Текст книги "Элирм VII (СИ)"

Автор книги: Владимир Готлейб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Чуть меньше минуты.

– Хорошо. В таком случае хочу уточнить у тебя одну вещь. В общем я понятия не имею, как именно Диедарнису это удалось, но он умудрился сделать меня живым. По крайней мере, до конца испытания. Так что мне теперь снова необходимо есть, пить и спать. Особенно пить.

– Гундахар, быстрее, – поторопил я.

– Короче. Около часа назад я наткнулся на одну лавку, откуда забрал пластиковую бутылку с чем-то похожим на сок. По цвету и консистенции вроде бы ничего, однако запах у жидкости крайне ублюдский. Или для «двадцать первых» это нормально?

– А что написано?

– Что написано не знаю, но на этикетке изображен тропический остров, вода и лимоны.

– Так, – на мгновение задумался я. – А швабры и щетки в этой лавке были?

– Да.

– В таком случае могу предположить, что это средство для мытья пола, – резюмировал я. – Пить не советую, иначе будешь блевать дальше, чем видишь. Ну или умрешь.

– Проклятье… то-то я подумал, что на вкус как дерьмо… – тяжело вздохнул игв. – Ладно, Вайоми. Если выживешь и преодолеешь как минимум две трети пути – постарайся связаться со мной снова. Быть может, получится пересечься. Сейчас друг друга искать бесполезно…

Генерал отключился.

Я со своей стороны вдруг почувствовал, как меня отпустило. Целый комок напряжения растворился и бесследно исчез, благодаря чему я впервые за двое суток смог расслабленно выдохнуть. Все-таки вся эта история сильно меня беспокоила.

Хотя, наверное, тревога была отчасти излишней. Потому как, в отличие от меня, Гундахар действительно был истинным воином.

Более того, пообщавшись с рыцарем смерти, я, наверное, в сотый раз убедился, что мне у него еще учиться и учиться. Ибо то, с каким хладнокровием и выдержкой он отреагировал – это прям мое почтение. Он не стал сокрушаться на тему подлости Рамнагора и гневно орать. Нет. Вместо этого он задвинул бесполезные эмоции на дальнюю полку и сразу перешел к тому, что могло помочь ему достичь желаемой цели.

«Да. Генерал действительно опасный противник. И крайне рациональный. Не хотел бы я себе такого врага», – подумал я.

Как бы то ни было, все от себя зависящее я сделал, а значит, теперь пришло время полностью сконцентрироваться на собственном выживании.

На этой счастливой ноте я аккуратно подобрал свои вещи и шагнул за порог рыболовецкого магазина. Бросил спальник у кассы, улегся сверху и снова занялся самолечением, изредка поглядывая в сторону валяющегося на улице Фройлина.

По идее, стоило бы растормошить засранца и увести его с небезопасного участка, но я не хотел. Во-первых, черт его знает, как он отреагирует: начнет орать или, начисто позабыв о «Связующей нити», снова набросится с кулаками. А во-вторых, меня просто бесила его наглая рожа. Не было ни малейшего желания ни слышать его голос, ни снова вступать в перепалку. Которая, как нетрудно догадаться, обязательно будет. Так что уж лучше я какое-то время побуду один. В тишине и спокойствии.

Вот только, к сожалению, мое счастье длилось недолго. Через двадцать минут Белар наконец-таки оклемался. Резко вскочил, проверил действует ли заклинание и, проследив за направлением «нити», с ненавистью взглянул на меня. Сплюнул на землю, недовольно поморщился, убедившись, что в подарочном сундуке ничего не осталось, и направился к «магазину». Приблизился, осторожно прислонил ладонь к пятипалой выемке, но практически в тот же момент испуганно отшатнулся – янтарные глаза птицы вдруг налились красным, после чего ярко вспыхнули, формируя внутри себя огненные завихрения.

Вне всяческих сомнений, это было недвусмысленным намеком на то, что лапать чужое имущество однозначно нельзя. Однако наказания за несанкционированный доступ не последовало. Наоборот. Стоило паладину убраться подальше, как статуя пошла глубокими трещинами и с треском рассыпалась. Итого: из трех золотых царапин на свистке одна оказалась перечеркнута.

