Текст книги "Заданное значение судьбы"

Автор книги: Владимир Контровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

…Этой ночью Мать-Ведунья Муэт спокойно и крепко уснула, не пытаясь в очередной раз окунуться в Мировое Зеркало. Правда, ей показалось, что стены грота Старших плывут и меняют очертания, как текучая вода, но Вестница приписала это усталости – Отец-Воевода Осо оказался в любви столь же неистов, как и в бою.

* * *

– Вина, мой лорд?

Первый Лорд Даггер Блэйд молча кивнул, наблюдая из-под полуопущенных век за грациозными движениями жены, – за десять лет это стало уже ритуалом. Повелитель отдыхал – роскошное ложе, чуть приподнятое по мысленному приказу лорда, нежило его тело, омытое энергетическим душем. Истинные Хозяева заботились о своём здоровье: чтобы сполна наслаждаться властью, надо жить долго. И активно – какой прок от того, что тебе всё доступно, если ты чисто физически не можешь пользоваться всем этим в полной мере?

Эстер присела на край ложа и протянула Блэйду чашу. Янтарного цвета напиток искрился, на поверхности бесшумно лопались крохотные пузырьки, источая еле уловимый тонкий аромат. Даггер чуть приподнял голову и лениво пригубил чашу, вдыхая запах вина, перемешанный с волнующим запахом Эстер. Эла была одета в домашнее вечернее платье – его ткань имела переменную оптическую проницаемость, то становясь в такт движениям Эстер серебристо-металлической, то превращаясь в лёгкую дымку тумана, сквозь которую отчётливо проступали влекущие изгибы женского тела. Чистокровные элы владели древней магией Инь и умело ею пользовались. Жаль, что Эстер нельзя сгрести и насладиться ею – жена Первого Лорда была на четвёртом месяце беременности. За десять лет брака она беременела всего дважды, оба раза дело кончалось выкидышами, и Даггер ни в коем случае не хотел третьего выкидыша. Будущий сын Истинного Хозяина более чем ценен – Блэйд лелеял далеко идущие планы, связанные с наследником. Главный генетик Юк Эскогер, помимо общего руководства Инкубатором занимавшийся омоложением знатных элов и эл и следивший за состоянием их здоровья, внимательно изучил сканограммы будущей матери и плода и заявил, отбросив свою обычную робость перед вышестоящими и привычку мямлить: "Свершилось, мой лорд! Ваш сын будет сверхсуществом – первым сверхсуществом, тем самым, рождения которого ждали так долго!".

Будущим не рискуют ради минутного удовольствия, и к тому же для судорог оргазма есть гейши. "Возьму на ночь парочку этих кукол, – думал Даггер, неспешно глотая вино. – А Эстер, – взгляд лорда задержался на сосках элы, на миг ставших видимыми под изменчивой тканью её эротичного наряда, – тоже будет рядом. Она разделит с нами ложе, и я, обладая гейшами, буду представлять себе её – это несложно". Идея понравилась ему ещё и потому, что она лишний раз подчёркивала установивший статус в отношениях между Повелителями и их жёнами, будь они хоть трижды чистокровными. Истинный Хозяин – он хозяин всего, а все остальные занимают более низкие ступени иерархии Города. Ко всему прочему, Блэйду почти неосознанно хотелось унизить Эстер – на то были свои причины.

Эстер никогда не нарушала законов сообщества элов – в ней с детства воспитывали уважение к этим законам. Она во всём безропотно повиновалась мужу (что не мешало ей смотреть свысока на элов, не принадлежащих к двадцатке, не говоря уже о метисах и прочих, и принимать как должное обращение "госпожа") и даже на праздниках в узком кругу знати оставалась всего лишь тенью Первого Лорда. Но вместе с тем она как-то сумела сделать так, что получила над Верховным Правителем некую власть, и немалую. Дочь Султана была более чем умна, и ум её подчас находил решения, не пришедшие в голову никому – несмотря на их кажущуюся очевидность. Именно Эстер ненавязчиво подвела генерала к мысли о постройке орбитальных летателей – Даггер искренне недоумевал, почему он сам до этого не додумался. За прошедшие десять лет жена не раз подавала ему ценные советы, которым лорд обычно следовал. Особенно это касалась взаимоотношений между высшими элами – в этом клубке интриг Эстер чувствовала себя не хуже, чем океаноид в своей родной стихии. И она не ошибалась – её советы неизменно оказывались правильными.

