Текст книги "Брат, вспомни все!"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Он вложил в удар всю свою силу. И можно не проверять – его карточный долг списан. Списан на тот свет...

Скипидар переступил через убитого и вышел со двора. По пути к машине он избавился от орудия преступления.

Пора убираться из столицы. Дело свое он сделал. Ничто его здесь больше не держит. А оставаться тут опасно.

После осенних событий прошлого года, когда на воздух взлетали дома, менты в столице на ушах стоят. Осенью таких вот беглых зэков, как он, пачками хватали. Во время так называемых «антитеррористических» операций. Сейчас вроде бы все спокойно. Но в любое время снова может начаться очередной «Вихрь».

А еще точнее, менты снова могут встать на уши уже завтра. Скипидар своими глазами видел, как взлетел на воздух джип, в котором ехал Никита Брат. Кто его знает, вдруг это дело рук чеченских террористов?

В принципе ему до лампочки, кто покушался на Брата. Хреново то, что его враги не смогли до него дотянуться. Только один Скипидар видел, как метнулся в подворотню Никита. И только он один остановил свою машину и бросился по его следу. А дальше дело техники. Подход, удар, отход... Вот так списываются карточные долги...

Скипидар вышел со двора ветхого дома, сел в свой «Фольксваген». И через пару часов уже кувыркался в постели с Анжелой. Сегодня она была на редкость хороша.

А потом она заснула. Скипидар ей в этом помог. Голова у нее вдруг разболелась. Так он вместо анальгина ей димедрол дал. Спала она как убитая. А если учитывать, что легла она за полночь, то спать она должна была все утро. По его расчетам.

Именно поэтому он не особо торопился. Спокойно собрал свои вещи. А их у него с гулькин нос. Зато у Анжелы чего только нет. Он упаковал в баул ее норковую шубу, шикарное кожаное пальто, другие дорогие вещи. С собой он забирал ее драгоценности со шкатулкой, в которой она все это добро хранила. Не побрезговал он хрустальным сервизом и столовым серебром. Все это он отнес в машину. Затем вернулся за видеодвойкой. Уж слишком она ему нравилась. Тут-то Анжела и проснулась.

– Что ты делаешь? – услышал он ее голос.

Надо же было ей проснуться в самый последний момент, когда он уже навсегда готов был уйти из ее квартиры.

Скипидар спокойно повернулся к ней. Поставил телевизор на пол. Показал на него рукой.

– Сломался. В ремонт надо отнести...

Только его оправдание выглядело блекло. Особенно на фоне погрома, который он устроил в квартире.

– Ты уходишь! – взвизгнула Анжела. – Ты навсегда уходишь... Ну и убирайся!.. Только зачем обворовывать меня? Ну погоди! Я сейчас милицию вызову...

– Вызывай, – пожал плечами Скипидар.

Анжела подошла к телефону. Скипидар взял со столика в прихожей бронзовую статуэтку. Она коснулась пальцем первой клавиши с цифрой «0». И в этот момент он ее ударил...

* * *

Марте позвонили рано утром. Сообщили, что на ее мужа совершено покушение. Вчера ночью его машину обстреляли из гранатомета. Три трупа. Все обгоревшие. Возможно, среди них тело Никиты Брата.

– Никита жив, – уверенно заявила Марта.

Но на опознание выехала.

Всю ночь она не сомкнула глаз. Будто знала, что с Никитой случится беда. Страшное предчувствие лишало покоя. А Никита все не появлялся. А потом она узнала о покушении на его жизнь. Еще за несколько часов до того, как ей позвонили из милиции. Но на место, где стоял разбитый и обгоревший джип, она не выехала. Она твердо знала, что среди мертвых Никиты нет.

Так оно и оказалось.

Трупы сильно обгорели. Картина ужасная. Но Марта нашла в себе силы обследовать мертвые тела. И точно определила, что они принадлежат двум телохранителям мужа и его водителю.

– Все правильно, – кивнул милиционер с погонами полковника. – Мы тоже так решили... Вашего мужа среди них нет.

– Я же вам сразу сказала, что мой муж не мог погибнуть.

– Откуда вы это знаете? – схватился за ее слова полковник. – У вас есть известия от вашего мужа?

– Нет, известий от него у меня нет. Но я знаю, что он жив.

