Текст книги "Дельцы, или Брат, останься в живых"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Привет, мочалы!

Центровой рокер с ходу повис у девчонок на шеях. Одну обнял левой рукой, другую правой. А те, бедные, стоят – пошатываются, но не пищат, потому как боятся...

– Как насчет перепихнуться по-быстрому? А то мы с дороги, ля, устали, на...

Девчонок явно не привело в восторг предложение стать утехой и потехой для толпы уставших байкеров.

– Нам домой уже пора!..

Но нахал и не собирался отступать.

– Не, ну вы чо! Мы такой крюк сделали, чтобы вас порадовать, да, а вы конфетницы свои воротите. Нехорошо!

– Пусти... – робко попросила одна.

– А не пущу!

«Пусти!» – хотел потребовать Никита. Но так не хотелось впутываться в нехорошую историю... Последняя его попытка восстановить справедливость закончилась зоной и последующим бегством из страны. И сейчас он мог запросто вляпаться. Или кого-нибудь до смерти зашибет, или самого изобьют – в любом случае проблемы с законом, а ему эти недоразумения ой как не нужны...

– Но мы не хотим! – протестовали девчонки.

– А мы заставим!

Не должен был вмешиваться Никита. Но в то же время невозможно было смотреть, как здоровенный парень измывается над беспомощными крохами. Они, может, и не пай-девочки, но ведь это же не значило, что у них нет права на общественную защиту. А Никита жил в обществе людей, значит, он обязан был в данном случае представлять общественность.

– А мы пацанам расскажем! – совсем неуверенно пригрозила девчонка.

– Ну рассказывай!..

– Уже рассказали...

Никита уже готов был сказать свое слово, но его опередил парень с искривленным носом.

– Оп ля! А это что за буй! – расплылся в торжествующей улыбке патлатый байкер.

Толпа его дружков угрожающе зашумела.

– Ты мешаешь мне пить пиво, – спокойно сказал парень.

– А ты лезешь не в свое дело, козел!

Парень ничего не сказал. Просто обжал рукой стеклянную кружку, в которой оставалась только пена, и без видимого напряжения сил, играючи раздавил ее в руке. Кружка рассыпалась на острые куски, но парень ничуть не поранился. Протянул руку ладонью вперед и сдул остатки стекла в сторону рокеров.

– Ты чо, крутой? – заметно сконфузился патлатый.

– Девчонок оставь в покое...

Парень брал уверенностью в своих силах и непоколебимым спокойствием. В нем чувствовался по-настоящему крутой мужской стержень. Но, видимо, центровой байкер был не робкого десятка. Да и отступать, по всей видимости, он не привык.

Девчонок он все же отпустил. Но только для того, чтобы они не путались под ногами.

– Быкуешь, значит... Ну-ну...

Патлатый с угрожающим видом двинулся на парня. Но тот ловко, без суеты перемахнул через портик и оказался на захламленной полянке перед пивной. Он не собирался спасаться бегством, всего лишь расчистил себе оперативный простор.

Недолго думая, Никита совершил тот же маневр. И встал вровень со смельчаком еще до того, как рокеры ринулись в атаку. А они перли, как танки, – напролом. И с оружием – у одного кастет, у другого цепь стальная, у прочих и то и другое. Они быстро завели себя, вошли в раж. И теперь им было все равно, сколько человек встало против них – один, два или целая рота...

Против лома нет приема, окромя другого лома. Но Никита готов был опровергнуть это правило. Сконцентрировался, настроился на ожесточенную схватку. И достаточно легко перехватил просвистевшую над головой цепь. Мощным рывком подтянул к себе рокера и ловко обмотал этой же цепью его шею. Затягивая удавку, достал ногой еще одного, целившегося в него кастетом, противника. Он понимал, что много размахивать руками и ногами ему не позволят, поэтому вложил в удар всю свою мощь. Бить в пах нельзя только в учебном бою, а в уличной схватке – запросто. Поэтому Никита нисколько не расстроился, когда байкер с диким воем скрутился от боли в бараний рог...

Незнакомый смельчак тем временем разделал под орех патлатого. Отразил серию ударов и от всей души врезал ему локтем в солнечное сплетение...

Все произошло так быстро, что трое рокеров даже не успели вступить в бой. И, похоже, уже не горели желанием отомстить за своих повергнутых дружков. Поняли, что не на тех нарвались. Потому и пятились назад...

