Текст книги "Здравствуй, Мурка, и прощай!"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Кто ментов на хату навел? – зло спросил Кнут.

И покосился на Мурку. Та это заметила. Дернулась, как ужаленная.

– Ты меня достал! – зашипела она и так зыркнула на него, что Кнут побледнел.

И заткнулся.

– Общак забрал? – спросила она у Капрона.

– А то...

– А сейф? – она пристально и люто смотрела на него.

Капрон почувствовал себя так, как будто голым оказался на сорокаградусном морозе.

– Какой сейф?

– Мохнатый!!!

– Не понял...

– Да все ты понял!

Вчера ночью он сделал с Муркой все, что хотел. А она так и не проснулась. Он отчалил от нее, а она спокойно повернулась на бочок и засопела в две дырки. Он-то думал, что она ничего не узнает. Но прогадал. Поняла, кто ее вчера испаскудил. Капрон чувствовал себя паскудником. Подлым паскудником...

– Куда ехать? – чтобы снять возникшее напряжение, спросил Баур.

– Чем дальше, тем лучше, – дрогнувшим голосом сказал Капрон.

– Не надо дальше, – покачала головой Мурка. – Якоря нужно бросать. Терпила номер машины назовет, менты дороги перекроют. В Москве надо хорониться. На дно ложиться.

Она говорила в цвет. Возразить Капрон не мог. Да и не хотел. Перед Муркой он чувствовал себя как нашкодивший юнец перед злым батяней. Хоть штаны снимай да голым задом под батоги ложись.

– К Лоцману надо ехать, – сказал он.

– Вариант, – согласилась с ним Мурка.

С Лоцманом он закорешился еще на малолетке. Встретился с ним недавно, на хате у него с пацанами погудели. И разошлись. Чтобы сегодня нагрянуть к нему. Лоцман жулик правильный. Воровской закон для него – мать родная. Так что не откажет братве в приеме.

Лоцман жил на третьем этаже. Баур отправился прятать машину, а Кнут и Анисим устремились в подъезд. Капрон за ними, но на втором этаже Марина попридержала его – порывисто схватила его за руку, заставила отстать.

– Ты чего? – спросил он.

И вместо ответа получил звонкую от нее пощечину.

– За что?

– За веселую ночку, лохмач! В следующий раз убью!

Глядя на нее, трудно было усомниться в том, что она сдержит обещание.

Лоцман был дома. Капрона он понял с полуслова.

– Об чем базар, братишка! Будь как дома. Братву от ментов схоронить – святое дело.

Хата у него не ахти. Однокомнатная конура в «хрущобах». Но, как говорится, в тесноте да не в обиде.

– А это Мурка, значит! – Лоцман с восторгом смотрел на Марину.

Он знал Анисима, знал Баура. А о ней только слышал. И сейчас видел ее впервые.

– Что-то не так? – холодно, с чувством собственного достоинства спросила Мурка.

– Да не, все так! Поухаживать за вами можно?

Он предложил ей снять шубу. Но та отказалась. Понятное дело, ведь под шубой у нее ничего нет... Капрон ощутил мощный толчок внизу живота. Это похабные мысли туда упали. Он вспомнил вчерашнее. И ему страшно захотелось повторения. Но еще больше хотелось жить.

– Водочки бы чуток, – сказала она.

– Айн момент! – зашевелился Лоцман.

Похоже, он был без ума от Мурки.

Капрон поймал себя на подленькой мысли, что хочет, чтобы Марина снова напилась. Но та была начеку. Лишь сняла похмелье и успокоилась. Привела себя в порядок и в шубе на голое тело отправилась в магазин. Шмотки прикупить, белье.

Понять ее было нетрудно. Но Кнут понимать ее не хотел.

– И куда она пошла? – взбудораженно спросил он. – Уж не к ментам ли?

– Кнут, ты и меня уже достал, в натуре! – недовольно глянул на него Анисим. – Че ты на нее взъелся?

– Да вопрос замучил, понимаешь? Как мусора к нам на хвост сели?

– Мурка здесь при чем?

