Текст книги "Цусима: анализ против мифов"
Автор книги: Владимир Кофман
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Орудия и снаряды
Русскую артиллерию обвиняли в нескольких «грехах»: малом весе снаряда, недостаточной скорострельности и т. п. При этом зачастую вместо аргументов выступают эмоции. Попробуем разобраться в технике артиллерии при помощи технических же данных (таблица 1).
| Орудие | Калибр, мм | Длина ствола в калибрах[3]3
Длина ствола орудия в России измерялась от дульного до казенного среза, а в Японии (впрочем, как в Англии и большинстве других стран, исключая разве что Германию) – до донышка снаряда (т. е. «по японски» длина ствола равнялась длине нарезной части). Поэтому в таблице приведена длина стволов русских пушек, пересчитанная по японскому (английскому) стандарту. [Закрыть] | Вес снаряда, Кг | Начальная скорость, м/с |
| Русское 12-дюйм. | 305 | 38,3 | 331 | 793 |
| Японское 12-дюйм. | 305 | 40 | 386,5 | 732 |
| Русское 10-дюйм | 254 | 43,3 | 225 | 778 |
| Японское 10-дюйм. | 254 | 40,3 | 227 | 700 |
| Русское 8-дюйм. | 203 | 32 | 87,6 | 702 |
| Японское 8-дюйм. | 203 | 45 | 113,5 | 756 |
| Русское 6-дюйм. | 152 | 43,5 | 41,3 | 793 |
| Японское 6-дюйм. | 152 | 40 | 45,1 | 702 |
Действительно, русские снаряды одного с японскими калибра несколько легче, но эта разница не столь уж велика: для 6-дюймового – 9%, для 10-дюймового – только 1% и лишь для 12-дюймового – около 15%. Но разница в весе компенсируется большей начальной скоростью, и кинетическая энергия снарядов русской и японской 12-дюймовок в точности одинакова, а русские 10– и 6-дюймовки имеют преимущество по сравнению с японскими примерно на 20%.
Сравнение же 8-дюймовых пушек не показательно, поскольку на эскадре Рожественского устаревшие пушки этого калибра были только на одном корабле – броненосном крейсере "Адмирал Нахимов". Более высокая начальная скорость при равной энергии обеспечивала более настильную траекторию стрельбы на всех реальных дистанциях Цусимского боя.
Скорость стрельбы является одним из самых важных факторов, но не всегда она обусловлена только техническими возможностями. Так, относительно более высокая техническая скорострельность английских орудий японских броненосцев в реальных условиях сражения оказалась вовсе не важной. Наблюдатели с обеих сторон, и русские и английские, единодушно описывают стрельбу противника как "исключительно частую", в противоположность медленной со своей стороны. Так, Пэкинхем указывает на беглый огонь русских по сравнению с медленным и тщательным – у японцев. Психологически такие выводы вполне понятны. При том нервном напряжении, которое царит на всех боевых постах, волей–неволей кажется, что между выстрелами со своего корабля проходит вечность, тогда как снаряды противника, каждый из которых несет смерть, может быть самому наблюдателю, "сыпятся градом". Во всяком случае в русской исторической литературе давно и прочно установилась традиция относить на долю "медленной стрельбы 2‑й Тихоокеанской эскадры" значительную часть ее неуспеха. Истина может быть установлена только объективным методом – путем подсчета расхода боезапаса.
Цифры открывают совершенно неожиданную картину. 4 японских броненосца – основная сила адмирала Того – выпустили всего 446 двенадцатидюймовых снаряда. Это означает, что они делали в среднем по 1 выстрелу из орудия за 7 минут боя, при технической возможности стрелять как минимум в 7 раз чаще![4]4
Данный вывод на первый взгляд опровергает бесспорный тезис о применении японской эскадрой маневра «crossing the Т» – знаменитой «палочки над Т». Ведь главным достоинством данного маневра является возможность высокой концентрации огня за короткий промежуток времени. Японцы же, как мы видим, стреляли весьма редко, не используя важного тактического преимущества своей эскадры. Но это, по–видимому, Того сделал умышленно. Чистой «палочки над Т» в Цусимском бою не было – японский адмирал использовал этот прием лишь с целью исключить из боя концевые корабли колонны противника. Перед его глазами, несомненно, стоял неудачный опыт сражения в Желтом море, и теперь Того имел сверхзадачу довести сражение до «критической точки», т. е. до полного разгрома неприятеля. А для этого надо было экономить снаряды! Отсюда напрашивается неожиданный вывод: если бы японцы в самом начале боя обрушили на эскадру Рожественского всю мощь своей артиллерии, следуя букве классического маневра «crossing the Т», то исход Цусимы мог оказаться не столь катастрофичным.
[Закрыть] Ничего удивительного в этом нет: даже при заряжании с помощью механизмов, физических возможностей людей просто не хватает для поддержания высокого темпа стрельбы в течение нескольких часов. Кроме того, у японцев были и другие причины, о которых будет сказано позже.