Никита отпустил придушенную, но все еще живую жертву, толкнул его ногой – опрокинул на землю. И с цепью в руке двинулся на уцелевших байкеров. Чем и ускорил их отступательное движение. Преследовать он их не стал. И его соратник тоже остановился вместе с ним.

– Стас! – протянул он руку.

– Никита!

– Спасибо за помощь...

– Тебе спасибо...

Стас пнул ногой свою жертву.

– Вали отсюда, урод!

Патлатый не заставил себя упрашивать. И скоро очистил площадь перед пивной от байкерского присутствия.

– По пиву? – спросил Никита.

Стас ему нравился. И он был совсем не прочь приговорить с ним за компанию еще пару кружечек пива.

– Да я свою, в общем-то, взял... – в раздумье пожал плечами парень. – Но если по одной...

– А я больше и не буду. У меня, брат, жена...

– У меня тоже... – бодро начал, но замялся Стас. – Почти жена...

– Почти жена – это невеста...

– В общем-то, да...

– Знакомые девчонки? – Никита взглядом показал на столик, за которым не так давно пили пиво деревенские красотки.

– Да нет, впервые вижу...

– А заступился...

– Терпеть не могу всяких уродов.

– Аналогично...

Никита приподнял свою кружку, Стас прислонил к ней свою. Молчаливый тост за боевое содружество.

Девчонки убежали – даже спасибо не сказали. Но Никите совсем не нужно было их «спасибо». Да и Стас в том не нуждался. Они схлестнулись с рокерами только потому, что имели правильное представление о справедливости.

– Живешь далеко? – спросил Никита.

– На Речной...

– И я на Речной. Тридцать четвертый дом...

Село состояло всего из двух улиц. Ленинская и Речная. И по деревенским меркам это считалось настоящей роскошью. Обычно в таких селах улиц как таковых не бывает. Село такое-то, номер дома такой-то, вот и весь сказ...

– Этот, который из шлакоблоков? – как-то странно глянул на него Стас.

Как будто нарочно спросил, чтобы ввести его в заблуждение... А ведь не было рядом с его домом строений из шлакоблоков.

– Нет, из бревна...

– А-а, крыша зеленая... – Стас продолжал смотреть на него изучающе.

– Зеленая. А что? – подозрительно сощурился Никита.

– Ну, видел я этот дом, – чуточку смутился парень. – Красивый... А я недалеко живу. Двадцать седьмой...

– Извини, не припомню.

– Обычный пятистенок. Коричневая краска...

– Свежая краска?.. Видел... Аккуратный домик...

– А ты недавно в Оскольево приехал, да, – больше утверждая, чем спрашивая, сказал Стас.

– Недели две назад... Откуда знаешь?

– А машину твою видел... – Кивком головы парень показал на стоявший у магазина «уазик». – Недавно появились... Дачный сезон?

– Что-то вроде того...

– И у нас дача...

– Значит, не местный?..

– Нет... А что удивительного? Летом здесь много таких...

– Логично... Только не понятно, зачем нам искать какую-то логику. Как будто мы скрываемся от кого-то...

Стас даже бровью не повел, но что-то дрогнуло в его взгляде. Как будто Никита в самую точку попал...

– Мне скрываться не от кого, – излишне самоуверенно сказал парень.

– Как это не от кого? – усмехнулся Никита. – Ты здесь за кружкой пива прячешься, а невеста ждет...

– Логично, – натянуто улыбнулся Стас. – Теперь вот я логику ищу... Глупый какой-то разговор, ты не находишь?

– Нахожу... Невесте сколько лет?

– Восемнадцать, а что?

– А то, что я не из полиции нравов. Расслабься, парень... Молодая у тебя невеста. Но и мы с женой не старые, хоть и дети есть. Так что давайте к нам приходите. Посидим за столом, поговорим...

А заодно и получше друг друга узнаем, мысленно продолжил Никита. Что-то было в этом парне не то. Такое ощущение, будто он от кого-то здесь скрывается. Но ведь и сам Никита, по большому счету, вне закона...

* * *

– Ни фига себе, пивка попить заехали...

