Текст книги "Заказ, или Мой номер 345"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Непомутненным краешком сознания он надеялся, что Аврора остановит его. Не остановила. Она тоже хотела…

Тихо, спокойно, в одежде… Может, менты и догадываются, что происходит. Но Ролану было плевать на них.

Все хорошее рано или поздно заканчивается. Аврора слезла с него, оправила юбку. Села рядом на скамейку. И он привел себя в порядок.

– Да, я тебе поесть принесла, – вспомнила она про пакет. – Там колбаса, печенье… Ты, наверное, очень голоден…

– Спасибо, уже сыт, – улыбнулся он.

– Когда тебя отпустят?

– Не скоро… Разве Королев тебе ничего не говорил?

– Говорил. Сказал, что ты машину угнал.

– С разбойным нападением на владельца, – добавил Ролан. – Поверь, я здесь ни при чем…

– А кто при чем?

– Не я, это точно. Можешь мне поверить… Но влип я. И отвечать мне…

– Только за машину? – шепотом спросила она.

Аврора не знала о теневой стороне его отношений с Волоком. Не знала, но, возможно, догадывалась… И не отворачивалась от него. Любила…

Не надо было мстить Волоку. Нужно было забрать Аврору и ехать с ней в дальние края. Но, увы, уже поздно…

– Там еще пистолет был… Машина, оружие, и больше ничего. Ничего… От машины, может, отверчусь. А от пистолета вряд ли…

– И что тебе за него будет? – обеспокоенно спросила она.

– Два-три года… Будешь меня ждать?

– Спрашиваешь!.. Венера же тебя из армии дождалась. Я что, хуже?.. Хоть десять лет буду ждать, но дождусь…

– Ты себя с Венерой не сравнивай, не надо.

– Почему?

– Неудачный пример. Венера из армии меня дождалась. Но потом скурвилась…

– За это не переживай…

– На Венеру Саша глаз положил… А на тебя Волок… Я тебе больше скажу, он похитить тебя хотел…

– Откуда ты знаешь? – вздрогнула Аврора.

– Знаю… Он к тебе клинья не подбивал?

Потянулась долгая напряженная пауза.

– Почему ты молчишь? – не на шутку разволновался Ролан.

– Подбивал… Подбивает, – удрученно кивнула она.

– Что этот скот с тобой сделал? – взвился он.

– Ничего… Ничего такого… Сказал, что тебя нет. Сказал, что ты уехал… Сказал, что ты бросил меня… Я из школы домой шла, а он на своем «БМВ» подъехал. Сказал, что подвезет… Приставать пытался… Только ты не подумай, не было ничего. Я его даже ударила…

– И что?

– Ничего… Сказал, что все стерпит… Лишь бы я с ним была…

– Подонок!

– Он сказал, что найдет тебя. Сказал, что плохо тебе будет, если… Он хочет, чтобы я с ним жила… Нет, не сейчас, когда я школу закончу…

Ролан закусил губу, как лошадь закусывает удила… Хорошеньким Волок прикидывается. Аврора сначала должна закончить школу, и только затем он возьмет ее к себе… А Ролан, выходит, плохой. Она еще в одиннадцатый класс не пошла, а он уже жил с ней…

– Он тебе нравится?

– Кто, Волок? – возмутилась Аврора. – Да на него смотреть страшно!..

– Он очень опасный человек… И ты остаешься с ним один на один… Блин, надо же было так вляпаться!

– Ты только не волнуйся… Хочешь, я к бабушке в Ростов уеду? Там школу закончу. Так можно… Бабушка давно меня к себе зовет. Ты же знаешь, какая у меня бабушка хорошая…

– Волок и до Ростова доберется.

– Да уж, делать ему нечего… Что, свет клином на мне сошелся? Перебесится и успокоится. В Черноземске и без меня красивых девушек хватает. И покрасивей есть…

– Но мне-то нужна только ты… И ему тоже…

– А пошел он к черту!.. Все, решено, я уезжаю к бабушке. У нее буду жить… Подальше от этого дурацкого Волока. Подальше от Венеры. Житья от нее нет…

– Что такое?

– А ты думаешь, она не знает о наших отношениях? Знает… Сукой меня называет. Сучкой малолетней… Сама мужу изменяла, сама сука… И родителей против меня настраивает. Ну и против тебя, само собой…

– Может, ты в самом деле к бабушке уедешь, – воспрял духом Ролан. – Деньги у тебя есть…

– Откуда?