– Да при том! Как она в Лукарск зачастила, так и началось все.

– Да ты пораскинь мозгами, какого ляда ей с ментами вязаться? Она же сама под статьей. Она сама на пятнашку загремит, если менты ее повяжут. Ей больший срок навесят, чем тебе. Она же в центре, а ты сбоку.

– Кто сбоку? – возмутился Кнут. – Да я все делаю! А она только стрему держит!

Лоцман долго-долго смотрел на него. Наконец спросил:

– Ты вообще кто такой? – Как ушат ледяной воды на него выплеснул.

– Как это кто? – ошалел Кнут.

– Ты извини, братан, но я про тебя ничего не знаю. А Мурка у всех на слуху. Она хоть и баба, но большие дела делает.

– Я все за нее делаю! – не унимался Кнут.

– Но я-то тебя не знаю, – снова умыл его Лоцман. – А Мурку знаю. Наша она, воровская баба. И не лахудра какая-то.

– Не лахудра?! Кто тебе такое сказал? – скривился Кнут. – Да чтоб ты знал, она всем...

Договорить он не успел. Капрон подорвался со своего места и наотмашь зарядил ему кулаком в ухо. Кнут свалился на пол вместе с табуреткой. Поднимался молча, с обиженной миной.

– Бакланишь ты, братиша, – ухмыльнулся Лоцман. – Котяра ко мне на днях заглядывал. Знаешь Котяру?

– Знаю, – угрюмо отозвался Кнут.

– Он вашу Мурку в Сочах за мочалку принял. Так она его сама чуть не замочалила. А ты говоришь... Думаешь, Котяра зуб на нее держит? Не-а! Мурка для него икона. А ты как пес тот шелудивый. Давай, брат, без обид. Одно плохое слово про Мурку, и ты мой враг.

Капрон чувствовал себя полным ничтожеством. Про его Мурку легенды уже слагают. А он, как тот вый в ночи, забрался вчера к ней под одеяло и вскрыл ее сейф. Мохнач он после этого, насильник. Да тот же Лоцман проклянет его, если узнает. И братва отвернется.

Но в то же время, хоть и смутно, Капрон чувствовал свою правоту. Он втихую втер Мурке. Но это потому, что так бы она ему не дала. Но ведь какому-то Игнату она давала. Кто такой этот Игнат? Этот вопрос не давал ему покоя.

Глава 10

Марина нагрянула к Игнату без предупреждения. Дома его не было. Пришлось его ждать в машине. Терпения ей не занимать и плевать, что таксист нервничает.

Игнат появился лишь в половине девятого вчера. Три часа ждала его Марина. И дождалась. Явился не запылился. И не один. Снова какую-то кралю домой ведет. Кобель проклятый!

Марина вышла ему навстречу с милой улыбкой на лице. Ласково посмотрела на его спутницу.

– Привет, Катя!

– Я не Катя! – удивленно протянула та.

– Разве? У Игната все Кати... Знаешь, сколько у него таких Кать, как ты?

– Он мне ничего не говорил...

– Не успел. Да, дорогой, ты же не успел ей сказать, что у тебя есть невеста?

– Не успел, – оторопело развел руками Игнат.

– Так что иди домой, девочка, пока этот кобель не заморочил тебе голову. Или уже заморочил?

Девчонка скуксилась, надула губы.

– Не думаю, что у вас что-то было. Игнат у нас такой, сунул-плюнул, и пошла вон...

– Сама пошла вон! – психанула краля. – И ты тоже!

Она толкнула Игната и бросилась от него вон.

– Что, снова облом? – криво усмехнулась Марина.

– Снова ты, и снова облом, – кивнул он.

– Поздно уже. Хулиганы ходят-бродят. А девочка одна...

– Так я ее провожу!

– Сейчас!

Марина уже расплатилась с таксистом. Но для него снова нашлась работа. Она сунула ему на лапу червонец и велела подобрать девчонку и отвезти домой.

– Как видишь, я не сука! – прокомментировала она свои действия. – Даже притом, что сплю с кобелем.

