Текст книги "Черный интернационал"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

С фээсбэшниками вышел небольшой курьез. Как и предполагал Степан, пьяный Сафрон помог им составить фоторобот существа, очень напоминающий «белую горячку». Пришлось выручать чекистов. Степан представил им свой портрет восточной красавицы.

– Не похожа на чеченку, – внимательно рассматривая фоторобот, покачал головой полковник ФСБ.

Это был невзрачный на вид мужчина стандартной комплекции. Из серии тех «серых» людей, которые не привлекают к себе внимания в толпе. Волевое лицо, мудрый взгляд.

– Не похожа, – кивнул Степан.

– И арабка...

– Вы думаете, эта девушка могла быть шахидкой? – усмехнулся Круча.

– Мы обязаны рассматривать все варианты. Возможно, у нас под носом действует хорошо вооруженная и оснащенная группа террористов.

– Я бы тоже не стал исключать такую возможность... Но вот краденые часики меня очень смущают. Зачем террористам понадобилось обворовывать чью-то квартиру, а затем сбывать украденные оттуда часики?

– Так в том-то и дело, – устало вздохнул полковник. – Террористы, как правило, не имеют проблем с финансами. Как правило... Но надо учесть автономный режим их действий. По какой-то причине у них могли закончиться деньги, и они решили разжиться на стороне. Надо учитывать и такой вариант...

– Насколько я знаю, шахидки носят хиджаб, – вспомнил Степан.

– Хиджаб они надевают перед тем, как взорвать себя. Для них это своеобразный ритуал, кроме того, под этими одеждами можно спрятать пояс со взрывчаткой...

– Пояса у нее точно никакого не было. Ее заставили раздеться догола...

– Да, мы допрашивали гражданина Сафронова. Как вы думаете, товарищ подполковник, ему можно верить? Вот он рассказывает, что девушка вела себя очень вольно, сама напрашивалась... э-э... на половой акт...

– Сафронов еще тот раздолбай, мог и соврать. Но жена его говорит, что не видела в глазах этой девушки ни капли стеснения. В принципе Елена Павловна соврет – не дорого возьмет...

– Все шахидки, как правило, исповедуют ислам, – в раздумье проговорил полковник. – Но это не значит, что они чисты перед Аллахом. Среди них встречаются настоящие оторвы, так что в принципе неважно, врет ваш Сафронов или нет... Та девушка могла быть шахидкой, могла. Боевики направили ее сбывать краденые часы, а когда она попала в беду, выручили ее. Как это ни странно, но у них есть свой кодекс чести...

– Если это все-таки террористы, то что они делают в Битове?

– Ларчик открывается очень просто. Перед тем как совершить теракт в Москве, боевики сосредотачиваются где-нибудь в Подмосковье. Территориально Битово является частью Москвы, но то, что город находится за пределами МКАД, делает его привлекательным для террористов...

– Насколько я понимаю, основной тактикой террористов является скрытность. А они позволили себе засветиться, когда освобождали свою сообщницу...

– Это вы правильно заметили, подполковник – террористы засветились. И хотя они пока что не обнаружены, возможность совершить теракт свелась для них к минимуму. И если все же мы имеем дело с террористами, надо полагать, что они уже покинули ваш город...

– И все-таки они совершили теракт – двенадцать трупов как-никак...

– Да, но кого они убили? Если не считать сотрудницы клуба, то под огонь попали криминальные личности...

– Ну почему же, штатные охранники клуба имеют весьма косвенное отношение к криминальному миру.

– Но тем не менее они охранники. И то, что они не смогли себя защитить, не делает их невинными жертвами. Это если смотреть на вещи глазами обывателя. А вы знаете, для чего террористы взрывают и убивают? Прежде всего для того, чтобы шокировать именно обывателя. Террористы сеют страх и панику среди населения. А средства массовой информации им в этом охотно помогают. Вы должны понимать, зачем я упомянул журналистов. Не уверен, что в данном случае действовали террористы, но вероятность исключать нельзя. А потому наши с вами предположения не должны стать достоянием прессы. Пусть все думают, что в Битове произошла самая обыкновенная криминальная разборка, вы меня понимаете?

