Текст книги "Невезуха (СИ)"

Автор книги: Владимир Лосев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Глава семнадцатая

Мокро, холодно, и противно, однако. Все как всегда, жизнь дерьмо, а я ее главный и любимый ассенизатор, если судить по тому, куда она меня постоянно окунает. Только почему всегда так больно и неприятно?

Как-то один парень, находящийся на последнем издыхании от костного туберкулеза, мне выдал такою фразу:

– На самом деле жизнь – это школа, мы сюда пришли, чтобы чему-то научиться. Каждому дается свое испытание, и он должен вынести из этой жизни свой урок. Мы учимся.

– Похоже ты заканчиваешь эту школу экстерном, как и я, – заметил тогда я. – Обидно как-то. Одни учатся полный курс, а мы едва начали что-то понимать, как уже заканчиваем школу.

– Каждому свой урок и свое знание, – повторил парень. – Откуда нам знать, кого из нас готовят? Одним нужно одно понимание, другим другое. Мы не можем знать для чего мы здесь. Возможно, наша учеба и должна была закончиться на этой трагической ноте…

Поскользнувшись и окунувшись очередной раз в холодную воду, я вдруг вспомнил его слова и мне стало как-то тревожно, что ли. А может на самом деле меня готовили на Земле вот для этих космических испытаний, для этой планеты и этой пещеры. Может именно здесь я и открою главную тайну вселенной, ну, конечно, если не сдохну, что тоже вполне вероятно.

– Мне холодно, – проговорила с тяжелым вздохом Мия. – У меня замерзли ноги, мне кажется, что они уже превратились в ледышки, сейчас они подломятся и тебе придется дальше нести меня на руках.

– Это ты прекращай, – буркнул я, еще раз окидывая взглядом эту круглую пещеру явно искусственного происхождения. Возможно, мне показалось, но в дальнем углу что-то блеснуло, это стоило проверить, поэтому туда и отправился, ведя за талию девушку. – Ноги мне твои очень нравится. Как же я буду без них? Ты-то, понятное дело, привыкла, пока была искином, вообще без тела, а я не смогу любить безногую девушку.

Через пять минут я обнаружил небольшой каменный пляж, на который вывел Мию, посадил ее на камень и начал растирать ее занемевшие замерзшие ноги. Понемногу она отогрелась, обняла меня и нежно поцеловала:

– Мне с тобой так хорошо, что иногда абсолютно плевать на то, что с нами происходит, – произнесла она тихим голосом. – И все чаще кажется, что главное в моей жизни, так это то, чтобы ты всегда был со мной рядом, и тогда все будет хорошо.

– Хотел бы я иметь такую веру, – проговорил я, вглядываясь в темный угол, в тот, в котором что-то блестело. – Возможно мне бы не было иногда так страшно и тревожно как сейчас.

– Все будет хорошо, – повторила она. – Я знаю. Ты же со мной.

– И действительно, – я согласно кивнул и направился туда, где видел блеск. – С такой женской логикой не поспоришь.

Сначала я увидел скорчившееся тело, лежащее неподвижно, протянув вперед руки. Когда подошел ближе, то понял, что блестело стекло разбитого шлема. А когда присел, то увидел космический скафандр, или что-то подобное, в котором находилась сморщенная мумия, бывшее когда-то разумным существом. Может и не космический скафандр, полная изоляция от окружающей среды требуется при работе с биологическими опасными объектами, с вирусами, например.

Я перевернул темно-коричневый скафандр на спину, хоть и не некрофил, но узнать, что это за существо, должен был. Посмотрел на почерневшие зубы, выпученные глаза, и мне стало на мгновение немного не по себе. Просто представил, что лет через двадцать такой же ретивый паренек, вроде меня, обнаружит здесь ссохшееся мое тело и так же будет брезгливо трогать меня ногой.

Я поморщился, но взял себя в руки и расстегнул скафандр, слава богу, застежки оказались крупными и вполне понятными, вытряхнул из скафандра мумию и стал ее внимательно рассматривать в сумрачном свете, мысленно ведя документальный отчет.