«Молодец, кретин. Продолжай в том же духе», – думал я про себя.

Следом Фройлин вошел в здание. Быстрым шагом пересек помещение комнаты, достал из груды мусора прорезиненный тканевый мешок и, проверив содержимое, облегченно вздохнул. Понял, что я не трогал его барахло. Хотя до сего момента я даже не был в курсе, что оно там лежит.

– Ну и долго ты намереваешься валяться? – нарушил мрачную тишину он.

– Столько, сколько потребуется.

Намочив тряпочку спиртом, я принялся оттирать себя от многочисленных пятен крови.

– У тебя пятнадцать минут. Затем я собираюсь и выхожу.

– Никуда ты не пойдешь.

– Да неужели? – застыл в угрожающей позе эльф. – Хочешь проверить?

– Послушай, – я пристально посмотрел на оппонента снизу вверх. – Я родом с Земли. Ты с Элирма. Мира, полного магии. И ты реально считаешь, что именно я должен объяснять тебе принцип действия «Связующей нити»?

– Я знаю, как работает «Связующая нить», – огрызнулся Белар.

– Тогда ты должен быть в курсе того, что чем дальше ты от меня отойдешь, тем слабее станешь. Вплоть до разрыва самой «нити» и смерти. Все как у Унд-Хеку. А учитывая мое состояние, ты не пройдешь и сотни шагов. Тупо отрубишься в ближайшей канаве. Если не свалишься задницей на очередной кол.

– Ясно… – выхватив нож, паладин подошел ближе. – Вижу, ты совсем не чувствуешь грани, Эо О’Вайоми. И, судя по всему, просто не оставляешь мне выбора.

– Прежде чем ты совершишь очередную беспросветную глупость, хочу сказать следующее, – спокойно ответил я. – Ты ненавидишь меня. Я ненавижу тебя. Но так уж сложилось, что на какое-то время мы вынуждены действовать сообща. Консолидировать усилия. Поэтому советую тебе задаться вопросом и честно на него ответить: что для тебя важнее? Пройти это чертово испытание и вернуться домой или без конца меряться со мной причиндалами? Если первое, то опрометчивые и скоропалительные решения – это не то, что необходимо для выживания, – выбросив грязную тряпку, я потянулся за свежим бинтом. – Во-первых, ты явно не знаешь куда идти. Во-вторых, совсем скоро стемнеет, а лично меня ночь не вдохновляет на подвиги. В-третьих, мне надо восстановиться. Слишком много ранений, которые, в отличие от Элирма, на Земле могут стать реальной проблемой. Поэтому будь так любезен, прекрати действовать мне на нервы и всячески досаждать. Мы выступим на рассвете.

– Ты говоришь вполне разумные вещи. Но меня беспокоит не это, – Фройлин уселся напротив, продолжая удерживать в руках нож. – То, что вы сделали со мной в Натолисе – большая подлость. Вы могли обнулить меня. Либо взять в плен и использовать, чтобы заключить с Небесным Доминионом пакт о ненападении. Достичь соглашения, которое позволило бы вам беспрепятственно свалить в Сумеречные земли. Но нет. Вместо этого вы предпочли унизить меня, заодно раструбив об этом всему миру, – эльф выдержал длинную паузу. – Разумеется, я не величайший воин на Эль-Лире. И не самый праведный. Однако понятие чести для меня что-то да значит. Поэтому я не позволю тебе насмехаться надо мной. Даже ценой собственной жизни.

Закончив речь, Белар посмотрел на меня с максимальной долей серьезности. Так, словно я действительно умудрился его довести.

– Тогда в Натолисе ты применил против нас божественную сталь. Орудие крайней меры. Ты чуть не убил меня и клялся перед богами, что уничтожишь всех, кого я люблю. За что и поплатился. Но ты прав, – согласился я. – Это было недостойно с моей стороны. Я больше не буду вспоминать тот эпизод. По крайней мере до тех пор, пока действие заклинания не закончится.

– Так-то лучше.

Получив от меня, что хотел, паладин наконец-таки успокоился.

Переместился в дальний конец комнаты, где и просидел в тишине около часа.

