Текст книги "Как легко и быстро стать уверенным человеком"

Автор книги: Владимир Довгань

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 4. Страх смерти

Я много лет потратил на изучение такого понятия, как героизм. Я рос забитым, неуверенным в себе мальчишкой. Повторюсь, большинство школьных учителей унижали меня. Прошло уже тридцать лет, как я окончил школу. За эти тридцать лет я уже прожил несколько ярких, увлекательных жизней. Но даже сегодня, став уже совсем другим человеком – состоявшимся, уверенным, – где-то из глубины подсознания я слышу громкие, хлесткие, как пощечина, слова: «Довгань, ты – дурак. Таких, как ты, надо выгонять из школы. Идиот, ты позоришь класс». И еще более обидные шутки отца: «Нет, ты не дурак. Ты – полудурок. У всех дети как дети. А мой сын идиот». Я рос настолько неуверенным в себе ребенком, настолько забитым, что даже не понимал, что я расту трусом.

Может быть, Вам сложно меня понять. Сложно даже представить, в какую пропасть страха, неуверенности, сомнений провалилась моя детская душа. Выбираться из этой вонючей пропасти я начал только в восемнадцать лет, когда стал заниматься боксом. Получая удар за ударом, через кровь, слезы и пот, моя душа постепенно стала очищаться от страха. Выдавливая из себя по капле трусость, я даже не заметил, как стал уверенным человеком, тренером успеха, который серьезно преподает такие важные качества, как величие и героизм.

Дорогой читатель, чтобы себя изменить навсегда, необходимо выявить причины неуверенности, нужно хорошенько исследовать свой внутренний мир.

Одна из важнейших причин нашей неуверенности кроется в нашем страхе смерти. То, что мы боимся умереть, то, что мы боимся, что умрут наши близкие, родные люди – это естественно. В каждом из нас глубоко-глубоко в подсознании заложен инстинкт самосохранения, инстинкт сохранения своего потомства, своего рода.

Первым моим бизнесом был клуб восточных единоборств, я преподавал карате. В то время для меня как для молодого психолога, педагога, философа было важно ответить самому себе на вопрос: «А можно ли победить страх смерти?» Изучая разные системы подготовки бесстрашных воинов, я обратил внимание на четыре истории массового героизма.

Почему необходимо изучить четыре истории массового героизма? Все просто. Если мы с Вами изучим историю героя-одиночки, то Ваше подсознание, Ваш разум, скорее всего, скажет: «Понятно, почему он совершил бесстрашный подвиг, ведь он – особый, ведь он – герой, он в бесстрашии, в храбрости – как Моцарт в музыке. Он – гений, он – талант. И я не такой, я никогда не способен совершить подвиг, я не способна на героизм, я – трусишка, я не обладаю исключительными качествами». Но когда мы с Вами рассматриваем примеры массового героизма, то уже Вашему здравому смыслу, Вашему подсознанию не удастся отвертеться и списать свои сомнения и страхи на свою природу. Я абсолютно уверен, что в каждом человеке живет бесстрашие, я абсолютно уверен, преподавая многие годы ученикам науку побеждать, науку уверенности, что каждый, абсолютно каждый человек обладает смелостью, обладает уверенностью, обладает сильным духом.

Просто до сегодняшнего дня Вы не тренировали свою уверенность, просто Вы не знали упражнений, как это сделать. А как можно научиться плавать, если Вы не плавали? Как можно научиться читать книги, если Вы не учились читать? Как можно обладать уверенностью, бесстрашием, храбростью, если Вы этим не занимались, если Вы не тренировали эти качества? А сейчас я приведу четыре истории, которые, однозначно, сделают Вас увереннее – они учат нас бесстрашию. Четыре истории, на которых воспитывается не одно поколение смелых, храбрых, уверенных людей. А в том, что Вы храбрый, смелый, уверенный в себе человек, у меня нет никаких сомнений!

