Текст книги "Колонист (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Детей отправили в другую комнату, и ротмистр спросил с некоторой ехидцей:

– И что, уже приходилось взрывать пороховые погреба?

– На кораблях дважды, оба англичанина. Фрегат в Индийском океане, и военный шлюп в порту Кейптауна. Ха, наверняка до сих пор думают, что подрыв случайный был. Искра или ещё что. Да и других дел на мне… много. И мореход я опытный, штурманскому делу с десяти лет обучился и сам вожу суда.

Разговор явно офицерам не понравился, но спешить сообщать о том, что я здесь, те тоже явно не торопились. Больше мы к этой теме не возвращались, говорили на другие. Например, я дал адрес своего дома в Париже, сообщив, что при возвращении планирую написать завещание, указав в них, что всё моё имущество перейдёт племянникам и племянницам из России. Когда война закончится, те могут приехать, навестить меня. Да и я сам планирую вернуться в Россию и погостить тут. Хорошо вечер прошёл, не смотря на довольно неприятный разговор с офицерами, как я видел, мы остались при своих мнениях.

Следующие две недели я только и проводил время с детьми, когда они не в гимназии, и общался с жёнами. Другим своим детям я отправил письма, Мари помогла с этим, где написал, что явлюсь их дядей, дал свой адрес во Франции и приглашал к себе после войны. Мари тут тоже несколько строчек написала, подтверждая, что я их родной дядя. Ну и приветы их матерям передавала. Эти две недели пролетели как один день, когда наконец наступила назначенная мной дата. Что меня приятно удивило, можно сказать порадовало, мной никто так и не заинтересовался, не пришёл арестовывать, это значит все, кто был со мной знаком, держал язык за зубами. Ну с детьми я сам поговорил, пояснив что может случится, а вот взрослые видимо сами поняли, что ничего хорошего из этого не будет. Да и я пояснил мотивы. Тем более Богданов, судя по его гримасе, когда я о бриттах говорил, сам их сильно недолюбливал, так что видимо моё стремление отлично понимал. Тем более точно тот не знал из-за чего я собираюсь мстить британцам. Нет, то что от их рук погибли мой отец и «брат Хан», они в курсе, но не более. Я лишь туману навёл, англичане враги, и всё тут. Мол, есть за что мстить, очень важная причина из-за которой я не отступлюсь.

За три дня до отъезда, Мари подгадала момент, когда мы будем одни, обедали, кроме слуг больше никого не было, и как только мы приступили к чаю, спросила:

– Скучал без нас?

Видимо это её гложило, но раньше поговорить мы не могли, слишком много народу в доме крутилось, сегодня редкий момент такого вот одиночества был. Сделав глоток чая, я задумчиво посмотрел на неё. Кстати, по чаю, в России довольно дорогой товар, доставляемый сухопутными купеческими караванами из Китая. Все морские порты России блокированы были, всё же страна воюет, вот и везут по земле. Цена соответственно резко скачет вверх. Однако семья Богдановых вполне обеспечена, чтобы закупать чай, так что в доме он был. И довольно качественный, я как гурман это чувствовал. Да и Мари, подсаженная с остальными девчатами на него за время нашей прошлой жизни, тоже его любила. И именно с мёдом, как и я. Одна ложка на стакан, не более. Сейчас же я несколько секунд смотрел на хозяйку приютившего меня дома, и сказал:

– Да, этот момент ты правильно подметила. Я раньше всегда одиночкой был, а после пяти лет супружеской жизни, уже не могу один быть. Отдыхал, путешествовал, потом за вами по следу шёл, и чувствовал половину себя, второй половинки, или половинок, не было. Однако я крепился, у меня была цель найти вас. Сейчас, когда нашёл, это чувство одиночества навалилось с утроенной силой, и всё равно не могу пока для себя искать жену, как европеец, к сожалению, мне полагается всего одна, я не могу найти свою половинку. Война. Воюя, зная, что она где-то там в тылу одна, я не могу. Моя половинка всегда должна быть при мне, чтобы я был за неё спокоен. Привык к этому за время нашей супружеской жизни, и менять что-либо не хочу. А может быть после войны соберусь и отправлюсь на Филиппины. Нравятся мне тамошние девушки. Вы с девчатами пример тому.