Итак, перед нами вполне себе интересный индивид, принадлежащий к инопланетной расе. Большие матовые глаза, частично прикрытые морщинистыми веками, сейчас, понятное дело, потухшие и безжизненные, говорят нам о том, что это существо жило на планете, где света было немного, то есть сумрачно. Такое бывает при голубых карликах, как светило на этой планете, но при этом оно должно быть значительно старше.

Небольшой нос, точнее две маленькие ноздри говорят нам о том, что на его родной планете теплый ровный климат без сезонных похолоданий, такое бывает, когда ось планеты не повернута, как на Земле, именно тогда не происходит таких температурных колебаний. Тоненькие губы и ровные плоские зубы дают нам понять, что передо мной не хищник, а существо, питающиеся растительной пищей, которую обязательно нужно перетирать для лучшего переваривания.

В общем, ничего интересного, ампы имели такое же строение тела, да и лица схожи, хоть и некоторая разница присутствует. Этот гуманоид явно выше ростом ампов, но ниже земного человека. Оружия у него я не нашел.

Из того, что разглядел и понял, я сделал вывод, что этот парень запнулся или поскользнулся, упал, разбил шлем и задохнулся от местного воздуха. Ну или просто разбил себе голову. Такое тоже бывает, вскрытия я не производил, все-таки не патологоанатом. И это только подтверждает мою гениальную версию о том, что этот парень не местный.

Я потащил скафандр к воде и стал отстирывать. Зачем? А куда деваться? У Мии вся одежда в дырах, даже не знаю, когда и где она ее порвала. У меня также, понятное дело, дырка на дырке, правда, у меня есть уважительная причина, я постоянно сражаюсь с местной фауной, а значит пропускаю удары лапами и укусы клыками. Да и катание в этой каменной трубе не прошло для меня бесследно, и теперь на моем тощем заду появилась шикарная такая дыра.

Ткань на скафандре была приятной на ощупь, шелковистой и очень прочной, при этом хорошо растягивалась и отстирывалась. Минут через пять я протянул скафандр девушке, но она брезгливо отстранилась:

– После мертвого я это на себя не надену.

Я даже не стал ее уговаривать. Женщины существа нежные и предвзятые, они живут не мозгами, а чувствами, и если логика войдет в конфликт с чувствами, то тем хуже для логики. Я сбросил свои тряпки и натянул на себя скафандр, кстати, наделось все прекрасно, ткань растягивалась где нужно, где нужно подтягивалась, и через пару минут я, во-первых, почувствовал тепло, а во-вторых, у меня возникло ощущение новой второй кожи. Я разместил ножны со своим кинжалом на поясе и почувствовал себя совсем хорошо. Вот так и надо жить, не брезгуя тем, что эта жизнь нам дает.

После этого я еще раз внимательно осмотрел то место, где я нашел мумию, и обнаружил небольшой рюкзачок, а в нем обнаружил оружие – небольшой брусок с рукоятью и кнопкой под указательным пальцем. Что это такое мне стало понятно сразу, как только я его увидел, уже давно все мировые эксперты по оружию заметили, чем современнее оружие, тем больше оно своей формой стремится к бруску, поскольку она более технологична.

Кроме того, в рюкзаке я обнаружил коробку с пищевыми кубиками и небольшие странные коробочки. Немного повертев в руках, я понял, что это обоймы к пистолету. Что за патроны непонятно, но в гнездо под стволом входят идеально, и даже защелкиваются.

Я снарядил оружие, взял его в руку и тут мне в палец что-то больно кольнуло, после этого на пистолете загорелся красный индикатор. Ствол завибрировал, словно готовясь взорваться, индикатор замигал, потом свет его сменился на желтый, и тут меня снова укололо в палец. Самое скверное оказалось в том, что я не мог отбросить пистолет в сторону, он словно приклеился к моей руке.

