Текст книги "Маньяк в Союзе"

Автор книги: Владимир Поселягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Достав карандаш, я левой рукой написал на обороте: Милиции в виде материальной помощи. Троицкий.

Заклеив конверт, я положил его рядом на сиденье.

– Голубчик остановите меня тут. Сколько я вам должен?

– Червонец, – последовал ответ.

Отдав нужную сумму, тут я лоханулся, забыл отложить деньги из пачек ограбленных Троицких, вот и пришлось отдать свою личную десятку. Себе, из квартиры Троицких, кроме приятных воспоминаний, я не взял ничего.

Забрав пустой чемодан, я вылез из машины и через открытое окно протянул водителю пакет с пистолетом.

– Голубчик, если тебе не составит труда, не отвезешь ли в милицию? Вот тебе рупь за труды.

– Ладно уж, – благодушно ответил тот. Бросив пакет рядом, он тронулся с места, оставив меня на краю дороги. Как только он свернул на первом же повороте, я поднял руку. Пора вернуться туда, где оставил вещи и работают милиционера. Времени с моего отбытия прошло чуть больше двух часов, надеюсь, никто там еще не разбежался, хотя мое отсутствие парни из наружки уже наверняка обнаружили.

На этот раз меня подвозил частник, причем я умудрился продать ему пустой чемодан. Тот имел потрепанный вид, так что с легкостью ушел за рубль, с меня даже платы за проезд не взяли.

Шаркая каблуками ботинок, я дошел до нужного подъезда, где оставил вещи, и к своему удивлению увидел, что милиция еще работала, да и 'Победа' наружки торчала на месте.

Заметив меня, стоявший рядом со следователем уже знакомый участковый направился в мою сторону. Видимо хотел опросить.

– Добрый день. Я участковый инспектор, сержант Лютов. Вы живете здесь?

– Нет. Я дальше, в соседнем районе, – прошмакал я. – Тута мой сослуживец живета, хнему иду, сынок.

– Ясно, извините, – козырнул сержант, но тут же встрепенулся. – Простите, а вы месяц назад, пятнадцатого июля тут не были?

– В июле я в больнице лежал. Не было меня сдеся.

– Ясно.

Разочарованный участковый направился обратно, а я зашел в подъезд. Если бы были свидетели и лестничная клетка не была пуста, они бы с изумлением увидели, как старенький на вид дед с бородой до середины груди как молодой перепрыгивая через несколько ступенек, бежит наверх.

На чердаке я, наконец, снял перчатки, очки и содрал бороду, яростно зачесав зудевшую на лице кожу.

Когда одежда старика уместилась в рюкзаке, пребывая в одних трусах, я полил из фляги специальный раствор, позаимствованный там же, где брал бороду и остальное. Она с легкостью смыла крем и следы клея.

С помощью зеркальца убедившись, что я снова молодой, проверил, не осталось ли на шее крема, и только потом уже переоделся в свое. За печной трубой я нашел темную нишу, где светя фонариком, спрятал все компрометирующее меня. Теперь нет улик, нет и доказательств, хрен тут что найдут. Я еще табачком с перцем вокруг прошелся.

На площадку верхнего этажа с чердака я спустился со спокойной душой. Через минуту я уже стоял рядом с милицейским 'газиком'. Поговорив со следователем об остальных похожих случаях, я распрощался и в сопровождении встрепенувшейся и уже потерявшей надежду найти меня наружки, направился со двора на соседнюю улицу. У меня на сегодня еще уйма дел.

На дороге простоять мне пришлось довольно долго, почти двадцать минут. Пока, наконец, я не увидел свободную машину такси, для разнообразия это оказалась 'Победа'.

– Двойной счетчик, – сказал я водителю, – нужно покататься по городу.

– Садись, – кинул тот.

Назвав адрес дома в новостройке, я откинулся на спинку сиденья и вздохнул свободнее.

После совещания генерал-лейтенант Сахаровский, отпустив всех офицеров, на секунду задумался о чем-то, припоминая, и снял трубку телефона.