– Тогда где он сейчас?

– Вот это я сейчас и хотела бы узнать. От вас...

– Увы, о господине Брате у нас нет никаких сведений.

Марта не выдержала. И впервые за все время дала волю своим чувствам. Слезы покатились по ее щекам.

С Никитой что-то случилось. Возможно, что-то очень страшное. Но только не смерть. Она точно знала, что он жив. Только где он? Почему они не вместе?

* * *

Артюх был доволен. Улыбка до ушей, глаза сияют. Только зря он радуется.

– Ну что скажешь, брат? – с сарказмом в голосе спросил его Шалман.

– Все хоккей! Сапунов в реанимации. Вряд ли вычухается. А Брату все, кранты!

– Да? Кранты? А ты его труп видел?

– Так это, как я увижу. Машина сгорела, трупы обуглились. И потом менты...

– Вот именно, менты... Я только что разговаривал со своим человеком из ментовки. Так вот, труп Брата не обнаружен.

– Да гонки это, – неуверенно протянул Артюх.

И побледнел.

Шалман наслаждался его растерянностью.

Артюх – пацан крутой. Способен решать очень серьезные дела. Классически организовал расстрел Сапунова. В доме напротив снайпера посадил. И когда Сапунов из джипа своего выходил, ему в сердце пулю всадили. Только чудо спасло его от верной смерти. Пуля попала в сердце в момент его сжатия. И едва-едва не коснулась его. Потому Сапунов остался жив.

Знает Шалман, где сейчас Сапунов. Артюхов доложил. Потому как отслеживает он обстановку. Держит руку на пульсе событий. Именно поэтому и узнал Артюх, что Никита Брат в «Склиф» к Сапунову едет. И организовал засаду.

Даже хорошо, что Сапунова не наглушняк завалили. Потому как наживкой для Брата он стал. Сумел Артюх воспользоваться ситуацией. Только жаль, что не в полной мере.

– Как же так, почему Брата, козла этого, упустил? – спросил Шалман.

– Машина одна была. Он в ней ехал – это точняк. Как знали, что он к своему Сапунову попрется. И точно – двинул в «Склиф». Ну мы его и встретили... Правда, один раз промазали.

– И ларек кирпичный к чертям собачьим снесли, – добавил Шалман.

– Ну так водила «пирожок» наш засек. В сторону тачку отвел. Но вторая граната точняк легла. Красиво джип сделала, отвечаю...

– А Брата не достала.

– Может, он нас кинул? – в расстроенных чувствах протянул Артюх. – Может, по дороге с машины спрыгнул.

– Да нет, он спрыгнул сразу после первого выстрела. И куда-то слинял. Задняя дверца машины была открыта. Мой человек из ментовки сказал. Есть версия, что Брат успел уйти. А твои ослы его упустили. Ну, чего молчишь?

– Лажа вышла.

– Лажа, – кивнул Шалман. – И косяк. Косяк ты упорол. Ответку придется держать...

Артюх понуро склонил голову.

– На Багамы поедешь, – решил Шалман. – На месячишко. В изгнание... И пусть там тебе акула яйца отхватит.

Он не шутил. Пусть Артюх оплошал. Но наказывать его не стоит. Ведь он все сделал как надо. Пацаны его четко сработали. Просто фортуна отвернулась от них.

Наказать Артюха можно. Грохнуть его да в бетон закатать. Но с кем останется Шалман, если будет своими руками уничтожать самых преданных ему людей? А в преданности Артюха он не сомневался.

– Ты это серьезно?

Артюх, казалось, и сам не мог поверить, что отделался ссылкой на заграничный курорт.

– Серьезно. Только денег на дорогу не дам. И баб трахать будешь за свои кровные.

– Да не вопрос...

– Будешь жариться на солнце, пока здесь не уляжется волна. А ты поднял ее конкретно.

– Да, я понимаю...

– Скоро Брат снова появится на горизонте. Пусть живет. Пока живет. Вернешься – мы его дожмем.

Когда Артюх исчез, Шалман вызвал своего личного секретаря. И велел ему заказать два билета на Сейшелы. В ближайшее время и он сам с любовницей отправится на курорт. Под чужим именем. Тоже будет ждать, пока все успокоится...