Я даже нож достал, готовясь к худшему, уж если звери отгрызают себе лапы, чтобы вырваться из капкана, то и я смогу. Думаю, новая рука у меня отрастет, а вот умирать я не имею права, со мной рядом Мия, я ее должен защищать.

Меня кольнуло еще раз, и я решительно поднес нож к пальцам, готовясь их обрезать. Жалко себя стало до слез. А еще подумал, какой я дурак. Ведь знал же, что многое оружие взрывается в руках того, кто не прошел идентификацию. И вот когда я приложил лезвие к пальцам, неожиданно загорелся зеленый индикатор, вибрация прекратилась, а мои пальцы сами собой разжались, выпуская оружие, и пистолет с глухим стуком упал на каменный пол. Вся эта процедура по моим внутренним часам длилась примерно минуту, похоже, девушка даже не поняла, что происходит, впрочем, я тоже.

И что дальше? Я посмотрел с опаской на пистолет, лежащий у моих ног, и даже потрогал его носком ботинка. И что это было? Еще раз пнул, а потом с тяжелым вздохом снова поднял. Ну, вот такой я человек, неугомонный. Хочу все знать. На пистолете снова загорелся зеленый индикатор, потом он потух, а мой палец ничего не укололо. Я поднял пистолет, направил его в сторону озера, нажал кнопку и… понял, что дурак. Вода в озере вздулась огромным шаром, а потом он взорвался, и мы с Мией, да и все вокруг, стало мокрым и холодным.

– Ты зачем это сделал? – обиженно спросила девушка. – Для чего? Ты же видишь, что мне и без того холодно, у меня губы дрожат, зубы стучат, руки немеют.

– Если б я знал, что будет, когда совал пальцы в розетку, то так бы не делал, – ответил я, задумчиво вертя пистолет в руках. – А вот когда не знаешь, что будет, а узнать хочется, вот тогда и суешь.

– Я замерзла, – девушка задрожала от холода. – Зачем ты меня облил?

Ну я и дурак, мне-то в скафандре комфортно, внутри тепло, приятно, вода его только от вековой пыли сполоснула, а вот ей действительно неприятно. Сомнительное удовольствие, когда на тебя, одетого, ведро воды выливают. Я снял с себя скафандр и натянул на девушку, не обращая внимания на ее сопротивление. Через пару минут она затихла, перестала дрожать и даже стала улыбаться, ну, значит, инопланетный костюм нашел своего хозяина, а я обойдусь. Я снова полез в рюкзак и нашел там пару знакомых мне тряпочек, вытащил, разглядел, точно, куртка и штаны. Надел, и мне тоже стало хорошо, а то уже тоже стал подмерзать. Голый это вам не одетый. И вообще, человек, это существо неприспособленное к жизни, без одежды ему хана, ни шкуры, ни ороговевших пластин, ни хитина, недоделок в общем.

Одежда мне понравилась, ткань такая же мягкая, шелковистая, как на скафандре, я почти сразу согрелся, накинул на куртку разгрузку, затянул ремень с ножнами, за пояс сунул пистолет, после этого забросил рюкзак за спину, перекинув в него все, что мне нужно, из чужого мешка, а именно три обоймы, пищевые кубики и еще одну пару тряпочек.

Затем я снова подошел к тому месту, где нашел труп, и начал внимательно осматривать стену, пытаясь понять, почему этот парень сдох именно здесь, а не в каком-то другом месте. Через пару минут созерцания я понял, что в этом месте на стене имеется какая-то неправильность, а еще через минуту догадался, что под слоем пыли находится замаскированная дверца. Этот инопланетянин не зря здесь лежал, он пытался открыть проход, но, однако, не сумел, и сдох, такое часто бывает, когда человек умирает рядом с выходом. Впрочем, то же самое будет и с нами, если не сумеем догадаться, как эту скрытую дверцу открыть.

– Мия, – позвал я. – Иди сюда.

– Да, любимый, – девушка встала за моей спиной. Блин! От такого обращения у меня мурашки побежали по коже, давно меня так не называли, а если уж быть точным, то никогда. – Что ты хочешь?