Ролан полез в карман. Достал ключ от съемной квартиры. Сто долларов караульному менту пообещал, чтобы он изъятый ключ ему вернул.

– Шкаф нужно будет отодвинуть. Под ним пакет. Там деньги… Много денег… Ты мне пятьсот долларов принеси. Завтра принеси. А все остальное себе возьмешь. И к бабушке поезжай. Живи там, жди меня. Деньги не трать. В институт после школы поступать будешь. Тогда тебе деньги точно пригодятся…

– Как ты далеко все спланировал, – улыбнулась Аврора.

И крепко-крепко прижалась к нему.

Ролан не верил, что суд отмерит ему срок в два-три года. Как бы на семь-восемь лет ему не загреметь, а то и на все пятнадцать…

Время свидания закончилось. Королев забрал Аврору, вывел ее на улицу… Девушка она красивая. Как бы не полез мент к ней под юбку. Логика проста – если можно уголовнику, то можно и ему… Пусть только попробует, гад. Пусть через пятнадцать лет, но Ролан выйдет на свободу. И тогда порвет лейтенанта на части. Даже если он к этому времени станет генерал-лейтенантом – ничего не спасет его от расправы.

А Волок точно получит свое. За то, что клинья к Авроре подбивает. За то, что Ролана пытался убить… Рано или поздно, но он за все ответит…

Аврора пришла вечером следующего дня. С деньгами. Двести долларов отдала Юрзину. И караульный взял двести, хотя обещана ему была всего сотня. Эта сотня досталась Ролану, хотя он рассчитывал на две. Принесла она и вещи, столь необходимые для существования в неволе. Спортивный костюм, чистое белье, полотенце, умывальные принадлежности, сухпай в разрешенном ассортименте. Десять пачек «Мальборо», хотя Ролан не курил… Впереди его ждал этап в следственный изолятор. Там без денег плохо. И с деньгами тоже…

Аврора сделала все как надо. Она умница… Ролан верил, что любимая дождется его…

Часть II

Глава девятая

На своем веку Ролан повидал немало транспортных средств. Ему приходилось перемещаться на троллейбусах, автобусах, автомобилях. В армии – БМД, БТР. Но сегодня впервые он ехал на совершенно непривычном для нормального человека виде транспорта. Ментовской автозак для перевозки заключенных представлял собой фургон, разгороженный изнутри решетками…

Ролан признал свою вину, следователь прокуроры предъявил ему обвинение. И вот теперь из одного изолятора его переводят в другой. КПЗ уже в прошлом. Впереди тюрьма. И неизвестность…

– Ты по первому? – спросил Ролана сосед.

Мужик лет сорока. Большая голова с глубокими залысинами, белесые брови, маленькие беспокойные глазки. Чувствовалось, что волнуется мужик. Но при этом он старался держать марку.

– Угу…

– Я по второму… Леша зовут… Хотя это неважно. Вряд ли в одну хату попадем… А если и попадем… В тюрьме каждый сам за себя, такой закон. Никому не верь, ничего ни у кого не проси. И бояться не надо. Не так все страшно, как кажется. Хотя, конечно, и хорошего мало… Мы теперь не люди. Мы ничтожества. Для вертухаев, для кума, для барина. А на хате как себя покажешь. Если чего-то стоишь, будут уважать. Если фуфло – сливай воду… Ты по какой статье?

– По сто сорок шестой.

– Рубль сорок шесть… Разбой, что ли?

– Угу.

– Ну ничего, с такой статьей уважают. Вот если за изнасилование, тогда плохо. Очень плохо… Ну да ладно, сам все увидишь. Главное, ничего не бойся…

Автозак объехал все изоляторы временного содержания, собрал на борт всех, кого можно. Человек двадцать в фургон набилось. Вонь, гул, теснота. Но Ролан уже не морщил нос, как в случае с Фрезером. Он уже смирился с мыслью, что ничего хорошего в жизни его не ждет. Скотское отношение, скотские условия… Скотская жизнь… Увы, он сам во всем виноват… И нужно радоваться, что на него повесили только разбой. Хорошо, что убийства остались за кадром… «Хорошо» – в данном случае понятие относительное. А вот в дерьме Ролан оказался основательно и надолго…

Наконец машина прибыла на место. Остановилась, качнувшись на тугих рессорах. Послышалось лязганье сдвигаемых ворот.

– В шлюз въезжаем, – прокомментировал Леша.