– Никто не заставляет тебя со мной спать.

– Так что, мне уйти?

– А это совсем не обязательно! – расплылся в шальной улыбке Игнат. – Раз уж пришла, заходи. Весело с тобой, чего уж тут скрывать.

– И мне с тобой прикольно. Так прикольно, что хочется приколоть тебя гвоздем за яйца!

– А каким гвоздем тебя приколоть?

– Тем самым. Жду не дождусь.

Этот парень имел неприличную над ней власть. Хотелось отдаваться ему без остатка. Очень хотелось, и всегда... Марина изнывала от нетерпения. Но не стала набрасываться на него, когда они оказались наедине в квартире. Ждала, когда он сам начнет. Но Игнат не торопился.

– Ты разогнала всех моих подружек, – весело, но с укоризной сказал он.

– Потому что у тебя нет такой подружки, которая бы прогнала меня. А ты сам не посмеешь меня прогнать...

– Ты в этом уверена?

– Что ж, тогда попробуй, прогони меня.

– И что тогда будет?

– Поверь, я никогда не была веревкой. Никогда!.. Знаешь, кого называют веревками?

– Кого?

– Назойливых женщин. Баб, которые сами вешаются на шею.

– А ты разве не вешаешься?

– Вешаюсь. Еще как вешаюсь. Мне стыдно, но...

– Что но?

– Я люблю мужчин. Но не люблю спать с ними. С тобой люблю...

– А меня самого любишь?

– Я тебе это когда-нибудь говорила?

– Кажется, нет.

– Мне тоже так кажется. Даже не знаю, люблю я тебя или нет. Но ты особенный. Сказать прямо, я от тебя тащусь. Как та самая веревка. Но, может быть, я встречу еще одного такого мужчину, как ты. Такого же особенного. Ты меня не любишь. А он влюбится в меня. И я его полюблю. Звезды буду с неба для него доставать.

– А для меня?

– Ты же меня не любишь. Ты водишь к себе баб, когда меня нет.

– А если у меня натура такая кобелиная?

– Потому я тебя и не люблю. Но до жути обожаю.

– А если полюбишь?

– Будет лучше, если этого не случится. Для тебя лучше.

– Это почему?

– Потому что с тобой я веду себя как веревка. А веревка, мой дорогой, страшная вещь. Она может обмотаться вокруг твоей шеи и задушить тебя. Берегись, если я начну тебя ревновать.

– Иногда ты меня пугаешь.

– А не надо меня бояться. Ты полюби меня крепко-крепко и не бойся. Я буду шелковой в твоих руках.

– Из шелковой веревки может получиться отличная удавка, – усмехнулся Игнат.

– Никогда не называй меня веревкой, дорогой! – нежно улыбнулась Марина.

Но в ее глазах свирепствовал лютый мороз. Она так посмотрела на Игната, что тот поежился.

– Кто ты? – смятенно спросил он.

– В каком смысле, милый?

– Кто ты в этой жизни, чем занимаешься?

– Я же не спрашиваю, чем в этой жизни занимаешься ты.

– А ты спроси.

– Зачем? Меня совершенно не волнует, что тебя в этой жизни окружает. Меня волнует только то, что посередине. Ты меня волнуешь. Я от тебя без ума.

– Ты мне тоже очень нравишься, но...

– Да замолчишь ты или нет?

Терпеть больше не было сил. И Марина заставила Игната замолчать. Заткнула ему рот своими губами.

* * *

Чтобы узнать, кто такой Игнат, Капрон пошел на крайние меры. Кнута упрашивать не пришлось. Он только был рад узнать, где по ночам пропадает Мурка.

Они вели ее до самого Лукарска. Издалека видели, как Мурка вышла из такси навстречу какому-то фраеру. Далеко было, да и освещение во дворе не очень – не удалось разглядеть его «вывеску». Хотя Капрон и угадал знакомые черты. Где-то встречался он с этим хмырем раньше.