– Алло. Андрей, тебе известны такие имена как Тонька-пулеметчица и Алекс-Лютый?.. напомни мне…. Вот даже как? Однако… Да нет, один мой сотрудник интересовался насчет них. Похоже, что-то знает… Да он не из московского управления, за Киевом числиться. Тут проездом… Может еще здесь, наверняка в нашей гостинице остановился… Ну, хорошо, записывай. Младший лейтенант Соколов. Он там один такой, быстро найдешь. И держи меня в курсе, заинтересовали меня эти предатели. Все, давай.

Медленная машина правосудия начала раскручивать свои маховики.

– Приехали, – вывел меня из полудремы водитель.

Судя по постройкам, мы действительно где-то на окраинах Москвы, в центре нет новеньких хрущевских высоток.

– Жди, – велел я, оставив рюкзак в машине. Водитель тоже вышел и стал протирать лобовое стекло, убирая следы размазанных насекомых.

Дом был недавно сдан, год или два. Поэтому асфальтовые дорожки еще не обзавелись ямами, были клумбы и цветы. В общем, красивый зеленый район. Подойдя к двум старушкам у нужного нам подъезда, я спросил:

– Извините уважаемые, не подскажите, Синицыны тут проживают?

– Здеся, в двенадцатой квартире, – ответила одна из старушек. – А тебе милок кого надо?

– Аню.

– Ухажёр небось? Вон они у машины, на дачу собрались. Едва успел.

Обернувшись, я посмотрел на старенькую машину, стоявшую на отдельной площадке, метрах в ста от нас. Кажется, это была самая настоящая 'эмка', только цвет был белый. У машины находилось пятеро, мужчина лет сорока, женщина чуть по моложе, девушка моих лет, и два мальчишки-сорванца на вид лет десяти, видимо погодки.

– Спасибо, – поблагодарил я старушек и направился к семье Синицыных.

Глава семьи как раз заканчивал крепить матрас на крыше, пропустив веревку через салон, когда я подошел.

– Добрый вечер.

– Добрый, – кивнул мужчина, не прекращая своего занятия. Остальные обернулись и с интересом осмотрели меня.

– Мне бы хотелось поговорить с Аней.

Теперь хмуро обернулся и глава семьи.

– Ты его знаешь? – спросил он у дочери.

– Нет, – покачала та головой.

– Младший лейтенант Соколов, – предъявил я удостоверение.

– Киев далеко, – прогудел он.

– У меня неофициальное расследование. Если будут спрашивать обо мне, говорите, что не встречали.

– Почему?

– Мне запретили заниматься этим делом.

– Ясно. Что вам надо от дочери?

– Опросить и опознать нападающего. Желательно сегодня. Сейчас.

– Мы на дачу едем.

– Не волнуйтесь. С вашей дочерью ничего не произойдет, я заберу ее и при возможности верну обратно, то есть сюда к вашему дому. Если не смогу попрошу других сотрудников это сделать.

– Ты как? – спросил он у дочери.

– Если надо я согласна.

– То такси, это моя машина, но думаю, не стоит ехать в одежде для дачи, – сказал я, кивнул на ее одежду.

– Я переоденусь.

Девушка убежала к подъезду, а глава семьи снова обратился ко мне:

– Можно еще раз посмотреть ваше удостоверение?

Наружка терпеливо наблюдала за мной. Дождавшись, когда девушка сядет в такси, они последовали за нами до Киевского вокзала.

Я не мог просто сказать фамилию маньяка, мне нужно самому поймать его, причем так, чтобы это видела наружка и указала об этом в своих рапортах. В общем, будем импровизировать.

План мой был до банальности прост. В Москве убийств был три, одно неудавшееся, Аня, которая ехала со мной, сумела убежать, когда маньяк отвлекся на милицейский патруль. К тому времени она уже поняла, что он не настоящий милиционер. Умная девочка.

Игорь Первухин действительно не был офицером милиции. Он снял форму со случайно им же сбитого в Белоруской ССР сотрудника ГАИ. Забрав вместе с формой удостоверение и табельное оружие системы 'парабеллум', тот все еще стоял на вооружении в органах милиции. Страсть к девочкам-подросткам у него был с детства. После того как он сбил милиционера помня кровь на руках маньячина решил попробовать развлечься, ведь не все девушки пойдут жаловаться, стыдно им. Один раз он довел дело до убийства замучив очередную жертву, после этого нелюдь решил всегда убивать их. Да еще для запутывания следов по железной дороге ездил в Москву и именно здесь совершал свои убийства. Очень хитрая и опасная тварь. Кроме всего прочего имевшая разряд по боксу.

