Текст книги "Все мы грешные"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

* * *

Игорь Махаон пришел в восторг, когда узнал о смерти Витюнина.

Паук хренов, и до него дотянулся своими лапищами. Запутал, обложил данью. И еще требовал, чтобы Махаон величал его хозяином, подчинялся ему, смотрел в рот.

Игорь поначалу пробовал брыкаться. Да только бритоголовые хозяина быстро отбили ему желание кочевряжиться, вместе с почками.

А ведь он, Махаон, человек серьезный, не шушера какая-то. Не какой-то там хреновиной занимается. Наркотиками! Тяжелая статья в Уголовном кодексе.

Он занимается сбытом гашиша, опия. Неплохо идет товар, традиционно неплохо. В последнее время наладил доставку в город героина, кокаина. И на это есть спрос. Небольшой, правда, но есть. Но он увеличит спрос, для этого расширит клиентуру. Его ребята стараются вовсю...

А эта сука Фурункул наложил на его доходы свою поганую лапу. Делись, мол, а то худо будет. А сам, козел, ни хрена не делает, только знай себе бабки загребает... Одно хорошо, менты беспокоить меньше стали.

Ну наконец-то этого вонючки не стало. Некому теперь отстегивать процент.

Да нет, радоваться рано, на место этой погани придет кто-то другой. Ну и пусть себе приходит. Только он, Махаон, делиться ни с кем не будет.

Он сейчас любого может послать в одно место. У него теперь своя охрана – два телохранителя: один штангист, другой дзюдоист. Кому хочешь голову оторвут. И оружие у него есть, «наган» и «тэтэшка». Попробуй кто сунься к нему...

В дверь позвонили.

Махаон отрешился от своих мыслей и пошел открывать. Вначале, конечно, глянул в «глазок».

Клык, из блатных. Этого он знает. Что, блин, ему надо?

Об этом он и спросил, когда блатарь занял место в кресле напротив.

– Фурункула больше нет, – равнодушно напомнил Клык.

– Знаю, на куски его... Так ему и надо...

– На кого теперь думаешь работать?

– А разве я на кого-то работал?

Махаон возмущался бы и дальше, но взгляд Клыка охладил его пыл.

– Я спрашиваю, на кого думаешь работать дальше?

«Спрашивает не зря. Видно, это блатные угрохали Фурункула. И, конечно, не прочь перенять у него эстафету... Но нет, меня на пушку не возьмешь!»

– А ни на кого. Сам на себя. Я вольная птица...

– Будешь работать на нас, – отрезал Клык.

– На кого это на вас?

– На Хмурого!

Знает он такого. Серьезный дядя... Да пошел он!

– Плевать я на вас всех хотел! – взвился Махаон.

Он щелкнул пальцем, и в комнату вошли два крепыша с застывшими лицами.

– Это твое последнее слово? – Клык на них даже не взглянул.

– Вали отсюда!

– Смотри не пожалей...

Блатной ушел. Но так просто он его не оставит.

С того дня Махаон стал осторожничать. Куда бы ни отправился, сзади всегда два мордоворота. Их присутствие успокаивало, вселяло веру в собственную неуязвимость.

Но никто не помог ему, когда среди бела дня на улице к нему подъехали белые «Жигули» и из окна высунулся ствол автомата.

Напрасно пытался он остановить пули руками.

* * *

Громкие убийства взбудоражили весь город. Отголоском донеслись аж до самой Москвы.

Только Антон нисколько об этом не жалел.

Можно было грохнуть Фурункула и его кодлу втихаря и захоронить где-нибудь на тихом кладбище, поставить над ними чужую надгробную плиту. Хрена с два их кто бы когда нашел.

Но тогда бы никто не понял, что в городе теперь новая сила, гораздо более страшная, чем фурункуловская. Появились бы конкуренты, их пришлось бы устранять. Крови пролилось бы гораздо больше.