Девчонка с ним какая-то была. Но Мурка что-то ей сказала, и ее как ветром сдуло. Капрон хотел ехать за ней. Выехал со двора с другой стороны. Но пока делал маневр, девка исчезла. Пришлось возвращаться обратно. И ждать.

Ждали они всю ночь. И дождались. Мурка вышла из подъезда вместе со своим ухарем. Глаза горят, на губах блудная улыбка. Видать, хорошо поработал с ней трахарь.

Знакомое лицо. Очень знакомое.

– Бля буду, это ж тот самый урод! – взвился Кнут.

Он тоже узнал его.

Четыре года назад этот ломом опоясанный фраер навесил им трендюлей в парке. Хотели ума ему дать, но сами огребли на орехи.

И вот этот черт бодливый снова всплыл на горизонте. Да еще с Муркой под ручку. Вот кому она отдавалась. Вот из-за кого прозевала терпилу на шухере. Вот, значит, какой он, этот Игнат.

– Ничего себе завязочки!

Капрон завел машину. Дождался, когда Мурка со своим хахалем скроется за поворотом, и только тогда плавно дал газу.

Машина у них не очень. Старенькая «копейка». За две штуки с рук купили. Не брать же дорогую: засветишься – избавляться придется. Но Баур большой спец по лайбам. Подшаманил тачку, движок подкрутил, так что машина – зверь. Не должна подвести.

Игнат вывел Мурку на дорогу. Она подняла руку и сразу же поймала частника. С блаженной улыбкой на лице поцеловала своего козла в щечку, что-то сказала ему на прощание и уехала. Только машина скрылась за поворотом, как Игнат сам поднял руку. Мотор хотел поймать. А поймал Капрона. Он не мог упустить удачный момент и остановил машину.

Парень открыл дверь. И просунул в салон красные ментовские корочки.

– Лейтенант Миронов! Уголовный розыск!

И только после этого посмотрел на водителя и пассажира. Прежде всего он увидел Кнута, который сидел на переднем пассажирском сиденье.

– Ты?! – шарахнулся он.

– Я!!! – заорал Кнут.

И выхватил из-за пояса ствол. Мент тоже полез за пушкой, но Кнут его опередил. Бах! Бах!..

Мусор схватился за простреленную грудь и рухнул на снег.

– Когти рвем! – взревел Кнут.

Капрон и сам знал, что нужно делать ноги. И вслед за Кнутом взревел мотор. Машина с места рванула в карьер.

* * *

Игнат не разочаровал. Более того, превзошел все ожидания. Любил ее так, как будто это ночь была для них последней...

Он проводил ее, посадил в машину. А сам отправился на работу. Вроде бы в каком-то строительном управлении он работал, прорабом. Но ей-то все равно, пусть хоть грузчиком пашет, лишь бы на нее сил хватало.

В Москву она возвращалась в прекрасном расположении духа. Игнат клятвенно обещал, что больше никаких баб не будет. А ведь врала она ему, что не знает, любит его или нет. Любит. Очень любит.

– Влюбилась ты, что ли, дочка? – спросил водитель.

– А что, заметно? – смущенно улыбнулась она.

– Светишься вся. От счастья, что ли?

– От счастья, папаша.

– Кавалер твой тебя провожал или кто?

– Кавалер.

– Красивая пара. Я вас как увидел, так нога к тормозу потянулась. Замуж собираешься?

– А надо?

– То есть как это, надо или не надо?

– Но ведь можно жить без брака. Главное ведь любовь. А печать в паспорте дело десятое.

– Одно другому не мешает. Вот я как со своей старухой...

Договорить мужик не успел. «Копейка» синего цвета подрезала его машину. И слегка зацепила ее задним крылом.

– Вот шельма!

Обе машины остановились. Из «копейки» выскочил Капрон. Злой, как черт. Марина подумала, что мужику каюк пришел. И точно, Капрон готов был его убить. Но увидел ее и сразу же забыл про жертву.

– О! А ты что здесь делаешь?

– Ты же знаешь, я в Лукарск ездила, к тетке!

– Ну тогда давай к нам.

Марина вышла из машины, подошла к перепуганному водителю.

