Текст книги "Многоэтажка"

Автор книги: Владимир Голубь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Хм-м, три часа дня, – задумчиво пробормотал я, глядя на часы. – Солнце у нас садится примерно в половину восьмого, так что времени предостаточно.

Я вернулся к заброшенной шахте лифта и решил немного передохнуть, присев на валявшийся рядом обломок стены. Воды я с собой не брал, зато в одной из квартир обнаружился вполне целехонький протеиновый батончик.

– Вполне сносно.

Откусив на пробу, я решил, что сойдет, и съел ровно половину, оставив вторую на путь обратно. Глупо этим хвастаться, однако за годы в многоэтажке поедание всякой просрочки стало для меня делом вполне обыденным. Желудок, конечно, иногда сдавал, но в целом обходилось нормально.

– Ладно. Погнали дальше.

Я снова дошел до конца коридора и подергал за заколоченные доски. К моему удивлению, одна из них сразу же поддалась, и в глаза ударил яркий солнечный свет.

– Хорошо. Так получше.

Первая квартира – пусто. Вторая квартира – пусто. Третья квартира – всякая мелочь. Четвертая, пятая, шестая, седьмая… Пусто.

– Вы меня совсем не радуете, ребята.

Настроение опускалось после каждой осмотренной квартиры. В отличие от первого крыла, здесь пустовали даже запертые помещения. Словно хозяева вынесли весь свой хлам и закрыли двери, видимо, рассчитывая сохранить жилплощадь в целостности. Судя по тому, что никто сюда не вернулся, жилище они сохранили, а вот самих себя – нет.

– Ха-ах, да что за дерьмо.

Я уже без надежд толкнул дверь восьмой квартиры.

Я уже говорил, что планировка у этого дома – дерьмо? Все квартиры похожи, будто их делали под копирку. Наверное, так было проще.

Восьмая квартира тоже ничем не отличалась от остальных. Разве что на кухне вместо пола красовалась огромная дыра, ведущая прямиком вниз.

– Оригинальный способ забраться в чужой дом.

Хмыкнув, я подошел к краю дыры и заглянул внутрь.

Пол восьмой квартиры этажом ниже был завален обломками камней, мебели с верхнего этажа и прочим мусором, а на вершине всей этой «горки» лежал открытый двухметровый холодильник, чьи искореженные дверцы валялись рядом, покрытые глубокими отметинами от когтей и зубов.

Из морозильного отдела торчала нижняя часть человеческого туловища, опираясь на стенку, и на пожелтевших костях еще оставались куски гниющей плоти, бугрящиеся от копошащихся внутри личинок.

– Все чудесатее и чудесатее!

Ничего хорошего это не предвещало. Как уже можно понять, я и в криминалистике не особо разбирался, поэтому не знал, от чего зависит скорость разложения трупа.

Может показаться, что труп есть труп, скелет он или нет, но тут дело в восприятии. По какой-то причине скелеты совсем не пугали, а вот трупы с остатками плоти – нагоняли жуть.

Однако кое-что хорошее в этой ситуации все же было. Окинув взглядом труп, я приметил висевший на остром куске жести от дверцы ремешок, а на нем покачивался потрепанный полароид, какие выпускали еще в прошлом веке.

– Оп-па, а отсюда поподробнее.

Я задумчиво потер пальцами изоленту на трубе. Я еще не до конца обследовал восьмой этаж, поэтому идея спускаться на седьмой меня совсем не впечатляла. Как будто я еще не доел завтрак, а уже перехожу к ужину – скверное ощущение незавершенности.

С другой стороны, можно ведь сделать спуск вниз здесь, на месте, а потом сразу же подняться обратно. В конце концов, хоть я не собирался сегодня переходить на седьмой этаж, нельзя же было остаться без подарка.

Отложив рюкзак в сторону, я лег на пол и попробовал дотянуться до фотоаппарата трубкой.

– Не выйдет. Слишком короткая.

Холодильник находился от меня в дальней части квартиры, а дыра в полу начиналась сразу от прихожей. Можно было подобрать инструмент длиннее, но появлялась проблема в виде куска жести, к которому прицепился кожаный ремешок.

– Не похоже, что у меня выйдет вытянуть его лишь с помощью длинной палки.

