Текст книги "Тараканы! С восклицательным знаком на конце. 30 лет в панк-роке вопреки всему"
Автор книги: Владимир Еркович
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
Лана Ельчанинова, создатель «Клуба имени Джерри Рубина»
Мне звонила бабушка Дениса Петухова и жаловалась, что он занимается непонятно чем. Говорила: «Он же так хорошо играет на фортепиано. Да что же нам с ним делать». А я ее успокаивала: «Да вы что, он же такой талантливый. Из него получится настоящий музыкант, не переживайте». Тогда вся связь с музыкантами была через домашние телефоны, и я часто попадала на родителей. Через какое-то время родители ребят со мной общались уже как со старой знакомой.
Если концерты в «Джерри Рубина» по возрастному составу публики и отсутствию бара больше походили на подростковые панк-утренники, то тусовки в «Отрыжке» – это был настоящий андеграунд, суровый и беспощадный. Находился клуб на севере Москвы, в реальной жопе мира. От метро «Отрадное» еще надо было идти пешком минут двадцать. В баре продавали алкоголь в стеклянных бутылках, которые периодически летали в сторону сцены. На этот случай владельцы клуба предусмотрительно отгородили музыкантов от публики металлической решеткой. Посетителей «Отрыжки» периодически накрывали гопники, и рокерам порой приходилось щемиться по дворам. А закончилась история заведения тем, что пьяный отморозок на входе зарезал совладельца заведения, бас-гитариста группы «Монгол Шуудан», Алексея Полякова. За неполный год работы «Отрыжка» дала мощный толчок для развития московской рок-тусовки. Это был настоящий центр рок-н-ролльной жизни, и «Программа А» регулярно снимала там свои сюжеты. Партнер Полякова Олег (Гастелло) Абрамов открыл после этого клуб Sexton FoZD, который стал прямым наследником традиций «Отрыжки». FoZD расшифровывается как «Фонд загубляное детство». Тут ошибки нет, «загубляное» пишется именно через «я».
После того как Юра Ленин проторил дорожку в психоневрологическое отделение местной больницы, туда стали по очереди заезжать едва ли не все пацаны с Кутузовского. Дима Спирин к этому времени предусмотрительно накопил пару задокументированных случаев травмы головы и мог претендовать на почетный в неформальных кругах статус человека, негодного к воинской службе.
– Первое сотрясение мне нанес внезапный боксер, – рассказывает Дмитрий Спирин. – Мы дружили с модной парикмахершей Мариной, которая снимала трехкомнатную квартиру в доме на Большой Дорогомиловской, и частенько у нее притусовывали. Что нужно подросткам? Чтобы было тепло и можно было скрыться от предков. Спокойно пить пиво, громко слушать музыку и все такое. Но в какой-то момент Марина, не спросив нас, познакомилась с боксером. Мы приходим, и дверь открывает этот чел.
Дима стоял ближе всех, и получилось так, что он говорил за всю команду. Сожитель Марины быстро объяснил, что таких обрыганов тут больше не принимают, и советовал ребятам пройти восвояси. Дима тоже не растерялся и указал собеседнику кратчайший путь до бельгийского города Huy. После этого свет погас и включился только на следующий день. За это время друзья свозили Спирина на такси в травмпункт, где ему оказали первую помощь и поставили на место нос. В себя он пришел наутро, дома у Рубанова. Это был настоящий нокаут.
Вторую травму ему нанес Рома Шахновский, музыкант группы Les Primitives и будущий гитарист «Четырех тараканов». Началось все с невинной игры, которая переросла в суровый файт, закончившийся для Спирина не очень удачно. Помня о том, что совершеннолетие не за горами, Дима снова поехал в травматологию на «Филях» и зафиксировал повреждения мягких тканей головы.
В итоге он косил по теме неврологических нарушений: эписиндром на фоне травм головы.
Пока Дима лежал в больнице на медобследовании по направлению военкомата, он ежедневно закидывался колесами и не особо замечал проходивших мимо дней.
Но одного пустого взгляда было недостаточно для откоса. Важно было избежать аппаратного обследования. Приборы могли показать, что парень не настолько болен, как хочет показать. Как только к Спирину пытались подключить осциллограф, он кувыркался с кушетки на пол и лежал бездыханный. В его случае необязательно было симулировать именно припадки. При эписиндроме человек может просто терять сознание. А то, что он под колесами и постоянно в беспамятстве, – это даже хорошо.
– Сейчас ты уже не проведешь ни мента на улице, ни военкоматчика, ни врача в больнице, – продолжает Спирин, – а тогда было другое время. Не так давно закончилась афганская война, в стране бардак, и ни у кого из этих медицинских работников не было мотивации обязательно пристроить в армию каждого попавшего к ним в руки парня. Тогда пресса часто писала о случаях, когда доведенные до отчаяния пацаны расстреливали старослужащих из-за дедовщины. Брать на себя ответственность за дурака, которому дадут в руки оружие, никто из медиков не хотел. Ну и что, что он странный ходит? Да тут все странные! Целый этаж людей с травмами головы. Я должен был провести в больничке дней десять, но меня уволили из нее через неделю за нарушение режима. Ко мне приезжал друг, и я какое-то время провел с ним за пределами больницы. А меня в это время искали и не нашли. Сказали, что раз я такой злобный нарушитель, то пошел бы я тогда на х… Я пытался с ними спорить, говорить, что я тут не по своей воле, но ничего не помогло. В первый раз за все время у меня возникла тревога, что они напишут в заключении не тот диагноз. Но в итоге написали как надо, и в армию я не пошел.