История величия 300 спартанцев

Итак, вперед! Мысленно переносимся на тысячи лет назад. Свежий воздух ударяет нам в ноздри, чистейший мир без химических заводов, атомных электростанций, девственная, по нашим меркам, природа, яркое солнце, блеск и грохот мечей, щитов воинов Древней Греции.

Эта история произошла в 480 году до н.э. Могущественный правитель Персии Ксеркс, собрав многотысячное войско, пошел войной на группу независимых греческих государств – единственный сохранившийся на континенте островок свободы. Разведчик спартанцев наблюдал передвижение персидских войск семь дней и ночей. Вернувшись в Спарту, он докладывал царю Леониду о многочисленности персидских войск: «Ночью, когда они зажигают костры, их больше, чем звезд на небе». Царь Леонид ответил шуткой: «Отлично, когда я был ребенком, я мечтал дотянуться до звезд своим мечом». «Ха-ха-ха», – засмеялись спартанцы. На собрании греческих независимых государств царь Леонид дал слово привести свое войско и сразиться с персами. Его решение вдохновило всех греческих лидеров на войну с захватчиками. Спартанцы в то время были сильнейшими воинами Греции. Но царю Леониду необходимо было получить разрешение совета старейшин. В то время в Спарте царь не мог единоличным приказом начать военные действия, пока его решение не утвердил совет старейшин. На беду греков, совет старейшин Спарты принял решение не участвовать в войне. Царь Леонид дал слово прийти с войском. Единственная сила, которую он мог привести с собой, была его личная гвардия, которая состояла из 300 спартанцев.

Даже получив отказ старейшин, царь Леонид остался верен своему слову: «Я дал слово грекам привести войско. Но я не говорил о его численности!» Оценив ситуацию, Леонид принял решение своим маленьким отрядом перекрыть горное ущелье. Задержав персов в узком ущелье, спартанцы дали возможность другим греческим государствам собрать объединенное войско и спасти независимость Греции. Персы успели покорить почти весь мир. Свободными оставались только греки.

300 бесстрашных спартанцев шли два дня и две ночи. Сверкая на солнце большими круглыми щитами, уверенные, сильные, красивые. Их яркие красные плащи, как факелы свободы, развевались на ветру. Проходя мимо греческих поселений, спартанцы только одним видом внушали людям уверенность в победе. Дойдя до ущелья, спартанцы, не отдыхая, принялись строить укрепление. Времени до сражения оставалось мало. Уставшие воины таскали огромные камни, сооружая из них укрепление. Пусть небольшое, но все-таки укрепление. Прекрасно понимая, что его отряд до атаки персов не успевает закончить строительство, Леонид принимает смелое решение атаковать врага ночью и вызывает добровольцев – лучших пловцов. Проплыв вдоль побережья, тридцать храбрецов атаковали царский шатер Ксеркса. Ксерксу повезло – в этот момент он находился в другом месте. Но все персидское войско было испугано ночной атакой спартанцев. В лагере персов началась паника. Это позволило спартанцам выиграть еще один день, и они закончили строительство укрепления.

Спартанцы знали, что никто из них не останется в живых. Даже зная о своей близкой смерти, герои находились в прекрасном расположении духа, постоянно шутили и смеялись. За завтраком царь Леонид острил: «Друзья, кушайте как можно больше. В следующий раз будем ужинать уже в царстве мертвых». «Ха-ха-ха», – раздался дружный смех.

Персидские трубачи протрубили сигнал к атаке. Двадцатитысячное войско персов бросилось в бой. С одной стороны ущелья стояли 300 спартанцев. С другой – надвигалось войско из 20000 человек. Увидев перед собой маленькую горстку храбрецов, персы сходу решили взять спартанские укрепления.