Я на секунду задумался и решил для начала обследовать остальные комнаты. Вполне возможно, хозяин полароида жил здесь, а потом упал вниз. Кто знает, может, у него обнаружится еще один.

Покопавшись с десяток минут в куче наваленных друг на друга вещей, я лишь отыскал несколько пачек сменной пленки и стопку готовых фотографий с изображениями семьи из трех человек, родителей и взрослого сына.

– «Египет, 2014. Вместе навсегда», – прочитал я подпись черным фломастером и хмыкнул. – Ну, разве что на том свете.

Закинув сменную пленку в рюкзак, я снова уставился на полароид и задумался. Он находился так близко, но нас будто отделяла невидимая стена. Инстинкты говорили мне, что спускаться туда сейчас – скверная идея, и я был склонен им верить.

– Но ведь я сам виноват. Не надо было забывать про ее день рождения, верно? Логично, если я немного рискну. Да и чего мне бояться?

Я вернулся в спальню, сдернул с постели покрывало и пододеяльник и крепко связал их вместе, после чего просунул один конец в щель между дверью в туалет и рамой и завязал толстый узел.

– Сойдет.

Пару раз подергав за импровизированную веревку, я убедился, что она выдержит мой вес, и скинул второй конец в дыру.

– Туда и обратно, – пробормотал я. – Заберу его, и можно сразу возвращаться. Еды пока хватает, так что нет необходимости обследовать восьмой этаж до конца. Туда и обратно…

Я взглянул на часы. Секунды шли своим чередом.

Пятьдесят три, пятьдесят четыре, пятьдесят пять… шесть…

– Минутное дело, – я оставил трубу рядом с рюкзаком и вооружился ножом. – Ладно. Погнали.

Перекинув «канат» через ногу для большей устойчивости, я свесился с обломка пола и аккуратно спустился вниз, перед этим на пробу потыкав пол нижнего этажа носком кроссовка.

– Вроде, сойдет.

Я отпустил белье и полностью встал на кучу обломков, которые издали резкий хруст, едва не заставив сердце выскочить из груди.

– Это же не пол, да? – пробормотал я. – Надеюсь, нет.

Оглядевшись, я удивился царившей здесь разрухе. В стенах виднелись дыры размером с приличные арбузы, дверь висела на одной петле, а вместо выхода на открытый балкон открывался шикарный вид на улицу.

– Что здесь произошло? А хотя нет, плевать. Сделать дело и уйти.

Аккуратно переступая через погнутые доски с торчащими из них мебельными гвоздями, я поднялся на горку камней, на которой лежал холодильник, и протянул руку к изломанной дверце.

Пальцы обхватили ремешок полароида, и я потянул его на себя.

Фотоаппарат не поддавался.

– Черт возьми.

Пришлось подойти еще на шаг ближе.

Я просунул нож в торчавший крючком лист металла и отогнул его в сторону, освобождая ремешок фотоаппарата. Но стоило мне едва приложить усилия, как пол под ногами резко просел.

– Блядь!

Я уже не заботился о целостности ремешка.

Выдернув его одним движением, я резко развернулся и рванул в сторону спасительного «каната», однако прежде чем мне удалось сделать хотя бы пару шагов, опора окончательно исчезла.

Непривычный грохот врезался в уши подобно десятитонной фуре. Сердце, казалось, подскочило к глотке, а в животе образовалась пустота.

Я изо всех сил оттолкнулся от стремительно съезжающего прочь пола и вытянул вперед руки в отчаянной попытке зацепиться хотя бы за край свернутого в веревку белья.

– Да!

По ладони скользнула ткань, и я сжал пальцы в кулак, вцепившись мертвой хваткой в последний десяток сантиметров, облегченно выдохнув.

Пронесло…

Вдруг раздался характерный хруст разрываемой ткани.

Мой канат из двух тряпок разошелся на нитки чуть выше ладони.

Дальше все было словно в замедленной съемке.

Отбросив нож с только что полученным полароидом, я попытался схватиться за ткань другой рукой, но пальцы зачерпнули лишь воздух, и мое тело полетело вниз.

«Твою мать», – единственное, что пришло мне в голову тогда.

Стоило этой мысли проскользнуть в сознании, как я очутился в открытом пространстве, а спустя доли секунды обрушился спиной на груду камней.