* * *

Игорь Светлов возвращался домой с ночного дежурства. Начальство соблаговолило выделить ему четыре часа для сна. Спасибо превеликое!

Он ехал и думал не о жене. Он думал об Анжеле. Навязчивые мысли о ней продолжали преследовать его.

Они расстались с ней на грубой ноте. Он еще в тот день хотел вернуться к ней. Но не вернулся.

Анжела – хорошая женщина. Она не заслуживает того, чтобы ее бросали, как надоевшую вещь. Он должен вернуться к ней, мягко объяснить, почему они не могут быть вместе. Загладить свою вину перед ней... Хотя в чем его вина? Ни в чем. Но все же...

Как будто не он вел машину. Как будто мысли об Анжеле крутили руль. И Светлов даже не удивился, когда оказался во дворе ее дома.

Игорь поднялся на лифте на шестой этаж. Дверцы кабины разъехались в стороны, и носом к носу он столкнулся с соседкой Анжелы. Марья Алексеевна, грузная женщина лет сорока с безобразной родинкой на носу.

Игорь однажды слышал, как Анжела здоровалась с ней. Но лично с этой дамой знаком не был. Поэтому сухо поприветствовал ее коротким кивком головы. Марья Алексеевна подозрительно взглянула на него. Всем своим видом показала недовольство. Мол, ходят тут всякие. Впрочем, Игорю было абсолютно все равно, как она к нему относилась. Ему же не жить здесь.

Игорь долго звонил в дверь. Но никто не открывал. Вдруг ему показалось, что дверь не закрыта на замок. И точно, она открылась внутрь, едва он надавил на нее.

Анжела лежала посреди коридора, возле телефонного столика, с проломленным черепом. А в квартире погром. Убийство с целью ограбления. Игорь констатировал этот факт с цинизмом опытного сыскаря. И тут же будто обухом по голове его хватили. Убили-то ведь не кого-то, а женщину. Его женщину...

Он мог бы по-тихому исчезнуть отсюда. Словно его здесь и не было. Но этого делать нельзя. Его видела соседка Анжелы, Марья Алексеевна. И она обязательно покажет на него. И опера из убойного отдела вмиг возьмут его в оборот. Поэтому нужно брать инициативу в свои руки.

Игорь подошел к телефону, набрал «02», передал сообщение на пульт дежурной части. В ожидании оперативно-следственной группы прошел на кухню, умостился на табурет, достал сигарету, закурил. Немного подумал и полез в холодильник. А там бутылка водки. Нераспечатанная.

Игорь вытащил из шкафчика двухсотграммовый стакан, наполнил его до краев. И выпил залпом...

В тот день, когда он впервые попал в этот дом, для него здесь нашлась бутылка дорогого портвейна. В тот день он принял душ, затем в махровом халате на голое тело сидел в комнате, смаковал вино. Анжела весело порхала на кухне. Готовила ужин, сушила в стиральном автомате его одежду. А потом они ужинали. И она как бы случайно толкнула его руку, вино из бокала выплеснулось ему на грудь.

«Тебе надо снова в душ», – обжигая его жарким взглядом, проворковала она.

И снова он встал под теплые упругие струи. Вслед за ним в ванную зашла и Анжела.

«Вино не смывается, – сказала она. – Оно слизывается...»

Игорь не возражал против подобного метода выведения винных пятен. Анжела скинула с себя халатик, а под ним ничего. Только великолепное сочное тело...

В тот вечер они занимались любовью. Он был пьян не столько от вина, сколько от Анжелы. А сегодня он выпил двести граммов водки. И ни в одном глазу. И от Анжелы он не может опьянеть. Нет ее. Ее нет вообще...

Игорь наполнил до краев еще один стакан. И снова выпил. Но водка по-прежнему не пьянила. Он влил в себя последние сто граммов, когда появились люди в штатском.

– Вы хозяин квартиры? – спросил его мужчина в длиннополой кожаной куртке.

– Да нет, просто выпить зашел, – усмехнулся Игорь.

Он выпил целую бутылку. И лишь слегка захмелел. Вот что значит стресс.

– Вы звонили на «ноль-два»?

– Я.

– Я бы хотел взглянуть на ваши документы.

Игорь достал свое удостоверение.

– РУБОП, майор Светлов...

– Капитан Бурьянов... Как вы здесь оказались, товарищ майор?