– Извини, отец, это мой брат. Он у меня немного чокнутый. Ты только не серчай, ладно?

Она сунула ему в руку три сотенные купюры. Надо компенсировать ущерб, чтобы он к ментам не побежал.

В машине на переднем пассажирском сиденье сидел Кнут. Он как-то странно посмотрел на Марину и отвернулся. В общем-то, его неприязнь имеет давние корни. В общем-то, она к этому уже привыкла. И воспитывает этого придурка как может.

Капрон разогнал машину до сотни в час.

– Вы тоже в Лукарск ездили? – спросила она.

– Ездили, – кивнул он.

– Да на ментов нарвались, – с каким-то непонятным злорадством в голосе добавил Кнут.

– На ментов?! – напряглась она.

– Смотрим, чувак стоит, – стал объяснять Капрон. – Грабли свои выставил, типа подвези. Мы тормознули, да. А он ксиву нам сует. Типа мент. Ну, Кнут не сдержался, да матюгами его обложил, да. А мент за пушку. Короче, Кнут его зажмурил. Из волыны шмальнул – и нет легавого.

– Вы что, вольтанулись? Когти нужно было рвать! А вы сразу мочить!

– А тебе чо, мусорка, жалко? – съязвил Кнут.

– Ты за метлой следи! Из-за мента такой шухер поднимется!

– Да класть я на них хотел. С прибором!

– Ладно, с тобой еще разберемся!.. Капрон, тут только одна дорога в Москву ведет. Менты ее в любой момент перекрыть могу. Сруливать с дороги надо.

– Базара нет, – кивнул Капрон и завернул машину на съезжую дорогу.

– Может, в лесок съедем? – спросил Кнут. – Момент переждем.

– И то дело, – послушался его Капрон.

Но далеко в лес машина не ушла. Застряла в глубоком снегу.

– Хреново дело, – покачал головой Капрон. – Надо тащить бегемота. Мурка, ты давай за руль.

Марина вышла из машины, чтобы сесть за руль. Но Кнут встал у нее на пути.

– Да ты обожди немного, – нехорошо усмехнулся он. – Воздух здесь отличный, да. Постоим, поговорим.

– О том, как ты мента завалил?

Марина была так зла на него, что с удовольствием выцарапала бы ему глаза. Но тогда кто машину будет из грязи вытаскивать?

– Ну, да, про мента и поговорим. Ты думаешь, я его с панталыку завалил? Ни фига. Мы с ним уже однажды пересекались. Я, Капрон, Анисим. Крутой мент, без базара. Врать не буду, он конкретно нас тогда отоварил. Ну а я обид не прощаю. А тут такой случай. За все мент ответил. И за то, что нос мне сломал. И за то, что «малину» нашу накрыл.

– Он еще и «малину» вашу накрыл?

– Ну да. Вспомни, как ты терпилу прозевала. Помнишь, как мы ментов с хвоста сбивали? На зеленой «шохе» они были. Вспомнила? Так вот, это тот самый мусорок за нами шел. Мы-то думали, что ушли от него. А ни фига, он достал на хавире. Пришлось когти рвать. Но ты снова «малину» нашу зашухерила.

– Я?! «Малину» зашухерила?! Ты чо, попутал?

– Это ты попутала. С ментом спуталась. С тем самым, которого я завалил.

– Кнут, ты беса не гони, не надо. Если шифер дымится, то лучше молчи.

– Да нет, крыша у него на месте, – встрял в разговор Капрон.

Встал напротив Марины. На бровях тяжелые грозовые тучи, в глазах полыхают молнии.

– Ты кому сегодня стелила? Только не надо за тетку прятаться. Мы пробивали, здорова твоя тетка. А тебя кто пробивал? Игнат, да?

Марина знала, что рано или поздно это случится. Но это случилось рано. Выследила ее братва. Но ведь она не давала Капрону клятву верности. А то, что с фраером спуталась, так это ее личное дело.

– Ну Игнат, и что?

– Как это что? Игнат – мусор. Из уголовки...

– Да иди ты! – не поверила ему Марина.