За это время я покончил с перевязками, отчего стал похож на провонявшую медикаментами мумию, разжег небольшой костерок и поставил разогреваться последний комплексный обед первых людей. Параллельно с приготовлением ужина разыскал в груде мусора подходящую тару и начал перемалывать зерна пшеницы в муку. Хоть это и стоило мне колоссальных усилий.

Да. Проводя подобные манипуляции, я буквально помирал от усталости. Но при этом понимал, что завтра этим заниматься будет попросту некогда. Нас ожидал длительный переход. А потом еще один, и еще. Требовалось как можно скорее нивелировать потерю во времени. Эдакий двухдневный крюк, что стоил мне не только половины ресурсов, но и, наверное, целого литра вытекшей крови.

Все-таки зря я напомнил Диедарнису о последней услуге. Лучше бы промолчал. Того и глядишь, к настоящему моменту был бы уже на середине пути. Встретил бы Германа или Гласа и со спокойной душой двигался к выходу. А возможно, и пересекся бы с Адой. Интересно, как она? Все ли у нее хорошо? Надеюсь, что да.

Наблюдая за тем, как я тщательно набиваю желудок, эльф поглядывал на меня с искренней завистью. Недовольно хмурился и периодически хватался ладонью за урчащий живот. Затем приоткрыл свой мешок, достал из него поеденную ржавчиной банку тушенки и долго крутил ее в руках, будто бы не решался открыть.

Что примечательно, но лично мне как землянину все было понятно с первой секунды. В то время как Белар, наоборот, усиленно размышлял, продолжая вертеть ее так и эдак. Из чего я сделал вывод, что либо он никогда не сталкивался с подобной проблемой, что, впрочем, немудрено, либо пытался заочно оценить степень риска.

– Полагаю, понятие «бомбаж» тебе незнакомо? – спросил я.

Паладин не ответил. Лишь раздраженно дернул щекой.

– Под воздействием различных бактерий жестяная тара раздувается. Что в свою очередь является главным признаком того, что консервы испорчены, – как бы то ни было, мне не хотелось страдать от его отравления. – Если ты вскроешь ее, то услышишь громкий хлопок. Следом почувствуешь нехарактерный запах. Можешь попробовать, если не веришь.

И Фройлин попробовал. Ткнул банку ножом и в следующее мгновение скривился от ударившего в нос облака вони.

– Проклятье! Я ведь чуть не подох, пока нырял за ними! – рассердившись, Белар метнул банку в стену. Вытряхнул мешок, где было еще семь таких банок, и принялся швырять их туда же. – Чертова планета! Чертовы «двадцать первые»! Жалкие! Хрупкие! Ничтожные! Слабаки!

– Да-да, правильно. Очень умно. Давай бросаться тяжелыми банками! Пусть вся округа будет в курсе, что мы здесь! Не даром же я рассказал тебе о том, что тут повсюду ошиваются бандиты и прочая шваль!

– Заткнись!!! Закрой свой поганый рот!!! – оперативно подобрав свои вещи, эльф направился к лестнице ведущей на второй этаж. В небольшую квартиру бывших владельцев данного магазина. – И запомни: сунешься ко мне до рассвета – выстрелю в тебя из гарпуна!

– Тогда и ты намотай на ус, – я продемонстрировал засранцу заряженный АКМ. – Спустишься хотя бы на одну ступеньку прежде, чем взойдет солнце, и я тебе жопу отстрелю. Истеричка ты остроухая.

– Пошел на хер! – хлопнув дверью, паладин скрылся из виду.

На этом, слава богу, я остался один.

Пару минут посидел в тишине и, устроившись на спальнике поудобнее, тяжело вздохнул:

– Вот и скажи мне, Диедарнис, в чем твой замысел? Зачем ты послал мне в напарники этого наглого избалованного дегенерата, который понятия не имеет о том, каково это – быть «двадцать первым»? Тупо поиздеваться? Или чтобы мы сами порешили друг друга? Если последнее, то вынужден тебя расстроить: мне, как ни странно, есть, ради чего жить. Поэтому нравится тебе это или нет, но присутствие Фройлина я как-нибудь перетерплю. С божьей помощью.