– Частный случай, – пожал плечами Игорь. – Эта женщина моя любовница... Надеюсь, вы не пройдетесь по моему моральному облику?

– Нет, за это не волнуйтесь, – понимающе улыбнулся Бурьянов. – Все мы человеки. Вы здесь ничего не трогали?

– Обижаете. Четырнадцать лет на оперативной работе.

Капитан вернул Игорю удостоверение. Но отпускать не торопился. Оно и понятно. Нужно было дать кое-какие объяснения...

Часть II

Глава 1

Куски штукатурки рассыпались под ногами, превращались в прах. Точно так под тяжелым ботинком судьбы рассыпалась в прах жизнь Славика. Раньше он был человеком. Фельдшер медпункта механического завода, жена, квартира. Теперь он никто. Бомж, бич, бродяга, нищий – называй как хочешь, ничего от этого не изменится. Хотя он упорно отказывается считать себя бомжом. Но факт – вещь упрямая.

Ни дома, ни семьи, ни работы. Одна в жизни радость – подзаработать на бутылку и горбушку хлеба. И где-нибудь остановиться на ночлег.

Сегодня Славику повезло. Он нашел работу. И заработал первые сто рублей. А еще с ночлегом у него проблема решена. Ветхий дом, предназначенный под снос. Почти все жильцы уже разъехались. Остались их квартиры свободными. Гуляй, нищета!

Через месячишко-другой дом снесут. Но пока в нем можно жить. Славик «снял» себе двухкомнатные хоромы. Там даже железная кровать осталась. И шкаф старый.

Только кровать занята. Нет, не врагом. Но и не другом. Вообще непонятно кем.

Неделю назад рано утром он вышел из дому. В кармане объявление о приеме на работу. Нужно спешить – иначе кто-нибудь более прыткий займет вакансию. И Славик спешил. Даже невыносимая жажда опохмелиться не могла охладить его пыл.

Он торопился. И едва не споткнулся о человека, валявшегося во дворе. Совершенно голый, с разбитой головой, без сознания. Видно, какие-то уроды подловили его в подворотне, избили до полусмерти, обобрали до нитки. Даже трусы и те, гады, сняли. Беспреде-ел!

Когда-то вот так и Славика избили. И едва живого бросили на произвол судьбы. Но нашлись добрые люди. Вызвали «Скорую помощь». И этим спасли его.

«Скорую помощь» Славик вызывать не стал. До ближайшего исправного телефона-автомата переть и переть. Он выбрал куда более простой вариант. Парень он неслабый. Взял голого мужика под мышки, оторвал от земли и поволок его к себе домой. Мужик тяжелый, крупный, тело крепко накачанное. Запарился, пока его до своей норы дотянул.

На кровать уложил. Голову разбитую осмотрел.

Сильно его ударили. Какой-то железякой. Насмерть били. Но череп у мужика чересчур крепким оказался. Рана неглубокая. Кость в мозг не вдавлена. Для жизни неопасная. Так решил Славик – как-никак у него медицинское образование.

Целые сутки пролежал мужик. Но в сознание все не приходил. Славик уже хотел врачей вызвать. Но испугался. Спросят его, почему сразу не вызвал «Скорую помощь». Что он им ответит? Он бомж, с ним церемониться не станут. Живо за решетку спрячут. Не-ет, такой вариант его не устраивал.

А еще он успокаивал себя. А вдруг мужик этот не в ладах с законом? И, когда очнется, будет только благодарить Славика за то, что он сам выходил его.

Ну а вдруг не выходит его Славик, вдруг не очнется мужик? Что ж, такая его судьба.

Прошел второй день, третий. А мужик все без сознания. Хорошо, у Славика кое-какие деньжата на тот момент водились. И руки не из задницы у него растут. Укол для поддержания жизненных сил ему сделал, какой-то бурдой накормил его из трубочки...

Только мужик по-прежнему в отрубе. Но, видно, организм борется за выживание. Крепкий у него организм. На него вся надежда.

Сегодня Славику повезло. Наконец-то он устроился на работу. Может, и мужику повезет?

Незнакомец лежал на кровати, на грязном матрасе, под пыльным вонючим одеялом. Но это куда лучше, чем валяться на холодном полу. Славик включил свет – хорошо, дом еще не обесточили.