– А ты бы в ксиву его заглянула.

– Да заглядывала она, – злорадно ухмыльнулся Кнут. – Мало того, что под мусора легла, так нас еще с потрохами вложила.

– Это, вы на пушку меня не берите. Игнат на стройке прорабом.

– Ага, братву штабелями укладывает. Не надо тут кружева плести, сука! Отвечай, тварь, зачем нас ментам вложила?

* * *

Мурка с ужасом смотрела на Кнута. Бледная как смерть, губы дрожат, поджилки трясутся... Страшно ей. Понимает, что подляну с ментом ей никто не простит.

– Я... Я не знала, что он мент... – потерянно пробормотала она.

– Да кто тебе поверит, сука? – наседал на нее Кнут.

Он долго ждал своего часа, чтобы свести счеты с Муркой. И этот час пробил. Кнут был на седьмом небе от счастья. Капрону противно было на него смотреть. Но и заступиться за Мурку не мог. Курва она. А за предательство только одно наказание – смерть.

– А ты поверь...

– Я верю только в то, что вижу, – злобно скривился Кнут. – А вижу я, что ты ссучилась.

Он отвел полу куртки, достал из-за пояса наган. Наставил ствол на Мурку.

– На колени, шалава! Я сказал, на колени!!! – заорал Кнут.

Но Мурка даже не шелохнулась. Стоит, смотрит на Кнута как на последнюю сволочь. И страха в глазах уже нет. Подобралась, крылья расправила. Того гляди и набросится на Кнута, порвет его на куски своими царапками...

– Ты чо, не поняла?! На колени!!!

Кнут было шагнул к ней. Видимо, под дых хотел ее ударить. Но испугался. Мурка всегда брала над ним верх. И сейчас могла выкинуть коленце.

– Заткнись! – рявкнул на него Капрон.

– Я не понял! – вытаращился на него Кнут.

– Давай без концертов. Кончай ее...

– Теперь понял, – осклабился Кнут.

Капрон не сомневался в том, что он сможет привести приговор в исполнение. И точно, рука у него не дрогнула, когда он жал на спусковой крючок.

Выстрел вспугнул воронье. Пуля угодила Мурке точно в сердце. Упала она не сразу. Успела сделать шаг навстречу Кнуту. Пошатнулась и замертво рухнула на грязный снег. Под аккомпанемент оголтелого вороньего гвалта.

– Бля, надо было сначала трахнуть ее! – опомнился Кнут.

Капрон мог простить ему смерть Мурки. Но не простил бы ему надругательства над ней.

– Что ты сказал, гнида? – взбесился он.

Схватил Кнута за грудки, с силой тряхнул.

– Да ты чо, в натуре! – взвизгнул тот.

И тут же глаза у него полезли на лоб от ужаса. И это был страх не перед Капроном.

– Атас! Менты! – в панике заорал он.

Кнут бросил его, обернулся. И увидел ментовскую машину с мигалками. «Уазик» уверенно пер по бездорожью прямо на них.

«Копейка» застряла, на ней не уйдешь. Поэтому приходилось спасаться бегством.

От ментов нужно уходить врассыпную, чтобы сбить их с толку и разделить их силы. Поэтому Кнут рванул в одну сторону. Капрону пришлось бежать в другую.

Менты бросились в погоню. Но Капрон спасал свою шкуру, и это утраивало его силы. Мусора не поспевали за ним. И в конце концов отстали. Собак у них нет, так что по следу они не пойдут.

Капрон ушел от погони. Но, как оказалось, радоваться было рано. Менты взялись за него серьезно. Подняли войска, оцепили лес. Как волка обложили со всех сторон. Круг медленно и неотвратимо сужался. В конце концов Капрон нарвался на солдат. Попытался от них уйти, но бесполезно. Молодые вояки бегали быстро, и оружие у них слишком серьезное для того, чтобы ввязываться в перестрелку. Ухлопают ведь. Без суда и следствия. Капрон решил, что нужно сдаваться. И вышел навстречу преследователям с поднятыми руками.