В подтверждение своих слов, я поднял руку и крепко ущипнул себя за сосок.

– СУКА! УРОЮ, ТВАРЬ! – донеслось со второго этажа.

Глава 7

Глава 7

Несмотря на чудовищную усталость, ночь выдалась беспокойной.

Дважды или трижды я просыпался из-за царапающих слух жутких воплей. Далеких, протяжных, полных боли и отчаяния. Так, словно где-то во тьме завывал умирающий зверь или, того хуже, доведенный до крайности человек. Затем меня разбудил долетевший со стороны моря металлический грохот. Поднявшись с пола, сквозь мутное окно я разглядел, как корабль Фройлина сдавливает нечто похожее на гигантские щупальца, сплошь покрытые бахромой светящихся нитей. Эти нити выделяли едкую слизь. Помогали неведомому монстру рвать судно на части и с громким всплеском сбрасывать куски его корпуса в морскую пучину. Ну и наконец под утро, где-то за час до рассвета, я пробудился от удара по голове. Вскинул автомат и первое время настороженно озирался по сторонам, сквозь сон не сразу сообразив, что дело в Беларе. Это он треснулся обо что-то башкой. Выглянул на улицу со второго этажа, после чего поприветствовал затылком оконную раму.

– Бестолочь… – проворчал я, улегшись обратно на место.

В целом, ничего критичного. Ни рассечения, ни тем более сотрясения он не заработал. Обычный бытовой ушиб, боль от которого достаточно быстро сошла на нет, что позволило мне снова ненадолго забыться.

Кажется, мне снился сон. Череда красочных мыслеобразов, отзывающаяся в душе невероятной теплотой и будто бы воплощающая в реальность мои сокровенные фантазии о счастливом будущем. Я видел небольшое, но при этом роскошное поместье, спроектированное гениальным ИИ. Видел белоснежные простыни. Будоражащие инстинкты очертания женского тела. Выглядывающую из-под шелкового одеяла синюю ножку с элегантным золотым браслетом на щиколотке. Ее хитрую улыбку, слегка взлохмаченные волосы и тот самый хорошо знакомый мне блеск в глазах, недвусмысленно дающий понять, что так легко я от нее не отделаюсь. Ни сегодня, ни завтра, ни в ближайшую тысячу лет. Ведь мы уже не просто пара, а нечто большее. Вечно молодые, чрезвычайно выносливые.

Вскоре на замену откровенной сцене пришла другая. Мы встречали гостей. Повзрослевшую Тэю, Германа, Иону и, неожиданно, их маленького сына. Шустрого и крайне любопытного пацана, что, видимо, унаследовав характер отца, тотчас же принялся хватать в руки все что ни попадя. Поигрался с моими реликтами. Поперебирал украшения титаниды, заодно сообщив нам о том, что тетя Ада – самая красивая женщина в мире. Скучающе посидел за общим столом, после чего забрал у отвлекшегося Эстира вазочку с мороженым и, пропустив мимо ушей замечание Атласа (робота-дворецкого), юркнул в мой кабинет, где стал свидетелем кое-чего волшебного и крайне важного. Если не сказать судьбоносного.

К сожалению, предательская память напрочь выбросила из головы воспоминания о том, что это было. Сохранила лишь разрозненные фрагменты, блуждающие на периферии сознания словно кадры старинного диафильма: поблескивающий хромом продолговатый предмет… моя рука, указывающая куда-то высоко в небо… искренняя радость в глазах всех присутствующих… А еще крепкие объятия Ады, тепло ее тела и чарующий аромат ее несравненных духов. Как и ощущение правильности. Понимания того, что именно сейчас, спустя столько жизненных трудностей, потерь и невзгод, все наконец-таки встало на свои места. Вырулило на белую полосу.

Да. Мне хватило одного краткого сновидения, чтобы оказаться в раю. И каково же было мое разочарование, когда, приоткрыв слипшиеся веки, я увидел перед собой засранный пол. Смятые пластиковые бутылки, грязные разводы от капающей сквозь дырявый потолок дождевой воды, ощущение сырости и вонь стухших консервов. Более того, в дополнение ко всему вышеперечисленному я обратил внимание, что в пяти метрах левее из-под груды мусора на меня поглядывал придавленный листом фанеры высохший труп. С дыркой от пули промеж глаз и валяющимся неподалеку бейджиком в виде акулы. Эдакого воблера с проржавевшей булавкой.

