Текст книги "Не верю в доброту братвы"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 11

Дорога может быть долгой, даже если ехать всего ничего. До ресторана рукой подать, но Глеба с Женей туда не торопились звать. Сева промариновал их в своей машине часа два, потом отвез к офису известной в городе торгово-промышленной компании, где они прождали еще столько же. И только поздно вечером их доставили в сауну, куда под занавес рабочего дня отправился Герасим, предводитель «центральной» братвы. Им пришлось прождать еще час, пока крутой бригадир снизошел до них.

Новое полутораэтажное здание сауны размещалось на территории городского банно-прачечного комбината и огорожено было высоким кованым забором. Охранники на воротах стоят, на входе в сауну – вооруженный боец. Если бы Глеб собрался убить Герасима, то вряд ли он смог бы сделать это: слишком уж хорошо его охраняли. А в самой сауне их с Женей обыскали, затем велели подняться на второй этаж, где у Герасима, как оказалось, возле бильярдной комнаты был свой кабинет.

И еще в кабинете им пришлось ждать, пока Герасим пожалует к ним. Сначала за дверью послышался женский хохот, затем по бильярдному столу покатились шары, кто-то кого-то шлепнул, похоже, по одному месту. И только затем в кабинет зашел Герасим. Глаза пьяные, лицо распаренное до красноты, длиннополый банный халат, в котором он был похож на барина-самодура. Он мечтательно улыбался, когда входил в кабинет – видимо, представлял, как будет играть в бильярд со смазливой девочкой. Но улыбка погасла на его лице еще до того, как он глянул на Глеба. Это был требовательный взгляд, которому нельзя не подчиниться. А если можно, то ненадолго. Герасим здесь и судья, и прокурор, а из палачей очередь можно выстраивать.

Женя тоже поднялся, и Герасим усмехнулся, глядя на него. С недоверчивой иронией во взгляде усмехнулся. Женя показал себя отменным бойцом, но бандиту в это с трудом верилось.

Дверь за собой Герасим закрывать не стал, а в коридоре находились «быки», готовые отреагировать на любое опасное движение со стороны гостей. Глеб чувствовал на себе их колючие, угрожающие взгляды.

Герасим сел за свой стол, всем своим видом давая понять, что не собирается засиживаться здесь. Можно подумать, Глеб мечтал о продолжительной с ним встрече.

– Кто из вас Завгара завалил? – спросил Герасим.

И, не дождавшись ответа, в упор посмотрел на Глеба:

– Ты?

– Не убивал я Завгара. Это Зимарь придумал, – ответил Глеб, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, без нервных перепадов. – Ну, чтобы отомстить…

– Кому отомстить?

– Мне… Ну, нам с Женькой… Мы ему наваляли, когда он к нам за деньгами приходил, ну, он и злится…

– Вы ему наваляли?

– Ну, так вышло… Мы не хотели, но он сам руками махать начал. Дема еще с ним был… Сегодня вот на рынок вернулись, думали, все улеглось, а тут засада… Не убивал я Завгара…

– Откуда вы вернулись? – недовольно покачал головой Герасим.

– Ну, в бегах мы были. Не бросаться же под танк, – пожал плечами Глеб.

– В доме вы прятались. Возле этого дома двух «завгаровских быков» подстрелили. Один в больнице загнулся. А ты не знал?

– Э-э… Я не понимаю…

– Все ты понимаешь, – усмехнулся бандит. – Я все знаю, а ты все понимаешь… Расслабься, пацан, я с тебя ни за них, ни за Завгара спрашивать не собираюсь. Ты правильно все сделал. Если отрезать голову, туловище само сдохнет. Нет Завгара – нет проблем. И Зимаря больше не будет. Так что можешь дышать свободно…

– Ну, нам бы с Женей так хотелось, – кивнул Глеб.

– Легкой жизни хочешь?

– Да уж, легкая, весь день как белка в колесе.