Действовал он так, на съемной квартире переодевался в форму офицера милиции, и ехал на железнодорожный вокзал, где и подбирал себе жертву подростка. Ну кто не пойдёт с сотрудником милиции например в качестве свидетеля, как было с Аней, рядом как раз подрались два парня, или в виде понятой? Приезжал он на три дня каждый месяц обычно с четырнадцатого по семнадцатые числа. У него на работе в это время были отгулы. Получалось так.

Вчера, четырнадцатого, он приехал и начал готовиться, на следующие дни обычно после пяти дня шел на охоту.

Это по прикидкам, но я точно знал, что сегодня в семь вечера он заманит в свои сети пятнадцатилетнюю пионервожатую на Казанском вокзале Ольгу Филатову. Она будет последней жертвой, при возвращении его в Минске остановит патруль и попросит предъявить к осмотру чемодан, Первухин попытается сбежать, но будет задержан. В чемодане обнаружиться форма, после этого его и раскрутят на убийства.

Время еще было, поэтому я приказал ехать на Киевский вокзал, начнём с него. Я конечно и сам знал преступника в лицо, если девочка не сразу узнает, как-нибудь подскажу. Она мне вообще была нужна только для вида.

– Жди здесь, – велел таксисту. Задаток в пять рублей я ему уже отдал.

– Счетчик работает, – пожал тот плечами, и взял газету, всем видом показывая, что ожидает нас. Рюкзак все также лежал на заднем сиденье. Если свалит, я запомнил номер, рожу начищу.

– Притворимся парнем с девушкой, пройдемся по вокзалу и перрону, ты смотри.

Девушка была в легком белом в красный горошек платье с подолом чуть выше клоне. Да еще в красных босоножках. За те десять минут, что Аня отсутствовала, переодеваясь, она еще и макияж навести успела.

– Хорошо. А почему этот вокзал, он ведь ко мне подошел на Минском?

– На разных вокзалах он действует. Смотри лучше.

– Хорошо.

Мы под ручки побродили по перронам, по площади, естественно маньяка не было.

– Едем на Казанский вокзал, – велел я таксисту. – И поторопись, промедление чья-нибудь жизнь.

Доехали мы действительно быстро, пробок как в мое время на улицах города не было. Пока таксист искал свободное место, мы вышли и направились к вокзалу.

– Видишь?

– Нет, – девушка крутила головой рассматривая немногочисленных сотрудников милиции и просто мужчин, но нужного пока не было.

Мы прошли вокзал и вышли на перрон и почти сразу девушка воскликнула:

– Вон он! С девушкой идет!

– Не привлекай внимания, а то спугнем, – девушка подчинился, только из-за моего плеча наблюдала за маньяком.

Тот находился у меня за спиной, но я не торопился оборачиваться. Интуиция у него развита прилично.

– Пошли, – подхватил я девушку за локоток, и мы направились к милицейскому патрулю. Когда шагали, я обернулся. Маньяк в форме офицера милиции в сопровождении будущей жертвы как раз вошли в здание вокзала. Нужно торопиться.

– Младший лейтенант Сколов, – показал я удостоверение старшему патруля.

– Старшина Федин, – козырнул тот. – Что-то случилось, товарищ лейтенант?

– Моей свидетельницей был опознан убийца на счету у которого уже три девушки убитых в разных районах города. Сейчас он с очередной жертвой вошел в здание вокзала, нужно его брать на площади пока не ушел.

– Возьмем, – уверенно кивнул старшина.

– Проблема не в этом. Он в форме офицера милиции с оружием. Кобура явно не пустая… Нет, старшина, это не ошибка. Я не знаю, действующий он ли ряженный, но брать пока не упустили надо.

– Мы не вооружены, – растерянно ответил старшина.

Только после его слов я понял, что милиционеры действительно не вооружены. Ремни были пусты.