Денис Рубанов был на год старше Димы Спирина, и для него вопрос призыва на срочную службу стоял еще актуальнее. Так что он тоже не стал мудрить и пошел проторенным путем. Но так получилось, что на период его обследования у «Четырех тараканов» было запланировано выступление в клубе Sexton FoZD. Там играла обойма рок-лабораторских групп, и пропускать такой концерт было нельзя. Вариантов отпроситься не было, а за нарушение режима могли отчислить из больнички со штампом «здоров» в медицинской карте. Страх неудачного закоса заключался еще и в том, что после дурки отправляли служить только в стройбат. Во всяком случае, так гласили уличные пацанские легенды.
– В итоге я свалил и целых шесть часов отсутствовал в больнице, – рассказывает Денис Рубанов. – Из одежды у меня была только больничная роба, но в ней по улице ходить было нельзя, тебя сразу вычислят и попытаются вернуть в больницу. Тем более дело было зимой, в лютую стужу. На счастье, у моего соседа по палате был припрятан спортивный костюм. В этом костюме и больничной телогрейке я дошел до автобусной остановки, там снял телагу и спрятал в снегу. Дальше поехал уже вроде как закаленный спортсмен в тренировочном костюме. Повезло, что, когда я вернулся, весь гнев администрации больницы был направлен на чувака, который пронес в грелке два литра водки и всех напоил. Из-за этого скандала моя самоволка осталась незамеченной.
Каждый вечер юные косари собирались в больничной «кают-компании» на этаже смотреть телевизор. Но телек был старый и периодически выключался от перегрева. За пару минут лампы остывали, и телевизор врубался снова. Местные жители об этом знали, и, когда экран гас, они даже не вставали с мест, спокойно ожидая включения. Как-то в больничку заехали два новых симулянта. Они были не похожи на обычный электорат отделения. Косили в основном неформалы, а это были классические гопники с района. Лысые парни с выдающимися вперед крепкими надбровными дугами и отсутствием интеллекта в глазах. Они зашли в эту комнату и увидели шестерых парней, которые сидят и молча смотрят выключенный телевизор. Тогда они впервые усомнились в том, что косить в дурке было хорошей идеей.
– Мы их потом разводили, – продолжает Денис Рубанов. – Увидели, что они убирают в тумбочку пакеты с печеньем, и говорим: «Хотите травы покурить? В обмен на печенье». Конечно, они только что с воли, им это печенье на хер не упало, а для нас это была ценность. Я забил длинный штакет табаком из «Беломора» и накурил их в туалете. «Беломор» вообще довольно жесткая штука, а тут еще и такой напор дыма. Чуваки поплыли и сползли по стеночке. Может, они и поняли, что это была не трава, но предъявлять нам ничего не стали. Да и что ты предъявишь психам, которые смотрят выключенный телевизор?
Летом 1992 года чуваки созрели для того, чтобы записать свой первый студийный альбом. Роль саунд-продюсера на записи согласился выполнять опытный Миша Полещук из «НАИВа», что стало большой удачей для начинающих музыкантов.
«Именно последовав его совету, мы записали в Freedom акустическую гитару поверх дисторшн-гитар, – пишет в книге «Тупой панк-рок для интеллектуалов» Дмитрий Спирин, – много рояля (Пит всегда был отличным клавишником) и сквозной октавный интервал в основной вокальной партии. Таким образом, песня получила весьма странное звучание, немного глэмовое, с кивком в сторону Guns’n’Roses, одной из любимых групп Миши. В Time Has Passed мы планировали нарулить сырой и тяжкий звук, что-то среднее между хеви и гранжем. Мише же такое решение не казалось верным, и в итоге мы получили то, что получили. Простые панк-песни типа «Крысы» выходили проще. Мы навставляли везде, где только можно, живые и «машинные» «клэпы», а также рамоунзподобные (как нам тогда казалось) бэк-вокалы. Работали мы быстро, постоянно помня о, мягко говоря, ограниченном бюджете, поэтому особо не парились на лажи и кривости. Результат был получен соответствующий, и каждый, у кого есть дома Duty Free Songs, может в этом убедиться сам».
– Я считаю, что первая наша пластинка, которую мы записали с Петуховым, была сама лучшая, – говорит Денис Рубанов. – Я горжусь ей. Duty Free Songs – это по-настоящему честно, низкобюджетно и до сих пор слушается очень круто.
Альбом-то они записали, но возможностей для его продвижения не было практически никаких. Существовавшие на тот момент рекорд-лейблы не интересовались коллективами такого уровня, и оставалось только самостоятельно распространять релиз среди поклонников панк-рока. Парни записывали кассеты на бытовом двухкассетном магнитофоне, а самодельные черно-белые обложки множили методом ксерокопирования. Альбом раздавали всем, кому только могли. В основном бесплатно, но небольшая часть все же продавалась на концертах и в очень малочисленных торговых точках типа магазина «Давай-давай», где предлагали такую музыку.
– Пит стал конкретно корефаниться с Русланом Ступиным, гитаристом «НАИВа», – рассказывает Дмитрий Спирин. – Несмотря на большую разницу в возрасте – а Руслан был старше нас всех лет на десять-двенадцать, – им вместе было интересно. Мне кажется, что под влиянием Ступина, которого мы все боготворили как гитариста, он начал высказывать претензии к мастерству Димы Воробьева. Говорил о том, что ему надо бы расти и стоит сходить поучиться к Руслану Ступину. Нам с Рубаном было очень сложно не прислушиваться к этим доводам.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