Началось сражение. Столкнулись огромная лавина персов и тоненькая полоска спартанцев в красных плащах. Персов – 20000, спартанцев – 300 человек. Но персы сотнями погибали под ударами копий и мечей спартанцев. Они валились, как скошенная трава. Мечи спартанцев работали, как ножи газонокосилок. Спартанцы не просто держали оборону, они еще и наступали! Персы не понимали, что происходит. Их теснила маленькая горстка храбрецов. Двадцатитысячная армия отборных воинов, вернее, то, что от нее осталось, отступала под беспощадными ударами спартанцев, оставляя на поле горы мертвых тел. Кровью персов была пропитана вся земля, струйки крови превращались в лужи и ручьи.

Наступил самый главный момент сражения. Спартанцы услышали громкий голос своего царя: «Спартанцы, вперед!». Атака спартанцев была мощнейшей – отступать персидскому войску было некуда. Позади персов было море. Оставшиеся в живых персы утонули, голубая морская вода стала красной от крови. За битвой наблюдал царь персов и его многочисленное войско. Ксеркс был поражен полным разгромом двадцатитысячной армии.

Все поле перед укреплением спартанцев было завалено телами убитых врагов. Ксеркс, понимая, что спартанцами одержана важная моральная победа, решил их запугать и послал на переговоры своего полководца. Персидский полководец передал волю своего царя: «Ваше решение безумно. Через несколько минут Вы умрете». На что Леонид спокойно ответил: «Но мы не сдадимся». «Сложите оружие, – не переставал уговаривать персидский полководец, – и наш великий царь подарит Вам жизнь». На что Леонид спокойно и гордо ответил: «Придите и возьмите». Ксеркс, взбешенный непокорностью маленького отряда спартанцев, бросил в бой элитные войска, свою личную гвардию «бессмертных». И опять спартанцы одержали блестящую победу. Еще больше убитых персидских воинов осталось лежать на земле. Что только ни делали персы, пытаясь уничтожить маленький отряд, но ничего у них не получалось.

Неизвестно, сколько бы еще дней продержались бесстрашные герои, если бы не предательство. Персы, узнав от предателя тайную обходную тропу, окружили спартанский отряд в плотное кольцо. Ксерксу мало было уничтожить спартанцев физически, ему необходимо было сломить их волю, растоптать их храбрость, чтобы вся Греция и его бесчисленное войско рабов увидели, что нет на земле героев, нет свободы, а есть только страх и рабство.

Спартанцы понимали – пробил их смертный час. Их осталось в живых очень мало, да и те истекали кровью, силы их были на исходе. Но они стояли плотным кругом с гордо поднятыми головами. Их щиты, помятые ударами мечей и копий, испачканные кровью, все равно продолжали сверкать, отражая лучи яркого южного солнца. Ксеркс опять попытался устрашить непокорных героев: «Посмотрите, безумцы, Вы окружены. Наше войско настолько бесчисленно, что, стоит нам выпустить стрелы, они закроют солнце». «Тем лучше, – улыбаясь, сказал царь Леонид, – мы будем сражаться в тени!»

Несмотря на огромное численное превосходство, персы боялись. Уж очень много погибло их за предыдущие дни. Ксеркс дал команду лучникам открыть огонь. Тысячи, тысячи стрел со всех сторон полетели в спартанцев. Спартанцы погибали, но не сдавались. Несколько стрел попали в царя Леонида. Одна стрела перебила ему сонную артерию, он мгновенно потерял сознание и умер. Его воины еще плотней сомкнули ряды. Но стрелы врагов продолжали забирать жизни оставшихся героев. Ксеркс, видя, что спартанцев уцелело человек сорок, не оставлял попытки сломить их волю. Он опять посылает своих послов. «Отдайте тело царя Леонида – и мы оставим вас в живых». «Нет! – ответили гордо спартанцы. – Мы останемся с ним». Оставшиеся в живых храбрецы подняли тело царя, и горстка израненных храбрецов понеслась в атаку с криками «Спартанцы, вперед!»

Последние слова героев мы слышим сегодня, даже спустя две с половиной тысячи лет: «Спартанцы, вперед!!!»