– Купи-продай, да?

– В общем, да.

– Как белка в колесе крутишься, а ж… все равно в тепле, – ухмыльнулся Герасим.

– Ну а зачем ее на мороз выставлять? – парировал Глеб.

– И то верно…

– Своя ж… ближе к телу.

– Гы!.. Нормально!.. – оскалился Герасим.

Он поднялся и вышел из кабинета, увлекая за собой Глеба. Женя тоже поднялся, но телохранители удержали его. Герасим, казалось, поманил их за собой обоих, но, видимо, начальник охраны умел читать мысли своего босса.

Герасим прошел в бильярдную, на котором уже гоняли шары две роскошные блондинки в коротких до умопомрачения туниках на голое тело. Он ничего не сказал своим телохранителям, но те поняли его и без слов. Собрали шары в пирамиду, сунули Глебу в руку кий. Герасим с барского плеча подарил ему право на первый удар.

Глеб умел играть в бильярд, не сказать, что очень хорошо, но «своячка» с первого раза в дальний правый угол закатил. А вторым ударом разбил пирамиду, что успеха ему не принесло.

– Неплохо, – кивнул Герасим. – Завгара в лузу, а бригаду его в разнос… А дальше что? – Он прицелился, точным ударом загнал в лузу «чужого» и торжествующе усмехнулся: – В одни ворота играть не получится. Сегодня ты победитель, а завтра тебя самого ногами вперед.

– Так мне много и не надо.

– А что тебе надо? – весело спросил Герасим.

– Дальше торговать хочу.

– А торгуешь давно?

Глеб прицелился, но промазал. И это его расстроило. Казалось бы, зачем ему нужна победа в этой партии? Не было в ней смысла, к тому же Герасима можно настроить против себя. Он все понимал, но желание победить не унялось.

– Ну, сразу после школы начал. Челноком по заграницам мотался.

– И много намотал? Что там у тебя было, ларек?

– Павильон.

– Один?

– Ну, на двоих…

– Еще и на двоих, – пренебрежительно усмехнулся Герасим.

Глеб только что забил шар, а он промазал, потому и раздражение в голосе появилось, и недобрая ирония.

– Зато дела в гору пошли, потому нам за «крышу» в два раза подняли.

– За «крышу» надо платить. «Крыша» – дело святое, – заулыбался бандит.

Повезло ему – третий шар завис в сетке. А тут еще блондиночка под руку подвернулась. Симпатичная, если не сказать красивая. Яркие глаза, оточенный носик, полные чувственные губы.

– Кто у тебя «крыша», Оксана? – спросив он, просовывая руку под тунику.

– Вы, Игорь Максимович! – с восторженной улыбкой пропела она.

– Ты любишь свою «крышу», Оксаночка?

– Люблю! Очень люблю!

– А очень – это как?

Глянув на Глеба со смущенной улыбкой, девушка вдруг опустилась перед боссом на колени, стала развязывать узелок на поясе его халата.

– Это не то, Оксаночка, – засмеялся Герасим и, потянув ее за ухо, поставил на ноги. – Это каждая баба может. А вот умереть за меня можешь?

– Э-э… – побледнела девушка.

– Не можешь… Не может она за меня умереть. – Герасим перевел насмешливый взгляд на Глеба. – Да она и не должна за меня умирать. У нее совсем другие обязанности, да, Оксаночка?

– Да, Игорь Максимович! – кивнула блондинка, заискивающе глядя на него.

– Оксана у нас умница, – сказал авторитет, обращаясь к Глебу. – На кого я покажу, того она и захочет. Хочешь, на тебя покажу?

– Э-э… Нет.

– Почему?

– Невеста у меня.

Герасим прицелился и ловким несильным ударом закатил «своячка» в среднюю лузу.

– Невеста – это хорошо, – весело улыбнулся он. Но следующий удар успеха не принес, более того, подставил шар для Глеба. Планка настроения опустилась. – Но так и у Оксаны есть жених, да, Оксана?