Степан молча кивнул. Он в самом деле хорошо понимал чекиста. Террористы прежде всего работают на публику. И если пресса не будет откликаться на их «подвиги», то все теракты теряют всякий смысл...

Проверки на дорогах результата не принесли. Или преступники каким-то образом смогли обойти посты, или они успели покинуть город до того, как вступил в действие план перехвата.

Результаты принесли оперативно-розыскные мероприятия. В десяти километрах от Битова в направлении Санкт-Петербурга был обнаружен обгоревший остов автомобиля «ВАЗ» десятой модели. Судя по всему, это была та самая машина, на которой скрылись преступники. Розыск продолжался, и еще оставалась надежда, что убийцы будут обнаружены, схвачены или уничтожены.

Кроме того, в сауне среди трупов были найдены трусики и полусапожки «восточной красавицы» – так называл Степан азиатку, из-за которой начался кровавый сыр-бор. Обнаруженные вещи были отправлены на экспертизу, оставалось ждать результатов. Но Степан очень сомневался, что эта с первого взгляда ценная находка что-нибудь прояснит.

Зато кое-что прояснил другой факт. Оперативники битовской милиции пахали всю ночь и смогли найти человека, который видел девушку, очень похожую на разыскиваемую азиатку. Это был охранник казино «Роял-Фортуна», чью деятельность контролировал все тот же Сафрон. Парень смог припомнить, что неделю назад восточная красавица была в казино вместе с молодым человеком кавказской национальности. Выяснился один очень важный момент. Кавказец насел на рулетку и в течение часа выиграл несколько тысяч долларов. Ему бы оседлать удачу да на ее крыльях спорхнуть с насиженного места. Но, видимо, азарт и разум – понятия несовместимые, поэтому парень продолжал играть. Сначала он спустил весь свой выигрыш, а затем и все, с чем пришел, – около двадцати тысяч долларов.

Степан счел своим долгом сообщить об этом открытии полковнику из ФСБ.

– Охранник хорошо запомнил этого игрока? – разволновался чекист.

– Да, и сказал, что вполне может составить субъективный портрет. Я хотел спросить, вы сами будете заниматься или поручите мне?

Степану нравился этот спокойный рассудительный офицер, поэтому он готов был помогать ему по собственной инициативе.

– С вашего позволения, мы сами займемся этим делом, – с благодарностью посмотрел на него полковник.

Похоже, симпатия была взаимной. И каждый видел в этом залог плодотворного сотрудничества.

После разговора с полковником Степан отправился к себе в отдел. Надо было решить кое-какие проблемы местного, так сказать, значения. Федота он прихватил с собой.

– Фээсбэшники считают, что у нас под носом действовали террористы, – сказал он.

– Да не вопрос, – кивнул Комов. – Факты это подтверждают. То, что боевая подготовка у этих ребят на высоком уровне, факт неопровержимый. А гуняевского сокола как они подрезали, чисто чеченский вариант...

– Человек, которого видели в казино, имеет кавказскую внешность. Не исключено, что он чеченец по национальности...

– Я ж и говорю: все один к одному... Да, спустилась туча с Кавказских гор, – с мрачной усмешкой изрек Федот.

– И выпала на наш город в виде фекальных осадков... – подхватил Степан. – Как же мы этих нехристей просмотрели. Жили же они здесь где-то... Так, сейчас собираешь участковых, вставляешь им фитиля, даешь ориентировку на нашу красавицу, пусть землю носом роют, но найдут осиное гнездо, где она жила...

– Так они и без того уже на ногах. И ориентировка у них уже есть...

– Значит, фитиль слабо горит, если нет результата... Надо будет всех к этому делу подключить, даже паспортистов, пусть бегают, ищут, а то совсем зажирели... Но это ни к тебе, это к Хлебову...

