами, она открылась и девушка-ивр оказалась в ней. Всего мгновение и ее не стало.

Я еще бежал вперед, но уже стал другим, мои руки сами собой выхватили меч, повернули навершие, увеличивая его размеры, превращая в подобие ятаган или большого мачете. А когда до гигантской змеи осталось совсем немного, я прыгнул, и в огромном прыжке пронесся над ошарашенной змеей, которая смотрела на меня непонимающими черными глазами, приподнявшись над землей метра на три.

Вот эти три метра я и снес одним ударом в прыжке. Скажу честно, сам удивился. Нет, я понимал, что лезвие у меча острое, но чтобы настолько. Приземлился я мягко, кувыркнулся, перевернулся, встав на колено, готовый к новым нападениям, а потом снова рванулся к огромному черному туловищу, которой конвульсивно то собиралось в кольца, то снова распрямлялось.

Змеи не пережевывают пищу, а глотают, переваривание дальше осуществляется внутри.

Времени прошло мало, так что Дара должна быть еще жива, по крайней мере, я на это надеялся. А что мне было еще делать? Надежда умирает последней вместе с ее носителем. Я вскрыл мечом тушу змеи, добираясь до пищеварительного тракта, а потом повел лезвие вдоль, разрывая внутренности. Наверное, в этот момент я был похож на мясника, руки по локоть в крови, в глазах злость и отчаяние. Я разрезал все тело, удивляясь остроте этого меча. Почему-то вспомнилась японская катана, для проверки которой живых рабов укладывали друг на друга, а потом рубили. Если клинок разрубал три тела, он считался хорошим, если пять, то ему давали собственное имя, потому что это был уже клинок мастера.

Я растянул тушку и нашел внутри только огромное кожистое яйцо. Дашки нигде не было, хоть я уже дошел до анального отверстия. Я выволок его, обжигаясь о внутреннюю кислотную слизь, которая у змеи выполняет роль пищеварительного сока, и потащил к большой луже, смывать кислоту с рук. Ожоги я все равно получил, но слабые, с такими можно жить, я обмывал поверхность яйца и думал, что делать дальше. Вот это я крутой полководец! Еще и не закончился день пути, а уже появились первые потери. И какие. Уж кого-кого, а Дашку я потерять не имел права, она же и моя карта, и навигатор, и много чего еще. Да и нравилась она мне. Внутри мое сердце превратилось в льдинку, и я боялся думать о том, что будет, когда оно немножко оттает, я уже умру от боли и отчаяния. Я выволок яйцо из лужи, оттащил к дереву и сел на землю, мрачно глядя по сторонам

День понемногу клонился к вечеру. Первый день всегда комом. Закон старый и верный. Еще ни разу не было так, чтобы в первый день прошли то, что планировали. И всегда что-то случалось. Ведь знал же, что надо быть осторожнее, почему не предупредил девчонок? Что я за идиот то такой?!

– Здесь остановимся, – буркнул я Вике, которая смотрела на меня со странным выражением, причем она стояла на том же месте и в той же позе, где я ей приказал и не двигалась. Стала послушной? Толку то теперь. В принципе можно возвращаться к звездолету, идти мы не знаем куда, а можно сделать себе харакири этим замечательным мечом. –Сможешь развести огонь?

– Если найдешь дрова, – девушка приблизилась, замерла, разглядывая яйцо, в которое превратилась Дара. Я замахнулся мечом, чтобы рассечь эту кожу

и посмотреть, что внутри, но она предостерегающе крикнула. –Не смей! Нельзя!

– А ты откуда знаешь? –спросил я, внезапно успокаиваясь, адреналин из крови понемногу уходил, а вместе с ним и первобытная ярость. Мне становилось все хуже и хуже. Тоска уже начала сжимать мое сердце, как кольца все еще вяло бьющейся в конвульсиях змеи.

– Я ее сестра, – просто ответила Вика. – Поэтому ее чувствую. Ты не переживай, она живая, с ней все хорошо.

– Хорошо, когда все хорошо, – пожал я плечами, подпрыгнул метров на шесть в высоту и срубил огромную ветвь, диаметром с полметра, идущую над головой. Она рухнула вниз, и я десятком быстрых ударом, превратил ее в кучу дров. Нет, этот меч мне определенно нравился, его запредельная вероятнее всего молекулярная острота позволяла почти не тратить силы, да и злости во мне немного поубавилось – Точно жива и это точно она там внутри?

