Текст книги "Черный интернационал"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Владимир Колычев
Черный интернационал

Часть I

Глава первая

1

Зима позади, весна в самом разгаре, впереди лето и отпуск. Можно будет сгонять куда-нибудь на Кипр или в Турцию. Отдохнуть, расслабиться, полной грудью вдохнуть воздух свободы. Но совсем не обязательно откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. А как раз сегодня вечером у Степана выходной, впрочем, как и весь завтрашний день... Но Жанна лишила его свободы. С вечера уложила в постель: решила, что за неделю он жутко устал, иммунитет у него ослаб, хворь не за горами – словом, профилактика простудных заболеваний на первом месте. Для начала она растерла его ароматными маслами – лечебно-эротический массаж в таких случаях просто необходим. Спирт для сугрева – святое дело, поэтому на пару с женой Степан принял здоровья ради пятьдесят капель сугубо медицинского коньяка «Хеннесси», затем еще. Кровь воспламенилась, сосуды расширились, настроение на крыльях либидо воспарило к небу. А тут еще и «медсестра» со своими процедурами...

Жанна являла собой верх сексуального соблазна и очарования. Чертовски красивая, пышные волосы, фигура, как у семнадцатилетней девушки, ноги – само совершенство. А наряд... Белый чепчик с красным крестом, ультракороткий белый халатик нараспашку поверх белого корсета, белые шелковые чулки на подвязках, трусики уже под подушкой, прозрачные туфли на высокой платформе падают на пол...

Лечебно-эротическая процедура закончилась полным его выздоровлением. Своими припарками Жанна сняла с него хворь, довела до исцеляющего изнеможения. Они вместе лежали в постели, наслаждались покоем и взаимной гармонией духа, медленно засыпали... Но, увы, заснуть не удалось. В половине первого ночи зазвонил телефон.

– Товарищ подполковник, у нас «Гроза», объявлен сбор... – сообщил дежурный по отделу.

– Что там стряслось? – всполошился Степан.

– Да пока вроде ничего. Но «Грозу» дали.

Термин «Гроза» использовал еще незабвенный товарищ Сталин – так он называл свой стратегический план нападения на фашистскую Германию. На современном же милицейском языке «Гроза» означала: сбор по тревоге всех сотрудников милиции, зачистка территорий, ориентирование на поиски террористов, усиление режима несения службы и охраны вверенных объектов.

Степан переговорил с дежурным, положил трубку, резким движением сорвал себя с постели – как будто преодолевал силу домашнего тяготения, способную его удержать.

– Неужели на службу? – недовольно и в то же время с пониманием спросила Жанна.

– Май, ночные грозы...

– Май – это хорошо, гроза – плохо... Когда тебя ждать?

– Не знаю... Ты спи, спи. Ни о чем не думай...

– Вдруг тебя молнией шибанет?.. Хотя ты уже и без того шибанутый. Нормальные люди спят в это время, а его черт знает куда несет. Мент ненормальный...

На улице было светло. Луна, звезды, дворовые и уличные фонари. Прохладно, но от прогретой за день земли тянет теплом. Где-то застрекотал первый сверчок – «зер-зер-зер». А еще слышно, как шумит вода на Глубоком озере – до него рукой подать.

Степан выгнал из гаража свою машину, выехал со двора, взял курс на родной отдел. Он не изменял своим пристрастиям и по-прежнему ездил на «Волге». Форсированный фордовский движок, мощная ходовая, кожаный салон, бортовой компьютер. Легче было бы купить крутую иномарку, но Степан предпочитал «Волгу». Возможно, это всего лишь упрямство с его стороны, но менять он ничего не собирался, во всяком случае, в ближайшее время.

Возле здания ОВД оживление. Прибывает начальство, сотрудники. Степан тоже начальство. В отделе он возглавлял службу криминальной милиции, являлся первым замом начальника ОВД «Битово». В подчинении – уголовный розыск, отделы борьбы в сфере экономики и экспертно-криминалистический. На местах свои люди – все тот же Федот Комов, Эдик Савельев, Рома Лозовой и Саня Кулик. Им всем предлагали повышение в других ОВД, но ребята – ни в какую. Не хотят они покидать родной отдел. Впрочем, им не так уж и плохо под началом Степана. Все четверо – майоры и старшими офицерами считаются не только по званию, но и по уважению. К тому же карьерный рост был возможен и внутри отдела.