– Как скажете, Игорь Максимович, – отозвалась девушка, с досадой глянув на Глеба. Обидно ей стало, что кто-то готов отказаться от нее из-за какой-то невесты.

– Так и скажу.

Глеб тихонько ударил, и подставленный шар медленно скатился в лузу.

– Так и скажу, что у Оксаны жених есть. А она тебя, пацан, хочет, – раздраженно произнес Герасим. – И ты ее хочешь, да?

– Я же говорю, невеста у меня.

– Невеста где-то там, а Оксана здесь. И она тебя хочет… Оксана, покажи, как ты его хочешь?

Покачивая бедрами, блондинка подошла к Глебу. Он ударил по шару как раз в тот момент, когда она рукой обвила его шею. Удар смазался, шары беспомощно заметались по столу. Оксана стала расстегивать пуговицы на его рубашке, но он хоть и вежливо, но решительно оттолкнул ее от себя. А Герасим в это время забил шар. И снова повеселел.

– Ну чего ты к нему пристала? У пацана невеста есть, а ты его совращаешь…

Оксана все поняла и отошла к журнальному столику, за которым сидела, потягивая коктейль, ее подружка. А в это время авторитет забил второй шар подряд.

– Как невесту зовут? – спросил он у Глеба.

– Нина.

– Любишь?

– Люблю.

– Но изменить можешь, да?

– Не могу, – жестко отрезал Глеб.

– Это хорошо… Это хорошо, что ты такой преданный… Это хорошо, что ты не размазня… Сева сказал, что ты как бешеный дрался…

– А если другого выхода не было?

– Ну, может, и был другой выход. Но ты нашел правильный… Мне такие люди нужны… Или не хочешь со мной?

– Это предложение?

– Ну, ты же не баба, чтобы делать тебе предложение. Ты сам должен проситься. Желающих много, только я не всех к себе беру.

– А если нет?

Не было у Глеба желания становиться бандитом. Не та он рыба, чтобы криминальный мир стал его стихией. Не хотел он в это болото.

– Ну заставлять я тебя не собираюсь… Но если хочешь быть директором рынка, я готов подумать.

– Директором рынка?

– Да, директором якирского рынка. Власть переменилась, Касимов больше не нужен. А ты это дело знаешь, в торговле не первый день… Партия!

Герасим закатил победный шар и снисходительно похлопал проигравшего противника по плечу. Глеб не должен был расстраиваться, но все-таки скис.

– Ну так что?

– Вместо Касимова?

– Да, вместо него… Касимов хорошо жил?

– Неплохо.

– И ты так будешь жить… Учти, я уговаривать не люблю.

– Ну, если это реальное предложение…

– Реальное. И ты его, парень, заслужил.

– Если заслужил, то я согласен, – кивнул Глеб.

– Оксану будешь? – подзадоривающе усмехнулся Герасим.

– Нет.

– Тогда свободен. Сева тебе все скажет… Ну, чего ждешь?

– До свидания! – стал прощаться Глеб.

– Не понял, – выразительно нахмурил брови Герасим.

– До свидания, Игорь Максимович!

Герасим кивнул. Дескать, на этот раз все правильно, и Глеб может исчезнуть.

Охранник вывел Глеба из сауны, направил к машине, где уже находился Женя. Им велено было дожидаться Севу.

– Сыграл в бильярд? – спросил Женя.

– Сыграл, – кивнул Глеб.

– Выиграл?

– Не знаю. Партию слил, с этим ясно. А можно ли верить Герасиму, не знаю. Он мне место директора рынка предложил. Вместо Касимова.

– А ты? – озадаченно посмотрел на него Женя.