Ролан никак не отреагировал на это.

Машина проехала немного. И снова остановилась. Открылись еще одни ворота. Снова движение. Двор тюрьмы. Другая планета.

Начальник конвоя открыл дверь автозака. Первыми из фургона выпрыгнули конвоиры. Но для них земля под ногами своя. Здесь они как дома. Другое дело конвоируемые…

– Выходим по одному! – Голос прапорщика такой же жуткий, как лай собак. – Руки за голову! И бегом!

Куда бежать, он не объясняет. Зачем, если есть дорога, с которой, даже если очень захочешь, не свернешь.

Если бы в тюрьму приехал министр, ему бы устелили дорогу ковровой дорожкой. Для арестантов же другая дорожка, выстланная тюремщиками с автоматами и собаками.

– Бегом!.. Бегом!..

Прапора надрывно орут, собаки так же надрывно лают. Арестанты же молчат как овцы. И покорно бегут на заклание. Замешкался – или прикладом по ребрам получишь, или остроту собачьих клыков на себе прочувствуешь.

От нагнетаемой жути ноги прогибались в коленях, но Ролану повезло – он удачно стартовал, не сбавил ход на дистанции. И бежал согбенно, чтобы тюремщики не увидели в нем гордеца, которого следует опустить…

Еще с двумя арестантами его затолкали в крохотную, не больше полутора квадратных метров, камеру, в тюремном обиходе называемую «стаканом». Скамья узкая – задница целиком не помещается. Подвешенное состояние в ожидании чего-то ужасного.

Но ничего страшного не произошло. Через полчаса его выдернули из «стакана». И снова он попал в такую же камеру без окон, правда, гораздо большего размера. Но вместо заключенного там находился хмурый мужик в несвежем белом халате. Не врач, а именно мужик в халате. Откормленное лицо, мощные плечи, кисти рук с голову обычного человека. Ему бы быков на мясобойне забивать… Ролан напрягся. Уж не в пресс-хату ли он попал…

– Раздевайсь! – оглушающим голосом приказал мужик. Чем еще больше встревожил Ролана.

Но, как ни странно, ничего из ряда вон выходящего не случилось. Мужик спокойно осмотрел его. Занес в специальную карту особые приметы – родимое пятно на правой стороне груди, глубокий рваный шрам на правом плече.

– Жалобы на здоровье? Туберкулез, сифилис? Инвалидность?

– Нормально все.

– Следующий!..

Далее был шмон. То есть обыск. Снова последовала команда раздеться. На этот раз догола.

Ролан очень хотел оставить при себе одну-единственную стодолларовую купюру. В камере предварительного заключения спрятал ее под стельку кроссовки. Но, увы, маленький щуплый прапорщик унюхал ее в момент.

– В карцер хочешь? – тихо спросил он.

– Нет, – покачал головой Ролан.

– Тогда ничего не было.

– Ничего…

Прапорщик растворил купюру в воздухе с ловкостью маститого фокусника.

Но на этом досмотр не закончился. Ролана заставили присесть на корточки, раздвинуть ягодицы… Видать, прибыльное это дело заглядывать в задницу арестантам…

Затем Ролан попал в руки парикмахера. Маленький щуплый человечек энергично орудовал затупившейся машинкой, с наслаждением завзятого садиста через боль сдирал волосы с головы… По закону нельзя было брить наголо до суда. Но в СИЗО свои законы. Начальство всегда могло объяснить свое чрезмерное рвение борьбой с вшами и чесоточным клещом.

Парикмахер превратил Ролана в тюремного зэка. А фотограф увековечил его новый образ бритого уголовника. Фас, профиль…

Закончилась эта крайне нудная и утомительная процедура «карантином» – так называлась транзитная камера, откуда арестантов забирали для перевода в обычные камеры.

Большое помещение с облезлыми стенами. Дощатые коммунальные нары вдоль стен. Прибитые жизнью люди с беспросветными лицами. Кто лежит, кто стоит, кто-то меряет шагами скудное свободное пространство.