Начальником ОВД был все тот же Хлебов, уже полковник. Нормальный мужик, с ним у Степана полное взаимопонимание, впрочем, как и со всеми другими начальниками. Такой уж он человек – бескомпромиссный, но в то же время неконфликтный, вернее, старается быть таковым...

Степан побывал у Хлебова, заглянул в кабинет к начальнику уголовного розыска майору Комову. Там и застал своих друзей-подчиненных. Эдик и Саня – старшие оперуполномоченные под началом Федота: Рома возглавлял отдел по борьбе с экономическими преступлениями – ради такого дела даже в экономический институт поступил учиться, третий курс уже заканчивает.

– Командир, шуму много, а взрывов-то вроде нет. Зачем нас тут собрали? – спросил Федот.

– Информация по ФСБ прошла – чечены теракт в Москве готовят, – прояснил ситуацию Степан. – Информация оперативная, степень достоверности – мутная. Но, как говорит наш знакомый генерал, лучше перебдеть, чем недобдеть. Так что будем бдеть...

– Это чтобы жизнь нам медом не казалась, – сонно зевнул Лозовой.

– Что, Рома, не выспался?

– А ты, Степан Степаныч, как будто выспался.

– Ничего, на пенсии высплюсь... В общем, так, любезные, находимся здесь до особых распоряжений.

– Как насчет взбодриться? – спросил Федот и многозначительно показал взглядом на барную секцию в шкафу.

– Без вопросов, – усмехнулся Степан. – Желающим взбодриться разрешаю размяться в спортивном городке или отправиться на маршрут патрулирования.

– Уж лучше на маршрут, – решил Лозовой. – Ночка хорошая, свежая... Может, в самом деле прошвырнемся, а, Степан Степаныч? Не то скиснем здесь.

– Посмотрим...

Информации о чрезвычайных происшествиях не поступало, особых распоряжений тоже, но команда «отбой» запаздывала. В конце концов Степану наскучило сидеть в отделе, он взял с собой Лозового и вместе с ним пешком вдоль жилого квартала отправился на патрулирование в направлении воинской части. Он нарочно не взял машину. Хотелось поразмять ноги, подышать свежим воздухом, послушать ночную тишину.

Время – половина четвертого ночи. На улицах пусто, только редкая машина прошуршит мимо. Из нормальных людей никого. Только ненормальные, вроде Степана и Ромы. В столь позднее время да еще на пустынных улицах внимание привлекал любой человек. А тут на глаза попался какой-то мужик в кожаной куртке. Он шел по направлению к десятиэтажному дому. Его не шатало, не бросало из стороны в сторону, но все равно у Степана возникло такое впечатление, что ночной гуляка идет на автопилоте.

– Гражданин, постойте! – издали окликнул его Рома.

Мужик резко остановился, стремительно развернулся к нему лицом, застыл как вкопанный. В боевую стойку вроде бы не становился, но Степану показалось, что внутренне он приготовился отразить возможное нападение.

– Майор милиции Лозовой! – подходя к нему, представился Рома. – Предъявите документы!

Гуляка понимающе кивнул, полез в куртку за документами. Степан внутренне напрягся, поставил себя на боевой взвод. Ведь гражданин вместо документов запросто мог достать нож или даже пистолет.

Но все было в порядке. Прохожий предъявил служебное удостоверение в красной корочке.

– Подполковник милиции Кабаржин Олег Дмитриевич, – с уважительной интонацией прочитал Рома.

– Командир отряда ОМОН, – дополнил мужчина.

Можно сказать, что внешне он вполне соответствовал своей должности. Рост где-то метр восемьдесят, в плечах косая сажень, обветренное волевого склада лицо, мягкий, но в то же время сильный взгляд. От него разило спиртным, но на ногах он держался крепко. Чувствовалась офицерская закалка.