Он не знал, хорошо это или плохо, а Глеб ничего не мог сказать. Вроде бы и неплохо быть директором рынка, но что, если в этом таится какой-то подвох? Ну не верил он в доброту бандитов…

– А что я? Тут или пан, или пропал. Если согласился, то пан, если нет, то пропал. А пропадать что-то неохота.

– Согласился?

– Ну, в общем, да.

– Может, оно и правильно, – пожал плечами Женя.

– Может, и правильно, только верится с трудом. Кто я такой, чтобы меня на рынок ставить?

– Ну, хозяин-барин.

– Да не хотелось бы такого хозяина.

– А хозяин будет. И деньги придется выколачивать…

– Зачем выколачивать? Сами принесут. Касимову же приносили.

– Да, пока Завгару мало не показалось…

– Не будем воду колотить, может, Герасим пошутил. Давай Севу дождемся.

А Сева в свою машину возвращаться не торопился. Он появился в четвертом часу ночи. Глеб к этому времени уже успел вздремнуть.

От Севы разило перегаром. Пьяная улыбка до ушей, глаза довольные.

– А зря ты, братан, Ксюху не захотел, – засмеялся он, нахально глядя на Глеба. – Хотя все равно она теперь твоя.

– С чего это вдруг?

– А она – твоя секретарша…

– Не понял?

– Герасим… Игорь Максимович тебя на рынок поставил. Директором будешь. Там не так все просто, но я все решу. И тебя приказом проведем, и Ксюху… Ты рад?

– За Ксюху?

– За себя.

– Ну, если это все реально… Только Ксюха лишняя…

– Я не понял, ты что, Женю в секретарши хочешь взять? – хохотнул Сева.

– Не смешно, – огрызнулся Женя.

– Не смешно, – кивнул браток, – потому что ты, пацан, «стучать» на своего братана не будешь. А Ксюха будет, это ее работа. И по машинке стучать работа, и на тебя, Глеб, стучать… Кстати, она когда-то секретаршей работала, пока по рукам не пошла…

– Это ее проблемы.

– Ну да, у тебя же невеста… Ты же из-за нее Завгара «замочил»? – спросил вдруг Сева.

– Это ты о чем? – вскинулся Глеб.

– Ну, ее же Ниной зовут, да? Это же с ней Завгар мутил?

– Не твое дело!

– Ну, мое не мое, а мы все знаем…

– И что?

– Да ничего. Работай на рынке, люби свою Нину. Ну, можешь и с Ксюхой… Если я разрешу.

– Даже так?

– А ты как думал? Рынок теперь на мне, я за ним смотреть буду. Я его отбил, мне с ним и работать. Ты мне помог, поэтому будешь работать со мной. Я предложил тебя на рынок, а ты Герасиму… Игорю Максимовичу понравился. Он тебя утвердил. И Ксюху с барского плеча… Ксюха на тебя «стучать» будет. И на меня, – засмеялся Сева. – Ну, так без этого нельзя… Баба она, ей можно. А реальный пацан «стучать» не должен, – хищно сощурил глаза Сева. – Лично я «стучать» на тебя не буду. Если я стучу, то всего два раза. Один раз по голове, другой – по крышке гроба. Да у тебя и гроба не будет, если что… Ты меня понимаешь?

– Понимаю.

Глеб давал себе отчет, с кем имеет дело, поэтому догадывался, чем может закончиться сотрудничество с бандитами. Но страх за горло не схватил. Не имел он дел с Герасимом, а с братвой повоевать пришлось. Так уж устроена деловая среда, что бандиты на каждом шагу. Вот откроют они с Женей магазин, а на следующий день братва пожалует. И это может быть тот же Сева со своими гориллами… Уж лучше быть с ним на короткой ноге, чем в роли ободранной липки.

– Это хорошо, что понимаешь… Я слышал, народ с рынка сдергивает.

– Так налогами душить не надо…

– Это Завгар душил.

– И вы душить будете.