Веки мужика вздрогнули. И – о, чудо! – он открыл глаза. И посмотрел на Славика осмысленным взглядом.

– Ну наконец! – искренне обрадовался Славик.

И облегченно вздохнул. Будто тяжкий грех с души слетел. Очнулся мужик, значит, жить будет. Не загубил его Славик.

– Ты кто такой? – спросил мужик.

Он даже говорить может. И вполне внятно.

– Я?.. Я-то Славик.

– Где я?

– У меня дома.

Мужик поднялся с кровати, сел на ее край и обхватил голову руками.

– Болит? – осторожно спросил Славик.

Его удивило, что больной смог сам подняться.

– Очень.

– Тебя какие-то скоты дубиной по голове жахнули. А я тебя отходил.

– А почему я не в больнице?

– Ну... – замялся Славик. – А вдруг у тебя с законом проблемы? Попадешь в больницу, а там тебя менты сцапают.

– Да? Ты думаешь, у меня проблемы с законом?

– Ну, я не знаю...

– И я не знаю. Я вообще ничего не знаю.

Мужик явно силился что-то вспомнить. Но, похоже, у него ничего не получалось.

– Тебя ограбили. Сняли с тебя все. Даже трусы.

Незнакомец застонал и обессиленно повалился на кровать. На нем были грязные кальсоны – подарок Славика.

– Как я сюда попал? – немного погодя спросил мужик.

– Я тебя сюда притащил. На своем горбу.

– Откуда?

– Ты во дворе дома лежал.

– А как я туда попал?

– Тебе лучше знать.

– Но я ничего не знаю. Я ничего не помню. При мне документы какие-нибудь были?

– Да нет, говорю же, даже трусы с тебя сняли. Козлы...

– С козлами разберемся... Ты мне скажи, кто я, как меня зовут?

– Ну ты приехал, брат! – протянул Славик.

– Брат? – схватился за его слова мужик. – Ты сказал «брат»?

– Ну да. А что?

Мужик долго-долго думал. Что-то вспоминал. Но сдался:

– Да нет, ничего.

– Амнезия у тебя.

– Амнезия – это потеря памяти?

– Вот видишь, кое-что ты помнишь.

– Да я все помню. Все понятия, все термины – все есть в голове. А вот кто я такой – убей, не знаю.

– Ничего, вспомнишь... Давай-ка я тебе лекарство дам...

– Лекарство?.. А ты что, доктор?

– Ну почти...

Славик вытащил из пакета бутылку водки, взял с импровизированного стола замызганный стакан, наполнил его до половины. Подал мужику.

– Что это? – поморщился тот.

– Микстура, пей.

Мужик подумал-подумал, а потом взял и одним махом осушил стакан. А он могет...

Славик достал плавленый сырок, снял с него фольгу, разломил его пополам. Половинку сунул мужику.

– Подкрепись.

Тот съел свой кусок с аппетитом.

– Это хорошо, что жрать хочешь. Значит, будешь жить, – решил Славик.

– А куда я денусь? – пожал плечами незнакомец.

– Как звать-то тебя? – спросил Славик.

– Да я ж говорю, не знаю.

– А я тебя Братом звать буду.

– Почему?

– А у тебя что-то зашевелилось в голове, когда я тебя так назвал.

– Да?.. Больше не шевелится.

– Ну ничего, зашевелится, Брат... Еще по чуть-чуть? – Славик показал на бутылку.

– Давай! Голова болеть меньше стала.

Брат снова одним махом осушил стакан до дна. И сильно-сильно захмелел.

– Я немного посплю, – осоловелым взглядом посмотрел он на Славика.

– Поспи, поспи, – милостиво разрешил тот.

– Спасибо.

Секунда-две, и Брат уже спал мертвым сном. А утром он проснулся даже раньше, чем Славик. И голова у него почти не болит. Но только ничего он о себе не помнит. Амнезия...

* * *

Уже две недели прошло с тех пор, как было совершено покушение на Никиту. Но ни его самого, ни трупа так никто и не обнаружил. Все ждали, что он вот-вот объявится. Но никто этого не дождался.

Две недели Марта не находила себе места. Она знала, что Никита жив. Но при этом ее одолевало предчувствие, что с ним далеко не все в порядке. Он нуждался в ней, в ее помощи. Но если бы только Марта знала, где его искать.