А так после расстрелов в ресторане и прямо на улице город оцепенел от страха. И, как итог, желающих побороться за место Фурункула больше не объявилось. И никаких недоразумений, когда люди Хмурого прошлись по точкам, откуда выкачивал деньги Витюнин. Отныне эти бабки будут идти в его, Антона, карман. И пусть только кто-нибудь посмеет помешать ему в этом.

По городу прошел слух, что рэкет и контроль над криминальным бизнесом перенял у Фурункула Хмурый. Менты поначалу всполошились, стали вешать на него всех собак. Мол, это ты повинен в смерти Витюнина, его людей, Махаона.

Что ж, в логике им не откажешь. Но логику к делу не пришьешь. Тут доказательства нужны, улики, свидетели, а у них ничего этого нет и не будет.

Во-первых, нет свидетелей. Нет, никто никого не ликвидировал. Таковых просто не было вообще. Не зря же Понт убрал из ресторана всю прислугу. А исполнители в «Жигулях» сводили счеты с Махаоном в масках. Никто не видел их лиц. А самой машины уже не существует в природе. Во-вторых, нет орудия преступления. Все засвеченные «шмайсеры» уже покоятся на дне глубокого озера. Бросать их на месте преступления просто глупо. Немецкие автоматы времен Второй мировой – вещь уже сама по себе довольно экзотическая.

Да, не завидует Антон ментам, не завидует. Трудно им. Носом землю роют, и все зря... А если вдруг кто что и найдет, то лучше пусть зароет обратно. Он решится и на убийство легавого. Раз ввязался в большую игру, значит, играть нужно по-крупному. Иначе нельзя.

Итак, город у него в руках. Но это еще не повод расслабляться хоть на минуту. Он, Антон, убрал Фурункула. Значит, когда-нибудь объявится желающий устранить его самого. Уж очень жестока конкуренция в криминальном мире. А он отхватил себе лакомый кусок...

Он оградит себя от конкурентов.

Те восемь человек, которые «посадили его на власть», составили костяк его организации. Клык и Понт стали правой и левой его руками. Пока он может на них положиться. Пока! Неизвестно, как они покажут себя дальше. Не захотят ли занять его место?.. Надо держать с ними ухо востро. Никому нельзя доверять. Никому!

Что творится с людьми! А именно с молодежью.

Раньше она рвалась в комсомол, на ударные стройки пятилетки. Сейчас с таким же рвением пробивает себе дорогу в криминальный мир. Быть бандитом стало вдруг модно. Даже почетно... Так что проблем с кадрами никаких.

На молодых Антон делал особую ставку. Сейчас ему нужны не столько опытные, сколько преданные. А опыт и умение, они придут. И стрелять научатся «пехотинцы», и убивать. Главное, чтобы были всецело ему преданы.

У него появились деньги, немалые деньги. Он брал их откуда только можно.

Значительно увеличил «посевную площадь», доставшуюся ему от предшественника. Но кое в чем он ее урезал. Это наркотики. С таким делом связываться не стал. Нет, не из этических, мать их так, соображений. Просто дело слишком опасное, большой срок может намотаться. И если бы доход оправдывал такой риск, тогда другое дело. Но в Нагибинске не так уж много наркоманов, чтобы иметь сверхприбыли. Вот если бы перекинуть этот бизнес куда-нибудь в большой город...

Большие города... Все чаще он подумывал о них.

Катайск. Там размах будет побольше... Но как дотянуться до него?

«Большие города – большая кровь...»

4

Новенькая «девятка» цвета мокрого асфальта остановилась напротив углового здания сталинской постройки.

Трехэтажное, аккуратно выбеленное, оно стояло на перекрестке двух главных улиц города, в самом его центре. Первый этаж, как второй и третий, занимали жилые квартиры.

– Таких домов раз-два и обчелся, – сказал Антону Понт. Они сидели на заднем сиденье автомобиля. – Во всех домах в центре первые этажи повыкупали на печки-лавочки.