– Доброе утро, «менеджер Ди»… – хрипло произнес я. – Как продажи? Мне, пожалуйста, спиннинг на карпа. И кружечку кофе с двумя ложками сахара, если не затруднит. А то уж больно тоскливый пейзаж за окном…

Усевшись на спальнике, я принялся аккуратно разматывать ворох повязок. Первая… вторая… На третьей я окончательно убедился, что многочисленные раны зажили. По-прежнему отзывались болью при прикосновении, но не сильной. Больше похожей на игру в «кулачок-синячок». Когда бьешь товарища по уже практически черной гематоме, наслаждаешься его перекошенной физиономией, а затем оперативно сматываешь удочки, дабы не огрести в ответ.

В целом, неплохо. Хотя и не сказать, что хорошо, потому как мое общее состояние оставляло желать лучшего. Ватное тело, опухшая морда. Удручающая слабость, словно накануне из меня высосали всю жизненную энергию. Да еще и на редкость неприятное першение в горле. Причем последнее – явно подарок от Фройлина. По крайней мере, лично у себя ни увеличенных лимфоузлов, ни прочих симптомов простуды я не обнаружил. Стало быть, дело в нем. Видимо, эльф знатно переохладился, когда нырял за консервами в ледяную воду. Либо окончательно подорвал иммунитет, пока валялся без сознания на холодной земле.

«Надо было все-таки затащить его внутрь. Ведь если разболеется – хуже будет нам обоим. Ибо сомневаюсь, что смогу избавиться от него в ближайшие дни», – подумал я. И не знаю почему, но интуиция подсказывала, что я прав.

Безусловно, начиная с первых секунд нашей встречи, в воздухе постоянно витала вероятность того, что действие «Связующей нити» внезапно закончится. Но, если честно, мне слабо верилось, что это скоро произойдет. Не на нулевом отрезке пути. Вот когда мы преодолеем километров двести-триста, то тогда да, стоит переживать. Вставлять в воротник иголки, лишь бы не задремать, и отгораживаться от попутчика баррикадой. Ну а пока лучше бы просто не сдохнуть от его ОРВИ.

«Ох-х-х… как же я скучаю по своей московской кроватке», – широко зевнул я. Ортопедический матрас, латексный топпер, анатомические подушки, климат-контроль. Ей-богу, в той холостяцкой берлоге у меня была лучшая на свете кровать. В ней я мог часами нежиться словно младенец. Плющить подушку, давить храпака, косплеить болонку. Блаженно переворачиваться с боку на бок и нисколечко не опасаться, что среди ночи нагрянет мутировавший монстр или вооруженная группа немытых бомжей. Как и не столкнет меня на пол древний мертвец в полшестого утра.

Нет, разумеется, жаловаться грех. Уснуть в депривационной камере, дабы, спустя шестьсот лет, оказаться на другом конце галактики (точнее – вблизи ее апекса) стало для меня поистине феноменальным событием. Воплощением детской мечты, подарившей мне предвкушение невероятной истории. Осознание того, что моя некогда серо-унылая жизнь чего-то да стоит. Имеет значение. И это было потрясающе. Особенно когда я изучал первые заклинания и нечаянно уткнулся лицом в синий пупок. Но вместе с тем, с того первого дня, как я оказался на Элирме, я чувствовал себя бродячей собакой. Во многом благодаря тому, что спал отвратительно. В чистом поле, в лесу, в яме, на соляном плато. Сорок семь лет я дрых на асфальте, храпел в склепе Натолиса и часто клевал носом внутри Атласа, параллельно вдыхая убийственный коктейль из запаха пота, крови и дерьма. Крепко замешанного на орочьем мускусе. Прелестно, не правда ли? Вот и я так считаю.