– Кха!..

Воздух выбило из легких от мощного удара. Спина вспыхнула ослепляющей болью, и перед глазами все поплыло.

С шумом пытаясь вобрать в себя хоть каплю кислорода, я перевернулся на бок и, зажмурившись, крепко стиснул зубы, пытаясь сдержать крик. Во рту появился металлический привкус крови, а еще какое-то странное ощущение, что мой полет еще не прекратился…

Бах!

Внезапно без предупреждения произошло второе столкновение.

Меня отбросило в сторону, и в полубреду краем уха я услышал, как что-то с металлическим громыханием летит в мою сторону.

Холодильник!

Не разбирая направления, я наугад оттолкнулся ногами, лишь бы не быть раздавленным этой махиной, и по глазам полоснуло ярким светом.

– Нет!

На одних инстинктах я зачерпнул руками в стороны и ухватился за торчащий из земли толстый кусок металла, на мгновение повиснув всем телом в воздухе, а затем с размаху ударился боком о внешнюю стену дома.

– А-а-а-а-а!..

Живот с левой стороны словно взорвался. Слабость накатила волной, однако я остался в сознании, и сквозь пелену вспыхивающих красным кругов посмотрел вниз.

Вот же не повезло…

Из стены торчал короткий штырь. Второй его конец утопал где-то в моем брюхе, от чего по футболке поползли кровавые пятна.

– Нет, нет, нет.

Сложно дышать. Сложно двигаться. Сложно оставаться в сознании.

Я давно знал, что жизнь – в принципе сложная штука, но никогда не думал, что окажусь в таком дерьмовом положении.

– Гх-хы-ы!..

Обычно боль накатывала двумя волнами. Первая, острая и краткая, происходила непосредственно в момент ранения, а вторая, тягучая и продолжительная, – мигом позже.

На сей раз второй волны не последовало. Это и есть шоковое состояние?

Рука, спасшая меня от падения вниз и судьбы человеческой лепешки, задрожала. Я сплюнул смешанную с кровью желчь и ухватился за перекладину балкона второй рукой.

Чувствительность терялась. Слабость едва позволяла оставаться в сознании, однако я все же ощутил ладонями подбирающиеся ближе вибрации, после чего меня накрыло тенью.

С тихим шорохом, не свойственным такой груде, вся эта масса обломков и прочего барахла съехала вниз, и перекладины балкона содрогнулись от резкого увеличения массы.

Злосчастный холодильник под своим весом перелетел выше и, просвистев мимо, устремился навстречу земле.

Хрясь!

По всему району разнесся громогласный хлопок, а затем, несколькими секундами спустя, откуда-то со стороны жилых домов напротив главной дороги раздался пронзительный вой.

Немедленно ему вторил еще один. И еще… и еще…

Потрясающая реакция.

Собрав остатки сознания в кучку, я попытался подтянуть выше левую ногу, и бок тут же отозвался обжигающей агонией.

– Гр-р-рх!..

Нет, ни черта не притупилось!

Видимо, я разбередил неаккуратным движением рану, и порванные мышцы кошмарно взвыли. От боли пальцы едва не разжались. Они стали скользкими от пота и крови от ободранной кожи, и я медленно поехал вниз.

– С-сука!

Оттолкнувшись левой ногой от стены, я чуть приподнялся и снова крепче ухватился за отогнутую перекладину. Тут же от тела последовало наказание в виде очередной вспышки мучений.

Я бы не смог продержаться в таком состоянии дольше минуты, поэтому нельзя было останавливаться, и я с помощью все той же ноги медленно отклонился подальше от стены, вытаскивая тем самым штырь из своего бока.

Будто прорвав плотину, кровь засочилась еще быстрее.

Погибнуть от столкновения с землей или от потери крови?

Проклятье…

Глаза заслезились.

Проигнорировав боль, я попытался подтянуться на руках, но ничего не вышло. Даже в лучшие дни у меня почему-то не получалось подтягиваться, хоть ты тресни. Я надеялся, что близость смерти и адреналин придадут хоть какую-то силу, однако чуда не произошло.

– Давай… еще раз…

На этот раз я не стал торопиться. Я напряг изо всех сил мышцы рук и стал медленно сгибать их в локте, отвоевывая сантиметр за сантиметром.