Люди на Земле всегда будут помнить подвиг 300 героев. Дорогой читатель! Слабаки и трусы будут Вас убеждать, что эта история – легенда, выдумка, миф, а в жизни так не бывает. Что не было и нет никакой чести, никаких героев, что все в этом мире продается и покупается, все имеет свою цену. Не верьте ничтожествам!

На наше счастье, матушка-земля сберегла для нас истину. Буквально недавно археологи с абсолютной точностью определили место героического сражения 300 спартанцев, тропу, по которой предатель провел персов, и даже место гибели последних героев. Многочисленные стрелы, выпущенные персами, четко очертили последний круг обороны, с которого герои, зажатые со всех сторон врагами, пошли в свою последнюю бессмертную атаку.

Две с половиной тысячи лет земля берегла для нас свидетельства подлинности этих событий. Обратите внимание, дорогой читатель, в раскопках принимали участие не только ученые, но и тысячи энтузиастов со всего мира под палящим солнцем исследовали километр за километром, квадрат за квадратом и затем бережно расчищали пласты земли, настолько людям было важно сохранить память об этом подвиге для потомков.

Эта память нужна каждому из нас, чтобы спасти наши души и стать еще сильней.

История бессмертия 47 самураев

Эта история произошла 311 лет назад в Японии. В то время Японией управлял сегун. Император писал стихи, ухаживал за женщинами и выполнял, как и сейчас, формальную функцию власти. В то время истинная власть была у военных, у самураев. И главный самурай назывался сегуном. Сегуну подчинялись военачальники, самураи в ранге генералов, которые управляли отдельными территориями. История, которую я Вам расскажу, является одним из культурных, нравственных исторических достояний Японии и всего человечества. На этой истории воспитывалось не одно поколение храбрых, уверенных в себе людей.

Итак, садимся в машину времени и отправляемся на 311 лет назад в феодальную Японию эпохи сегуната. Среди воеводств, было маленькое воеводство, которым управлял бесстрашный, честный полководец, Асано. По-нашему, по-русски, его можно назвать воеводой, в то время его называли в Японии дайме, то есть областной военачальник. В его подчинении было маленькое войско, которое состояло из 321 самурая. Земли его воеводства были бедные, сам Асано жил тоже бедно, но обладал великим мужеством, великой честью и заслуженным авторитетом, как в стране, так и у сегуна.

Асано нечасто бывал при дворе и плохо знал придворный этикет. Сегун хотел искренне ему помочь. Поручил одному из своих министров, которого звали Кира, обучать Асано тонкостям придворного этикета. Хитрый и подлый министр Кира был трусливым взяточником. Прежде чем обучать Асано этикету, он намекнул ему – неплохо бы «позолотить ручку». Асано был возмущен таким намеком, потому что он искренне верил, что если сегун дал тебе поручение, то это дело чести и ты обязан его выполнить. Он игнорировал в силу своей порядочности намеки подлеца Киры о взятках и подношениях. Негодяй Кира не заставил себя долго ждать и жестоко отомстил Асано.

По этикету все должны были прийти во дворец в длинных штанах. Кира подсказал Асано одеть короткие штаны. Когда Асано появился перед сегуном и перед другими дайме, он понял, что негодяй министр его выставил дураком и оскорбил. В то время в Японии был жестокий закон: при дворе сегуна, императора нельзя было доставать свое оружие из ножен. Возмущенный Асано не выдержал, вытащил меч и порезал лицо подлецу Кире. Тем самым он автоматически подписал себе смертный приговор.