Как же обстояли дела на русской эскадре? Только броненосец "Николай I" отправил по противнику из двух двенадцатидюймовых орудий 94 снаряда – на 20 больше, чем "Сикисима" из четырех! "Орел" расстрелял не менее 150 снарядов. Вряд ли "Александр III" и "Бородино", которые вели огонь до самого конца сражения, выпустили меньше снарядов, чем "Орел", у которого одно из орудий главного калибра вышло из строя в середине схватки. Даже находившиеся в самом конце колонны броненосцы береговой обороны израсходовали более чем по 100 снарядов каждый.
Самый простой и примерный подсчет показывает, что эскадра Рожественского выпустила по противнику свыше ТЫСЯЧИ крупнокалиберных снарядов – ВДВОЕ больше, чем японцы. А ведь исход боя броненосцев решали именно снаряды крупного калибра.
Но ведь могло же быть и так, что все русские снаряды летели в "молоко", а большинство японских поражало цель? Однако объективные данные опровергают и это предположение. Отчеты японских специалистов скрупулезно описывают каждое попадание в свои корабли, с указанием калибра снаряда и нанесенных им повреждений (таблица 2).
| 12" | 8" – 10" | 6" | 3" и менее | Всего | |
| «Микаса» | 10 | 22 | 8 | 40 | |
| «Сикисима» | 1 | 1 | 4 | 4 | 10 |
| «Фудзи» | 2 | - | 3 | 7 | 12 |
| «Асахи» | - | - | 2 | 4 | 6 |
| «Кассуга» | 1 | - | 1 | 1 | 3 |
| «Ниссин» | 5 | 1 | 2 | 4 | 12 |
| «Идзумо» | 5 | 1 | 3 | 3 | 12 |
| «Адзума» | 6 | 1 | 4 | 4 | 15 |
| «Токива» | - | - | 1 | 7 | 8 |
| «Якумо» | 1 | - | 4 | 2 | 7 |
| «Асама» | 3 | 2 | 5 | 2 | 12 |
| «Ивате» | 2 | 3 | 3 | 9 | 17 |
| Итого: | 36 | 9 | 54 | 55 | 154 |
Казалось бы, даже столь внушительное количество попаданий бледнеет перед успехом японцев. Ведь, по данным В. П. Костенко, получившим широкое распространение в русской историографии, только «Орел» был поражен 150 снарядами, из которых 42 были 12-дюймовыми. Но Костенко, бывший во времена Цусимы молодым корабельным инженером, не имел ни опыта, ни времени, чтобы точно исследовать все повреждения корабля за те немногие часы утра 28 мая до сдачи корабля. Многое им было записано уже в плену со слов моряков. У японцев и англичан было гораздо больше и времени, и опыта. «Орел» обследовался ими «в натуре», непосредственно после боя, и по многочисленным фотографиям. Был даже выпущен специальный альбом, посвященный повреждениям русского броненосца. Данные иностранных специалистов несколько расходятся, но даже приведенное в японской официальной истории войны на море количество попаданий много меньше, чем у Костенко (таблица 3)[5]5
Данные, приводимые В. П. Костенко, можно считать канонизированными. На них опираются многие исследователи Цусимы, на них в частности, строит свои рассуждения А. Киличенков, пришедший к выводу о том, что «русские снаряды были лучше японских». Как видим, есть серьезные основания усомниться в их достоверности.
[Закрыть].
| 12" | 8" – 10" | 6" | 3" и менее | Всего | |
| В. П. Костенко | 42 | 100 | ? | 300 | |
| История войны на море («Мэйдзи») | 12 | 7 | 20 | 20 | около 60 |
| Пэкинхем | 5 | 11 | 39 | 21 | 76 |
| М. Ферран* | 3 | ? | 30 | ? | ? |
* Ссылка на число попаданий по фр. данным цит. по: «Море», N 6–7, стр.202, статья 3. П. Рожественского «По поводу статьи г-на Феррана».
Очевидно, что "Орел" получил не более 70 попаданий, из них 12-дюймовых – всего 6 или 7.
Данные экспертов косвенно подтверждаются и историческим опытом. В состоявшемся в 1898 году бою испанской и американской эскадр у берегов Кубы, в котором испанская эскадра была наголову разбита, из 300 крупнокалиберных снарядов, выпушенных броненосцами США, цель нашли только 14 (4,5% попаданий). Американские корабли в артиллерии и организации стрельбы мало чем отличались от броненосцев русско–японской войны. Похожими были и дистанции, на которых происходило сражение – 15–25 кабельтовых. Крупнейшие сражения 1‑й мировой войны происходили на больших дистанциях, но и управление огнем значительно улучшилось. Ни в одном из них количество попавших снарядов не превысило 5%. Но даже если считать, что японцы совершили чудо и добились в Цусиме целых 10% попаданий, то это дает примерно такое же число поразивших цель японских снарядов, как и у русских – около 45.