Воздух буквально наэлектризован страхом и неопределенностью. Всех пугает неизвестность. На «сборке» вроде все спокойно. Никто ни на кого не наезжает, шакалы не рыщут в поисках слабого, чтобы оскорбить, унизить, урвать вкусный кусок. Но это все временно. Завтра-послезавтра тебя отправят в общую камеру. Там новичков ждет прописка. Там, если дашь слабину, могут опустить морально или даже физически…

Спасибо Фрезеру, он объяснил Ролану, как нужно вести себя в тюрьме. Не все, конечно, сказал. На все времени просто не хватило. Но основные правила Ролан знал. Не верь, не бойся, не проси. И Леша из автозака о том же говорил…

Не долго думая, Ролан выискал взглядом свободное место на нарах. Ни матрацев здесь, ни подушек, о белье и говорить нечего. Все это будет там, в камере, куда он скоро должен попасть. Там будет весело… А пока есть возможность, надо поспать. За вещи беспокоиться не нужно. Как говорил Фрезер, здесь не воруют.

Не успел Ролан закрыть глаза, как рядом опустился паренек лет двадцати. Шишковатая голова, узкие глаза – то ли от природы, то ли прищур такой. Грязный свитер, засаленные брюки.

– Слышь, братишка, это мое место, – вроде бы незло сказал он.

Но в словах звучала угроза.

– Здесь нет своих и чужих мест, – покачал головой Ролан.

– Слышь, ты так не говори, не надо. Сказал, мое место, значит, мое… Но, в принципе, я могу и уступить. Это… холодает, да. А костюм у тебя холодный. Не то что свитер у меня. И штаны у меня с начесом… Это… давай меняться, а? Ты мне свой костюмчик, а я тебе свой. Даже в довесок у тебя ничего не попрошу…

– Я тебе довесок так дам, без обмена. Вали отсюда, пока башку не скрутил!

Ролан знал себе цену, был уверен в своих силах. И, видимо, это нашло свое отражение и в голосе, и во взгляде.

– Не, зачем ты так! – шарахнулся от него доморощенный вымогатель.

И затерялся где-то на нарах.

Вот тебе и спокойно в «карантине». Не успел Ролан оглянуться, как на его костюмчик фирменный позарились. Он покупал его незадолго до того, как попал в переплет. Хорошие деньги за него отдал. И кроссовки у него классные, настоящий «Nike». Запылились, правда, изрядно. Да и шнурков нет… Как говорил Фрезер, за вещи в камере можно не волноваться. В тюрьме воровать не принято. Что-то не очень верится в это.

Ролан поправил под головой вещмешок. И снова закрыл глаза. Спать хотелось. К тому же сон неплохо успокаивает нервы. Если, конечно, они не на пределе – тогда вообще не заснешь.

Но Ролан заснул. Проснулся под тот же гул, под который засыпал. За окном темень, а в камере светло как днем: лампочка ярко горит. И никто не догадается зашвырнуть в нее сапогом…

– Так ты че, Васек, у самого Мазая в бригаде, да? – откуда-то из-за головы донесся знакомый голос.

Доморощенный вымогатель. С каким-то Васьком разговаривает. Громко голос звучит. Плевать нахалу, что люди спят. Или пытаются заснуть…

– Ага, у Мазая, – важно отозвался Васек. – Он меня за крутого пацана держит…

– Видал, Геша, с какими людьми я в кентах, – все тот же противный голос.

Еще и Геша какой-то в его компании.

– А ты че, думаешь, я левый? Я, между прочим, на стрелку вместе с Кречетом ездил! Разборка с пролетарскими была, да…

Голос у Геши густой, объемный. Ролан бы удивился, если бы его обладатель оказался каким-нибудь задохликом.

– Так ты и щас у Кречета? – обеспокоенно спросил Васек.

Видать, не хочется пацану опуститься по своему статусу ниже Геши.

– Ну, в общем, да… Если надо, то Кречет меня зовет. Ну, если там разборка какая-то. А так у меня свой ларек…

– Барыга, значит, – успокоился Васек.

– Да не, какой барыга. Кречет меня даже не трогает, ну, в смысле, я ему ничего не плачу. Потому что, если надо, я всегда за него подпишусь…

– И много ты на разборках был?

– Ну, раза три-четыре…

– Что, со счета сбился? – хмыкнул Васек.

Не очень-то он верил, что Геша был причастен к банде какого-то Кречета… Да и сам Васек мог оказаться таким же вруном. Чужие уши все стерпят…

– Да не, просто три раза махач был. А в четвертый – так, побазарили и разошлись…

– Ну ладно, раз такое дело, то держи пять!

Ролан не видел, как доморощенные братки жмут руки. Но, по всей видимости, братание состоялось.

– Нам, пацаны, вместе держаться надо, – вслух решил Геша. – Вместе не пропадем… Ты как, Вовчик, с нами?