«Щас обосрусь», – подумал я и тут же мысленно хихикнул.

Когда расстояние сократилось достаточно, я подтянул левую ногу к груди и наступил подошвой на врезавшийся мне в бок штырь.

Силы иссякали подобно воде, льющейся сквозь пальцы. Медлить было нельзя, так что я оттолкнулся ногой от штыря, одновременно с этим отпустив перекладину балкона, и вытянул руки вверх, ухватившись за ограду повыше, после чего правой ногой оттолкнулся от самого балкона и буквально вытолкнул себя на обвалившийся пол, застывший благодаря металлической ограде балкона прямо над пропастью.

Хватаясь за все, что попадается под руки, я прополз по покосившемуся полу до прихожей и рухнул вниз, пытаясь отдышаться.

– Проклятье.

Я перевернулся на спину и чуть приподнялся, опершись спиной на стену. Смотреть на рану не хотелось, однако умирать из-за какого-то дерьмового фотоаппарата не хотелось еще больше, и я, шипя, стянул с себя футболку.

Кровь продолжала сочиться ручейком из дырки в боку. Скомкав футболку, я приложил ее к ране и медленно выдохнул. Мне отчаянно хотелось закрыть глаза и отдохнуть хотя бы минуту, однако зная, что сознание ускользает, я пополз в сторону спальни.

Стянув с валявшейся на пороге подушки наволочку, я вытащил из кармана перочинный ножик и разрезал ее на несколько длинных лоскутов, после чего обернул их вокруг живота и крепко завязал, фиксируя скомканную футболку на ране.

Сильно тошнило. Мир вокруг ходил ходуном, и я аккуратно водрузил свою тушу на кровать, не желая спать на полу. В таком состоянии я все равно не сделал бы и шага по ровной поверхности, не говоря уже о подъеме на несколько этажей выше.

– Что ж, если сдохну, то хотя бы с комфортом, – пробормотал я, закрывая глаза. – Всего минутку. Полежу минутку и доберусь до лекарств…

Я прикрыл глаза. Удивительно, но на этот раз сон подступил мгновенно.

…

Я очнулся от грохота, прокатившегося по всему дому.

Голова гудела. Все тело было покрыто холодным потом, а в животе словно роился целый улей озлобленных ос. Мышцы до сих пор ныли, и тошнота не отступала.

Я протянул ослабевшую руку к лицу, чтобы смахнуть со лба капли пота, когда заметил, что пальцы трясутся, будто в лихорадке.

Скверно…

Все мои знания о медицине ограничивались на комбинации «спирт, бинт и таблетка обезбола», поэтому я не знал, что делать, если ранение окажется серьезным.

– Видимо, приехал. Моя остановочка.

Я попробовал подняться и тут же скривился от боли. Рвота наконец пробилась к свободе, и меня вырвало на постель.

Немного опомнившись, я задумался о причине странного звука, вырвавшего меня из благословенного сна, но в голову ничего не приходило. Либо мне показалось, либо старое здание и вправду начало трещать по швам.

Я сполз чуть ниже, ступил ногами на землю и с осторожностью поднялся, придерживаясь руками за край кровати.

Не знаю, как можно описать это другими словами. Больно и все.

Скрипя зубами, я наклонился, чтобы поднять с пола перочинный нож, и похромал обратно в прихожую, опираясь на стены.

Уже темнело. Взглянув на часы, я недовольно цокнул языком.

– Седьмой час. Долго же я тут провалялся.

Подавляя дрожь во всем теле, я коснулся ладонью входной двери, когда странный блеск привлек мой взгляд. Я обернулся, и губы сами собой растянулись в горькой усмешке.

– Ну, хоть на этом спасибо.

Я поковылял в сторону кухни и подхватил среди обломков потрепанный полароид, покрытый слоем пыли и штукатурки. Кое-где остались небольшие сколы, но в целом он выглядел вполне целехоньким, так что я закинул ремешок на шею и вышел в коридор.

– Гребаная иро…

Я резко прервался.

Из-за угла коридора со стороны лифта торчал край огромной морды, ощетинившийся рядом острых клыков. Большие ноздри подрагивали, нюхая воздух, и на пол капала вязкая прозрачная слюна, поблескивающая в свете заходящего солнца.