– Так вроде ж этим делом руоповцы и фээсбэшники занимаются, – несмело напомнил Федот. – Нам-то зачем свои фитиля рвать?

– А тебя обида не мучает? Эти гниды у нас под носом куковали, а мы ни сном ни духом...

– Ну, ваабще-та, да, абидна! – на кавказский манер коверкая слова, согласился Федот. И без всякого ерничанья добавил: – А то, что мы ни сном ни духом... Вспомни, как вы с Ромой за какими-то кренделями гонялись...

– Гонялись, – кивнул Степан.

А ведь в ту ночь по всей Москве была объявлена «Гроза». Дыма без огня не бывает. И в тот раз тревога оказалась отнюдь не ложной. ФСБ получила правдивую информацию о том, что где-то в столице и на прилегающих территориях объявилась группа боевиков, но где именно, в каком месте, не знал никто, поэтому операция не принесла положительных результатов. А может, и принесла, если считать, что Степан и Рома гонялись не просто за какими-нибудь самовольщиками из близлежащей воинской части, а за самыми что ни на есть настоящими террористами.

– Слушай, Федот, а это мысль! – одобрительно посмотрел на друга Степан.

– Ну да, мысль. Может, эти перцы квартиру в том доме снимали, откуда ты их погнал...

– Но ведь ночь была.

– Ну, мало ли что – может, они воздухом подышать вышли. А может, ждали кого-то...

– Кого?

– Ну так, боевиков было четверо, это как минимум. А ты только двоих видел. Может, другие двое шлялись где-то. А может, какие-то дела прокручивали...

– Какие-то дела прокручивали? – внутренне встрепенулся Степан. – Там, возле этого дома, воинская часть стоит. А эти двое там себя как дома чувствовали. Знали, где через забор перелезть можно, как посты обойти...

– Ну а я о чем! Может, они там взорвать что-нибудь собирались. Там же склады...

– Склады. И техника... Надо будет Кольцову сообщить, – вспомнил Степан полковника ФСБ. – Пусть эту часть осмотрят – может, там фугас уже заложен...

Он не стал откладывать дело в долгий ящик и тут же позвонил чекисту. Скинул информацию и назревшие выводы. Полковник обещал немедленно заняться воинской частью и выслать своих людей к дому, возле которого были обнаружены предполагаемые боевики.

– Ну вот и все, кажется, мы нашли ключ к разгадке, – складывая трубку телефона, сказал Степан. – Воинская часть террористам была нужна...

– Кстати, это артиллерийский полк, если я не ошибаюсь.

– Артиллерийский, – подтвердил Степан.

– Представляешь, сколько там боеприпасов – если склады на воздух поднять, полгорода на фиг разнесет...

– Не угадал. Склады с боеприпасами у них в другом месте, за городом. Там охрана будь здоров. Хотя кто его знает... А здесь у них вещевые склады, продовольственные, артиллерийский парк... Понимаешь, в чем дело, часть в Чечне побывала, и если устроить здесь хотя бы маленький взрыв, сразу станет понятно, что чеченцы мстят и будут мстить русским солдатам.

– Логично, – не стал спорить Федот. Но перчику в разговор добавил: – Все это как-то фанфарно звучит. Чеченские боевики, русские солдаты, месть – святое дело, все такое. Сейчас про террористов только и разговоров. «Аль-Каида», международный сепаратизм, воины Аллаха, святая миссия, шахидки, тайные лагеря подготовки боевиков, миллионные финансирования... А на деле что? Эти боевики – самые обыкновенные уголовные отморозки. В казино бабки проигрывают, хату Дробышевой вон влет выставили, а эта дура шахидка как попалась – краденые часики в ломбард понесла, ну не идиотка? Восемьдесят пять тысяч долларов наличностью намыли, вот и тратили бы эти баксы, так нет, они еще и драгоценности на бабки меняют. На ширево, что ли, не хватало? Наркоши хреновы...

– Да я не знаю, наркоши они или нет, но сафроновских в капусту покрошили на раз.