Впрочем, долго расстраиваться не пришлось. А еще через пятнадцать минут мое настроение и вовсе заметно улучшилось. Причина тому – Фройлин. Когда тот спустился вниз и раздраженно понаблюдал за тем, как я завтракаю консервированными персиками, он устроил для меня, пожалуй, лучший сюрприз: перестал со мной разговаривать. Молча вышел на улицу, да так и остался стоять, дожидаясь, пока я не закончу смаковать густой сладкий сироп и не соизволю отправиться в путь.

Он даже не обернулся, когда я извлек из груди «менеджера» белый камень параметров и некоторое время крутил в руках его бейджик, на обороте которого было написано: «Спасаться или спасать? Ди».

Собственно, на этой счастливой ноте наше путешествие и началось.

* * *

– Колун… коллекция… колокольня… кольчуга… – задумчиво сверившись с картой, я начал забирать правее. Впереди, на расстоянии примерно в двадцать километров, была расположена обведенная пунктирной линией зона заражения, и мне очень не хотелось проверять, что там находится. Вот я и решил откорректировать курс. Положил ламинированный листок во внутренний карман куртки и, с усталым вздохом поправив рюкзак, достал из кармашка бутылку. – Колибри… колодка… колосок и колпак…

К настоящему моменту мы шагали без остановки уже десять часов. Покинули рыбацкий городок. Прошли мимо высохшего русла реки с пузырящейся на дне мутной жижей. Свернули на извилистое шоссе, где достаточно долго стучали каблуками по асфальту, пока не наткнулись на автомобильную пробку. Именно тогда эльф впервые взглянул на меня, будто бы интересуясь, сможем ли мы завести одну из машин? Я в ответ лишь отрицательно покачал головой. Никакой бензин не сможет сохранить своих свойств на протяжении стольких лет. Да и обвисшая резина, складками лежавшая под дисками колес, говорила о многом. Поэтому – увы, но нет. Все эти тачки давно мертвы. А значит, и пытаться реанимировать их – пустая трата времени.

На этом Фройлин скорчил разочарованно-брезгливую гримасу, отчего стал еще больше похож на капризного аристократа, и направился дальше. Продираться сквозь заросли сухого камыша, дабы обойти понизу обвалившийся мост.

К слову, наблюдая за ним некоторое время, вскоре я убедился, что Белар действительно слабее меня. Быстро выдыхается, натужно дышит. Смахивает со лба капли пота и ходит с выражением лица, недвусмысленно дающим понять, что пребывание в теле человека стало для него источником невыносимых страданий.

Хотя, по сути, именно так все и было. Ведь это там, на его родной планете, сверхъестественная регенерация ни за что бы не позволила бедненькому паладину натереть ножки, блуждая в абсолютно непригодных для похода резиновых сапогах. Как и не стала бы ему досаждать обычной простудой. В то время как здесь, на Земле, любые мелочи имели значение. Даже такие банальные, как гигиена и контроль тепла тела.

Разумеется, глядя на его мучения, умом я понимал, что вины эльфа тут нет. Но, к своему стыду, удержать в себе ехидной ухмылки все же не смог.

«Вот так, дружочек. Там на Элирме ты считал себя особенным, избранным. Представителем высшей расы, считающей всех „двадцать первых“ жалкими слабаками. Что ж, теперь у тебя появилась уникальная возможность примерить на себя шкуру врага. Досконально изучить прелести его хрупкого тела. Вот и проверяй свои силы. Потом расскажешь, каково это. Явно не поход в „подземелье“ под присмотром папкиной свиты».

Будто бы ответ на мои мысли Фройлин разразился приступом кашля. По незримым каналам поделился со мной болью в груди и, судя по виду, не на шутку перепугался, явно не зная, что с этим делать.

«М-да, походу он и вправду никогда не болел, – покачал головой я. – Представляю, сколько кирпичей он отложит, если ненароком подхватит ветрянку. Да и на батька его было бы интересно взглянуть. Сто процентов трусится сейчас где-нибудь в стиле декоративной собачки. Если уже не отбросил копыта».

Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 30

Взобравшись по крутой каменной насыпи, следующие пару часов мы продолжали шагать по шоссе. Затем свернули на проселочную дорогу. Там же вблизи перекрестка я ненадолго остановился. Получил неожиданную проверку на восприятие и бросил взгляд на изрешеченный пулями обгоревший билборд. «Думаешь, бонсай не растет из-за Стража?» – проступила таинственная надпись, после чего практически тотчас же трансформировалась в рваный плакат. Мультяшную акулу, рекламирующую рыбный ресторан – «Закусочную дяди Ди».

«Любопытно, – дернул щекой я. – Второе послание за день».

Складывалось ощущение, будто титан прямым текстом намекал мне на то, что я должен заняться самопознанием. Не ждать манны небесной в виде посещения мифического Шантахмарума или встречи с наставником-духом, а стать самоучкой. Перехватить инициативу и двигаться вперед по наитию, как это было в бою с тем же Бурмистром. Вот только… зачем ему это? Желание помочь? Подстегнуть мой прогресс? Нет. Диедарнису на меня наплевать, тут и гадать не приходится. Тогда что? Нужны способности стихиалиев? Тех, кого хозяин «подземелья» ненавидит всем естеством?

Как бы то ни было, послание мегалодона подарило мне серьезную пищу для размышлений. Заставило глубоко задуматься, продвигаясь мимо холма, на верхушке которого застыл гигантский радиотелескоп. Начисто проржавевший и зияющий сотнями дыр, его параболический отражатель по-прежнему смотрел высоко в небо, будто бы взывая о помощи. Но я-то знал, что помощь не придет. По крайней мере, не в ближайшие шесть сотен лет. Хотя о чем это я? Мы же в иллюзии.

Вскоре волнистый ландшафт успокоился, и мы ступили на безжизненную пустошь, где не было ни деревьев, ни прочей растительности. Лишь потрескавшаяся земля, разбросанные кости мелких зверей и серые пятна озер, больше напоминающих грязные зеркала. Токсичные, доносящие ветром запах чего-то химического.

Удручающая картина. Да и к тому же ни звука. Разве что хруст песка и мелких камней под ногами, по которым нам пришлось тащиться не один километр.

Собственно, именно тогда, чтобы хоть как-то поднять себе настроение, я придумал одну вещь: начал выуживать из памяти все слова, начинающиеся на «кол», а затем их озвучивал. Произносил достаточно тихо, но не настолько, чтобы паладин не услышал. Потому что именно в этом и заключалась моя главная цель.

– Колодец… колготки… коллиматор… колчан…

Плетущийся позади Белар нетерпеливо вздохнул.

Я, в свою очередь, продолжал усиленно напрягать мозги, потому как на двадцатой минуте у меня начал заканчиваться словарный запас.

– Колено… колобок… колыбель… колея…

Еще один вздох. Громче предыдущего.

«Отлично. Стало быть, осталось недолго. Самое то для эпичного комбо».

– Колдун на коляске колдует колючки… а колоритная колхозница колесит по колдобинам…

– Тебе заняться нечем, придурок? – не выдержал эльф. – Меня твое бормотание уже доконало! Заткнись!

– Ох-х-х, кол…басы хочу, – широко зевнул я.

– Думаешь, я не догадался, что ты затеял⁈ Хочешь меня довести⁈ – проорав две последние фразы, паладин снова зашелся в приступе кашля. Помассировал больную грудь и достал из мешка бутылку с водой. – Если тянет трепаться, то лучше ответь на вопрос.

Разговаривать с ним желания не было, но чисто ради интереса я все же спросил:

– Какой?

– О каком оружии говорил Диедарнис?

– Не понял.

– Тогда на «исповеди». Он сказал, что у тебя имеется при себе артефакт. Некий предмет, чья сила способна не только с легкостью обнулить всех присутствующих, но и завершить испытание. Почему не используешь?

– Держать меня за идиота несколько опрометчиво с твоей стороны, – усмехнулся я. – Или ты реально считаешь, что я стану тебе об этом рассказывать?

– Нет. Ты не идиот, – после затянувшейся паузы ответил Белар. – Просто я никак не возьму в толк. Если бы у меня была такая возможность, то я уничтожил бы вас не раздумывая. Так и что мешает тебе это сделать? Или ты боишься?

– Чего именно?