– Да этого и не требуется. Я сам его возьму, – достав из кобуры ПМ, я протянул его старшине. – Подстрахуешь.

– Хорошо, – кинул тот, приводя оружие к бою, после чего убрал его в карман галифе.

– А ты сержант останься с девушкой. Потом подойдете.

– Есть, – козырнул тот.

– Побежали? – спросил я старшину.

– Побежали, – кивнул он.

Мы быстро преодолели толпу пассажиров недавно прибывшего поезда, откуда и была жертва, выбежав на площадь, я указал:

– Вон он, у стоянки такси. Обходи слева, а я зайду справа.

– Понял, – кивнул тот.

Мы быстро преодолели площадь, но старались это делать так, чтобы не привлечь внимания маньяка. Ну и народа конечно. В одном месте я чуть не столкнулся с одним из сотрудников наружки что вели меня, но проскочил.

Девушка-жертва уже садилась на заднее сиденье машины, заботливо открытой маньяком, он придерживал дверь, лучась благожелательной улыбкой, когда я, используя капот частной 'Волги' как трамплин, обрушился на противника. Причина для спешки была уважительной, если не застать его врасплох, он может применить оружие.

Удар отсушил ему правую руку, и теперь он не совсем опасный противник, но я все равно провел серию ударов в корпус и левую руку которой он достаточно профессионально закрывался. Возмущенный народ не успел отреагировать на избиение родной милиции, когда я нанёс завершающий удар, сделав классическую 'вертушку' что снесла лже-милиционера на проезжую часть. Толпа колыхнулась ко мне, но успевший прорваться старшина, ловко завернул руки убийцы и насильника за спину, тут и я помог. Причем, самое забавное что ни у меня, ни у старшины наручников не было. Мы сняли их с пояса лже-милиционера. Так же мы его разоружили и обыскали. Удостоверение вызвало только усмешку у старшины, подделка была очевидна.

Достаточно быстро место захвата окружили милиционеры. А я отвел старшину к напарнику, где стояла Аня и проникновенно сказал:

– Старшина. Давай договоримся что меня тут не было и захват ты провел в одиночку, когда Аня Синицына ожидая на вокзале подругу случайно опознала убийцу и рассказал все тебе.

– То есть вы не должны фигурировать ни в одной из бумаг? – спросил старшина, возвращая мое табельное оружие.

– Да.

– Ну раз просите то почему нет. Я согласен… О, взводный мой. Я к нему на доклад.

– Все слышала? – спросил я у Ани, напарник старшины продолжал стоять рядом, только отошел на пару метров в сторону.

– Да, – тихо ответила девушка.

– Родителей предупреди.

– Хорошо.

– Ну все, спасибо за помощь и прощай.

Махнув девушке рукой, я развернулся и поспешил к своей машине-такси. Вокзал, могли и договориться с водителем, но тот стоял на месте, ожидая меня. Более того судя по его виду он был свидетелем захвата, все происходило рядом, не дальше ста метров.

Устало покинув салон такси, я расплатился с водителем и зевая направился ко входу в служебную гостиницу.

– Вас ожидают, – известила дежурная, когда я попросил ключ.

Посмотрев на того кого она указывала, я вернул рюкзак на плечо и подошел к диванчику в холле, на котором посапывал крупный мужчина с коротким ежиком волос.

– Товарищ, – тряхнул я его за плечо.

– Соколов? – спросил он.

– Это я.

– Майор Головачев, – показал он мне удостоверение. – Работаю в отделе занимающимся поиском нацистских преступников.

– Чем могу помочь?

– Тебе известны такие прозвища как Тонька-пулеметчица и Алекс-Лютый?

– Была такая информация. Но я особо не придал ей значение. Мелочь на мой взгляд. Кстати, а кто они? А то я забыл посмотреть в архиве информацию по ним.

– Если одним словом, то – палачи. За пулеметчицей числиться около полутора тысяч расстрелянных партизан, их семей и просто случайных людей. Лютый тоже изрядно показал себя, на нем висит не меньше.

– О, как.

– Давай пройдем в столовую гостиницы, поужинаем, заодно и пообщаемся.

– Я обеими руками за, сам проголодался.