Остается предположение о неэффективности русских боеприпасов. Главным доводом всегда было относительно малое содержание в них взрывчатки (1,5% от общего веса), ее качество – высокая влажность и слишком тугой взрыватель. На этом фоне вроде бы очень выгодно выглядели японские, а на деле английские, тонкостенные фугасные и "полубронебойные" снаряды с начинкой из сильнодействующей "шимозы". Но за все надо платить. Чтобы бронебойный снаряд был эффективным, он должен быть прочным, следовательно – толстостенным, и столь же последовательно он просто не может иметь большой заряд. Настоящие бронебойные снаряды морской артиллерии практически всех стран и во все времена содержали примерно от 1% до 2% взрывчатки и имели малочувствительный взрыватель с большим замедлением. Он необходим, иначе взрыв будет происходить еще до полного пробития брони. Именно так и вели себя японские "чемоданы", взрываясь при ударе о любое препятствие. Не даром они НИ РАЗУ не пробили сколь–нибудь толстой брони русских кораблей. Не случаен и выбор пироксилина – он не так чувствителен к удару, как пикриновая кислота ("шимоза"), которая в те времена просто не годилась для снаряжения бронебойных снарядов. В результате японцы их так и не имели, к вящему неудовольствию их британских "учителей". Русские же снаряды пробивали довольно толстую броню: японцы насчитали после боя 6 дырок в 15-сантиметровых плитах. Причем как раз после пробития столь толстой брони происходил взрыв, зачастую наносивший совсем не малые повреждения. Подтверждением служит одно из попаданий, которое могло если не изменить судьбу битвы, то хотя бы скрасить поражение русского флота.
В 3 часа по местному времени, спустя всего 50 минут после первого выстрела, русский бронебойный снаряд пробил 6-дюймовую лобовую плиту кормовой башни главного калибра броненосца "Фудзи" и взорвался над казенной частью первого орудия. Силой взрыва выбросило за борт тяжелую броневую плиту, прикрывавшую заднюю часть башни. Все находившиеся в ней были убиты или ранены. Но, главное, – раскаленные осколки воспламенили пороховые заряды. Одновременно вспыхнуло свыше 100 килограмм пороховых "макарон". Огненные брызги полетели во все стороны. Еще секунда – и кэптен Пэкинхем смог бы наблюдать с борта "Асахи" жуткую картину, свидетелем которой он все–таки стал через 11 лет в Ютландском бою уже в чине адмирала, находясь на мостике линейного крейсера "Нью–Зилэнд". Столб густого черного дыма высотой в сотни метров, гулкий глухой удар и – летящие в воздух обломки: все, что оставалось от корабля при детонации боезапаса. Английский нитроцеллюлозный порох – кордит – был очень склонен к взрыву при быстром сгорании. Такая тяжелая судьба постигла в Ютланде 3 британских линейных крейсера. Теперь понятно, что и "Фудзи" был на волосок от гибели (японцы применяли все тот же кордит). Но кораблю Того повезло: один из осколков перебил гидравлическую магистраль, и хлынувшая под большим давлением вода загасила опасный пожар.
Сказалась в Цусимском бою и другая "особенность" японских снарядов. Очень чувствительный взрыватель в совокупности с легко детонирующей "начинкой" привели к тому, что артиллерия эскадры Того больше пострадала от собственных снарядов, чем от огня противника. Японские "чемоданы" неоднократно взрывались в стволе орудий. Так, только на флагманском броненосце "Микаса" по меньшей мере 2 двенадцатидюймовых снаряда сдетонировали в канале ствола правого орудия носовой башни. Если в первый раз все обошлось, и огонь был продолжен, то около 6 часов вечера, на 28 выстреле, орудие практически разорвало. При взрыве сместилась передняя плита крыши башни и на 40 минут вышло из строя соседнее орудие. Аналогичный случай произошел и на "Сикисиме": на 11 выстреле собственный снаряд разнес дульную часть того же самого правого орудия носовой башни. Последствия были столь же серьезны: орудие полностью вышло из строя, соседнее было вынуждено прекратить на время стрельбу, пострадала и крыша башни. Еще больший эффект имели взрывы в стволах 8-дюймовых орудий броненосного крейсера "Ниссин". Японцы после боя утверждали, что русские снаряды "срезали" стволы трех из четырех орудий главного калибра этого корабля. Вероятность такого события ничтожна, и действительно, английские офицеры, обследовавшие повреждения "Ниссина", обнаружили, что это все тот же результат действия японских взрывателей. Этот перечень можно было бы продолжить. Несомненно, что именно "преждевременные разрывы" с выходом из строя орудий были одной из причин того относительно небольшого количества снарядов крупного калибра, которые смогли выпустить корабли Того. Известно также, что английские "учителя" японцев после Цусимы исключили из боезапаса своих крупнокалиберных орудий снаряды с зарядом пикриновой кислоты, вернувшись даже не к пироксилину, а к столь маломощному, но одновременно и малочувствительному взрывчатому веществу, как обыкновенный порох.