Самоха ожесточенно тер покрасневшую шею. Круто его деревенские «уокеры» уделали. Но и самому Отшельнику конкретно досталось. До сих пор такое ощущение, как будто из грудной клетки дышло торчит...

– Давно по шапке не получали, – подал голос Укроп.

Этому не повезло больше всех. Ходить не может, а на байке сидит, как баба в женском седле.

– По шапке?! – хмыкнул Чукот. – А ты чо, шапку на яйцах носишь?

– Заткнись! – рыкнул на него Самоха. – Ты за свое очко думай, понял! Очканул как последний!..

– Да я чо? Я ничо... – вмиг затух пацан.

И он стреманулся, и Жлоб с Пахарем. Не захотели без очереди отовариваться, сделали ноги. Отшельник их презирал, но вслух ничего не говорил. Не такая уж у него большая банда, чтобы пацанами разбрасываться... А она могла стать еще меньше, если он не отомстит за свой позор. И он должен отомстить, потому как он по-настоящему крутой пацан. И его ничуть не огорчало то, что байкеры из других банд считали его стопроцентным отморозком. Напротив, дурная слава только льстила ему... Но худо дело, если к существительному «отморозок» добавится прилагательное «чмошный». А если он не отомстит за свое поражение, то молва точно причислит его к бесславному племени чмошников... Но деревенские «уокеры» машутся, как настоящие профи, к ним так просто не подобраться. Тем более что село Оскольево для Отшельника чужое. Он здесь редкий гость...

Ничего, он обязательно что-нибудь придумает.

– Мы еще сюда вернемся, – в глубоком раздумье изрек он.

– Зачем? – встрепенулся Чукот.

Ему тоже не хотелось иметь дел с крутой деревенщиной. Но в отличие от Отшельника он давно причислен к разряду чморей и чуханов. Потому ему легче включить заднюю скорость...

– А с местными баранами разобраться... К Мураду ехать надо. Стволы у него....

Отшельник уже понимал, что без ствола ему против «уокеров» не потянуть. А оружие он достанет без проблем. Потому что он на самом деле крутой. Потому что он знает много конкретных людей... И горе тем, кто его недооценивает!..

* * *

Изба блестела чистотой внутри и снаружи. За порядок внутри отвечала Симона. Сама вызвалась, возложила на себя обязанности домохозяйки и превосходно с ними справлялась...

Стас знал, как уходить от погони. Знал, как найти и обесточить радиомаяк в машине. Нашел один, но на этом не успокоился и продолжил поиск – результатом чего был второй обнаруженный маячок... А дальше проще. Вместе с Симоной на ее машине они отправились на юг, по федеральной трассе. Ехали, пока им на хвост не села милицейская машина. От погони они ушли, а ночью резко изменили курс – второстепенными дорогами, в обход Москвы пошли в северном направлении. Так и добрались до Оскольева. Не самое маленькое и далеко не самое запущенное село на берегу Волги... Пусть ищут на югах, они будут прятаться здесь...

Деньги у них были: Симона позаботилась об этом. Не так чтобы очень уж много, но хватило на то, чтобы арендовать домик в деревне, сделать ремонт. Стас обшил дом изнутри фанерой, наклеил обои, снаружи покрасил и крышу перестелил – ржавую дранку заменил крашеным металлопрофилем. И забор подправил, и сад в порядок привел, и огород. Словом, наладил быт. А Симона, закатав рукава, поддерживала в нем чистоту и порядок. И физический труд не смущал ее. Она искренне радовалась, что собственными руками создает в доме атмосферу семейного уюта. И Стасу очень нравилось ее отношение к их совместной жизни. Хорошо они жили. В любви и согласии... Только любовь была больше платоническая, чем плотская.

Как-то внезапно все произошло, стремительно. Стас и опомниться не успел, как оказался связанным обязательствами перед Симоной. Не совсем того желая, взял на себя ответственность за ее жизнь и судьбу... Да, она ему нравилась. Да, он чувствовал, что полюбил ее. Чувствовал, что с каждым днем будет любить ее сильней и сильней. Но никак не мог переступить через черту, которая позволила бы им считать друг друга мужем и женой. И всему виной стереотип, который у него сложился в общении с ней. Как бы она ни старалась его в том переубедить, он видел в ней хрупкую, словно фарфор, девушку. Обидь ее, и она рассыплется на мелкие осколки. Он очень боялся обидеть ее. Как боялся переступать запретную в собственном понимании черту. Сам понимал, что это глупо, но ничего не мог с собой поделать...