– А этот займем мы. – Антон еще раз внимательно осмотрел дом. – Только выкупай сразу два этажа.

– Будь спок, за мной не заржавеет.

Понт оказался прямо-таки гениальным бизнесменом. Катастрофический недостаток в образовании заменяла мертвая хватка расторопного коммерсанта, хитрость, изворотливость и, если потребуется, жестокость. А кроме того, у него под рукой всегда крутился один спец – еврей по национальности и экономист по образованию, а также по складу ума. Вместе они легко скользят по лабиринтам делового мира.

Их стараниями и деньгами «общака» нагибинского сообщества в Катайске уже приобретены три ресторана, около десятка магазинов разного калибра. Работают «массажные салоны». Но этого мало.

Приватизация идет полным ходом. Есть и отмытые капиталы. Так почему бы не прихватить еще больше недвижимости?

– Квартиры будем выкупать у жильцов, у частников, скажем так, а не у государства, – сказал Антон. – Поэтому плати по полной. И никому не угрожай. Нам сейчас шум не нужен.

– Понятно, – кивнул Понт.

Антон и его организация все прочнее укреплялись в Катайске. Но пока только по чисто коммерческой линии. В криминальных кругах о нем знали как о лидере нагибинской группировки, занявшемся законным бизнесом. Угрозу для себя в нем никто пока не видел.

Никто здесь не догадывался, что он готовится отхватить для себя солидный кусок латаного-перелатаного криминального «одеяла». Ничем не выдавал он своих намерений. Старался держаться неприметно.

Из этих соображений он ездил не на «мерсе», как все крупные мафиози, а на «девятке». И бизнес вел только по-честному. Без угроз, убийств. Взятки, конечно, давал. Но это теперь признак честности.

А между тем вел тщательную разведку. Кто что контролирует, кто под кем ходит, кто какие аферы прокручивает... Но прежде всего он интересовался расстановкой сил. У кого какие связи, у кого сколько «пехоты», то бишь бойцов, каковы возможности ответить ударом на удар.

Примерно полгода назад он случайно наткнулся на информацию о существовании некоего спеца по внешней разведке, вышедшего в отставку по весьма деликатным причинам. Якобы его заподозрили в сотрудничестве с иностранными службами. Но доказать никто ничего не смог. Хитрым оказался черт. Был этот спец двойным агентом или нет, Антон так и не узнал. Но привлечь его к себе на службу ему удалось. Любил дяденька деньги.

Виктор Степанович Липанов отличался завидной работоспособностью, а главное, талантом разведчика. И хорошо понимал, с кем связался. Любое подозрение в предательстве грозило не судом, а немедленной расправой. А жизнь он ценил больше, чем деньги. Иллюзий о глупости и слепоте своих новых хозяев не имел. А потому начал отрабатывать свой хлеб со всей серьезностью.

И результаты его рвения не замедлили сказаться.

Он быстро сориентировался в обстановке, начал вербовать стукачей во вражеской среде. Во всех мало-мальски значимых группировках у него появились свои «глаза» и «уши». Постоянно использовал он и спецаппаратуру – а достать ее оказалось не так уж и трудно, были бы деньги. А на это дело Антон не скупился.

Не скупился он давать деньги и на новое оружие. «Шмайсеры» слишком уж приметны. Могут оказаться лишним козырем в руках ментов. Еще раз применишь их, вмиг обо всем догадаются, свяжут все воедино, выйдут на него. Неприятностей не оберешься. История с нагибинскими расстрелами еще не канула в Лету. Всего два года прошло.

В его родном городе работало несколько небольших, но рентабельных заводов и фабрик – редкость в эпоху обвального падения производства. И все они пополняли «общак». Так что денег хватало. Только отмывать успевай.

Ресторанчики, магазинчики – все как надо. Девочки из «массажных салонов» тоже неплохо работают. Пора теперь браться и за игорный бизнес.