– Есть Ирия, Лана ещё замуж не вышла, – напомнила та.

– Нет, та жизнь померла, так померла. Тем более как выяснилось, я очень ревнивый, и после чужих мужчин снова вести с женщинами супружескую жизнь, не смогу. Я это ранее понял, когда в Танжере узнал, что вас наши забрали. Правда, от чувства ревности я смог избавится, просто мысленно сказал себе, что вы уже не мои жёны, Хан погиб, и всё, как отрезало. Я чувствую вас родными, но не жёнами. А жён всё же я действительно буду искать на Филиппинах, сейчас это решил. Осознал, что это лучший выход. Не могу я уже с одной, мне это кажется противоестественным. Напридумывали глупые обычаи, на одного мужчину всего одну жену. Чушь какая.

Та посмеялась, и мы, сменив тему, стали обговаривать прощальный ужин, что Мари собиралась организовать, народу будет много. Общались мы без опаски, хотя слуги постоянно мелькали, уверен, Богданов приказал им следить за нами, видел, что его жена ко мне уж больно тепло и хорошо относится, видимо взревновал. Однако общались мы на филлипинском, а те его не знали. А так прощальный ужин прошёл, и на следующее утро, ещё не рассвело, подъехавшая к дому почтовая карета, пассажирская будка на санях, забрала меня. Билет я заранее купил. Несмотря на то что было пять часов утра, провожать меня вышли все, я обнял детей, Асоль тоже своих привела, и попрощавшись, приняв от повара дома Богдановых корзину с припасами, сел в почтовую карету, где уже сидело трое, я был четвёртым, последним. Повара Богдановых я так поразил своим искусством, тем более поделился несколькими рецептами, что стал пользовать большим уважением у того. Да и жильцы радовались, видя разнообразие и что-то новенькое на столе, а знал я о многих рецептах и блюдах. Особенно о десертах.

Вот так покинув столицу России, я направился в обратный путь, несмотря на две недели форы, я всё равно торопился. Ехал я с двумя купцами, один был с женой. Добравшись до Москвы, я не стал искать поместья Лины и Ирии, они где-то неподалёку проживали, времени мало, поэтому оплатив почтового верхового коня до Киева, преодолел эти сотни километров за семь дней. Спал редко, коней меняли постоянно на почтовых станциях, так что добравшись до Киева, снова оплатил, дальнейший маршрут, и поскакал дальше к Одессе. Весь путь по России у меня занял в общей сложности восемнадцать дней. А на путь до столицы, ранее, у меня ушло чуть больше месяца. Когда я прибыл в Одессу и сдал коня, меня изрядно шатало, можно сказать стоял с трудом, весь выложился. Однако время терять всё равно не хотел. Нанял коляску с возничим и покатил к деревушке где проживал старый грек-рыбак, и где находился на сохранении баркас. Рапира у меня на боку была, за дворянина можно принять, так что относились ко мне с уважением. Отдав приказ спустить судно на воду, оснастить всем что убрано в сарай, вернуть такелаж на место, я переночевал в деревне, вечер уже был, и утром снова покатил в Одессу. Посетил некоторых купцов, и вернулся обратно в деревню, где уже покачивался на волнах баркас и там велись работы. А к вечеру в деревушку прибыли подводы с закупленным мной добром. Помня не самое лучшее положение Франции в плане продовольствия, решил, что глупо отплывать порожним. Жаль только, что решил об этом по пути к деревне, хорошая идея поздно пришла в голову, из-за чего и пришлось возвращаться в город на следующий день. Однако и закупил не так и много, мне перегруз не нужен, чтобы не терять скоростные качества баркаса. Так что десяток мешков с сушёным горохом, вес не такой и большой, и столько же гречки. Вполне хватит.