– Гуляете, товарищ подполковник? – с понимающей насмешкой спросил Степан.

– Так в отпуске же, а тут товарища встретил, посидели немного, домой вот возвращаюсь.

– Ничего себе немного, утро уже скоро.

– Так говорю же, в отпуске я.

– А каким отрядом командуете?

– Особым. Он сейчас в Чечне находится, а что?

– Да нет, ничего. Просто я многих омоновцев знаю, а вас вижу впервые.

– Так я сам из Красноярска. А жена у меня отсюда, мы к теще погостить приехали. Вы что, допрашиваете меня?

– Да нет, – пожал плечами Степан. – Просто интересно, сами вы из Красноярска, а товарища здесь встретили...

– С товарищем этим мы вместе в Чечне служили. Это еще когда первый заезд был. В смысле, первая чеченская. Я и с женой своей через него познакомился... Надеюсь, ваше любопытство удовлетворено?

Подполковник говорил мягко, без всякого вызова. Но все же чувствовалось, как нарастало его скрытое раздражение.

– Извините, товарищ подполковник, – улыбнулся ему Степан. – Служба у нас такая...

Ему было неловко. Мужик правильный, боевой офицер, а он его пытает как какого-то пижона.

– Проверки на дорогах? – понимающе усмехнулся омоновец.

– Что-то вроде того... Если вдруг какие-то проблемы, обращайтесь прямо ко мне. Подполковник Круча, замначальника ОВД «Битово»...

– Странно: подполковник и майор, и в патруле, – заметил Кабаржин.

– «Гроза» у нас, вот и приходится метать молнии.

– А, «Гроза», понимаю. Террористы замучили?

– Да нас-то еще пока не трогают, тьфу, тьфу, а Москва гудит...

– Это из Чечни вся зараза...

– Так уничтожить эту заразу, и все дела.

– Как уничтожить, если приказа нет? Кому-то выгодна эта война, поэтому мы и воюем, непонятно до какого конца... Ладно, господа офицеры, пора уже – вам служить, мне отдыхать...

Подполковник помахал Степану и Роме рукой, повернулся к ним спиной и зашагал к своему дому.

Степан смотрел ему вслед и заметил двух людей, сидящих на скамейке возле его подъезда. Мало ли кому не спится в ночь глухую. Может, это кто-то из жильцов дома на рыбалку собирается. Сидят мужики, ждут третьего, чтобы затем сообразить на троих в кустах у Глубокого озера... Но Степану присутствие этих полуночников показалось подозрительным.

Под козырьком у входа в подъезд лампочка не горела, двор освещался плохо. Поэтому он видел только силуэты сидящих. Зато те хорошо его видели. И как только поняли, что он идет по их душу, вскочили со скамейки и бросились наутек.

– Оп-ля, с чего бы это? – скорее у самого себя, чем у Степана, спросил Рома.

– А надо узнать! Давай за ними!

Степан первым бросился за беглецами, увлек за собой Лозового.

– Стоять, милиция!

Но удирающие типы даже не думали останавливаться. И со всех ног продолжали бежать в сторону воинской части.

Степан Круча принадлежал к числу тех людей, для кого спорт – удовольствие, а не обязанность. И сейчас он был в отличной физической форме – бегал легко, стремительно. И Рома в этом плане отнюдь не дохляк. Они оба бежали быстро, во весь опор. Но, видимо, неустановленные типы тоже дружили со спортом, и расстояние до них сокращалось очень медленно. Но все же сокращалось. И, наверное, сократилось бы до минимума, если бы перед беглецами не вырос забор воинской части. Они с ходу перескочили через эту преграду, как будто это был привычный элемент полосы препятствия. Степан и Рома также не стали топтаться перед забором, легко перемахнув через него. И оказались на бетонированной площадке, от которой вдаль тянулись два ряда зданий – по всей видимости, складских помещений. В проходе между ними в робком освещении фонарей сверкали пятками беглецы. Но вот они свернули за угол, и все – нет их. Однако и Степан не стоял на месте.

– Стой, кто идет! – грозным окриком раздалось за спиной.