Ровно через десять дней после его исчезновения к Марте пришел управляющий отелем Сергей Абрамович. А с ним Илья Денисович, адвокат мужа по гражданским делам. Сейчас он выступал в роли душеприказчика.

– Марта, – по имени, но с почтением сказал он ей. – Ваш муж бесследно исчез.

Как будто она этого не знала.

– И согласно его завещанию...

– О чем вы говорите? – перебила его Марта. – Какое завещание... Никита жив. Вы слышите меня? Он жив!!!

– Никто этого не отрицает, – поспешил согласиться Илья Денисович. – Но тем не менее есть завещание. И, согласно воле господина Брата, оно вступает в силу не только по факту его смерти. Достаточно факта его исчезновения...

– Я не понимаю, о чем вы...

– Сейчас вы все поймете, – продолжал адвокат. – Человек признается без вести пропавшим решением суда. Не ранее чем через год после его исчезновения. Но сейчас не тот случай. Факт исчезновения господина Брата его же завещанием поручено установить мне. И мне же поручено ровно через десять дней оформить все его движимое и недвижимое имущество на ваше имя...

– Извините, но сейчас я в таком состоянии, а вы так сложно говорите... В общем, я вас плохо понимаю.

– Хорошо, буду говорить простым языком, – кивнул адвокат. – Прошло ровно десять дней с тех пор, как пропал ваш муж. Согласно завещанию, все акции вашего мужа переходят в доверительное управление к его жене. То есть к вам...

– Зачем они мне?

И Сергей Абрамович, и Илья Денисович посмотрели на нее, как на полную дуру. Как это, зачем ей акции отеля, стоимость которого не одна сотня миллионов долларов...

– Мы поставили вас перед фактом, Марта, – сказал адвокат. – Соблюдение всех формальностей на мне, вам надо будет только подписать некоторые бумаги. И все.

– Ладно, допустим, я получила акции отеля. Что дальше?

– Вы получаете не просто акции. Вы получаете контрольный пакет акций. Восемьдесят процентов. И вам решать, кто будет назначен генеральным управляющим.

– Сергей Абрамович, но вы же и управляете отелем. И у вас это получается очень хорошо.

– Понимаете, Марта, дело в том, что меня можно назначить на должность управляющего, можно и снять за плохую работу. Мне назначают зарплату, но не более того. У меня нет доли в бизнесе. И если дела в отеле пойдут плохо, я всего лишь потеряю работу. А вы, Марта, понесете солидные убытки.

«И Никита понесет убытки, – промелькнуло в голове у Марты. – А ведь этот отель – его жизнь. Ради него он свернул почти все свои коммерческие проекты. В этот отель он вложил все свои деньги. Да что там деньги – он душу в него свою вложил. С ним случилась беда. Но скоро все образуется. Он выберется из всех передряг, вернется ко мне. Но каково будет его потрясение, если в отеле все пойдет наперекосяк».

– Кого же я могу назначить генеральным управляющим? – спросила она.

– Им может стать наш Сергей Абрамович, – подсказал Илья Денисович.

– Если вы, конечно, мне абсолютно доверяете, – в почтительном поклоне склонил голову Лесновский.

– Я вам доверяю. Но, насколько я поняла, я пока не могу принимать никакого решения.

– Пока нет, – кивнул адвокат. – Но в самое ближайшее время сможете.

– Значит, у меня есть время подумать, тщательно взвесить все «за» и «против».

– Да, конечно.

– Хорошо, я буду думать.

Управляющий и адвокат удалились.

Марта задумалась.

Кто она такая? Она скромная богобоязненная женщина. Она сторонится светской суеты. В этой жизни ей интересна только вера в бога и все, что с этим связано. Но и семья у нее на первом плане. И мужа она очень любит. Никита для нее значит очень много.

Никита простит ей, если она пустит дела в отеле на самотек, доведет дело до беды. Он простит ей потерю отеля. Но только она не сможет смотреть ему в глаза. Ведь он оставил ее на хозяйстве, доверил ей бразды правления. Он верит в нее. Иначе бы не оставлял за ней право на свой пакет акций.

А раз он верит в нее, значит, она должна оправдать его ожидания. И она оправдает их.