После погрузки, пришлось лодку рыбаков использовать, баркас на якоре стоял, а подводить к берегу не стоит, под грузом сядет на дно. Не стоило рисковать. Припасы для себя я тоже приобрёл, свежей воды в бочки, и вот после погрузки, когда темнеть начало, я покинул побережье возле Одессы и на всех парусах направился к Турции. В полночь нагнал и обогнал русский фрегат, который судя по направлению шёл к Севастополю. Кстати, стоит помянуть несколько моментов. То, что я рапиру постоянно ношу, в доме Богдановых видели, вот ротмистр и решил проверить как я с ней обращаюсь, ношу ли по праву. Шесть схваток провели, тренировочных, и все шесть тот становился сконфуженным, проиграв их в первые же минуты. А ведь был отчаянным дуэлянтом. Потом Богданов попробовал, не получилось, вдвоём против меня одного, результат тот же. Думаете они успокоились? Как же развлекали все две недели, что я проживал в столице. Приводили лучших дуэлянтов из своих частей, и я их бил. Хотя пару раз было тяжело, действительно крепкие фехтовальщики встречались, с ними я братался, но зато по всей столице разнеслась весь что я лучший в фехтовании на рапирах, шпагах и саблях. Хорошо ещё до настоящих дуэлей не дошло. Сам я был только рад, тренировки приближённые к боевым, что может быть лучше? Ещё один интересный момент, Одесса оказывается город-то недавний, это я уже тут узнал, в городе. Заложили его и порт всего несколько лет назад. То-то я смотрю сплошная стройка там идёт.

Путь назад не был омрачён ничем серьёзным. В один момент за мной погнался небольшой военный корабль, турецкий к слову, корвет, он был в два раза больше моего баркаса, поэтому я решил скинуть хвост на мелях. Застал тот меня в светлое время суток. Однако местные воды его капитан знал лучше и не попался на уловку, так что пропустив мели под собой, я ушёл, пользуясь малой осадкой и скоростными качествами баркаса. Это произошло, когда я уже практически прошёл проливы, жаль рассвет в них застал. А так вырвался и заспешил к своим, по пути подняв флаг Республики и подготовив свои документы. Французы теперь для меня свои, раз уж воевать собрался в их рядах. Не патриотично? Отрицать не буду, но я уже объяснял причины. К тому же теперешняя Россия, и та откуда я, это две большие разницы. Так что о патриотизме Богданову и ротмистру я лил воду на уши. Лапшу вешал. Ложь небольшая, но зато своё мнение в полной мере объяснить смог. А вообще я хотел приключений, вот и собирался их получить, вместе с опытом морской военной службы. Не получится, не страшно, найду другие приключения. В том смысле, что можно и в одиночку англичанам вредить. Я хочу, чтобы они проиграли в этой войне, признали поражение, чтобы потерь в людях и средствах было больше, что заставило бы их встать на колени. Не приобрести богатые колонии Франции и Голландии, а ещё и свои потерять. Вот что я жаждал, и отказывать выполнению своим желаниям даже и не думал. Так что мичманский патент и назначение, это лишь мелкий камешек в той лавине, которую я собирался сдвинуть с места. Могучим пинком.

А так дойдя до Марселя, со своими гонками у меня не две недели, а три свободных оказалось, плюс ещё время на дорогу к Парижу, поэтому я решили не тратить это время. Продал баркас, взяли за туже сумму что и купил, плюс привезённое продовольствие. Причём продать удалось в тихую двум хозяинам местных ресторанов, до того как о моём грузе прознали военные скупщики. Те не деньгами платили, а расписками, по которым ещё попробуй деньги получить, а тут даже с прибылью остался. Так что оплатив почтового коня, я и рванул верхом до Парижа. Четыре дня и на месте, тут я реально торопился, выигрывая каждый час. Вот так сдав коня на станции, я на наёмной коляске и доехал до дома. Принял доклад моего сторожа, между прочим по совместительству дворника, ему за это доплата идёт, жаль тот ничего не понимал в садоводстве, так что этим занимался приходящий садовник раз в неделю, чтобы территория усадьбы не зарастала. Так вот приняв доклад, я осмотрел дом, и вскоре приняв ванную завалился спать, поужинав простой и сытной едой.