Доводы в пользу тех или иных сторон артиллерийской техники русского и японского флотов можно было продолжать, однако хотелось бы иметь для оценки результата артиллерийского боя более четкие количественные характеристики.
Наиболее объективным критерием ущерба, нанесенного орудийным огнем кораблям примерно одного класса, является количество выведенных из строя людей[6]6
Людские потери – как интегрирующий показатель эффективности артиллерийского огня противника – вполне объективен. Примечательно, что к этому же критерию независимо от автора статьи пришел и А. Киличенков. В рукописи его статьи «Загадки Цусимы», представляющей собой развернутый вариант публикации в «Технике–молодежи», в подтверждение его гипотезы о большой эффективности русских снарядов приведены любопытные расчеты, содержащие данные о числе потерь на большинстве кораблей. Их можно свести в следующую итоговую таблицу.
Бой | Русские корабли броненосные / неброненосные | Японские корабли броненосные / неброненосные
Цусимский (дневной) 14.05.1905 | 1,51/4,96 | 3,35/2,71
В Желтом море 28.07.1904 | 2,49/4,0 | 6,47/-
В Корейском проливе 01.08.1904 | 7,84/– | 1,44/-
У Порт–Артура 27.01.1904 | 2,50/1,92 | 5,50/-
[Закрыть]. Этот показатель как бы суммирует многочисленные противоречивые и зачастую трудно оцениваемые по отдельности элементы боевой мощи, такие как меткость стрельбы, качество снарядов и надежность бронирования. Конечно, отдельные попадания могут быть более или менее удачны, но при значительном их числе вступает в права закон больших чисел. Особенно характерными являются потери на бронированных кораблях, на которых большая часть команды защищена броней, а потери свидетельствуют только о «действительных» попаданиях.
Следует заметить, что такая система оценки эффективности действия артиллерии несколько смещена в пользу снарядов с высоким фугасным действием, дающим большое количество мелких осколков, достаточных для того, чтобы ранить или даже убить человека, но неспособных сколь–нибудь серьезно повредить сам корабль и тем самым нанести ущерб его боевой мощи. Так что полученный итог ни в коем случае не может быть выгоден для русского флота, таких снарядов не имевшего.
Каковы же потери в людях от действия артиллерии в Цусимском бою? У японцев они известны с точностью до одного человека: 699 или 700 человек, в том числе 90 убитых во время боя, 27 умерших от ран, 181 тяжело и 401 – относительно легко раненых. Интересно распределение потерь по отрядам и отдельным кораблям (таблица 4).
| Отряд Того: | Убитых | Раненых |
| «Микаса» | 8 | 105 |
| «Сикисима» | 13 | 22 |
| «Фудзи» | 8 | 22 |
| «Асахи» | 8 | 23 |
| «Кассуга» | 7 | 20 |
| «Ниссин» | 5 | 90 |
| Итого: | 49 | 282 |
| Отряд Камимуры: | ||
| «Идзумо» | 3 | 27 |
| «Адзумо» | 10 | 30 |
| «Токива» | 1 | 14 |
| «Якумо» | 3 | 9 |
| «Асама» | 3 | 13 |
| «Иватэ» | - | 15 |
| «Чихайя» | - | 4 |
| Итого | 20 | 112 |
| Отряды легких крейсеров | 15 | 67 |
Данные по потерям на миноносцах не совсем полны: достоверно известно, что на них было убито не менее 17 и ранено 73 человека. Итог по отдельным кораблям и отрядам дает несколько отличный от общих потерь результат, но расхождения не слишком значительны и вполне объяснимы: часть умерших от ран на отдельных кораблях могла быть занесена в списки погибших; нет данных по нескольким пострадавшим в ночном бою миноносцам и т. п. Важнее общие закономерности. Соотношение числа убитых и раненых на хорошо бронированных кораблях отрядов Того и Камимуры составляет от 1:6 до 1:5; на менее защищенных легких крейсерах и миноносцах это соотношение падает до 1:4–1:3.
Насколько же значительны потери японцев в Цусиме? Весьма показательным является сравнение с числом пострадавших на русских кораблях в бою в Желтом море, для которого имеются полные данные. На 6 русских броненосцах было убито 47 и ранено 294 человека – почти в точности столько же, сколько на одном отряде Того! Сильно пострадавшие русские крейсера "Аскольд", "Паллада", "Диана" и "Новик" потеряли 111 человек, в том числе 29 убитыми.