– Она там внутри в своей оболочке, и с ней все нормально, – ответила девушка, складывая дрова в кучку, потом она вытащила из рюкзака два непонятных кубика, нажала на две грани одного, из его середины вырвался язык пламени, и сучья запылали. – Она появится к утру, как только придет в себя. Ты не волнуйся, Дашка так устроена, точнее ее такой сделали, убить ее совсем непросто. А ты меня удивил, Максим.

– Чем удивил? – я нарубил из тела змеи кусков мяса и потащил к огню. Шашлык это наше все. А змеи все съедобны, надо только голову отрубить, там у них железы, которые яд вырабатывают. Помню, как-то в одном походе, мы небольшого ужа сожрали, нормально так, даже вкусно показалось с голодухи. Мясо белое, как у курицы, и на вкус чем-то похоже, хоть конечно, костей позвоночных много. – Я вроде ничего такого не сделал.

– Ну да, – покивала Вика. – Если не считать того, что ты прыгнул с места метров на десять, да в высоту метров на пять, а голову у этой твари срубил вообще одним ударом. Я если честно и не поняла, что происходит. Вот Дашка бежит впереди, и тут эта тварь ее глотает, а ты бежишь и что-то орешь матом, а потом раз и змея уже в конвульсиях бьется, а ты ее рубишь мечом. Лицо злое, яростное.

– Фигня, – пожал я плечами. –Любой так сможет, ты тоже, поверь. Гравитация меньше, чем на Земле, поэтому прыгнуть на пять метров любой сможет, а то, что голову срубил, так это меч хороший. Ты же, видела, что я и дерево порубил без проблем. Шикарная вещь.

– Нет, Макс, ты меня удивил, – девушка кинжалом настрогала щепок и теперь насаживала на них мясо и ставила к огню. – Ты прямо как былинный герой, раз и уже в воздухе с мечом, два и враг повержен. А я струсила, вместо того, чтобы тебе помочь, просто стояла и смотрела, словно меня это не касается.

– Ага, – фыркнул я. – Вдруг откуда-то летит маленький комарик, и в руке его горит маленький фонарик. “Где убийца, где злодей? Не боюсь его когтей!” Подлетает к пауку, саблю вынимает, и ему на всём скаку голову срубает! Муху за руку берёт и к окошечку ведёт. “Я злодея зарубил, я тебя освободил? И теперь,душа-девица, на тебе хочу жениться!”

– Да мы итак обе твои без остатка и без женитьбы, – как-то странно улыбнулась Вика. –А уж после того, что я увидела сегодня, так вообще ты мой герой. Я даже Дашке завидую, точнее тому, как ты ее спасал.

– Завидовать тут нечему, – вздохнул я. – Мы с тобой здесь сидим, а она вон там внутри, если ты не врешь конечно. Но ты не врешь, я весь пищеварительный тракт прощупал.

– Не сомневайся, она там, – проговорила девушка. –Я не знаю каким местом, но ее чувствую. Раньше не понимала этого, а теперь вдруг осознала, что мы с ней две сестры и одно целое. Это какое-то странное ощущение, я вот чувствую, что она тебя любит и совсем не так, как я. Она готова умереть ради тебя, и должна это сделать, а я нет…

– Да уж, – я кивнул на кожистое яйцо, лежащее чуть в стороне у ствола, потом посмотрел на свои красные, обожжённые кислотой, руки. Они болели, но мне было по фиг. Физическая боль, не душевная, ее пережить легко, вон сколько в свое время я ее пережил. – Как она там?

– Все нормально, – девушка прижалась ко мне и нежно поцеловала. – Это у нее такая защита, она уйдет, как только Дашка поймет, что опасность исчезла. Она же насекомое, причем специально созданное для этого похода, у нее наверняка еще и не такое предусмотрено, чтобы выжить. Мы о себе должны заботиться, не о ней, мы по сравнению с ней, как стеклянные стаканы против алюминиевой кружки. Все хорошо, милый. Кушать хочешь?