Это и радовало Первого Лорда – у кого ещё есть такая жена! – и одновременно настораживало. Даггер как-то представил себе, что было бы, если Эстер вдруг вошла бы на равных в Совет Правителей, и понял, что она заткнула бы за пояс большую половину лордов и не уступила бы никому из остальных, включая самого Блэйда. Это раздражало, и к тому же Даггер чувствовал, что под мягкой покорностью Эстер кроется неуёмное властолюбие – она при случае сможет переступить через труп своего мужа так же легко, как приснопамятная шпионка-орта Клитемнестра переступила через труп генерала Калифа.[4]4
  Роман «Крик из будущего»


[Закрыть] И поэтому Первый Лорд не упускал возможности напомнить жене её место.

Однако Верховному Правителю не удалось предаться чувственным наслаждениям. Мелодичный звук индивидуального коммуникатора, встроенного в терминал апартамента, вызвал тень неудовольствия на лице Даггера, но генерал активировал приём – он был уверен, что никто не посмеет тревожить ночной покой Верховного Правителя без веских причин.

– Внимаю.

– Повиновение лордам, господин, – появившееся на объёмном экране лицо офицера-эла было встревоженным.

– Докладывай, – коротко приказал Блэйд. Этот офицер первого ранга отвечал за все системы планетарного слежения, в том числе и установленные на орбитальных летателях, и его выход на связь в неурочный час не предвещал ничего хорошего.

– Флот восточных ортов высадил десант на Южном материке. Точная численность войск не установлена – они прикрыты маскирующим полем, – но, судя по числу кораблей, счёт идет на тысячи: двенадцать-пятнадцать как минимум. Противник быстро продвигается к Новому Городу – Второй Лорд Герцог просит помощи.

– Общую картину, – бросил Верховный Правитель. Он пружинисто поднялся с ложа, сел в подвижное кресло и подкатился к стене спальни, ставшей сплошным экраном. И на этом экране увидел…

…Южный полярный материк, освободившийся от ледяной корки после Войны, – вид с орбиты. Приближение. Укрупнение. Фокусировка. Пульсирующая багровая точка – Новый Город. Он удален от берега и недосягаем для ментальных атак Водяных, хотя в целом его обороноспособность оставляет желать лучшего – строительство далеко не завершено, да и сил у Герцога маловато для отражения крупномасштабной атаки. Десять мирных лет были таковыми лишь отчасти – спорадические столкновения продолжались. Беспокоили фантомы, и окенаноиды кружили у берегов Западного континента, упорно выискивая уязвимые места в защитной системе Хозяев. Нельзя быть одинаково сильным везде – приходилось постоянно перебрасывать солдат и технику из одной угрожаемой точки в другую. И вот вам результат: яркое свечение у восточного побережья Южного материка – магическое поле ортов, – ползёт к Новому Городу, и Второму Лорду нечем остановить продвижение противника.

– Тревога уровня "Экстра". Всем высшим лордам, – Даггер выдвинул из стены-экрана сенсорную панель и коснулся её кончиками пальцев, активируя каналы мысленной связи, – немедленный сбор. Повторяю: тревога уровня "Экстра".

– Катакомбы, мой лорд, – услышал он спокойный голос Эстер. Эла стояла рядом с ним, внимательно вглядываясь в изображение на экране. Её одежда стала блестяще-чёрной, словно воронёный клинок, – от легкомысленной игры "видно-не видно" не осталось и следа.

– Ты права, – Блэйд встал с кресла и осторожно поцеловал жену в лоб, – как всегда. С Катакомбами надо решать – время пришло. Отдыхай – меня ждут лорды.