Я застыл. Пульс яростно подскочил, и я поспешно прикрыл ладонью рот, будто бы это действие могло хоть как-то скрыть мое присутствие.

Нет… Нет, нет, нет, нет! Какого дьявола? Как оно могло здесь оказаться? Все выходы и входы были надежно перекрыты, и даже если недавний грохот привлек бы целую стаю, они бы никогда не проникли внутрь!

Раздалось тихое рычание. Когти клацнули по полу, и черная как смоль морда подалась вперед, открывая взору громадный красный глаз с вертикальным зрачком.

Секунды медленно тянулись одна за другой. На мгновение мы оба застыли, уставившись друг на друга, вот только если я смотрел на тварь с животным ужасом, она глядела в ответ с физически ощутимой жаждой крови.

Хрясь!

Массивное тело молниеносно сорвалось с места.

Тварь рванулась ко мне, занимая собой половину коридора, а я в тот же миг отскочил обратно в квартиру, зачем-то захлопнув за собой дверь, хоть и понимая, что это вряд ли поможет.

Все тело кричало в первобытном страхе. Я не думал, действуя лишь на инстинктах, и спустился вниз по наклонному полу, застыв на самой границе перед бездной.

Я знал, что в нынешнем состоянии не смогу противостоять этому монстру. Я мог попытаться уклониться, тем самым скинув тварь вниз, однако не питал надежд, что в данный момент хоть на чуть-чуть смогу соревноваться с чудовищем в ловкости.

Тяжелое тело твари громыхало, когти с яростью рвали пол. Лишь миг – и дверь буквально вылетела под гнетом дикой мощи, и на мне сконцентрировался голодный взгляд кровавых глаз.

Я сунул руку в карман. Трясущимися пальцами нащупал перцовый баллончик.

На решение оставались доли секунды, прежде чем я окажусь в пасти этой громадины.

Бессмысленно использовать его по прямому назначению. У меня банально не хватит времени, чтобы прицелиться и нажать на спуск. Даже если я успею это сделать, будет уже поздно.

Коротко замахнувшись, я швырнул баллончик в зверя, и тот ловко перехватил его вытянутыми челюстями, тут же сжав их, чтобы прикончить «добычу».

Раздался хлопок.

Из проделанных клыками отверстий выплеснулось облако едкого концентрата, и тварь оглушительно взвыла, принявшись мотать мордой из стороны в сторону.

Она бросилась вперед, не различая дороги. Увесистое тело в бессильной злобе метнулось из стороны в сторону, сотрясая стены, и я неуклюже грохнулся в сторону, в последний миг уйдя от черной туши, покрытой редким лоснящимся мехом.

Когти заскользили по полу. Масса на этот раз сыграла против хищника, однако зверь, почуяв неладное, зацепился лапами за обломками и начал тормозить.

Я сглотнул. Подавшись вперед, я в отчаянной надежде изо всех сил стукнул двумя ногами по мускулистому бедру.

В любой другой ситуации я бы не стал так рисковать. Тем не менее, если бы тварь очухалась, я бы не смог от нее сбежать, поэтому понадеялся на удачу и ударил…

К счастью, мои надежды оправдались.

Даже такого удара хватило, чтобы кучка камней под зверем не выдержала и раскрошилась, от чего туша скользнула дальше и с воев вывалилась наружу, все еще тряся мордой в попытке избавиться от удушающего действия спрея.

Я поднялся. Повязка покраснела еще сильнее, и боль не уступала. Тем не менее, я взял себя в руки и поковылял прочь настолько быстро, насколько мог.

Если одному монстру удалось пробраться внутрь, не исключено, что и остальные, привлеченные шумом, не пошли по тому же пути.

Я прошел коридор, придерживая раненный бок, и добрался до лестничного пролета, но стоило мне сделать первый же шаг по ступеням, как снизу до моих ушей донесся сдавленный рык, и очередное громадное тело устремилось вверх по лестнице с нижних этажей.

– Твою мать…

Игнорируя раскаленные иглы, вонзающиеся в тело при каждом движении, я устремился к следующему этажу, перепрыгивая ступени, но даже с учетом того, что эта махина врезалась в стенку при каждом резком повороте, я сильно уступал зверюге в скорости.