– Зачем душить? Удавку на шею набросим, а затягивать не будем. Надо подумать, какую цену за «крышу» поставить, чтобы народ обратно вернуть. Так, чтобы немного было, но и не мало. Это самое главное. Ну, и покупателей как-то привлечь…

– Есть варианты, – кивнул Глеб.

– Какие?

– Прямо сейчас?

– Ну, прямо сейчас не надо… Домой пора. Катька уже заждалась… Тебе нравится моя Катька? – развеселился вдруг Сева.

– Нет.

– Не понял! Она что, страшная? – возмутился браток.

– Не страшная… Красивая она у тебя… Только мне, извини, до лампочки.

– Ну, я-то извиню, а как быть с Катькой? Ей будет обидно. Нравишься ты ей, парень.

Глеб промолчал. Скользкая это тема, и так с нее загреметь можно, что костей потом не соберешь.

– Если узнаю, что ты с ней мутишь… – набычился Сева.

– Не узнаешь.

– Ну, тогда живи… А где Макарон, твою мать? – выругался браток.

Он вызвонил своего водителя, и тот повез его домой.

В пути Севу заметно укачало, он как-то затих, а потом вообще уснул. Его развезло так, что домой пришлось тащить Севу на плечах. Водитель Макарон с ним пошел и Женя. Глеб остался в машине. У него и раньше не было никакого желания видеться с Катей, а после того откровения, которое сделал пьяный Сева, тем более. Нехорошо это, что Катя запала на него, как бы это ему боком не вышло…

Глава 12

Она голышом подошла к окну, отодвинула штору, глянула на небо, только тогда потянулась за халатом. Ее могли увидеть из соседнего дома, но Севу это ничуть не возмутило. Пусть смотрят, пусть ему завидуют. Это ему Катька неинтересна, потому что он изучил ее вдоль и поперек, а для других она еще загадка. Пусть мужики облизываются на нее, ему не жалко. Если, конечно, они завидуют, не жалко…

Женское тело создано для того, чтобы мужчина им наслаждался. Хорошо, когда это тело стройное, с тонким станом, но ведь и крупные формы тоже заводят. Севе нравились женщины без лишнего веса, такие, как его Катька. У нее плечи неширокие, талия тонкая, попка, что называется, хорошо посажена, ноги сильные, в меру длинные, а грудь – это что-то с чем-то. Но что-то уже не хочется на нее смотреть. Сегодня он еще может ее терпеть, а что будет дальше?

– Что на завтрак хочешь? – спросила она.

Раньше Сева отвечал, что на завтрак хочет съесть ее, но те романтические дни давно уже прошли. Уж лучше яичницу с ветчиной на завтрак…

Что-то в этом роде Катька ему и приготовила. Себе творог со сметаной и без сахара, а ему омлет из четырех яиц сделала, да еще и кусок свиного окорока туда покрошила.

– Не вредно? – усмехнулась она.

– А что такое? Холестерин, да?

– Ну, и это тоже…

– Хочешь, чтобы я здоровеньким помер? – раздраженно проговорил Сева.

– А ты что, помирать собрался?

– А ты хочешь, чтобы я помер? – окончательно разозлился Сева.

Катька замолчала, поджав губы. Поняла, что не в духе он, а это значит, что нужно язык под замок сажать.

– Не, ну чего ты замолчала? – Сева уже завелся, и его теперь не остановить. – У меня хата вот, тачка крутая, бабло на черный день. Все тебе достанется, да?

– Как будто я из-за этого с тобой живу! – скривила лицо Катька, будто собираясь заплакать. А она может.

– А из-за чего? Любишь меня, да?

– Да, люблю! А что тебя удивляет? Думаешь, если твои девицы тебя не любят, и я не люблю?

– Девицы?! – опешил Сева.

– Да! Которые любят тебя за твои деньги!

– Что ты несешь!

– А где ты вчера был?

– Где?

– Я не знаю, как ее зовут, но знаю, как пахнут ее духи.