– Здесь есть замаскированный проход, – я показал рукой на едва видный овал, образованный трещинами в камне. – Его нужно открыть. Скажи, как можно это сделать?

– Проход, – повторила задумчиво Мия. – Его надо открыть, то есть он закрыт. Любопытно. Если судить по логике, то для открывания где-то должна быть панель идентификации и доступа. Ну или, если ее нет, тогда должна иметься замочная скважина. Если бы я была гуманоидом, то устроила бы панель здесь, – она ткнула пальцем в камень, и о чудо, он отошел в сторону, открывая гладкую пластину. – Опять же, следуя логике, именно сюда нужно приложить руку, ее просканируют, возможно уколют для проверки, и если мы проверку пройдем, то дверь откроется. Поскольку пистолет тебя принял, а вот его владельца сканер не допустил, то стоит попробовать мне обмануть охранную систему.

И девушка положила руку на пластину, снова сложив ее странным образом. Может мне показалось, а может и нет, но я увидел, как от ее ладони к пластине проскочил слабый электрический разряд, и та засветилась.

Все-таки интеллект страшная штука, пусть и искусственный. Впрочем, девушка уже давно настоящая, так что и думает она как человек. Ну, почти. Временами все равно она мыслит как компьютер, и это тоже хорошо. Я не знаю, какие у нее работают нейронные связи, какие стоят дополнительные чипы. Да мне это и неинтересно, а вот фигурка ее меня возбуждает. Жаль, что здесь нельзя заняться любовью, слишком тут холодно и мерзко.

Через секунду после того, как из ее ладони ударила в панель искра, послышался треск, и овал ушел внутрь, открывая темный проход. Что и требовалось доказать! Искин он и есть искин, в его память вложено все, что придумано разумными существами в разных мирах. Впрочем, мыслят все существа во вселенной одинаково, и потребности у всех одни и те же, потому что сделаны все по одной программу, значит и приемы используют одинаковые для идентификации.

Только очень любопытно, откуда в моей девушке запасы электричества? Она сама его вырабатывает или у нее имеется аккумулятор? Если продолжать думать, то я вполне могу дойти до вывода, что Мия киборг, и, наверное, это будет правильно. Только оно мне надо? Любить девушку и думать, какие шестеренки у нее работают, когда она тебя обнимает.

– Готово, – объявила девушка. – Можем идти дальше. Код примитивный, что говорит об уровне цивилизации, думаю, она четвертого уровня. В то время как оружие мумии и скафандр принадлежат к цивилизации третьего уровня. Видно несоответствие, значит, существо в скафандре не имеет отношения к данному сооружению, он такой же гость, как и мы.

– А нерки принадлежат к какому уровню цивилизации? – спросил я. – Ты же их искин, значит, должна знать.

– У нерков тоже третий уровень, – сказала Мия, нисколько не обидевшись на искина. – Градация по уровням нам досталась от древних цивилизаций, известны характерные черты для каждой степени развития. Всего уровней десять, десятый, последний, принадлежит древним, которые давно покинули этот мир, их степени развития не достигла еще ни одна последующая цивилизация. Если же брать тебя, как представителя…

– Не надо брать меня представителем, – возмущенно завопил я, но меня она не послушала и продолжила. – Я не такой, я хороший, и вообще тут проездом.

– То твой интеллект соответствует пятому уровню развития, – продолжила невозмутимо девушка. – При этом иногда ты себя ведешь как примитивное существо второго уровня, что, впрочем, говорит как раз об уровне твоей цивилизации, а временами в тебе что-то срабатывает и твое поведение становится другим, более цивилизованным, осмысленным, и это мне непонятно. Чтобы ты больше меня не спрашивал, то пятому уровню соответствует применение ментальных энергий для решения возникающих перед разумным существом проблем. Как это происходит, мне неизвестно, так что сразу говорю, отстань от меня, примитивный варвар.