– Да не вопрос! – важно отозвался паренек, не так давно наезжавший на Ролана. – Вместе мы – сила!

– Вовчик, а че у тебя видон такой стремный? – насмешливо спросил Васек. – По каким помойкам тебя носило?

– Ты че гонишь, какие помойки!.. – обиделся парнишка. – Нормальный видон… свитер, знаешь, какой теплый!

– Ну, может, и теплый, а все равно стремный…

– Так у меня костюмчик фарсовый был, да. Только холодный, синтетика… Я с чертом одним поменялся… Может, зря, а?

Ролан напрягся. Разговор шел о нем. Как бы он бедой для него не обернулся.

– А может, этот черт на тебя наехал, а? – пробасил Васек.

– Да нет…

– Да что нет, если да!..

Васек не мог понять, как можно было фарсовый спортивный костюм обменять на вшивник, в котором грелся Вовчик.

– Где этот черт? – спросил Геша. – Далеко, а?

– Да нет, здесь. Вон, рядом лежит…

– Так, а ну пойдем, глянем!

Доморощенная братва сорвалась со своих мест. Но и Ролан тоже спустил ноги с нар, обулся.

– Этот, что ли? – показал на него Геша.

Ролан узнал его по голосу… Действительно, здоровый мерин. И Васек тоже… Крепкие ребятки. Да и Вовчик не слабо смотрится. Хотя Ролан на полголовы выше. Да и в плечах вроде бы пошире.

– В чем проблема, пацаны?

Ролан прекрасно понимал, что главное в разговоре с такими вот борзогонами не терять присутствия духа. Они, как те псы, реагируют на выброс адреналина. Учуют страх – на куски порвут.

– Костюмчик не жмет, а? – спросил Васек.

– Не жмет, – мотнул головой Ролан. – Потому что размер мой. И костюм мой…

– А оправдываешься чего? – хищно сощурился Геша.

– Не оправдываюсь. Просто говорю, что мой костюм. Слышал я, как Вовчик баки вам заливал… Да вы сами гляньте, пацаны, он же в моем костюме утонет.

Ролан должен был уладить проблему мирным путем. Нельзя начинать свой первый день в тюрьме с драки. И без того жизнь здесь не сахарная, а если еще и усугубить ее, так совсем невмоготу будет…

Похоже, Васек и сам понял, что Вовчик лапши ему на уши навещал насчет костюма. Да и Геша задумался…

– Вовчик, что скажешь? – спросил Васек.

Не думал Ролан, что Вовчик вместо слов пустит в ход кулаки. Резко размахнулся и ударил его в лицо. Метил в нос, а попал в захват. Рычаг плеча с разворотом тела на сто восемьдесят градусов и удар ногой по копчику. Закономерная реакция на крайне неосторожные движения. Но, увы, Васек и Геша Ролана не поняли. Или перепутали отступление с нападением. Им бы назад сдать, а они вперед поперли. И все разом… Пришлось устанавливать очередь. Вернее, самому занимать позицию, при которой противник выстраивался в ряд друг за другом. Занимать позицию и сразу же атаковать.

Левая рука сама, на автомате пошла на стыковку с Гешей. Подушечкой ладони снизу вверх в нос. Противник потерял ориентацию в пространстве и стал легкой добычей для Ролана. Подсечка, и бедный парень кувырком летит на пол. И тут же добивающий удар. Но нанес его Васек. Метил в Ролана, а достал своего кореша.

Ролан отошел назад. Он очень надеялся, что Васек опомнится. Но не тут-то было. Парень переступил через лежащего Гешу и попытался провести удар ногой. В голову. Видно, что растяжка у него отменная. И удар поставлен хорошо. Но вот мозгов не хватает. Не стоило бить ногой так высоко, да еще в тесном пространстве. Ролан нырнул под ударную ногу, корпусом снес опорную. Уложил противника на пол и рукой ударил в пах. Васек взвыл от боли с такой силой, что в камере задрожали стены.

Поднимаясь, Ролан заметил надвигающегося на него Вовчика. Ну почему он такой тупой?!. Ролан резко пошел с ним на сближение, уклоняясь от летящего кулака. И лбом боднул в переносицу. И тем самым сковырнул его с копыт.

Геша тоже пришел в себя. Но нападать на Ролана не рискнул. И метнулся к двери с такой прытью, как будто за ним несся разъяренный тигр. Ролан же и не думал его догонять…

– А-а, убивают! – заорал парень.