Эстер опустила глаза и промолчала, но Даггер готов был поклясться чем угодно, что под внешним слоем её мыслей проскочило: "А вот это ты зря – я могу принести куда больше пользы, чем вся твоя тупоголовая свора высших лордов-Повелителей. Недооцениваешь ты меня, Даг".

Генерал задержался у терминала и отдал распоряжение немедленно начать доставку энергетических зарядов в сеть туннелей под Катакомбами и готовить их к подрыву согласно плану. Чуть рановато, конечно, однако ждать больше нельзя – война началась, и одного из четырёх противников следовало убрать.

Десятью минутами позже, шагая по коридору верхнего яруса Города, Блэйд бросил взгляд на "зеркальце" на своём левом запястье – на миниатюрный дисплей, связанный с его личным терминалом. "Семь процентов загрузки, – подумал он удовлетворённо, считав цепь символов, появившихся на дисплее по его мысленной команде. – Быстро работают. Через два часа доставка зарядов будет закончена, и тогда… Тогда будет большой бум: чудовищной силы взрыв вырвет чуть ли не полмили земной коры, источенной тысячами ходов, и пещеры осядут, проваливаясь под землю. Рухнут своды галерей и гротов, и всё племя юго-западных ортов в одночасье перестанет существовать. И расступится твердь, и поглотит она…".

Первый Лорд генерал Даггер Блэйд, Верховный Правитель Города, уже заворачивал за угол – до прикрытой всеми мыслимыми и немыслимыми средствами защиты комнаты Совета Повелителей оставалось пройти всего пару десятков шагов, – когда стены коридора вдруг дрогнули и поплыли, словно текучая вода. Голова закружилась, всё вокруг заволокла клубящаяся серая мгла, и пришло ощущение стремительного падения с огромной высоты в бездонную чёрную пропасть. "Призраки? Или неведомая магия ортов?" – успел подумать эл, а потом его сознание погасло.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ЗАЛОЖНИКИ НЕИЗБЕЖНОГО

Тишина, упакованная в темноту, царила в полувымершем городе. Она змеёй вползла на пустынные улицы и теперь вслушивалась в каждый ночной шорох. Щелчок об асфальт маленького камешка, вылетевшего из-под неосторожной ноги, казался в этой липкой тёмной тишине взрывом, предвещающим конец света.

Двое людей в громадном гулком зале продуктового супермаркета сидели неподвижно, прислонившись к стене, меченной выбоинами от пуль. Стёкла в магазине были разбиты, и с улицы тянуло ночным холодом, но парни в пятнистых армейских куртках не шевелились.

Перед ними на полу стоял объёмистый рюкзак, набитый банками и пакетами. Вскоре после краха денежной системы полки в супермаркетах начали опустошаться мародёрами, в которых быстро превратились бывшие законопослушные граждане, однако этот магазин был огромен, и бродяги всё ещё ухитрялись находить здесь поживу. Иногда шайки ночных грабителей яростно дрались между собой, и тогда у пустых стеллажей оставались трупы с ножевыми и огнестрельными ранениями. Но это ещё полбеды, а вот если их настигала облава… Тогда уже мало кому удавалось уйти и скрыться в сети подземных коммуникаций города.

Один из парней вдруг дёрнулся и прошипел сквозь зубы:

– С-сука…

– Заткнись, – свистящим шёпотом отозвался второй.

– Крысы, – виновато пояснил первый. – Их тут развелось без счёта, а я с детства этих тварей терпеть не могу…

– Будем жрать голохвостых, когда кончатся запасы в магазинах. А вот если на твои вопли прибегут двуногие крысы… Слышишь? Вертолёт всё ещё крутится где-то поблизости.

Мародёрам не повезло. Набив рюкзак, они уже собирались покинуть супермаркет, и тут вдруг появилась эта проклятая машина – хорошо ещё, что им удалось спрятаться в густой тени под внутренней стеной магазина. Вертолёт описал неспешный круг над площадью, на которой когда-то парковались сотни автомобилей, и исчез за домами. Но он не улетел далеко – рокот его винтов то затихал, то вновь становился отчётливей. И безошибочный инстинкт самосохранения подсказывал парням в камуфляже: надо выждать, иначе во время броска через площадь их поймает луч прожектора, и шестистволки тут же раздерут их тела в клочья.