Когда я выбрался на следующий этаж, нас уже разделял единственный пролет, и я остро ощутил на затылке хладное дыхание смерти.

Подниматься дальше было бессмысленно.

Свернув, я прыгнул в открытую шахту лифта и зацепился руками за толстый металлический кабель, тут же принявшись торопливо перебирать руками.

Услышав исходящий от меня шум, тварь резко развернулась, чиркнув когтями, и с разбегу кинулась следом, потеряв всякое «здравомыслие» от близкого присутствия добычи.

В последний миг я прибавил скорости, и широко распахнутая пасть щелкнула в сантиметре от моей ноги.

Зверь врезался мордой в стену и, не найдя опоры и не удержавшись на задних лапах, полетел вниз, до последнего не сводя с меня жаждущего взгляда.

От утробного воя по моей спине пробежали мурашки.

Я не давал себе расслабляться и полз дальше, пока не достиг следующего этажа. Я не дотягивался до пола, поэтому пришлось раскачаться и прыгнуть, от чего тело уже в который раз жалобно взвыло.

Я доковылял до лестницы и прислушался, с ужасом осознавая, что очередной монстр, привлеченный шумом, уже поднимается вверх.

Мне повезло, что они редко сбивались в стаю. Они охотились лишь в тех случаях, когда было много добычи, в остальном предпочитая действовать в одиночку, чтобы не делиться с соплеменниками.

К счастью, судя по звуку, нас разделяло как минимум пять этажей. Из-за размеров этим зверям неудобно было лавировать в узких пространствах, поэтому у меня образовывалась небольшая фора.

Скрипнув от натуги зубами, я снова побежал.

Сейчас ничего не имело значения. Я игнорировал и боль, и сбивающееся дыхание. Любая заминка со стопроцентной гарантией приводила к смерти, и я несся вверх по лестнице, отбросив прочь всякие мысли.

Во всем мире будто остались только я и эти чертовы ступени.

Быстрее… Быстрее!..

Расстояние между нами сокращалось.

Этаж… Еще этаж… Следующий…

По щекам струился не то пот, не то слезы. Желчь вырывалась из глотки, и я блевал прямо на ходу, ни на миг не сбавляя скорости.

Десятый, одиннадцатый…

Еще немного!

Смерть наступала прямо на пятки.

Когда впереди показалась знакомая железная лестница, служившая переходом от пятнадцатого этажа к крыше, я с облегчением выдохнул, однако в следующий миг понял, что дверь закрыта на гребаный замок!

Проклиная себя за излишнюю осторожность, я нащупал влажными пальцами ключ в кармане и, порывом ветра взметнувшись вверх, протолкнул его в замок, моля всех богов, чтобы он не заел в самый ответственный момент.

Бах!

Расстояние сократилось до одного единственного пролета.

Я провернул ключ, сорвал замок с петли и ворвался на крышу. Сразу же я развернулся, толчком плеча закрыл дверь обратно и опустил вниз приделанную давным-давно толстую железную перекладину, которая со скрежетом встала в пазы.

Бах!

Стоило мне заблокировать дверь, как сразу же в нее врезалась массивная туша, от чего металл заметно прогнулся внутрь. Со стенки посыпались вниз мелкая пыль, но металлическая рама двери с торчащими из нее широкими пластинами, фиксирующими перекладину, все же выдержала.

Бах! Бах! Бах!

Я свалился задницей на землю и уставился на дверь. Это была моя последняя линия обороны, и я не представлял, что делать, если дверь не выдержит.

Тварь с рыком долбилась в нее как отбойный молоток, с каждым ударом сминая металл, однако усилия тех умельцев, что укрепляли здесь этот проход, не пропали даром.

Пытаясь отдышаться, я посмотрел на часы.

Сорок девять, пятьдесят, пятьдесят один, пятьдесят два…

– Время идет, – прохрипел я, стараясь себя успокоить. – Время идет. Значит, я еще жив. Все хорошо.

Внезапно грохот прекратился.

Насторожившись, я прислушался.

Стояла тишина. Лишь жаркое дыхание насвистывало за дверью.

Вдох, выдох… Вдох, выдох…

Тварь принюхивалась, вдыхая в себя тошнотную вонь многоэтажки. Сквозь зубы она недовольно фыркнула и в последний раз злобно ударила по двери.