Думаете я отдыхать стал? Как же. Сутки потратил на осмотр хозяйства и отдых, не более. Потом померил форму мичмана, всё уже доставлено было, сапоги, два плаща к форме, один лёгкий к парадному, другой утеплённый тяжёлый, всё же ветра холодные в Атлантике не редкость. Я сразу приобрёл билет на почтовую карету на Брест, там с одной пересадкой маршрут, за день до назначенного срока должен прибыть, и с головой окунулся в подготовку к отъезду и скорым сражениям. До меня уже дошла информация что на море снова начались активные бои и сражения. Надо успеть сделать то что я хочу, благо договорится с одним хозяином оружейной мастерской, воспользоваться его станками, удалось без проблем. У того военный заказ, работали в три смены, но выделить мне закуток и не мешать, смогли. Я переодевался в рабочую одежду и ходил в мастерскую как на работу две недели. Да, я работал над огнестрельным оружием, усовершенствуя его для себя. Кстати, нужно постараться чтобы оно не попало в руки неприятеля. Французов, впрочем, тоже. Усовершенствования я делал лично для себя.

Что я сделал, нашёл и купил длинноствольный мушкет, и в стволе прорезал нарезы. Точнее ствол я сделал с нуля, старый был слишком тонким. Разорвало бы. Ружьё чуть потяжелело, но главное дело сделано, я опробовал его за городом, дальность увеличилась в три раза. Ну ладно, чуть преувеличил, в два с половиной раза в действительности. А это очень прилично. С ружьём всё. Я заказал кожаный кофр для него и пистолетов. Теперь по пистолетам. Купил два двуствольных, но переделывать не стал, остались они гладкоствольными. А вот другую пару пистолетов, одноствольных, тоже переделал, сделал нарезы увеличив дальность и точность боя. Для них также кармашки были в оружейной сумке для перевозки. Это ещё не всё. У мастера по выделке разных кожаных предметов, заказал кобуры, с наплечными ремнями. На груди четыре кобуры теперь было, для дальнобойных пистолетов и двуствольных. Это на случай штурма или абордажа, чтобы всё под рукой было. Сбрую с кобурами тоже в оружейную сумку убрал, где имелись мешочки с порохом, пулями и специальной пулелейкой и шомполом, чтобы вкручивать пули в стволы пистолетов и мушкета. Калибр у них один и пули подходили ко всему оружию.

Успел всё сделать, с нотариусом поговорить, тот работал по международному праву, завещание оставил на своих родственников в России. Закрытый пакет он им ещё должен передать, там информация о ценностях в винной бочке. Я приобрёл рундук, морской, для багажа, в него сложил запасные комплекты формы, мелочёвку разную, бритву там, и подобное. Туфли, домашняя одежда, шерстяные носки, свитер и перчатки. Отдельно тарелку и ложку со своими инициалами, кружку, тут своё желательно иметь. Столовые приборы, пару ножей. Поискал, и с некоторым трудом нашёл качественную зубную щётку и зубной порошок. Не было надежды что их уже используют, но вот нашёл. Одним словом, когда пришёл день отъезда, я дал наставления прислуге, оплату те получали от моего банкира, я счёт открыл в частном Французском банке, оттуда же шли деньги на содержание дома и приусадебного участка. Кстати, сторожу своему рыболовные снасти купил, иметь реку под боком и не питаться рыбой, бесплатной, это глупо. Так что тот частенько стал сидеть на берегу с удочкой, даже увлёкся этим делом. Жена его мастерица на все руки вполне справлялась со своими обязанностями горничной, при этом не забывая о своём ребёнке, на него времени тоже уходило немало. Хотя на эти две недели я нанял повара, чтобы готовил на всех. На данный момент я его рассчитал, но корзину с припасами в дорогу тот мне сделал. Багаж у меня представлял собой офицерский рундук, сумку с вещами, что не вошли в рундук, оружейную сумку. Ну и корзину с припасами. Так что попрощавшись, я отправился к почтовой станции, тут не было услуги забирать клиентов от дома, и там устроившись на своём месте, убедившись, что багаж закреплён крепко на крыше, и вскоре мы уже покинули Париж, и покатили по дороге на Гавр. Чуть позже мы должны сменить направление. Как раз там и будет пересадка на Брест.