Было видно, что майору не терпится узнать подробности, но он терпел, пока мы ужинали. Наконец он вытер губы салфеткой, я к этому времени уже закончил и спросил:

– Откуда информация по ним?

Особо я продумать не успел, не скажешь же что оперативная информация, пусть додумывают, поэтому с импровизировал. Вроде получилось на пятерочку.

– Да мелочь, – нахмурился я. – Поймал за руку карманного вора, причем пожилого, полтинник точно исполнилось. Когда он узнал что я из органов и веду в ближайший отдел милиции, то решил выкупить свободу. Вот и рассказал о них. Но так, мельком, больше их настоящие имена и под какими скрываются.

– Откуда он обоих знал?

– С Тонькой одно время служил вместе, гарной девкой называл, а с Алексом бежал вместе, когда наши наступали в сорок третьем.

– Что он сказал?

– Так, информация по девке о чем сообщил вор. Антонина Макаровна Макарова из Москвы. Но это еще не все. Он ее видел пару лет назад в городе Лепеле Белорусской ССР. Более того он смог проследить за ней и узнать где работает. А главное фамилию, что она носит по мужу. Антонина Гинзбург, жена ветерана отечественной войны, работает на фабрике. По ней все что знал, рассказал.

Говорил я медленно, так как каждое мое слово майор записывал.

– Давай теперь по Лютому, – велел он.

– Вот по нему у меня информации вообще мизер. Вор встретился с ним в поезде, даже посидели в вагон-ресторане отмечая встречу. Теперь Лютый ветеран войны, орденоносец.

– Шутишь? – нахмурился майор.

– Информация не проверенная, так вору сказал сам Лютый.

– Что еще?

– Только то, что сейчас его фамилия Мироненко, кажется имя Александр. Но вор был не уверен. Работает тот в редакции газеты, но в какой неизвестно. Ну вот, товарищ майор, все что знал, рассказал. Думаю, найдете.

– Еще бы, с такой информацией они через месяц уже предстанут перед судом, – было видно, как майор был окрылен. – Спасибо, лейтенант.

– Младший лейтенант, – напомнил я.

– Ничего, скоро станешь, какие твои годы. Везучий ты парень, – встал майор. – Кстати, а что там с вором? Отпустил?

– Информация мне показалось стоящей, – кивнул я. – К тому же кошелек вернули владелице и претензий она к вору не имела.

– Да? – удивился майор.

– Ну она ему сумкой по голове пару раз съездила, а она у нее была тяже-е-елой. Кровушку пустила.

– Фамилию узнал?

– Нет, мне тогда не до этого было. Информацию принял, отвесил прощального пендаля и отпустил.

– Ладно, эта информация того стоила. Пока.

– Всего хорошего, товарищ майор.

Беседовали мы не громко и не мешали другим ужинающим постояльцам. Следом за майором я вышел из столовой, но направился не к выходу, а на второй этаж в свою комнату. Наконец то высплюсь.

На следующий день я благополучно погулял по городу, так как проснулся в десять утра и не смог больше заснуть. Наконец в ГУМе купил наручные часы, те самые 'командирские', потом взял билет и вернулся в гостиницу, собирать вещи. Там-то меня и застал Андрей.

– Как ты номер для старшего комсостава отхватил? – изумился он, проходя в мои апартаменты, другого слова не скажешь.

– Уметь договариваться надо. Что-то случилось? – оторвался я от открытого чемодана.

– Да нет, по пути заехал. Надо приказ устный передать. Начальник управления приказал тебе найти репетиторов и довести знания обоих языков до совершенства. Сможешь?

– Да не проблема, главное чтобы свободное время было.

– Найдешь.

– Конечно, куда деваться?

– Тяжелый вчера день был? – спросил Андрей.

– Да уж, по-другому и не скажешь, – честно ответил я.

– Ладно, приказ передал, мне еще на подмосковную базу ехать. Счастливой дороги.

– Спасибо.

Через час я на поезде направился в Киев. На этот раз люди в наружке были другими, да и машину сменили, ладно хоть убедились, что поезд со мной отправился по назначению, и вернулись на базу.