Они молчали несколько минут, а потом первый не выдержал:

– Послушай, неужели это не сон? Мне иногда кажется, что я вот-вот проснусь, и всё будет как прежде, размеренно и спокойно, и что…

– Таких долгих снов не бывает, даже если накачаешься "блаженством" до самых бровей, – угрюмо буркнул второй. – Нет, это не сон – это реальная задница, в которую мы все влезли.

…Нет, войны не было, но сытая и неспешно-спокойная жизнь хрустнула, как ёлочная игрушка под кованым сапогом; сдулась, словно проколотый резиновый шарик. Вековечная ценность – деньги – вдруг оказалась призрачным миражём; исчез несущий стержень, на котором держалось такое совершенное общество. Или оно, это общество, просто казалось таким совершенным? Поколения росли и воспитывались в рамках привычного стереотипа: раздобудь тем или иным способом как можно большее количество зелёных бумажек, и ты на коне, и жизнь прекрасна и удивительна. И вдруг, в одночасье, всё переменилось, и теперь для элементарного выживания потребовались несколько иные качества, нежели те, что были востребованы раньше.

Наличные стремительно обесценились, систему электронных платежей лихорадило, и даже традиционное золото стоило теперь не дороже проржавевшего металлолома. Да и само понятие "стоить" утратило смысл – в чём прикажете измерять эту самую стоимость?

Никчёмным сделалось великое множество профессий, рухнула вся хитроумная схема распределения. И миллионы ошарашенных людей превратились в дикое первобытное стадо, где выживал сильнейший. Улицы городов сделались ареной беспощадных побоищ, в ходе которых имеющие оружие перераспределяли реальные ценности: энергоисточники, жилища, одежду, продукты питания и медикаменты. А всё прочее, в невероятной нужности которого ещё совсем недавно самозабвенно убеждала реклама, стало обычным мусором, не стоящим даже того, чтобы за ним нагнуться. И сказкой казались теперь времена, когда очень важным был рейтинг той или иной поп-дивы или последние веяния моды.

А на мечущееся человеческое стадо с тупой неумолимостью гидравлического пресса надвигался новый порядок. Людям имплантировались идентификационные чипы – только в этом случае можно было рассчитывать на определённый "набор для выживания" (конечно, если при этом ты будешь чётко выполнять всё, что от тебя потребуют, и забудешь дурацкие термины вроде "свободы" и "демократии"). Подавляющее большинство людей не возражало против подобной процедуры – а что делать? – но почему-то поголовная чипизация шла черепашьими темпами, а есть хотелось каждый день.

И поэтому отчаявшиеся (а также нонконформисты всех мастей и просто аутсайдеры по призванию) выходили на ночную охоту, с которой к утру возвращались далеко не все. В первые же дни кризиса отряды штампов и армейские части взяли под контроль все основные склады предметов первой необходимости, однако немалое число частных предприятий и магазинов почему-то – опять почему-то! – осталось без охраны. И голодные люди шли туда, словно мыши в мышеловку за аппетитно пахнущим кусочком сыра. Впрочем, вопрос "Почему?" мало кто сам себе задавал – были куда более насущные проблемы.

– Кажется, улетел, – прошептал второй. – Двигаем!

Он приподнялся, но напарник дёрнул его за рукав.

– Стой!

Лица парней, и без того бледные в лунном свете, помертвели. Тишину вспороло близкое урчание двигателя, и это был уже не вертолёт.

– Транспортёр…

Бронированная машина вывернулась из-за угла здания напротив, расплескав ночную тьму слепящим блеском мощных фар. Взрыкнув, транспортёр остановился на площади, и из его распахнувшихся люков выметнулись быстрые чёрные тени.

– Штампы…

Теперь мародёрам оставалось только молиться всем богам всех народов в призрачной надежде на то, что их не заметят, – оба прекрасно понимали, насколько малы их шансы. И люди замерли, вжимаясь спинами в стену, – бежать сейчас было бы чистым самоубийством.