Было два варианта выхода из этой ситуации. Асано, как человека, нарушившего закон, могли казнить как преступника. И тогда позор от его преступления лег бы черным пятном на весь его род, на его родственников. Сегун любил Асано, он понимал, что это порядочный, честный человек, храбрый воин. Но даже сегун не мог нарушить закон. Единственное, что сегун мог сделать для Асано, это заменить его позорную казнь преступника на разрешение сделать себе сепуку (по-русски это звучит харакири, хотя если Вы кому-нибудь из японцев скажете слово харакири, Вас не поймут). Разрезать коротким мечом крест-накрест живот – это был способ уйти из жизни, сохранив свою честь, репутацию, достоинство, сохранив свое лицо. Сегун понимал, что Кира поступил подло. Сегун и весь двор, и вся Япония сочувствовали Асано. И все знали, что он честный, порядочный человек. Но японцы не могли нарушить закон. Приехав к себе в воеводство, Асано сделал себе сепуку. Единственное, о чем он жалел перед смертью, что не убил подлеца Киру. И вот именно с этого момента начинается легендарная история 47 ронинов.

Для того чтобы понять весь драматизм ситуации, в которой оказался 321 самурай, служивший опальному Асано, необходимо знать, что в Японии есть три уровня преданности – преданность семье, преданность дайме и преданность сегуну или императору. Каждый самурай давал клятву в преданности семье, дайме и сегуну. После того, как Асано ушел из жизни, сделав себе сепуку, самураи, служившие ему верой и правдой, превратились в ронинов, то есть в самураев, у которых нет хозяина, или бродячих самураев. Они собрались вместе и долго спорили, как им поступить. Кто-то сгоряча предлагал закрыть замок и объявить войну сегуну, тем самым проявить уважение и благодарность к Асано, сражаться до последнего удара сердца с войсками сегуна и положить свои головы за честь и преданность своему любимому командиру. Начальник личной охраны Асано Оиси Кураносукэ убедил своих товарищей разойтись. Он объяснил им, что вместе с клятвой семье, Асано, они все давали клятву сегуну. И проявив уважение к Асано, сражаясь с войсками сегуна, они нарушат клятву, которую одновременно давали сегуну.

Самураи разошлись по свету, превратившись в ронинов – бродячих самураев, самураев, которым некому служить, самураев без хозяина. Сам же Оиси Кураносукэ собрал сорок шесть самых преданных друзей и они договорились ровно через 2 года собраться ночью у дворца негодяя министра Киры и отомстить за Асано. Почему они выбрали такую тактику? Дело в том, что негодяй Кира понимал, что месть неминуема. И в этот момент горстка храбрецов не смогли бы его достать. Он окружил себя войсками, окружил телохранителями и ждал мести со стороны Оиси Кураносукэ. Он был полностью готов к ответному удару. Но Кураносукэ с товарищами обманули негодяя, они разбрелись по стране. Кураносукэ вел самый беспорядочный образ жизни, он всем своим видом показывал, что он – сломленная личность. Он много выпивал, бродил по стране, своим поведением успокаивая бдительность шпионов подлого министра. Один раз был такой случай, что, напившись до беспамятства, Оиси Кураносукэ валялся в грязи. Мимо проходил самурай и плюнул на него, сказав, что ты позоришь не только память Асано, но и звание самурая. На что Кураносукэ никак не отреагировал.

Прошли два года. Подлец министр успокоился и беззаботно жил в своем замке под охраной всего лишь 60 телохранителей. В Токио редко бывает снежная погода. Обычно раз в три, в четыре года выпадает снег. В эту ночь, вошедшую в историю как ночь сорока семи ронинов, из разных концов Японии, с разных сторон, собрались сорок семь самураев-ронинов под предводительством Оиси Кураносукэ. Никто не забыл о данной клятве. Все сорок семь самураев знали, что их ждет смерть, знали, что это их последние часы жизни. Никто из них не дрогнул, для них честь была превыше жизни. Ведь по кодексу Васюдо – кодексу законов самураев, самурай всегда между смертью и жизнью выбирает смерть. Сорок семь храбрецов приготовились к штурму. Оиси Кураносукэ ударил в барабан, который японцы называют тайку, и храбрецы пошли на штурм замка. Охрана не смогла оказать сопротивление, потому что не была готова, их застали врасплох. План Кураносукэ удался полностью. Из сорока семи самураев никто не погиб, негодяй министр получил по заслугам. Кураносукэ отрубил его голову, положил ее в ведро и они пошли к храму Сенгадзуки, самому знаменитому храму Японии. В этом храме был похоронен Асано, их командир. Уже в то время, 300 лет назад, храм Сэнгаку-дзи был одним из самых известных храмов. И то, что сегун разрешил похоронить тело храброго Асано в этом храме, еще раз подчеркивало его уважение к честному воину. 47 ронинов пришли на могилу к своему любимому Асано, положили голову подлеца Киры, и все 47 самураев сделали себе сепуку. Это был единственный выход из сложившейся ситуации, ведь они пошли против министра сегуна, а значит пошли против законов сегуната.