Марта не хотела усложнять себе жизнь светской мишурой. Не хотела впутываться в интриги и хитросплетения шумной жизни громадного отеля. Но деваться некуда. Она должна принять на себя эту ношу.

Нельзя пускать дело на самотек. Слишком хорошо понимала она, что неспроста было совершено покушение на Никиту. Да и на ее собственную жизнь тоже покушались. А потом, Сапунов. Сейчас его жизнь вне опасности. Но факт есть факт – его пытались ликвидировать.

Кто-то очень нагло лезет в дела отеля. Убийство одних, подкуп и шантаж других. Благополучие отеля нарушено. И этот «кто-то» не остановится на достигнутом. Обязательно пойдет дальше. И возьмет на прицел Сергея Абрамовича. Он мужчина хороший, отлично справляется со своими обязанностями. Но у него жена, трое детей. Ему есть что терять. На этом и сыграют преступники. Застращают его, заставят работать на себя. И пригребут к рукам отель. А Марта будет жить себе спокойно и думать, что все в порядке. Ее и трогать не будут. Никиты нет, а сама по себе она не представляет никакой опасности. Кто будет бояться такую простушку, как она?

* * *

Он не знал своего имени. Не знал, кем он был раньше. Не знал, почему оказался в этой грязной конуре в кальсонах Славика. Но он знал точно, это не его жизнь. Произошла какая-то катастрофа. Его жестоко избили, ограбили, оставили умирать во дворе заброшенного дома. И выжил он лишь благодаря счастливой случайности...

Славик назвал его Братом. Как будто он уже слышал такое обращение к себе. Но, оказывается, «брат» – это общепринятое обращение друг к другу. И все же он принял это имя. Теперь он звался Братом.

– Брат, ты уже совсем здоров! – сказал ему Славик дней через десять после того, как он пришел в себя.

За это время Брат достаточно окреп. Голова продолжала болеть. Но не очень сильно. Он привык к этой боли. Как привык к грязи, которая его окружала.

– Намек понял, – кивнул Брат. – Хватит на твоей шее сидеть.

– Вообще-то да, шея у меня не железная.

Славик ему нравился. Хороший парень. Только сбился с пути истинного. Все из-за пристрастия к зеленому змию. Надоели жене его бесконечные пьянки. И ее любовнику надоел он сам. Этот гад нанял крепких ребят. А те жестоко избили Славика. И в больницу к нему они наведались. Вежливо попросили, чтобы дорогу к дому забыл.

Любовник жены где-то в прокуратуре работал. Славик сразу понял, что в этом случае лучше не рыпаться. И отстал от жены. Мало того, квартиру ей свою оставил. Видно, водка к этому времени хорошо ему мозги простерилизовала.

Родители Славика приказали долго жить, еще когда он маленький был. Бабушка его воспитывала. Потом она умерла. Квартиру свою за ним оставила. Теперь в этой квартире жена полная хозяйка. Славик уверен, что, если бы не водка, все было бы хорошо. Жена бы его ни за что не выгнала. Но... Но пить он продолжает по-прежнему.

Ниже некуда бедолага опустился. Самый натуральный бомж. Некогда приличный костюм в отрепья превратился, куртка до невозможности заношена, ботинки каши просят. Но надо отдать Славику должное. Не воняет от него. Держится он еще. Говорит, что следит за собой. Раз в две недели в баньку ходит. Одежду стирает. И волосы стрижет. Бреется.

Может быть, потому, что не совсем он опустился, его на работу и взяли. Уже целую неделю он работает. Только не говорит, где. Зато деньги показывает. Сто рублей в день. Говорит, это бешеные бабки. Но Брат знает, что это сущая мелочь. Только откуда он это может знать?

К утру от этих «бешеных» бабок ничего не остается. Две бутылки водки, кусок дерьмовой ливерной колбасы, хлеб. Вот их ужин. Славик рад безумно. Да и Брат нос не воротит. Жрать что-то надо. И выпивка – тоже дело неплохое. Успокаивает. Только вот курить у него никак не получается. Тошнить начинает, голова кружится.