Из этого сравнения можно сделать несколько интересных выводов. Во–первых, японские потери в Цусиме можно оценить как весьма серьезные. Только на главных силах Объединенного флота вышло из строя около 500 человек – почти столько же, сколько потеряли оба флота в Желтом море. Видно также, что в Корейском проливе огонь русских кораблей распределялся более равномерно, чем годом ранее под Порт–Артуром, когда из японских кораблей сильно пострадал только флагманский броненосец "Микаса" – 24 убитых и 114 выбывших из строя. Видимо, несмотря на строгий приказ Рожественского о стрельбе по головному кораблю противника, невыгодное тактическое положение русской эскадры заставляло отдельные корабли переносить огонь на другие цели. Впрочем, наиболее сильно пострадали именно два концевых корабля отряда Того – его флагман "Микаса" и "Ниссин", которые при повороте "все вдруг" становились несколько раз головными (соответственно 113 и 95 пострадавших)[7]7
Людские потери на японских кораблях опровергают распространенное мнение о том, что «русские не умели стрелять». Так, А. Киличенков в статье «Загадки Цусимы» пишет: «Другими словами, русская эскадра била в белый свет как в копейку! Да иначе и быть не могло: ведь ее комендоры начали бой, фактически не имея практики боевой стрельбы. За время плавания корабли эскадру провели всего две (!) практические стрельбы, во время которых на стреляющего комендора приходилось по два (!) снаряда. Для сравнения скажем, что в ходе весенних практических стрельб японского флота было израсходовано до пяти боекомплектов на орудие (ссылка на „Действия флота. Документы. ОтдЛУ, кн. З, вып.), с. 154, вып.4, С.363 – ред.), и это несмотря на то, что эскадра уже имела опыт боевых действий под Порт–Артуром… Русская эскадра не умела стрелять!“ В качестве контраргумента следует возразить, что учебная стрельба – это не столько тренировка артиллеристов, сколько проверка системы управления огнем. Однако последней во времена Цусимы просто не существовало! (Два дальномера Барра и Струда и шустрого матроса, устно передававшего их показания, трудно назвать таковой). Поэтому для тренировки прислуги артиллерийского орудия вовсе не обязательно производить выстрел, да еще боевым снарядом – вполне достаточно учебного заряжания и разряжания пушки, а также теоретической подготовки наводчика. Не нужно забывать, что во времена русско–японской войны живучесть ствола орудия крупного калибра составляла примерно 100 выстрелов. Поскольку лейнеров тогда еще не существовало, то после этого числа выстрелов приходилось заменять ствол – что и говорить, операция не простая и очень дорогостоящая. Поэтому расход японцами пяти боекомплектов на весенних маневрах – чистой воды фантастика, ибо эта бессмысленная затея вынудила бы эскадру Того трижды менять стволы своих орудий, а с учетом боев в Желтом море – даже четырежды! Примечательно. что в русском флоте число боевых выстрелов на учениях даже для орудий 6» калибра при уменьшенном вдвое заряде не превышало 19 за кампанию, что составляло менее 11% боезапаса (см. Р. М. Мельников, «Рюрик» был первым". Л., Судостроение. 1989, с.95).
[Закрыть]. Вообще в боях и с 1‑й, и со 2‑й Тихоокеанскими эскадрами наиболее сильно поврежденным кораблем из оставшихся на плаву в обоих флотах был именно японский «Микаса». Наибольшая тяжесть сражения пришлась, как и следовало ожидать, на долю главных сил. Отряд броненосных крейсеров Камимуры пострадал значительно менее других кораблей Того. Зная об относительной слабости бронирования своих крейсеров, Камимура старался по возможности уклоняться от огня русских броненосцев. Вообще роль этого. «летучего отряда» в битве при Цусиме обычно сильно преувеличивается.
Гораздо труднее определить потери русской эскадры. Броненосцы "Суворов", "Александр III", "Бородино" и "Наварин" погибли очень быстро, унося на дно Корейского пролива практически всю команду. Невозможно документально установить сколько людей на борту было до этого выведено из строя вражескими снарядами. Не вполне ясен также вопрос с потерями броненосца "Ослябя". Среди спасенных с него числится 68 раненых. Трудно сказать, занижена ли эта цифра за счет тех пострадавших, которые были ранены в начале боя и погибли вместе с броненосцем, или же наоборот завышена – за счет пострадавших уже после гибели, в воде или после их спасения на "Донском" и "Быстром".
По остальным русским кораблям есть подробные данные о потерях в дневном бою 14 мая (таблица 5).
| Броненосцы: | Убито | Ранено |
| «Орел» | 25 | 98 |
| «Сисой Великий» | 13 | 53 |
| «Николай I» | 5 | 35 |
| «Генерал–адмирал Апраксин» | 1 | 16 |
| «Адмирал Сенявин» | - | 3 |
| «Адмирал Ушаков» | 2 | 5 |
| Броненосные крейсера | ||
| «Адм. Нахимов» | 22 | 54 |
| Итого: | 68 | 264 |
| Крейсера: | ||
| «Дмитрий Донской» | - | 4 |
| «Владимир Мономах» | 1 | 16 |
| «Олег» | 7 | 49 |
| «Аврора» | 10 | 89 |
| «Светлана» | 2 | 2 |
| «Жемчуг» | 9 | 34 |
| «Изумруд» «Алмаз» | 1 | 6 18 |
| Итого: | 30 | 218 |
На миноносцах было 9 убитых и 38 раненых. На следующий день в одиночных боях со значительно превосходящими силами противника «Адмирал Ушаков», «Светлана», «Дмитрий Донской», «Буйный», «Грозный» и «Громкий» потеряли еще 62 человека убитыми и 171 ранеными, но вряд ли справедливо включать эти потери в итоги артиллерийского боя. Это уже был не бой. а просто расстрел.