– А не должны они были это делать! Они же себя под удар поставили, а значит, и всю операцию... Я это к чему говорю: не надо этих чертей «черными героями» делать. Никакие они, на хрен, не герои, самое обыкновенное уголовное быдло...

– Чего ты завелся? Никто же с тобой не спорит...

– И в напарницы себе шлюху местную подобрали, – не унимался Федот. – Шахидка, мать ее за ногу! Шлюха и воровайка!

– Почему воровайка?

– Да потому что глаз на богатые хаты наметан. Может, это она и навела чеченов на хату Дробышевой?

– Может, она, – задумался Степан. – А может, и не она... Кстати, ты подал отличную мысль. Надо будет сгонять к Дробышевой, показать фоторобот нашей азиатки... Хотя, вообще-то, она с другой чеченкой знакома...

– С какой чеченкой? – не понял Федот.

– Да есть одна журналистка, Аделаида зовут, про Чечню пишет. Надоело, говорит, по Чечне мотаться, в Москве решила осесть. Дробышева ей квартиру помогла снять...

– Кто она по национальности?

– Да вроде бы русская. Вроде бы из Твери. А там кто его знает...

– Прописка московская есть?

– Вряд ли.

– Надо бы пробить, где она квартиру снимает, наведаться к ней на предмет паспортного режима. Может, она и есть та самая азиатка. А что, кто-то ж дал наводку на квартиру Дробышевой...

– Наведаться надо, – поддержал Федота Степан. – Но сначала надо к Дробышевой съездить, показать ей фоторобот азиатки. Может, это и есть Аида, то есть Аделаида...

– Может, она, а может, и не она... Странно как-то: чеченский след в «Реверсе» и эта журналистка из Чечни. Везде Чечня... Что это, совпадение или закономерность?

– Кстати, насчет Чечни, – вспомнил Степан. – Надо будет проверить одного подполковника, которого мы остановили во время «Грозы». Фамилия, фамилия... Кабаржин его фамилия. Командир особого отряда ОМОН, тоже из Чечни. Мужик он, сразу видно, боевой. Но живет в том самом доме, откуда мы тех подозрительных типов гнали. Может, они заодно. А его удостоверение – чистой воды липа... Ладно, этим я сам займусь. А Веронику Дробышеву пусть Эдик на себя возьмет...

Что-то не хотелось Степану встречаться с Никой. Уж больно баба соблазнительная и к тому же доступная. А от таких соблазнов нужно держаться подальше.

– Да, кстати, когда будет составлен фоторобот дружка нашей восточной красавицы, пусть Эдик и его покажет Дробышевой. Может, она знает его, мало ли что, может, забаловала с ним. Или просто видела, как он крутился возле ее квартиры. Да чего тебе объяснять, сам все понимаешь...

После небольшого передыха оперативно-розыскная машина снова закрутилась на полных оборотах. Силами ОВД был обследован дом возле воинской части, опрошены соседи. Девушку-азиатку и ее друга никто не видел. В одной квартире были обнаружены лица армянской национальности без регистрации. Но оказалось, что это рабочие, ремонтировавшие квартиру «под ключ». Их просветили со всех сторон, выяснилось, что к событиям в «Реверсе» они не имеют никакого отношения. Других подозрительных жильцов в доме не было. Кроме человека, представившегося подполковником Кабаржиным. Кстати, поговорить с ним не удалось. Квартира, где он жил, пустовала. Соседи сказали, что он выехал куда-то вместе с семьей на собственной машине. И тещу вроде как с собой прихватил. А выехал вчера, как раз в тот день, когда прогремели выстрелы в сафроновском клубе. Подозрительный факт. Да и сама машина – «Жигули» двенадцатой модели – наводила на размышления. Сам-то подполковник вроде бы из Красноярска, далековато для автомобильного путешествия. Впрочем, Степан знал одного товарища, который каждый год ездил на Черноморское побережье Кавказа аж из Владивостока.