– Не гони беса, он и так бешеный!..

Катька вздохнула и опустила голову. Понимает, что спорить с ним бесполезно. А Севу уже утомил этот разговор. И Катька достала. Тем более что Ксюха сегодня на работу выходит. Пора ей браться за свои обязанности, в том числе и за внеурочные.

Ксюха была «центровой» путаной, имела свою клиентуру, но при этом обслуживала и братву. Сева не раз «выгуливал с ней шершня», а Герасим выделял ее из прочих, но все-таки она оставалась для него хоть и дорогой, но проституткой, потому без проблем отдал Севе.

Севе отдал, а не Касаткину. Глеб – пацан, в принципе, крутой, после драки на рынке Сева реально его зауважал, но на первые роли пусть не лезет. Сева со своей бригадой, по-любому, есть и будет круче его…

В дверь позвонили. Это Макарон за ним пришел, все, пора ему.

Мысль о Ксюхе успокоила Севу настолько, что он даже чмокнул Катьку на прощание. Правда, она не ответила, но ее можно понять… Может, зря Сева ее обижает?..

Рынок на Якира еще только оживал после ночной спячки. Торговцы раскладывали на лотках свой товар. На глазах у Севы какая-то баба обрызгала святой водой выложенные на прилавок джинсы. Можно подумать, торговля от этого лучше пойдет.

Охрана по рынку ходит, но это не братва: реальным пацанам здесь делать нечего. Зачем утруждать себя патрулированием, если можно нанять лохов, одеть их в униформу, и пусть себе ходят, как те надутые индюки? Этим ребятам все равно, кто сейчас за рынком смотрит – «завгаровская» братва или «центральная». Для них босс тот, кто деньги платит. Не ложились они костьми за своих прежних боссов, но так и за Севу, если что, не подпишутся. Он и не претендует. Главное, чтобы порядок на территории был, а большего от них и не нужно. Если вдруг возникнет что-то серьезное, братва подтянется. У Севы целая бригада, одиннадцать реальных бойцов. И, как оказалось, этой силы вполне хватило, чтобы разогнать «завгаровскую» шушеру…

Здание администрации размещалось в центре рынка. Это была сборная конструкция, обшитая пластиком. С трех сторон к этому сооружению примыкали торговые павильоны, собранные из того же материала, поэтому со стороны казалось, что это всего лишь магазин, а не контора.

Только купить в этом магазине можно было живой товар. Ксюха не собиралась отказываться от своего главного в этой жизни занятия, поэтому ее запросто можно было заказать на ужин, с доставкой на дом. Днем здесь, на рынке, нельзя, а после работы она свободная как вольный ветер. Всем нельзя, а кому-то можно…

Но Ксюхи сейчас могло и не быть. Все-таки она на особом положении, Глеб Касаткин ей не указ, а Герасим за опоздание точно наказывать ее не станет. Да и Сева за прогул слова ей не скажет, ну, если она будет того заслуживать.

А ночка у Ксюхи могла выдаться беспокойной, такая специфика профессии. Потому и задержаться она могла.

Но нет, Ксюха уже на месте. Сидит за компьютером, губы накрашивает.

– Привет! Где помаду слизать успела? – весело спросил Сева.

– Ну скажешь тоже! – зажеманилась она.

– Касаткин где? – глянул на директорскую дверь Сева.

– Нет его. Обход у него.

– Кофе мне принесешь, – почти приказал Сева.

Может, это и не его кабинет, но в нем он куда больший хозяин, чем Глеб.

Ксюха кивнула и снова уткнулась в свое зеркальце.

– Две минуты у тебя!

Неплохое гнездышко свил себе Касимов. Кабинет у него большой, с отличным ремонтом, обстановка на уровне. На свои деньги он здесь обустраивался, но Сева не позволил ему разорить кабинет. Сказал, если хоть один карандаш отсюда пропадет, он его на запчасти продаст.