Остается самое трудное – оценить потери броненосцев, погибших до утра 15 мая. "Наварин" был поврежден в дневном бою не слишком сильно и имел не больше потерь, чем шедшие рядом с ним в строю "Сисой Великий" (66 человек) или "Император Николай 1" (40 человек). Находившиеся ближе к голове колонны, чем "Орел", однотипные с ним "Бородино" и "Император Александр III" могли пострадать от японского огня несколько более него, но если вспомнить о возможном общем числе попаданий в русские корабли, то едва ли они получили намного больше снарядов. Несомненно, сильнее всех пострадал флагман Рожественского "Суворов". В самом начале боя он находился под сосредоточенным огнем большого числа броненосцев, а затем на протяжении. всех 5 часов дневного сражения, уже находясь вне строя русской эскадры, неоднократно служил мишенью для различных японских отрядов. Многострадальный флагман Рожественского недаром служит в морской исторической литературе символом устойчивости корабля в бою. Ясно, что потери на нем должны быть очень большими. Однако до самой последней торпедной атаки "Суворов" управлялся и даже пытался вести огонь. По опыту русско–японской и первой мировой войн, корабль, находящийся после артиллерийского боя "при последнем издыхании" и готовый вот–вот затонуть, терял к этому моменту не более трети команды. Из этой цифры и следует исходить при определении возможных жертв на "Суворове".
Положив потери на "Александре III" и "Бородино" в 1,5 раза, а на "Суворове" – в 3 раза больше, чем на "Орле", можно считать, что они ни в коей мере не могут быть приуменьшенными. В таком случае флагман русской эскадры должен был потерять убитыми и ранеными 370 человек, или около 40% всей команды. "Ослябя" хотя и находился под сосредоточенным огнем 5 или 6 кораблей, но очень непродолжительное время, и его потери не могли значительно превысить потери на "Орле", который обстреливался японцами в течение 5 часов. Подводя итог, получаем общую приблизительную цифру потерь русской эскадры от артогня в 1550 человек. По отрядам потери, действительные и предполагаемые, распределяются следующим образом: 1‑й броненосный отряд не более 1000 человек, 2‑й броненосный отряд – 345 человек, 3– и броненосный отряд – 67 человек, крейсера – 248 человек, миноносцы – 37 человек. С большой степенью достоверности можно утверждать, что итог лежит между 1500 и 2000 вышедших из строя матросов и офицеров, что в 2–3 раза больше потерь японцев.
Сравнение потерь сторон позволяет количественно оценить все видимые и невидимые преимущества японцев. Они оказываются не столь уж значительными. Поскольку артиллерийский бой кораблей является типичным примером системы с отрицательной обратной связью, что обычно выражается своеобразной формулой – "артиллерийский бой питает сам себя", то потери каждого из противников пропорциональны остаточной боевой мощи другого – для нанесения одним из противников вдвое больших потерь не требуется двойного превосходства. Простой расчет показывает, что если считать японский флот до боя сильнее на 20%[8]8
Чрезмерная абстрактность фразы «флот… сильнее на 20%» ставит под сомнение, на наш взгляд, и значение «коэффициента превосходства», и вообще логичность данного абзаца.
[Закрыть], что, очевидно, вполне резонно, то все остальные факторы боя: тактическое маневрирование, успешность стрельбы, качество снарядов и защиты и т. д. – дают коэффициент превосходства – 1,5–1,7 в пользу японцев. Это совсем немного, учитывая практически непрерывное положение охвата головы русской колонны и быстрый выход из строя «Осляби» и «Суворова». Такой расчет если и содержит некоторые неточности, то во всяком случае всегда не в пользу русского оружия. что создаст всем рассуждениям определенный «заряд прочности». Вполне вероятно, что картина должна выглядеть заметно лучше для эскадры Рожественского. По крайней мере и по итогам потерь в артиллерийском бою нельзя считать японских комендоров и японские снаряды сильно превосходящими русские.