И стал барабанить по двери. И надзиратель отреагировал на его призыв о помощи. Заглянул в камеру через «кормушку» – цепким взглядом зацепил возмутителя спокойствия. Поскольку Ролан был единственным, кто стоял посреди камеры над распростертыми телами, то все шишки посыпались на него. Минут через пятнадцать в камеру вломились крепкие парни с дубинками. Сорвали его с нар, для острастки треснули палкой по загривку.

Ролан успел схватить свои вещи. Как знал, что в эту камеру он больше не вернется.

В коридоре его ждал офицер с красной повязкой «дежурный по корпусу». Капитан лет сорока. Землистого цвета лицо, усталые глаза с желтыми белками.

Он вопросительно посмотрел на Ролана.

– Заключенный Тихонов Ролан Кириллович, – подтянулся тот. – Статья сто сорок шесть, часть вторая…

– Разбойник?.. На воле разбойничаешь. Здесь разбойничаешь. Нехорошо. Очень нехорошо… Не с той ноты жизнь свою начинаешь… Что ж, для первого раза в карцере посидишь. Подумаешь на досуге…

Ролан сокрушенно вздохнул. Действительно, не с той ноты новая жизнь начинается… А может, с той?..

Глава десятая

1

Ролан почему-то думал, что дежурный по корпусу впаяет ему суток десять-пятнадцать. Но, как оказалось, офицер мог отправить его в карцер лишь до появления начальника тюрьмы. И тот уже должен был вынести решение…

А пока что Ролана оформили на одни сутки. В штрафном крыле тюрьмы забрали у него вещмешок, отдали только полотенце и умывальные принадлежности. И отправили в одиночную камеру для заключенных, но еще не осужденных «пассажиров».

Камера только называлась одиночной. На самом же деле там было три человека. На четыре койки в два яруса. Одна шконка пустовала. Теснота. В проход между шконками можно было втиснуться боком.

Едва Ролан оказался в камере, как с верхней койки раздался возглас.

– Э-э, начальник, тормози, здесь под завязку!

– Я тебе сейчас дам под завязку! – подталкивая Ролана, огрызнулся надзиратель. – Совсем обнаглели…

Ролан не стал с ходу занимать свободную койку. Осмотрелся.

На нижней шконке справа человек спал. Повернулся лицом к стенке и дрыхнет. Теплый спортивный костюм, белые шерстяные носки. На другой койке через проход лежал худой щуплый мужик с непроницаемо спокойным лицом. Он смотрел на Ролана, как на безобидную муху, случайно залетевшую в камеру. Шерстяная кофта, треники с начесом, опять же шерстяные носки. Неплохо сидельцы устроились, и это в штрафном-то изоляторе. В тумбочке, подвешенной к стене, на открытых полках провизия – хлеб, колбаса, сало, варенье в пакетах, печенье… Ролану, значит, не положено. А этим дозволено. Интересно.

На верхней шконке, свесив ноги, сидел парень лет двадцати пяти. Рожа в три наката, недобро нацеленные на Ролана глаза. Он не увидел в новичке авторитетного арестанта, поэтому насмешливо скалился.

– Здравствуйте, – глядя на щуплого мужика, тихо поздоровался Ролан.

И неопытным глазом можно было понять, кто хозяин в доме. А парень с верхней шконки вряд ли представлял собой что-то серьезное. Разве что грубую физическую силу…

– Ролан я, – назвался он, хотя никто его об этом не просил.

– А я Сазан, ну и че?.. Каким ветром тебя сюда занесло? – негромко, чтобы не разбудить спящего, спросил парень с оглядкой на авторитетного сидельца.

Тот молчал. И продолжал с ленцой рассматривать Ролана.

– Да вот, за нарушение режима сюда отправили…

– С какой хаты?

– С карантина.

– Со «сборки», что ли… А по какой ходке?

– По первой.

– Первая ходка? Первый день? И уже в ШИЗО?.. Нехило ты, чувак, начал… А ты хоть знаешь, куда попал? – спросил парень и гордо расправил плечи.

– Сазан, может, заткнешься! – переворачиваясь на другой бок, рявкнул спящий. Вернее, уже проснувшийся.

– Все-все, молчу! – вмиг угомонился Сазан.

Растянулся на своей шконке и приткнулся к стене.

– Дали баклану слово, в натуре… – поднимаясь, недовольно буркнул сиделец и так же недовольно глянул на Ролана.