Последнюю фразу она произнесла нормальным голосом, и я ее сразу обнял, человеком все-таки она мне больше нравится, чем компьютером, пусть и очень продвинутым.

– Нравятся варвары? – я поцеловал Мию. – Я бы показал тебе настоящую примитивную любовь, да тут слишком мерзко, даже для меня.

– Ты не варвар, хоть внешне, да и по отдельным чертам поведения, ты принадлежишь ко второй модели цивилизации, – она прижалась ко мне. – А вот то, что находится у тебя внутри, относится к более развитой форме.

Вот тебе и искин. По каким-то непонятным для меня признакам Мия определила, что во мне что-то находится. А ведь это правда. Только как она смогла это понять? Лично я для себя давно решил, что во мне ничего нет. Так мне легче жить. Ну не хочется мне быть переносчиком непонятно чего непонятно куда. Но говорить с девушкой я на эту тему не стану. Лучше спросить что-нибудь другое.

– Как я понял, – произнес я, – это сооружение создано местной цивилизацией аборигенов, которые пытались нас с тобой убить с помощью танков и пулеметов, так?

– Не совсем так, – покачала головой Мия. – Данное сооружение создано цивилизацией четвертого уровня, хотя точнее было бы сказать три плюс. Подземное убежище выплавлено в толще камня, а на это способна только цивилизации, которым доступно знание о внутренней структуре вещества. Это четвертый уровень, но двери сделаны на более примитивном уровне, и способ идентификации, использующий геном, тоже примитивен и не совсем надежен.

– Я понял, что ничего не понял, – я заглянул в проход. Ничего и никого. Тогда я вошел внутрь. Внезапно загорелся свет. Передо мной открылся длинный пустой коридор примерно два метра шириной и высотой три, идти можно свободно, не заморачиваясь. – Идем, там внутри хоть теплее и не так тянет сыростью.

– Я все время удивляюсь тебе, – девушка обняла меня и коснулась моей щеки губами. – Ты ведешь себя так, словно у тебя, как у вашей земной кошки, девять жизней впереди. Ты же не знаешь, куда ведет этот коридор и чем он закончится, но смело идешь вперед. Ты либо очень бесстрашен, либо очень глуп. Впрочем, сразу скажу, мне это очень нравится в тебе.

– Глупость и бесстрашие часто идут рука об руку, – произнес я, понемногу двигаясь вперед. – Но ты забываешь еще об одном, но не менее важном факторе. Мужчины созданы как защитники и разведчики, они всегда идут вперед, ничего не зная о том, что их ждет впереди, только надеясь, что им удастся справиться с тем, что встретится, поэтому ни одной женщине нас не понять. У вас все иначе, женщина будет сидеть часами перед открытой дверью, пытаясь понять, что там внутри, не решаясь сделать первый шаг, а мужчина даже задумываться не станет, просто шагнет вперед и все. В этом мы отличаемся, и не только в этом. Мы разные с тобой, милая, и я, даже если очень захочу, не стану таким как ты. Этого не понимают многие женщины и пытаются переделать мужчин под себя, результат получается всегда ужасным. Кстати, большинство женщин считает мужчин глупее себя именно из-за этих особенностей мужской программы лезть в каждую опасную дырку, хоть на самом деле объективно мужской интеллект намного выше женского, да и объем мозга у нас больше.

– Я знаю об этом, – улыбнулась Мия. – Я не буду пытаться тебе переделывать, ты мне нравишься таким, какой есть. И даже не буду спорить насчет объема уровня мозга, который у меня больше твоего, поскольку растился искусственно, и не буду доказывать, что мой уровень интеллекта выше твоего за счет различных дополнительных устройств, установленных в меня.

– Ну, вот и поговорили, – фыркнул я. – Всего пара фраз, и я уже чувствую себя идиотом. Хорошо, милая, я признаюсь тебе в том, что ты не похожа на других женщин, ты их умнее.

– Вот! – довольно подняла палец вверх девушка. – Тогда просто объясни, почему мы идем внутрь вместо того, чтобы пробовать выбраться обратно наверх по трубе?