Степан и Рома разом остановились, медленно развернулись на звук. Они еще не совсем поняли, что произошло, но уже знали – лучше обойтись без резких движений.

А произошло то, что должно было произойти, – они нарвались на часового. Но произойти это должно было и с беглецами. Увы, по закону подлости, те успели проскочить мимо обходившего свою территорию солдата. А Степану и Роме не повезло.

– Стой, стрелять буду! – крикнул часовой и тут же нажал на спусковой крючок.

Первый выстрел был сделан в воздух, все как по уставу. Но ведь Степан и Рома остановились еще до этого, даже оружие спрятали. Но, видно, солдат вместо устава караульной службы читал анекдоты про армию. Есть там такая сценка: «Стой, стрелять буду». – «Стою!» – «Стреляю!»...

К счастью, солдат находился достаточно далеко от нарушителей, да и стрелок из него оказался аховый. Длинная очередь прошла высоко над головой. Несколько пуль высекли искры из кирпичных стен армейского склада. Пришлось залечь.

– Что ж он, гад, делает! – не на шутку разозлился Рома.

Он вытащил свой пистолет, несколько раз выстрелил в сторону часового. Уж лучше подстрелить этого придурка, чем оказаться в морге или, в лучшем случае, на больничной койке.

Но Рома стрелял не на поражение, а в воздух. И все же этого хватило, чтобы часовой упал на четвереньки, на карачках дополз до выступа пожарного колодца, залег за него. И уже оттуда, не высовывая головы, принялся палить из автомата. К счастью, все пули уходили в небо.

Степан дождался, когда трусливый солдатик израсходует первый магазин. Когда он стал перезаряжать автомат, в мощном рывке добежал до него, ударом ноги выбил из рук оружие, заломил назад руки, защелкнул на них наручники.

– А-а, не убивайте! – завопил солдатик.

– Даже в мыслях нет, – разворачивая его к себе лицом, сказал Степан. – Что ж ты, соколик, устав караульной службы нарушаешь. Мы же остановились, а ты стрелять в нас... Из милиции мы, не колотись...

Будь Степан хоть генералом армии, он бы не мог сейчас чувствовать себя спокойно. Наверняка караул уже поднят в ружье, в любой момент могли появиться вооруженные солдатики, которые сейчас подчинялись только начальнику караула. При всех раскладах Степан для них враг, и они запросто могли открыть огонь на поражение. И попробуй потом докажи, что они действовали неправильно...

Но все обошлось. Начальником караула оказался опытный офицер, а не какой-то безмозглый сержант. Команду открыть огонь он не подал. Но все же Степану пришлось долго объяснять ему, как и зачем он оказался на территории воинской части. Разобрались. Затем стали разбираться с неизвестными, которых преследовал Степан и Рома. У них появилось вполне логичное предположение, что беглецами могли быть военнослужащие этой части. Ведь они перескочили через забор именно в том месте, где колючая проволока была сорвана – этакая лазейка для самовольщиков. И потом, часовой не стал останавливать их, что также подозрительно. Возможно, беглецы имели на него какое-то влияние. Выяснилось, что часовой был из молодых, а те могли быть «дедами».

Но сменившийся часовой, ныне уже просто караульный, твердо стоял на том, что никаких подозрительных людей на вверенном ему объекте он не видел и, соответственно, не имеет никакого понятия, кто они такие.

Можно было договориться с командиром части и провести опознание. Но Степан на это не пошел. Во-первых, он не знал беглецов в лицо. А во-вторых, ничего такого они не совершили. Даже если он найдет их, что предъявит им? Неподчинение сотрудникам милиции, находящимся при исполнении? Но у них с Ромой на лбу не написано, что они из милиции. Задержи этих шустриков, так они сразу скажут, что приняли Степана и Рому за бандитов, поэтому и бросились от них наутек. В общем, овчинка не будет стоить выделки. К тому же приключений и без того хватало. Одно то, что Степана и Рому мог пристрелить бестолковый часовой, навевало невеселые мысли. Не зря Жанна предостерегала его от молнии...