Подспудно Степан чувствовал, что этот Кабаржин ни в чем не замешан. Но все же капнул на него полковнику Кольцову, тот включил свои информационные мощности и вскоре выяснил, что да, есть такой подполковник Кабаржин, числился в Красноярском УВД, службу же проходит в Чечне, где безвылазно находится уже третий год подряд. В настоящее время в отпуске, продолжительностью два с половиной месяца. Отзывы командования самые положительные. Осенью прошлого года в результате решительных действий уничтожил крупную банду боевиков, за что был представлен к званию Героя России. Степану представили подлинную фотографию Кабаржину – да, это был тот самый человек, с которым он разговаривал во время «Грозы».

В какой-то момент у него даже мелькнула мысль, что чеченские боевики прибыли в Битово, чтобы свести счеты с героическим подполковником. Но мысль эта не получила развития. Откуда могли боевики знать, где омоновец будет проводить отпуск. Если бы они собирались ему мстить, отправились бы в его родной город, там бы его и вычисляли. К тому же Битово – это, считай, Москва, а в столице боевикам трудней развернуться. Реально, но трудней, чем в том же Красноярске.

Был еще один факт, который оттолкнул Степана от этой мысли. Дело в том, что на территории воинской части, которую облюбовали для себя боевики, был обнаружен заряд взрывчатки с детонатором. Бомбу нашли под досками, сложенными возле химсклада. Взрывоопасного и вредного для окружающей среды на этом складе ничего не было, только оборудование – дезактивация, дегазация, химическая разведка, комплекты химзащиты. Но факт есть факт – склад был заминирован. Детонатор был сообщен с приемником радиосигнала, достаточно было одного импульса со стороны, и прозвучал бы мощный взрыв...

Степан тоже не сидел сложа руки, по своей линии он проверил «чеченскую» журналистку. По национальности русская, лицо типично славянское. Красавица, спортсменка. В свое время закончила факультет журналистики. Спокойная, уравновешенная, язык подвешен. На Эдика Савельева она произвела приятное впечатление. По разговорам с ней он определил, что про Чечню она знает не понаслышке, читал ее статьи в газетах – профессиональный, насыщенный стиль, правда жизни, все такое. Живет одна, работает в газете «Вечерний звон», с документами полный порядок. Словом, никаких подозрений она не вызывала...

Глава четвертая

1

Борис Моисеевич Брайнин был по национальности евреем, что совершенно его не смущало. Мало того, он гордился своей принадлежностью к великому, богом избранному племени.

Да, его народ проклят миром, но это последствия грандиозной подставы, которую в свое время устроили римские поработители. Иисус Христос был евреем, его ученики тоже, но другие народы почему-то не любят афишировать этот неоспоримый факт. Зато с удовольствием смакуют то обстоятельство, что евреи распяли Христа, которого предал их соплеменник. А римляне, оказывается, здесь как бы и ни при чем. Как в Библии подан Понтий Пилат. Якобы он хотел помиловать Божьего Сына, а евреи не позволили ему этого сделать. Бедный, бедный Понтий Пилат, он так мучился, обрекая Иисуса на смерть. Даже руки умыл, чтобы кровь Христа осталась на евреях... Почему-то никто не хочет признавать, что смерть Иисуса прежде всего была выгодна Риму, что Евангелие писалось во времена Римской империи, которая правила умами человечества. Римляне владели словом, и Новый Завет писался под их влиянием. Они нагло распяли Христа, но всю вину за это обрушили на евреев, которые боготворили Божьего Посланника. Они убили Бога, что не помешало им взять на вооружение Его знамя. До сих пор над западными христианами властвует папа римский, до сих пор во всем мире евреев считают изгоями.