Сегодня Славик не только тормозок с суррогатной водкой и харчем принес. Он еще и в новой одежде пришел. Заношенные джинсы. Не первой свежести, понятное дело. Кроссовки не то чтобы уж очень древние – носки стерты до дыр, но подошва не отваливается. Рубаха байковая в клеточку. И темный от грязи свитер с вышитым «Бойс». Лет десять назад такие свитера были в моде... Ну откуда он все это знает?

– А твое шмотье где? – спросил Брат.

– Да выбросил.

– Мог бы и мне отдать.

Нужно быть очень смелым, чтобы напялить на себя грязное рванье Славика. Но Брату деваться некуда. Он в одних кальсонах, от апрельского холода его спасает какое-то вшивое одеяло.

– Да ну, дерьмо всякое носить, – интригующе подмигнул ему Славик. – Думаешь, я о тебе не позабочусь, да?

Он вышел из комнаты. Через несколько секунд вернулся. В руках узел. Он развернул его. И в Брата полетели точно такие же, как у него, джинсы. Только еще грязней. Старые стоптанные «Саламандры». Дырявая футболка. И свитер. Серый, вязаный свитер, молью трахнутый.

– Ничтяк, да? – лыбился Славик.

– Спасибо!

Брат был рад этому нищенскому тряпью.

– А еще у меня вот что есть! – Славик показал новенькую одноразовую бритву фирмы «Bic».

– Ты бреешься первым! – почему-то решил он.

– С чего бы это? – спросил Брат.

– Ну, в тебе точно никакой заразы... В смысле СПИД там...

– Почему ты так думаешь?

– Не знаю, – пожал плечами Славик. – Это ты сейчас такой зачуханный. А когда я тебя подобрал, от тебя дорогим парфюмом тянуло.

– Ну и что?

– А то... Уж поверь мне. Раньше ты в дорогих костюмах хаживал, где-нибудь в элитном клубе спортом занимался, девочек дорогих имел...

– А дорогие девочки СПИДом не болеют?

– Да вообще-то, болеют. Но дешевки болеют чаще. А я с дешевками только дело и имею.

– Интересно? А ну расскажи.

– И расскажу. И покажу... Завтра.

Утром он проснулся раньше Славика. Походил по пустынной квартире с обвалившимися потолками. Нашел какой-то дырявый таз, кое-как набрал в него воды. Нашел кусок зеркала, засохший обмылок. Хотел побриться. Но к тому времени проснулся Славик. Он его и отговорил от этого дела.

– Намучаешься только, – покачал он головой. – У меня тут денег немного осталось. Сейчас в баньку сходим. Там и побреемся.

В бане, куда его привел Славик, на них смотрели с явным презрением. А мужик-банщик даже хотел погнать их прочь. И только билет на двоих, который протянул ему Славик, немного успокоил его.

– Ходят тут всякие уроды... – пробурчал он. – Сифилис разводят.

Перед тем как раздеться, Брат посмотрелся в зеркало. Одежда – рванье, волосы космами висят, кровь, налипшая на них, под глазами мешки. Сто лет не бритый. Словом, видок еще тот.

Правда, после баньки он стал куда приглядней. Совсем на бомжа не похож. Разве что одежда – старье. Но ведь она вроде как чистая – не воняет от нее. Только вот банщик все равно остался при своем мнении. Как были они для него бомжами, так ими и остались. В принципе он был прав.

Бомж – человек без определенного места жительства. У Брата своего жилья нет. Плюс к тому еще ни имени, ни фамилии. Он вообще не знает, кто он такой. Возможно, у него есть жена, дети, свой дом, свой бизнес. Но как ни пытался он что-либо вспомнить из старой своей жизни, это у него не получалось.

Ничего, может быть, когда-нибудь все встанет на свои места. А пока нужно бороться за свое, пусть и нищенское, существование.

Сначала на метро, а затем на трамвае Славик и Брат добрались до какого-то высокого дома. А там подвал. Обшарпанная дверь, и никакой вывески.

– Вот здесь я и работаю, – чуть ли не с гордостью сообщил Славик.

– А вот не угадал! – послышался вдруг грубый мужской голос. – Ты здесь больше не работаешь...

Брат обернулся и увидел здорового бородатого мужика. Рядом с ним девчонка лет двадцати. Короткая кожаная куртка, короткая юбка, ножки неплохие. И на мордашку очень даже ничего. Грива каштановых волос.

– Евгений! – обиженно протянул Славик. – Но ты же обещал!