По пассажирам, их было шесть, большой дилижанс, и двое из пассажиров были такими же морскими офицерами, как и я, и один лейтенант артиллерист. Остальные были гражданскими, пожилая супружеская пара. Артиллерист сразу заснул, видимо ночью не спал, а мы с моряками разговорились. Я сам был при полном параде, в форме мичмана, и те тоже. Один, как и я мичман, получил первое назначение, отправлялся в Гавр, где его ждал боевой корабль, второй был лейтенантом. Вот у нас один маршрут до Бреста. Тот после излечения возвращался на собственный корабль, он был третьим лейтенантом на линейном корабле. Тот уже должен вступить в строй после ремонта, этот корабль пережил серьёзную битву при Абукире, что в Средиземном море. Наших там изрядно потрепали. Да что потрепали, эскадру практически уничтожили. Мало кто вырваться и сбежать смог. Мы обсуждали эту битву, какие ошибки допустило командование Французским флотом и как этим воспользовались англичане. Надо сказать, общение наше мне понравилась, много интересного узнал. При общении офицеры говорили где будут служить, я же в своём случае это упустил, помня поговорку про шпиона и длинный язык. Однако лейтенант всё же смог выяснить куда я назначен. Тому двадцать два года было, чувствовал тот себя опытным морским волком перед двумя малолетними мичманами, второму едва шестнадцать исполнилось.

– Шлюп «Колонист»? – с некоторым недоумением переспросил тот. – Вы что, не слышали слухи? Он же спустил флаг месяц назад в бою с английским фрегатом, когда его к мели прижали.

Второй мичман тоже с недоумением на меня глядел, видимо эта история стала широко известной. Пришлось несколько растерянно объясняться:

– Я был за границей, родственников навещал, оттого и попросил отсрочку со вступлением в должность. Прибыл только две недели назад, и об этом не слышал. Видимо новость потеряла свою свежесть. Да и не спрашивал, я об этом. Признаться, господа, вы меня ошарашили этой новостью. Где сейчас может быть этот шлюп?

– В Англии я полагаю, – усмехнулся лейтенант и пожал плечами. – А почему вы интересуетесь?

– Есть некоторые мысли, надо их обдумать. Кто командует силами флота в Бресте?

– Насколько я знаю, командование флотом в Бресте на днях принял морской министр, вице-адмирал Брюи. Сейчас там идёт серьёзная подготовка. Это всё что я знаю, надеюсь прибыть раньше, чем эскадра покинет порт и прорвёт блокаду.

Выслушав лейтенанта, я задал следующий вопрос:

– Господин лейтенант, этот адмирал, что он за человек? Рисковый?

– Я с ним лично не знаком, но мне кажется, что да. Слухи такие ходят.

– Благодарю.

Откинувшись на спинку сиденья, я задумался. Получить назначение на шлюп, это везение, на нём опыта получишь в два раза больше чем на фрегате, и в три, чем на линейном корабле. Тем более такие небольшие корабли используются постоянно, разведка и всё такое, вплоть до посыльных поручений и высадки разведки на чужом берегу. Меня это устраивало, и менять шило на мыло я не хотел. Вот и обдумывал такое предложение, подойти к адмиралу в Бресте, и предложить провести тайную операцию. Я на шлюпке отправлюсь к берегам Англии, хочу угнать шлюп обратно. Если получится, то я выполнял приказ адмирала, что позволит ему в этом деле прославится. Ну и мне заодно. Не получится, ну пропал ещё один мичман и чёрт с ним. Их на флоте много. Вот об этом я всё и раздумывал. А так, проведя день в дороге, я сдал билет на следующей станции, и оплатив двух почтовых коней, один верховой, другой для поклажи, верхом рванул к Бресту. Если адмирал планирует покинуть Брест, а видимо так и есть, раз уж лейтенант, находящийся на излечении об этом узнал, то стоит поторопится. А вот сам лейтенант торопится не стал, видимо решил, что успеет.