На протяжении двух тысячелетий евреи вынуждены жить под всемирным проклятием. Все это время их преследовали, об них вытирали ноги, наконец их убивали и убивают только за их принадлежность к иудейскому племени. Все это время евреи не живут, а выживают. Но все же они по-прежнему Богом избранный народ. Бог дает им силы оставаться на плаву истории, Бог дает их сыновьям талант, который делает их великими финансистами. И сейчас половина мира принадлежит евреям, нет, не территориально, а экономически. Это закономерно и справедливо. К сожалению, вековая борьба за выживание наложила свой не очень хороший отпечаток на менталитет еврейского народа. Сыновья этого великого племени вынуждены считать всех остальных людей своими врагами, а мировую среду – вражеской...

Борис обладал талантом финансиста. Но людей, среди которых жил, своими врагами не считал, во всяком случае, старался не думать о них в таком ключе.

Родился он в самой обыкновенной еврейской семье. Мама – школьная учительница, отец – часовых дел мастер. Он рос как самый обыкновенный русский мальчишка – школа, физико-математический институт, два года армейской службы в звании лейтенанта. На волне перестройки занялся торговлей, со временем на паях с друзьями основал свой коммерческий банк, сошелся с видными людьми из еврейской общины, с их помощью расширил свое дело. Во второй половине девяностых судьба свела его с исключительно талантливым аферистом и махинатором, который благодаря своему уму сумел сколотить многомиллионное состояние. При его финансовой и моральной поддержке Борис основал новый банк, который сам же и возглавил. Он сумел вывести это предприятие в лидеры отечественной экономики. К настоящему времени активы банка составляли около полутора миллиардов долларов. Уже одно это говорило о многом. Но... Так хотелось быть полновластным хозяином своего детища, но, увы, контрольный пакет акций принадлежал «духовному наставнику», человеку еврейской национальности с классической русской фамилией Сидоров. Мало того, Олег Андреевич не сошелся взглядами и характером с новым президентом, в результате чего попал в опалу и вынужден был скрываться за границей. Для настоящего еврея весь мир – среда обитания. Только вот Олега Андреевича тянуло в Россию, здесь его жизнь, его интересы, в частности банк «Альфа-Максимус».

Борис твердо стоял на ногах, личное состояние росло как на дрожжах. Но угнетал тот факт, что в случае нового, еще более крутого наезда на господина Сидорова его банк может попасть под мощный разрушительный удар. Этого не случится, если все акции будут принадлежать только ему одному. А он способен был выкупить чужой пай. Даже если это обойдется ему в две цены, он все равно готов был пойти на этот шаг. Но Олег Андреевич держался за свой пакет двумя руками. И Борису оставалось только уповать на судьбу.

Но, увы, судьба оказалась к нему крайне немилостива...

Как человек, вынужденный вращаться в обществе самых богатых и влиятельных людей России, он обязан был жить в самом престижном месте, в большом красивом доме, а именно – в трехэтажном особняке на Рублевском шоссе. Служба безопасности, охрана – это само собой: вопрос престижа вплотную накладывался на проблему личной безопасности.

Рабочий день у него заканчивался в восемь часов вечера. Час-два на дорогу – в зависимости от загруженности дороги – и он дома. Или у любовницы. Их у него было две. Одна постоянная: девушка-удача по имени Ника. Вторая переменная – сегодня Вера, завтра Надежда, послезавтра Любовь, их он менял как перчатки. Семьей он себя пока что не обременял. Борису было под сорок, но он все еще считал себя молодым. И надо сказать, имел на это право. Здоровый образ жизни, правильное питание, спорт, умение разгружать психику от стрессов не позволяли старости брать над ним верх. В свои годы он выглядел всего на тридцать лет. Стройный, подтянутый, энергичный... А семья... Семья подождет. Мама уже устала подбирать ему невест – честных еврейских девушек, но по-прежнему ведет работу в этом направлении. Так что с кандидатками на роль супруги миллионера проблем не будет. Борис решил, что женится, как только избавится от зависимости со стороны Олега Андреевича. Он мечтал об этом событии, как солдат-пехотинец в окопах под Москвой мог мечтать о Дне Победы. Отчаянно далеко, нереально, но шансы, хоть и призрачные, есть...