Ушел Касимов отсюда, ничего не взял, но злобу скорее всего затаил. Валить его надо, чтобы проблем потом не было, но нельзя сейчас. Рынок-то, по большому счету, городу принадлежит, контрольным пакетом администрация владеет. И Касимова назначал своим приказом сам городской глава. Он же и снял его, назначив на место директора Глеба. Под давлением снял, без всякого на то желания. Валеев за Касимовым приглядывать будет, как бы чего не случилось. Расчет простой, если «центральная» братва на Касимова покусилась, то и самого Валеева убрать может. А городской мэр фигура не самая слабая, хоть и есть у Герасима рычаги влияния на него, взбрыкнуться он может. У него ведь менты в подчинении, а эти псы с каждым годом все злее становятся, как бы совсем не распоясались.

Валить Касимова надо, но с этим лучше повременить.

Сева сидел в кресле и смотрел телевизор, когда в кабинет зашла Ксюха. Это у Касаткина дел выше крыши, потому и бегает он по рынку, как угорелый, а его дело – смотреть за этими движениями, ну, и принимать меры, если вдруг что не так. Но сейчас-то все путем, и можно «груши околачивать».

– Со сливками кофе, или как? – спросил он, даже не глянув на поставленную перед ним чашечку.

– А какой тебе нужен?

– Со сливками.

– Нет сливок. Зато кофеин есть, – усмехнулась Ксюха.

Сева нахмурился. Перед Герасимом она конкретно заискивала, на «вы» к нему обращалась и шепотом, а ему – беззастенчиво «тыкала», как будто он и не босс вовсе. А ведь под ним целая бригада. Своя территория у него, несколько магазинов под присмотром, торговые ряды на Пролетарской, самый крупный в городе технический центр по обслуживанию «Жигулей» плюс улица Гаражная с десятком небольших, но весьма прибыльных автомастерских. К тому же у него чуть ли не самая боевая бригада, на которую Герасим делает большую ставку. Сева далеко не последний человек в системе, он с Герасимом чуть ли не на равных, а эта шлюха ему «тыкает»…

– Я тебе сейчас этот кофеин, знаешь, куда залью?

Сева знал, что Ксюха расскажет о его угрозе Герасиму, но тот лишь посмеется над ней. Не та она особь, чтобы строить из себя королеву.

– Хорошо, я найду сливки, – вздохнула она, поворачиваясь к нему спиной.

– Стоять! – выкрикнул Сева, но тут дверь неожиданно распахнулась, и в кабинет вошел Касаткин.

Сева нахмурился. Надо было сказать Макарону, чтобы он дверь в приемную закрыл.

– Ты почему не на своем месте? – недовольно посмотрел на Ксюху Глеб.

– Да, Глеб Дмитриевич, уже иду! – попятилась она к дверям.

А Глеб подошел к Севе и протянул ему руку:

– Здорово, босс!

Глеб назвал его боссом, и слова его прозвучали вроде бы уважительно, но взгляд остался ироничным. Может, он уже и поверил, что его назначили директором рынка, но всерьез к этому как бы и не относился. Вернее, за дело он взялся рьяно, только вот сомнения остались. Ведь его действительно могли заменить в любой момент, стоило только Севе поднять вопрос. Но если уберут с должности, трагедией это для него не станет. Во всяком случае об этом говорили его глаза.

– Ну здорово! – Пожимая ему руку, Сева лишь обозначил движение, будто собирался подняться с места.

Не тот у этого парня уровень, чтобы ради него отрывать задницу от кресла.

Не тот у него уровень, хотя смотрится он здорово.

Не было в Касаткине прожженности, заматерелости, как у бывалых волков, да и слишком красивый он для этого. Для женщин красив, да и парням есть чему завидовать. Крутой он парень при всей своей глянцевой лощености, может, потому Ксюха трепещет перед ним. К Севе на «ты», а к нему на «вы» и по имени-отчеству. Офонареть!