Через неполные двое суток я оказался в Бресте, где сдав лошадей и доплатив, у одной травма получилась, охрамела, будут лечить, я заселился в гостинице в порту. Переодевшись в парадную форму, и оставив вещи, прихватив только свои документы, я направился к адмиралу. То, что тот проживает на берегу, а не на борту флагмана, выяснить удалось легко. Расспросил персонал гостиницы, и те всё выложили. Хорошая осведомлённость у простых людей, в каком доме тот живёт и когда возвращается со службы. Сейчас вечер, должен быть на месте, а не в организованном им штабе флота. На наёмной коляске доехав до нужного здания, я велел слуге передать адмиралу, что с ним хочет увидится офицер по очень важному и срочному делу. А дело касается шлюпа «Колонист». Ждать пришлось минут десять, прогуливаясь у крыльца, лишь лёгкий ветерок колыхал мой плащ, когда наконец слуга вышел и пригласил меня в дом. Передав ему плащ, я прошёл в кабинет адмирала, и представившись, протянул тому свои документы, офицерский патент и предписание явится на борт шлюпа «Колонист» к такой-то дате.

Тот молча изучил документы, хмурясь всё больше, после чего спросил с явным неудовольствием в голосе:

– И в чём спешка, мичман, вы могли получить новое назначение завтра в штабе. И какое отношение к вам теперь имеет шлюп, раз вы о нём помянули?

– Господин адмирал, я не буду ходить вокруг да около и скажу прямо. Я опытный моряк, и меня учили морским диверсиям. Проникнуть на чужой корабль, вырезав вахтенных и взорвать пороховой погреб, для меня раз плюнуть. Я это уже делал. Английский фрегат в водах Тихого океана, извините, названия не знаю, работал ночью. И также ночью взорвал английский шлюп в порту Кейптауна.

– Это полгода назад произошло? – явно припоминая, спросил тот.

– Так точно.

– И что вы предлагаете, найти и взорвать шлюп? – уже с заметным интересом разглядывая меня, спросил адмирал.

– К чему, если его можно вернуть в целостности, что будет сильным политическим и моральным ударом по бриттам? Когда я получил назначением на шлюп, то порадовался, ведь такие суда постоянно в работе и опыта можно получить больше, чем на фрегатах или линейных кораблях, на последних не служба, а откровенная скука. Менять что-либо я не хочу, а вот предложить вам отправить меня в Англию, чтобы я вернул захваченный боевой корабль Республике, для меня это больше подходит. Мне нужен приказ от вас, вернуть «Колониста», если не получится, то равноценную замену из английского флота. Всю операцию я проведу за свой счёт, приобрету лодку с парусом, припасы, мне лишь нужно пять опытных моряков. В случае успеха, я надеюсь получить под командование этот шлюп.

– Через лейтенанта в капитан-лейтенанты решили перескочить? – хмыкнул тот. – Ваши карьерные притязания мне понятны, но даже я не могу отдать такой приказ. Ваше предложение мичман мне понравилось, я дам вам такой приказ, в случае успеха вы будете награждены и получите чин лейтенанта, хотя это и редкость без стажа, став старшим помощником капитана. Это всё что я могу для вас сделать. Матросы будут. Когда вы планируете отплыть?

– Вечером следующего дня, чтобы ночью обойти корабли блокады.

– Хорошо, меня это устраивает, – дальше адмирал стал лично писать несколько приказов, после чего поставив подписи и по две разные печати на пергаменты, стал подавать их мне, объясняя. – Это приказ вам вернуть шлюп «Колонист» или равнозначную замену из кораблей флота Англии. Я не буду против если корабль будет крупнее, вплоть до фрегата. Это приказ присвоить вам звание лейтенанта, в случае успешной операции. Это приказ капитану фрегата «Тулон», о выделении вам пяти матросов. Где его найти, вам объяснят.

– Благодарю. Господин адмирал, вы не пожалеете о своём решении, – убирая приказы в подобие планшетки, вытянувшись, козырнул я, и получив разрешение отбыть, покинул кабинет.