У Ники он был позавчера, а переменной любовницы, чтобы ехать к ней, у него на данный момент не было. Да и вообще, сегодня его не особо тянуло на секс. Поэтому он отправился к себе домой.

Дом охранялся снаружи и изнутри. И каково же было удивление, когда в своем кабинете он обнаружил хоть и знакомого, но, в сущности, постороннего человека. Это был «мистер „Х“ под вывеской „Игорь Михайлович Старыгин“. Борис всерьез подозревал, что имя и фамилия ненастоящие. Этот человек обладал уникальными возможностями, которые позволяли ему проходить в любые двери, проникать в любое общество. И при этом никто про него толком ничего не знал. Для Бориса он был Игорем Михайловичем, для кого-то Михаилом Игоревичем. Словом, человек-невидимка с огромными полномочиями. Одно Борис знал про него точно – Старыгин был поверенным в делах опального олигарха Сидорова, его устами говорил сам Олег Андреевич.

Игорь Михайлович и сейчас проявил свои уникальные возможности, если никто из охраны не знал о его появлении. А если кто и знал, то никогда в этом не признается... Сейчас как никогда остро Борис осознал свою уязвимость со стороны господина Сидорова. Этот человек имел влияние не только на него, но и на его людей, в частности на службу безопасности банка «Альфа-Максимус». Он запустил и держал свои щупальца в среде сотрудников как личной, так и экономической безопасности. Выходит, что когда дело касается Олега Андреевича, служба безопасности Брайнина превращается в пустой звук. Как ни горько было осознавать сей прискорбный факт, так оно, пожалуй, и было...

– Рад вас видеть, – сквозь зубы улыбнулся Борис.

– Что-то не похоже, – усмехнулся Старыгин. – А зря, зря. Я принес хорошие вести.

– Настолько хорошие, что для этого вы проникли ко мне как тот вый в ночи?

– Извините, Борис, но у меня такой стиль – мое появление всегда неожиданное...

– Хотелось бы знать, кто помогает вам сохранять этот стиль.

– Да, Борис, да, наши люди есть везде.

– Догадываюсь.

– Но у тебя будет возможность избавиться и от нашего влияния, и от наших людей.

– Как поживает ваш босс?

– Можешь называть его просто Олег Андреевич. Я позаботился о том, чтобы наш разговор не остался в истории...

– Я тоже об этом позабочусь, – кивнул Брайнин.

Он открыл сейф, достал оттуда пульт, нажал на кнопочку, которая привела в действие сложный механизм радиоэлектронного противодействия. Мощные невидимые волны ломали работу любого прослушивающего устройства в радиусе двадцати метров от источника излучения.

– Как же я могу избавиться от вашего влияния? – стараясь казаться невозмутимо спокойным, спросил Борис.

– Очень просто. Олег Андреевич готов продать вам весь свой пакет акций.

Банкир был безумно рад этой новости. Но ни одна черточка не дрогнула на его непроницаемом лице.

– На каких условиях?

– Один к одному, то есть по рыночной стоимости.

– С чего бы это? – насторожился Борис.

Он уже давно знал, что господин Сидоров глубоко презирает такое человеческое качество, как душевная доброта. Деловой расчет, замешанный на корысти, вот это для него.

– Есть один момент, который препятствует тому, чтобы мы тут же, прямо на месте, приступили к переговорам о продаже акций, – сообщил Старыгин.

– Небольшое, так сказать, препятствие.

– Небольшое и легко устранимое...

На губах Старыгина угадывалась улыбка данайца, дары приносящего.

– Короче, что я должен сделать?

– Организовать один небольшой теракт.

– Что?! – Борис почувствовал, как почва уходит из-под его ног.

Ему даже пришлось сесть в кресло, чтобы сохранить равновесие.

– Вы хоть соображаете, что вы говорите? Какой, к черту, теракт?