Боги оказались глухи. Высокая тёмная фигура биоробота прорисовалась в дверном проёме, и луч фонаря безошибочно вырвал из темноты бледные лица парней. Один из них в отчаянии выхватил из-под куртки пистолет, однако штамп реагировал гораздо быстрее.

Он дал короткую рассчитанную очередь – ни патроном меньше, ни патроном больше, – перечеркнув обоих мародёров свинцовой плетью. На стене добавилось пулевых отметин, а штамп перевёл оружие на стрельбу одиночными, сделал два безошибочных контрольных выстрела и равнодушно доложил в коммуникатор:

– Обнаружил и уничтожил двоих нечипизированных – отсутствие чипов определено по отрицательному сигналу чип-тестера.

Затем он поднял с пола рюкзак и разложил продукты по полкам. Закончив, биоробот вытянул вперёд левую руку с закреплённым на запястье ИК-детектором и просканировал всё помещение торгового зала. На миниатюрном дисплее высветилась россыпь красных искорок – крыс в магазине было действительно великое множество. Однако крупных целей детектор не отметил, и штамп пошёл к выходу, даже не взглянув на оставшиеся под стеной мёртвые тела.

* * *

– Ситуация чрезвычайная, поэтому, – лорд-протектор обвёл тяжёлым взглядом всех присутствующих, – и меры приняты чрезвычайные.

Ответом было неприязненное молчание, замешанное на откровенном страхе. Времена, когда мессиры управляли судьбами планеты, миновали. Нет, они всё ещё называли себя Правителями, и даже в какой-то мере оставались ими, однако единоличным Правителем стал лорд-протектор, спаситель нации, верховный главнокомандующий и прочая, и прочая – его превосходительство генерал Джейк Блад. И зримым подтверждением мощи, находившейся в руках диктатора, были фигуры четверых чёрных индиго, застывших за его спиной.

Из-за своей неподвижности и отрешённо-каменного выражения лиц они походили на деталь интерьера зала заседаний Совета Правителей, но мессиры очень хорошо знали, на что способны гвардейцы лорда-протектора. Ещё бы – ведь сами Правители, столетиями шедшие к поставленной цели, и вырастили это отродье Тьмы. А теперь раб лампы сделался владыкой – мессирам оставалось лишь тихо скрипеть зубами, не слишком выказывая обуревавшие их чувства во избежание неприятных последствий, тем более что рядом с генералом сидела истинная Правительница – та, от которой мало что можно было скрыть. Стэрди, первая леди, супруга Первого Правителя, она же "роскошная смерть", она же "царица гремлинов", она же Клеопатра, она же Воплощённая – у этой женщины было много неофициальных (и гораздо более значимых) титулов и прозвищ.

Мессиры, сохранившие свою абсолютно беспринципную тысячелетнюю мудрость, могли ещё надеяться хоть в чём-то переиграть по-солдатски прямолинейного Блада, но в противостоянии с Воплощённой у них не было ни единого шанса на победу. Оставалось только подчиниться, и они подчинялись. Подчинялись внешне – так, как они делали это веками, лелея надежду когда-нибудь изменить расстановку сил. Ведь люди смертны – и даже люди-индиго, – а терпения мессирам было не занимать.

– В целом ситуация под контролем, – продолжил генерал, – хотя отдельные эксцессы имеют место. Я знаю, что вас больше всего волнуют попытки передела собственности, – он усмехнулся, – однако причин для беспокойства нет.

– Но попытки самопровозглашения крошечных республик наблюдаются, – осторожно заметил один из мессиров.

– Именно крошечных, – лорд-протектор пренебрежительно махнул рукой. – Площадь таких карликовых образований с лихвой перекрывается радиусом поражения одной хорошей термобарической бомбы.

Блад знал, о чём говорил. Военные, получившие в новой государственной структуре статус хайерлингов, добросовестно отрабатывали свой хлеб. К тому же их действия жёстко контролировались гремлинами – на случай, если у кого-то из генералов вдруг прорежутся рецидивы человеколюбия. И все попытки создания самоуправляемых внегосударственных общин подавлялись на корню, без промедления и ненужных сантиментов.