– Боли. Титан прямо об этом сказал. «Тронешь раз – познаешь тьму, тронешь два – познаешь боль». Первое уже было. С теми орками на болотах. Значит, осталось второе. Неужели зассал?

Несмотря на усугубляющуюся болезнь, эльф нашел в себе силы глумливо улыбнуться. Объединить во взгляде насмешку и уничижение.

– Полагаю, опасаться боли вполне разумно. Особенно когда она продолжительная и крайне интенсивная. Поэтому, возможно, дело и вправду в этом. А может ваши жизни не настолько важны, чтобы тратить силу артефакта на подобные мелочи.

Рожа паладина вновь помрачнела.

– Или у тебя ничего при себе нет и Диедарнис соврал.

– Или соврал, – флегматично пожал плечами я. Вышел вперед и примерил на себя образ Гундахара, всем своим видом демонстрирующего, что продолжать беседу он не намерен.

Спустя минут сорок мы наконец-таки достигли окраины пустоши. Следом за ней на небольшом возвышении и, практически примыкая к зоне заражения, располагался крошечный городок. Полуобгоревший и чем-то напоминающий небезызвестный Сайлент Хилл, он заставлял меня без конца озираться по сторонам. Напряженно ступать по его грязным улочкам и, вдыхая запах гари, тщательно фиксировать в голове любое движение или звук. Покачивающиеся ставни, медленно вращающееся колесо детского велосипеда, перебежавшая дорогу тощая крыса. Хлопающая тканью палатка медпункта вблизи пересохшего фонтана и покрытые налетом копоти стены домов, в окнах которых будто бы по-прежнему отражались охватившие людей пламя и страх. Как и навеки отпечатались их отчаянные крики.

Глядя на эту декорацию из фильма ужасов, вскоре я понял, что мне категорически не нравится это место. Но еще больше мне не нравилась туманная дымка, обволакивающая зону заражения непроницаемой пеленой. Медленно сгущающаяся, она словно накапливала мощь, дабы в конечном итоге выстрелить длинными щупальцами в разные стороны. Поглотить еще больше территории, а потом и нас сожрать вместе с ней.

– Там в глубине снуют какие-то тени. Надо убираться отсюда. Да поживее, – подтвердил мои опасения эльф.

Я молча кивнул. Подтянул разболтавшуюся лямку рюкзака и прибавил темп, однако практически в ту же секунду резко остановился, преграждая паладину дорогу рукой – засмотревшись на зловещий туман, тот едва не провалился в трещину в асфальте. Небольшую, сантиметров шестьдесят в ширину, но при этом настолько глубокую, что дно ее не просматривалось.

– Небось жалеешь, что «Связующая нить» все еще действует? – вместо благодарности сплюнул он. – Представляю, с каким удовольствием ты бы дал мне упасть.

– Да-да, а затем спустил бы штаны и погадил сверху, – устало вздохнул я. – Боюсь, ты себя переоцениваешь, Фройлин. Конкретно о твоем убийстве я думаю редко. Чего не скажешь о твоем отце.

Очевидно, Белар хотел что-то ответить, но не сумел – вновь разразился приступом кашля. Следующим действием и вовсе предпочел замолчать. Видимо, решил не тревожить лишний раз саднящее горло.

Так мы прошли в тишине еще километров шесть или семь, пока не наткнулись на кое-что интересное: вереницу построек, обнесенных забором с колючей проволокой и, что самое главное, обитаемых.

Пригнувшись, я показал эльфу сделать то же самое, и присмотрелся внимательнее. Две наблюдательные вышки, несколько складов, ангары, нагромождение «драконьих зубов» по периметру и армейские жилые модули, расположенные вокруг огромной теплицы, сквозь мутные стекла которой виднелись длинные ряды многоярусных стеллажей. Между ними под присмотром десятка солдат курсировала изможденная группа людей, которые, в свою очередь, собирали урожай. Картофель, морковь, кукурузные початки, лук. Один даже тащил на горбу мешок спелых дынь. Отнес его в приемно-сортировочную зону и, покачнувшись от усталости, нечаянно уронил на землю, за что тотчас же поплатился пулей в затылок. Добавил красного оттенка к большому лозунгу на стене, где было написано: «Сильная рука, стальное сердце».