Расположение не очень гостеприимной части Степан покидал уже утром, несолоно хлебавши. Но настроение было в полном порядке. Он уже знал, что «Гроза» утихла, личному составу дан отбой, и он может ехать домой. Впереди у него был целый выходной. А то, что он не смог задержать каких-то придурков из подворотни, так ничего нет в том страшного...

2

Выходной день пролетел как пуля у виска. Впечатлений много, но все уже позади. А впереди служба.

Он ехал в отдел. Настроение – не очень. Хандра какая-то с утра напала. А тут еще в «красную волну» попал. Четвертый светофор подряд, и везде красный свет. Приходилось останавливаться. И с каждой остановкой раздражение нарастало.

Видимо, синдром понедельника действовал не только на него одного. На его глазах на желтый свет светофора остановился новенький «глазастый» «Мерседес» серебристого цвета. А за ним синяя «девятка» с приподнятым задом – как у курицы перед оплодотворением. Водитель «девятки» принялся остервенело сигналить, требуя, чтобы «мерс» ехал дальше, освобождая ему дорогу. Таких водил называют «ошпарками». Всех обгоняют, едут на красный свет, сигналят в белый свет как в копеечку. Житья от таких придурков нет на дорогах.

Все бы ничего, но из «Мерседеса» показалась женская рука с вытянутым вверх средним пальцем. На международном языке этот жест означал экспрессивный посыл в зону мужских гениталий. «Ошпарок» вскипел, в бешенстве выскочил из машины, попытался вскрыть «Мерседес». Но женщина заблокировала дверь и подняла стекло. А «ошпарок» разошелся. И давай барабанить кулаками по крыше. А тут еще и перекресток забит машинами – при всем желании водителю «Мерседеса» вперед не проехать...

Водители других машин никак не реагировали на эксцесс. Все правильно, жизнь нынче такая, сейчас каждый за себя, свой кузов ближе к заднице. Но Степан-то живет по другому принципу. Он – мент, не имеет права оставаться в стороне.

Он рывком вышел из машины, дотянулся до грубияна, двумя руками схватил его за шкирку, оторвал от земли. Росту в нем – метр с кепкой, живого весу – дерьма больше. А что-то еще ставит из себя, руки распускает. Но это он с женщиной герой. А когда понял, что запахло жареным, в момент остыл, скукожился.

– Отпустите! – жалобно попросил он.

– Еще чего! – ответил за Степана женский голос.

Из машины выходила девушка. Высокая, стройная. Пышные прямые волосы каштанового цвета, красивое лицо, спокойный макияж. Дорогой модный костюм – короткий жакет поверх нежной водолазки, узкие брюки – такие же бесконечно длинные, как и ее ноги.

– Ты откуда взялся, придурок? – не то чтобы зло, но с некоторым остервенением спросила она.

– Это вы мне? – улыбнулся Степан.

– Ну нет, – слегка растерянно улыбнулась она. И ткнула пальцем в «ошпарка». – Это я про него...

– Слышишь, придурок, тебя спрашивают, откуда ты такой взялся? – спросил он.

– Я больше не буду!

Ответ исчерпывающий. Тем более если знать психологию среднестатистического водителя. Как ведь бывает, на людях человек как человек, а сядет за баранку, так будто бес в него вселяется...

– Не будешь, тогда вали. И больше мне не попадайся!

Степан разжал руки, и «ошпарок» рухнул на асфальт. Быстро поднялся и, не отряхиваясь, скрылся в своей машине. Только его и видели.

– А вы кто будете? – с интересом и в то же время озадаченно смотрела на Степана девушка. – Я вас не знаю.

– Вы так говорите, как будто должны меня знать.

– Ну, я подумала, что это кто-то из моих знакомых мог за меня заступиться...

– А незнакомый заступиться не мог?

– Почему не мог? Мог... Но я думала, что знаю вас. А вышло, что нет... Между прочим, если бы не вы, этого придурка все равно бы по стенке размазали.

– Кто?

– Есть люди, – уклончиво ответила она.

– Криминальные личности.

– Может быть...

– Лучше бы вы мне это не говорили, – усмехнулся Степан.

– Почему?

– Потому что я не люблю, когда мне такое говорят. Как представитель закона говорю...