Уж вряд ли она заискивает перед ним только потому, что Глеб может предложить ей превосходный вариант женской одежды.

– Что там в мире творится? – скрывая зависть, спросил Сева.

Он занял директорское место, но Глеб этого как будто и не заметил, сел на обычное кресло и руки вытянул перед собой, как это делает подчиненный перед начальником. Но вид у него отнюдь не заискивающий.

– Все нормально. Давыдов сегодня с утра зарядился.

– Давыдов? Кто такой Давыдов? – небрежно спросил Сева.

– Ну ты же сказал, что людей возвращать надо. Давыдов вот вернулся. Лосев собирается…

Глеб собирался продолжать, но Сева оборвал его вальяжным движением руки. Не царское это дело, торгашей по именам и фамилиям знать. Пусть Касаткин сам всех в уме держит, а ему голову напрягать неохота.

– Такса их устраивает?

– Ну, хотелось бы поменьше.

– Обойдутся, – покачал головой Сева. – И так себе обрезание сделали… У тебя как дела?

– Я же говорю, нормально все.

– Я про личные дела? Стриж торгует?

– А что ему еще делать?

– У вас же совместный бизнес, да?

– Ну в общем, да…

– Свой швейный цех, кажется?

– Да, свое производство.

– Четкое производство, под фирму.

– Пока никто не жаловался.

– Катька моя тоже не жалуется… Кстати, в магазин к тебе хочет зайти.

– К Жене, – поправил Севу Глеб. – Женя сейчас этим делом занимается.

Ни одна черточка не дрогнула на его лице. Похоже, Катька совершенно его не интересовала. Севе даже обидно стало. Неужели Катька настолько стремная, что мужики воротят от нее нос?

– Ну а если она хочет, чтобы ты ее обслужил?

– А ты этого хочешь? – Глеб так резко посмотрел на Севу, что у того дыхание перехватило.

– Нет, не хочу, – через силу выдавил он. – Но ты знаешь, что Катьке нужно. Вкус у тебя… Или ты этим больше не занимаешься?

– Чем этим?

– Ну, баб не одеваешь? – Сева чувствовал себя не в своей тарелке.

Кто бы мог подумать, что этот продавец женской одежды сможет вогнать в смущение самого Севу Скаредова. Надо было как-то выходить из положения, а для этого нужно ущипнуть Касаткина, поставить его на место. Сейчас Глеб скажет, что ему сейчас не до женской одежды, а Сева сделает намек – дескать, сегодня Глеб директор, а завтра – пустое место.

– Почему не одеваю? Одеваю. Кто хочет, пусть приходит, любой каприз, были бы деньги. И жена твоя пусть приходит, – пристально глядя на него, сказал Касаткин. – Если ты этого хочешь…

Сева покачал головой. Нет, этого он не хочет. А если хочет, то не время сейчас о том говорить… Сделал его Глеб, что называется, и дальше «умывать» будет, если не сменить тему, вернее, слегка ее подкорректировать, в свою, разумеется, пользу.

– Я хочу, чтобы ты честно работал, парень. Ты директор, у тебя льготы, поэтому за свой павильон ты ничего не платишь. Но если откроешь второй павильон… Ты же думаешь расширяться?

– Думаю, – кивнул Глеб.

Голос его прозвучал спокойно, и на Севу он смотрел невозмутимо, но взгляд мутный, немигающий. Что-то гипнотическое в этом взгляде, пугающее. Сева вдруг снова почувствовал себя проигравшим…

– За второй павильон придется платить.

– Как скажешь, босс, так и будет.

В голосе Касаткина угадывалась досада, но угрозы в нем не было, и камень за пазухой его не тяжелил. Парень готов был подчиняться Севе, причем без всяких взбрыков. И все равно в нем чувствовалась ненадежность. Но разве существуют люди, в которых можно быть уверенным на все сто?..