В прихожей, накидывая плащ, спросил у слуги:

– Часто адмирал сам пишет приказы? Без писаря?

– Редко, – был короткий ответ, заставивший меня задуматься.

Вернулся в гостиницу я уже затемно, где омывшись в тазике, отправился спать, передав дорожную форму в стирку, завтра обещали вернуть сухой и чистой.

Проснулся я утром бодрым и полным сил, с хорошим, даже отличным настроением. То, что адмирал пойдёт на встречу с молоденьким мичманом, у которого даже усов ещё не было, шансов было мало, но всё же удача была на моей стороне и я получил нужные приказы. Позавтракав, мне яичницу в номер принесли, с тёплыми гренками и маслом, да уж торговая блокада. Стоил такой ужин дорого, но к счастью платить мне было чем, я с собой солидный денежный запас взял, мало ли пригодится. Как видите, потребовался.

Покинув гостиницу, я первым делом в порт отправился где стал изучать выставленные на продажу малые суда. Их было много, из-за блокады англичане бывало подходили, не давали рыбным промыслом заниматься. Прогоняли, топили или захватывали понравившиеся им лодки ли баркасы. Однако рыболовные судёнышки меня не интересовали, а вот прогулочные вполне, среди них и искал то что нужно, хорошее крепкое морское судно, и ведь нашёл. Небольшая фелука. На корме две каюты, кладовка на носу и небольшой трюм, примерно пятнадцать тонн водоизмещением. Меня привлекло в ней то что та очень хороший ходок, со слов пожилого владельца. Перегоняя судёнышко по бухте, я только подтвердил слова продавца. Действительно ходкая. Пусть одномачтовая и парус косой, а бегает по волне хорошо. А двигался к выбросившемуся на мель фрегату, к тому самому капитану, для которого у меня был приказ. Я уже узнал, что с ним случилось, вышел тот из порта, кого-то важного вёз, но прорвать блокаду не смог, чудом вернулся и выбросился на мель. После боя с двумя фрегатами и корветом, тот на воде чудом держался. Восстанавливать корабль посчитали бессмысленным, слишком тяжёлые повреждения, и с него начали снимать всё ценное. Команду уже забрали, по другим кораблям распределили, где ощущалась нехватка матросов, тут с этим серьёзные проблемы были, но двадцать при капитане остались, они и снимали всё ценное.

Подойдя к песчаной мели, я приткнулся к берегу, и спрыгнув в воду, брюки были закатаны до колен, а сам был босиком, и уверенным шагом направился к палаткам. Капитан был тут же, жил в палатке, даже сделал мне замечание за непристойный вид. Изучив приказ адмирала, удивившись что тот писал лично, видимо почерк его знал, и кликнул матроса, сразу видно старый морской волк, приказав ему отобрать ещё четырёх матросов, после чего поступить с ними под моё командование. Теперь я за них отвечаю. Дальше осмотрев неровный строй моряков, другие что занимались разборкой и съёмом пушек, с интересом на нас поглядывали, я велел собрать личные вещи и грузится на фелуку. Моряки меня устроили, пусть только двое опытных, но и трое других тоже побывали в переделках, не смотря на молодость. Те сбегали за своими матросскими рундуками, в палатках они находились, и вскоре подойдя к борту фелуки, начали грузится. Я уже на борту был. Для матросов я трюм выделил, спать там будут. Моряки, спустив вниз рундуки, принялись за дело, отвели судно от мели и повели в порт, я ими командовал.