В этом угловом доме в центре Катайска он устроит шикарное казино, оно будет самым престижным в городе. А как завлечь сюда толстосумов, он знает.

Конечно, не обойтись без согласия вора в законе Глыбы, который установит размер дани в городской «общак». А Гусару, беспредельщику, контролирующему центр города, не достанется ничего. И пусть тогда это быдло бесится, пусть лезет на рожон. Антон знает, как сбить с него спесь.

Прежде в Катайске он бывал наездами – приехал и уехал. Но сейчас, когда интересы его здесь окрепли, появился смысл обосноваться здесь если не навсегда, то надолго.

Его интересы в Катайске представляли Понт и его люди, часть нагибинского сообщества. Клык же остался дома, на него можно смело оставить «домашнее хозяйство». Сам же Антон как бы не при делах. Как бы...

На самом деле он по-прежнему крепко держит бразды правления сложным криминальным механизмом. Главный авторитет для нагибинской братвы Хмурый, а не кто-то там другой. Никто не посмеет выйти из-под его влияния. Впрочем, как сообщает Липанов, никто к этому и не стремится. А Старику можно верить...

Итак, с угловым домом для казино все решено. С Понтом перетер – пора и в «Кату», самую лучшую гостиницу в городе.

Одевался Антон без бандитской вычурности. Никаких спортивных костюмов, кожаных курток. И лицо уже не выглядит таким суровым. В холл гостиницы он вошел в элегантном костюме, с приветливой улыбкой. Никто из встречных не увидит в нем матерого волка из уголовного мира. Примут за уверенного в себе, жизнерадостного бизнесмена средней руки. Два телохранителя при нем, оба в строгих костюмах. Ну, кого этим сейчас удивишь?

Номер в гостинице у него не из самых крутых. Просторный холл, большая комната-спальня, санузел. Ничего необычного. Но он и не стремится казаться самым-самым. Волку, затаившемуся на перепутье лесных дорог, не нужна большая нора.

А он затаился, занял выжидательную позицию. Только вот это не значит, что он совсем уж оградил себя от мирских удовольствий. Сейчас ему, например, хочется поразвлечься с девочкой. Ну, как можно отказать себе в этом удовольствии?

После гибели Анютки у него не было постоянной подруги. Только порхающие с цветка на цветок бабочки-однодневки.

Настя и Анютка... Одну он любил, вторую полюбил тоже. И обеих потерял. Одна куда-то пропала, другая погибла... Это судьба... И возможно, все только к лучшему...

Антон подошел к зеркалу, окинул себя самодовольным взглядом. Ну чем не красавец-мужчина? И как может такое сокровище принадлежать только одной?..

Да, определенно, ему нужна телка.

Он подсел к телефону, взял трубку, приложил палец к наборнику номера. Стоит только позвонить куда надо, сказать пару слов, и к нему быстрее ветра примчится девочка из «массажного салона». Одного из тех, которыми заправляет Понт.

Так называемые «массажные салоны» представляют собой некое подобие публичных домов. Приходи, заказывай «массажистку», отстегивай бабки и получай удовольствие. У каждой девочки на теле по три дырочки-массажера. Так обслужит, закачаешься. По вызовам, как правило, девочки не работают. Но для него, Антона, естественно, сделают исключение.

Только вот беда, надоели ему эти хреновы проститутки. Как подумаешь, сколько раз пользовались этими дырками другие, всякое желание пропадает.

Сегодня у него, можно сказать, выходной. Никаких дел до завтрашнего утра. Так, может быть, прошвырнуться по городу, присмотреть себе что-нибудь свеженькое, еще не пользованное? А если и пользованное, то не за деньги и не каждым.

Так он иногда поступал. «Свободная охота» всегда приносила ему какое-то особенное удовольствие... Он положил трубку, не набрав номера «массажного салона». Сегодня он обойдется без путан.