Когти заскрежетали. Звук тяжелых шагов начал медленно удаляться.

– О-отступил? – с неверием пробормотал я. – Нет… Нет, я знаю таких, как ты. Вы никогда не отступаете. Тогда почему?..

Этот монстр принюхивался! Он учуял мой запах и никогда просто так бы не отступил! Если только… не нашел другую добычу!

Жуткая мысль вспыхнула в мозгу подобно взрыву ядерной боеголовки.

– Лора!

Все тело тряслось, но я смог подняться. У меня не оставалось сил, лишь жгучий страх подпитывал ноющие мышцы.

Я метнулся к навесу и подхватил из-под лежака еще одну трубу.

– Нет, этого не хватит!

Нельзя было победить монстра одной лишь мотивацией. Я прекрасно понимал, что только в глупых сказках герой побеждает «просто потому что». Я не верил в силу любви или дружбы. Абсолютно все меркло перед суровой реальностью и одним фактом – выживает сильнейший.

Я еще сильнее стиснул зубы. Костяшки пальцев побелели от натуги.

– Но я должен, – прошипел я. – Нельзя медлить. Время идет!

Схватив еще три ножа, я сунул их за пояс и вернулся к двери. Я попытался убрать с двери перекладину, однако искореженный металл застрял, отказываясь двигаться.

– Ну же! Давай!

Кожа стала липкой от пота. Едва удавалось дышать и сильно хотелось пить. Кровь выливалась из меня как вода из пробитой бутылки.

Я мог остаться. Я сам едва выжил, и сейчас медленно умирал. Я должен был остаться и разобраться с собственными ранами. Я мог бросить ее… как в тот раз.

– Ни за что!

Сунув трубу в проем между перекладиной и дверью, я надавил на другой конец трубы всем весом, и преграда наконец поддалась.

– Не снова… Только не снова… Пожалуйста…

Я выскочил на лестницу и уперся в нее плечом, чтобы не свалиться. Не чувствуя ног, я побежал вниз, отбросив прочь лишние мысли.

Если остановлюсь – упаду. И тогда точно все будет кончено.

Только не останавливаться!

С громким стуком впереди выбило дверь. До меня донесся резкий вскрик. Голос принадлежал моей сестре.

Этот звук всколыхнул давно подавленные воспоминания. Они роились в моей памяти, перекрывая все остальное. Сердце грохотало в ушах подобно барабану, а перед глазами плыли сцены худшего кошмара в моей жизни.

– Этого не повториться…

Я забежал в левое крыло и увидел, как монстр уже заходит внутрь.

– Эй! – закричал я. – Эй, иди сюда! Я здесь!

Мой голос заставил его на секунду остановиться. Половина его туши находилась в квартире, поэтому он не мог так легко развернуться в узком проеме двери.

Не сбавляя скорости, я размахнулся, что есть сил, и на бегу воткнул заостренный конец трубы ему в бедро.

От яростного воя, казалось, содрогнулся весь этаж.

Всех моих усилий едва хватило, чтобы на сантиметр пробить толстую шкуру, и мой удар скорее разозлил чудище, чем причинил какой-либо ущерб.

Но я знал это. Я знал это, и когда монстр отскочил назад, замахнулся еще раз, на этот раз глубоко погрузив свое копье в проплывший мимо красный глаз.

Тварь взвыла еще раз, мотнув башкой.

Труба выскользнула из рук и со звоном покатилась по полу, оставив меня безоружным.

Доля секунды – столько времени хватило зверю, чтобы опомниться.

Его пасть широко распахнулась, словно зияющая алая бездна, и на меня устремилась россыпь смертельно опасных клыков.

Не раздумывая, я выставил перед собой левую руку и подался назад.

Клац!

Боли не было. Может, мое тело просто устало от нее и решило игнорировать. Тем не менее, в воздух багровыми росчерками хлынула кровь.

Я рухнул на пол.

Ничто меня уже не удерживало: ниже локтя зияла пустота.

Зверь застыл надо мной. Широко распахнутыми от ужаса глазами я уставился на него и увидел, как сокращается его глотка, одним махом отправляя желудок мою руку.

Ценой одной руки я выиграл немного времени.