После такого вывода возникает вполне резонный вопрос: откуда же столь полный разгром, и почему результаты Цусимы столь разительно отличаются от результатов боя в Желтом морс. Здесь следует напомнить о некоторых особенностях морских сражений. Любое сражение имеет свою "точку поворота", до которой один из противников хотя и несет большие по сравнению с другими потери, но все еще имеет определенную способность к сопротивлению. Затем "потенциально побежденный" либо отступает, сохраняя свои расстроенные силы для следующей борьбы, либо терпит полное поражение, причем чем больше он подвергается воздействию противника, тем большие потери несет – причиняя при этом своему врагу все меньше ущерба. Такая особенность любого процесса, в частности боевого столкновения, называется "отрицательной обратной связью". Заметно действие этого общего закона и на море: до определенного момента более пострадавший из противников сохраняет свои корабли на плаву, пусть даже и в поврежденном состоянии. Именно таковым был бой 1‑й Тихоокеанской эскадры в Желтом море. По традиции считается, что артурская эскадра, хорошо сплаванная и имевшая лучшую подготовку, чуть ли не добилась в этом бою победы. На самом деле русские выпустили по врагу меньше снарядов – около 550 калибром 10 и 12 дюймов против 600 японских 12-дюймовых, достигнув гораздо меньшего числа попаданий. Хотя самым поврежденным кораблем обеих эскадр оказался флагман Того "Микаса", зато остальные японские броненосцы, как и крейсера, понесли очень небольшой урон, тогда как русские были "равномерно" и сильно побиты. "Цесаревич", "Ретвизан", "Пересвет", "Победа" и "Полтава" получили более чем по 20 попаданий, вид "Аскольда", потерявшего 59 человек, мало отличался от вида русских крейсеров после Цусимы. Существует версия, что Того вот–вот готов был сам прекратить бой. Даже если подобная мысль и приходила ему в голову, то существует масса вполне разумных соображений в пользу такого решения. Ничто не говорит о том, что он собирался таким образом закончить все сражение. Того действительно должен был беречь свои корабли: Япония бросила "в дело" все свои силы, тогда как русский флот мог, по крайней мере теоретически, получить значительное подкрепление. Впереди была ночь. Японские миноносцы уже заняли свои позиции между русской эскадрой и Владивостоком – положение, которое и не позволило им эффективно атаковать возвращающиеся в Порт–Артур русские корабли. Другое дело, если бы артурской эскадре пришлось "продираться" через эту завесу на встречных курсах. У Того оставалось и преимущество в ходе. Скорее всего, утром он предстал бы перед русской эскадрой в полной боеготовности, как это и случилось 15 мая 1905 года! Но… всего этого не произошло. "Критическая точка" пройдена не была. Отвернув от противника, русские, успешно отбив на отходе торпедные атаки, вернулись в Порт–Артур и разбрелись по нейтральным портам. Повреждения частично были исправлены уже в ночь после боя. Во всяком случае бодрое предположение о том, что броненосцы 1‑й эскадры были готовы на следующий день идти в бой, если и не вполне справедливо, то и не столь уж далеко от истины.
Совсем по–другому выглядит сражение Того и Рожественского. В первые же минуты боя противники нанесли друг другу тяжелые повреждения. Но завязка боя оказалась крайне неудачной для русских: броненосец "Ослябя" получил именно те повреждения, которые вызвали его скорую гибель, а флагман "Суворов" потерял управление и покинул строй. Японцы сразу получили значительную фору: их 12 кораблям противостояло уже только 10, четыре из которых ("Нахимов" и броненосцы береговой обороны) были значительно слабее любого японского корабля. Последующие часы артиллерийского боя наносили все больше поражений кораблям обеих сторон, но ввиду относительной слабости, русская эскадра страдала все сильнее и сильнее.
Но даже после 5 часов Цусимского боя положение русских внешне не выглядело трагичным. Не только русские, но и японские корабли были значительно повреждены – "Микаса" получил 10 двенадцатидюймовых снарядов – вдвое больше "Орла". По некоторым сообщениям японский флагман возможно даже не был информирован о том, что погиб именно "Ослябя" – это было видно только с концевых кораблей его эскадры, да и то тонувший корабль был принят за крейсер типа "Жемчуг". Вряд ли Того был в этот момент доволен результатами сражения. 5 часов практически непрерывного огня и – только один потопленный корабль! Спускалась ночь. Еще полчаса – и русский флот получил бы желанную передышку. Часть повреждений удалось бы исправить, и у избитой эскадры появился бы хоть какой–то шанс.
Но наступила "точка поворота". За полчаса, с 7 до 7.30 вечера пошли ко дну "Александр" и "Бородино" – два новейших русских броненосца. Первый из них видимо просто исчерпал дальнейшую возможность противостоять непрерывному воздействию огня противника. Скорее всего, такая же участь постигла бы и "Орел", если бы бой затянулся еще на полчаса. Судьба "Бородино" обернулась жестокой иронией морского сражения: последним залпом "Фудзи", столь счастливо избежавший гибели двумя часами ранее, вызвал сильнейший пожар в 152‑мм башне русского броненосца, в результате которого видимо произошла детонация зарядов. Во всяком случае, гибель "Бородино" в описании Пэкинхема очень напоминает мгновенный "уход со сцены" английских линейных крейсеров.
Буквально в те же минуты решилась и судьба "Суворова". Лишенный собственной артиллерии и поддержки эскадры, корабль был атакован торпедами буквально в упор и потоплен.
Однако "критическая точка" не возникает сама по себе, она тщательно подготавливается огнем противника. В чем же причины того тяжелого состояния, в котором оказались русские броненосцы на пятом часу боя, если количество попаданий крупнокалиберных снарядов с обеих сторон было приблизительно одинаковым?