– А ты почему на машине был?

Симона встретила его с выжатой тряпкой в руках. Под ногами ведро с водой, полы домашнего халата заткнуты за пояс – как будто нарочно, чтобы открыты были стройные загорелые ножки. Судя по всему, у нее не было желания оставаться девственницей. И хотя в постель к нему она не навязывалась, но была бы только счастлива, если бы он сорвал с нее цветок. Потому нет-нет да и провоцировала его на столь ожидаемый шаг... А он же не железный, в любой момент мог поскользнуться и упасть в ее объятия...

– Не брал я машину, с чего ты взяла?

Джип стоял в сарае. В полной готовности к немедленному выезду. Но это на пожарный случай. А так Стас машиной никогда не пользовался. И в сарай ее ночью загонял, чтобы соседи не видели. Машина для него не роскошь, а примета, по которой можно было вычислить их с Симоной...

– Я не про нашу машину. Кто тебя подвез?

– А-а, сосед... Случайно познакомились...

Стас не стал вдаваться в подробности знакомства. Вряд ли ее приведет в восторг тот факт, что он спасал деревенских девчонок. Она ведь и приревновать может...

– А чего так невесело?.. Что-то не так? – забеспокоилась Симона.

– Да нет, все в порядке... Нормальный парень...

Никита ему понравился, спору нет. Основательный мужик. И, похоже, очень порядочный... Но у Стаса сложилось впечатление, будто он в душу к нему влезть пытался. Или это у него мания преследования начинается... Но так или иначе, он не мог полностью доверять Никите. Да и не было в том смысла. Ведь они всего лишь соседи, в разведку им вместе не идти...

– Тебя что-то настораживает?

– Нет, но...

– Боишься, что он про нас расскажет?..

– Что он про нас знает? И кому рассказывать?..

И целенаправленно за Стасом Никита охотиться никак не мог. В таком случае он бы уже давно сообщил кому надо. Или сам бы его взял... А он мог его взять. Стас видел его в бою – так мог драться только специалист...

– К тому же у него жена. И дети... Неплохо было бы проверить, так это или нет, – вслух закончил свою мысль Стас.

– Зачем тебе это? – не совсем поняла его Симона. – Да и как ты это сделаешь?

– Очень просто, – улыбнулся он. – Мы приглашены в гости.

– Ой, как здорово!.. – обрадовалась она. Но спохватилась: – А это не опасно?

– Надеюсь, что нет...

– А вино будет? – спросила Симона.

Ей уже не терпелось перевести разговор в более мирное, но еще более волнующее русло.

– Ты хочешь выпить? – насмешливо и без упрека повел он бровью.

– Да... Хочу быть пьяной и... И немножечко порочной....

Ну вот, началось... Увы, но Стасу нравились такие разговоры. И все меньше в нем оставалось уверенности в собственных силах устоять перед соблазном. Симона очень хороша. И так желанна. И какого черта, спрашивается, он ведет себя как осел?..

– Тогда ты пить не будешь, – покачал он головой.

– Как скажешь, мой господин! – лукаво улыбнулась Симона.

– Я тебе не господин...

– Да, но ты можешь делать со мной все что угодно...

– В том-то и дело, что не могу, – покачал он головой.

– Тогда ты сволочь, мой господин! – совершенно беззлобно сказала она.

– Пусть будет так...

– А не надо так... Ладно, пойду я готовиться к выходу в деревенский свет. Где мое бальное платье?..

Бальное платье осталось в Москве. Платье, в котором она могла бы блистать на выпускном балу. Но не было для нее бала. И школу она не закончила. И в институт в этом году не поступит... И ведь не скажешь, что эта незавершенность беспокоит ее. Как будто ей все равно, что ее ждет в будущем. Казалось, ее волновал только один момент – чтобы в этом будущем она была вместе со Стасом.

Глава седьмая

Стас не собирался пить много, но в гостях у Никиты почувствовал себя так здорово, что душа невольно раскрылась. А раскрытая душа, как известно, потребляет значительно большее количество водки, нежели закрытая.

Женщины пили вино. Сначала внимали своим половинам, а потом целиком переключились друг на друга. Жена у Никиты – красивая женщина. И молодая – как душой, так и телом. Потому они с Симоной быстро нашли общий язык.