В купе я сперва был с женщиной и ребенком, но та вышла через две станции и ко мне поселили двух парней и мужчину постарше. У последнего на пальцах присутствовали синие расплывшиеся наколки выдававшего в нем человека баловавшегося с законом. Было видно, что они едут вместе.

Первое время мы ехали спокойно, попутчики, познакомившись со мной, сходили в вагон-ресторан и сели играть в карты. Парней звали Игорь и Влад, урку, Сергеем. Я же похрапывал на верхней полке, закрывшись 'Комсомольской правдой', которую читал до этого, поэтому особо не присматривал за ними, хотя лица запомнил.

Через час, когда за окном начало темнеть, один из парней, тот, что тезка, спросил:

– Юра? Деточкин? Как на счет сыграть с нами?

– Да не, не охота, – зевнул я, привстав и сложив газету.

– Да не на деньги же, так просто, на интерес.

– Да? Ну давайте.

Спустившись, я сел на свободное место и стал глядеть как парень ловко тасует карты, внутренне улыбаясь.

В течение сорока минут мы просто играли, когда я, наконец, разогрелся и втянулся в игру, старший протянул:

– Да что-то не хватает. Может, мелкую ставку сделаем? Копейку например?

– Да ну, – поморщился я, – давайте сразу с рубля, видите, как мне прет?

– Ну если сам предлагаешь, то давай, – нехотя согласился Сергей.

Я достал толстый кожаный бумажник, и открыл его, невольно сверкнув перед попутчиками пачкой двадцати пяти рублевок. Глаза парней засверкали в предвкушении.

Мы начали играть, все повышая и повышая ставки, пока на кону не оказалось около семисот рублей, причем треть там была моя. К моему удивлению мне дали взять эту взятку, дальше я понял, что каталы меня начнут раздевать, поэтому подгребая деньги к себе сказал:

– Ну хватит. Чую дальше игра мне не попрет.

– Эй, так не пойдет! – возмутился Сергей. – Нам нужно отыграться!

– Не свисти, думаешь, я не понял что вы каталы? Ищи других лохов, пидорок.

Было понятно, что просто так меня с деньгами не отпустят. Для шулеров я был как красная тряпка для быка, поэтому пришлось подстегнуть ситуацию.

Униженный катала взревел и выхватил неплохую на вид финку, пока сидевший у окна слева от меня Игорь, пытался приобнять, чтобы зафиксировать руки. Но я не дался, вырубив его, костяшками левой руки нанеся удар в висок, а ногой в солнечное сплетение Владу, что сидел напротив. После чего перехватив замах Сергея, вывернул руку и, усилив скорость и силу удара, сделал так, что тот сам себе вогнал финку в ногу чуть выше колена. Причем так что лезвие пробив кость немного вышло с другой стороны.

– Хорошо поиграли, – похлопал я Сергея по плечу, пока он не верящими глазами смотрел на набортную цветную рукоятку финки, торчащую из ноги. Через секунду в купе раздался дикий вопль боли.

Вырубив вора, не люблю когда шумят, добавил Владу, а то он начал приходить в себя и, открыв дверь, увидел проводницу, которая заглядывала во все купе, в поисках источника шума.

– Ангелина Семеновна, можно вас на минутку?

– Да-да, конечно, – направилась она ко мне, подойдя, воскликнула. – Ой, что тут произошло?!

– Это шулера, пытались обокрасть меня в карты. Сообщите, чтобы на ближайшей станции ожидал наряд милиции и карета скорой помощи, один тут серьезно пострадал.

– Хорошо, – ответила та и поспешила в начало поезда к бригадиру.

К сожалению, в это время у милиции не было привычки, чтобы на поездах находились их сотрудники. Вот и пришлось действовать так.

Когда проводница вернулась с бригадиром, я сидел за столиком и с аппетитом поедал трофейное печенье. Обернувшись на шум открывающейся двери, попросил:

– Можно чайку?

Пояснив ситуацию бригадиру поезда, мы вместе дождались остановки и встретили сотрудников милиции. Старший наряда в звании старшего лейтенанта изучил мое удостоверение и, вернув его, спросил:

– Это все, или есть что добавить?

– Нет, все было, как я и сказал.