Для объяснения вполне достаточно ознакомиться с количеством выпущенных японцами снарядов среднего и малого калибра. 12 кораблей Того и Камимуры выбросили по своим целям более 1200 восьмидюймовых, 9450 шестидюймовых и 7500 трехдюймовых снарядов! Даже если предположить, что вероятность попадания из орудий главного калибра превышает аналогичную вероятность для 8– и 6-дюймовок в 1,5–2 раза, это означает, русские корабли приняли удары как минимум ТЫСЯЧИ японских "подарков" весом 113 и 45 килограмм![9]9
Уязвимость русской эскадры для 8", 6" и даже 3" снарядов, НЕ ПРОБИВАВШИХ БРОНИ, объясняется прежде всего перегрузкой кораблей. Эту мысль впервые высказал В. П. Костенко, позже ее развили и другие ученые–кораблестроители. В частности, В. Л. Поздюнин пишет, что броненосцы типа «Бородино» оказались перегруженными до 15500 т. среднее углубление их увеличилось на 0,76 м, а мета–центрическая высота уменьшилась до 0,76 м, вместо запроектированной опытом 1,19 м. Указанная перегрузка произошла от приема большого количества разнообразных запасов на предстоящее плавание… Насколько велик был запас принятого угля, показывает то обстоятельство, что на броненосце «Апраксин» 15 мая (второй день боя) оставался запас угля, на 20% превышающий нормальный запас". Кроме того, перед боем новые броненосцы эскадры Рожественского имели по 500 т пресной воды вместо положенного запаса 120 т. "Эта вода была принята в помещения, не приспособленные для ее хранения, причем могла свободно переливаться ". В итоге предельно допустимый крен русских броненосцев типа «Бородино» не превышал 6–7 град. Примечательно, что если бы броненосцы сохранили ту же перегрузку, что и при выходе из Либавы (т. е. водоизмещение 15500 т и метацентрическую высоту 0,76 м), то для их опрокидывания нужно было потерять 17% момента инерции площади грузовой ватерлинии – ровно столько же, сколько и у типичного английского (японского) броненосца при его метацентрической высоте 0,91 м. В действительности же остойчивость русских кораблей к Цусиме значительно снизилась. (См. В. Л. Поздюнин, «Энциклопедия судостроения», тт. 1–2, М-Л., 1935, 1938; Н. П. Муру. «Основы непотопляемости корабля», М.. Воениздат, 1990).
[Закрыть] Несомненно, это и был тот самый путь, который подготовил их к наступлению «точки поворота» Цусимского боя.
Неудивительны и те выводы, которые сделали военно–морские специалисты в отношении орудий среднего калибра, несмотря на казалось бы столь значительный результат, достигнутый с их помощью. Именно способность броненосцев начала века "поглощать" большое количество таких снарядов было одной из причин появления "All–big–gun ships" – дредноутов. Неблагодарные англичане посчитали, что та роль, которую сыграла вспомогательная артиллерия в Цусиме, явно недостаточна для достижения максимального эффекта: русские корабли тонули недостаточно быстро. Их более консервативные ученики выразили гораздо большую "признательность" орудиям среднего калибра, так же как и броненосным крейсерам, продолжив постройку кораблей с подобным вооружением еще в течение нескольких лет после боя в Корейском проливе[10]10
Парадаксально, но факт: в 1894 г. в бою при Ялу японцы одержали победу над китайским флотом именно благодаря своей средней артиллерии, что позволило морским стратегам все следующее десятилетие считать главным оружием скорострельные пушки калибром не более 8". Аналогичный результат – Цусимский бой, однако выводы из него были сделаны прямо противоположные: теперь главными стали 12-дюймовки.
[Закрыть].
Вернемся к Цусиме: итог сражения был предрешен, но Того не успокаивался. Он не хотел повторить ошибку, сделанную им годом раньше в Желтом море. Непрервные атаки многочисленных японских миноносцев продолжались всю ночь. И здесь действия кораблей Того нельзя признать особо успешными: из 54 выпущенных почти в упор торпед попало только 4 или 5. Но этого оказалось достаточно – "Наварин" погиб со всей командой, кроме 3 человек, а "подранки" "Сисой", "Нахимов" и "Мономах" наутро были застигнуты поодиночке и затоплены командами. Значительное превосходство Того в скорости позволило ему отрезать все пути отступления сохранившему подобие организации отряду Небогатова, к которому присоединился и "Орел". Можно долго спорить о решении последнего русского командующего в этом печальном бою, но несомненно одно: причинить какой–либо ущерб противнику его корабли уже не смогли бы. Жестокий бой выдержал последний из продолжавших сражаться русских кораблей – устаревший крейсер "Дмитрий Донской". В сражении с целым отрядом японских крейсеров и миноносцев вечером 15 мая он потерял 80 человек убитыми и ранеными. Сражение закончилось. Редко в морской истории победителю удавалось столь полно реализовать все свои преимущества, благополучно избежав возможного ответа.