Мужчины скоро поняли, что женщины даже не заметят их отсутствия. А поскольку самое лучшее развлечение на хмельную голову – это рыбалка, они отправились на реку. Но прежде чем закинуть удочки, накрыли столик, чтобы продолжить процесс дружественного общения.

– Классный ты парень, Стас...

Никита уже изрядно принял на грудь. Но язык не заплетается, и ориентация в пространстве отменная. Чувствовалась закалка.

– Ты еще лучше, брат... Где служил?

– А ты думаешь, я служил?

– А разве нет?

– Служил. Два года, как с куста, срочная служба, Забайкальский военный округ...

– А я в Уральском служил...

– В Чечне, наверное, был?

– Угадал...

– А я не был. Я когда служил, про Чечню только говорили. Да и то не все...

– В каких войсках?

– Мотострелецкие. Спецназ...

– Разведрота?

– Круче, обслуга стрелкового полигона... А чем не специальное назначение?..

– Какая разница, где служил, лишь бы человек был хороший...

– Ага, был у меня друг, – усмехнулся Никита. – Женился. Жена страшная-страшная. И накрашенная, и ненакрашенная – все одно. Так вот он себя так же утешал. Главное, говорил, чтобы человек был хороший... Что, не принимаешь меня в свое боевое братство?

– Как не принимаю? – обиженно глянул на него Стас. – Я бы с тобой в разведку пошел...

– А на рыбалку? Да на рыбалку не помешало бы. Лодку бы взять, хорошую, чтобы до середины реки. А то здесь, у берега, только мелочь пузатая водится. На реку выходить надо...

– А лодки у тебя нет.

– В том-то и дело, что нет. Покупать надо... Знаю, что в городе магазин специальный есть. Там хорошие лодки. Деньги есть, чего не купить... Со мной поедешь?

– Куда?

– В город, за лодкой...

– Поехали. Когда, завтра?

– Да можно и завтра, чего тянуть...

Время лилось так же быстро, как водка из горлышка бутылки. Домой Стас попал лишь в первом часу ночи. Шел на своих двоих – как солдат по прямой линии. Его не шатало, но уже одно то, что ему приходилось выравнивать шаг, о многом говорило.

– Ты пьян? – уже дома спросила его Симона.

– Нет, – не очень убедительно мотнул он головой.

– А как докажешь?

– Хочешь, я тебя поцелую? Крепко-крепко...

И он сам этого хотел, и она ждала от него решительных действий. А для чего выдают фронтовые сто граммов, как не для развития решительности?..

– Хочу, – зарделась Симона.

Но отгородилась от него руками, когда попытался ее обнять.

– Хочу. Тебя. Проверить, – лукаво улыбнулась она. – Пьян ты или притворяешься?

– А что, надо притворяться?

– Нет... Встань на одну ногу...

– Запросто!

Стас чувствовал в себе силы простоять на одной ноге хоть целый час. Но проверка закончилась на первой же секунде.

– Если ногу поднял, то уже пьян, – ничуть не обидно рассмеялась Симона. – Это же тест такой...

– Но я не пьян, – упрямо мотнул он головой.

– А поцеловать меня хочешь?

– Очень-очень...

– А завтра раскаиваться будешь...

А ведь она права. На хмельную голову можно таких дров наломать, что потом хоть самому под топор... Но ведь Симона сама хочет, чтобы этослучилось... И все равно, не надо... А может, все-таки надо?..

– Не буду...

– А может, я буду, – смущенно улыбнулась она.

– Тогда баиньки...

– А может, и не буду...

– И все равно баиньки.

– А может, все-таки...

– Спокойной ночи!

Как обычно, Симона легла спать в одной комнате, он в другой. А кровать у него оказалась пружиной. Не в том смысле, что сетка под матрацем очень упругая, а в том, что его будто пружиной выталкивало с койки. А у Симоны кровать была с магнитом – притягивало к ней со страшной силой. Но Стас все же сдержал свои порывы.

Зато она сама не вытерпела. Пришла к нему. Только вот к этому моменту Стас уже занимался любовью – с ней, но во сне. Он спал, и никакая сила не могла вырвать его из объятий столь прекрасного сна...