Все, решено, он отправляется в город...

Не спеша принял душ, привел себя в порядок, надел костюм. Галстук – в сторону. Все, можно и в город.

Телохранителей с собой не взял. Не нужны. Пока не нужны. Еще никому он здесь не перешел дорогу – нет повода опасаться ответного удара. Вот когда перейдет – тогда дело другое.

Антон сел в машину, за руль. Дал газ и неторопливо двинулся по центральному проспекту.

Куда ехать, где остановиться – этого он пока не знал. Куда приедет – там и будет. Бесцельное путешествие – он мог себе это позволить.

Не хотелось ни в ресторан, ни в казино. Сегодня он пропустит места, где расслабляется обычно. Так хочется почему-то побыть одному, почувствовать себя мальчишкой, без разрешения мамы впервые выбравшимся в город... Забавное чувство, не правда ли? Даже смешно, как об этом подумаешь...

Так вроде бы он собирается найти для себя подружку. Лучше всего не целованную. Но где теперь такую найдешь?..

Найти девку умеренной степени блядистости – это он мог. Все очень просто: останавливаешь машину, заглядываешь в какое-нибудь кафе. Обязательно за одним из столиков будет сидеть одинокая скучающая особа. Приятеля жду, скажет она. Она и в самом деле ожидает друга, пока ей, правда, неизвестного, но с тугой мошной и щедрого. Своди ее в ресторан, подари какую-нибудь безделицу, и она твоя, гоняй ее в постели хоть до самого утра. И если она из начинающих «хвостопадок», то вполне может оказаться девочкой со всеми тремя «пломбами». Хотя такое, конечно же, большая редкость.

Антон остановил машину и направился к летнему кафе неподалеку. Но не дошел.

Его внимание привлекла шедшая по улице девушка в длинной, скрывающей колени юбке и легкой кофточке с застегнутым воротничком. Густые русые волосы собраны в тугой жгут косы.

Божественно красивое лицо, идеальное лицо, походка королевы. Словно сквозь толпу придворных она шествует в тронный зал. А глаза! Большие, широко распахнутые, они смотрят неискушенным, даже наивным взглядом. Глаза монахини, не знающей греха. Это сравнение пришло ему на ум, едва он только уловил ее скользнувший по нему взгляд.

Она шла одна, без спутника. Но ее сопровождали взгляды мужчин. Они все оборачивались ей вслед. И было заметно, что эти взгляды – страждущие, не без похотливого умысла – мучительны для этого ангельского на вид создания.

Она ослепила Антона своей красотой. Он пошел за ней. Опомнился, когда уже был далеко от машины.

Он нагнал ее и, ничего не говоря, продолжил свой путь вровень с нею. Молчала и она. Но было видно – она взволнована его присутствием подле себя.

С главной улицы девушка свернула на боковую, застроенную многоэтажками.

Антон продолжал идти рядом. Он уже начинал чувствовать себя идиотом, увязавшимся за первой встречной юбкой. Ужасное чувство для серьезного человека, не привыкшего терять контроль над своими эмоциями. Но отвязаться от прекрасной незнакомки он не мог. Это оказалось выше его сил.

Но вот она остановилась. Остановился и он.

Она повернулась к нему лицом и гневно – правда, гнев вышел каким-то забавным, ненастоящим, – спросила:

– И долго вы так будете за мной идти?

Чистый бархатистый ее голос очаровывал, околдовывал.

– Долго! – широко улыбнулся Антон. Он уже давно так от души не улыбался.

– А если мне это не нравится?

Ее изумительно красивые глаза смотрели на него по-детски наивно. А ведь она уже давно не ребенок. На вид ей лет семнадцать, ну, восемнадцать. Хотя, бывает, и в пятьдесят лет люди продолжают оставаться детьми.

– Неправда... Я вижу, вам не очень-то хочется прогонять меня.

– Вы всегда такой самоуверенный или только со мной? – Незнакомка наконец-то тоже улыбнулась.