– А у нас есть другой выход? – я с любопытством посмотрел на нее. – Обратно по трубе нам не подняться, она слишком гладкая. Кстати, было интересно узнать, кто и зачем ее сделал такой, у меня возникает ощущение, что эта труба не что иное как быстрый способ эвакуации с поверхности при опасности. Отсюда, кстати, следует очень простой вывод, что наверх мы сможем добраться другим, более удобным способом.

– Браво! – девушка шутливо похлопала в ладоши. – Ты из такой мелочи, как гладкость трубы, сделал такой странный вывод, который, впрочем, вполне может оказаться правдой. За это я тебя тоже люблю.

– А еще, – хмыкнул я, доставая чужой пистолет, – ни одна женщина не поймет мужской страсти к оружию, они всегда недоумевают, с каким восторгом мужчины разглядывают заострённые железки, разбирают автоматы и прицеливаются из лазеров и бластеров, хоть на самом деле все просто, нам же вас защищать. Что противопоставит слабый, мягкий человек огромным когтям и клыкам? Правильно, ничего, пока не появилось оружие. Кстати, первые кинжалы мои предки делали именно из клыков зверей, которые опрометчиво на них нападали. Они этим, так сказать, уравнивали шансы. Именно поэтому я не боюсь идти вперед, так как вооружен опытом предков.

– Иди вперед, мой герой, – улыбнулась Мия. – А я пойду сзади, как и положено глупой женщине.

И мы пошли.

Глава восемнадцатая

Я шел и думал, что мне все это напоминает. Длинный широкий коридор и нет ни одной двери. Вот оно зачем так сделано? Не бывает же просто глупых решений. Всегда имеется логика. Или за гладкими стенами находятся скрытые помещения, до которых мы не можем добраться просто в силу слабого интеллекта, не понимая, как их открыть? Я даже попробовал попинать ногой стену, потом головой ударил, слегка, и даже смочил слюной для идентификации, каюсь, просто плюнул. Результат – ноль. Не проканало. Значит, неправильно думаю.

Этот коридор напоминал большую круглую трубу, то есть и пол, и потолок, да и сами бока имели скосы, в сечении точно был шар, по такому хорошо катить что-то круглое, оно будет катиться ровно и быстро. Но зачем это так все сделано? Я согласен, что шар выгодная форма, обладающая самым большим объемом, да и по прочности она даст любому строению приличный запас прочности, но неудобно же. Выходит, это не здание, не строение, а нечто другое.

– Там нет ничего за этим стенами, – остановила меня Мия от дальнейшего экспериментального хулиганства. – Это просто проход, выплавленный в сплошном камне. Кстати, сделано остроумно, и думаю, быстро, просто проплавили проход.

– А зачем это все выплавлено? – спросил я и тут же задал второй вопрос, который тут же пришел мне в голову. Действительно, а чего она меня умнее. Женщина же. – И как ты узнала, что нет ничего за стеной?

– Узнала просто, – пожала плечами девушка. – Я это просто почувствовала. Возможно, во мне встроен сонар или радар или еще какое-то хитрое приспособление. Все-таки земная девушка я лишь частично, внутри все тот же искин, правда, теперь со свободной программой, и явно для расширения моих способностей мне поставлены имплантаты и различные устройства.

– Ты не только искин, а еще пятилетний ребенок неизвестно какой расы и происхождения, – произнес я. – Попавший в очень сложное положение, можно даже сказать, что ты умерла. Потому что существо без тела, а имеющее только мозг, вряд ли может считаться живым.

– Это сложно объяснить, но я всегда знала, что живая, – ответила Мия, грустно улыбнувшись. – А вопрос, кто более живой, существо с телом или без него, но который может управлять всевозможными техническими устройствами, обладающий множеством различных приспособлений, заменяющие чувства, вопрос очень спорный. Я знаю, нерки долго двигались по этому пути, у них было создано немало киборгов, то есть существ с живым мозгом и механическим телом. Правда, жили они недолго, и часто кончали жизнь самоубийством, причина этого не была обнаружена, а вот технологию потом стали использовать для создания таких искинов как я.