Проснулся он только утром. Около десяти часов. Голова, как ни странно, легкая – как будто и не пил ничего. А рядом, свернувшись калачиком, сопела Симона. В избе тепло, поэтому покрывало откинуто в сторону. А она даже не в ночной рубашке, а в полупрозрачном пеньюаре. Такая соблазнительная и доступная...

Она как будто почувствовала его взгляд. Открыла глаза, с упреком, но очень мило улыбнулась.

– Эх, ты, соня!

– Что-то проспал?

– Меня проспал... А я вчера была такая порочная...

– А сейчас? – не на шутку разволновался он.

– Ну, если ты меня крепко-крепко поцелуешь...

Вчерашний хмель из него выветрился. А желания остались. А Симона так жарко прижимается к нему, так призывно смотрит ему в глаза... Невозможно было устоять перед этим искушением. И Стас не устоял...

– Только нежно, – прошептала она и словно в ожидании чуда закрыла глаза.

Он должен был стать ее первым мужчиной. Поэтому он должен был действовать очень и очень осторожно, чтобы не перестараться...

Но чуда так и не произошло. Он уже готов был перейти последнюю границу на пути к полному обладанию любимой женщиной, когда к их дому подъехал и посигналил «уазик». А сигнал у Никиты не простой, как и сам автомобиль. «Крякалка» у него, такие сигналы ставят на машины с федеральными спецномерами.

– Крии-крии!..

Стас был так увлечен, что и не обратил бы внимания на этот скребущий по нервам сигнал. Но занервничала Симона. Свела ноги, сжалась внутренне...

– Это тебя!

– Никита, черт бы его побрал! – возмущенно протянул Стас.

Он готов был убить соседа. Такой момент обломал.

– Что ему нужно? – соскакивая с кровати, спросила она.

– Да в город договорились ехать, за лодкой...

– Ну так поезжай, в чем проблема?

– Так хорошо все начиналось...

– Так же хорошо и закончится, – многообещающе улыбнулась Симона. – Сегодня же, но вечером. Возьми хорошего вина...

Никита ждал его в машине. Весело помахал ему рукой. Открытый взгляд, радушно-беспечная улыбка. Стас понял, что не может на него обижаться. В конце концов, он же не знал, какой процесс сорвал. А возможно, он и правильно сделал, что помешал поставить точку. Может, Симоне еще рано становиться женщиной...

– Ты какой-то смурной, – заметил Никита.

Машина плавно тронулась с места. Ход на удивление мягкий, ничего не дребезжит – слышно только, как колеса шуршат по гравийке.

– Да не выспался...

– Может, давай после обеда поедем? Тут, в общем-то, недалеко...

– Ну нет, ты меня теперь из своей машины никаким калачом не выманишь, – улыбнулся Стас. – Отличная у тебя машина...

– Друг постарался...

– Хороший у тебя друг.

– Да, лучше не бывает... Мы с ним в одном очень нехорошем месте познакомились. Не знаю, поверишь ли ты, но был такой центр по подготовке киллеров...

– Киллеров?!

В это действительно трудно было поверить.

– Да, закрытый лагерь, глубоко законспирированный... Только не думай, что мы с Валерой подготовку там проходили, – не очень весело улыбнулся Никита. – Мы там находились в качестве учебного материала...

– Еще раз, а то я что-то не совсем понял...

– В качестве учебного материала люди использовались. И в этих людей стреляли будущие киллеры... Да, брат, меня в этом концлагере просто-напросто могли убить. Чтобы потренироваться...

– Неужели такое возможно?

– В том-то и дело, что да. Ты вот в Чечне был, там тоже много чего жуткого...

– Но так то же Чечня...

– Сколько там той Чечни! А Россия – страна огромная, здесь столько мест, куда не ступала нога закона...

– Ну, может быть... Но закон тоже много значит. Кто тебя из этого концлагеря вытащил?

– Думаешь, спецназ на голову свалился? Нет, брат, самим пришлось небольшой переполох поднять... Сами справедливость восстановили...

– Что, сам себя не спасешь – никто не спасет?

– Если бы каждый мог себя спасать, тогда бы и правды на земле было больше...

– А где она, правда?

– Есть правда. Только не всем она доступна...

Никита сказал это с очень серьезным видом, как будто он был именно таким человеком, которому эта истина доступна...