Когда Япония узнала об этом поступке, все 47 героев были похоронены в этом храме. Благодарные японцы возвели герою Кураносукэ бронзовый памятник, который до сих пор встречает гостей у входа в самый знаменитый храм. Если бы один из самураев сделал себе сепуку, а таких самураев за всю историю, наверное, были тысячи, Вы бы могли подумать, что это какой-то исключительный храбрец. Но когда между честью и жизнью 47 героев выбирают честь, становится совершенно очевидно, что все мы обладаем огромным мужеством, все мы обладаем огромным потенциалом.

Величайший подвиг всех времен и народов

Дорогие друзья, сейчас Вы наполните свою душу еще большим величием и героизмом.

В 1941 году под Москвой разгорелось самое кровопролитное сражение за всю историю человечества. Гитлер разработал дьявольский план уничтожения Москвы под названием «Тайфун». Цель этого плана была ужасающе жестокой: окружить Москву, убить всех детей, женщин, стариков, сравнять город с землей и затопить водой, чтобы не было даже упоминания о великой столице России. Но на пути этого нечеловеческого замысла встала горстка мальчишек...

История великого подвига началась 5 октября 1941 года в девять часов утра. В это время с московского аэродрома вылетел летчик на разведку и с ужасом обнаружил в 220 километрах от Москвы по Варшавскому шоссе прорвавшуюся колонну танков длиной двадцать пять километров. Это были отборные элитные войска 57-го моторизованного корпуса под командованием генерала фон Бока. Вернувшись, летчик взволнованно доложил: «Немцы прорвали оборону наших войск и стремительно движутся к Москве». Командование отказалось верить. Отправили еще двух летчиков проверить данные первого. Асы на бреющем полете пролетели так близко к земле, что видели выражения лиц фашистов. Вернувшись с боевого задания, летчики подтвердили худшее.

Сталин был в шоке. Вся стратегия Сталина заключалась в том, чтобы воевать на чужой территории. Оборонительные рубежи не были готовы. Катастрофа! Сталин срочно вызывает Жукова из Ленинграда. Георгий Константинович с самолета сразу садится в машину и едет на передовую. По пути он проезжает свое родное село, где живут его мать, сестра и племянники, и думает, что же будет с ними, когда немцы захватят его близких и родных.

За всю историю войны это был самый опасный момент – момент, от которого зависело не только будущее России, но и всего мира. Ставка очень высока! Командованием принимается единственно возможное решение: бросить в бой последний резерв – два военных училища (Подольское артиллерийское училище и Подольское пехотное училище). Больше Москву защитить было некому.

Мне посчастливилось лично общаться с одним из немногих оставшихся в живых подольских курсантов – Николаем Ивановичем Меркуловым. Величайшая история героизма записана с его слов. Вот как вспоминает Николай Иванович день 5 октября 1941 года, воскресенье:

«...День был абсолютно обычный. Курсанты отдыхали после непрерывных 18-часовых занятий, встречались с родными, писали письма. Но все мгновенно изменилось. В 12 часов дня в двух училищах – Подольском артиллерийском и Подольском пехотном – одновременно раздалась боевая тревога. Курсанты на бегу надевали шинели, быстро строились во дворе. В оглушительной осенней тишине прозвучал приказ: «Выдвигаемся навстречу врагу!»