– Жуть какая-то, – пробормотал я. Я представил себя в виде такого ходячего робота, и мне вдруг стало очень грустно и противно.

– Это вопрос подготовки, – хмыкнула девушка. – Обычно к этому подготавливают живых существ с помощью школы. Сначала это кажется варварством, потом экзотикой, но затем быстро становится нормой. Так что, если бы ты жил в такой цивилизации, то считал бы такое вполне нормальным.

– Возможно, – я шел вперед и думал, куда же мы придем. Уж больно странным выглядело это место, но при этом явно что-то мне напоминало. Только что? В голове была пустота и усталость. – Жаль, что ты не помнишь свой народ.

– Почему? – удивилась Мия. – Это как раз мне хорошо известно. Я принадлежу к народу Брауни – это такие небольшие человечки, который вырастают до полуметра, у них коричневые волосы до плеч и ярко-голубые глаза. Кожа у нас преимущественно светлая, хотя чаще всего цвет кожи зависит от того места, где обитает моя народ и чем питается. Мы очень аккуратны и чистоплотны, живем в норах, которые умеем выкапывать даже в каменистой почве. Знаем и умеем многое. Мы практически сами создаем себе жизнь. Мы любим растения, они дают все, что нам нужно: еду, одежду, кров и защиту. Мы уважаем животных и птиц, они переносят нас на любое расстояние. Мы часть природы, но главная наша особенность – это способность слышать мысли своих сородичей на любом расстоянии, вот это и стала нашей главной бедой. Нерки стали нас вылавливать, чтобы использовать сначала в качестве альтернативной связи, а потом и как искины.

– Понятно, – я представил девочку размером с йорка, и мне стало как-то не по себе. Ловить такую прелесть, убивать родителей, чтобы использовать ее в качестве искина, по-моему за это нужно уничтожать сразу. – И как тебе нравится быть большой девушкой?

– Большой я привыкла быть, когда меня заключили в бронесерва, – грустно ответила девушка. – правда, сразу хочу пояснить, что мне было невероятно тоскливо, когда я находилась черепахе, просто не всегда понимала это, искинам же постоянно впрыскивают успокоительное, чтобы они не сошли с ума. А причина моей тоски была в том, что мы, брауни, живем не только в своем мире, но и в мире чужих мыслей и чувств, поэтому мы никогда не бывает одиноки. Мы знаем о чем думает пчела, подлетая к цветку, что бормочет муравей, когда тащит сосновую иголку, и многое-многое другое, что трудно представить существу, не обладающему этим даром. Когда мой мозг засунули в металлический шар, я потеряла это ощущение единства со всем миром и мне было очень одиноко и тоскливо, пока я не повстречала тебя, мой любимый. Когда впервые в той драке на полигоне с троллями я ощутила твои мысли и чувства, я словно очнулась и поняла, как многого была лишена все эти годы. Если бы ты не был таким большим, я бы тоже решила, что ты брауни, настолько открыт для меня был твой мозг. Ты меня понимаешь?

– Наверное да, – ответил я. Мы шли и шли, круглый коридор тянулся перед нами, впереди была темнота, но как только мы подходили, загорался слабый свет, идущий с потолка, который гас, едва мы проходили. Протопали, наверное, километра уже три, а конца не было видно. Нет, это не самое лучшее место для туризма. Одна скукота. Я пожал плечами. – Я же ощущал тебя и себя как одно целое, когда сражался. Правда, я думал, что чувствую так черепаху, но и в то же время понимал, что без тебя не ощущал бы ничего. А еще мы сливаемся в одно целое, когда любим друг друга.

– Ты тоже это заметил?