Дальше поступили так, двое остались на борту, занимались судном, мелкими работами, а я с тремя другими направился по портовым магазинам и лавкам. Купили припасы, бочки для воды, жаровню для камбуза я взял. Посуду и утварь на шестерых. Себе постельное бельё и матрас в каюту, светильник масляный. Матросам пять подвесных коек, гамаки такие, и одеяла на всех. Сам я планировал занять одну каюту, вторую под камбуз пустил, в кладовку припасы, команда будет спать в трюме. Инструмент, включая плотничий, тоже купил. Вернув матросов на борт, те принимали заказы, подводы подъезжали, грузили всё, обустраивались на борту, а я ещё прогулялся. Вещи из гостиницы отправил на борт фелуки, а также зашёл в один магазин, купил карты местных вод, Северного моря, подзорную трубу, компас, и штурманский инструмент. Специально для них небольшой сундучок приобрёл. Вернувшись к обеду на борт, выяснил что никто из матросов готовить не умеет, пришлось самому браться, взяв одного помощника, заодно командовал я другими, чтобы не простаивали. Каюту мою оснастили, жилой стала, вещи внутри, штурманский инструмент тоже. Себе подвесили койки, обживали трюм. Сварил я похлёбку и напёк лепёшек. Кофе потом запили. Не знаю откуда он, но настоящий, вкусный, хотя и стоил о-го-го. Дальше помощник стал мыть посуду, а я докупил разную мелочёвку, и мы отплыли за два часа до наступления темноты. С флагмана подняли сигнальный флаг, один из моряков посмотрел, и сказал, что желают счастливого пути. Надо будет купить книгу с описанием сигнальных флагов, изучить.

Ужин уже прошёл, я кашу на мясе сделал, и по стаканчику рома, бочонок был в кладовке. Троих моряков я отпустил спать, они дневная вахта, а вот двое со мной на всю ночь будут. Выскользнули из бухты, в сгущающейся темноте двигаясь галсами, ветер встречный был, мы и ушли в открытое море. Тут мели и островки были, скалы. Не самое приятное место для судоходства, однако не смотря на сильный и свежий ветер, как бы тот в шторм не перешёл, болтало нас знатно на высоких волнах, всё равно удалялись от берега. Присмотревшись к горизонту, я обнаружил английский фрегат, что под парусами пытался отойти от скал куда его гнал ветер, и похоже сделать тот это сможет, хотя находился уже рядом с ним.

– Два румба вправо! – скомандовал я рулевому. Второй матрос на носу был, крепил дверь кладовки, что-то та слабовата.

– Есть два румба! – откликнулся рулевой, слышал тот меня плохо, ветер мешал, приходилось кричать.

– Так держать!

Быстро спустившись в каюту, я открыл оружейную сумку и стал заряжать ружьё, там и надо-то подсыпать на полку пороха, оно заряжено было. Вернувшись на палубу, глядя на быстро приближающийся фрегат, с него нас не видели, ночь очень тёмная была, точно шторм шёл, рано мы вышли, но возвращаться я и не думал. Не факт, что снова выпустят. Адмирал может и отменить приказ.

– Господин мичман, что случилось? – спросил матрос, заметивший при дальней вспышке молнии в руках у меня винтовку, всё же дальнобойная, значит она.

– Английский фрегат дрейфует в опасной близости от скал, если попаду в рулевого, корабль будет не спасти.

Тот только охнул, а чуть позже и сам рассмотрел ходовые огни боевого корабля, с уважением посмотрев на меня, то что я рассмотрел англичанина издалека и опознал его, заставило того уважать меня. Велел ещё взять чуть правее, чтобы близко пройти, метрах в ста пятидесяти, я использовал мачту как опору, и в один миг, когда фелука замерла на волне, прежде чем обрушится вниз, я спустил курок.

– Попал! – заорал радостно рулевой. Ему вторил второй матрос, который закончил работу и сейчас помогал с парусами.

Выстрел действительно был очень сложным, фактически с двухсот метров я поразил двух матросов что стояли у штурвала. Видимо один не мог его удерживать. Пуля, пробив тело одного, попала и во второго, отчего те попадали, а свободно вращающийся штурвал помог ветру резко повернуть нос корабля и тот пошёл на скалы. Ближайший офицер бросился к штурвалу, начал поворачивать, к нему подбежали на помощь, но было поздно. Даже мы расслышали треск дерева, а я рассмотрел, как фрегат наскочив на скалу, содрогнулся и у него сломалась бизань-мачта, начав заваливаться на левый борт. Всё, не жилец, бритты это тоже поняли, у шлюпок засуетились, да куда там, шторм надвигался.