– Успокойтесь, Борис Моисеевич, успокойтесь. Поверьте, ничего сложного в этом нет. Вы находите группу людей, которые готовы провести террористический акт, договариваетесь с ними, бросаете им кость в виде, ну, думаю, миллиона долларов хватит, ставите им задачу, дожидаетесь исполнения, и наш уговор вступает в силу... Я думаю, миллион долларов для вас пустяк, тем более что эта потеря окупится для вас с лихвой. Вы же получите полный контроль над вашим банком, и обойдется это вам в реальную стоимость акций. В реальную, а не запредельную...

– Это называется реальный беспредел, вот как это называется...

– Ну что вы горячитесь! Все не так уж страшно. У вас есть люди, которые вполне способны справиться с технической стороной вопроса. Поверьте, в нашей стране с лихвой хватает всякой нечисти, которая с удовольствием возьмется за дело...

– Это не ваша, это наша страна, – уточнил Борис. – А нечисть – это вы... И я... Я тоже, если соглашусь с вами...

Полный контроль над банком и всеми предприятиями, которые он опутал своей паутиной, давали ему гарантию спокойного безмятежного существования, в ближайшей перспективе десятки и даже сотни миллионов долларов прибыли. И ради этого ему нужно было пережить пусть и мощную, но лишь одну бурю. Искушение было велико...

– Нас, евреев, всегда считали нечистью, – сказал Старыгин. – И кто так считает? Да те же люди, которые должны пострадать во имя высших интересов...

– Какие высшие интересы? – поморщился Борис. – Вашего Олега Андреевича интересуют только деньги и власть...

– Для нас, сыновей Давида, это и есть высший интерес, – не моргнув глазом, парировал Игорь Михайлович.

– А конкретно, какие цели преследует Олег Андреевич?

– Боюсь, что я не могу вам этого сказать, – сокрушенно развел руками Старыгин. – Но вы же человек умный, сами можете догадаться...

Борис догадывался, какую гадость задумал опальный олигарх. Он давно уже пытается выбить почву из-под ног президента, но пока что ему это не удается. Но, как известно, вода камень точит. Террористические акты, вернее шумиха вокруг них, серьезно расшатывают государственные устои. Одной такой акцией ничего не добьешься, но если их будет десять, двадцать... Авось правительство подаст в отставку, а президент сложит свои полномочия. Будут назначены новые выборы, к власти придет подотчетный олигарху человек, тогда он выйдет из подполья, развернется во всю мощь своего чудовищного таланта. Если столь масштабные цели и преследует господин Сидоров, то одним терактом не обойтись.

Возможно, олигарх преследует менее значимую, но весьма актуальную цель. Террористический акт вызывает шумиху, и это отвлекает внимание Генеральной прокуратуры от его персоны и тех афер, по которым и заведено уголовное дело...

Так или иначе, пакость он затеял великую, а исполнять ее Борису. Слишком велико искушение прибрать к рукам все акции собственного, по сути, банка.

– Хорошо, допустим, я соглашусь, допустим, произойдет то, чего добивается ваш босс. Где гарантия, что Олег Андреевич не потребует продолжения? Каковы гарантии, что он не откажется от своего обещания продать свои акции?

– Мы можем заключить предварительный договор.

– Вы с ума сошли? – вытаращился на Старыгина Борис. – Какой, к черту, договор?

Такой-то обещает сделать то-то и то-то в обмен на террористический акт... Нужно было быть полным идиотом, чтобы заключить такой договор на бумаге.

– Тогда вам придется рассчитывать на честное слово Олега Андреевича...

– Честное слово у него не в почете, – усмехнулся банкир.

– Если оно не подкреплено росписью и печатью, – продолжил посредник.

– А устный договор в таком деле не котируется... У меня есть встречное предложение. Продавая свои акции, Олег Андреевич ничем, по сути, не рискует. Он получает свои деньги, кладет их на счет в банке или пускает в дело – это его дело. Но внакладе он по-любому не остается. Зато я рискую очень сильно. Если меня обвинят в организации теракта, мне грозит пожизненное заключение. Обвинение очень серьезное, рассматриваться мое дело будет в самых верхах, так что при всех своих возможностях избежать наказания я не смогу...