Она мне подала кусочек подрумянившегося мяса. Вкусно, блин! Я даже сам не заметил, как его проглотил. Как же тяжело жить без нормальной пищи. Как ее не хватает. Вика подавала мне кусок за куском, а я его сжирал и урчал от удовольствия, понимая, как хорошо жилось в каменном веке: твоя женщина жарит мясо убитого тобой мамонта, а ты его жрешь и нахваливаешь. Единственное, что не давало мне отдаться этому удовольствию до конца, так это яйцо, в которое превратилось моя женщина. Я еще пару раз бегал к телу змеи, которое уже перестало дергаться, рубил еще мяса, отгоняя от гигантской тушки каких-то жуков высотой до моего колена. Эти гады еще и возмущались, щелкая огромными жвалами и шелестя крыльями.

Девушка жарила мясо, я его ел, и вдруг понял, что что-то не учитываю, и это что-то нам может выйти боком. Блин! Это же не Земля! Где все твари адаптированы под высокую гравитацию, а, следовательно, примерно одного размера. Здесь все хищники огромные и считать, что мы здесь самые крутые, глупость неимоверная. Тут обыкновенный шакал или гиена вырастают размером со слона, а зубы у них будут как кинжалы. Понятно, что они с нами сделают, тем более что сидим мы возле мертвой туши. А хищники запах крови и мяса ощущают на расстоянии до двух километров, и если здесь все, как на Земле, то скоро сюда соберутся все хищники, желающие поужинать. И совсем не факт, что они не захотят подкормиться свежачком. И докаркался ворон облезлый! На поляну вышел черный, как смоль, огромный зверь с желтыми свирепыми глазами, у него были клыки размером с мой локоть, которые торчали из пасти и коготки сантиметров по тридцать каждый. Саблезубый кот –так я его про себя назвал. Вика замерла у костра, боясь шевельнутся с протянутой рукой к огню. Зверюга была метра под три в холке, под покрытой мелкой шерсткой кожей двигались мощные мускулы. Кот подошел к костру принюхался и оглушительно фыркнул, показывая огромный красный язык, потом он взглянул на девушку и облизнулся:

– Макс, милый, – прошептала вика. – Этот гад меня сейчас съест. Что мне делать?

У меня был только один совет: снять штаны и бегать. Больше придумать я ничего не мог, но вытащил меч из ножен и встал рядом с девушкой, стараясь двигаться как можно более медленно и плавно. Зверюга сразу обратила на меня внимание и задрала губу, показывая свои гигантские клыки, а потом мы встретились с ней взглядами. На меня смотрела сама смерть, безжалостная и равнодушная. На мое оружие кот не обращал никакого внимания, значит, не боялся, значит, наверняка раньше не встречал людей. Сейчас бы Калаш, я бы ему в рожу весь рожок бы выпалил и посмотрел бы, как ему это бы понравилось.

Я смотрел на него и думал, как валить его буду. В принципе, шанс есть, меч у меня острый, я могу подпрыгнуть и одним ударом его располовинить, длины клинка хватит. Я еще покрутил навершие, выдавливая лезвие на длину двуручного меча, кстати рукоятка тоже удлинилась, давая хват для второй кисти и подумал, что если эта тварь на меня сейчас прыгнет, то напорется на мой меч. Вика встала и медленно зашла за мою спину, там она тоже вытащила клинок и также начала его удлинять.

– Скажешь когда. – шепнула она. –Вдвоем мы сможем его убить.

Кот посмотрел на девушку, потом снова перевел взгляд на меня и поднял губу, что-то яростно прорычал:

– Ты это зря, – проговорил я. Страх ушел, во мне осталась только первобытная ярость. Будет тут он еще на меня рычать, да я таких, как он еще в первом классе из рогатки расстреливал. Ростиком, правда, они были поменьше, но также фырчали.– Я тебе не фраер ушастый, у меня перо крутое, я им тебя на дольки быстро нарежу, даже понять не сможешь, что уже в супе.

И кот, чуть присев на задние лапы, готовясь к прыжку, зарычал уже

по-настоящему. И от этого рева стихли все звуки в округе, по-моему, даже ветер перестал шелестеть в высоте листвой.

«Ну вот и все, – подумал я, делая шаг вперед. Не жили хорошо и не будем, да и фиг с ним!»