Длинный лоб, вытянутое книзу лицо, маленький подбородок… Знакомая асимметрия глаз. Знакомые сросшиеся на переносице брови…

– Гордей? – невольно обронил Ролан.

– Да я-то Гордей… А ты… Э-э, постой… Это же ты тогда в уголке мусоров отоварил? – расплылся в улыбке Гордей. – Ну да, ты… Слышь, я даже имя твое запомнил. Ролан, да?

– Ролан.

– И даже фамилию помню, – нахмурился Гордей.

В глазах вспыхнули недобрые огоньки.

– Тебя Осохин к себе забрал, да? – вспомнил он.

– Осохин, – настороженно кивнул Ролан.

– Ты этого козла откуда знаешь? С мусорами кентуешься, да?

– Нет… Мы с ним в секции… В одной секции когда-то занимались… Еще до армии… Я тогда и не знал, что он мент, – соврал Ролан.

– Какая секция?

– Боевое самбо…

– Самбо?!.. Да, есть такое. Менты сначала надрочатся по этой теме, а потом нашего брата ломают… А тебе самбо зачем? Тоже ментом хотел стать?

– Нет, – тряхнул головой Ролан. – Я в армии служить хотел. В десанте.

– И что, служил?

– Да, два года.

– Нехило там тебя натаскали, – широко улыбнулся Гордей. – Чтобы ментов ломать, да?.. Слыхал, Каурый, – обратился он к своему соседу. – Мы с этим пацаном в уголке у Осохина сидели. Ну и рожа у него была, не знаю, на какой станции отоварили… Менты на него, короче, наехали. Два козла, в натуре. Так он их по стене размазал. Их потом при мне отскребали…

– Как он в уголке оказался? – тихо спросил Каурый.

Его ничуть не восторгал «героизм» Ролана. Но бурное проявление эмоций со стороны Гордея не раздражало. Похоже, они здесь были на равных.

– Как? – Гордей переадресовал его вопрос Ролану.

– С Сашей Гиблым сцепился… Вы должны знать такого.

– Если должны, то знаем, – надменно усмехнулся Каурый. – Есть такой Саша Гиблый… Вернее, был… Убили Сашу. Ты не знал этого, парень?

– Тогда он жив был, – покачал головой Ролан. – И с женой моей жил… Я ему врезал, а его «быки» меня помяли. На улицу выбросили, а там меня менты подобрали. И в каталажку…

– А тебя, брат, за что приняли? – обратился к Гордею Каурый.

– Да мента в жопу послал, гы. Третий час ночи, мотор ловлю, а тут эти, красноперые вырисовываются. Ну ты же меня знаешь… Короче, в уголок повезли…

– В какой?

– Ну это, в Красноперский… Э-э, в Красноармейский… Я у Зинки оттягивался… А ты что, думаешь, пацана спецом ко мне подкинули? Так сначала он зачалился, а потом я… Не, спецом здесь не канает… Да и ментов он реально гасил, без базара… Да и этот, Осохин не стал бы его светить…

– Да все может быть, брат. И не такие случаи бывали…

Каурый сверлил Ролана въедливым взглядом.

– Ты мне, фраерок, скажи, как ты к нам попал, а?

– Что такое не везет, и как с ним бороться… – усмехнулся Ролан.

Он уже немного освоился. И даже неприятный взгляд Каурого перестал нагонять тоску.

– Не понял.

– Да не везет мне. Тогда в кутузке с ментами подрался. А здесь с отморозками. Костюмчик мой приглянулся…

– Это бывает, – кивнул Гордей. – Жизнь сейчас такая. Чем дальше в лес, тем больше шакалов беспредельных… А костюмчик у тебя знатный, не вопрос. И дорогой, поди, а?

– Да не дешевый. Зарплату на заводе получил, за полгода… На свободе думал щеголять, а не вышло…

– За что взяли?

– Дурака свалял. Машину угнанную бросили, а я подобрал. Покататься захотел. До сих пор катаюсь. На скорости сто сорок шесть километров в час…

– А почему не двести?

– Так, статья сто сорок шестая.

– А-а, так ты что, братан, быстрей меня гоняешь? – развеселился Гордей. – У меня сто сорок четвертая… Погоди, а почему сто сорок шестая?

– Потому что, когда машину угоняли, водителю череп проломили…

– И ты здесь ни при чем? – недоверчиво спросил Гордей.

– Нет.