– Так вы из милиции! – догадалась она. – А я в милицию как раз и еду...

– Что-то случилось?

– Да, – помрачнела девушка. – Меня обокрали. Квартирная кража...

Ехидства ради Степан мог спросить, почему ж в таком случае она не обратилась за помощью к тем самым криминальным личностям, на которых ссылалась. Но, во-первых, у него не было желания ехидничать. А во-вторых, он прекрасно знал, как любят некоторые красотки пугать прохожих своими несуществующими связями в криминальном мире. И в-третьих, у него возникли вопросы иного характера.

– Когда вас обокрали?

– Не знаю, когда это случилось, но, приехав сегодня домой, обнаружила, что замок взломан, а в квартире нет ценных вещей. Главное – пропали деньги и драгоценности...

– С этим разберемся. Скажите, почему вы не позвонили на «02». Вы должны были на месте дождаться прибытия оперативно-следственной бригады...

– Да знаю я, мою соседку обворовали, так она четыре часа ждала, пока к ней приедут...

– Так... Где вы живете?

Девушка назвала свой адрес, Степан тут же связался с отделом и велел немедленно отправить на место машину со следователем, операми и криминалистом. Сам же отправился по адресу.

Он подъехал к ее дому на своей машине, она – на своей. В лифте на двенадцатый этаж поднимались вместе. Самый обыкновенный крупнопанельный дом, относительно новый, в центре города.

По пути познакомились. Девушку звали Никой – сокращенно от имени Вероника. Фамилия Дробышева. Она сообщила об этом с таким видом, как будто Степан должен был если не знать, то хотя бы слышать про нее. Но, увы, это имя ему ни о чем не говорило. И он развел руками, давая ей это понять. Тогда она предъявила свое журналистское удостоверение и с гордостью сообщила, что является корреспондентом довольно-таки известной газеты с грандиозным названием «Мега-Экспресс».

– Надеюсь, Ника, вы не станете проводить журналистское расследование? – без всякой опаски улыбнулся он.

– Ну вообще-то у меня была такая мысль. Можно было бы осветить работу нашей родной милиции...

– Что ж, воля ваша.

Степан не боялся эту красотку. Даже если он не сможет раскрыть кражу. Ведь бывают же хитроумно спланированные и осуществленные преступления. Ну, напишет она какую-нибудь гадость насчет того, что российская милиция беспомощна и не в состоянии защитить налогоплательщиков, что с того? Степан уже давно привык к таким пакостям, с него как с гуся вода...

Дверь в квартиру бронированная. Замок достаточно прочный. Был когда-то. Преступники просто-напросто высверлили личинку, вскрыли дверь и проникли в дом.

Аккуратно, чтобы не уничтожить следы преступников, Степан зашел в квартиру. Две комнаты, просторная кухня. Красиво, стильно, дорого и со вкусом. Но во всем этом квартирно-гарнитурном комплексе видны были прорехи. Бросалось в глаза отсутствие телевизора, видеомагнитофона, музыкального центра. Сейчас ни одна квартира не обходится без этого. А здесь ничего такого нет. Только пустая телевизионная тумбочка и сиротливо брошенный антенный шнур.

– Вероника, вы говорили, что у вас украли деньги и драгоценности, – сказал Степан.

– Да, и это самое главное, – сокрушенно вздохнула красавица.

– Сколько?

– Восемьдесят пять тысяч долларов наличностью и драгоценностей тысяч на триста...

– Рублей или долларов?

– Ну конечно, долларов. Кто сейчас на рубли счет ведет?

– Как это ни странно, подавляющее большинство наших сограждан деньги считают в рублях. Но не будем отвлекаться от темы... Где находились деньги?

– В сейфе.

– Драгоценности?

– Там же...

Степан осторожно прошел в спальную комнату, где за отодвинутым компьютерным столом в стене зияла дыра, на месте которой когда-то был небольшой сейф. Его вырвали вместе с мясом...