– Нам не совсем ясна ваша политика по отношению к аутсайдерам и затягивание процесса тотальной идентификационной чипизации. Чипизация была одобрена Советом Правителей, а теперь… Лагеря ожидающих процедуры вживления чипов переполнены, там происходят… м-м-м… беспорядки, и обитатели этих лагерей пополняют ряды бродяг. Зачем это нам, лорд-протектор?

Джейк выслушал Хьюго с нарочитым вниманием – генерал знал, что именно Хьюго является главой оппозиции. Блад давно мог бы раздавить этого зарвавшегося мессира, как клопа, однако предпочитал не делать этого. Известный враг менее опасен, чем враг тайный, – это старая истина, не утратившая своей ценности.

– Зачем? – Джейк снова оглядел Правителей и с удовлетворением отметил, как они опускают глаза под его взглядом. – Всё очень просто – нам не нужен излишек населения. Эта никчёмная жизнерадостная плесень, – он брезгливо поморщился, – бесполезна. Она ни что не годна – она может только жрать, спать и совокупляться. И ещё она хочет развлекаться и не хочет думать – потому что не умеет. Мы формировали сознание этих людей и, кажется, несколько перестарались. Знаю, что вы хотите сказать, – а как же наш План настройки на единую волну с последующей селективной трансмутацией избранных путём координации ментальной энергии множества людей?[5]5
  Роман «Вкрадчивый шёпот Демона».


[Закрыть] – генерал выдержал многозначительную паузу.

Правители молчали, однако Блад не ошибся: их действительно волновал ответ на этот вопрос.

– Отвечу, – коротко бросил он. – Совокупная ментальная энергия данного социума непригодна для инициирования трансмутации "человек-эск". Выращивая послушное стадо, мы задавили все основные этические вектора, без которых прогрессивная трансмутация невозможна. Вот превратиться снова в обезьян – это пожалуйста. Вас вдохновляет такая перспектива? – закончил лорд-протектор, наслаждаясь произведённым эффектом.

– Вы уверены в правильности вашего вывода? – спросил Хьюго.

"Хорошо держится, сукин сын" – отметил про себя генерал.

– Интегральный анализ психополя производился моими людьми-индиго, – ответил он, – ошибки нет. Придётся взбираться на вершину с другой стороны, мессиры. И поэтому вывод прост – лишние человекообразные особи подлежат экстерминации. Что и делается. Чипизированные – лучшие из них – будут работать, пока мы постепенно не заменим их всех штампами, которых, как вам известно, у нас пока маловато. А затяжка чипизации и наши акции по отношению к аутсайдерам – так это естественный отбор, мессиры, искусственный естественный отбор. Бродяги снова и снова приходят на склады и в магазины, словно жвачные к водопою, а там их подстерегают зубастые хищники, – Блад ухмыльнулся. – И через полгода выживут самые жизнеспособные – отборный генетический материал. Тогда мы зальём все их убежища усыпляющим газом, отсортируем нашу добычу и рассадим по клеткам. Процесс идёт, и мы будем на вершине!

Стэрди слушала Джейка молча, внимательно наблюдая из-под полуопущенных век за выражением лиц мессиров. Следила она и за колебаниями их аур – "царица гремлинов" делала заметные успехи в этой области с помощью доверенных девушек-индиго, обучавших Воплощённую. "Роскошная смерть" была довольна: Блад говорил именно то, что следовало сказать. Стэрди владела древним искусством внушать человеку свои мысли, чтобы он вполне искренне считал их своими собственными, – причём без всякой магии. И лорд-протектор сообщал ошеломлённым мессирам мысли своей супруги, уложенные в по-военному чёткие фразы. Властвовать, никого не раздражая и оставаясь при этом в тени, – умение, доступное немногим…

– Компьютерная система распределения наладилась, – продолжал между тем лорд-протектор. – Паразитные энергосгустки в Сети практически истреблены, а ценность всего исчислена в электронных условных единицах. Но эта мера временная – нужна замена традиционной ценностной единицы, роль которой до известных вам событий играло золото. Вероятней всего, всеобщим мерилом ценности сможет стать энергия. Это реальная ценность, лежащая в основе любого производственного процесса, – в отличие от того же золота, годного только на женские украшения. Появится энергоединица, только и всего.