– Да ты, пацан, не дрефуй, здесь наседок нет…

– Знаю. Но я в самом деле не брал машину. То, что подставился, да, моя вина…

– Покататься, значит, захотел… С бакланами на «сборке» сцепился… А почему именно к нам попал? – подозрительно спросил Каурый.

Все никак успокоиться не может.

– Не знаю, – пожал плечами Ролан. – Мне не докладывали…

– Ладно, пацан, проходи, устраивайся… А мы пробьем, кто ты такой по жизни. Смотри, если кум заслал, тогда лучше самому повеситься…

– Да ладно тебе, Каурый, волну гнать, – заступился за Ролана Гордей. – Нормальный пацан. С мусорами на ножах. Да, Тихон?

– Ролан я.

– Ты не понял, брат. Теперь ты Тихон… Фамилия у тебя такая, Тихонов. И сам ты пацан не злой. Спокойный. Тихий, ну если не трогать, да?.. Тихоном теперь будешь. Если кто спросит, скажи, что Гордей тебя так крестил… Ну давай, дуй на нары… А где женщина твоя?

– Чего? – не понял Ролан.

– Матрац где твой?.. А, ну да, ты же со «сборки»… Ну что ж, у нас здесь не курорт. Так перекантуешься…

Три шконки были заправлены как положено. Матрацы, подушки, одеяла, белье. А Ролану пришлось лезть на шконку с голой сеткой. Нечем застелить. Не успел он обзавестись казенными атрибутами. Ну да ладно, ему не привыкать…

Он уже засыпал, когда его тихонько толкнули в плечо. Сазан. Он совсем рядом. Шконки почти что впритык стоят – руку протяни, и коснешься соседа.

– Эй, братан, а ты что, в натуре ментов отметелил? – шепотом и восхищенно спросил Сазан.

– Гордей врать не будет, – так же тихо ответил Ролан.

– А ты знаешь, кто такой Гордей?

– Ну, человек…

– Это да, человек. В натуре, человек… В законе он. И Каурый в законе…

Ролан и сам догадывался, что Гордей занимал высокое положение в уголовном мире. Но не думал, что настолько высокое. Да, на свободе вор в законе звучало гордо. А здесь, в тюрьме, законный вор – если не бог, то уж точно царь…

– Не, в натуре, сам Гордей тебя крестил… А ты даже не наш, не воровской…

– В смысле?

– Ну, я и сам не воровской. В смысле, не воровал. Но я у Касыма в бригаде был. А Касым конкретно с ворами дружил…

Ролану пришлось сделать усилие над собой, чтобы не выдать своего беспокойства… Сазан под Касымом ходил. А Ролан самого Касыма сделал…

– А почему дружил? Сейчас что, не дружит?

– Да завалили Касыма, – скорбно вздохнул Сазан. – Какой-то урод со шпалера положил. И Касыма, и кореша моего Баяна… Говорят, профи работал. Все чисто сделал, нигде не замазался…

– Киллер, что ли?

– Ага, соображаешь…

– А ты сам как здесь оказался?

– В смысле на крытом?.. Так это менты подсуетились… Как Касыма завалили, так и началось. Кто-то собак с цепи спустил… Я-то знаю, кто… А у тебя че, в натуре, рамсы с Сашей Гиблым были? Что, жена твоя к нему свалила?

– Сука потому что.

– Это верно, все бабы суки. Никому верить нельзя… А Сашу я лично знал. Мы с ним в одной бурсе учились. Нормальный пацан. Был… И его Волок завалил… А у тебя, значит, Саша жену увел. Ты с ним в контрах был… – задумался Сазан.

– Ну, можно сказать, что так, – напрягся Ролан.

– А Волока ты знаешь?

– Знаю… Тут целая история.

– Ну, что за история? – поторопил его Сазан.

– Я боевым самбо занимаюсь. А у Волока разборка была… В общем, он мне двести долларов заплатил, чтобы я в разборке поучаствовал, ну, без оружия, на кулаках…

– С кем?

– С Гиблым… Он тогда установку нарушил. Автоматы с собой прихватил… В общем, стрелка за ним осталась…

– Выходит, что ты с Волоком в кентах был.

– Не выходит. Говорю же, деньги мне нужны…

– Да ты не колотись. Я же тебе ничего не предъявляю… Просто вспомнил, да, базар был, что Волок Сашу заказал. Какому-то пацану со стороны… Кому конкретно, не знаю… Но ты же со стороны. И в десантуре служил. Стрелять умеешь. А Саша жену твою имел…