Оставшейся рукой я выхватил из-за пояса нож и тут же вонзил его в глотку монстра, который будто сам любезно подставил ее мне, потакая собственной жадности.

Толстая шкура, огромная масса, гора мышц и острые клыки с когтями – перед подобным хищником любое другое существо становилось лишь добычей. Эти звери были машинами для убийства, будто намеренно созданные природой для изничтожения всего живого.

Конечно, будь таких тысячи, сотни тысяч или даже миллионы, человечество бы справилось с такой угрозой с помощью оружия. Но когда сотни миллионов таких чудовищ появились буквально из ниоткуда по всему земному шару, пожирая каждого на своем пути, ни одна страна не устояла.

Инопланетяне, другие миры, скрытые пространства – теории об их появлении множились день за днем, однако никто так и не нашел ответа. Их с трудом брали обычные пули, а все остальное они компенсировали своим неуемным количеством. Голод гнал их вперед в поисках добычи, а тела позволяли за секунды расправляться с любым, будто то обычный ребенок или тренированный боец.

Тем не менее, именно голод, придававший им такую ярость и силу, стал их проблемой. Выяснилось, что они быстро погибали без пищи, и с какой скоростью они множились в момент своего появления, с такой скоростью и сдыхали без пропитания, попутно убивая друг друга за пищу.

Будто цунами, эта черная клыкастая волна прокатилась по миру, обращая его в руины, и растворилась, оставив после себя лишь самых стойких особей и гору трупов.

Лишь поэтому нам удалось выжить. Лишь поэтому у нас еще оставалась надежда бороться. И мы боролись – как могли, – в результате чего обнаружили, что эти монстры такие же живые существа, как мы все.

Да, огромные. Да, до жути страшные. Но смертные. Несмотря на все, и у них имелись слабые места.

Страх никуда не делся. Появилась лишь надежда.

И мы бы обязательно выжили, если бы не…

– Гх-х-х!..

Вжавшись спиной в пол, я надавил на рукоять изо всех сил, и нож еще глубже погрузился в глотку монстра, где шкура была не крепче человеческой кожи.

Не теряя времени, я провернул рукоять и провел ножом наискось, разрезая горло.

На лицо хлынул поток горячей крови.

В глотке чудовища забулькало, и он рухнул на меня всем своим весом, от чего где-то в груди захрустели ребра.

Он еще дергался, и каждое движение его громадной туши все сильнее вдавливало меня в пол. Кровь закрывала мне обзор и заливалась в рот и нос, лишая возможности дышать.

Мое тело забилось в судорогах, пытаясь найти выход, пытаясь выбраться, но сколько бы я ни старался, я не мог самостоятельно выползти из-под беснующегося в предсмертной агонии монстра.

Перед лицом щелкали челюсти. Когти скрежетали по полу, хаотично рассекая воздух.

Он умирал. Но он еще не умер и явно хотел забрать меня с собой.

Что ж, секундой раньше, секундой позже… Все равно мне конец…

– Макс! Макс! Держись, я сейчас!

Кто-то звал меня по имени.

Удар!

Я услышал, как что-то надо мной резко хрустнуло, будто топор на разделочном столе разрубал кости. Потом еще раз, и еще…

– Макс! Ты еще живой? Сейчас я тебя вытащу!

Лора? Но как?..

Монстр наконец перестал дергаться. Я думал, что это лишь очередная галлюцинация, но затем голос прозвучал ближе:

– Вот так, парень, потерпи еще немного!

Он не принадлежал моей сестре. Голос был мужским. Хриплым, скрипучим… и знакомым.

Этот человек схватил меня за плечо и потянул вверх.

На крик не оставалось сил, и я беззвучно захрипел, выплевывая изо рта свою кровь вперемешку с кровью зверя.

– Извини, но по-другому никак!

Не с первого раза, но ему удалось меня вытащить. Он оттащил меня на несколько метров в сторону, а потом моего лица коснулась какая-то тряпка.

– Я с-столько раз хотел с тобой встретиться, Макс, – заикаясь, затараторил он, вытирая с моего лица кровь. – Хотел извиниться… за тот случай. Господи, я так сильно перед тобой виноват! Я не знаю, как вообще можно словами выразить мое сожаление!