– Но тогда, – возразил Хьюго, – страны, владеющие энергоресурсами, автоматически приобретут первенство – у них этих природных энергоединиц…

– Мы работаем в этом направлении, – перебил его генерал. – И кто вам сказал, что политическая карта мира останется неизменной? Да, операция "Гнев Божий"[6]6
  Роман «Истреби в себе Змею»


[Закрыть] провалилась, но далеко не всё ещё потеряно. За ситуацию внутри страны я не беспокоюсь, – подытожил диктатор, – а вот что касается наших внешних противников… И поэтому, – он пристально посмотрел в глаза мессиру по имени Хьюго, – я полагаю, что сейчас не самое подходящее время для сведения счётов в своём кругу. Мы все в одной лодке, мессиры, – не будем её раскачивать. Договорились?

* * *

Старшая горных индиго держалась до самого конца. И только когда лопасти винтов транспортного самолёта, уносящего её дочь за океан, в далёкую-далёкую страну, слились в прозрачные диски, Мерседес негромко всхлипнула и прижалась щекой к плечу Диего.

– Я её больше никогда не увижу… – прошептала она, провожая глазами взлетающую машину.

– Ну что ты! – успокоил жену Рохо. – Мы с тобой ещё полетим к Наташе – я столько лет не был в России. И ты ещё понянчишь её детишек – наших с тобой внуков.

– Нет, – Мерседес покачала головой. – Мы её больше не увидим. То есть, – она чуть запнулась, – увидим, но… Это будет не совсем она, и мир – мир будет другим… Я чувствую.

Игорь Краснов посмотрел в блестящие от слёз глаза жены и не стал спорить. Будущее – оно ведь вероятностно…

…После памятного боя у реки ведуны задержались в Катакомбах ещё на две недели – раненым русичам (их было четверо) нужно было умелое лечение. Всеслав рассудил здраво – магия целительниц поставила его воинов на ноги куда быстрее, чем самая современная медицина.

А двое ведунов остались в пещерах Миктекасиуатль навсегда, упокоившись в могилах на подземном кладбище рядом с павшими в бою ортами. Прозрачный гранит скрыл в своей толще изуродованные тела воинов – боевая магия чёрных индиго оставляла страшные раны.

Убитых гремлинов тоже похоронили – без почестей, но и без кощунства, – не нашли только Серпенту. Диего даже подумал, уж не удалось ли Змее уползти живой, однако Нэнси развеяла опасения Старшего горного клана.

– Наша предводительница погибла, – уверенно сказала девушка. – Она падала в реку уже мёртвой – я видела, как угасла её аура.

– Но течение под берегом не слишком быстрое, – возразил Рохо, – да и под водой переплетены ветви и корни деревьев, вырванных взрывной волной. Куда же делось её тело?

– Не знаю, – ответила Нэнси, и Диего заметил, как дрогнул голос воительницы. – Я следила за ней, видела, как она падала и упала в реку, а потом – потом она просто исчезла. Совсем – словно какая-то неведомая сила вырвала её из нашего мира.

"Остаётся надеяться, что она не вернётся" – подумал Диего.

И ещё двое русичей – Родион и Ставр – тоже остались в пещерах, но уже совсем по другой причине: древней, как сама земля. Смуглокожие магини Камилла и Маризете готовы были идти за своими избранниками куда угодно, однако Всеслав убедил ведунов остаться в Катакомбах.

– Выигран бой, – сказал своим сподвижникам вождь Ищущих Ответы, – но не война. Орты потеряли многих – кто встретит врага, если он придёт снова? Твоя Камилла, Родион, – быть ей со временем Старшей, а ты – ты станешь военным вождём горных индиго уже сейчас. Нас породнила с детьми Катакомб пролитая вместе кровь, а ведуны не бросают родичей в беде. Оставайтесь, братья, – так будет лучше для всех.