– Хорошо.

То, что шулерам я представился ненастоящим именем, сотрудники транспортной милиции особого внимания не обратили, я просто пояснил, что они сразу мне не понравились.

Милиция быстро оставила протокол, где я подписался как потерпевший. Пострадавшего от собственного ножа они уже давно передали врачам, а остальных в наручниках вывели из вагона. Мои деньги вернули, остальное забрали как вещественное доказательство. Их конечно удивила сумма что я вез с собой, по прикидкам – эти триста рублей были зарплатой того же старшего наряда за три месяца, да еще с копейками. Пришлось объяснить, что это гонорар, не вдаваясь в подробности. Все-таки по местным меркам эта сумма была просто охренительной. Это как в мое время носить в кармане полмиллиона рублей на карманные расходы. Ситуация та же.

Через пять минут поезд тронулся дальше. Молодцы, быстро сработали, за пятнадцать минут управились.

В шесть утра семнадцатого августа мой поезд прибыл на вокзал Киева.

Сдав постельное бельё, я с вещами вышел из купе и, пройдя по коридору, оказался на перроне.

– Спасибо за приятно проведенное в поездке время, – с легкой улыбкой сказал я проводнице.

Та только улыбнулась в ответ. После того как воров забрали, до самого Киева в купе я ехал один, за это спасибо проводнице и бригадиру поезда. Пройдя вокзал, я вышел на площадь, но направился не к стоянке такси, а к одиноко стоявшему новенькому грузовику Газ-51. Рядом топтался дядя Жора, а на подножке сидел отец, крутя в руках трость.

– Вон он идет, – услыхал я.

– Здорово дядь Жор… Бать привет, – поздоровался я с каждым за руку. – Давно ждёте?

– Да минут пятнадцать, – ответил отец.

– Понятно. Значит так, вон тот склад по приему грузов, я через главный вход, пока выпишу, а вы с другой стороны подъедите, там грузовые ворота.

– Хорошо.

В проходной я показал наряд на перевоз груза оформленный на товарной станции в Сочи, после чего вызванный завсклада повел меня на территорию станции.

– А, о машине уже позаботился, – пробормотал он, увидев грузовик.

– Ага.

– Груз твой еще вчера пришел, за сутки простоя на складе нужно будет доплатить.

– Раз нужно, доплатим.

– Грузить сами будете?

– Сами, он габаритный, но легкий… Ну почти.

– Хорошо.

Наконец мы подошли к складу и открыли двери.

– Вот твои два ящика, – указал завсклада.

Отец наблюдал стоя у машины как мы с дядей Жорой пыхтя погрузили оба ящика в кузов. Где уже лежали мои вещи.

– Сейчас куда? – спросил дядя Жора, после того как я закончил с оформлением бумаг.

– Сперва ко мне заскочим, нужно выгрузить тот ящик что поменьше, а потом к родителям.

– Хорошо. Грузитесь.

Я залез в кузов, а отец в кабину. Машины выехала с территории станции и покатилась по городу. К семи часам, Марина уже наверное встала, мы подъехали к нужному дому. Вдвоем с дядей Жорой мы затащили ящик на второй этаж и поставили его на попа в прихожей, чтобы не мешал ходить. С Мариной я поздоровался быстро, только и успел что чмокнуть в губы и сообщить что буду к обеду, чемодан и гитару я тоже занес в нашу квартиру. Только после этого мы поехали к родителям. Дядя Жора немного удивился возрасту моей возлюбленной, но ни словом не показал своего удивления. О нашем сожительстве я не распространялся, попросив об этом и остальных. Так что кроме родителей и брата то, что я живу с женщиной и работаю в комитете, никто больше не знал.

Когда машина задом встала у подъезда дома родителей, дядя Жора с тоской посмотрел на пятый этаж, где мы жили.

– Думаю лучше его распаковать и перетаскать вещи на руках, а ящик в сарай, еще пригодиться, – предложил я.

– Отличная идея, – обрадовался дядя Жора. Отец согласно кивнул и направился наверх, пока мы распаковывали ящик монтировкой и молотком.