3100 мальчишек в сводном отряде под командованием генерала Василия Андреевича Смирнова, командира пехотного училища, выдвинулись навстречу фашистской армаде. Командовать артиллерией было поручено командиру артиллерийского училища полковнику Ивану Семеновичу Стрельбицкому. Шли молча, запрещалось разговаривать.

В этот день навстречу друг другу двигались не просто два войска. К сражению готовились добро и зло, свет и тьма. С одной стороны – вооруженные до зубов воины-профессионалы, покорившие всю Европу, не знавшие поражения, матерые, хладнокровные убийцы. С другой стороны – мальчишки 15-18 лет. Четвертая батарея обучалась всего две недели, военного опыта абсолютно не было.

По планам командования необходимо было успеть занять рубежи обороны. У села Ильинское ширина обороны составляла десять километров. Это означало: на один километр обороны приходилось всего триста слабо вооруженных детей. Через шестьдесят километров их догнали грузовики, высланные им в помощь. Смирнов и Стрельбицкий приняли решение отправить передовой отряд в количестве ста человек с целью задержать противника хотя бы на несколько часов, чтобы основные силы успели окопаться и подготовить оборонительные укрепления. Передовой отряд быстро погрузился в подъехавшие грузовики. Перед тем как тронуться, мальчишки поклялись: «Ни шагу назад!»

Первое сражение произошло 6 октября в селе Красный Столб. Фашисты, одетые в парадные мундиры, уже вовсю праздновали победу: жгли крестьянские избы, убивали скот, издевались над местным населением, оскверняли церковь. Тогда они были победителями. Польшу гитлеровцы завоевали всего за 21 день, Францию – за 30 дней. Они были абсолютно уверены, что скоро уничтожат и Москву. В этот момент у них была только одна проблема: где взять мрамор и гранит, чтобы срочно поставить памятник завоевателям Москвы? Им даже в голову не могло прийти, что их остановят. Они точно знали, что Москва беззащитна.

Часы истории человечества пробили час бессмертия: мальчишки-курсанты сходу пошли в атаку – всего несколько десятков юных храбрецов. Как вспоминает Иван Семенович Стрельбицкий: «Они шли в атаку так, словно всю предыдущую жизнь ждали именно этого момента. Это был их праздник, их торжество. Они мчались стремительно – не остановишь ничем, – без страха, без оглядки. Пусть их было немного, но это была буря, ураган, способный смести на своем пути все. Я думаю, до тех пор гитлеровцы ничего подобного еще не видели. Атака на деревушку Красный Столб их ошеломила. Побросав оружие, ранцы, они стремглав бежали, бросались в Угру, и, выбравшись на тот берег, мчались дальше, к Юхнову».

Фашистское командование было шокировано дерзкой атакой. Им даже в голову не могло прийти, что их разбили всего лишь несколько десятков юных курсантов. Генерал фон Бок приказал авиации и артиллерии сжечь соседний лес. Он был уверен, что там находится целая армия. Несколько часов непрерывного артобстрела и бомбежки превратили густой лес в выжженное поле.

Одержав свою первую победу, ребята не хотели отступать. Проблема командира передового отряда курсантов была в том, чтобы убедить их отступить к основным позициям. Ведь ребята дали клятву «Ни шагу назад!»

В это время основные силы курсантов готовились к обороне. Ребята копали окопы, устанавливали орудия, а мимо них шли раненые, истекающие кровью солдаты, тысячи, тысячи раненых. Стрельбицкий предложил Смирнову останавливать отступающих и формировать из них дополнительные отряды. На что Смирнов ответил: «Посмотри им в глаза. Они сломлены. Они не могут нам помочь».