Но отряд Всеслава не только не уменьшился, а даже увеличился: с ведунами улетали одиннадцать ньюменов, в том числе Нэнси и Роберт. Вождь ведунов долго присматривался к новым союзникам, прощупывал их и решил, что кое-кого он возьмёт с собой. Эти ньюмены так и не стали убеждёнными сторонниками генерала Блада, значит, есть шанс перетянуть скрывавшихся в канадских лесах свободных индиго на свою сторону. Вернуться на север никто из бойцов Серпенты не захотел – восемь ньюменов остались в пещерах. Рохо долго колебался, принимать ли вчерашних врагов в горное братство – он далеко не был уверен в их надёжности. Но – нужда заставила. Орты понесли в жестоком бою с гремлинами тяжёлые потери – Старшему отчаянно требовались опытные воины-маги. А что до ядовитого семени, посеянного в их душах Змеёй, – вытравим. В конце концов, ньюмены ведь так и не обнажили оружия против обитателей пещер Миктекасиуатль. А могли, и тогда неизвестно, чем бы всё кончилось… Опасность новой атаки на Катакомбы была вполне реальной, Наставник обязан был сделать всё возможное для защиты горного гнезда, и бывшие рейдеры стали ортами.

Обретя десять новых соплеменников, Старшие потерли одного: свою дочь. Всеслав не мог остаться в Катакомбах – президент ежедневно требовал его скорейшего возвращения в Россию, ситуация там была очень напряжённой, – и тогда Наташа заявила родителям, что она улетит вместе с вождём ведунов.

– К чему такая спешка? – попыталась образумить её Мерседес. – Твой Всеслав через полгода вернётся, и тогда…

– Нет, – отрезала Наташа, – никаких полгода. Он воин первой шеренги – будет война, и я могу стать вдовой, не успев стать женой.

– А ты уверена, что любишь его, девочка моя? Давно ли ты сходила с ума по Хайку, а теперь… – Но тут Мерседес увидела выражение глаз дочери и поняла, что все увещевания бесполезны. И Старшая вдруг вспомнила, как она сама бросилась в любовь к Диего Рохо, как в омут, оставив размеренную и достаточно обеспеченную жизнь. Наташа уродилась в мать – об этом без слов говорил взгляд девушки. Мерседес лихорадочно старалась найти ещё какие-то аргументы, убедить дочь, удержать – тщетно. А точку в разговоре неожиданно поставил Андрей, пришедший на помощь сестре.

– Отпусти её, мама, – сказал молодой орт. – Любящих – не удерживают. А вместо Наташи у тебя будет другая дочь – Эстрелла. Мы с ней решили пожениться.

– Что? И тебе приспичило?

– Война, мама. Враг вернётся, и я могу погибнуть, как погибли Родриго, Гонсало и другие, – Андрей произнёс эти слова спокойно, без всякого пафоса, словно само собой разумеющееся. – И тогда останутся мои дети – твои внуки. Жизнь продолжится.

"Дети выросли, – думал Диего, глядя на своих первенцев. – Наташа из взбалмошной девчонки превратилась во взрослую женщину, и Андрей стал мужчиной – воином. Да, дети выросли… Ничего не попишешь – закон природы".

Поняла это и Мерседес.

– Будь по-вашему… – сказала она и тяжело вздохнула.

И в Катакомбах справили сразу три свадьбы: Андрея с Эстреллой, Ставра с Маризете и нового военного вождя горных индиго Родиона (Всеслав не ошибся в своём предвидении) с главой орт-ведуний Камллой. Наташа пока осталась невестой вождя Ищущих Ответы – они с Всеславом станут мужем и женой в России, по древнему обряду ведунов-русичей – адептов магии Меча.

Перед самым отлётом Наташа разыскала Хайка. После гибели Мэй Волчонок стал замкнутым, сторонился людей и часами просиживал на подземном кладбище возле могилы своей потерянной любви, глядя в одну точку. Здесь и нашла его Наташа.