Ее гнев улетучился.

– Всегда... Давайте знакомиться. Меня зовут Антон.

– А меня Алена... Только не надо меня провожать... Я уже пришла.

– А если мы куда-нибудь сходим?.. Не могу же я так просто вас отпустить...

– Нет, извините, Антон, не могу, – ее сожаление казалось искренним. – Сегодня не могу... Но... мы можем встретиться завтра. В это же время.

– Где?

– В кафе «Ласточка», знаете такое?

– Найду.

– Тогда пока...

Она окинула его прощальным взглядом и упорхнула во двор своего дома.

Антон посмотрел на часы. Стрелки «Ролекса» показывали семь вечера... Интересно, какие дела могут держать красивую девушку дома в такую рань?

* * *

Леня Мороз не верил ни в президента, ни в правительство, ни в черта, ни в дьявола. Они никогда не дадут ему жить красиво. Он верил только в самого себя. Свое будущее он строил сам.

Учиться после школы дальше не стал. Нет ни желания, ни способностей. Пахать где-нибудь на производстве за сущие гроши? Нет уж, увольте... И в ларьке торговать всякой дребеденью желания не было. А жить как-то надо. Да не как-нибудь, а красиво!

Остается только одно – воровать, грабить. И он не делал из этого проблемы. И воровал, и грабил.

Под рукой у него всегда верные кореша: Кирпич, Овсянка, Кныш и Барабан. Крепкая дворовая команда, а по-нынешнему – банда. И резиденция у них надежная – просторный, теплый и сухой подвал их дома. А у Овсянки есть еще и своя тачка – старая, потрепанная «Волга» двадцать четвертой модели. Рухлядь, конечно, но бегает резво.

Вот на этой-то машине он и его сообщники в двенадцатом часу ночи подъехали к ресторану «Айсберг». Не самому престижному, но и не самому завалящему.

– Этот кабак под «крышей» Гусара, – еще раз напомнил всем Барабан.

– Да не барабань ты! – одернул его Мороз. – Плевать на твоего Гусара. Пусть попробует найдет... Ну, все, двинулись!

Он вышел из машины первым. За ним следом остальные. Кроме Овсянки – тот остался за рулем.

В «предбаннике» все четверо натянули на себя черные вязаные шапочки, полностью скрыли лица. Остались только глаза, смело смотрящие в узкие прорези.

В руках у Мороза появился «ПМ», у Кирпича – «наган». Два дня назад это древнее оружие отобрали у вохровца, заснувшего на смене. С «пээмом» чуть сложнее. Ради него пришлось пристукнуть в подворотне мента.

– Только быстро! – крикнул своим сообщникам Мороз и первым ворвался в зал.

– Всем руки на стол! – заорал он и стал наводить ствол на одного посетителя, затем на другого, третьего...

Кирпич прошмыгнул за стойку, к кассе.

– Бумажники! Кошельки! Драгоценности! Все на стол!

Мороз самодовольно наблюдал, как перепуганные людишки, все далеко не бедные, покорно выполняют его требования.

Что, обосрались?.. Он торжествовал.

Кныш и Барабан мигом прошвырнулись по залу, собрали вываленное перед ними добро. Может, кто-то кое-что и утаил, но некогда с этим разбираться... Кирпич тем временем очистил кассу.

Все, пора уносить ноги.

Мороз подал знак, и вся его команда вслед за ним выскочила из ресторана, ринулась к машине с заведенным мотором. Хлопнули двери, и удачливые грабители скрылись в темноте ночи.

– Я же говорил, охраны не будет! – торжествовал Мороз, весело похлопывая по мешку с добычей.

– И навар весь нам достался, – улыбнулся Кирпич. Он прибрал к рукам выручку ресторана за вечер.

– И пусть теперь Гусар запрягает своих лошадей. Хрена с два он нас найдет! – И Мороз в это верил.