Перетаскивание вещей много времени не заняло, за сорок минут управились, после чего отец запер квартиру, и спустился вниз, мы как раз разгружали пустой ящик в сарайчик, что числился за квартирой родителей. Там много что хранилось, включая велосипед Толика, перешедший ему в наследство от меня. Вот и ящик там уместился. Сараи находились сразу за домом, один счастливый обладатель автомобиля переоборудовал один из деревянных сарайчиков в гараж, сменив ворота.

– Я вечером зайду, – сообщил я отцу, и мы распрощались. Отец с другом и однополчанином вернулись на работу, а я на автобусе поехал в управление. Нужно было сообщить о своем приезде и доложить о случившемся в поезде. Фамилии шулеров списанные с паспортов что предоставили милиционеры, у меня были записаны в блокнот.

Открыв тяжелую дверь, я прошел в хорошо освещённое помещение управления.

– А наш любитель азартных карт, – улыбался у стойки дежурного, капитан Ермолин. Самого дежурного видно не было, видно отошел по надобности, попросив временно заменить на посту начальника одного из отделов, что проходил мимо.

– Дарова, – протянул я руку, потом уныло спросил. – Что, уже все знают? Адамыч тоже?

Адамычем я называл майора Рощина, именно он курировал меня в республиканском управлении.

– Он как раз был в помещении связи, когда пришла телеграмма из милиции.

Ермолин об этом не мог не знать, именно он командовал связью в управлении.

– Понятно.

– Что там было-то?

– А, трое кидал пытались меня раздеть когда в игре мы достигли пика. В результате я отказался дальше играть, они разозлились, пришлось вырубать… Что там, я сильно наследил?

– Да не особо. Ты в принципе там и не нужен, оказалось, они три дня назад убили капитан второго ранга из Черноморского флота, так что сейчас раскручивается это дело, а твой случай так, для объема дела.

– Это хорошо, – обрадовался я. Рапорт напишу и все, дальше без меня разберутся, тем более заявление от меня в милиции есть.

В это время по лестнице бегом спустился старший лейтенант Асафьев с повязкой дежурного на рукаве. Поручковавшись со мной, он поблагодарил Ермолина, который отправился по своим делам и занялся мной. Записав время прибытия, выдал бумагу и перьевую ручку, с чернилами в непроливайке.

– Товарищ майор велел написать подробный рапорт по происшествию в поезде.

– Ага.

Взяв ключи от свободного кабинета, я устроился за столом и быстро накидал рапорт, потом переписал его на беловик, проверил на ошибки и кляксы, вернувшись к дежурному, протянул Асафьеву.

– Так, – он убрал рапорт в папку и сказал. – Тебя в шестнадцатом кабинете ждут.

– Кто?

– Там узнаешь… Кстати, ты когда из отпуска выходишь?

– Когда захочу, у меня же свободный график, но скорее всего когда в школе начнутся занятия.

– Ясно. У нас две новеньких, их наверное за тобой закрепят. Сейчас они пока свободно тренируются.

– Разберемся.

Поднявшись на второй этаж, повернул направо и постучался во вторую от лестничного пролета дверь.

– Войдите, – услышал я знакомый голос.

Пройдя в кабинет, я коротко поздоровался:

– Здравия желаю.

За столом сидел хорошо знакомый мне подполковник Власов из московского управления, по правую руку, правым боком ко мне все тот же неизвестный мне мужчина, что проверял меня на психологическую совместимость. Тот самый, которого я принял за психолога.

– Садись… – велел подполковник, и как только я уселся напротив психолога, спросил. – Знаешь, почему мы с тобой встретились?

– Думаю… это окончание проверки.

– Однако, – обе присутствующих переглянулись. Я был уверен, что психолог носит офицерское звание, даже на глазок прикинул что он капитан. – Поясни, почему ты пришел к таким выводам.

– Да все было шито белыми ниткам, – спокойно пояснил я. – Может в шестнадцать лет и принимают на службу в комитет, честно говоря, не знаю. Но то чтобы выдать оружие и удостоверение – это уже слишком. Наверняка товарищу капитану что-то не понравилось и он предложил провести проверку таким нетривиальным способом. Ну или начальство велело… Я больше склоняюсь к последнему варианту.