Зря я это сказал, потому что Мия как-то странно посмотрела на меня, а потом начала расстегивать застежки скафандра, всего пара минут, и передо мной появилась обнаженная девушка с чудесной фигурой. Полные груди вздрогнули, качнулись, соски затвердели. Я вздохнул, а потом сбросил с себя две тряпочки – штаны и куртку. Да к черту! Жизнь коротка, дыши полной грудью, люби пока можешь. А уж хорошего в этой жизни точно мало, она же дана нам как испытание, а не как вкусный пирог ощущений и счастья, и тот, кто отказывается от любви, самый настоящий придурок, потому что каждое мгновение в этой жизни уникально, и никогда не повторится.

Пол оказался неожиданно теплым, хоть таким же твердым и каменным, но с другой стороны это было хорошо, поскольку позволяло чуть больше. Ну а дальше, что можно рассказать о том, как мужчина и женщина любят друг друга? Да ничего. Это перетекание из одной позы в другую, хриплые стоны и… потеря драгоценного времени. Вот оно только что было, и его не стало, сама бесконечность пришла к нам, а когда она ушла, осталось лишь странное ощущение, что жизнь была прожита не зря, что хоть что-то было сделано правильно. Глупо, но правильно. Правда, в этот раз все у нас было немного странно, поскольку пол все-таки был не ровным, а полукруглым, но когда мы приспособились, то мне это даже начало нравиться. Думаю, что Мие тоже, иначе бы она меня не покусала и не расцарапала мне спину своими острыми коготками. Я ей отомщу за это… потом.

После бурной и страстной любви мы поели, разведя питательные кубики, я, кстати, попробовал те, что находились в рюкзаке у мумии в скафандре. Нормальный кубик. Ничем не пахнет, на вкус резина с машинным маслом, очень питательно. Еще раз убедился, что мы во вселенной сделаны из одного и того же материала, а значит, можем есть одно и тоже. Конечно, разница есть, но она не такая большая как кому-то кажется. Все мы созданы на основе углерода, а не кремния, как фантазируют ученые.

Зачем что-то менять, когда есть вполне проверенное? Я думаю, что и любим мы во вселенной все друг друга одинаково, потому что основа любви все та же химия программных гормонов. Я хорошо представляю иногда себе, как сидит где-то в заповедной дали какой-нибудь бог-программист и думает о том, как заставить всех этих тварей спариваться друг с другом? Ну как? И приходит ему в голову гениальная мысль, что надо сделать так, чтобы им было это приятно. То есть сделать так, чтобы им это дело нравилось. Подумал и сделал, раз, и готово. И с тех пор только пахнуло женскими гормонами, как все мужики делают стойку и начинают обнюхивать ближайших дам на предмет, не от нее ли пахнет готовность к совокуплению. Ну, это я так сообщаю, для информации, потому что на самом деле подло это. Ибо с того моменты мы, мужики, потеряли свободу и гоняемся за всем, что движется и пахнет нужными нам гормонами.

– Мы идем хоть в правильном направлении? – сформулировал я наконец-то правильный вопрос. – А то может надо куда свернуть?

– Об этом стоит подумать, – девушка устроилась удобно на моих коленях и потом отрицательно покачала головой. – Нет, мы идем не туда. Нужно левее, но не мы выбираем направление, а просто идем туда, куда тянется этот туннель. Нет, с тобой всегда интересно. Надо же, нашел древние туннели, теперь осталось найти средство передвижения, которое здесь ходило когда-то, и тогда мы быстро доберемся до места. А я почему-то уверена, что это средство здесь есть, надо только догадаться, где оно находится.

Вот тут в моей голове что-то щелкнуло. Блин! Это же метро. Я-то думаю, что мне это все напоминает? Ну, понятное дело, не земное метро. Но догадаться-то мог. Давно известно, что почти во всех мирах строят подземные сооружения, города, туннели просто потому, что они защищены от внешнего воздействия. От метеоров, радиации, наводнений и прочих гадостей. Вот на Марсе таковые сооружения имеются в полном объеме, в них до сих пор живут наши предки-марсиане. Есть они и на нашем единственном спутнике, если не сказать точнее, что вся наша Луна есть одно огромное пустотелое пространство.