Место для тайника не самое оригинальное. Преступники могли найти сейф и без наводки. Но откуда они могли знать, что в квартире самой обыкновенной журналистки могло находиться столько добра? Восемьдесят пять тысяч долларов наличностью – это не шутка. Триста тысяч, в которые Ника оценила пропавшие драгоценности, сумма весьма относительная. Но даже при погрешности «минус» пятьдесят тысяч сумма вырисовывается очень большая.

– Вероника, извините за нескромный вопрос, где вы были этой ночью? – спросил Степан.

– Ну, я девушка не замужняя, свободная. Скажем так: я ночевала у друга... – в раздумье ответила она.

– И часто вы у него ночуете?

– Когда как. Но чаще я ночую дома... Вас интересует, с кем?

– К сожалению, да, интересует... Видите ли, в чем дело, преступники проникли к вам в квартиру именно в момент вашего отсутствия. Значит, они знали, когда вас не бывает дома. К тому же преступники были в курсе, что и где вы храните. В общем, возникает мысль, что они действовали по наводке...

– Вы, наверное, думаете, что преступников мог навести кто-то из моих друзей? – с нескрываемым сарказмом спросила Ника.

Она сидела в кресле в эффектной позе. Нога за ногу, руки грациозно собраны на коленке, плечи расправлены, голова высоко поднята вверх. Она стоила того, чтобы ею любовались...

– Вы говорите о своих друзьях во множественном числе, – заметил Степан. – Сколько их у вас?

– Боюсь, что этого я не могу сказать, – вальяжно покачала она головой.

Степан в ответ лишь надменно усмехнулся. Похоже, эта Ника из той породы хитромудрых лисичек, которые и рыбку хотят съесть, и на волчий хвост не сесть. Что ж, это ее право потерпевшей – держать в секрете свои интимные связи. В таком случае шансы найти преступников падают до минимума. И если Степан со своей командой не сможет раскрыть кражу, то пусть она пеняет на себя. А свое журналистское расследование пусть засунет в то самое место, где она хранит свои тайны...

Он не стал выяснять подробности из личной жизни потерпевшей. Заставил Нику писать заявление, где обязал составить подробный перечень пропавших вещей. Когда прибыла оперативно-следственная группа, передал ее на руки Эдику Савельеву и Сане Кулику, а сам отправился в ОВД. В конце концов, он – начальник криминальной милиции и не обязан сам искать преступников. Его дело – организовывать, руководить и направлять. А также получать и анализировать сопутствующую расследованию информацию.

Через два дня на утренней планерке он затронул вопрос кражи в квартире гражданки Дробышевой Вероники Сергеевны. Уголовное дело по этому факту было возбуждено, план оперативно-розыскных мероприятий составлен, эксперты обнародовали результаты своих криминальных исследований. Результат, правда, почти нулевой – преступники не оставили отпечатков пальцев и сигаретных окурков тоже – это в кино «бычки» на каждом углу вперемешку с пуговицами, чеками из химчистки, железнодорожными билетами. В жизни тоже так бывает, но редко и не в данном случае. Похоже, преступник попался грамотный.

– Что удалось выяснить про саму Веронику? – спросил Степан у Савельева. Он взял на себя это дело, с него и спрос.

– Есть кое-что интересное, – загадочно улыбнулся Эдик.

– А конкретно?

– Очень выдающаяся особа, скажу я вам.

– Известная журналистка как-никак.

– Да какая там журналистка, – весело махнул рукой Савельев. – В общем, я с одной ее бывшей подружкой разговаривал. И не только с ней... Кстати, подружек у нее много, и все почему-то бывшие. То ли Ника зазналась, то ли те не могут ей простить ее успех...

– Какой успех?

– Степан Степаныч, ну ты же был у нее в квартире. И машину ее видел. Богатая квартира, машина «Мерседес», почти сто тысяч долларов на руках, куча драгоценностей... Откуда у нее все это?

– Это ты у меня спрашиваешь? – нахмурился Степан. – Ты свою риторику в сейфе закрой, а мне голые факты давай...

– А ничего, что эти голые факты строятся на голом теле?.. Короче, Ника эта – девочка еще та. Уроженка нашего славного городка, двадцать четыре года от роду, закончила факультет журналистики МГУ, в настоящее время числится сотрудником газеты «Мега-Экспресс».