К окопам курсантов подъехал Жуков, храбрейший полководец, жесткий как сталь. Человек, который начал свою карьеру солдатом в Первую мировую войну, за храбрость получивший три Георгиевских Креста. Жуков выступил перед курсантами, сказав всего лишь несколько слов: «Дети, продержитесь хотя бы пять дней. Москва в смертельной опасности». Обратите внимание, как он обратился к курсантам. Он назвал их не солдатами, а «детьми». Перед ним стояли дети.

И вот час истины пробил. Немцы сразу бросили в атаку 60 танков и 5000 солдат. Ребята отбили первую атаку. И не просто отбили, а, выскочив из окопов, пошли в штыковую. Контратака была настолько стремительной, что немцы струсили, побросали оружие и помчались с поля битвы. От школьников бежали непобедимые воины, покорители Европы. Ребята одержали первую победу. Это был их первый бой в жизни, и они поверили в себя, поверили, что можно бить гадов. Но радовались они недолго. На позиции ребят немцы обрушили всю мощь артиллерии и авиации, буквально выжигали землю. С воздуха позиции ребят не были прикрыты. Немецкие самолеты, зная, что им ничего не грозит, выстраивались в круг по двадцать самолетов – это называлось «чертово колесо» – и по очереди пикировали на позиции курсантов, сбрасывали бомбы, детей расстреливали из пулеметов и пушек.

Бомбы, снаряды, мины превратили поле битвы в горящий ад. Черный дым, разорванные тела мальчишек, расплавленный металл, люди, земля, техника, животные – все было замешано дьявольской силой в одну кровавую, черную массу, пропитанную ужасом, воем сирен и непрерывными разрывами бомб и снарядов.

Фашисты стояли и смотрели, как гибнут дети. Они ждали, что вот-вот появится белый флаг. Странно, но этого не произошло... Где поднятые руки, где согнутые спины, где глаза рабов, наполненные ужасом?! Ведь они так привыкли видеть это чуть ли не каждый день. Мощный бомбовый и артиллерийский удар, десятки танков, и вот она – легкая победа. Но этого не произошло.

Канонада прекратилась так же резко, как и началась. Раздался гул танков, земля задрожала от тысяч гусеничных катков. Стальные монстры надвигались на окопы. А за ними шла пехота. Пьяные, хладнокровные убийцы с ледяными улыбками, не прячась от пуль, бесчисленной волной накатились на окопы мальчишек. Покорители всей Европы не знали еще, что их остановят и уничтожат обычные российские мальчишки. Они даже в самом страшном сне не могли представить, что они навечно останутся лежать в русской земле.

Вооружены ребята были очень плохо. Оружия не хватало. У артиллеристов – разбитые учебные сорокапятимиллиметровые пушки. Они были настолько изношенными, что выходили из строя после каждых пяти-шести выстрелов. Оружейным мастерам приходилось ремонтировать их прямо под кинжальным огнем врага. Горело все: металл, земля, тела ребят. Курсанты гибли, но не сдавались. Ни один мальчишка не предал товарищей.

Казалось, все выжжено, ничего живого не может остаться. Но вот начинало стрелять сначала одно орудие, затем другое. К орудийным выстрелам присоединялись оружейные, где-то оживал пулемет. И в очередной раз атака фашистов превращалась в бегство. Именно там, на Ильинских рубежах, родилась фраза: «Русского мало убить, его нужно еще свалить».

Особый ужас на немцев наводил Алешкинский дот. Старший лейтенант Алешкин удачно замаскировал свою огневую позицию, а справа от нее создал запасную. Немцы долго не могли обнаружить, откуда ведется огонь. Горели их танки, гибли пехотинцы. Меткий огонь артиллеристов безжалостно уничтожал их ряды, потери были колоссальные. Позднее немцам удалось обнаружить дот. Они буквально выжгли дот огнем. Наблюдали, как шоу. Они видели, как внутри дота все горит, ничего живого не могло там остаться. Ничего.

Снова командование погнало солдат в атаку. И снова дот оживал. Немцы были настолько напуганы, что их сердца охватил ужас. Им казалось мистическим, что русские доты оживают после смертельного огня.