– Почему числится?

– Так потому, что не особо напрягается. Если одну-две статейки в год набросает, то, считай, хорошо. У нее в свое время с учредителем этой газеты роман был. Вот он по блату и пристроил ее в редакцию. Но она там больше числится, чем работает. Хотя на презентациях – ну, куда журналистов пускают – там она первая. Короче, журналистские корочки ей больше для тусовки нужны, чем для дела...

– Чем же она на жизнь зарабатывает?

– Папы богатые у нее. В смысле, папики – ну, спонсоры то бишь...

– И много спонсоров?

– На данный момент трое, – лыбился Эдик.

– Разве так бывает?

– В том-то и дело, что бывает. У нее сейчас два спонсора активных, а один пассивный...

– Чего?

– Ну, не в смысле ориентации, а жизненной позиции. Один ухажер – так, от случая к случаю с ней, и то, если она сама позвонит...

– Точно, пассивный.

– Вот и я о том же. А два других активные. Сами ей звонят, сами к ней наезжают, в общем, набиваются...

– И как же она их чередует?

– Этого я не знаю. Видимо, как-то договариваются...

– Ты пробил этих деятелей?

– А то! Оба из Москвы. Сергей Будякин и Борис Брайнин. И тот и другой – миллионеры. Будякин занимается перевалкой нефти за рубеж, у него в Новороссийске свои терминалы и танкеры. Брайнин владеет банком «Альфа-Максимус». В общем, денег у этих ребят хватает. Так что Ника не испытывает недостатка в наличности. Про подарки я и не говорю. Брайнин квартиру ей в Битово подарил, Будякин – «Мерседес». Мебель, драгоценности – все от них. Да и не только они стараются. До них Ника романы с новорусами попроще крутила, но шубки норковые, жемчуга имела...

– Щедрые у нее ухажеры, – заметил Степан.

– Да уж, щедрые, держи карман шире. У этого Брайнина снега зимой не допросишься...

– Но ты же говоришь, что это он квартиру Нике подарил. Неплохая, скажу, хатка...

– Другой бы не подарил. А ей подарил... Баба она смаковая, с этим не поспоришь. Но таких красавиц в Москве и без нее хватает. Но не всем такие подарки дарят, далеко не всем. Ника, говорят, особенная баба. Она как тот талисман на удачу. Еще первые ее ухажеры заметили, что все подарки окупаются. И с Брайниным такая же история, и с этим, с Будякиным. Брайнин квартиру Нике подарил, так он сразу тендер какой-то крупный выиграл, о котором, говорят, даже мечтать не мог. А после того как Будякин «мерс» ей подарил, его фирма получила особый сертификат Международной организации стандартов... Вот и я думаю: может, и мне что-нибудь ей подарить? – весело улыбнулся Эдик.

– Дарить, наверное, мало – надо еще и переспать, – хмыкнул Степан. – Справишься?

– Так это дело нехитрое...

– Хитрость в том, как эту Нику поделить. Скажи, между ее ухажерами стычки бывали – ну, на почве ревности или там неудовлетворенности?

– Информации на этот счет нет. Может, и случалось что. Хотя вряд ли. Будякин – человек женатый: Брайнин по жизни холостяк, короче, ни тот, ни другой жениться на Нике не собирается, а раз так, то никаких обязанностей у нее перед ними нет...

– Это она так считает. А если тот же Брайнин или Будякин считают, что Ника им по гроб жизни обязана?! Может, кто-то из них решил отомстить ей, поэтому и дал наводку на ее квартиру. Или своих спецов на кражу послали...

– Да теоретически такое, конечно, возможно. Но практически... Я изучал прошлое этих деятелей. Не судимы, не привлекались, в криминале не замечены. Если раньше за ними ничего не было, то сейчас они тем более в криминал не полезут, ни к чему им эта головная боль. Я-то, конечно, допрошу этих огурцов, но не думаю, что это даст результат. Они люди серьезные, со связями, начну давить – сразу в стойку встанут. Про разрешение на обыск я даже не говорю – по ушам нам дадут, а не санкцию...